Крылья Алавы

Глава 7. Башня мага

— Ковальски, варианты!

— Стратегическое отступление!

— Поясните…

— Мы убегаем, но мужественно.

(Мульт. "Мадагаскар")

Внутри гондолы оказалось довольно просторно, по краям располагались сиденья, как в метро. Два часа с лишним мне предстояло стараться не смотреть в лица попутчиков.

Я повозилась, выискивая место для саквояжа и в конечном итоге решила запихать его под сиденье. Пока не объявили «Земля, прощай», я решила поглазеть в овальное окно, расположенное как раз надо мной. Место было помечено странным значком, похожим на стилизованную зверушку с острыми ушками. Зверушка вспыхнула одновременно на моем карт-билете и на спинке кресла.

На взлетном поле рассмотреть что-то или кого-то оказалось довольно проблематично из-за довольно приличного расстояния, однако на минуту показалось, что в толпе провожающих мелькнула знакомая фигура в дымном плаще с капюшоном. Ну или я просто галлюцинировала, не знаю. В голову внезапно пришло сравнение с собакой Павлова. Похоже, у меня на Тисса выработалась привычка — видеть повсюду, думать о нем, бояться его, ненавидеть и… в общем жуть.

Да. Вот такая у меня яркая личная жизнь. Подумала и горько сама себе усмехнулась — нет у тебя, Велла, никакой личной жизни, так что вперед к знаниям и новым впечатлениям.

Я отвернулась от окна, уселась в пассажирское кресло и принялась рассматривать попутчиков.

Народу в Идеру летело довольно много. Я насчитала человек сорок. В том числе несколько разновозрастных детей, летевших в сопровождении дородной круоски. Не мамаша, скорее воспитательница. Забавно малыши смотрелись в военной форме. Вот мне интересно, как выглядит пеленка у того грудничка?

Вообще, если не брать во внимание внешние отличия, то можно было себе представить, что ты не в гондоле иномирянского дирижабля, а в обычном земном вагоне метро. Как же!

Привыкая к откровенным взглядам круосов, сидевших напротив меня, я считала про себя баранов. Не помогало. Внутри копилось странное раздражение. Круосы на иномирянского модификанта, то бишь на меня, не реагировали. А вот я на них да. Представить себя в метро никак не удавалось. Только почувствовав как дрогнуло пространство, я смогла сосредоточиться на взлете. Еще через некоторое время мне удалось изобразить безразличие и сосредоточиться на мелких деталях окружающего пространства.

Миленькие пестренькие шторки, прикрывавшие овальные окна, и ворсистый пятнистый ковер, уже успевший впитать грязь с подошв пассажиров, придавали обстановке довольно уютный вид. Я было запереживала за ковер, но потом вспомнила, что круосы вообще-то страшные чистюли — Мия не в счет, эта девушка мне не раз демонстрировала пренебрежительное отношение как к макияжу, так и к одежде. Но вообще, используя мыслеформы, не так сложно задать помещению соответствующие параметры на самоочистку. Нас этому обучали в школе, а круосов этому учат с пеленок в семье.

А кстати, как тут с безопасностью? Где стройная стюардесса, которая ненавязчиво и изящно знакомит пассажиров с мерами в случае аварии? Я повертела головой в поисках тюков с парашютами и не нашла… Так, крыльев у меня нет. Левитировать я не умею. Так что, в случае крушения просто расшибусь в лепешку.

Я привстала и заглянула в овальный иллюминатор… Под нами плыли, величественно покачиваясь, синеватые шиосарские облака…

В голове лихорадочно забились мысли в поисках способов спасения.

Я машинально достала из-под сиденья саквояж и принялась перебирать содержимое.

Командировочный набор включал в себя пакет с комплектом запасной одежды, коробку с набором кристаллов, содержащих стандартные мыслеформы и подозрительно вкусно пахнущий пакет с чем-то съестным. Спасибо, дорогой куратор. Однако, кушать мне что-то не хочется. Аппетит пропал.

Поискав что-нибудь вроде ремня безопасности, я удрученно вздохнула. Похоже, спасение граждан Шиосара было делом рук самих граждан, а отнюдь не государства.

Кстати, полки для багажа были расположены над головами пассажиров, и там тоже не наблюдалось ни бортиков ни ремешков. Мда, весело будет в случае аварии, когда с полок повалятся баулы нам на головы.

Народ вокруг в отличие от меня не парился. Дети бегали по салону, выпрашивая сладости. Круосы к ним особого радушия не выказывали, однако едой делились.

Я повздыхала и принялась машинально жевать местный аналог пирога. А что еще оставалось?

Тревога не проходила и я ее уже ощущала почти физически. Неужели грохнемся?

Дама напротив беспечно щебетала о чем-то радостном на ушко угрюмого усатого круоса и радовала мужские взоры обтягивающими пышные бедра брюками. Декольте тоже было очень даже ничего, хоть и прикрыто миниатюрным стилизованным под жабо ажурным галстуком. Фуражка на манер дамской шляпки была кокетливо сдвинута на сторону, а челка, или скорее длинная прядь мелированная розовым, слегка прикрывала правый глаз. Макияж тоже был на высоте.

Я завздыхала. Мне теперь модницей стать не грозит надолго. Вот интересно, положил ли дорогой куратор мне в саквояж хоть немного местных денег? Помнится, Ваниш мне говорил, что тут хорошо развито банковское дело и расчеты в магазинах столицы в основном производятся с браслетов. Интересно, в какой валюте мне выдали командировочные. Ведь положены же мне командировочные? Или нет?

Я снова осмотрела содержимое саквояжа и ничего не нашла… Какой же ты бяка, дорогой куратор.

Мрачные мысли были прерваны радостным событием. В салон вошла миловидная девушка в строгой форме и летном шлеме.

— Многоуважаемые иты! — радостно воскликнула она. — Напоминаю вам, что наш полет до Идеры продлится два с половиной часа. Во время полета следует быть готовым к созданию некоторых стандартных мыслеформ. В критической ситуации оставайтесь на местах. Приятного полета!

После ухода девушки круосы зашумели и зашуршали свертками активнее, чем прежде. Занервничали что ли…

Я доела пирожки решила вздремнуть. Взгляд скользил по по ногам сидящих напротив и в самом дальнем углу наткнулся на такие же берцы, как у меня. Присмотревшись, опознала своего. Тоже модификант, правда, круос. Парень явно нервничал (пальцы на коленях беспрестанно выбивали неслышимую дробь) и я поняла почему. Рядом с ним сидел некто в балахоне. Служитель культа Рыгена тоже был явно не доволен соседством с модификантом. Так вот откуда я получала тревожные сигналы. Понятно.

— Вам тоже кажется странным этот тип? — прошелестел внезапно у меня возле уха вкрадчивый девичий голосок с придыханием.

Я покосилась на соседку. Приятного вида брюнетка в голубом мундире с брошью в виде оскаленной морды какого-то зверя под резным воротничком с кружевной подкладкой взирала на меня большими глазами цвета весеннего неба. И было в ней что-то неуловимо знакомое.

Я в ответ на ее замечание лишь пожала плечами. Не будет же служитель Рыгена прилюдно убивать соседей. Я бы вот лично для начала дождалась, пока дирижабль приземлится.

Голубоглазая соседка явно решила завести со мной более близкое знакомство.

— А вы модификант, да?

Я кивнула.

— А почему у вас глаза такого странного цвета?

— Такие получились, — решила не распространяться на эту скользкую тему я, старательно отворачиваясь, решив на всякий случай не спускать глаз с сомнительной парочки. Служитель словно почувствовал мой интерес и зыркнул в мою сторону так, что стало неуютно.

— Служитель Рыгена, — подтвердила мое предположение соседка. — Кстати. Меня Ния зовут. Ния Ракан. А вас?

Я покосилась на нее и поняла, какую подставу мне организовал дорогой куратор. Рядом со мной сидела его несостоявшаяся невеста. Атас…

— Велла, — коротко ответила я и решила спасаться чем попало. Помнится, лучшая тактика в разговоре с оппонентом — отвечать вопросом на вопрос. Не побью, так заболтаю. — Кто такие эти служители Рыгена?

— О, это очень опасные оккультисты, — зашептала Ния. — Они против искусственных мутаций.

— И какова вероятность нападения?

Ния Ракан закашлялась.

— Итар с вами, Велла. Конечно, они те еще типы. Но не до такой же степени. Все-таки с нами дети летят.

Отношение круосов к детям меня порадовало.

— Да? И все же я бы не стала им продавать места рядом. Взгляните на них. Там уже дым из ушей у обоих идет.

Тут служитель повернулся в мою сторону, оскалился в улыбке и я его узнала… Это был тот самый старик, который преследовал рыжего похитителя моих замечательных крыльев!

— А вы в Идеру надолго? — не отставала Ния Ракан.

Сердце учащенно забилось.

— Я еду учиться.

— А кто учитель?

— Ридос Авт.

— О, Ридос Авт! — воскликнула девушка. — Я тоже к нему. По заданию редакции. Я журналистка. Можете что-нибудь мне о нем рассказать?

— Мне мало что известно.

— Жаль. Я надеялась получить хоть какую-то дополнительную информацию. Этот круос окружен таким количеством тайн, что хватит на целую книжку. Я мечтаю о нем написать роман. Представьте только, сколько острых ситуаций было в его жизни. Война с дикими длится много лет. И он все это время держит свою башню. Обычно приграничная башня стоит максимум два три года и все. Дикие их рушат не взирая на любую защиту. А вы что-то знаете про Идеру? Нет? О, это старинный город…

Изредка кивая, я слушала болтовню Нии Ракан о светской жизни города под названием Идера, в котором мне предстояло провести два недолгих месяца. Вот интересно, чему можно вообще научиться за два месяца? Впрочем, знаю, плавали. Кристалл в ухо и ты уже знаешь все. Только восстанавливаться успевай.

Идера по словам Нии славилась не только тем, что была расположена поблизости от Промзоны и знаменитого Храма первого схода. Где-то у восточных окраин города располагались древние развалины, в которых частенько устраивались различные увеселительные мероприятия. И там же местная молодежь устраивала спортивные состязания под названием болл-кросс. Как я поняла из пояснений неугомонной журналистки, этот вид спорта представлял собой по сути гонки на болидах. Однако, в отличие от земных видов спорта, по местным правилам победителем считался не тот, кто дошел до финиша, а кто вылетел первым. Это означало, что вылететь не так-то просто. Интересный вид спорта. Взглянуть бы разок.

Слушая щебетание Нии я старалась не терять из виду служителя Рыгена и его соседа модификанта. Оба продолжали нервничать, но терпели.

И тут что-то вспыхнуло за окном с противоположной стороны. Служитель Рыгена вскочил с места. Детей похватали на руки. Взвыла сирена. Из невидимых динамиков раздалось «Оставайтесь на местах!» Я прижала к груди саквояж и одновременно почувствовала как талию обвил выскочивший неведомо откуда ремень безопасности. Из всех пассажиров непристегнутым оказался служитель Рыгена. Гондолу мотало. Старик пошатываясь брел по салону и остановился передо мной, затем предвкушающе подмигнул и полез за пазуху. Внутри все похолодело. Будет убивать — поняла я.

Зажмурившись, я сползла с сидения на сколько смогла и со всей силы обеими ногами лягнула старика по ногам. Тот крякнул и отлетел к противоположной стороне, запутавшись в объятиях сидевших напротив круосов. В следующее мгновение раздался треск и в салон ворвался холодный воздух…

Стратолет терял высоту. Ветер свистел в ушах, врываясь в салон со стороны рубки пилотов. Рядом со мной захлопало, и кресла с пассажирами, одно за другим, начали проваливаться в раскрывающиеся по очереди люки. Мама, кажется, нас сбрасывают как балласт, без парашютов.

Моя соседка уже исчезла в люке. А я продолжала сидеть, наблюдая, как злой старик пытается выковырять из кресла какого-то круоса. Я заглянула в соседний люк и… выдохнула. Под брюхом пикирующей гондолы расцвели желтые крылья парашютов.

Я скосила взгляд в сторону модификанта, но в этот момент пришла моя очередь, и я, проваливаясь в люк, задохнулась от облепившего меня плотного тумана.

За спиной раздался громкий щелчок и надо мной распустилось спасительное крыло из желтой ткани. Фух…

Подо мной медленно плыли серые облака. Слева слышалась отдаленная канонада. Я вспомнила про частые стычки с дикими. Неужели нам не повезло попасть в зону военных действий?

Поднялся ветер и меня стало сносить в сторону. Облака рассеялись и передо мной возникла высоченная бетонная стена Промзоны. И несло меня именно туда, прямо в шиосарскую тюрьму…

Я одной рукой прижала саквояж, а другой попыталась перехватить управление крылом парашюта.

Где-то сверхураздалсяоглушительныйтреск, ина голову посыпались обломки нашего рассыпавшегося окончательно стратолета.

Стена приближалась стремительно, и я уже поняла — приземляться придется внутри, а не снаружи.

Сверху казалось, что толщина заграждения метров десять не меньше. Внизу с той стороны чернели какие-то постройки и коптили черным дымом трубы. Мне даже показалось, что я вижу заключенных, приветственно махающих мне фуражками.

И что, вот так и пропасть во цвете лет?

Я зажмурилась, поднатужилась и услышала знакомый шелест за спиной… Одновременно лопнул ремень безопасности, выпал из рук саквояж…

Я наблюдала как кресло падает и… не падает. Мой саквояж также странно застрял между небом и землей…

Но мне было не до кресла с саквояжем. Знакомые ощущения пьянили — я сумела вернуть себе крылья!

Насладившись триумфом, я спустилась пониже и поняла, что сверху Промзону накрывает какой-то невидимый щит. Потрогала ногой — поверхность пружинила.

Рисковать не стала. Аккуратно подобрала саквояж, стульчик тоже прихватила — мало ли щит не выдержит и свалится мое креслице кому-то болезному на голову. Пусть они и заключенные, но все-таки люди. Тьфу ты, круосы…

Спуститься со стены теперь для меня проблемы не стояло. Крылышки-то были при мне. Зря я волновалась, алава из меня получилась что надо.

Рано радовалась. Крылышки-то были слабенькие. Кое как спустилась, поцарапав о кусты руки и лицо. Оказавшись внизу, решила передохнуть в ближайших кустиках. Следовало сориентироваться на местности и постараться как-то обойти зону военных действий.

И снова не повезло. Не успела я дойти до спасительных ветвей, из них прямо мне навстречу вышел служитель Рыгена. Мимо меня просвистела сизая молния. Старик промахнулся, но сдаваться не собирался.

Я кинулась к нему, намереваясь припомнить парочку приемов из тех, что закачал в нас незабвенный ит Праттен. Но рядом со стариком возник его сосед по полету, и его идур почему-то был направлен не на служителя Рыгена, а на меня!

— Мужик, ты охренел? — просипела я, внезапно потеряв голос.

Модификант похлопал пластиковыми глазами.

— Чего ты ждешь? Бей ее! — воскликнул старик.

Дальше было обидно. Убивать меня модификант решил ударом по голове…

Белоснежные колонны скрывали старые фрески с сюжетами былых подвигов перворожденных. В нежных серебристых звуках певучих струн настенных водопадов тонул таинственный многоголосый шепот, исходивший из дымного облака, парившего над светящимся радужными переливами источником силы. Напитавшие его все еще лежали у подножья, не в силах подняться.

Кил Ирни с благоговейным ужасом взирал наверх, туда, где шевелились синим отблеском волосы и манили блеском серебряных глаз головы Многоликой.

Ирни уже встречался с Многоликой, но он и подумать не мог, что придется присутствовать на кормежке. Да ему теперь до самой смерти будет сниться сочное чавканье, с которым божество поглощало силы жрецов Рыгена. Глядя на них, Ирни догадывался, что этих модификантов делали специально для этой цели и больше ни для чего. Как сочеталось концептуально это и лютая ненависть культа к измененным, Ирни не интересовало. Хватало и без этого над чем поразмыслить.

— Ты! Тот, что принес мне подарки! Подойди ближе! — разнеслось многоголосое эхо по залу.

Ирни сжался в комок, но поборол страх, заставив ноги двигаться в нужном направлении.

— Что за чудовище ты притащил мне, посвященный?

Ирни склонился как можно ниже, боясь выдать тайну присвоения статуса, и пролепетал.

— О Многоликая, я принес тебе алаву. Ту самую, которую Дейниз Тисс готовил в охрану для императора.

— Ту самую? С крыльями?

— Да, Многоликая. И еще я принес тебе Вечное Сердце!

Послышался шорох, туман раздвинулся и с бортика легко спрыгнула синеволосая девушка в длинной тунике нежного кремового оттенка.

— И где оно? — спросила девушка обычным голосом.

— З-здесь, М-многоликая, — растерялся Кил Ирни.

Он засуетился, отыскивая оставленный у колонны сундучок, а найдя, схватил его и с поклоном протянул перед собой.

Девушка резко выхватила вещицу и попыталась открыть. Сундук не поддался.

— Где ключ? — воскликнула многоликая, пугая Ирни многоголосием и жутким видением — голова девушки размножилась, одна врастала в другую и все они вибрировали, словно управлялись бракованной мыслеформой.

— К-ключ не прилагался, — пролепетал Ирни.

— П-ф-ф, — издала недовольный звук многоликая. Она подала кому-то знак и из-за соседней колонны выступил жрец. Сундучок перекочевал к нему. — Вскрой и принеси мне.

Жрец с поклоном удалился, а Многоликая с сомнением покачала головой.

— Что-то ты мне не нравишься, посвященный. Ладно. Покажи мне алаву. Посмотрим, что там наваял Дейник на этот раз…

Сознание ко мне возвращалось медленно и как-то неуверенно. Очертания окружающих предметов плыли и покачивались, словно на волнах.

Когда пространство наконец стабилизировалось, я сумела осмотреться и поняла, что нахожусь в клинике. Именно в клинике, а не в медкорпусе школы. В нашем медкорпусе такого количества оборудования не было. Им были увешаны все стены. А с потолка лился странный голубовато-серебристый свет. Воздух вокруг вибрировал и шелестел.

— Это и есть последнее творение Дейниза Тисса? — послышался раздраженный женский голос. — Я хочу видеть ее крылья.

Ну, если что, то я а бы кому крылья не показываю.

Шорох усилился, меня перевернуло, и я зависла между полом и потолком.

— Хм, — задумчиво хмыкнул темный угол. — Красивые… крылья.

Я решила проверить свою боеспособность, но тело мое похоже слушаться хозяйку не спешило.

— Ладно, — сказал темный угол. — Покончим с этим. Проведите ритуал по всем правилам. А то, что останется… на арену.

Послышались удаляющиеся шаги. А из темноты выступил незнакомый модификант.

— Привет, — машинально поздоровалась я. Даже рука дрогнула помахать. Не иначе — от страха.

Модификант не отреагировал на мой нервный порыв. Принялся свое оборудование настраивать.

Надо было что-то делать. Но вот что?

Пока я раздумывала, доктор Зло готовил шприцы и что-то еще такое знакомое из арсенала иты Мии.

Я поднатужилась и вскинула руки, правда не высоко. Зато эффект получился странный. Доктор Зло закатил глаза и рухнул на пол, жалобно тенькнув шприцем по плитке.

Удивиться я не успела, потому что из тени вышло… мохнатое под два метра ростом нечто. Оно громко и шумно дышало, сопело и вращало огромными глазищами с неожиданно густющими черными ресницами. На чуде была окровавленная рубаха. В руках оно держало увесистую дубину.

Я аж рот раскрыла.

— Ты кто?

Чудик фыркнул и пошел разбираться с кнопками. Что-то нажал — меня ударило током.

— Ай, ты там поосторожнее что ли! — воскликнула возмущенная я.

Чудик махнул лапой и продолжил тыкать кнопки и дергать рычаги. Меня мотало, дергало и плющило, а этот засранец все никак не унимался. Наконец, что-то сработало правильно. Голубой свет исчез, сменившись обычным, и я смогла осмотреться…

Да уж, помещение оказалось весьма занятным. Мы находились в огромном зале круглой формы. По периметру стояли металлические ящики и, судя по тождеству с моим, там тоже находился кто-то живой. В центре была выбита уже знакомая мне пентаграмма. Рядом с ней, на коврике, аккуратненько расположили пять свечей и ту самую книженцию.

— Р-р-у-у, — послышалось сбоку.

Мой спаситель махал лапищей, приглашая на выход.

— Постой, а как же они?! — воскликнула я, указывая на ящики.

— Р-ррр, — сказало чудо, схватило меня за руку и поволокло на выход.

В последний момент я ухитрилась развернуться и послать плазму в центр пентаграммы. Надеюсь, не промахнулась.

Чудик отреагировал резко — превратился в чудище и взревел. Ну правильно, че было шуметь-то? Но должна же была я хоть как-то ответить на понесенный ущерб. Хотя, если подумать, делов тут было разве что на статью о нанесении морального ущерба.

Откуда-то сверху послышался шум. Мы прибавили скорости и помчались по бесконечным коридорам странной клиники-храма. Пару раз мой спаситель взмахнул дубиной, пару раз я метнула в предполагаемого противника темный огонь. А потом мы дружно вывалились на свежий воздух и… поняли, что находимся на балконе. Под нами, где-то внизу серебрилось озеро. В общем, вид был убийственно прекрасен, потому что до земли было метров двадцать, а то и больше.

Чудик обреченно взревел.

— Спокойно, — воскликнула я, в душе сильно сомневаясь, что Боливар выдержит двоих.

Однако, другого выхода не было. Подражая чуде, я взревела, обхватила руками спасителя где-то в районе талии, нащупав то ли ремень, то ли кушак, и выпустила крылья. Рывок, еще рывок и… Да, так прыгать мы могли до морковкина заговенья.

— Ладно. Не взлетим, так поплаваем, — изрекла я. — Давай вставай на бортик, будем прыгать вниз.

Чудо с сомнением покосилось на меня, выдохнуло и полезло исполнять мой никуда не годный план…

— А-а-а! — орала я.

— У-у-у! — вторил мохнатый ковер ни разу не самолет. Но мы почти планировали — я сверху, чуда снизу, удерживаемый мною за кушак.

В общем, планер из нас не получился. В самый последний момент я усекла крону дерева попышнее и мы туда нырнули.

Саднило все, что я сумела ободрать: лицо, руки, ноги, бока. Но самое главное, где-то пониже стонал мой спаситель, и значит был жив чудилка.

— Эй, там, на палубе! — позвала я. — Ты спуститься сможешь?

Послышалось жалобное «Р-р-р…» и треск сучьев. Потом шумное «Шлеп!» и… все.

Я еще разок позвала, потом еще… Тишина. Ой, как нехорошо.

Я полезла вниз. Пока спускалась, подрала форму. Вот ведь а. Пока со стратолета прыгала, целая была, и в клинике так удачно получилось — не пришлось переодеваться. А тут на тебе.

Под деревом лежала неподвижная тушка моего спасителя. Кажется, я теперь одна дальше пойду…

И тут меня догнало — я взвыла, и слезы хлынули из глаз.

— Ы-ы-ы… Вот же, а, — стонала я, всхлипывая. — Даже как зовут спросить не успела-а-а…

— Козу, — неожиданно прохрипело подо мной.

— Живой! — выдохнула я. — Живой, Козу. Давай-ка, дорогой, поднимайся. Надо отсюда убираться.

— Ни, — возразил Козу. — Ты иди, я — тут. Так быстрее лечиться.

Козу повернул башку, поводил носом и указал на пышный зеленый кустик.

— Эту сорви.

Я сорвала, дала ему. Козу пожевал и вздохнул.

— Хорошо. Иди. Авту скажи, я встретил.

Я зависла.

— Так тебя учитель послал?

— Иди уже. Ты пахнешь. Быстрее найдут.

— С-спасибо за все, — пробормотала я и осмотрелась. Вокруг был лес. Куда идти, не понятно.

— Луна на шесть часов, — пробормотал Козу, прикрывая глаза.

Луна… была. Я покрутилась, выбрала направление и пошла, куда послали. А по дороге задумалась. Козу явно из диких, так? Так почему же тогда он исполняет просьбы Ридоса Авта, стража границы? Хороший вопрос!

Идти пришлось через заросли какого-то цеплячего растения. Иногда казалось, что оно специально меня хватает за штаны. Да еще из кителя торчал порванный лоскут ткани. Если добавить сюда звуки, что раздавались отовсюду, мешаясь с отдаленной канонадой, то станет понятно, как мне было неуютно, не смотря на всю крутотень и радость от вернувшихся крылышек. В общем, когда вышла к окраине города, брезжил рассвет, а по телу бежала дрожь от усталости и пережитого.

Домики и башенки Идеры отсюда казались игрушечными. Слева плавно изгибаясь, тянулась серая дорога, вселяя в меня надежду правильным направлением. Я постаралась представить себя Элли, идущей в Изумрудный город (не получилось), и потопала навстречу судьбе.

С обеих сторон тянулось ровное поле. Боевая канонада постепенно отдалялась на север. И это обнадеживало — не хватало мне еще в войне поучаствовать до кучи.

Довольно быстро я оказалась на окраине Идеры. Городок мне показался довольно милым. Без излишеств, но чистенько. Низенькие заборчики, редкие прохожие, спешащие по своим делам. Попалась парочка зданий по императорским канонам. Остальные дома выглядели простенько, но со вкусом. Кое-где даже использовали лепнину.

Я шла, глазея по сторонам и… балдея от ощущения свободы. Может, ну его, этого Ридоса Авта. Вон он меня и не встретил даже по-человечески. Прислал какой-то ходячий коврик с дубинкой.

Где-то ближе к центру стали попадаться заманчивые вывески и витрины, и я вспомнила, что у меня даже браслета нет. Даже если мне что-то и закачали туда в плане денег, все осталось у Рыгена и его странных служителей.

Я про себя повздыхала и решила поспрашивать местных на счет башни.

— Иди на север, — посоветовал мне какой-то странный круос, который слегка пошатывался и сиял слишком синими на мой взгляд глазами.

Другие круосы шарахались от моего внешнего вида, но направление указывали. Ридоса Авта в Идере похоже знали все.

Не знаю, выжили ли остальные потерпевшие крушение, оставалось лишь надеяться, что местная система безопасности полетов сработала как надо. Все-таки с нами летели дети.

Так и где же моя башня и где Учитель? Почему сам не встретил, а послал дикого (уж послал так послал)?

Через пару кварталов город кончился, и передо мной встал лес. Меня стали одолевать сомнения в правильности выбранного направления. Пришлось искать дерево повыше, чтобы осмотреться — круосы тоже закончились и спросить было некого.

Я уцепилась за нижнюю ветку раскидистого дерева с крупными ажурными листьями болотистого цвета. Еще несколько минут потратила на то, чтобы взобраться повыше. И только тогда вспомнила про крылья… Устала что ли…

Оглядевшись, увидала вершину строения, весьма отдаленно напоминавшего башню, одиноко возвышавшуюся над лесом, от которого тянулся черный дым.

Я заволновалась и поспешила вперед, следовало проверить, жив ли Учитель. Чем ближе, тем волнение нарастало и сильнее пахло пожаром.

По ходу дела пришлось прихватить палку потолще. Оружие мне не полагалось. Но дубина бы в свете последних событий пригодилась.

Деревья расступились, и я вышла к приземистому жилищу под бурой черепицей. Рядом за изгородью издавали странные булькающие звуки большие лохматые млекопитающие с маленькими рожками на округлых головах.

Справа над деревьями возвышалось то самое строение, которое я приняла за башню.

Я задерживаться у фермы не стала, наскоро поприветствовала фермера, подозрительно взиравшего на меня и с тревогой поглядывавшего в сторону пожара.

Когда вышла на поляну, усеянную обугленными бревнами и кирпичами, поняла, что башни по сути больше нет. Передо мной дымились развалины. Правда, пара этажей и пристрой под черепичной крышей все же сохранились, взирая на меня темными провалами окон без стекла.

Я взошла на крыльцо и постучала в дверь. Та тихо скрипнула и… с грохотом ввалилась внутрь.

Из темноты, смешанной с дымом, на меня смотрела зловещая тишина. Наверное стоило поискать в доме Учителя. Вдруг жив, вдруг моя помощь требуется.

Полутруп нашелся на лестнице, ведущей из пристроя в башню. Судя по курчавым седым волосам и аккуратной бородке в стиле Тисса, это и был Ридос Авт. На вид крепкий старик, был без сознания. В боку торчал кусок деревянного копья или чего-то подобного. Сердце билось слабо, а рана сильно кровоточила.

Пришлось вспомнить правила оказания первой медицинской помощи, которые совсем недавно сдавала иту Ипециану.

Перевязочные материалы и чистая вода отыскались на заваленной обломками кухне. Вернувшись и обработав рану, я решила было заняться торчащим из нее обломком, но раненый вдруг застонал, приоткрыл глаза, показавшиеся мне темно-фиолетовыми, и с трудом произнес.

— Не трогай. В башне живет даен, отнеси меня к нему.

Кто такой даен я не знала. Но вход в башню темнел справа, поэтому я решила поверить Учителю и, поднатужившись, понесла его вверх по винтовой лестнице.

По пути взгляд выхватил тонкий ажур, покрывающий стены и потолок, мелкую разноцветную мозаику на ступенях и уцелевших окнах.

Дверь на втором этаже поддалась не сразу. За ней оказалась совершенно пустая комната, углы которой тонули во мраке. Голые стены без окон освещались слабым светом от парящей под потолком зеленоватой сферы.

Не найдя ничего из мебели и сильно сомневаясь туда ли пришла, я просто положила Учителя на пол.

Позади послышался шорох. Оглянувшись, я машинально выпустила крылья и почувствовала, как вспыхнул в руке темный огонь. Ко мне на тонких членистых ногах приближалось мохнатое нечто с метр ростом, посверкивая дюжиной маленьких ярко-синих глазок.

— Не бойся, это даен, — еле слышно прошептал Учитель. — Оставь нас. Он меня вылечит.

Надо было уходить, но я медлила, и все же решилась спросить.

— А что мне делать?

Учитель был явно на пределе сил, но ответил.

— Учебник в библиотеке на столе. Мне нужно несколько дней… Только даена покорми…

Еще бы знать, что он ест. Надеюсь, не человечинку?

— Учитель, мне бы идур.

— Еще чего…

После этих слов Учитесь отключился, а я, сжимаясь внутри от страха, медленно попятилась к двери, не спуская глаз с топтавшегося у тела Учителя арахнида.

Даен обошел тело по кругу и зашевелил передними четырьмя лапами, оставаясь стоять на остальных. Он словно колдовал, и был чем-то в этот момент похож на гигантского богомола, и я видела, как постепенно тело Ридоса Авта покрывает слой призрачной паутины.

Что ж, я надеюсь, что мой несостоявшийся пока Учитель не спятил и не отдал себя на съедение этому арахниду добровольно.

Пятясь, я покинула комнату, поплотнее прикрыла дверь, и для надежности подперла ее обломком от балки, обнаруженном на лестнице, ведущей наверх. Оттуда все еще тянуло дымом и гарью, поэтому вход в башню также пришлось прикрыть поплотнее.

Разобравшись с телом Учителя, я вернулась в пристрой и оглядела фронт работ. Мда-а-а… Если без мыслеформ, то уборки на неделю. А вот с мыслеформами…

Пришлось устроить аврал. Денег у меня на гостиницу нет, ночевать где-то надо. Не в таком же бедламе.

Поискав как следует, я обнаружила несколько кристаллов-заготовок под мыслеформы.

Где-то через час уборки я поняла, что вокруг меня происходит нечто необычное. Вот вроде как тут торчала балка… Да нет, на месте балка, на потолке. Или вот плита. Вроде как я видела погнутый край, а отвернулась на несколько минут и нет вмятины. Я что, такая крутая, что создаю такие сильные мыслеформы? Помнится, нас такому в школе не учили. Да и не закладывала я в кристаллы ничего подобного, точно.

Усталость давала о себе знать слабостью. Так что уборку я закончила, ощущая в себе силы лишь на то, чтобы свалиться где-нибудь в углу.

На глаза попалась лавка у окна. На ней я и заснула…

Проснулась от того, что нос щекотала паутина. Странно, вроде вчера все прибрала. Встала, осмотрелась… и поняла, что нахожусь где-то не здесь. Ну не могла я вчера так хорошо прибраться.

На окнах стекла поблескивают, занавесочки в мелкий цветочек… На столе многообещающая внушительных размеров корзина… Пустая. Но на дне какие-то треугольнички. Надеюсь, это то, о чем подумала, то есть местные деньги.

Обойдя невесть как за ночь обновленные комнаты, я решила, что мне повезло, так как досталось вполне себе такое комфортабельное жилище со всеми удобствами. Правда, кто-то тут ночью изрядно потоптался. Особенно это было заметно в холле, где я нашла тело Учителя. Однако, следов мародерства я не приметила.

Входную дверь я еще вчера приладила на место как смогла. Пришлось попотеть. Однако теперь дверь, как и все вокруг, было не узнать. Ручка на месте, никаких внешних повреждений, даже ключ в замке торчит.

Не надеясь на успех, я пошарила на полках в кухне и таки отыскала кое-какие продукты. А на плите нашлось жаркое в большом казане, источавшее столь дивные запахи, что я решила окончательно пренебречь логикой, мешавшей мне насладиться жизнью. Про странности подумаю потом — решила я и приступила к завтраку.

Наелась правда быстро. Желудок за время обучения привык к довольно скромным порциям. Заварив какие-то ягоды вместо чая, я перебирала в голове события прошлого дня.

Полет на стратолете, катастрофа и спасение из Храма Рыгена, знакомство с Учителем и его даеном…

Думать о том, что труп Учителя пожирает в башне существо, похожее внешне на огромного паука, как-то не хотелось. А вот покормить чудовище чем-то следовало. Вот только чем? На земле пауки едят мелких насекомых. Но этот паук не похож на тех пауков.

Я выглянула в окно, чтобы посмотреть на небо и вспомнила про Тисса. Прощание с дорогим куратором на взлетном поле казалось сейчас далеким и не столь значительным событием на фоне вчерашних приключений.

Может дорогой куратор отправил и думать обо мне забыл?

За окном серел обычный шиосарский день. Стоило посетить городской рынок и проверить платежеспособность местной валюты. Однако, жизнь оказалась проще, чем я возомнила.

Дверь, ведущая в башню внезапно открылась и на пороге показалась упитанная женская фигура в штанах и фартуке поверх исподней рубахи.

— Проснулась деточка, — улыбнулась сквозь зубы пышнотелая круосска. — А я вот на рынок собралась. Ты паука-то покорми. Там сено в корзине.

Круоска махнула рукой куда-то мне за спину и принялась хлопотать у плиты.

Так это наверное экономка Учителя, запоздало догадалась я. Ну если и волшебство с уборкой ее рук дело, то я точно не алава…

Вот так и лишают лавров слишком шустро взлетающих в небо.

Даена я покормила. Учителя не видела. Заметила лишь подозрительную кучу в углу. Если Учителя съели, я не виновата.