Кровавая Ведьма

Глава 31. Пойду туда, не знаю куда

Первым заговорил, как это ни странно, Бронзовый Дракон.

Залпом допив свою порцию отвара. Он с негромким стуком отставил свою чашку на стол, как бы ставя точку на всех наших эмоциях, столь сильных сейчас, что их можно было пощупать:

— Значит, предположения верны. Ансельм — самозванец, и его, скорее всего правнук, находится сейчас где-то в империи.

— Или правнучка, — невесело усмехнулся Волк.

— Да, это может стать проблемой, — неохотно согласился с ним Дрейк. — Женщина на престоле может быть воспринята негативно общественностью. Остается надеяться, что она хотя бы образована. Если нет…

— Да как вы можете, — сжимая свою чашку так, что побелели пальцы, едва не всхлипнула Ядвига, переводя затравленный взгляд с одного мага на другого. — Как можете это обсуждать так… спокойно?!

— Яга, — у меня на злость сил уже не оставалось. И потому, залпом допив свой отвар, я только потерла пальцами переносицу. — Я люблю тебя, конечно. Но ты просто не понимаешь, о чем идет речь. Это пере…

— Доминика, — резко оборвал меня Волк, и я действительно замолчала, со злобой глядя на вспыхнувшие алым руны.

Интересно, они когда-нибудь оставят меня в покое? Или погаснут навечно только вместе с алчностью в глазах нынешнего императора?

— В любом случае, — хмыкнув, я продолжила уже в безопасном для себя же русле. — Прошлое уже не имеет никакого значения. Проклятье мне не снять, да и не стала бы я это делать. Пока ОН продолжит делать то, что делал раз в несколько лет, люди будут оборачиваться тварями и станут пытаться его уничтожить. Такова цена за его предательство и моей бабушки, и короны. Одно не понимаю. Почему именно жители Рунха оборачиваются?

— А ты не знала? — горько усмехнулась Верховная, поправляя волосы заметно дрожащими руками. — Ансельм родом оттуда.

— Ясно, — хрипло рассмеялся за моей спиной Волк. — Родина, от которой он сбежал, возвращается каждый раз, чтобы его уничтожить. Кровавой ведьме мстительности и чувства юмора было не занимать.

— Напоминаю, что сейчас единственная кровавая ведьма — это я, — едва обернувшись, напомнила я ему, невесть на что обидевшись. — И я тоже весьма мстительна!

На что Волк ответил лишь многозначительным взглядом. А после сделал шаг вперед, снова пристраивая свои тяжелые ладони на моих плечах, чуть сжимая и успокаивая:

— Успокойся, родная. Я не хотел обидеть ни тебя, ни твою бабушку. Мы зря думали плохо об Амелиссе. Она была в своем праве.

— Она должна была его убить, — глухо произнесла Купава Ратиборовна и, кажется, ненависть, которую она питала всё это время, только сейчас начала проскальзывать через ее голос наружу. — Но не стала. Не знаю, любила ли его так сильно, что не смогла. Или оставила шанс, чтобы можно было всё исправить. Но, похоже, ты стала этим шансом, Доминика.

— Велика честь, — не сумев сдержаться, огрызнулась я.

— Согласна, — неожиданно поддержала меня Ядвига. — Это же бесчестно сваливать такое на ребенка! Ты помнишь, какой она попала к нам? Да она едва живая была! А что случись, останься тогда она одна?

— Ты б не выжила тоже, Ядвига.

Я почувствовала, как у меня дернулась щека и веко, а вдоль позвоночника прошлась липкая дрожь.

Да, я понимала, о чем говорит Верховная — об этом я догадалась и раньше. Но подозревать всяко проще, чем услышать лично!

— Не поняла, — медленно протянула Яга, отчаянно хмурясь. — Ба, о чем ты?

Совсем посерев лицом, ведьма растеряла за миг еще несколько лет своей жизни и безжизненным голосом произнесла:

— Цена… Такова цена нарушенной клятвы, Ягуся. Когда моя дочь — твоя мать, умерла в родах, а отец зачах следом за ней, я была разбита. Но такое случается даже у сильных ведьм, увы. Всё, что мне оставалось делать, это воспитывать внучку, как свою собственную дочурку. Она прожила долгую и счастливую жизнь, родила тебя, а после…

— Они с отцом погибли на корабле во время шторма, переплывая Хорсов залив, — хмуро подтвердила Ядвига. — Но какое дело всей этой вашей истории до них?

— В тот же год оборотень и его свита волколаков убили моих родителей, — не глядя на подругу, тихо добавила я.

Тогда, много лет назад, когда я только узнала о судьбе Яги, подобное казалось лишь совпадением. Трагическая случайность, которая сблизила нас с ней еще больше.

Но реальность бытия снова оказалась непомерно жестокой.

— Ваши судьбы связаны, — едва слышно обронила убитая горем Верховная ведьма, от силы и стати которой сейчас не осталось и следа. — Я поняла это, когда кровавая магия Амелиссы принесла ее единственную правнучку в мой дом. Ты тогда сильно хворала, помнишь? И лишь рядом с Никой пошла на поправку. И тогда я поняла, что вот она — цена за мое предательство. Ты и она.

— Так ты, — на подругу было страшно смотреть. Из-за стола она поднималась медленно, сверкая зелеными глазами. От напряжения и гнева у нее тряслись не только руки, а она сама вся. — Ты Никаську спасла не потому, что сердобольная такая… А лишь потому, что обо мне пеклась?

— Ядвига, послушай…

Но Яга слушать не хотела. Лишь покачала головой, глядя на единственную родственницу с таким разочарованием, что даже у меня сердце рвалось на части:

— Какая же ты ведьма после этого?!

И, больше не говоря ни слова, резко обернулась, да вышла на улицу.

— Ядвига! — попробовала кинуться ей вдогонку Верховная, но была остановлена понимающим Драконом, которые осторожно, но непреклонно придержал ее за руку, не давая пройти:

— Не нужно, Купава. Сейчас она вас слушать не станет. Дайте ей время всё осмыслить. Думаю, она вас поймет и простит.

— Я так виновата перед ней, — застонав, женщина без сил опустилась обратно на табурет, пряча лицо в ладонях. — И перед тобой тоже, Доминика. Сможешь ли ты меня когда-нибудь меня простить?

А у меня перед глазами встала картинка: как приехали в мою деревеньку Воплещенные маги, как стали просить о встречи с бабушкой. Как умоляла я ее прогнать их, и как она, какая бы не плохая была по здоровью — ведь не разговаривала уже тогда, да почти ничего не видела — как приказала их принять.

Видать, знала она, чуяла, что так будет. И сама указала мне на эту тропу. Значит…

— Бабушка вас простила, — устремляя взгляд в распахнутое окно, за которым уже приближался закат, медленно проговорила я. — И дала шанс всё исправить. Я исправлю. А прощение лучше не у меня вымаливайте, а у Ядвиги. Она вам родня.

— И ты мне не чужая! — тут же горячо запротестовала ведьма.

Но я уже никому не верила. И промолчала только, открывая висевшую до всей поры сумку. С этим балаганом, кажись, пришла пора заканчивать.

— Что ты делаешь? — внимательно за мной наблюдая, первым не выдержал Волк.

— У Купавы Ратиборовны, окромя Ядвиги, больше не осталось родственников, — сухо пояснила я, пытаясь отыскать в недрах сумки карту. Пришлось даже ее на стол поставить, уже не заботясь о том, что грязные вещи могут испачкать любимую скатерку. Она, как и всё в этом тереме, внезапно для меня перестало быть родным и любимым. — Верно?

— Да, — прошелестела ведьма в ответ. И нервно сглотнула, понимая. — Ты хочешь…

— Да, — отрезала я, доставая, наконец, карту, и принимаясь ее расстилать на столе. — Капля вашей крови, и мы узнаем, от кого именно вы тогда понесли.

— Это не совсем так работает, родная, — покачал головой Волк, подходя к столу. — Мое заклинание обнаружение так не действует.

— Твое нет, — усмехнулась я, поднимая на него усталый взгляд. — А мое покажет и ее дитя, и его отца. Кровавая я ведьма или нет?

Возразить никто не решился.

Купава Ратиборовна, уже понимая, что смысла сопротивляться нет, доверчиво протянула мне свою руку, по которой я незамедлительно чиркнула маленьким серебряным ножичком и вытянула над картой. Темная алая капля медленно скользнула вниз… и замерла в воздухе прям над пергаментом.

Я начертала в воздухе руну, прося богов помочь, и капля в тот же миг разделилась на три. На три, а не две! Первая из них легко скользнула на границу Ансгара и Рунха, обозначая местонахождение самой Верховной. Вторая легла на императорский дворец. А вот третья…

Третья устремилась аккурат в Проклятый каньон Ансгара!

— Да быть того не может, — оторопело охнула я, чувствуя, как бешено зашлось сердце в груди. — Он там?!

— Это не может быть совпадением, — щурясь даже сквозь очки, заявил явно сбитый с толку Дракон. — Ворон, Ирбис… он же может оказаться кем-то из них!

— Нет, — неожиданно хрипло рассмеялся Волк. И я достаточно хорошо его знала, чтобы сказать — настоящим весельем там не пахло. — Не Ворон и даже не Ирбис. И даже никто из гвардейцев. Всё прозаичнее, Дрейк.

— Герей Бард, — поняв, о ком говорит маг, медленно кивнула я.

Ну, конечно же.

Вот чем объясняется та легкость, с которой он не подчинялся приказам Воплощенной Пятерки! Это он должен им приказывать, а не они ему. И вот почему, упыри его забери, он так легко сошелся с Серебряным Лисом!

Вот она, неприглядная правда. Всё время лежала у нас под носом! Интересно, а догадывался ли Ансельм о том, кого на самом деле поставил во главе Черной Гвардии?

— Доминичка, радость моя, — вдруг послушался с улицы хитрый, вкрадчивый голос, заставляя встрепенуться. — А не выйдешь на секунду?

Я с неверием посмотрела на Волка и Дракона.

Да не. Мне, наверное, послышалось!

Как тут, на границах двух империи, в чаще двух лесов, мог оказаться тот самый Лис, о котором я только что подумала?!

— Доминичка, я жду, — послышалось напевное еще раз, заставляя понять, что вот. Не почудилось ни разу!

— Да что б тебя! — выругавшись, я первой метнулась наружу, не обращая внимания на остальных.

Вот только далеко не ушла: замерла прямо на крылечке, не в силах сделать дальше несколько шагов по аккуратным ступенькам. Меня буквально трясло и колотило от злобы!

Лис действительно был здесь, стоял неподалеку, аккурат у границы на этой стороне леса. И в этой темноте хвои и старых стволов, его серебряный наряд почти сиял, как и длинные волосы, собранные, по обыкновению в высокий хвост. Но что больше всего было заметно, так это серебряный кинжал, который этот прохвост прижимал к незащищенному горлу Ядвиги!

— Отпусти ее, — я даже охнуть не успела, как впереди меня оказался Волк. И смотрел он не в перепуганные глаза молодой ведьмы, а только на лицо своего… друга. Бывшего, надеюсь! — Ведьма тут не причем.

— Конечно, — весело хохотнул Лис, даже не собираясь двигаться с места. Только покрепче перехватил бледную до синевы Ядвигу поперек талии второй рукой. — Ведьмы всегда не причем… Брось, Волк! Я услышал достаточно, чтобы понять, кто есть кто. Всё началось с ведьм, ими же и должно закончиться.

— Как ты нас нашел? — вперед шагнул уже Дракон, ставший за мгновение чуть серьезнее, собраннее и как будто даже взрослее. — Следил за мной?

— Естественно — криво усмехнулся Лис. — Знал же, что вас нельзя оставлять надолго. Мое почтение, Доминика. Ты ловко обвела меня вокруг пальца. Я был уверен, что ты на пути во дворец.

— Что такое? — непритворно подивилась я. — Неприятно, когда тебя твоим же оружием бьют? Так ты теперь у нас не хитрый Лис. А глупый.

— Готов признать поражение, — негромко рассмеялся этот… паяц! — Правнучке Кровавой Ведьмы проиграть даже незазорно.

— И что дальше, Лис? — с видимым равнодушием спросил Волк, оставаясь до сих пор на диво спокойным. — Что тебе даст смерть Ядвиги?

— Я тебе дам смерть, — разъяренно прошипела Верховная, замершая в дверях избы. Она явно хотела выйти, но какая-то сила будто ее не пускала. И я даже догадывалась, какая именно. — Отпусти мою внучку!

— Купава Ратиборовна, — насмешливо склонил голову Лис. Ядвига попыталась что-то пискнуть, но кинжал в ее кожу впился только сильнее, заставляя замолчать. — Наслышан о ваших похождениях, наслышан. Однако мне кажется, не в вашем положении, и не с вашим послужным списком приказы раздавать, нет?

— Не тебе меня судить! — непримиримо отрезала ведьма.

— Конечно, — согласился с улыбкой тот. — Это дело вашей внучки. И Доминички, конечно же. Но вот, в чем вопрос: кого вы теперь выберете? После всего вашего покаяния в давних грехах?

— Лис, — хрипло одернул его Волк. Он, как и остальные, уже прекрасно понял, сколько именно тут пробыл Серебряный Лис и сколь много успел услышать. По всему выходило, что всё, от первого и до последнего слова! Вот чего, собственно, терем трепыхался-то, когда мы заходили внутрь. — Прекрати этот балаган. Просто скажи, что тебе надо.

— Не что, а кто, милый братец, — хитро улыбнулся в ответ сереброволосый маг. И вдруг подмигнул… мне. — Догадываешься, радость моя?

Антрацитово-черные когти Волка отчетливо царапнули по резным перилам, а я едва не застонала вслух.

Наша песня хороша, начинай сначала?

Хотя, в принципе… А почему бы и нет?

— Нет, — уже поняв, что я задумала, Волк схватил меня за руку, не давая спуститься вниз. — Даже не думай об этом.

— Нет, — развернувшись, я тихо произнесла, глядя прямо в разозленные, пожелтевшие от бушующих эмоций глаза своего любимого мага. — Лис прав. С Кровавой Ведьмы всё началось, ей всё закончится. Я должна пойти с ним.

На лице мужчина заходили желваки:

— Нет. Ты с ним не пройдешь! Ты не понимаешь, о чем просишь!

— Я-то как раз понимаю, — обхватив его лицо ладонями, заставила наклониться, чтобы прошептать едва уловимо: — Личные владения Ансельма неприступны, помнишь? Он должен доставить меня в Калами, туда же на ритуал явится сам император. У нас будет время, Волк. Ты должен успеть обезопасить жизнь наследника, Лили и остальных. Не выбирай между мной и империей снова — просто спаси всех. И не заставляй меня выбирать между мной и Ядвигой. Слышишь?!

Мужчина думал долго. Преступно долго в такой ситуации! И лишь спустя напряженные минуты в его глазах мелькнула хоть капля понимания, и он все-таки кивнул. Криво, неохотно, с болезненной усмешкой, но все ж таки кивнул!

— Позаботься о них за меня, — грустно улыбнулась ему, перед тем, как прижаться к плотно сжатым губам в коротком поцелуе. А затем, развернувшись, решительно сбежала с крыльца, не поднимая головы и не оглядываясь. Смотреть в глаза Дракону и верховной я просто не смогла, отчетливо понимая, что именно там увижу.

— Разумно, — чуть сощурившись, будто что-то подозревая, одобрил мои действия Лис. И хоть Ядвигу до сих пор не отпустил, однако ж кинжал к ее горлу прижимал уже не так плотно. — Ты действительно повзрослела, Доминичка.

— Ой, оставь лесть кому другому, — скривилась я, невольно суя руки в карманы, останавливаясь в двух шагах от них. — Один вопрос. Как ты собираешься увести меня отсюда?

— Не волнуйся, радость моя, — прекратив удерживать Ягу рукой, мужчина залез в карман своей серебристой куртки и продемонстрировал мне пару золотых перьев, поднятых, видимо, с земли. — И на этот случай у меня припрятан способ.

Вот гад хвостатый, а? Как прознал только!

Перышки-то волшебные у Жар-птицы не силой отобраны. Значит, должно сработать.

— Ядвигу отпусти, — кивнула я на перепуганную напрочь Ядвигу, до сих пор не понимая, как она всё это переживет. На нее сегодня свалилось немерено тяжких дум.

— Как скажешь, — покорно склонил голову Лис, протягивая мне руку с лежащим на раскрытой ладони пером. И стоило мне, не мешкая, положить поверх свою, как он тут же отпихнул ведьму подальше, убирая кинжал.

Лес озарила золотая вспышка!

А когда я, наконец, открыла глаза, вокруг меня не было уже вечернего неба, темной хвои и зеленой травы. Не было уютного терема, верной подруги и ее виноватой во всех грехах прабабки. Не было даже Дрейка и моего любимого имперского мага…

Зато наличествовала мрачная комната с жуткими каменными алтарями, вычерченными на пыльном полу рунами и огромным кристаллом у выхода на балкон.

Я очутилась в ритуальном зале имперской столицы.

Опять!