Кромешник и его светлое чудо

10 глава Гости

На кухне первым делом я одной рукой подготовила еду, выделив и для гостьи миски. Налила молоко, положила заранее порезанное кусочками охлажденное мясо. Ягоды ки, восстанавливающие магический резерв, приправила сливками и медом. Мой шмырь был сладкоежкой-гурманом.

— Барт, стеречь, не обижать, — приказала шмырю.

Посадив лису на пол, занялась своим завтраком, краем глаза наблюдая, что происходит внизу.

Прижав уши, элииска некоторое время изображала из себя камень. Барт вальяжно ел, снисходительно косясь на нее.

Выдержка подвела. Лисичка принялась пить молоко. Да так быстро, жадно, что у меня слезы навернулись на глаза.

— А у тебя жестокий хозяин, — не удержалась я от комментария.

Судя по всему, лисицу держали в подчинении с помощью голода и поощрений в виде еды. М-да, а ведь можно просто применить ласку!

Разогретая в духовке булка с творожной начинкой и несколько сочных яблок стали моим легким завтраком.

В чашке оставалось еще несколько глотков любимого напитка, когда прозвучал сигнал вызова. А затем в ворота громко, грубо постучали.

— Открывай, Джун! — пропищала тонко женщина.

Еще посетители? Как это мило и правильно — приходить по утрам в гости!

— Открывай, Филиппа, иначе хуже будет!

Угрозы — для некоторых людей специи, только разжигают аппетит в прямом и переносном смысле, бодрят, делая жизнь ярче. Мне же булочка вмиг стала горькой, я чуть не подавилась.

— Открывай, клятая девчонка! Ты меня слышишь?

— Слышу, слышу... Никакого покоя.

Я прекрасно слышала каждое слово благодаря открытому окну и «уху», передающему звуки в дом, артефакту на воротах.

К слову, на раме стоял твареподавитель. Еще одно изобретение, которое я не смогла продать. Комары, мошки и прочие насекомые, залетая в окно, дружно падали, собираясь в аккуратные кучки.

Ни один кровопийца не пролетал дальше! Увы, Нириус сказал, что такое покупать не будут — слишком много грязи от его работы. А я специально сделала подобную функцию: пусть клиент видит, что артефакт работает отлично. Ошиблась, а исправлять долго.

— Открывай, Джун, я знаю, что ты дома!

Кофе жаль, но и пить его под такой аккомпанемент совсем не вкусно.

Что ж, приму еще одного раннего гостя, точнее, гостью.

Кандидатку в, кхм, свекрови.

Госпожа Лейк, высокая, худощавая блондинка, угрем проскользнула мимо меня, стоило приоткрыть ворота.

Ловко! И даже красный, как кровь, ягодный торт не уронила.

— Филиппа, я пришла поговорить с тобой, как женщина с женщиной, честно, с открытым сердцем. Вот, с тортиком.

Интересное начало, а угрозы зачем кричала, если жаждет откровенности? Нельзя было просто так постучать? Будет просить, чтобы простила Нира и вернула на работу?

— Хорошо, давайте поговорим, — не стала я отказываться.

Надеюсь, меня удивят и принесут извинения за преступные действия сына.

Не оборачиваясь, госпожа Лейк быстро зашагала к порогу моего дома. Она прекрасно знала дорогу, ведь порой, когда мы с Ниром зарабатывались, приносила обед, захватывая и на меня порцию.

Прикармливала будущую невестку, как смеялась сестра. И ведь в чем-то была права: пока училась в КУМ, я иногда приходила в гости к Ниру на чаепитие. Естественно, не с пустыми руками. А еще при этом я тащила его по учебе, помогала с выполнением заданий. Все, что преподаватели давали на двоих, выполняла я одна. И достойную зарплату после окончания КУМ тоже платила ему я — Нир занимался продажей моих артефактов, пусть не всегда и успешно. Дом и землю я купила на то, что платило мне управление магполиции Квартена.

Однако, госпожа Лейк считала, что я должна. Ниру. Ей.

Не дойдя до двери метра два, она остановилась. Посмотрела на меня таким взглядом, требовательным и нетерпеливым, что захотелось ускорить шаг, лишь бы ее не заставлять ждать. Ох, такое ощущение, что я заняла у нее тысячу и не вернула!

Жестом я деактивировала защиту, пропуская гостью в дом.

Храня гордое молчание, она прошла на кухню. С опаской посмотрела на Барта и водрузила блюдо с тортом на стол. Затем привычно включила плиту и поставила чайник.

Все это время я терпеливо ждала, позволив ей хозяйничать.

— Хватит мучить моего сына, Филиппа, — наконец, строго произнесла госпожа Лейк.

Я рот открыла, а что говорить, за удивлением не знала!

Мне не показалось? Она действительно это произнесла? В голове не укладывалось абсурдное обвинение. Бандитам меня сдал ее сын, но мучаю его я!

— Позвольте спросить, как именно я его мучаю? — спросила резко.

Решив, что она начнет мяться, я ошиблась.

Вскинув подбородок, она с неожиданным пафосом сообщила:

— Ты даешь надежду. Это самая жестокая душевная пытка в мире.

Я бы поспорила. Высшая жестокость — это продолжать ждать, когда отобрали надежду. Ну, да ладно, послушаю, что скажет дальше.

— На что именно я отобрала надежду у Нириуса?

— Если бы ты не водила моего сына за нос, он давно бы успокоился и женился! — сердито обвинила она. И вдруг мечтательно улыбнулась: — И я бы нянчила внуков.

Миг — и на худощавом лице опять возникло недовольное выражение. Ткнув указательным пальцем в мою сторону, прошипела:

— Но ты ведь его не отпускаешь!

Ох... Как же сложно.

Почти час я потратила на пустой разговор. Доказать, что не обнадеживала ее сына, я не смогла. А еще она не признавала его вину. Розыгрыш… Снова розыгрыш! Никто меня бандитам не сдавала, это была шутка.

— Он хочет сделать тебе предложение, — торжественно сообщила госпожа Лейк и пододвинула в энный раз тарелку с куском торта.

Десерт, кстати, щедро заправлен приворотным зельем. Это определил мой артефакт-браслет, с которым я никогда не расставалась, нося на руке. Нет, я бы не влюбилась в ее сына, но мысли путались бы, возникло бы временное влечение.

Устав отодвигать тарелку, я поставила ее на пол.

— Мыр! — отозвался довольно Барт и принялся за угощение.

Недовольно поджав губы, гостья немного попыхтела, а затем потребовала:

— Прости Нира, Филиппа, вы ведь знакомы столько лет!

— Хорошо, — легко согласилась я.

Прощать нужно, иначе на сердце останется непосильный груз.

— Значит, завтра он выходит на работу. К девяти? — деловито уточнила госпожа Лейк.

Я покачала головой.

— Нет, я его уволила.

У матери моего бывшего друга округлились глаза.

— Ты сказала, что простила его! — возмутилась она.

— Да, но на работу не верну и требую не приближаться ко мне.

Госпожа Лейк вскочила со стула, сжимая кулаки

— Филиппа Джун! Да как ты смеешь поступать так с моим мальчиком?! Да ты…

Что еще она хотела сказать, я не узнала — помешал сигнал вызова. В ворота постучали, и артефакт отчетливо передал требование, произнесенное суровым голосом:

— Госпожа Джун, откройте! Это полиция.

Еще ни разу в жизни я не слышала слова «Откройте, это полиция!» в свой адрес.

Но стоит ли волноваться той, кто много лет занималась специфическими артефактами законников, получая за это стабильно солидное вознаграждение?

С легким сердцем я поспешила на улицу, гадая, увижу ли знакомых ребят и почему слышалось напряжение в голосе полицейского.

Госпожа Лейк посеменила следом.

Отлично, сразу и попрощаемся. Одним ворота открою, за второй закрою.

Когда я переобувалась в уличную обувь, в зеркале увидела мимолетную улыбку женщины. И что ее обрадовало? Странная.

Деактивировав защиту, я отодвинула засов. Пошел туго, с лязгом. Надо будет посмотреть, что там.

Темно-синий патрульный магмобиль хищно блестел полировкой в утреннем солнце. Двое патрульных и хорошо знакомый капитан Иженс встретили напряженными взглядами. Четвертый полицейский сидел в салоне. Их так много! И у всех хмурые лица и сожаление в глазах. Боги, что-то случилось?

— Здравствуйте, — первой заговорила я, ощущая смутную тревогу.

Принесли дурную весть о ком-то из близких? Что-то с братом? Или дело в...

Мысль толком не оформилась, как я услышала страшное:

— Филиппа Джун, вы подозреваетесь в использовании запрещенных веществ!

Спину облило холодом. Даже перед глазами потемнело.

Я — законопослушная гражданка Латории, со времен учебы работала на полицию. И услышать такое? В голове роились возмущенные мысли.

Так, собраться, думать трезво! Мне нужна вся моя выдержка, ведь это ошибка!

Дыхание замедлилось, перед глазами прояснилось.

Как я и опасалась, подлог. Спасибо Барту за бдительность. Что ж, пусть ищут то, что мне принесла элииска.

— Имя написавшего донос спрашивать не буду. Капитан Иженс, какие именно я храню запрещенные вещества? Хотя бы это могу узнать? — спросила тихо.

Офицер, еще не так давно настойчиво зовущий на свидания, отвел глаза.

— Если вы невиновны, госпожа Джун, название вам ничего не скажет. Вещество экспортировано из Давелийской империи.

Злая на того, кто подставил, обиженная на полицейских, которые знали меня не один год, я не удержалась от шутки.

— А у меня много веществ из Давелии, — произнесла с мнимой растерянностью.

О! Нужно было видеть лица парней. Вытянулись, побледнели. Явно прониклись ситуацией и опасались, что могу хранить запрещенку.

— Есть «Утро Ольриона», вкуснейший шоколад империи, мне сестра присылает килограммами. А еще есть настойки из целебных давелийских трав, чай и горный мед. Хотите, угощу?

Лица парней посветлели. Капитан Иженс хмыкнул и с откровенным облегчением ответил:

— Разумеется, хотим, но только после того, как проведем осмотр дома. Не возражаете, госпожа Джун?

Я распахнула ворота шире, едва не наступив на ногу зазевавшейся госпоже Лейк. Неожиданно она вела себя тихо, как мышка, я успела забыть о незваной гостье.

— Прошу! — И убралась в сторону.

Из магмобиля вышел четвертый законник, совсем молоденький паренек, готова поспорить, закончил КУМ в этом году. На руках у него сидела серебристая элииска и с любопытством озиралась по сторонам. Холеная, упитанная лисичка, выглядела довольной жизнью и напарником-человеком, не то что бедняга, которую закинули мне в сад через забор. Нужно будет показать ее целителю, вдруг я что-то не долечила артефактом.

— Что ж, ищите! — разрешила я великодушно. — Кстати, я на днях где-то положила и забыла новые очки с увеличителями. Найдете — буду благодарна.

— С вас тогда чай, госпожа Джун, — весело отозвался паренек с элииской.

— И молоко вашей лисичке, — кивнула я. — Договорились.

Парни уже успокоились и улыбались. Я регулярно диагностировала их артефакты, привозила новые, они хотели мне верить. Они должны были мне верить! Я не могла оказаться преступницей.

Не успела полиция войти, как мать моего бывшего друга заверещала:

— Она что-то закопала в саду! Я видела! Видела!

Через два часа, облазив сад и дом, злые полицейские и поникшая госпожа Лейк собрались на кухне, которая вмиг стала тесной.

— Чай будете? — поинтересовалась я, наливая молоко в глубокую миску для лисички законников.

Зверек устал бегать по большому саду, вынюхивая то, чего там больше нет. А вот понурых ребят не жаль — поверили анонимке и вздорной, мстительной особе! Впрочем, я пристрастна, они должны проверять подобный сигнал, таковы правила.

— Не откажемся и от тортика, — капитан Иженс, потерев в предвкушении руки, потянулся за порезанным десертом.

— Там приворот, — мрачно предупредил его напарник и взглянул на меня исподлобья. А определил-то вредоносное зелье, кстати, с помощью моего кольца, которое купил в прошлом году.

Тишина. Обвинениями больше никто не бросался. Полицейские ждали, что скажу.

Мне стало жаль госпожу Лейк. Это ведь серьезное обвинение, легко не оправдаться.

— Мыр? — возмущенно спросил сидящей на артефакте, куда я спрятала запрещенку, Барт.

— А это не мой торт, — найдя компромисс, произнесла я. — Меня сегодня угостили.

И не прямое обвинение, и с себя подозрение сняла.

Мужчины дружно посмотрели на госпожу Лейк, которая за время короткого диалога успела попятиться к дверям кухни.

— Торт с приворотом? — визгливо воскликнула она. — Помилуй боги, откуда там взяться привороту?

Зря она призвала богов — теперь точно отвечать придется, не отвертится.

И я не ошиблась: через четверть часа на кухне посторонних больше не было. Полиция повезла госпожу Лейк в участок.

Мы с Бартом остались одни, точнее, не совсем.

— И куда ты дел нашу гостью? — поинтересовалась у шмыря.

Он спрыгнул с артефакта и стукнул по нему лапой.

— Ты засунул сюда лису? — ужаснулась я.

Одно дело прятать в бракованном изобретении предметы и другое — живое существо! А если уже не живое?!

Мысль ужаснула, я слетела со стула.

Короткое отпирающее заклинание — и я увидела свернувшуюся клубочком элииску. Мирно спящую.

— Спасибо, — шепнула благодарность высшим силам, которые всю жизнь хранили от по-настоящему страшных событий.

Неудачи — ничто, если при этом не страдают близкие и окружающие люди. Обычно доставалось моей гордости и надеждам, но крушение последних можно пережить. Если приложить для этого хоть немного усилий.

Осторожно отнеся гостью в коробок, откуда она пыталась сбежать, и попросив Барта стеречь, я занялась домашними делами. И только после обеда вспомнила, что забыла включить артефакт связи.

Ох, сколько раз ко мне пыталась пробиться сестра! От ужаса даже в животе похолодело. Как представлю, что мне сейчас будет...

Решив немного схитрить, сделала вызов зятю. Он точно не станет реагировать бурно, как Виола.

Просчиталась. Ответила почему-то сестра.

— Филиппа, куда ты опять влезла? — спросила она, и расстояние не скрыло степень тревоги.

— Я не влезала, оно само вышло.

— Ладно, это неважно. Сейчас нужно понять, чего от тебя хотят. Муж не просил орден охранять тебя.

Пол ушел из-под ног. Я опустилась на стул.

А что от меня может хотеть кромешник, который, оказывается, не мой телохранитель?

— Твой поклонник назвал свое имя? — осторожно спросила сестра.

Угу, лицо скрыл, а имя — нет? Странная логика.

— Нет, Виола, он не представился, — вздохнула я.

— А его оружие случайно не видела? — спросил зять, влезая в наш разговор. — Привет, Филиппа.

Он не только кромешник, но еще и успешный техномаг, получается, коллега нашего с Виолой брата.

— Привет, Виктрэм. Случайно видела. Это трезубец из тьмы.

О когтистой черной руке почему-то говорить не хотелось. Ладно, я о таком и не слышала раннее, и это пугало. Как и метка, которая некоторое время была у меня на коже.

— Только одно оружие из тьмы видела? — деловито уточнил муж сестры.

— Да, — твердо солгала я и невинно осведомилась: — А у некоторых кромешников их больше?

Я уже знала ответ: Тьма щедро одарила некоторых своих сыновей. Сейчас на таком уровне находятся лишь принцы темной империи и пробужденные эмиссары, самые сильные воины ордена.

Помогая подруге-некромантке, я случайно узнала одну тайну давелийцев: к тридцати годам не встретив суженую, кромешники засыпают по воле богини, и их нетленные тела хранятся столетиями в некрополе под храмом. Однако, в этом году часть спящего воинства проснулась и сбежала. И в их числе — эмиссары, к которым были вопросы еще при их жизни. То ли преступники, то ли бунтари...

Боги, я надеюсь, мой незнакомец рядовой кромешник!

— У самых сильных воинов Тьмы есть дополнительное оружие и дары, — ответил зять, когда я уже перестала ждать ответа. — Филиппа, твой незнакомец мог помочь из благородных побуждений или же...

Виктрэм смолк, а я мысленно продолжила: или же знал, что я артефактор и вскоре попросит помощи в ответ на свою защиту. Для меня это приемлемый вариант.

— Или же он увидел в тебе свой свет души, — наконец-то, договорил зять. — Что было бы лучшим развитием событий для нас всех.

Как-то странно прозвучало, будто Виктрэм не решился озвучить мою догадку. Что плохого в том, что кромешнику понадобился артефактор? Это ведь не преступление!

Вспомнился ночной король с его пауком. Ему тоже нужен артефактор, только помогать больше не хочется.

А суженая кромешника... нет, не представляю я себя в этой роли. Сомневаюсь, что мне повезет так, как сестре, которую прогрессивный Виктрэм поддерживает во всех ее начинаниях. Так что не хочу замуж за темного, который запрет меня, свое главное сокровище, в доме.

— И что мне делать?

— Ничего, — спокойно ответил Виктрэм. — Время покажет, просто живи, Филиппа.

Ему легко говорить. А как жить, если не знаешь, чего от тебя хотят? Кто я для незнакомца? Потенциальная невеста? Случайная девушка, которой благородный воин решил помочь? Или ценный артефактор, у которого попросят ответную услугу?

За окном громыхнуло. За разговором я не заметила, как солнце скрыли тяжелые тучи, и началась гроза.

— Мыр? — требовательно спросил позади шмырь.

Я обернулась. На усатой морде нетерпение и надежда.

— Виола, Виктрэм, буду прощаться, у нас начинается гроза.

— О, пора утешать Барта, — с пониманием произнесла сестра.

— Шмыря твоей сестры? — удивился Виктрэм.

— Я тебе сейчас все объясню, — пообещала ему Виола и уже со мной поспешно попрощалась: — До встречи, Фил. Будь осторожнее.

— До встречи и хорошего вам отдыха!

— Постарайся реже выходить из дома, — посоветовал зять напоследок, прежде чем отключить артефакт связи.

— Попробую, — пробормотала, всецело сосредотачиваясь на Барте, который боднул головой в бедро.

Мой умный, сильный монстрик боялся грозы. И страх его родом из детства: крохотного котенка со сломанной лапкой я нашла на окраине города. Он сжимался в комочек, когда грохотал гром и нити молний прошивали небо.

Барт уже взрослый, но гроза до сих пор — его нелюбимое явление природы.