Кот в тупике

Глава 28

Чудовищный перегар заполнял машину, как пар баню. Не помогали даже открытые окна — от Грили так несло дешевым ромом и немытым телом, что Вильма испытывала огромное желание вышвырнуть его из машины и заставить идти пешком. Впрочем, осуществить это желание было невозможно, поскольку старик попросту вернулся бы в свою берлогу, где еще оставался изрядный запас 90-градусного утешения.

Она могла бы остановиться у дома Мэйвити и потребовать, чтобы Грили хорошенько помылся и сменил свою вонючую одежду, но ей не хотелось тратить на это время. Мэйвити не терпелось увидеть брата. Вильма даже не стала дожидаться, как собиралась вначале, пока он протрезвеет.

К тому же Грили, даже по макушку накачанный ромом, проявлял искреннее беспокойство за Мэйвити. Он сидел, подавшись вперед и хмуро уставившись на дорогу, словно пытался заставить автомобиль двигаться быстрее. На руках у него расположился черный кот.

Вильма не могла удержаться от улыбки, увидев, как Грили с котом садились в машину. Полицейский, который дежурил у «Дэвидсон Билдинг», пропустил ее в здание и убедился, что она благополучно вернулась, ведя за собой Грили. Правда, потом ей некоторое время пришлось дожидаться в грязном холле, пока старик сходит наверх за своей курткой. Она не боялась, что он сбежит, — другого выхода из здания не было, если не считать окон на втором этаже. Вильма с удивлением обнаружила, что он принес не только куртку, но и черного кота, который удобно устроился в импровизированном гнездышке из потертой кожи. Грили держал его так, будто хотел, чтобы на кота непременно обратили внимание.

Грили категорически заявил о своем желании взять кота с собой, хотя Вильма напомнила ему, что Мэйвити недолюбливает Азраила, а ее комфорт и спокойствие сейчас — превыше всего.

Пока они ехали по городу, кот невозмутимо восседал на коленях у Грили. В отличие от большинства кошек здоровенный черный зверь не предпринял ни малейшей попытки сбежать через открытое окно.

— Он будет делать то, что я ему скажу, — заплетающимся языком сообщил Грили. — Не то узнает, что почем.

Что ж, возможно, кот все-таки был не столь ужасным, как говорила Мэйвити. И, безусловно, он был красив. Залюбовавшись, Вильма осторожно протянула руку, чтобы погладить его по голове, — но тут же отдернула, увидев ярость, полыхнувшую в оранжевых глазах.

Да, с таким не подружишься. Этот зверь был таким же дикарем, как и его хозяин.

Кот внимательно наблюдал, как она припарковала машину и заглушила двигатель. У зверя был странный взгляд — оценивающий и зловещий, от него стыла кровь. Вильма припомнила «Черного кота» Эдгара По: «Огромная фигура кота… Я не мог избавиться от этого видения… Громадный и прекрасный зверь, абсолютно черный и поразительно понятливый».

Когда Вильма подгоняла вонючего забулдыгу в сторону кухонной двери своего сверкающего чистотой домика, ей казалось, что она ведет одного из своих прежних выпущенных под залог подопечных, который только что вышел из вытрезвителя. Впрочем, от Грили пахло значительно хуже. Едва она открыла дверь, черный кот ринулся в дом, нахально прошмыгнув под ногами. Он не проявил ни капли настороженности, которую обычно демонстрируют кошки, попадая в незнакомое место. Ворча и фыркая, он тут же обнюхал дверку Дульси и, прежде чем Вильма успела опомниться, пустил резко пахнущую тестостероном струю — оставил четкую метку своего превосходства и обозначил право на эту территорию.

Вильма прикрикнула на него и попыталась шлепнуть его сумкой. Она едва успела увернуться — нахал отреагировал мгновенно, полоснув ее когтями по руке. Из длинных царапин выступили капельки крови.

— Грили, заставь своего кота вести себя прилично, или убирай его из дома.

Старик пожал плечами и беспомощно ухмыльнулся. Вильма нашла в аптечке перекись, смочила салфетку и промыла царапины, вспоминая о диковинных тропических инфекциях и всевозможных паразитах, которые могут попасть в кровь. Схватив стоявшую на раковине бутылочку с пульверизатором, она плеснула туда нашатырного спирта и добавила воды.

— Значит так, Грили, если он еще хоть раз тяпнет меня или прыснет здесь на что-нибудь, я тоже прысну — вот этим ему прямо в морду. Не думаю, что он получит удовольствие.

Кот в ответ презрительно зыркнул желтыми глазами. Грили с усмешкой оглянулся, удивившись ее угрозе. Хихикая и спотыкаясь, он поплелся в гостиную.

Чтобы избавиться от бесцеремонного гостя, Вильма скользнула в дверь, захлопнув ее перед самым носом у кота. Убедившись, что язычок замка щелкнул и дверь надежно закрыта, она провела Грили в спальню. Впуская его в комнату, она спрашивала себя, удастся ли ей позже каким-нибудь чудом избавиться от смрадного коктейля перегара и пота. В этот момент послышался щелчок кухонной двери.

Черный кот важно прошествовал мимо, смерив ее ледяным взглядом, и направился в спальню.

Мэйвити дремала. Грили склонился к сестре и чмокнул ее в щеку, царапнув колючей щетиной нежную кожу. Мэйвити проснулась, посмотрела на него затуманенными глазами и отодвинулась, морщась от жуткого запаха.

Грили невозмутимо уселся рядом с ней на кровать и взял ее руку в свои с нежностью, которая очень удивила Вильму.

— Доры больше нет, — пробормотал он. — Умерла моя девочка. И Ральф умер, и тот человек, которого ты так нахваливала. — Глядя на кота, обнюхивавшего комод, Грили прошептал: — Смерть поглотила их всех. Смерть унесла их прежде, чем взошла полная луна.

Странно было слышать такие слова из уст щуплого пьянчуги. Он потянулся к Мэйвити и обнял ее, прижав к себе.

Кот наблюдал за происходящим почти с изумлением. И пока брат с сестрой утешали друг друга, он начал неторопливо обследовать комнату, время от времени поглядывая на Вильму; его сияющие, словно топазы, глаза вспыхивали адским огнем.

Досадуя на свой испуг, Вильма отправилась на кухню за кофе.

Но, даже спустившись в холл, она чувствовала, что котяра продолжает следить за ней. А когда она взглянула на него, янтарные глазищи сверкнули так, что она вздрогнула и отвернулась.

Что это за зверь?

Дульси ничего ей о нем не рассказывала.

Поставив на поднос кофе, сахар, сливки и пирог, она поспешила обратно. Кота поблизости не было. Водрузив поднос на ночной столик, Вильма заглянула под кровать, за комод, а потом отправилась на поиски по всему дому. Она старалась отогнать от себя мысль, что Дульси может остаться наедине с этим наглецом.

Однако найти кота ей не удалось. Вернувшись в спальню, она увидела по-прежнему сидящего возле сестры Грили, по колючим щекам которого катились пьяные слезы.

— … Она кормила этих цыплят, еще когда была маленькой, и маме в саду помогала, девочка моя… А та старая гусыня все время гонялась за ней! Уж как она от нее бегала, — прорыдал Грили. — Я убил ту гусыню, убил… Но не мог же я всех поубивать, кто обидит мою девочку, и не смог я спасти ее… Она такая холодная, лежит себе там среди лилий…

Грили согнулся, заливаясь слезами. В ту же секунду невесть откуда взявшийся кот вскочил на кровать. Побледнев, Мэйвити вжалась в подушки; казалось, ей хочется его ударить. Вильма потрясенно смотрела, как котяра пригнулся и замер, словно готовясь к нападению. Ей вспомнились жалобы Мэйвити на дурные повадки Азраила. Да, эти двое явно недолюбливали друг друга. Но сейчас зверь был просто опасен. Не дожидаясь, пока он прыгнет, Вильма схватила его и швырнула на пол. Грузно приземлившись, он тут же вновь оказался на кровати, где в ногах у Мэйвити лежала куртка Грили.

Потоптавшись на потертой коже, кот запустил лапу в карман и выдернул оттуда нечто черное в перьях, похожее на птичий трупик. Держа находку в зубах, прижав уши и низко нагнув голову, он стал надвигаться на Мэйвити. Та ахнула и дернулась назад, и в этот момент Вильма, изловчившись, выхватила у него из пасти окровавленную птичку.

Но это оказалась не птичка. Пальцы Вильмы сжимали какую-то твердую фигурку. Она раскрыла ладонь и вгляделась в непонятный предмет. Это был деревянный человечек ростом около 12 сантиметров, одетый в пелерину из черных перьев, перевязанную красной ленточкой. Красные полосы на его личике воспроизводили боевую раскраску первобытных воинов. Его волосы были очень похожи на настоящие человеческие, а боковые пряди затвердели от засохшей краски, напоминая индейские косички. Весь облик человечка наводил на мысли о каких-то диковинных древних ритуалах.

— Кукла вуду, — прошептала Мэйвити, переводя взгляд с фигурки на брата. — Ты мне таких в магазине показывал. Где ты его взял? И зачем надо было приносить этого уродца сюда?

— Да это же просто безделушка, — сказал Грили, похлопав Мэйвити по руке. — Я его не приносил. Это кот, он любит игрушки. Кот его и нашел.

Грили потянулся, чтобы взять фигурку у Вильмы, но она отдернула руку.

— Зачем ты его сюда принес?

— Да не приносил я! Это все чертов кот. Вечно таскает что-нибудь.

— Хочешь сказать, что кот положил его тебе в карман? Грили пожал плечами и осклабился:

— Он все время копается у меня в карманах. Ему нравится этот латиноамериканский магазинчик. Думаю, тамошний запах напоминает ему о доме.

— Я отнесу это на кухню.

Черный кот, не спускавший глаз с куклы, перевел взгляд на Мэйвити и начал по-пластунски подбираться к ней.

— Убери его!

Вильма попыталась схватить кота, но не хотела вновь подставлять пораненную руку.

— Грили, убери отсюда своего зверя!

— Уйди! — прикрикнул на него Грили. — Слезь с кровати! — Кот зашипел, но все-таки спрыгнул на пол. — Там и оставайся, — добавил Грили, однако эффекта его последняя реплика не возымела.

Вильма только повернулась было, собираясь унести куклу, как стремительным прыжком кот попытался вырвать у нее из рук свою страшную игрушку. Она с размаху шлепнула его по морде, и он предпочел смыться. Мэйвити не преувеличивала — этот зверь вызывал у нее не просто боязнь, а настоящий и неподдельный ужас.

Обернувшись, Вильма не увидела кота ни возле себя, ни в холле. Она положила фигурку на кухонный стол. Игрушка была не просто уродливой; казалось, она распространяет вокруг себя уныние и тоску. Разглядывая куклу, Вильма заметила краем глаза какую-то тень на полу позади себя.

Она резко повернулась — кот готовился к прыжку, намереваясь то ли броситься на нее, то ли схватить куклу. Но в этот миг пестрый вихрь налетел на него, сбив с ног. Дульси так отчаянно работала когтями, что кот сопротивлялся хоть и яростно, но не долго. Сочтя за лучшее спастись бегством, он пулей вылетел через кошачью дверку.

Как только он скрылся, Дульси, казавшаяся сейчас вдвое больше своего обычного размера, вспрыгнула на стол и занялась своим маникюром, слизывая с когтей следы крови. Вильма нежно погладила ее.

— Вот мерзавец! Ты не пострадала? Нигде не больно? Отплевываясь от клочков шерсти, Дульси успокоила ее:

— Со мной все в порядке, несколько пустяковых царапин. Ее взгляд упал на фигурку в черных перьях.

— Вуду, — прошипела она. — Это Грили принес? Этот старый противный пьянчуга? Или это проделки Азраила? — Возмущенно прижав ушки, она поглядела на Вильму: — Зачем ты позволила Грили притащить сюда кота, да вдобавок еще и это?

— Но я же не знала! Я только пыталась не расстраивать Грили. Мне не хотелось, чтобы он закатил скандал, вот я и разрешила взять кота. А эту куклу я вообще не видела. Кстати, и кот поначалу показался мне вполне домашним — кот как кот, совершенно обычный. — Она внимательно взглянула на Дульси: — А ведь это не так, да?

Прежде чем ответить, Дульси долго смотрела на хозяйку.

— Да, — тихо сказала она. — Он не обычный. Но он и не такой, как мы. Не такой, как Серый Джо. Он настоящее чудовище. — Решительным ударом лапы она сбросила деревянного человечка на пол. — Азраил верит во всякие штучки, связанные с вуду, — прошипела она с отвращением. — Верит в черную магию. Сказал, что сегодня как раз подходящий день расквитаться с теми, кто плохо с ним обращался. — Она продолжила уже спокойнее: — Похоже, он хотел, чтобы Мэйвити стало хуже — только потому, что она недолюбливала его и жаловалась на его дурные манеры. — Дульси взглянула на Вильму, словно требуя от нее ответа. — А иначе зачем ему было приносить сюда эту кошмарную куклу, если не для того, чтобы помучить и напугать Мэйвити? А может, и испробовать на ней какое-нибудь колдовство. Может, эта штука все-таки действует? — спросила она, с дрожью глядя на черную как смоль фигурку, валявшуюся на синем линолеуме.

Вильма схватила куклу и быстро зашагала через холл. Дульси побежала за ней. Вильма сунула деревянного уродца под нос Грили.

— Что все это значит? Что ты задумал?

— Да это же просто примитивная кукла, народные промыслы, так сказать, — засмеялся Грили. — В такие индейские детишки играют. Ее кот принес.

— Кукла вуду, — сказала Вильма.

— Вуду? — он посмотрел на нее так, словно сомневался в ее здравом рассудке, а затем расхохотался, обдав ее облаком па ров рома. — Детская игрушка. Такой ерунды в лавке у мисс Сью Марбл полно — все эти гватемальские покрывала, панамские безделушки. Это все раскрашенные подделки, ничего там подлинного нет. Даже эти якобы золотые человечки и прочие птички и ящерки ничего не стоят, это не настоящее золото. Сью мне их показывала.

Внезапно он зарделся и отвел глаза.

— Вы, я смотрю, уже подружились, — удивилась Вильма, позабыв про свой гнев.

— Эта милая дама просто не смогла бы раздобыть ничего стоящего, — сказал, оправдываясь, Грили.

Щеки его горели, он не отваживался поднять глаза. Наблюдая это странное замешательство, Вильма не могла удержаться от улыбки.

Он что, пытался ухаживать за Сью Марбл? Но откуда такое смущение? Его волнение озадачивало ее и тревожило. Он решил приударить за Сью из-за ее денег? Это было бы весьма прискорбно.

Бросив куклу в корзину для бумаг, она вынесла корзину на кухню, чтобы выкинуть ее содержимое в мешок для мусора. При этом она продолжала размышлять над странным поведением Грили и прислушиваться, не хлопнет ли пластиковая дверка, обозначив тайное возвращение его маленького злобного приятеля.