Конан-варвар

Глава 31

Замок Хор Калба высился на побережье вызывающей черной глыбой, словно в насмешку над способностью океана разрушать даже самый твердый камень. В часы отлива оголялась отмель с признаками мелкой морской живности. По ней, разгоняя блеклых крабов, шагали Эла Шан и Конан. Путь двоих мужчин пролегал через россыпи осклизлых булыжников и закончился возле сточной трубы, из которой воняло нечистотами и тиной.

В полу миле от стен крепости виднелось горное образование, весьма похожее на череп великана, пытавшегося выбраться из-под земли. Казалось, будто внутри него спрятан источник света. Раскаленный поток магмы стекал по языку исполина к морю и с шипением погружался в соленую воду. Можно было предположить, что гигант, тем самым, освобождает желудок от не переваренной пищи.

Эла Шан присел в тени трубы.

— Решетка новая. По крайней мере, она моложе Хор Калба. Твой Халар Зим отнюдь не дурак.

Киммериец схватился за толстые, черные прутья. Требовались нечеловеческие усилия, чтобы раздвинуть их. Однако иной лазейки не существовало.

— Погоди, — рука Элы Шана опустилась на его запястье. — Дай мне немного времени. Препятствие в виде железных прутков я нахожу для себя особенно оскорбительным.

Перед походом коротышка обменял свой вычурный наряд на одежду, делающую его почти невидимым в сумерках. Сверху он нацепил жилет с массой отделений и карманов. На взгляд Конана у напарника стали вразвес было, пожалуй, больше, чем у него самого, но в карманах находилось и кое-что другое. Из одного маленький вор вынул пузырек, сломал восковую печать, затем осколком раковины нанес вязкую жидкость на основания двух прутьев. Металл тут же задымился.

Зашвырнув пустой флакон и раковину в море, Эла Шан отступил с наветренной стороны от места, где пузырилось зелье.

— Не желаешь понюхать.

Отрицательно мотнув головой, Конан встал рядом с товарищем.

— Долго?

— Не очень. Вон та пена, как у сбесившейся собаки, сделает за нас всю работу, — одноглазый указал пальцем на вздыбившуюся поверхность. — Корни некоторых растений для комфортного роста производят кислоту, которая способна разъедать металл. Один алхимик собирался с ее помощью превращать всякие отбросы в золото, но не рассчитал концентрацию и лишился рук. Теперь он делится тайной состава с теми, кто оказывает ему различные услуги. Я, например, чешу парню спину. Ну, или нахожу людей для этого…

Не вдаваясь в дальнейшие подробности, киммериец ударил ногой по одному пруту выше точки действия кислоты. Тот надломился с противным хрустом. Второй лопнул еще легче. Эла Шан облил нижние края несколькими горстями воды, тогда Конану уже не составило труда разогнуть прутья для прохода вовнутрь.

Рост Элы Шана позволял ему держаться закругленной стенки, дабы не замочить ног в зловонной жиже. Киммериец не имел такой возможности. Даже с опущенной головой, он задевал плечами свод трубы. Хорошо еще, что зеленоватое свечение, испускаемое произраставшим здесь мхом, кое-как освещало дорогу.

Ниже первой линией стен напарники обнаружили узкий поперечный канал, уходящий под наклоном вверх. Скорее всего, эта выложенная кирпичом темная дыра служила для вентиляции. Коротышка протиснулся бы туда довольно легко в отличие от Конана.

— При других обстоятельствах я пользовался арбалетом и крюком, — вздохнул маленький вор. — Но сейчас мне меньше всего хочется уткнуться носом в сапоги какого-нибудь здоровяка гвардейца, привлеченного нашим подъемом. Думаю, чуть глубже у нас появится возможность отыскать более удобный лаз, о котором в Хор Калба все давно забыли.

Дальше по ходу туннель расширился, равно как поток через него. Еще две трубы вливались сюда же и образовывали большую лужу, преграждающую путь. Мутную пленку на поверхности то и дело разрывали зловонные пузыри.

Конан потыкал мечом.

— Тут, вроде, мелко.

— Не стоит спешить, — предостерег его вор.

В руках Элы Шана появилась коробочка с веществом, похожим на соль. Жестом сеятеля он бросил несколько кристаллов в водоем, и когда крупинки погрузились, то начали искриться зловещим, лиловым цветом. Наметилась кривая дорожка, но главное — какие-то темные силуэты под толщей воды метнулись прочь от нее.

— Разновидность колдовства? — поморщился Конан.

— Нет, друг мой. Магию всегда можно распознать, — Эла Шан продолжал рассыпать кристаллы перед собой. — Это затвердевшая смесь определенного вида лишайника и масла красного эвкалипта. Не многим существам дано ее выносить. Пока есть свет, дорожка безопасна.

Варвар последовал за товарищем на противоположную сторону лужи и вскоре остановился.

— Вода стала холоднее, — заметил он.

— И гораздо свежее, — добавил нагнувшийся коротышка. — Вероятно холодный поток вытекает из водоема значительной глубины. Зачем обитателям крепости понадобился такой, я понятия не имею.

— А я догадываюсь, — сказал киммериец, вспомнив чудовищный глаз у борта «Шершня».

— И…?

Сверху послышался далекий бой барабанов.

— Уже началось. Давай, пошевеливаться.

— Конан, что нам предстоит?

Киммериец повернул к вору напряженное лицо:

— Надеюсь на твой запас кристаллов.

С этими словами он погрузился в темноту.

Взгляд Марики выражал одновременно ненависть и восторг. Скованная по рукам и ногам длинными цепями Тамара стояла перед нею в платье Маливы. Гордой осанкой девушка напоминала ведьме ее мать.

— Полагаю, что ты готова.

— Разве ты не будешь меня одурманивать снова? — стрельнула глазами монахиня. — В конце концов, я могла бы попытаться убежать.

— Некоторые меры предосторожности доставила бы мне удовольствие, — на правой руке колдуньи сверкнули стигийские когти, — но я не хочу видеть мать в столь немощном теле. Хитрая девочка ведь рассчитывает, что, таким образом, ритуал может сорваться?

Тамара не ответила.

— Вынуждена тебя огорчить. Этой ночью все пройдет гладко, — Марика подошла к окну тронного зала и кивнула на двор: — Воины торопятся вывесить знамена моего отца. Пора уж. И поверь мне, малышка, казнят любого, кто хоть ненароком упомянет твоего киммерийца. Варвар, конечно, мог избежать смерти, но никак не успеет придти к тебе на помощь.

— Я забочусь не о спасении. Мне будет довольно, если он убьет твоего отца и разобьет маску, — Тамара мстительно улыбнулась. — Обязательно убьет. Без вмешательства дочери Халар Зим умер бы еще в Шайпуре.

— Ничто не остановит моего отца! — вызывающим тоном Марика погасила искру сомнения в душе.

Она сняла с подставки киммерийский меч, собираясь взмахнуть им торжествующе. Однако, едва коснувшись прохладного металла, колдунья почувствовала, что огонек тревоги вновь зарождается в груди. Связь между Конаном и лезвием очевидна. Причастен ли он к созданию клинка? На гладкой металлической поверхности ведьма искала подтверждение своим мыслям и ничего не видела. Даже отражения ее правой руки.

«Неужели варвар так близко?» — Марика фыркнула и отвернулась.

— Ты, наверное, не подозреваешь, что я встречалась с твоим дикарем, когда он был мальчишкой, и забрала у него этот меч?

— Похоже, ты не заслуживала внимания, раз Конан ничего о тебе не говорил, — верхняя губа монахини изогнулась в насмешке.

— О, я попробовала его на вкус раньше тебя, — Марика облизнулась. — Говорят, что киммерийская сталь острее и тверже прочих. Что когда ей режут, боль близка к удовольствию. Тебе должно понравиться. Молчишь? — колдунья горячо задышала в ухо Тамары: — После обряда киммериец станет моим… моим супругом. Я познаю его, как познавала ты. Мне достанется все, а маленькая, глупая девочка исчезнет навсегда из мировой истории.

— Я тебя убью, — низким голосом произнесла пленница.

— Ты не получишь даже малейшего шанса.

— Не я, так твоя мать.

Сыпля проклятия, Марика бросилась к дверям палаты.

— Бейте в барабаны! Встречайте свою богиню! — кричала она солдатам и прислуге, заполнявшим коридор. — На того, кто не проявит усердия, обрушатся мой гнев и страшная кара!

Через двадцать ярдов туннель стал более пологим. Напарники на бегу высматривали какие-нибудь параллельные ответвления, но тщетно. В конце концов, они попали в цилиндрическую пещеру с глубоким бассейном посередине. Водоем покрывала решетка, прутья которой напоминали извивающиеся щупальца. С теряющейся во мраке высоты свисали на цепях железные клетки. Каменные ступени в сочетании с подъемными мостами образовывали двойную спираль, очевидно ведущую к логову господ Хор Калба.

Оценив обстановку с первого взгляда, киммериец сосредоточил внимание на высоком мужчине, покинувшем каменное кресло. Цепи, намотанные вокруг этого подобия трона, напомнили Конану об оковах его отца. «Это же Ахоун, последний из псов Халар Зима». Как только Конан и Эла Шан бросились к лестнице, Ахоун отрезал им путь, разведя цепями мосты.

— Прикончить их немедленно! — приказал великан, указывая на нарушителей спокойствия.

Полуголые люди в кожаных ремнях не заставили себя ждать. Своим обликом и местоположением они походили на палачей, а не на воинов. Свора, вооруженная кнутами и железными палками для клеймения, помчалась вдоль решетки. Но привыкшие к рабской покорности их жертв тюремщики не понимали, какую опасность могут представлять некоторые представители человеческой породы.

Эла Шан, развернувшись на ступеньках, взмахнул руками. В нападавших полетели стальные шипы и метательные лезвия. Один из палачей с распоротым горлом упал на решетку. В горячке он попытался встать, но вынырнувшее серое щупальце обвилось вокруг него и утянуло под воду.

Конан взревел. Его меч описал дугу, развалившую атакующего человека от плеч до бедер. Падение изуродованного трупа помешало атаке другого противника. Третий тюремщик замахнулся клеймом. Варвар уклонился, шутя, и отрубил ему руку по локоть. Поймав железную палку, Конан ткнул ее раскаленным концом в лицо поднявшегося врага. Мужчина отпрянул назад прямо на прутья решетки. Он балансировал лишь пару мгновений прежде, чем исчезнуть в глубине.

Ахоун двинулся к победоносному Конану, помахивая тяжелой палицей в такт доносящемуся сверху грохоту барабанов.

— Хватит тебе, киммериец, доставлять беспокойство моему повелителю.

Если б не предупреждение Элы Шана, то Конан наверняка угодил бы в западню. Звук брошенного на решетку ножа заставил его обернуться и очень своевременно, потому что в воздух взметнулось щупальце. Варвар успел увернуться и даже рубануть по нему мечом. Но для сидящей в воде твари укороченная на шесть дюймов конечность представлялась пустяковой царапиной.

Смех Ахоуна прокатился по пещере.

— Моя ручная зверушка не даст в обиду хозяина.

Конан прыгал взад-вперед, поскольку чудовище не оставляло попыток захватить добычу.

— Трус!

— Умный не значит — малодушный, — возразил Ахоун. — Обитатель глубин, возможно, будет добрее к тебе, чем я.

— Конан, приготовься! — маленький вор, держась за цепь левой рукой, соскочил с лестницы.

Когда Эла Шанн раскачивался по пещере, из его правой руки выпала стеклянная колба. Она разбилась вдребезги точно возле центрального отверстия. Тут же показался дым, вода забурлила, и Конан спешно убрался от решетки.

Не в силах помочь своему питомцу Ахоун лишь наблюдал, как медленно гаснет его золотой глаз. Потом он поднял булаву и издал крик боли, которую сейчас, должно быть, испытывала тварь.

Два бойца кинулись друг на друга одновременно, без мысли об элементарной защите. Один наносил удар сверху, а другой снизу. Молниеносное лезвие Конана вскрыло живот великана до самого позвоночника. С фонтаном крови на землю выплеснулся тугой узел внутренностей, и все же смертельная рана Ахоуна не смогла помешать опуститься булаве.

Вероятно, колючий стальной шар размозжил бы череп киммерийца, однако на излете он встретился с извивающимся щупальцем. Оружие задело Конана только рукояткой, хотя такого касания было достаточно, чтобы варвара отбросило к стене подземелья. Правда, по пути Конан сумел сгруппироваться, и принял удар мягким местом.

Между тем, Ахоун продолжал стоять, тупо уставившись на распоротый живот. Дрожащие руки тянулись к кишкам, будто в стремлении запихнуть их обратно. Наконец он перевел взгляд на варвара. Лютая ненависть заглушила нестерпимую боль.

Гигант сделал всего один шаг к киммерийцу, когда два живых каната оплели его тело и мгновенно скрылись с ним из виду.

Встав на ноги, Конан подбежал к трону Ахоуна. Варвар быстро ослабил цепи, удерживающие мосты в разведенном состоянии, затем присоединился к поджидавшему товарища Эле. Внизу поверхность воды никак не могла успокоиться.

— Что ты сделал?

— Вылил пятилетний сбор яда плюющихся кобр. Тварь не сдохла, только ослеплена.

— Метод, подходящий убийце, а не вору.

— Примени я его на ком-токроме чудовища, то вполне возможно.

Бегущий впереди коротышка достиг железной двери.

— Барабаны слышались отсюда.

— Попробуй открыть.

— Замок тут давно заржавел, но у соседней, думаю, будет более податливым.

С другой дверью Эла Шан справился удивительно быстро. За ней располагалась небольшая казарма, где напарники тихо прирезали двух спящих солдат. Далее по коридору они нашли служебную лестницу и полезли наверх, готовые убивать каждого встречного.

Последний уровень встретил их открытым настежь проемом. Отсутствие стражников на всем протяжении пути косвенно доказывало, что и здесь тоже пусто. Конан выглянул наружу из ближайшего окна. Внизу двигалась длинная процессия во главе с конным человеком в золотых доспехах и знаменосцами чуть позади. Киммерийцу показалось, что его украшает Маска Ахерона. Пышно одетые всадники, среди которых присутствовала Марика, окружали грубую телегу. В середине повозки возвышался столб, с привязанной к нему молодой женщиной. Несмотря на свое положение, девушка держала спину прямой, а голову высоко поднятой.

«Тамара».

— Вроде бы они направляются к горе, — сказал Эла Шан, подходя к окну. — Попасть туда несложно, но посмотри на тех молодцов, что выстроил Халар Зим вдоль дороги. Победить всех мы не в состоянии.

Конан сжал руками плечи вора:

— Твой долг погашен.

— Не надейся, что сможешь бросить меня в самый разгар приключений, киммериец, — хихикнул коротышка. — Я тоже имею понятия о чести.

— Тогда к тебе будетпросьба.

— Какая?

— Ты ведь упоминал, что в Хор Калба множество ловушек.

— Их точно больше, чем спрятанных сокровищ.

— Прекрасно, — Конан вновь глянул в окно. — Я сумею добраться до той горы незаметно для охранников. Я могу уничтожить Халар Зима вместе с маской. Но…

— Но всякое бывает. И ты желаешь, чтобы по возвращению в крепость его ждал неприятный сюрприз.

— Да, — угрюмо кивнул варвар. — Пусть здесь воцарится смерть.

— Мое прежнее ремесло вора становится скучным. Пора начинать карьеру убийцы, — усмехнулся Эла Шан. — Конечно, я выполню твою просьбу, друг мой. Если не получиться его убить, то хотя бы постараюсь обездвижить. И у мира появится шанс сделать эту крепость мавзолеем Халар Зима.