Колыбель тяготения

Глава 15 Путь домой

«Гордость Португалии» выходила из кросс-перехода, и пространство вокруг замедлило бег. Единое полотно света притормаживало, рвалось. Различались звездные скопления, а потом и отдельные звезды. Сороковой туннель, прыжок с галактики Зирга на систему Цепей. Смазанные ощущения от перехода, словно Тим все видел со стороны. А хотелось легкости полета и полного единства с кораблем. Так было, когда в его позвоночнике рос Ирт, и каждая клетка будто вибрировала от звездного ветра.

А сейчас? Вот он, скотина, откинулся в ложементе всей тушей и будто замерз. Не приближается, держится в удалении трех шагов, а помочь с управлением корабля отказался наотрез. Ну его можно понять, Ирт не торопится на Землю, не понятно зачем вообще оставил Орфорт.

— Перепроверь координаты, далеко ли точка следующего входа? — бросил Тим уже подтянувшемуся к экрану Людвигу. — А я посмотрю состояние основных системы, и как там наши гости.

Навигатор кивнул, укрупняя панораму звездной системы вокруг крейсера. И этот невесть чем недоволен: разговаривает короткими фразами, смотрит в сторону, молча исполняет приказы. И что ему опять против шерсти, ведь летят к дому по им же просчитанному маршруту? Хорошо хоть не бросается обвинениями как на орбите Орфорта.

Ладно, пусть оба идут в пределы и пасут своих гусей. У него есть с кем перекинуться парой фраз. С богами. Штука вселенной, все они лжебоги, только Тим еще и падший.

— Выход выполнили точно, находимся в двойной системе коричневых карликов. Следующий вход через четыре астрономических единицы. Корабль движется по рассчитанному курсу. Будут другие приказы, капитан Граув?

Издевается он что ли?

— Других не будет, капитан-лейтенант навигационной службы Швардеубер. Пусть пока движется.

Как раз хватит времени для полного тестирования всех систем. На первый взгляд с кораблем все в порядке. Но дальше придется скакать без остановок, а это предельная нагрузка. Если какой сбой, можно и в центре звезды оказаться или вылететь в параллельную реальность и там поминай как звали. А с ними Сферы. Хотя нельзя их так называть, — Тим покосился на Ирта, на его совершенны белые, будто повернуты во внутрь глаза.

«Боги Орфорта», — так он их при встрече назвал. Спустя долгие часы спросил: «Почему они выбрали тебя, землянин?» Странно, что не попытался обвить, притянуть к себе, проткнуть кожу. Словно насквозь проморозился в своем Поясе Холода. Молчит, двигается, как зомби, и сук вместо руки так за собой и таскает. И не называет Тима никак, даже излюбленными кличками.

Команда «Гордости Португалии» — печальнейшее зрелище. Вместе разве что червей из земли выкапывать, и те будут расползаться прямо из рук. Какое уж спасение Земли. В пределы этих обиженных, в конце концов, есть с кем обсудить планы и перспективы.

Тим закрыл глаза, чтобы лучше сконцентрироваться, и мысленно обратился:

«Друзья, как перелет? Все ли у вас в порядке?»

И сразу услышал довольный мелодичный перезвон. Вежливо обратиться к необычным союзникам целая проблема. Двадцать сфер, которые наотрез отказались лезть в «летающую железную нору», и вольготно разместились прямо на внешней обшивке, имели непроизносимые имена. И даже если их выучить, то понять, какое к кому относится, в принципе нереально. Сферы настаивали, чтобы он называл их радужными пузырьками. Минут десять неостановимо хохотали, когда узнали, что такое имя Тим дал своим маленьким спасителям из пещер.

«Глупец, кто же называет радужными пузырьками глаза радужных пузырьков», «мы ими смотрим». Тим возразил, что те с ними разговаривали. «Они разговаривают, а мы смотрим», «это наши глаза». Сложно возразить на такой резон. Тем более маленькие приятели Тима жили сейчас в Сферах и время от времени вспучивались изнутри, прямо как настоящие глаза.

Выведенная проекция отобразила вольготно распределившихся по обшивке корабля Сфер. Они переливались охристо-желтым, будто подавали сигнал красным карликам звездной системы.

«Друзья, ориентировочное расстояние до следующего прыжка — четыре астрономические единицы Земли» — мысленно проинформировал Тим. — «Время достижения на крейсерской — около сорока земных минут».

«Мы еще не решили», «еще не хотим прыгать», «крейсерскую скорость отменить».

Тим напрягся и бросил косой взгляд на Людвига. Ну вот, начинаются непредсказуемые заморочки. Тот шипел и брюзжал перед вылетом до того, как перешел на строгий официоз.

— Крейсер сбрасывает скорость, капитан, не подчиняется командам, — отрапортовал Людвиг.

А то он сам не видит. Сферы перехватили управление. Если уж изоморфы легко потребляли информацию и осваивали земные технологии, то их богами сам бог велел. Как присосались к кораблю, так искин отрапортовал о копировании и выгрузки всего подряд. От программ управления до фильмов и реконструкций из стандартного пакета для отдыха экипажа.

— Вижу, как идут сторонние сигналы, могу попробовать блокировать.

В это раз Людвиг соизволил повернуться, сжать губы в линию и свести брови. Ирт тоже вдруг очнулся и поддался вперед, будто к чему-то прислушиваясь. Пустые глаза, казалось, двигались.

— Не сейчас, дай мне минуту, — отрезал Тим и сосредоточился на методичном перезвоне в голове.

Они должны понять друг друга, договориться. Не мог он так фатально ошибиться с выбором союзников.

«Друзья, наша планета страдает, нам нужно торопиться ей на помощь. Если не хотите лететь с нами, то давайте просто расстанемся».

«Мы не расстаемся», «нам нельзя расставаться», «наши глаза хотят смотреть ваш дом».

«Тогда надо поторопиться к дому».

«Не волнуйся, маленький капитан», «мы поторопимся», «позже», «твой человек совсем запутался», «ха — ха — ха», «его надо утешить», «пощекотать его звоном», «но он глухой-глухой, не слышит».

Глухой Людвиг запутавшимся не выглядел, скорее наоборот, проглотил железную рельсу уверенности в собственной правоте. Не согнешь. И как только раньше терпел метания Тима.

«Не на того смотришь», «этот не твой человек», «твой — другой», «но тоже пока глухой», «бедненький многоногий», «запутался в ногах», «не может решить, куда бежать», «в посмертном блаженстве или отправили на муки».

Тим мысленно застонал, не самое подходящее время разбираться с чужими причудами.

«Смотри, как здесь красиво», — продолжились в голове мелодичные переливы.

«Здесь есть красные звезды», «синие и желтые тоже», «гигантские шары и белые пузырьки» — «прямо как мы, как мы».

«Они танцуют вместе», «не путаются в хороводе», «но это не долго», «они обречены, все обречены», «все теснее их танец», «мы хотим любоваться».

Звездное скопление Цепей, действительно, походило на пересекающиеся круги множества хороводов. Для других галактик оно полыхало беспорядочным многоцветием. Но сейчас красота заботила Тима меньше всего.

«Когда вы предлагаете лететь к Земле? И когда мы до нее доберемся?» — отчеканил он мысленно, закипая.

«Ты нервничаешь, как изоморф», переливчатый смех, «хотя ты почти изоморф», «а надо отдохнуть», «изоморфам надо отдыхать». «Утешь, Тим-землянин, своих человеков», «смешному многоногому дай порычать, а несмешному скажи, чтобы не мучил наш корабль длинными скучными дорогами».

«Длинными? Людвиг посчитал самый короткий маршрут» — возразил Тим.

«Длинные прыжки. Вверх, вниз, вбок», «петляете, как испуганная добыча многоногих», «смешно читать ваши дороги».

«Вы можете быстрее?»

«Можем, все можем», «хотим смотреть, веселиться, прогнать черных врагов», «сейчас станцуем со звездами и полетим прямо и ровно», «к вашей Земле», «быстрее прыжков донесем вас».

Тим задумался, они идут по размеченным кросс-переходам, а Сферы, видимо, могут самостоятельно раздвигать пространство и сокращать путь. Круто, конечно. Да, собственно, дергаться ему некуда. Набрал союзничков, теперь играй по чужим правилам. Сферы хотели насладиться красотой незнакомой галактики и домчать их до Земли. А ему оставалось довериться, расслабиться самому и расслабить команду, точнее «утешить своих человечков».

«Хорошо» — мысленно выдавил он. — «Я отдаю управление, а вы сообщите заранее, когда полетим».

Торжествующее звучание напомнило колокольный перезвон богослужений. Стараясь не думать о последствия, Тим смахнул голограммы.

— Нас уводят с маршрута в глубь галактики. Что происходит, Граув?

Даже забыл добавить «капитан». Еще чуть-чуть, и начнет плеваться слюной.

— Мы прилетим вовремя, Людвиг, и, надеюсь, даже раньше. Я обещаю. Пойдем лучше поедим. У меня желудок превратился в гороховый стручок и прилип к позвоночнику.

— Черт тебя подери, Граув! Надеюсь, ты понимаешь, во что нас втягиваешь. Даже если эти твари желают добра, они могут укокошить нас по глупости, ведя своими дорогами.

Вытащить в параллельную реальность. Случайно.

Тим вытянул себя из ложемента, но медлил куда-либо идти. Разумные суждения и праведный гнев навигатора почему-то не так его беспокоили, как Ирт. Он, казалось, весь подался в сторону Людвига. Натянутая струной слепая гончая. Сейчас меньше всего нужен его проснувшийся гнев.

— Ирт, с тобой все в порядке? Скажи хоть слово, в конце концов.

Тот яростно зашипел. Так знакомо и так неожиданно.

— Твой капитан говорит с Богами Орфорта, червяк!

И с силой хлестнул навигатора удлинившейся ветвью. Мигнула силовая защита и ничего страшного не произошло. Тим застонал: бесконечные сериальные страсти довели до осатанения.

— Немедленно прекрати, Ирт.

Одна ветвь упала вдоль бедра, другая превратилась в ветвь. Но вымораживающее шипение осталось.

— Лучше бы он меньше с ними говорил, — выплюнул Людвиг. — Да и с тобой заодно.

— Может, ты и прав, — поднял Тим руки. — Но обратно не отмотать.

Людвиг хмыкнул, кривя губы, всем видом показывая, что предупреждал о последствиях.

— Ладно, нет смысла перепираться, капитан. Укроти как-нибудь своего бешенного изоморфа и пойдемте пожрем. Изнасилуем синтезатор. Может, последнее удовольствие в жизни осталось.

Черный юмор порадовал Тима, а вот Ирта, похоже, нет. Тот поднялся, верхние конечности обратились в ветви и беспокойно двигались. Тим нутром чуял, лишнее слово и Ирт бросится на навигатора. Критическое отношение Людвига к нему и Сферам было для изоморфа смертельным оскорблением.

Нужно запретить нападать. Но это все равно что удерживать рвущегося пса. Фанатичная преданность — своеобразная форма бесчеловечности. У нее всегда есть кровавые жертвы. С полной самоотдачей изоморфы истязали лжебогов с «Сияющего», с ней же Ирт готов расправиться с тем, кто не служит его избранному. Самое страшное: оказаться между паствой и их богами. Куда безопаснее отобрать у голодного последний кусок хлеба.

— Ирт, нам надо поговорить.

Тим подошел вплотную и заглянул в белые глаза.

— Да, вы поговорите, а я пойду собирать пожрать всего, что найду в программах и припрегах. Устроим чумной пир, как древние.

Людвиг ухватился за стальной поручень и, перешагивая через ступени, помчался наверх. Какое-то время они рассматривали друг друга, слушая грохот железных ступеней. На силовых контурах в атриуме рубки опять экономили.

— Я могу задать тебе вопрос? — с предельно мирной интонацией спросил Тим.

— Ты теперь можешь все, маленький землянин. Пусть ты не один из богов, но они тебя выбрали.

Рот изоморфа изогнулся, уходя краями вниз, в белых глазницах, наконец-то проступило красное кольцо зрачков. Тим покачал головой. И вот он снова на опасном пути, один раз уже плохо кончил, ступив на него. Впредь надо держаться подальше от божественных сущностей.

— Я так не думаю. С чего ты взял, что наши друзья — боги?

Изоморф хохотнул, черные локоны беспокойно зазмеились.

— Странные вы земляне. Сами строите из себя богов, а питаетесь неверием.

— Послушай, я не говорю, что их не существует. Богов Орфорта. Они есть, конечно, есть, — Тим говорил самым что ни на есть умиротворяющим тоном. — Но почему именно эти существа? Ты же никогда сам не видел настоящих.

— Боги обычно являются в Пояс Холода. В моей жизни — это второй Пояс Холода. Первый я спал. Но все равно знаю.

— Откуда?

— Вижу их совершенство. Слышу, как они поют. Гнилой медергом! Старейшины учили нас. Осколки богов сохранили образ Великих.

— Радужные пузырьки? — осторожно уточнил Тим.

— Да. Чага их так называл. Но они — Осколки Богов.

Сферы еще подкинут на Землю сюрпризы. Что за существа могли занять такое важное место в мире плотоядных тварей? Как давно они веселятся на спящей планете?

Ирт выглядел непривычно задумчивым, застыл на месте и только сверлил побагровевшими зрачками. Волосы плелись в странном танце.

— Что с тобой происходит? — выпалил Тим. — Ты оставил Стены. Полетел со мной на Землю. И не лезешь мне под шкуру. Почему?

— Слишком много вопросов, человечек, — прошелестел Ирт и дернул-таки его на себя. — Лучше скажи, как ты спелся с богами? Они тебе отвечают, я слышу музыку голосов, не пойму только смысла. Они оставили Орфорт, чтобы лететь на твою мертвую планетку!

Узловатая ветвь держала крепко, стискивала дуги скафандра. Тим мог бы ослабить защиту и впустить ростки, но зачем. Отзвуки жажды гуляли в крови, щекотали легким предвкушением, но не скручивали нутро. Не превращали его в безвольную пресмыкающуюся зверушку. Он вдруг стал свободен в выборе. Но связь между ним, Иртом и Орфортом стала только сильнее. Казалось, дерни он невидимую струну и изоморф упадет на колени.

— Отпусти меня, — повел он плечами. — Да, я могу говорить с твоими богами. И они отвечают. Делятся своими мыслями, помогают. Мне, не тебе.

Ветвь соскользнула. Ирт посмотрел на ее с удивлением, тряхнул, обращая в обычную человеческую руку. И, не сказав ни слова, двинулся вслед за Людвигом. Медленно и тяжело загрохотал по ступеням. Явно уносил с собой много не высказанного.

Страдания Ирта — угадать не сложно. Разве может святотатец и ничтожный землянин стать выше старейшин и жрецов? Убогий червь обратиться избранником? Глупый, наивный изоморф, боги выворачивают миры наизнанку и им нет дела до жизней, а тем более до иллюзий верующих. Хотелось надеяться, что «радужные друзья» все же не боги.

«Твой человек» — так пропели Сферы. А Тим не узнавал личное чудовище. Игры проклятой трансформации. Что они сделали с ними обоими? Зависимость не исчезла, но стала другой.

Когда Тим поднялся, Людвиг вовсю грохотал крышками синтезатора и метал на стол распространяющие немыслимый аромат прозрачные лотки. Ирт завалился на тянущийся вдоль стены полимерный диван и закинул ноги на поручень. Следил за навигатором из-под вполне человеческих век.

— Боже, что за консервная банка, даже стандартного набора картриджей на пожрать здесь нет, — довольно миролюбиво ворчал Людвиг.

Что тараканы нашли, тем и снабдили, спасибо хоть не забыли про жратву.

— А то ты не знаешь, давно же здесь торчишь.

— Да я не смотрел особо. После плена и дерьмовых соплей вместо еды и каша была в радость. Знаешь, о чем я думал там с голодухи?

Тим пожал плечами и покосился на Ирта. Тот закинул ногу на ногу и раздул ноздри. Прям философское спокойствие стоика.

— Думал об яичнице. Набор протонов, нейтронов и электронов. Этого добра — завались на Орфорте, а яичницы попробовать уже не придется. Мысль просто крышу сносила. Я мог бы стать прогрессором для изоморфов, но им землянин — лишь червяк для опытов.

Для жителя эпохи силовых полей нет ничего проще синтезатора. Создаешь сверхвысокочастнотное поле, как один огромный электрон. Нарезаешь его на крохотные кубики и формируешь из них водород. А если он у тебя есть — вообще никаких проблем. Перемещаешь кусочки протонов и электронов, делаешь другие элементы. Длинные молекулярные соединения — всегда пожалуйста. Органические и полимерные — да на здоровье. И последним мазком, точнее сеточкой силовых полей, распределяешь их по местам. А если в загашнике и водород, и припрег — энергии потратишь в десятки и сотни раз меньше. Для синтезатора припрег как структура конечного продукта: микроогурцы и микроботинки. Надувай водородом и выплевывай.

— Ваши яичницы, корабли, силовые пленки — это хлам для Орфорта, мусор. Знаете, что бывает, если в Просторы врастает мусор? Охотникам не найти дорогу домой. Они заблудятся и погибнут.

— Бред какой-то все эти ваши охотники, просторы. Технологии как раз помогают. Найти дорогу и вообще.

На Земле об этом спорили до сих пор. Многие считали, что технологические подарки для социально развивающейся, но не развитой цивилизации создают страшный дисбаланс и загоняют в тупик. А для генетической — просто выброшенные ресурсы. Сначала такая раса ждет, когда явятся с небес те, кто поймет и поможет. А потом, после появления могущественных друзей, стенают, чтобы закончится весь этот цирк и их бы оставили в покое. История почти про изоморфов.

— Ирт прав, ты это и сам знаешь, Людвиг. Для большинства изоморфов технологии мусор и вред. Но не для всех, конечно.

— Для всех, — отрезал Ирт. — Кроме таких изгоев, как я. Позорное почкование Стен Флаа, предатель Просторов!

И он саданул толстой подошвой по дивану. Подлокотник спружинил и вернулся на место. Если это и бешенство, то в полсилы. И проклинает он себя, а не Тима.

— Ты-то как раз типичный плод генетических загонов. Лишь бы врастать, потреблять, сыпать метафорами и пафосом. А вот твой отец — другое дело. Он припрятал шаттл. Разобрался в нем. И с помощью него, когда нужно было, связался с Землей. Требовал твоего освобождения, а позже помощь Орфорту. Ты на его месте разбил бы шаттл. А вот он стал использовать.

— Много вы понимаете, человечки, про меня и главу рода Флаа! Лучше думайте о спасении своей неуклюжей планетки. Нашпигованной технологиями.

Крыть нечем, жри вкусняшки и думай. Людвиг подцепил из лотка кусок мяса и закинул в рот, пара капель соуса упала на поверхность стола. В животе Тима жадно заурчало и подтянул лоток с жирным рассыпчатым пловом.

— Ты сам не хочешь чего-нибудь съесть?

Ирт презрительно фыркнул. Людвиг впился в желтый бок помидора, смачно втянул сок и невнятно сообщил:

— Ему в Поясе Холода положено спать, а не жрать. Все-таки объясни мне, капитан, почему так уверен, что мы тащим к Земле спасение, а не новых врагов.

Опять за рыбу деньги. Цикл бесконечно повторяющихся обсуждений сводил с ума.

— Я тебе говорит, что я им верю.

— Иди в пределы, Граув, со своей верой и интуицией.

— Окей, им ты не доверяешь, в меня не веришь, но сам же просматривал прогнозы искина крейсера.

— И пусть твой искин идет туда же. Какие прогнозы, когда у нас ноль информации об этих… богах, мать его, Орфорта.

— Кончай, Людвиг! Тебя убеждать все равно трясину лопатой перекидывать. Ты сам видел пакет от инсектоидов. Когда вопрос стоит не как Земле победить, а как долго она сможет держать оборону, хуже уже быть не может. Самое время сделать что-нибудь рискованное. Когда сам не знаешь последствий, то твоему врагу тем более не предугадать.

— Ага, вносим неучтенный фактор и ломаем прогноз ЦКЗ, — ядовито произнес Людвиг.

— Именно так! — разозлился Тим и рубанул рукой.

— Маленький избранник богов прав, — вставил Ирт. — Из него мог бы вылупиться неплохой охотник Просторов. А тебе следует поучиться, тупой навигатор, а то, что ни дорога у тебя, все в обход.

— Твоего мнения не спрашивали, — скривился Людвиг, не поднимая головы от запеченных овощей.

Тим поднялся. Бесконечные ссоры и нервное перенапряжение не добавляли аппетита. Голод он утолил, но нужен крепкий горячий чай, хорошо бы с пряностями и молоком.

— Мне кажутся понятными желания Сфер. Они пришли из мира, где нет существ, кроме них самих. Бесконечное нагромождение пород и сверхразумная раса, которая ни с кем не борется за выживание.

— А ты не думал, что, возможно, на заре своей цивилизации они просто уничтожили конкурентов за господство?

— Все может быть. Но теперь созерцание их смысл существования. А пища — информация. Ни вода, воздух или ценные ресурсы. А данные, события, картинки, самые что ни на есть разнообразные. Ну и пустое место, чтобы порезвиться время от времени. Как на ушедшем в спячку Орфорте. Нам просто нечего с ними делить, Людвиг. Уж историями для размышления и веселья земляне их загрузят до отвала. Если мы отобьемся.

— У тебя хотя бы есть представление, как именно они смогут помочь отбиться?

— Ни малейшего, — и Тим хлебнул ароматного чая, обжигая язык. — Но они считают, что смогут.

Земляне не говорят с богами. Не должны! Пещерные черви. Не могут слышать богов, даже находиться рядом. То, что происходит, бред тысячелетнего огранга. Но ростки видят, клетки стынут в ужасе от правды.

Его человек, собственность, оказался в гроте Трансформаций, священном месте новых почкований. Лежал рядом с Иртом, а потом встал и ушел. Его увели осколки богов. Прямо к богам. И те не сожрали землянина, а взялись петь в его мыслях.

Легенда гласит, что, если Боги поют в мыслях, значит охотник трансформировался в совершенного, вечного пастуха Небесных Просторов. Это явленное чудо. Лишь великие старейшины прошлого достигали таких высот.

Человек не может. Зверушка с бесполезными конечностями. Слабая, поедающая мертвое. Годная для веселья и уничтожения. Или боги вовсе не боги. Инопланетная раса, как твердят два человека. Да что они понимают! Ирт узнал совершенную форму богов, услышал их шелест и пение. Увидел, как катались они по Орфорту в Поясе Холода, охраняя покой трансформаций, уничтожая кристаллическую дрянь.

Уверенность сменялась сомнениями, а они выедали клетки. Может поэтому форма теперь подчинялась Ирту. Бешенство спало где-то глубоко, словно под надежными сводами, в сердце Стен. Не мешало следовать за Тимом. Защищать от нападок блеклого и длинноносого. Нет от него никакой пользы в команде. Способен есть, шипеть и путаться на маршрутах среди звезд.

И сам Ирт не нужен богам и избраннику. Как присоска, натирающая поверхности ниш, как шатун в гулких гротах — одинокий и бесполезный. Тима не тянет к росткам, он рассказывает свои странные истории. Собрал разбросанные части Чаги и таращится в звезды. А рядом позор рода, привязанный к собственной зверушке.

Но боги звучали в его голове шелестом и перезвоном. Пусть не говорили, как с Тимом. Для чего-то предназначен изгой Дома Флаа. Потому и идет на поводке. Орфорт в безопасности, богам нужна Земля и охотник Просторов рядом с избранным.

Что значит такая воля богов? Старейшины твердили, что в их знамениях таится великий смысл. Дело верных его угадать. Неужели настал черед Ирта? Узнать свой путь и следовать ему.

Секунду назад Тим спал в коконе ложемента, а теперь слушал, наклонив голову. Ирт нацелил внимание ростков. Боги пели, и Ирта касалась далекая мелодия. Знакомая. Слышал уже, когда юной порослью играл в ванне с радужными осколками богов.

Время тянулось, они говорили. Тим хмурился и волновался. Даже на расстоянии, сквозь плотную шкуру скафандра Ирт чуял ток крови. Она грохотала в сердце и гибких сосудах. Близость крови ласкала ростки, но они не стремились наружу. И так было хорошо.

Тим кивнул, сел, ткнул в пульт управления. Ложемент Ирта зашевелился под ним, червяк-навигатор открыл глаза и завертел головой.

— Нам нужно подготовиться, через двадцать минут прыгаем, — сообщил их капитан.

— И какую точку выхода обещают твои друзья? — недовольно буркнул Людвиг.

Жалкий голубат. Ростки насторожились и заворчали.

— Проксима Центавра.

— Не может быть, — вскинулся Людвиг. — За один проход? Кстати, не там ли станция инсектоидов?

— Вроде там. Если никого не найдем, нырнем в солнечную систему.

Глаза Тима искрились возбуждением, ярко-синим, даже сквозь шлем. Ростки заворочались. Их волновала новая жажда. Да хранят боги пути трансформации. Ирт наконец догадался, в чем его предназначение. Оставалось найти правильный путь.