Колыбель драконов

Глава 6

— Послушайте…. Послушайте…. — Лора пыталась вставить хоть слово, но на том конце связи не хотели её слышать, им просто надо было решить свою проблему. Поняв это, Лора закричала: — Да выслушайте меня, наконец!

Зря она это сделала. Человек испугался и сбросил звонок. Лора попыталась дозвониться опять, но ей сообщили, что абонент отказался с ней общаться и внес её в черный список.

— В каком смысле черный список? Я же не домой тебе звоню, истеричка! — обиделась Лора на чиновницу и набрала номер свекрови.

Та ответила почти сразу, взглянула на Лору и тяжело вздохнула.

— Они даже выслушать не захотели, — шмыгнула носиком Лора. — Им плевать, что на одном из яиц появилась первая трещинка. Они говорят, что это его место прописки, поэтому везут его сюда. И здесь же пристав возьмет с меня, как с опекуна, гарантию, что он не покинет долину без моего присмотра. Как присматривать за драконом, если он меня в два раза крупнее?

— Здравствуй, дочь! — рядом с Бруно появилась абсолютно черная голова Хлодвига Вайца. Два дракона завозились, нежно притираясь друг к дружке, чтобы невестка видела их обоих.

Драконы рождаются белыми, иногда с зеленовато-песочным оттенком на мордочке и спинке, но чаще белыми с зеленой подводкой вокруг золотисто-желтых глаз. Потом у мальчиков начинают темнеть крылья, становятся болотного цвета — грязно зелеными. За ними темнеют спина, бока, лапы и голова. К годовалому возрасту они достигают метрового роста и отбрасывают свой тощий, словно у крысы, хвост. Вот только они научились нормально летать, как с потерей хвоста природа опускает их на землю. И это правильно. За первый год жизни дракон набирает вес, растет, а крылья расти не успевают. Вот для этого и нужен перерыв — познать себя и мир, отрастить крылья.

Постоянный хвост появляется к десяти годам. Для чего нужен дракону хвост? Так это рулевое управление в полете.

Девочки развиваются иначе. Иногда они белые, словно снег, до двадцати лет. Хотя все чаще окрас начинает меняться после десятилетия. И к двадцати годам драконихи становятся цвета молодой листвы или, в большинстве, цвета мякоти огурца. Отсюда и пошла поговорка — да он еще зеленый. И это изначально было о них, о драконихах — которые внешне размером со взрослую особь, а на деле это малолетний ребенок. Крыльев и хвоста природа девочкам пожадничала, здраво рассудив, что их удел дети.

— Я боюсь его, Хло! — сорвалась в истерику Лора.

— Лорелейн, девочка моя, — расплакался, ставший сентиментальным в последнее время, Хлодвиг. — У меня многие друзья детства пали жертвой Альцгеймера. Понимаешь, драконы раньше не доживали до этих лет. Чуть они становились слабее, их убивали рыцари или другие драконы. Я, как видишь, уже без крыльев, с волочащимся, бездействующим хвостом, с провалами в памяти. Здесь все как у людей, дочь. Я поел, а через полчаса об этом не помню, но это полбеды, мой организм не отправляет мозгу сигнал, что он сыт. В итоге я иду на кухню и ем опять. Но я не толстый. Наоборот, я худею, тело становится меньше, чешуя отрывается от тела и становится как иглы у ежа, а кровавые раны не заживают. Спросишь, куда девается из меня еда? Диарея, дочь. Стыдно показаться в обществе, позвать друзей, выйти на прогулку. Старость это боль, родная моя.

— Папа, — разрыдалась Лора еще сильнее, представив, что это все будет в их пещере. — Неужели ничего нельзя сделать?..

— Ничего, Лорелейн. Я бы уже согласился на эвтаназию, но Бруно…

— … вырвет тебе язык, — пригрозила Бруно. — Не пугай девочку.

— Они сказали, что привезут клетку, и Лео будет обязан в ней находиться, если остается без присмотра. Но…

— Клетка?! — у Бруно от возмущения распахнулись полуприкрытые тонкой морщинистой кожей глаза.

— Отличная идея! — одновременно с женой обрадовался Хлодвиг.

Супруги повернули друг к другу головы, поняв, что их мнения по этому вопросу противоположны. Бруно выпустила через ноздри две тонкие струи пара, словно курила и выдыхала через нос, а Хло хмыкнул, зная, что это максимум её гнева, увы, или к счастью, но супружеская пара была очень старой.

— Брунгильда! — произнес дракон с вызовом.

— Хлодвиг! — букву “г” в имени Бруно произнесла как “ха”, и получилось, что имя мужа она прошипела, и это прозвучало очень зловеще.

— Лорелейн не справится с детьми и с мужем одна, — наивно захлопал глазами дракон.

— Я знаю, Хло. Поэтому поеду к ней на некоторое время. Организую все…

— Я с тобой!

— Хло, два маразматика на одну пещеру это слишком.

— Фигня! Их канализация рассчитана на это.

Первыми из вертолёта сгрузились рабочие, осмотрели площадку, просканировав её на устойчивость, и вошли в пещеру.

— О! Вы без горы сокровищ? — к Лоре подошел высокий, смуглолицый человек. — Я прораб, мисс Лора.

— Миссис, — Лора протянула лапу, в ответ на протянутую руку.

— Я знаю, миссис Вайц, Просто хотел польстить вашему внешнему виду.

— Не зацепите инкубатор, — кивнула Лора, выдернув лапку из рук человека.

Грин вошел в пещеру, потолкавшись на входе с рабочими. Нахмурив брови, глянул на прораба и повернулся к Лоре:

— Я тебя отнесу к Миранде, а сам за всем прослежу.

— Не надо, Грин. Я сама.

Фыркнув, Грин подхватил Лору на лапы и выбежал из пещеры, пока дракониха не стала сопротивляться. Прыжок вниз. Короткий возглас Лоры и распахнутые крылья коричнево-зеленого цвета, маневрирующие при приземлении.

— Ты сумасшедший, — прошептала Лора, прижатая к груди дракона.

— Тебя Лео, что никогда на себе не носил? — завибрировал голос дракона.

В девичестве Лора с упоением читала романтическую фантастику, где драконы превращались в людей и занимались любовью. Сам процесс дракониха не понимала, но ей безумно нравились отношения — принцессы в длинных платьях с золотыми коронами на головах, красавцы принцы верхом на лошадях, драконы, принимающие человеческий облик, часто образ возлюбленного красавицы. Как Лора мечтала, чтоб у драконов действительно была такая возможность, и чтоб за ней ухаживали красивые мужчины. По правде говоря, об этом мечтала большая часть юных драконих в её классе.

— Почему жизнь так несправедлива? — жаловалась она Бруно.

— Зато мы живем в десять раз дольше, — отвечала на любые сравнения в пользу людей Бруно.

Грин поставил Лору рядом с Мирандой и взмыл вверх. К долине приближался большой грузовой вертолёт, неся на стропах клетку для Лео. Все, кто находился в парке долины, уставились сперва на груз, а потом на саму Лору.

— Надо было улететь с утра в город, — проворчала Лора.

— Ну и куда бы ты в городе пошла? — спросила Миранда, подхватив сумки-инкубаторы, догоняя Лору. — Ты такая рассеянная, что даже сейчас опять забыла своих детей.

Лора обернулась и её чуть не сбила Миранда, тащившая в лапах две сумки, а третья сумка-холодильник в такт походке покачивалась у нее на шее. Соседка бодро топала в тихую часть парка, затенённую густо насаженными деревьями, и где можно было укрыться от всех в уютной беседке. Рай для встречающейся молодежи, хотя больше здесь сплетничали подружки. Лора увидела скрывшуюся в тени Миранду и уныло поплелась следом.

В сумке у Миранды оказалось мороженое. Драконихи уселись в маленькой беседке, и только открыли ведерки с лакомством, как на пороге беседки появилась еще одна дракониха в строгом платье-карандаш, которое вообще на всех смотрится ужасно, если ты, конечно, не худая женщина.

— Лора, — успела сказать она.

Лора с Мирандой подняли головы и зашипели практически в унисон:

— Пошла прочь отсюда, журнашлюшка!

— Это общественное место, и я могу здесь находиться на тех же правах что и вы.

Миранда гортанно зарычала и плюнула в незваную гостю огнем, но та успела увернуться, начав движение, как только услышала рык.

— Лора, только ответь на один вопрос, — прокричала издали та, кого соседки обозвали журношлюшкой. — Ты знала, что мисс Хансен перепутала Лео и Леона?

— Леон пропал…

— Никуда он не пропал. Спроси у своей свекрови. Она не зря двести лет как не делает по Леону поминки.

Журналистка развернулась и ушла, а Лора с Мирандой остались ковырять ложками мороженое.

— Наверно я закажу пожарную лестницу из пещеры в долину, если не перееду в город, — продолжала перемешивать разноцветные шарики мороженого в однородную массу Лора. — Что-то мне надоела традиция сидеть драконихам безвылазно дома. Не хочу ни от кого зависеть.

— Лор, прости за бестактность, но твои дети точно от Лео? — прошептала Миранда.

Лора вытаращила на соседку глаза и стала нервно есть большой ложкой мороженое. Меньше чем за минуту ведерко стало пустым. Миранда, сглотнув слюну, протянула ей свою порцию.

Грин вернул Лору в её пещеру, довезя на спине, как обычно перевозят драконих и детей драконы. Хозяйка прошла внутрь — между кухонным уголком на самом выходе из пещеры и входом в туалет стояла большая клетка, скрывающая половину гнезда. Инкубатор тоже был скрыт, поэтому Лора быстро обошла клетку с толстыми в драконий палец прутьями и заглянула за нее — инкубатор стоял рядом с сундуком сокровищ, за которым лезла в ту ночь Анабель Хансен.

В клетке всхрапнули, и Лора присела от страха на месте. Повернулась и увидела на полу клетки спящего дракона. Он спал, повернувшись к стене и укрывшись крылом, иногда похрапывал. Лора сидела и смотрела, как сжимаются у него иногда задние лапы, словно кто-то щекочет ему ступни, как подрагивает длинный от возраста хвост. Лора вспомнила, как Бруно уговаривала её выйти замуж за Лео, а она смотрела на старшего сына свои приемных родителей, как он без остановки жевал соленые баранки, тыняясь по квартире и как за ним толстой змеей тащился длиннющий хвост.

— Хочешь, мы укоротим ему хвост, — предложил тогда Хло, подмигнув Лоре. — И чешую высветлим — драконы на телевидении так омолаживаются. Я читал.

Лора улыбнулась, вспомнив ту эпичную ссору Бруно и Хло. Браки среди драконов и драконих разных возрастов редкостью не были, особенно в прошлые времена, и это не был бы мезальянс. Но Бруно даже не дала Лоре обдумать предложение одноклассника — молод он еще, совсем зеленый мальчишка, да и переезд к его родителям на север именно Бруно тревожил больше всего. Поэтому и заговорила приемная мать о свадьбе Лео и Лоры.

— Леопольд и Лорелейн! Ну, красиво же? — заглядывала в глаза Лоре Бруно.

Леопольду свадьба была не нужна, он как жил жизнью престарелого подростка, так и продолжал жить.

Мимо Лоры прошел Грин, прервав её воспоминания. Уложил яйца в инкубатор и сел рядом.

— Утром здесь без горы сокровищ было так хорошо, что я предложил Миранде сделать то же самое, а она огрызнулась — мы, что люди что ли?!

— А ты хотел бы быть человеком? — тихо спросила Лора, словно эта идея была под запретом.

— И прожить в десять раз меньше? — с возмущением зашипел Грин. — Ло, мне четыреста лет! Я первые автомобили своими глазами видел. Я в битве с флотом дирижаблей участвовал. Меня нанимали первую электромельницу подпаливать. Тогда меня поймали и под угрозой лишения крыльев я крутил колесо, пока Леон с Лео меня не спасли.

От Леона осталась только одна черно-белая фотография двухвековой давности, где он в госпитале после объявленного перемирия. Больничный сад, он сидел на земле под цветущей яблоней, глаза полузакрыты, на шее длинный, толстый шарф, много раз закрученный, отчего кажется, что ему на шею кто-то надел автомобильные шины. Рядом с ним люди — вчерашние враги, а сегодня уже друзья. Люди стояли, обступив дракона, и каждый считал за честь — дотронуться до него. И Леон расправил крылья, словно пытался ими обнять стоящее рядом человечество.

Хлодвиг всегда с гордостью показывал этот снимок, а Бруно украдкой смахивала набежавшие слезы.

— А братья между собой дружили? — Лора, успокаивая, погладила Грина по плечу.

— Как плюс и минус, — усмехнулся дракон. — Как может дружить дракон с несколькими учеными степенями с драконом, которого выгоняли из школы за неуспеваемость, но потом принимали обратно из-за его отца?

— А пятьсот лет назад существовали школы? — удивилась Лора.

— Вам же в школе это должны были преподавать! — повысил голос Грин и Лео в клетке перестал храпеть.

— Я не любила историю, — поджала губы Лора.

— А вот Миранда любит, — улыбнулся Грин. — Она меня этим и сразила — история драконов, людей, знание литературы. Я помню, как она детям сказки рассказывала. Она за пятьдесят лет ни разу не повторилась. Представляешь? Начиная от сказок, заканчивая историческими сюжетами и пересказом книг современной литературы. Она очень эрудированная.

Новость об эрудированности Миранды застала Лору врасплох. Она замерла, переваривая информацию, и даже не смогла понять, что ей дальше говорил Грин. В клетке задергал задними лапами Лео, неловко развернулся, заваливаясь на спину, и вдруг заорал, как пойманный за хвост павлин:

— Кгааа! Моё крыло!

— Вызывай скорую помощь! Кажется, он сломал крыло! — Грин схватил лежащий на столе планшет и всунул его в лапы Лоре. — Я только Миранду домой закину и вернусь!

Грин метнулся из пещеры, а Лора дрожащими лапами попыталась вызвать скорую помощь. Лео вскочил на лапы. Он еще не отошел от наркоза, но боль не давала ему спать. Он пьяно метался по клетке, два раза наступил на собственное сломанное крыло, орал, бился головой об решетку и стену. Лора вышла на площадку, чтоб поговорить с врачами, и увидела, как Грин, обняв лапами Миранду, летит с ней в их пещеру. За спиной Лоры раздался вопль. Она вздрогнула и увидела, что человек диспетчер скорой помощи вышел на связь:

— Здравствуйте. Мы драконы. У мужа Альцгеймер и он только что сломал себе крыло.

— Диктуйте адрес.

Лео прекратил кричать и теперь стоял, удерживаясь лапами за решетку, и тихо выл.

Лора подошла ближе. Из его пасти тоненьким ручейком текла кровь. Дракон плакал. Левое крыло он держал сложенным, а правое выглядело плачевно — каркас сломался, и кожа крыла обвисла как парус в безветрие. Лора аккуратно приподняла его губу и увидела два сломанных зуба.

— Ты грыз решетку, Лео? — скорее констатировала факт, чем спросила Лора.

— Мама, — приоткрыл глаза Лео и шмыгнул носом.

Лора протянула лапу к его морде и нежно погладила щеку.

Лео схватил её за запястье, крепко сжал и дернул на себя. Лора ударилась всем телом об стальные прутья. Услышала, как из второй лапы у нее вырвали планшет и пластик хрустнул в пальцах дракона. Небрежный жест лапой и планшет рассыпался от удара об каменный полированный пол.

— Мама! Выпусти меня! Это не я! Это Леон! Выпусти, мама! — орал ей в морду обезумевший от боли и болезни муж.

— Дом, вызови полицию! — крикнула Лора.

— Полиция уже в пути, миссис Вайц.

Лео просунул вторую лапу сквозь решетку и вжал голову Лоры между прутьями.

— Я не виноват, мама, что он хитрее. Он обманывает всех, тебя, папу, учителя. Это он подбил малых нырнуть. Правда, мама. Ты не веришь? Они же не различают меня и его. Они ошиблись, мама. Врут!

— Лео, отпусти меня! — всхлипнула Лора. — Как я тебя выпущу, если ты меня удерживаешь? Вон там на полке лежит ключ, — махнула свободной рукой Лора. — Как я дотянусь до него?

— Папу позови, — скуля от боли, сказал Лео.

— Его нет дома. Отпусти, Лео! Мне больно!

— Попроси раба, пусть он откроет клетку.

— Раб? У нас есть раб? — Лора от неожиданности перестала сопротивляться.

— А что вы его с папой сами съели? Добрые родители, которые опять забыли поделиться с детьми. Не в первый раз, мама. Далеко не в первый. Людей не едят. Мы лучше принесем вам барашка, а люди плохие, костлявые.

Кто-то пробежал сзади и щелкнул замок на клетке.

— Папа? — повернулся к вошедшему Лео.

— Отпусти её, Лео! — голос Грина хрипел от гнева.

Внезапно Лора почувствовала себя свободной, и одновременно с этим Лео выдохнул ей в морду огнем. Хорошо, что она успела зажмуриться, и огонь только слегка опалил ей веки.

Кто-то оттащил её от клетки, и через пару секунд глаз коснулось что-то холодное.

— Крыло! Моё крыло! — орал Лео.

— Подержите его так, пожалуйста, сейчас подействует транквилизатор.

Лора приоткрыла левый глаз, который пек меньше чем правый, и посмотрела на клетку: Грин удерживал Лео за сломанное крыло, а полицейский, оттопырив Лео щеку, стрелял из медицинского пистолета дозами транквилизатора. Перед Лорой стал врач с баллончиком:

— Я аккуратно подниму вам веко и брызну на роговицу глаза. Это не больно.