Колдунья

Глава 22. Дом лорда Гленвина

Наконец наступил назначенный день. Было около полуночи; довольная собой, Кэрри вышла на улицу и с силой захлопнула дверь в хибарку. Впервые ей предстояло совершить что-то серьёзное. Это были уже не детская игра и не хозяйственные заботы с корзиной и свечами, нет…

Кэрри сбросила мантию и достала крестьянское платье – то самое, в котором она должна войти в дом лорда Гленвина. В мантии ей было бы неудобно пробираться сквозь колючие заросли… Впрочем, какая разница? Всё равно её никто не увидит. Всего-то она пробудет в этом доме несколько минут…

Кэрри передумала, сунула в сумку одежду крестьянки и снова набросила мантию на плечи. «Переоденусь потом, если будет нужно», – решила она. В сумке уже лежала верёвочная лестница.

«Кажется, ничего не забыла?» – сказала себе Кэрри. На душе у неё было легко и радостно. Она вышла на поляну перед домом и углубилась в чащу.

«Идти туда, где не будет видно человеческого жилья», – повторяла она про себя слова Дейрона. Ветки деревьев сомкнулись у неё за спиной; она обернулась назад – позади был только тёмный лес.

– Кажется, я зашла достаточно далеко. А теперь…

Кэрри сделала три шага назад; колючие ветки мешали ей, цеплялись за мантию. Она волновалась: ей приходилось проделывать это только один раз, на собрании, в присутствии Дейрона; теперь же она была совсем одна.

Повторяя про себя заклинание, Кэрри подпрыгнула, запрокинула голову и взмахнула рукам…

Она качнулась назад, перевернулась в воздухе – и земля уплыла из-под ног; оставаясь далеко позади…

Мокрые листья смородины едва коснулись её, тело неожиданно стало лёгким, купаясь в волнах лунного света. Она остановилась в воздухе, между небом и землёй; хотела взмахнуть руками – и увидела только серые крылья. Секунду назад здесь стояла Кэрри Энн Элеонор, девушка в синей, расшитой звёздами мантии; теперь же от неё не осталось и следа, лишь из кустов вылетела навстречу луне маленькая летучая мышь.

…Ей хотелось подняться выше и выше, – над пустой хижиной, над тёмным уснувшим лесом; ночные запахи кружили ей голову, капли росы сверкали при свете луны. Большая и яркая, с синим ободком, сверкающая, как полуденное солнце, луна приковывала взгляд, делала лес таинственным и сказочным. Воздух, прохладный и лёгкий, скользил по её крыльям, не давая упасть. Счастливая и гордая, что у неё получилось, Кэрри поднялась ещё выше и бесшумно заскользила над ночным лесом…

Кэрри не знала, как долго она летела, но вот лес кончился, и серые камни улиц показались впереди. Теперь Кэрри спустилась пониже и летела медленнее, лишь изредка взмахивая крыльями; она боялась пропустить дом лорда Гленвина.

Этот дом стоял на другом конце города, и Кэрри вволю налюбовалась видом ночного Эриенбурга. Она пролетела над городской площадью мимо ратуши, и сонный часовой поднял голову, проследив за её полётом.

– Что там? – спросил его товарищ.

– Ничего. Просто летучая мышь, – ответил тот, зевая и щуря на луну заспанные глаза.

– И развелось же этой нечисти теперь…

Кэрри летела так низко, что отчётливо слышала каждое слово. Ей было смешно, хотелось подлететь ближе и напугать их, но она сдержала этот порыв. «Дейрон опять будет говорить, что я ещё ребёнок, – сказала она про себя. – Нет уж, такого удовольствия я ему не доставлю».

Кэрри приземлилась в кустах недалеко от забора лорда Гленвина, но самого дома всё же не было видно сквозь листву, и, значит, можно было начать обратное превращение. Летучая мышь перевернулась в воздухе – и на земле уже стояла девушка в синей мантии, с холщовой сумкой в руке…

На этот раз она приземлилась удачно. «Кажется, доехали благополучно, – подумала Кэрри и тихонько засмеялась своим мыслям. – Где же теперь этот дом?»

Забор был высокий, каменный, выше человеческого роста; вверху он оканчивался блестящей медной оградой со сложным узором, увенчанной острыми кольями. Кэрри достала верёвочную лестницу, размотала, взяла за конец и подбросила вверх. Лестница повисла на заборе, зацепившись за ограду.

Всё остальное не должно было занять много времени. В одно мгновение Кэрри была наверху, отцепила лестницу, прыгнула вниз – и оказалась во внутреннем дворе дома.

Мягкие розовые туфли, которые они надевала во время колдовских обрядов, порвались и запачкались, и Кэрри пожалела, что она не оделась крестьянкой, как велел ей Дейрон.

– Да, сейчас мне пригодились бы деревянные башмаки. Но ничего не поделаешь, они остались дома, в хижине в лесу. Придётся обойтись тем, что есть. Но как я проникну в дом? Любопытно… Конечно, они заперли все двери. Но окна… Какой идиот закрывает окна в такую жару?!

Кэрри два раза обошла вокруг дома, но ничего не изменилось: все окна были закрыты.

– Неужели теперь мне придётся…

Она не договорила, но вместо этого размахнулась и подбросила лестницу вверх; однако дом был высокий, лестница соскользнула с крыши и упала в пыль.

Кэрри сделала ещё одну попытку, и на этот раз её повезло: лестница зацепилась за трубу.

Цепляясь за верёвки, она поднялась на крышу и села на её гребень, тяжело дыша. Стараясь удержать равновесие, Кэрри поднялась и заглянула в трубу.

Был июнь, и печь не топили, но труба была чёрной от сажи; внизу было темно и пахло пеплом.

– Говорил же Хантер, что в старые времена ведьмы проникали в дом по печной трубе, – сказала Кэрри. – Настала пора проверить это утверждение.

Она уцепилась руками за край трубы, соскользнула вниз и повисла. В трубе было тесно и пахло гарью. Недолго думая, Кэрри разжала пальцы и полетела вниз…

– Нет, на этот раз мне действительно повезло, – сказала Кэрри, поднимаясь и отряхиваясь. Она упала в камин, полный золы, в пустой кухне, заваленной немытой посудой.

«Судя по количеству тарелок, вчера у них был какой-то праздник. Кто их знает, почему они не успели убрать всё до конца… Кажется, они держат не очень чистоплотную прислугу. Но мне всё равно… Сейчас важнее понять, как мне отсюда выйти.

Кэрри вылезла из камина и осмотрелась. Она выглядела ужасно, перепачканная золой и сажей, но почти не ушиблась, падая с высоты. Синяя мантия стала серой с чёрными пятнами.

– Пожалуй, мне не мешало бы переодеться. Я правильно поступила, что захватила платье. Но здесь меня никто не увидит, а значит, это лишнее.

Помахивая сумкой и продолжая мысленно говорить сама с собой, Кэрри вышла из кухни и оказалась в узком коридоре, очень похожем на коридор Дарквилла.

– Ключ от погреба на столе у старшей горничной… Так… Но где её комната? Сначала попробуем эту.

Кэрри открыла одну из дверей наугад. В маленькой коморке, смотревшей окнами во двор, спала белокурая девушка.

– Нет, это не она. Тогда откроем следующую.

Из-за следующей двери доносился такой громкий мужской храп, что Кэрри решила и не пытаться: было ясно, что она ошиблась. Она тихонько толкнула третью дверь; женщина лет сорока в полотняном чепце неподвижно лежала на постели. Рядом с ней на столике блестела связка ключей.

Вот это – то, что нужно.

Тихо, как мышь, Кэрри проскользнула в щель, протянула руку, – и ключи оказались у неё. Уже за дверью она облегчённо вздохнула.

– Кажется, полдела сделано. Остаётся спуститься в погреб…

Вход в погреб в доме лорда Гленвина находился под лестницей рядом с кухней. Кэрри сразу его нашла. Ключ легко повернулся в замочной скважине, она проскользнула за двери и затаилась…

Внутри была темнота, свет почти не проникал сквозь щели. Кэрри зажгла свечу; длинные ряды бутылок, стоявших на полках, терялись в глубине погреба. Пахло мышами и плесенью. Бочка с вином, стоявшая в углу, в темноте казалась притаившимся великаном.

Большая бутылка из тёмного гранёного стекла тускло блестела при свете свечи. Привстав на цыпочки, Кэрри достала её с полки. «Серый порошок… « Кэрри машинально протянула руку туда, где должен быть карман, но вспомнила, что порошок лежит в кармане крестьянского платья, а платье – в холщовой сумке, которую она держала в руках.

«Куда же я его положила? Неужели я…» – Кэрри сунула руку в сумку и пыталась нащупать пакет в полной темноте, но всё было бесполезно. «Неужели же я потеряла его?! – закончила она свою мысль. – Что я натворила!.. « – В панике она вытряхнула из сумки всё содержимое; верёвочная лестница, как змея, скользнула по полу и свернулась в кольцо у винной бочки. Платье упало к её ногам серой грудой тряпья. Рядом с ним на полу лежал белый бумажный пакет…

– Наконец-то!

Обрадованная, Кэрри подхватила его, даже не пытаясь собрать разбросанные по полу вещи. Пакет надорвался, и серый порошок посыпался на грязный пол…

– Что я наделала! Но, кажется, осталось ещё много… Да, хватит, пожалуй, и этого. – Не медля больше, она высыпала остаток порошка в бутылку, закрыла её и поставила её на старое место.

При этом Кэрри опрокинула свечу; огонь погас, и две бутылки, задетые её рукой, с предательским грохотом упали вниз… Осколки разлетелись в разные стороны, и в погребе сразу запахло вином.

– Кажется, кто-то сюда идёт! И что теперь будет? Что мне делать?! – в отчаянии Кэрри заметалась по погребу, то и дело натыкаясь на что-нибудь в темноте. Случайно она нащупала винную бочку. Почти не думая, она приподняла крышку. Бочка оказалась пустой. Она была довольно вместительной; здесь вполне могли бы поместиться и две такие девчонки, как она…

Недолго думая, Кэрри юркнула в бочку и снова опустила крышку…

Дверь заскрипела, и, стуча деревянными башмаками, служанка вошла в погреб, желая посмотреть, что творится здесь среди ночи. Кэрри не видела её, но отчётливо слышала, как она, кряхтя и ругаясь сонным голосом, убирала осколки и вытирала разлитое вино.

– Ох уж эти дети, набросали здесь тряпья, – выругалась она, очевидно, имя в виду вещи Кэрри, которые так и остались лежать на полу. – Ну ничего, пусть только наступит утро… Сколько раз я говорила кухарке, чтобы она не ставила бутылки на самый край. Они могут упасть и разбиться… А это что?.. Кто-то забыл здесь свечу. И связку ключей… Мои ключи… Нет, думаю, это всё же проделки детей, потому что…

Её голос зазвучал тише; шаги начали отдаляться.

– Кажется, всё обошлось… – От долгого сидения в бочке у Кэрри затекли ноги, но она боялась пошевелиться, пока женщина была здесь.

Служака унесла свечу; Кэрри пришлось выбираться из погреба в полной темноте. Она не нашла ни верёвочной лестницы, ни сумки, ни платья. Очевидно, служанка убрала все эти вещи, считая их бесполезным мусором. Пол в погребе был чисто выметен. Кэрри не надеялась найти и бумажный пакет из-под серого порошка; скорее всего, он был выброшен вместе с осколками стекла.

Кэрри понятия не имела, как она выберется из дома. Она прошла до конца коридора и попробовала открыть дверь, ведущую во внутренний двор. Но дверь была заперта; служанкам запрещалось выходить на улицу в ночное время, а идти за ключами во второй раз Кэрри не рискнула. К тому же приближался рассвет. Надо было убираться отсюда, пока не проснулись слуги.

– Я вижу, этот дом запирается не хуже тюрьмы, – сказала она про себя…

Кэрри оказалась в западне, но поняла это по-настоящему только теперь.

– Что же мне делать, что делать? Должен же быть какой-то выход! Попробовать подняться через камин?

В раздумье Кэрри вернулась на кухню. Подняться наверх по трубе не представлялось возможным. «Кажется, это конец», – подумала она… Небо на востоке уже посветлело, сделалось голубоватым; скоро проснутся слуги, и тогда…

Внезапно её взгляд упал на длинный кухонный нож. Её рука сама потянулась к деревянной ручке; она вышла из кухни, держа нож перед собой… Ей нечего было терять.

Она сделала несколько шагов и толкнула первую попавшуюся дверь… Это была та самая комната, где она видела спящую девушку, когда искала ключи.

Девушка по-прежнему лежала в своей постели. Но она не спала; её глаза, широко раскрытые от страха, не отрываясь следили за незваной гостьей.

– Только не надо кричать, – сказала Кэрри слегка охрипшим от волнения голосом. – Я не причиню тебе вреда. Но я должна выйти из этого дома. Ты видишь: все двери заперты, не хуже чем в тюрьме.

Испуганно косясь на лезвие ножа, девушка сказала:

– Но у меня нет ключей. Я не могу выпустить тебя.

– Тогда открой окно. И дай мне что-нибудь из твоей одежды. Я не могу идти по улице в таком виде.

Синяя мантия, расшитая серебряными звёздами, и туфли из розового шёлка придавали Кэрри вид самой настоящей ведьмы. Всё это было перепачкано сажей и пеплом, но девушка поняла, с кем имеет дело. Она не протестовала. Но окно с частым деревянным переплётом не поддавалось ей.

Кэрри ударила ножом по оконному переплёту; щепки полетели во все стороны. Ей удалось сломать несколько досок, так что в окне образовалась дыра, достаточная для того, чтобы пролезть.

– Не копайся, давай сюда эту юбку. И ещё твой чепец и башмаки. Вот так…

Кэрри натянула юбку поверх мантии. Башмаки были велики для неё, но сейчас это не имело значения. Она схватила с кровати какую-то шаль и накинула её на плечи…

– А теперь ложись в постель и не двигайся, пока не поднимется солнце, – приказала она. – И горе тебе, если ты скажешь о том, что видела…

За окном уже стоял серый предрассветный полумрак. Какая-то женщина с тележкой, полной зелени, прошла мимо сломанного окна, очевидно, торопясь на рынок. Кэрри выскользнула в окно и как ни в чём не бывало направилась в сторону городской площади.

Ей пришлось возвращаться назад пешком. За это время на улице совсем рассвело, и лучи утреннего солнца ярко освещали лесную хижину…

Она не заметила, как Дейрон, давно поджидавший за деревьями, вышел навстречу и окликнул её.

– Я пришёл сюда ещё до рассвета, – сказал он. – Я хотел убедиться, что всё прошло удачно. А теперь расскажи мне, как это было. Ты сделала то, что собиралась?

– Ты же видишь, – всё прошло удачно, раз я вернулась назад, – ответила Кэрри. – Могло быть и лучше, но вообще-то…

– Рассказывай всё по порядку, – велел Дейрон. – У нас ещё много времени. Начни с той минуты, как ты вышла из дома вчера вечером.

Рассказ был длинный, но, когда Кэрри дошла до того места, где звон разбитого стекла разбудил горничную, она сбилась и замолчала.

– Ну что же ты? – торопил её Дейрон. – Что ты делала потом?

– Кажется, я зацепилась за что-то в темноте… с полки упало несколько бутылок…

– Было много шума?

– Не очень, но я испугалась… Я думала: вот сейчас проснуться слуги, войдут сюда, и мне… Словом, мне не пришло в голову ничего лучшего, чем спрятаться и переждать, пока всё утихнет. На счастье, в погребе оказалась пустая бочка.

– Ты спряталась в неё?!

– Да. И закрыла за собой крышку, – Кэрри невесело улыбнулась, вспоминая эту минуту. – Понимаешь, я очень спешила… Я уже слышала, как кто-то туда идёт. В спешке я забыла убрать мою сумку и пакет из-под порошка… и просыпала немного на пол…

– Что было дальше?

– В погреб вошла какая-то женщина, наверное, одна из горничных, не знаю… Она не заметила меня, но забрала все вещи – сумку, верёвочную лестницу и платье… И убрала осколки. Потом она ушла, но я всё равно не могла оттуда выйти. Это не дом, а настоящая тюрьма… Я не могла оставаться там до рассвета. И мне пришлось выбираться на улицу через комнату одной служанки. Я взяла в кухне нож и сломала оконную раму… Другими словами, я всё сделала не так. – Кэрри закончила и устало опустилась на траву рядом с Дейроном…

…Как и полагалось главе большого собрания, Дейрон не запаниковал.

– Тебя видел кто-нибудь ещё?

– Только та девушка. По-видимому, она служит там горничной. Она, конечно, была испугана… Я взяла у неё её одежду и деревянные башмаки. Я была ещё в комнате другой служанки, но она не проснулась, когда я забирала ключи.

– Опиши мне эту девушку. Ты запомнила, как она выглядела?

– Молодая, лет восемнадцати, худенькая, среднего роста, светлые волосы и голубые глаза.

– Ты не знаешь её имени?

– Нет.

– Ничего. Этого будет достаточно… Ты долго там была? Как ты думаешь, она сможет тебя узнать?

– Я говорила с ней довольно долго. Думаю, у неё было достаточно времени, чтобы меня рассмотреть… Что теперь будет? – Кэрри доверчиво смотрела на Дейрона, как будто от одного его слова зависело всё на свете.

– Не бойся. Ничего страшного пока не произошло, – успокоил Дейрон. – Мы постараемся всё уладить. Ну, а тебя ждёт вторая часть задания; надеюсь, ты выполнишь её успешно. Завтра утром ты должна вернуться в дом лорда Гленвина.

– Что ты говоришь?! – испугалась Кэрри. – Меня же видели! Как я могу идти туда во второй раз? Эта девчонка наверняка поднимет крик, и меня в ту же секунду схватят.

– Ты можешь идти туда без страха. До завтрашнего утра этой девушки уже не будет в доме. Один из нас приедет туда и увезёт её в какое-нибудь отдалённое, глухое селение.

– А она согласится? – с сомнением спросила Кэрри.

– Мы дадим ей столько золота, сколько она пожелает. Уверен, она не сможет устоять. Я не думаю, что ей очень нравится служить в этом доме горничной. Куда лучше быть независимой и богатой, хотя бы для этого и пришлось уехать на край земли…

– Ну вот, кажется, всё устроилось, – сказала Кэрри. – Остаётся только одно. Что мне нужно сделать в доме лорда Гленвина?

– Ты постучишься у ворот… – издалека начал Дейрон. – Одна из горничных тебе откроет. Скажи, что ты – бедная девушка из деревни Жёлтые Пески, и спроси, нет ли у них для тебя работы. Соглашайся на всё. Когда войдёшь в дом, постарайся найти золотой медальон хозяина.

– Где же я буду его искать?

– Скорее всего, он лежит где-нибудь на виду. Ты должна постараться его забрать, но так, чтобы тебя никто не видел. И захвати на всякий случай ножницы.

– Зачем?

– Может быть, тебе придётся перерезать цепочку или что-то в этом роде.

– Перерезать цепочку?.. – удивилась Кэрри. – Ты хочешь сказать, что лорд Гленвин может носить медальон на шее, а я подойду и просто так отрежу его у всех на виду? И что он подумает?!

– Я не это хотел сказать. Медальон может висеть где угодно… за шкафом, за зеркалом, понимаешь? Может быть, ты не сможешь его снять, отрезать будет куда быстрее.

– Понимаю, – сказала Кэрри, хотя смысл задания был для неё далеко не так ясен. – И что дальше?

– Возможно, я больше не смогу прийти сюда. Но, вернувшись домой, ты найдёшь на столе записку. Там будет сказано, что делать дальше. Осталось совсем немного.

Дейрон помолчал, оглянулся на залитую солнцем дорогу, ведущую в Эриенбург.

– Ты отправишься послезавтра на рассвете, – сказал он. – Желаю удачи. А теперь меня ждут другие дела… И помни: ни одна живая душа не должна знать о том, что было. В том числе и Хантер.

– Хорошо, я никому не скажу, – сказала Кэрри и распахнула дверь лесной хижины…