Колдунья

Глава 13. Донос

В эти дни Элли занималась не только пустыми проделками. За несколько недель пребывания в монастыре ей удалось сделать очень многое. Это был тот же монастырь, и те же люди ходили по его коридорам, но что-то непоправимо изменилось в их лицах. В них уже не было того единства, которое так поразило Кэрри в первые дни после приезда сюда. С видом заговорщиц девушки небольшими группами бродили по двору, замолкая в присутствии старших сестёр. Из двадцати восьми монахинь в ордене Вечного Мрака состояли уже четырнадцать.

Настоятельница не знала об этом, но всё же она не могла не заметить этой странной перемены. И вот однажды она поделилась своими сомнениями со священником, отправлявшим службы в их маленькой церкви.

– Вы можете мне не верить, отец Росс, – говорила она, – но с некоторых пор здесь творится что-то неладное. Девушки шепчутся о чём-то и замолкают, стоит только мне подойти ближе. Мне кажется, они стали уже не такими… религиозными, как раньше.

– Я вас вполне понимаю, сестра Мириам. Не далее, как сегодня во время молитвы одна из девушек бросила на пол гвоздь и бормотала странные слова. Мне кажется… – он понизил голос, как будто раздумывая, говорить или промолчать, – мне кажется, что она читала «Отче наш» наоборот, понимаете? Начиная с последней буквы, как поступают все ведьмы. Возможно, мне это показалось, но всё же… это выглядит довольно странно, – запинаясь, закончил он.

– Кто была эта девушка?

Отец Росс замялся; ему явно не хотелось отвечать.

– Позвольте мне пока сохранить её имя в тайне. Мне не хотелось бы опорочить невинную. Но если ваши подозрения подтвердятся…

– Тогда вы мне скажете, – закончила за него настоятельница. – Но всё же… Я пришла сюда не для этого. В нашем монастыре поселилось зло, и я думаю, что было бы не лишним… уведомить об этом представителей власти.

– Давно пора было бы донести об этом святой инквизиции. Я сегодня же отправлю гонца в Эриенбург, – сказал отец Росс…

Гонцом оказался никто иной, как Бернард Тил, настоятель монастыря святого Антония. Учитывая важность поручения, он сам решил отправиться в город. На рассвете он собрался в дорогу и после полудня уже подъехал к замку лорда Венделла, у которого в то время гостил Сэндерс.

…Новость не слишком взволновала Сэндерса. То, что рассказал настоятель, не было таким уж необычным для того времени, кроме разве что пророчества, о котором монах не мог умолчать. Сэндерсу не хотелось покидать дом лорда Венделла, который оказался на редкость гостеприимным хозяином. Однако долг требовал, чтобы он ехал в монастырь, и Сэндерс сказал:

– Хорошо. Я отправлюсь в дорогу завтра утром.

– Странные слухи ходят в округе, – сказал настоятель, глядя в окно; взгляд терялся в зелени цветущего, залитого солнцем сада. – «Монастырь будет разрушен, и это сделает проклятое дитя». Это напомнило мне о деле, которое вы расследовали в замке Дарквилл в прошлом году. Там ведь тоже, кажется, был ребёнок?

– Девочка, – уточнил Сэндерс. – Дочь Джеймса Ортона и Джоанны, Кэрри Энн Элеонор.

– У вас великолепная память! – польстил ему его собеседник.

– Я хорошо помню это дело. Когда неграмотные крестьяне начинают заниматься магией, это не так бросается в глаза, но Ортон… Он и его жена Джоанна – оба они происходят из знатных семей. Их дочь могла бы унаследовать их состояние, если бы всё сложилось иначе.

– Где она сейчас?

– Говорят, она умерла. Кажется, утонула в озере… В любом случае, это было на руку сэру Альфреду. Поговаривают, что здесь не обошлось без него.

– Я думаю, с момента рождения этот ребёнок был посвящён дьяволу, а не Богу. Ортон, должно быть, хотел, чтобы вместе с деньгами она унаследовала и его чёрное искусство.

– Но Господь не допустил этого. Мир её праху, – подытожил Сэндерс. – Но вернёмся к нашему делу. Когда я должен выехать?

– Завтра на рассвете… Да, чуть не забыл: у меня есть ещё одна просьба для вас. Лорд Венделл хочет отправить в монастырь своего младшего сына Кристиана. Вы не могли бы…

– Взять его с собой? Почему бы нет? Это не доставит мне никакого труда. По пути я заеду в его усадьбу, и мы отправимся вместе.

– Лорд Венделл будет вечно вам благодарен! – воскликнул отец Бернард.

Сэндерс жестом остановил проявление его восторга.

– Не стоит благодарности. А теперь я хотел бы подняться к себе. Завтра мне предстоит долгая дорога…

Поднявшись в комнату, Сэндерс открыл свой чемодан и достал из него потрёпанную тетрадь в матерчатом переплёте. «Лестница ведьм», – было написано на обложке.

У Сэндерса была тайна. Ещё семинаристом он начал писать этот объёмистый труд, который должен был принести ему славу и известность. Почти каждый вечер, отправляясь спать, он зажигал огарок свечи и писал в тетрадь несколько строк. Эта книга должна была стать универсальным пособием по борьбе с ведьмами объёмом в несколько тысяч страниц. Но дело шло с переменным успехом; в иные годы, поглощённый мирскими заботами, он даже не раскрывал своей чёрной тетради. Большая часть страниц оставалась по-прежнему чистой. «Слава и известность», – повторял Сэндерс про себя…

После занятий в монастырском приюте наступал ничем не занятый час, посвящённый играм, и Кэрри вышла вслед за другими детьми в монастырский двор. Заросший крапивой и репейником, с раскидистыми деревьями и кустами шиповника у серой каменной стены, этот двор был подходящим местом для игры в прятки. Дети носились из конца в конец, кричали и веселились от души, и даже Кэрри, которая сторонилась крестьянских ребятишек, тоскуя по прежней жизни, с увлечением включилась в игру. Впервые она подумала, что жизнь не так уж плоха, даже если ты больше не наследница семьи Ортон. Быть Кэти Марлоу оказалось не так уж и трудно, и если бы не сестра Агата, она бы и не подумала жаловаться на судьбу.

– Спрячемся здесь, – предложила Милли, веснушчатая девчонка лет десяти. Они зашли в заросли кустарника, но листья уже облетели, и их было видно снаружи.

– Нет, – сказала. Кэрри. – Лучше сюда. Смотри.

Рядом с ними, в стене, обнаружилась каменная ниша, вполне удобное место для того, чтобы спрятаться. Но в нишах с трудом хватало места для двоих. Девочки замерли, тесно прижавшись друг к другу.

– Арла ни за что нас не найдёт, – засмеялась Милли.

Прошло, наверное, минут десять.

– Становится скучно, – снова сказала она. – Давай рассказывать что-нибудь.

– Что?

– Ну, не знаю… Расскажи, где ты жила. Ты ведь только первый год в приюте.

– Я жила в Эриенбурге со своими родителями. Потом они умерли, и меня привезли сюда, – произнесла Кэрри давно заученную фразу. – Ну, а ты?.. Как ты здесь оказалась?

– Не помню. С тех пор, как я себя помню, я жила здесь, в приюте.

Кэрри знала, что Милли – подкидыш; много лет назад монахини нашли у входа маленькую корзинку, в которой лежала новорожденная девочка. Во времена голода и нищеты такие случаи были не так уж и редки.

– Но я знаю, что когда-нибудь родители приедут за мной. Может, они король и королева и заберут меня к себе во дворец. Тогда я буду принцессой, буду носить шёлковые платья и каждый день гулять во дворцовом саду, а когда я вырасту… Ты смеёшься?

Кэрри не смеялась, но едва заметная улыбка тронула её губы. Здесь, в приюте, каждый имел необыкновенную историю о своих родных. Исключением была, пожалуй, только она сама. Трудно было сосчитать, сколько принцев и принцесс ждали своих родителей под этой убогой крышей.

Чья-то рука раздвинула кусты, и между ветками показалось лицо толстого мальчишки.

– Сейчас ты так думаешь, – сказал Мартин, – а через несколько лет все девчонки станут работницами и служанками. Тоже мне принцесса!

Мальчишка захохотал и дёрнул Милли за тонкую косичку.

– Что ты стоишь? Он нас нашёл, убегай! – крикнула Кэрри и опрометью бросилась в сторону. Мартин погнался за Милли, которая была ближе к нему, и вскоре Кэрри оказалась одна в глухом углу двора. Опасаясь, что Мартин вернётся за ней, она вскочила на забор, перепрыгнула через железные витые узоры – и была такова.

Вообще-то детям не разрешалось выходить со двора, но Кэрри часто нарушала этот запрет, когда убегала к Хантеру. Она не боялась и теперь. Обычно в лесу не было ни души, но неожиданно она увидела, как какой-то человек вышел из-за кустов и шагнул её навстречу.

Кэрри узнала Фрока, члена ордена Вечной Тьмы.

– Что ты делаешь здесь… днём? – спросила она с недоумением.

Фрок был в обычной крестьянской одежде, неровно подстриженный, худой, как мальчишка, и только седина в волосах выдавала настоящий возраст.

– Добре утро, Кэрри, – лениво проговорил он. – Не ожидал увидеть тебя здесь.

– Здравствуй, Фрок. Мне не разрешают выходить со двора, но мы играли в прятки, и я убежала, чтобы Мартин меня не нашёл. Но разве сегодня пятница?..

– Сегодня вторник. Но я пришёл не за тем, чтобы звать тебя на собрание.

– Случилось что-то важное? Тебя послал Хантер?

– Ты угадала.

– Но всё же, – недоумевала Кэрри, – это немного странно. Зачем он послал тебя ко мне сейчас? Я что-то не понимаю.

– Я пришёл, потому что на днях сюда приедет Сэндерс, инквизитор Эркли, – торжественно произнёс Фрок.

– Сэндерс приедет сюда? Для чего?.. – меньше всего Кэрри ожидала услышать от него такое.

– Этого я не знаю. Возможно, он пронюхал, что половина монахинь, живущих здесь, уже принадлежит к Ордену. А может быть, просто решил отдохнуть в глуши после долгих трудов. Тебе, и только тебе предстоит узнать правду.

– Ты хочешь сказать, что я должна проследить за ним, или расспросить о нём монахов? Но нас не пускают туда.

– Постарайся, чтобы тебя пропустили. От этого зависит наше будущеё. Но я бы не стал расспрашивать кого-то в открытую. Это вызовет подозрения. Должны быть другие пути.

– Я сделаю всё, что зависит от меня, – пообещала Кэрри.