Когда они пришли

Глава 1. Последний звонок.

Звенит будильник… Громко звенит, аж весь надулся… Такой напыщенный, что прям смешно… А я вот уткнулся лицом в подушку и смотрю на него одним глазом. Трезвонь, милый, трезвонь… Хоть лопни. Вот не стану вставать и что будешь делать?

Будильник, словно прочитав мои мысли, заревел словно раненный мамонт. Гордый, жестянка ржавая! От дедушки ты мне достался. Тот человек военный был, тренированный. Всегда по первому звонку вставал. Вот ты, колокольчик механический, и возомнил, что весь мир вокруг тебя вертится.

Надоел мне твой перезвон уже. Надо было тебя перевести вчера вечером. Стоишь ты у меня, колотушка безмозглая, как звонок на первую пару. А сегодня четверг… А что у нас четверг? Четверг у нас красный день недели. Ко второй паре в этот день. Мне сегодня вообще надо было на часик позже встать. А вот эта жестянка меня сейчас разбудила. Все, хватит воздух разгонять. С ленью вытянув из-под теплого одеяла руку, я стукнул по гордецу и тот замолчал, обиженно уставившись на меня циферблатом.

Ну а мы, господа присяжные заседатели, продолжаем. Как ни лениться, а придется вставать. Все равно уже толком не засну.

Я сел на кровать и с большим удовольствием потянулся, при этом не удержался и широко зевнул.

Что бы теперь сделать? Еще разок зевнуть? Можно… Даже нужно… А теперь? А вот теперь я оденусь. Ладно, черт с вами, схожу в универ пораньше. Может, кого из знакомых встречу, поболтаю. Торопиться все равно некуда. Так… к черту шлепки домашние, мы сразу на выход оденемся. Приодевшись и пару раз сполоснув собственную физиономию в ванной комнате, я вышел из отсека… Так мы между собой наши четыре комнатки с ванной называем… Глянь, а вот и мой сосед по комнате, Петька. Этот вообще жаворонок, вечно ему удивляюсь, как он умудряется каждый раз до звонка вставать.

– А куда это ты намылился? – спрашивает он меня, а у самого чашка с кофе.

С трудом оторвав взгляд от этого божественного напитка, я что-то мычу про охамевший будильник.

– Оно и видно, – с какой-то странной интонацией говорит Петр и критически окидывает взглядом напяленные на меня берцы, камуфляжные штаны, любимую футболку с викингом и старую добрую «косуху», все назначения клепок и молний на которой не то что он, я сам до конца уяснить не смог.

– Ты про это? – перехватив его взгляд, доезжаю я, – это я просто решил пораньше в универ смотаться…

– Чтобы как обычно на пары не опоздать, – не смог не съехидничать мой собеседник.

– Слушай, я хоть и в анабиозе, но ухо оторвать тебе еще успею, – с кровожадным видом обрезаю нить повествования, порядком устав как от разговора, так и от чуть ли не замогильной жажды кофе. Черт возьми, да я за чашку этого напитка убить готов. И тут же ловлю себя на том, что уже как-то нехорошо поглядываю и на Петьку и на его бокал. Тот, видимо, тоже уловив в моем взгляде что-то нехорошее, быстро ретировался в комнату. Умиротворенно хмыкнув, отправляюсь дальше.

Так… Стол полон… Васька, Сережа, девчонка его, Катька со второго этажа, Сема, Петя, который с третьего… а этого мужика я вообще не знаю… Опять всю ночь бухали. Вот только надеюсь, что моим кофе, как в прошлый раз, не закусывали. Коменданта на вас нет! А чего ему быть-то, раз ему Васька каждую неделю данью пять бутылок водки притаранивает, чтобы тот по ночам спал и ничего не слышал. Но сейчас, по моему, они палку перегнули… Достал свою чашку со злобной надписью «не влезай, убьет» и с надеждой посмотрел в банку с кофе. На мое счастье эти алкоголики оставили там мои запасы.

С радостным гиканьем бросившись на приготовление той субстанции, что способна превратить меня из мороженной котлеты в человека, я даже не сразу услышал злобное хмыканье у себя за спиной. Не услышал даже второго… Лишь когда источник шума потерял терпение и принялся рычать как охрипшая дворняга, я разобрал, что у меня за спиной кто-то стоит. Оборачиваюсь и чуть не теряю челюсть. Во всей своей красе надо мной грозно возвышался сам гроза алкогольных напитков, страж порядка и сна студентов, всесильный хранитель ключей, великий и могучий комендант Петр Илларионович.

– Здравствуйте, товарищ комендант, – говорю ему я, а сам так застенчиво пол ножкой ковыряю.

– Трофимов! – с ходу ревет старый пень, – почему на кухне в обуви?! Старый хрен, нашел к чему привязаться. А вот что у тебя за спиной очередное общество поклонения Бахусу собралось, старательно не замечаешь. Ничего, сейчас я уйду, ты на них собак спустишь.

– Так, я это… Товарищ комендант, в универ собираюсь…

– Сталина на тебя нет, Трофимов. Выселю. Ей Богу, выселю, если еще раз в этих гавнодавах тут появишься!

Ну наконец-то… Нюх коменданта выловил некий весьма привлекательный для него запах, исходивший от стола за его спиной. Подергивая ноздрей, голова коменданта медленно, как башня танка, развернулась. Итак… Нет, хоть я и находился в зоне поражения, пропустить я эти кадры просто не мог… Три, два, один…

– Это еще что такое!!!

Мамонтоподобный рев коменданта достиг даже заложенных алкоголем мозгов наших местных антитрезвенников. Уже и слова не очень-то и разберешь, только какие-то уроды, да чьи-то дети… и прочее, и прочее… Попавшие под разнос еще только глаза продирали, а им уже было наобещано проклятий до пятнадцатого колена и еще столько же… Вот сейчас время сваливать…

Итак, решив больше не испытывать судьбу, мгновенно исчезаю из сектора обстрела комендантских очей, прихватив чашку с кофе в качестве трофея. Жаль, правда, что не получится полностью насладиться видом того побоища, который комендант устроил обществу борцов с трезвостью на кухне, хотя отдаленная канонада дошла даже до моей комнаты. Петька еще сидел в нашей комнате, уже с компом на руках. Он от него почти не отрывался, за исключением тех моментов, когда я узурпировал его погамать во что-нибудь веселое по типу DOOM III или чего-нибудь подобное…

– опять Нобелевки добиваешься? – спросил я, присаживаясь на свою кровать и потягивая кофе.

– Если бы… – оторвался Петька от своего ноута и потянулся.

– А что такое?

– Новости в Интернете смотрю.

– И что там? Очередная фигня про то, что у нас в стране кто-то изображает, что он что-то делает?

– Ага, примерно… Генеральный ремонт МКАДа затеяли…

– Что? – я даже поперхнулся.

– Нет, серьезно. Слушай, прямо зачитываю: «Со вчерашнего дня идут внеплановые работы по восстановлению полотна Московской окружной дороги. Транспортное движение практически полностью остановлено. Люди не могут ни попасть в город, не выехать оттуда. Мэр города сообщил, что в ближайшие дни сообщение города с остальной страной будет восстановлено, причин для недовольства нет. Положение ухудшается тем, что в результате аварии на телефонной станции практически все телефонные линии, в том числе мобильные сети, вышли из строя. В администрации это связывают с недавно прошедшей над городом грозой. По заверениям синоптиков, на которых ссылается мэр города, высоковольтные удары молний разрушили ретрансляционную систему в пределах всей Московской области». Видал?

– Че за чушь? – спросил я, – Больше на какой-то смахивает…

– Причем бредовый… А вот тут еще про Мурманск… Там какие-то генеральные учения идут и проезд в город невозможен… Ээээ… Да этим новостям уже двое суток… Смотри, а тут про нас…

– «Жителям Рязанской, Владимирской, Тульской областей по сообщениям государственного аппарата просьба не волноваться в случаях спонтанного отключения телефонной или радио– сети. Возможны внеплановые ремонтные работы».

– Нехило так… – пробурчал я, гораздо более заинтересованно в содержании своей чашки.

– Да не просто нехило, это просто полная засада!

– Ты меня обрадовал… – с раздражением заметив, что кофе кончился, – Ладно, пойду я…

Что сказал Петр, я прослушал, но переспрашивать не счел важным. Так все пройдет. С нашей-то привычкой стоять и улыбаться, когда на тебя помои льют…

Чашку сунул в шкаф, чтобы лишний раз на кухне не засветится. Судя по доходящим оттуда децибелам, там до ядерной войны пара шагов осталась. Кофейн благотворно воздействовал на мой мозг и я вновь почувствовал себя готовым к великим свершениям. Десятью минутами позже я уже спускался к проходной и был во всеоружии для очередной встречи с жестоким внешним миром. Оставив ключ на вахте, я с чистым сердцем и открытой душой отправился на остановку, где меня должен был встретить автобус, способный доставить до универа…

К сожалению, вожделенного автобуса пришлось ждать минут двадцать. Еще, кроме меня на остановке толпились еще человек десять первокурсников, опаздывающих на пары. Пока автобус ожидался, я успел разобрать немало лестных эпитетов в адрес водителя и автобуса в частности и службы городского транспорта вообще. С большинством произнесенных вслух сравнений я никак не мог согласиться.

Когда, наконец, средство передвижения соизволило выплыть из утренней дымки, оно было встречено радостными воплями студентов. Так, наверное, гиблые души встречают лодку на реке Стикс. И хорошо вроде впереди мало, но хотя бы метания закончились. Радостные повизгивания первокурсников, грузящихся в автобус грызть гранит науки, привлекли внимания какого-то бомжа, вылезшего из подворотни. Я сначала на него даже внимания не обратил. Почти сразу же этот алкоголик сюда захромал, наверняка попросить сигаретку… Не имея ни малейшего желания с ним связываться и уж тем более объяснятся, я пробрался внутрь автобуса, сунув нахрапистой тетке с сумкой под нос проездной. Заняв свободное место, я уперся лбом в стекло, тупо пялясь на дорогу. Не ахти какое развлечение, но все же лучше, чем разглядывать затылок впереди сидящего мужика. Двери с грохотом закрылись, мотор загудел и мы тронулись. Пока еще, слава Богу, вдоль дороги а не умом… Не успел я это подумать, как автобус резко остановился и дал протяжный гудок.

– Мужик! Не дрова везешь! – крикнул я водителю, чуть не расквасив нос о спинку впереди стоящего сидения.

Автобус снова загудел, как слон на водопое, и настороженно замолчал. Я чуть привстал, чтобы разглядеть причину пробки. В лобовое стекло был виден тот бомж из подворотни. Это как же надо было упиться, чтобы вылезти на проезжую часть и переть на автобус с вытянутыми руками. За жену что ли, его принял?

– Да дави ты этого козла! – зло бросил кто-то из студентов, – нехрен напиваться до белочки!

Ругнувшись на весь салон, водитель объехал бомжа, осыпав его при этом потоком чистейшей брани из приоткрытой дверцы. В окно я успел заметить, как этот пьяный тупица развернулся и захромал за нами следом. После нас в него чуть не врезалась ехавшая следом за автобусом БМВ, откуда вылез плешивый мужичок, требовавший, по ходу, уступить ему дорогу. Бомж развернулся к нему… Больше ничего разглядеть не смог.

Мерно фырча, общественное средство передвижения доставило меня до местного кладезя знаний, в котором я имел честь учиться. Хотя даже здесь пришлось тормозить, потому что в остановку умудрилась вписаться какая-то пьянь на Волге. Причем разнесла пол остановки и сама убилась. Под вздохи и оханье мигом набежавшей толпы любопытствующих, несколько санитаров вытаскивали из салона пару тел.

Сам я это зрелище не успел толком разглядеть, подхваченный целеустремленной стайкой первокурсников. Не успев даже заметить, был поднят на третий этаж и установлен перед расписанием. К моему превеликому изумлению первая пара еще не началась, а это значило, что мне предстояло ничего не делать еще как минимум полтора часа. В очередной раз прокляв жестяного агрессора, нарушившего мой сон раньше времени, я решил зайти к группе А, у которых первая пара как раз была. У них сейчас должен быть очередной семинар по истории Запада, а это значит, что препод придет как минимум на десять минут позже. Половина группы еще стояла перед аудиторией, рассусоливая всевозможные темы, начиная от новостей, кончая новой коллекцией одежды в ближайшем магазине.

Зайдя в аудиторию, первым делом пришлось со всеми здороваться. То есть со всеми теми, кто считал меня достойным своего общения. Да… К сожалению тут было пару человек, которые считали меня чем-то вроде говорящего мешка с мясом… Ну, мы тоже не лыком шиты. Не хотят здороваться и не надо. Почти сразу же меня взял в полон мой старый приятель, Артем. Он себе вчера новую игру купил и жаждал поделиться впечатлениями. Я был сразу же опрокинут целым потом троллей, фей, магов и гномов, вперемешку с заклинаниями, посохами и прочей тарабарщиной. Выплыв оттуда я немножко его охладит и перевел разговор на гораздо более конкретный уровень, нежели описание преимуществ элементальной брони перед какой-то еще фигней. Немного поспорив о качестве графики и преимуществах клавиатуры перед джойстиком, я даже не сразу заметил, что к аудитории подходит преподаватель. Среагировал запоздало, и выход оказался перекрыт вбегающими в дверь студентами, спугнутыми приближением лектора.

Когда он вошел, я все еще находился в аудитории… Веселое положение… Поздоровавшись со студентами, он спросил тему семинара. Меня, он, похоже, даже не заметил. Под тихие смешки с задних парт я извинился и попросил разрешения на выход. Профессор поправил очки и удивленно взглянул на меня. Я еще раз извинился и тут же получил вопрос о том, что я вообще здесь делаю. Смешки усилились. Я уже было открыл рот, чтобы ответить, как меня прервал донесшийся с первого этажа крик, полный боли и ужаса. Я так и захлопнул рот, как рыба на берегу. И тут еще один вопль. Такой, что волосы на голове дыбом встали. И резко так оборвался, словно горло вырвали напрочь. Веселость атмосферы мигом испарилась, сменившись напряженностью.

– Что это было? – спросил профессор, причем с какой-то радости именно у меня.

– Не знаю… – честно ответил я. Более того, я совершенно не имел ни малейшего желания узнавать.

– Может… Кто-то посмеяться решил, – сказала одна из девчонок.

Нехило посмеялись! Я со страха себе чуть язык не откусил, а они «посмеяться». В гробу я такие шутки видел.

– А если нет? – спросил Серый с первой парты.

– Александр, сходите и посмотрите, – велел профессор одному из ребят, – а мы начнем. Итак, первый вопрос… Да, Михаил, вы тоже покиньте помещение.

Я кивнул и вместе с Сашкой подошел к двери. Он уже взялся за ручку, как кто-то, наверное, уже на втором этаже, завопил от боли. Гораздо ближе, чем в первый раз… Вон… Еще кто-то орет…

– Никуда я не пойду, – отшатнулся Сашка от двери как от чумной старухи.

Я нерешительно оглянулся. У меня в сумке было кое-чего из средств самообороны, но доставать в присутствии препода эту штуку мне не очень хотелось.

– Разыгрывайте вы меня, – недовольным голос сказал препод, – ладно, я сам посмотрю. Но если узнаю, что это кто-то из вас, то добра не ждите.

С этими словами он поднялся со стула и спокойно вышел в коридор, все еще недовольно что-то бубня. Я выглянул ему в след. То ли он настолько смелый, то ли окончательно законсервировался в своих книжках и уже не различает действительность. А он спокойно побрел к лестнице вниз. У пролета его встретила одна из преподавательниц, я ее не знал. О чем-то спросила. Ну, о чем, догадаться не сложно. Наверняка о все тех же криках… А внизу опять кто-то кричит. Смотри, вниз пошли. Я даже укол совести почувствовал. Вот у препода хватило смелости, а у меня нет…

А так вообще пустой этаж… Вообще никого нет в коридоре, только вон свет в аудиториях горит. Хотя, вон, из тридцать пятой тоже любопытствующая физиономия высунулась.

– Слышал? – спросила меня физиономия.

– Слышал.

– Чой эт такое?

– А хрен его знает, – честно я признался, – может, кто прикалывается, но уж слишком реально. Препод пошел проверить.

– И наш тоже…

Внизу снова кто-то завизжал. И не один… Человек десять сразу, не меньше. А потом затихли вопли… А ведь почти у самой лестницы орали. А наш препод как раз туда успел спуститься… Все, хватит ждать у моря погоды…

Я захлопнул дверь и достал из сумки свою «гопобойку». Простой кусок водопроводной трубы сантиметров тридцать длиной, чуть загнутый сверху. Полезная штука по теме «отмахаться», когда поздно вечером пара даунов в кепчонках подкатывает со словами «есть закурить, пачанчик?»

– Убери свой металлолом от греха подальше – сказал Сашка, все еще стоявший рядом.

– Не желаю быть безоружным, когда сюда ворвется этот маньяк с топором, – ответил я, чуть отходя от двери.

– С чего ты взял, что маньяк?

– А с чего что нет? Слышал, как орут? Так орут получив не посылку с конфетами, а получив по морде разводным ключом.

– Линия перегружена… – тихо сказала Аленка, сидевшая за партой рядом с нами.

– Чья линия?

– Милиции. Я пытаюсь до них дозвониться.

– Дай на секунду… – я взял мобильный и приложил его к уху. В трубке механический голос просил подождать, пока кто-нибудь освободится. Потом короткие гудки, а потом снова все по новому кругу…

– И все равно звони еще, – сказал Сашка, – пусть приезжают и со всем разберутся.

Закричали совсем рядом, кажись, уже у нас на этаже. Я аккуратно выглянул. По коридору пулей пролетел кто-то из студентов, а из-за поворота вышли четыре человека. Охранник, вахтерша и двое студентов. Странная компания… Может, в деканат?

– Извините, что происходит? – спросил я, к ним обращаясь.

И тут же заметил одну странность. Все четверо так же еле передвигали ноги, как и тот бомж на улице. Охранник ко мне повернулся, на голос, и я чуть не упал. У мужика половина лица просто сгрызана, щеки нет и глаз вытек.

Придушенно пискнув, я тут же захлопнул дверь, весь в мгновение ока покрывшись холодным потом. Наверное, и ужас на моем лице хорошо читался, раз Сашка от меня так шарахнулся.

– Что там? – нервно спросил он.

– Та…Та… Там самая страшная хрень в мое…ей жизни, которую я когда-либо видел…

Выражение лица Александра показывала, что он все равно ничего не понял. Ну и черт с ним, если сильно не повезет, то еще насмотришься. Отойдя от двери, я просто сел на свободный стул и попытался успокоится. Нет, конечно, я многого могу себе навооброжать, но все-таки должен быть хоть какой-то предел, и такое вряд ли померещится. Хотя и правдой такое быть не может…

– Подоприте пока чем-нибудь дверь, – попросил я, сжимая «гопобойку» обеими руками, – и чем быстрее, тем лучше.

– Да что же там такое? – спросил Сашка, секундой позже, – у тебя такой вид, будто смерть с косой встретил.

– Хуже, – прошептал я, – гораздо хуже…

– Да что же это такое?!

– Надеюсь не то, о чем я подумал…

Сам же подскочил к окну и оттянул занавеску. Вот, институтский двор. Вроде чисто. Только вон там кто-то хромает… Хромает?! Опять?! И там уже… Господи Исусе! Взгляд случайно скользнул по курилке и вместо привычных фигур с сигаретами в зубах я увидал несколько пятен крови, а рядом трех или даже четырех человек, сидящих на коленях… Они хватали что-то с земли и жрали… Или кого-то… Отсюда не было очень хорошо заметно. Дверь в курилку распахнулась, и оттуда выскочили люди… Человек пятнадцать. Вон как драпают… Смотри-ка, эти, кто кушали, встают, пытаются кого-то схватить… Господи, да у них же под ногами труп разорванный! Быть этого просто не может! Есть! Один из «этих» получил по морде чем-то. Вроде шваброй. Упал и больше не поднимается. Вроде разбежались почти все. Ты, придурок, что же ты его шваброй-то метелишь! Беги! Нет, этот студент, дурак, все долбит и долбит уже упавшее тело, наверно, шок у него, или совсем ум за разум заехал. Хоть кричи ему, чтобы бежал. Я даже схватился за окно, чтобы открыть окно… Матерь Божья! «Этот» подобрался сзади и прямо ему в плечо впился… Как же кровь льется. Вот еще один вцепился… Прямо в руку… Как же ему больно… Рядом кто-то судорожно всхлипнул. Я так и подпрыгнул, сам чуть в окно не улетел. Совсем засмотрелся, забыл про все. Это же Дашка… Чего она сюда полезла…

– Что же это…

– Молчи! – оборвал я ее.

Она повернулась ко мне. До чего же глаза испуганные…

– Почему?! Почему!!!

Я зажал ей рот.

– Здесь сейчас шестьдесят человек, – прямо в ухо ей прошептал, – если тут сейчас паника поднимется, они все погибнут. Понимаешь, все! Так что сядь и не кричи. Просто ты ничего не видела… Ничего, понимаешь?

– Ничего… – сказала она.

– Мы все выживем, только успокойся. Мы выживем, – как можно спокойнее сказал я, отпуская ей рот, – только успокойся…

Она мне кивнула. А глаза, как у голодного котенка. Там больше никто не смотрит? Вроде нет.

– Егор! – позвал я. Этому человеку я мог довериться.

Когда он подошел, я ему украдкой показал происходящее на улице. Тот побледнел, но промолчал. Черт возьми, как же компьютерные игры закаляют человеческую психику. Я вот сам до смерти боюсь уколов, чуть не плачу каждый раз. А тут людей жрут, а у меня только легкий невроз. Невроз… Ха ха… Невроз! Да я сейчас с ума сойду! Что за бред тут происходит! Ударил сам себя по щеке. Без истерик! Без холодной головы здесь не выжить.

– Это что за хрень? – спросил меня Егор шепотом.

– Понятия не имею… – пожал я плечами, – С какого-то перепугу одни люди стали грызть других…

– Серьезно?

– Нет, блин, я прикалываюсь… А под окнами костюмированное преставление!

-Ладно, не ерепенься. Я тоже эту хрень вижу…

– Егор, ты передо мной за окна отвечаешь, – сказал я ему, – чтобы никто туда не заглядывал, особенно девчонки. Ты представляешь, что тут будет, если пойдет паника. Еще раз оглянулся на аудиторию. Все настороженные такие, на накрутке. Дашка лицо уткнула у руки и сидит. Хорошо хоть в голос не воет.

– Да, Егор, за Дашкой особенно проследи.

Он кивнул. Мля, ты мне еще честь тут отдай!

– К окнам не подходить! – рявкнул я. Должен же кто-то дело в свои руки брать, – дверь не открывать.

Снаружи кричат, хлопают дверьми. Похоже, в институте поднимается паника, а значит, меньше чем через пару часов здесь будет живых гораздо меньше. Вон как вопят снаружи. Кто бы не были эти каннибалы одуревшие, они проникли внутрь… Черт! Вот значит, кто так визжал! И, значил, тот бомж был таким же… Господи, голова кругом идет…

– А чего это ты тут раскомандовался! – вдруг раздался голос.

Я обернулся. Это Светка. Она меня уже давно недолюбливает. Хотя с чего ей меня любить. «Ранетки» и «Дом 2» с моим видом мало сочетаются.

– Я сейчас в деканат пойду и со всем этим разберусь, – с гордым и независимым видом тявкнула она и вскочила со своего места. У меня в голове сразу всплыло слово «пигалица». А Светка уже выскочила из-за парты и пробирается к выходу.

– Куда! – я подскочил к ней, чтобы задержать, но притормозил рядом.

– В деканат! – рявкнула она на меня, причем с таким видом, словно пошла в туалет и с ней неожиданно заговорил унитаз, поэтому приходится велеть ему заткнуться.

– Не советую… – сказал я, пытаясь ее остановить. Силой пока не хотелось, но раз человек так уж горит желанием умереть…

Светка оттолкнула Сашку, все еще возящегося со стулом рядом с дверью и распахнула дверь во всю ширь. Еще раз окинула меня испепеляющим взглядом, развернулась… И тут же угодила в лапы охранника, мнущегося перед дверью. Визг Светки перешел в ультразвук, когда этот урод навалился на нее. Ей крупно повезло, что он оказался ее выше… Поэтому не вцепился зубами в вытянутые руки, а лишь бессильно клацнул в нескольких сантиметрах от ее лица. Они повалились в аудиторию… Светка еще держала его за горло, что-то вереща, а охранник, лежа прямо на ней, старался вцепиться ей в лицо.

И тут у меня сработал рефлекс, отточенный многими часами игры в компьютер. Схватившись за «гопобойку» обеими руками, я поднял ее над головой и с размаха врезал мужлану по башке. «Удар сокола», так, по-моему, это называется. Затылок охранника неприятно треснул и он сразу обмяк. А следом за ним в аудиторию уже пробиралась вахтерша. У нее вообще одна рука чуть ли не отгрызена. За ее спиной кого-то жрали. Еще кто-то кричал…

– Пошла вон! – взвизгнул я первое, что пришло в голову, и засветил ей с ноги в живот.

Эта жирная туша пошатнулась и рухнула как столб. Я высунулся наружу, наотмашь ударил еще какого-то студента с разгрызенным животом «гопобойкой», но удар получился слабым и тот просто отшатнулся. Схватившись за ручку, я потянул дверь на себя и снова ее захлопнул.

– Снимите его с меня! – верещала под трупом Светка. Но у меня были другие дела. Вся аудитория видела, что произошло… Теперь все знают, что твориться. Гробовое молчание, нарушаемой только воплями из-за двери… Я тяжело дышал, стараясь сохранить спокойствие. Вот хватит ли у них нервов?

И тут одна из девчонок подняла визг. Иступлено, обеими руками схватившись за лицо, она визжала во все легкие. И класс подхватил ее, как сушняк в лесу огонь… истерика мгновенно распространилась по аудитории. Даже меня зацепило, но один вид трупа привел меня в чувство. Бежать пока некуда… Им бы еще это объяснить…

– Стойте! – завопил я, встав перед дверью.

И тут же получил удар по носу.

– Да пошел ты! – заорал на меня Слава, оттряхивая отбитую руку. Он распахнул дверь, прицельно ударил ближайшего каннибала в лицо кулаком и бросился бежать по коридору. За ним последовали другие. Одного схватил уже обращенный студент и вгрызся в горло, но вместо того, чтобы помочь, его просто оттолкнули. Убегали не все. Вытирая с лица кровь, я успел заметить, что кто-то вскочил, но не горел желанием убегать. Сохранили еще рассудок…

И тут заявила о себе вахтерша, до этого мирно валявшаяся под дверью и тихо рычавшая, когда через нее перепрыгивали. Подняв руку, она поймала одну из девчонок… Таньку… Та упала прямо на нее. Вахтерша обхватила ее обеими руками и укусила за лицо. Выбегавшие следом за ней девчонки с писком отшатнулись, когда жертва вырвалась, дико визжа и хватаясь руками за то место, где когда-то была ее щека. Теперь там болталось только несколько оборванных кровавых шматков. Я уже было бросился помочь, как еще кто-то из обращенных схватил Таньку за нижнюю челюсть и рванул на себя. Как в замедленной съемке я видел, как сразу уже трое ненормальных студентов вцепляются в Таньку, растягивают ее, стараясь урвать лучший кусок и прямо на коленях жрут, а она все еще что-то кричит. Меня пробрал настолько сильный ужас, что я даже забыл о том, как собирался ей помочь. Инстинктивно схватился за ручку двери и захлопнул ее, отгородившись от этой картины…

– Довольны… – просипел я, все еще держась за дверь, – Довольны, я спрашиваю?!

В аудитории еще осталось человек пятнадцать. Но никто мне ничего не ответил.

– Скажите, вы довольны! – теперь уже у меня началась истерика, – Я же сказал, что надо просто сидеть! Просто на одном месте! Это было так сложно? Очень сложно? Вы видели, что произошло… Я не хотел этого… Вы захотели! Из-за вас она погибла! Как и почти все, кто убежал! Вы в этом виноваты!

Похоже, я плакал… Не похоже, чтобы в глаз что-то попало.

– Ты не виноват… – вдруг услышал я голос.

Передо мной на корточки опустилась Светка. А потом чмокнула в щеку! Я бы скорее поверил, что она меня по башке трубой огреет…

– Спасибо, что спас меня… А теперь спаси остальных, – шепнула он мне в ухо. Я взглянул на нее с нескрываемым удивлением.

– Я тебе верю, – сказала она и отошла.

Я вытер слезы и тоже поднялся. Попробуем… Потом будет время плакать. Не сейчас… И так, кто тут у нас? Из ребят Артем, Сашка, естественно Егор. Павел… Человек, который меня едва на дух переносит. Как и я его… Остальные девчонки… Но от них сейчас пользы мало.

– Баррикадируем дверь, – сказал я и отошел. У меня просто тряслись коленки. В этот момент кто-то истошно заорал со стороны двора. Через стекло звук, конечно, дошел приглушенным, но больно знакомый голос.

Я приоткрыл шторку, чтобы посмотреть кто это. От увиденной картины мне стало жутковато, но злобный чертик на левом плече радостно рассмеялся. Слава, тот самый, кто мне нос разбил, решив, что он самый умный… Кстати нос… Кость вроде цела, надо будет у девчонок ваты спросить или чего-нибудь из этого… Хотя кровь уже вроде как не идет… Да, этот урод, возомнивший, что он самый умный, сейчас с прокушенной ногой пытался уползти примерно от четырех таких же каннибалов, что и в коридоре. Надо тебе было здесь остаться, может, выжил бы… Но у тебя же машина… Вот попробуй доползи до нее… Один из каннибалов, буду их так называть, вроде как и не люди. Легче все же. Так вот, один из них все-таки догнал Славу и вновь вцепился ему в ногу. Давай, ты ботинком его, ботинком… А вот другие… Черт, не могу больше смотреть…

– Ну что, не прав он оказался, – сказал Егор, стоявший рядом.

– А мы, думаешь, правы, что здесь остались? – спросил я его сразу.

Сложный вопрос. Так с ходу и не ответишь. Кого-то стошнило. Ничего, это нормально. Только вот вонять будет… Как вот эта туша охранника. Выкинуть ее чтоли? Стоп! Какой же я дурак! Охранник! А что охранники делают? Охраняют… А как они охраняют… Мать твою, все же я не просто дурак, а полная тупица! Положив гопобойку на пол, я перевернул тело. Хоть бы я прав оказался! Господи, ну пожалуйста!

– На кой ляд тебе эта тушка? – решил «отжечь» Пашка за мой счет, – проголодался? Думать надо, а не кушать.

– Лучше помоги дверь завалить, – посоветовал я ему, – или иди на хрен.

– Сам туда иди! – психанул он, – буду я еще тебя слушать. Кто ты вообще такой?

Да пошел он. О черт! Переворачивая тело, я и забыл, во что превратилось лицо этого несчастного. Кого-то снова стошнило.

Мне уже было не до этого. Я сделал открытие, которое резко поменяло баланс сил в мою пользу. Оттянув растрепавшуюся рубашку, я стащил с пояса охранника кобуру с пистолетом. Стандартный ПМ, на восемь патронов. А в кобуре еще и запасная обойма. Под удивленными взглядами я вытащил обойму. Полная. И запасная полная. Мужик, наверное, даже не успел его достать, когда стал таким же. А как он вообще таким же стал? Не по собственному ведь желанию… Тогда ведь как? Скорее всего, через укус… Подхватил чего-нибудь и оборотился. Иначе как же и все остальные с ума посходили… Вставив обойму, я передернул затвор на пол выпала еще одна пуля.

– И патрон в стволе… – причмокнул я, загоняя ее обратно.

– Боевые? – спросил Артем, зачем-то копаясь в своей сумке.

– Так точно, – радостно сказал я, – дамы и господа, заседание продолжается…

– Дай сюда! – вдруг потребовал Павел.

– Чего? – не понял я.

– Пистолет! Дай его сюда! – и еще руку протянул.

– С какой радости? – спросил я, поднимаясь. Пистолет в правой руке, кобура в левой.

– Огнестрел будет у главного. А так как я тут самый важный и умный, то…

– Командиром стать решил? – включился Егор, поднимая мою гопобойку, – А не жирно будет?

– А кого? – спросил Пашка, – хочешь вот этого заморыша? – и ткнул пальцем в сторону Сашки, помогавшего девчонкам дверь баррикадировать.

– А давай без оскорблений, – спокойно сказал я, надевая кобуру себе на пояс.

Золотая молодежь, блин. Решил, что раз тебе папаша место в универе купил и каждую сессию просто так выставляют, то и всеми командовать можно. Не, раньше так и было… Твое слово всегда было решающим, но сейчас пошел ты!

– А ты вообще заткнись! – заорал он на меня, – Сам покомандовать решил! Думаешь, раз в говне с клепками ходишь и металлолом в универ таскаешь, то и самый умный! Да плевать я на тебя хотел! Ты вообще никто! И был никем, и будешь никем!

– Заткнись немедленно, – неожиданно воскликнула позади меня Светка, – Ты такой же командир, как я культурист! Миша мне жизнь спас, когда этот меня сожрать хотел. А ты сидел на своей богатой… богатой ЖОПЕ ровно и только за себя любимого дрожал! Она подскочила прямо к нему и пальцем в него ткнула.

– Ты сам никто! Ты просто трус! Обыкновенный напыщенный трус!

И тут он ее ударил. Несильно так, тыльной стороной ладони по лицу… Практически на автомате, даже не успев об этом подумать, я слишком сильно сунул ему кулак под ребра. С хрипом этот урод согнулся пополам, схватившись за живот. Взвизгнув, Светка ткнула его каблуком в коленку. В глазах огонь джихада, личико в ярости… Пашка свалился, все еще перхая, а она уже снова ему носком туфли прямо по ребрам. И снова замахивается… Я едва успел ее схватить и оттащить от неудавшегося командира.

– Он меня ударил! Да я сама его! – бесилась она, все еще пытаясь его лягнуть, – Пусти меня! Нет, как он посмел! Он меня ударил! Да отпусти меня!

– Хватит! – вроде как слишком резко оборвал я ее, – нам здесь за глаза одного трупа хватает. И незачем второго делать.

Пашка уже поднимался, прихрамывая на колено, попавшее под Светкин каблук.

– Я тебе еще отомщу, – прошипел он, но Света уже вроде успокоилась.

– Только попробуй, – бросила она ему в лицо, высвобождаясь из моего захвата, – я сама тебе так уделаю… Или Мишке разрешу! А это я себе возьму, – добавила она, забрав у Егора мою гопобойку, – чтобы меня больше никто не пытался… не пытался слопать!

Пашка пришибленно посмотрел на кусок трубы у нее в руках, потом на меня и вернулся на свое место. Я же только удивленно приподнял бровь. У остальных было примерно такое же шокированное состояние. Никогда не думал, что Светка на такое способна. С ее вечно наманекюренными пальчиками и розовыми юбками…