Кодекс Императора III

Глава 11

Уваров Константин Валентинович сегодня ждал в гости самого императора Российской империи. Генерал восточной части столичной армии еще до конца не определился, кого он поддерживает, но больше склонялся к Федору Романову, с которым армия явно не будет скучать. А всем известно, что во время военных действий зарабатываются самые большие деньги.

Но Константин Валентинович точно не собирался поддерживать Дмитрия Романова, хоть его и признал Кодекс Первого Императора. Однако генерал не стал отказывать ему в сегодняшней встрече. Константин Валентинович мог придумать массу законных оправданий: в части постоянно что-то случается, что требует присутствия генерала. Можно было например сказать, что сегодня проходит проверка тяжелого вооружения, и генерал никак не может выбраться. Но на этот раз Уваров так делать не стал.

Генералу нравилось чувствовать себя выше императора, ведь именно Дмитрий Романов сейчас ехал к нему домой, а не наоборот. Константин Валентинович ощущал в этом событии свою важность.

Однако Уваров толком не знал, как ему стоит поступить со столь неожиданным подарком судьбы. О встрече ему сообщили всего несколько часов назад. Если бы у Константина Валентиновича было в запасе хотя бы несколько дней, он смог бы посоветоваться со своими союзниками и другими знающими людьми, как выгоднее разыграть эту партию. Но времени не было.

Константин Валентинович, как человек осторожный и избегающий излишних рисков, не собирался действовать самолично и пытаться как-то устранить императора на сегодняшней встрече.

Однако остальные союзники могут решить, что это максимально удачный момент для ликвидации, а значит, это грязное дело могут поручить Уварову. Но Константин Валентинович искренне надеялся, что подобного не произойдет.

Генерал не собирался лично участвовать в подобных делах. Он был из тех, кто предпочитал выполнять любую работу чужими руками, неважно, насколько она чистая или грязная. Но главное, что в таком способе Константин Валентинович минимизировал риски для себя и своей семьи.

А потому генерал собирался послушать, что сегодня ему скажет юный император, и какую выгоду он сможет для себя с этого разговора поиметь. Возможно, удастся выведать важную информацию, которую Константин Валентинович потом передаст куда нужно, чтобы повысить свои позиции. Ведь сейчас против Дмитрия Романова формируется новая коалиция, и Уваров, как один из военных, косвенно будет к ней причастен.

С самим императором Константин Валентинович не собирался вести какие-либо переговоры и повышать свои позиции, генерал считал, что на троне Дмитрий надолго не задержится. А потому подобные беседы — лишь пустая трата времени и сил.

Но и обострять конфликт с императором Константин Валентинович не собирался. Как никак дома находятся его жена и дети. И если супругу не жалко — с его статусом он без проблем найдет себе новую жену, то детей он любил… по-своему. Константин Валентинович был довольно жестоким человеком и наследников растил в строгости.

Ясно было одно — нельзя допускать в этом доме никаких боевых действий.

— Муж мой, император прибыл, — сообщила супруга, зашедшая в кабинет графа Уварова.

Голос ее звучал устало, но Константина Валентиновича мало интересовало ее состояние.

— Проводи его в гостиную и сообщи, что я еще занят, — сухо приказал Уваров.

— Но ты ничем не занят, — робко возразила Анастасия Уварова, устремив глаза в пол.

— Я пью бренди, это очень важное занятие, — хмыкнул Константин Валентинович. — Через тридцать пять минут ожидания я к нему выйду.

— Но…

— Если сама не можешь сообщить, отправь слугу, — голос генерала стал строже.

— Это будет явный перебор, муж мой.

— Неважно, — отмахнулся Уваров.

Ему было искренне все равно, какое впечатление о нем сложится у нового императора.

— Я бы на твоем месте так не поступала, — дрожащим голосом продолжила супруга.

— Хорошо, что ты не на моем месте, — ответил Константин Валентинович и отпил из стакана бренди.

В его доме женщина должна подчиняться. И Анастасия знает, что будет, если ослушаться, а потому она покорно кивнула и отправилась выполнять поручение мужа.

Сижу в гостинной и смотрю, как догорают поленья в камине. На моем лице улыбка, но Алина этого настроения не понимает:

— Господин! Давайте я притащу сюда этого генерала через тень! — эмоционально предлагает она. — Мы слишком долго его ждем!

Ее злит ожидание. Будь ее воля, она бы этого генерала уже прибила за подобное неуважение к своему императору. Я же предпочитал действовать иначе.

— А ты жестокая, — с усмешкой говорю я.

— Может, вы ему счет за ожидание хоть выставите? Время императора дорого стоит! — Алина продолжает возмущаться сложившейся ситуации.

Я улыбаюсь и отвечаю:

— Заплатить Уварову придется, но счет я ему не стану выставлять.

— Но почему?

— У меня в голове есть несколько сценариев событий этой встречи, и только один будет для графа Уварова достаточно приемлемым. Три варианта будут для Константина Валентиновича плачевными, а один и вовсе катастрофический.

— А в чем его катастрофичность?

— Если Константин Валентинович попытается меня устранить, то он об этом горько пожалеет, — почти прямо ответил я.

Однако если меня снова попытаются отравить, хотя мое тело полностью невосприимчиво к ядам, то в этот раз я подключу свои актерские способности и разыграю отравление. Уверен, если подобное случится, то и яд подберут мощный, чтобы действовать наверняка.

После такого у меня появится повод для репрессий для других генералов. Ведь еще западная и северная части не горят желанием подчиняться новому императору. И к ним тоже придется найти особый подход.

Мои мысли прервал граф Уваров, который наконец удосужился явиться на встречу.

— Добрый вечер, Ваше Императорское Величество, — слегка склонил голову он и присел на диван, стоявший напротив меня.

— Здравствуйте, Ваша Светлость, — с улыбкой ответил я.

— Позвольте поинтересоваться о цели вашего визита. Я не до конца понимаю, чем привлек ваше внимание до такой степени, что вы приехали ко мне домой. Я бы мог и сам явиться во дворец.

Граф говорил четко по делу, а на его лице практически не отражалось эмоций. Он, как опытный военный и политик, умел хорошо себя держать в руках.

— Я отправлял вам приглашения, и не раз, — напомнил я.

— К сожалению, у меня были дела в части. С радостью бы посетил вас, но никак не мог оставить дела, — граф добавил в свой голос нотки печали.

— Дела не заканчиваются вторую неделю? — поинтересовался я, вскинув бровь.

— В империи развелось много лодырей. К сожалению вам этого не понять, Дмитрий Алексеевич.

Генерал говорил со мной свысока… Эх, если бы он знал, сколько дел с армией я имел в различных мирах, он бы ужаснулся. Причем мне доводилось командовать, как современной армией, так и той, что была вооружена луками, стрелами, копьями и магией.

Был один интересный мир, где магия была недоступна людям без гримуаров. И там я смог возвысить свою империю только за счет книжных типографий. В этом мире считалось, что все гримуары должны быть написаны от руки магами, а потому этих магических книг было не так-то много. Тогда я придумал свою систему. Гримуары мне писали простолюдины, а маги попросту их заканчивали, и все работало. Мою империю тогда в шутку называли книжной. Когда все развивали рудники, шахты, чтобы в большей степени изготавливать холодное оружие, я создавал книги. Сперва соседи смеялись, но потом им резко стало не до смеха.

— Я пришел для того, чтобы поговорить с вами о неподчинении восточной части, — продолжаю я разговор с генералом.

— О неподчинении? — деланно удивился Константин Валентинович. — Мы подчиняемся империи!

— Тогда почему не явились ни на одну назначенную вам встречу? — строгим тоном спросил я. — Например, на ту, что была назначена позавчера.

— Нужно было ехать на военной технике, чтобы продемонстрировать вам, в каком она ужасном состоянии… Но у нас закончилось топливо. Новая поставка не успела прийти.

— Понятно… Мы и дальше будем вести пустые разговоры, которые ни к чему не приведут? — сразу догадался я.

— Почему, Дмитрий Алексеевич? Мы вполне можем договориться, просто сейчас империя в тяжелом состоянии. Давайте лучше повторим этот разговор через пару месяцев. Я постараюсь привести часть в порядок. А чтобы это получилось, необходимо увеличить бюджет, который выделяется нашей части, в двенадцать раз.

Константин Валентинович говорил уверенно. Будь на моем месте Григорий, точно бы поверил, что восточная армия в настолько плачевном состоянии, раз ей требуется столько средств!

— Интересно, — хмыкаю я. — Зачем полностью боеспособной части такой бюджет? Насколько мне известно — у вас ангары забиты новой техникой, да и с поставками топлива нет никаких проблем. Разве что в вашей части кто-то не сливает его налево.

— Что вы! У нас с этим все строго, ничего просто так не пропадает. Вы наверно слишком далеки от военного дела… Мне тяжело с вами говорить, Дмитрий Алексеевич. Может, будет проще, если вы отправите на переговоры военного советника?

— Увы, но в империи нет такого, — пожимаю плечами.

— Как нет? — лицо Константина Валентиновича вытягивается от удивления.

— Вот так вышло, — легко отвечаю я.

— А где Григорьев? Я же вчера с ним ви…

— Вы вчера с ним плохо себя чувствовали? — перебиваю я, напомнив Уварову его вчерашнее оправдание — почему он не явился во дворец.

— Не совсем, — замялся он. — Мы говорили по телефону.

— Григорьев в тюрьме. Он задержан за все свои преступления против империи.

Причем задержать этого столь сильного Одаренного было не так-то просто. Пришлось подключить Кутузова со всей его гвардией.

— За какие такие преступления? — Константин Валентинович искренне делает вид, что он ничего не понимает.

— Понимаете, коррупцию надо искоренять.

— Понимаю, — кивает генерал. — Прошу прощения, Ваше Императорское Величество, но я сегодня очень устал, и хотел бы отправиться отдохнуть. Еще не отошел от вчерашнего недуга. Поэтому если вы разрешите, я откланяюсь.

— Ясно, что мы с вами не сможем договориться, — повторяюсь я. — А потому давайте на чистоту, Константин Валентинович. Мне известно кого вы поддерживаете и кого собираетесь поддержать. Вот и скажите, есть ли возможность, что вы будете верны своему делу и своей империи, согласно клятве, которую вы принесли? А она подразумевает ваше прямое подчинение императору.

— Могу быть с вами откровенен? — нахмурился Константин Валентинович и откинулся на спинку дивана.

— Раз вы будете откровенны, то своей стороны могу обещать, что за ваши слова проблем не последует.

За слова, а не за действия.

— Я верен Российской империи целиком и полностью, никогда ее не предавал и не собираюсь этого делать. Но есть один нюанс. Сегодня на троне сидит один император, завтра — другой, через неделю — третий. А сама империя как стояла, так и будет стоять, ей я и остаюсь верен. А человека, кому отдам свою верность, я могу выбрать и сам, — серьезным тоном объяснил Константин Валентинович.

— Алина, — оборачиваюсь к служанке, и она понимает меня без слов.

Достает из тени знакомый кейс и протягивает его мне.

Я открываю его, но содержимое не вызвало у графа Уварова никаких эмоций.

— Здесь десять алхимических микстур, таких вы больше нигде не найдете, — начинаю объяснять я. — Это разработка моего тайного отдела.

— И что? — хмыкает Константин Валентинович.

— Это целебные микстуры, но как они сделаны, знаю лишь я и работники моего отдела. А если еще кто-то попытается создать подобное, то будет казнен. Скажем так, их производство связано со смертью людей.

— Теперь вы при мне еще и в преступлениях признаетесь, — усмехается Константин Валентинович.

— Иногда подобное приемлемо во благо Российской империи. Когда владелец целительского дара был откровенно плохим человеком и оставлял за собой только шлейф из крови, а его жизнь может спасти другую — чистую и светлую, то почему бы не пойти на такое? Или вы не согласны с моим подходом? Кстати, к чему это я, — я сделал вид, что кое-что вспомнил и достал из сумки Кодекс Первого Императора, который принес с собой.

Завидев его, Константин Валентинович выпучил глаза. В этот раз он не смог скрыть своего удивления.

Я положил руку на обложку Кодекса и ровным тоном произнес:

— Я, Романов Дмитрий Алексеевич, клянусь своей душой и даром, что эти микстуры полностью излечат недуг вашего сына и поставят его на ноги.

Книга загорелась белым светом, принимая мою клятву. А Константин Валентинович продолжал наблюдать за мной удивленным взглядом.

— Даже больше скажу, эти микстуры разрабатывались специально под вашего сына. И вы получите их. Взамен на верность, — закончил я и закрыл кейс.

Константин Валентинович напрягся и наклонился вперед. На его лице читалась нерешительность.

— Они правда ему помогут? — тихо уточнил он.

— Несомненно, — киваю я.

Генерал поднял свой взгляд и пристально посмотрел мне прямо в глаза.

— Вы просто решили купить мою верность, — ухмыляется он.

— Да, можно это и так назвать, — улыбаюсь я. — Но на самом деле я лишь хотел дать вам повод, чтобы быть верным.

— Вы знаете, какой у меня ранг?

— Абсолют, — сразу отвечаю я.

— А знаете, что ради своей семьи я готов на многое? Думаю, вы понимаете, что я могу забрать этот кейс силой, — тяжелым тоном сказал Константин Валентинович.

Вид у него был такой, словно он продолжать перебирать в голове варианты, и никак не мог выделить один… верный.

— Попробовать можете, — спокойно говорю я. — А вот получится у вас это или нет — совсем другой вопрос. Если нет, то это будет считаться очень неприятным инцидентом, ведь на императора российской империи напали прямо в вашем доме. И преступниками будут считаться все, кто тут находится, — так я намекнул, что пострадает и семья. — А как вы думаете, пришел бы я сюда, если бы не был уверен в своей безопасности и знал, что могу пострадать?

— Значит, мое имение окружено, — делает вывод Константин Валентинович.

— Нет, главная боевая единица уже находится в вашем имении, — слегка улыбаюсь я.

Константин Валентинович осмотрелся, явно думая об убийце. Забавно, но его взгляд даже не зацепился за Алину, которая этой боевой единицей и была. И его даже не смутило, что кейс она достала из тени — а это уже говорило о многом, ведь она показала свой дар.

— Жду вашего ответа, — настойчивее продолжил я.

Мы и так потратили много времени в этом имении, пока ждали генерала Уварова, и я не хочу задерживаться здесь до самого утра.

Константин Валентинович ответил через долгую минуту раздумий:

— А знаете… я вам не верю и не собираюсь играть в ваши игры. Выметайтесь из моего дома, Ваше Императорское Величество.

— Жаль, — изображаю печальный вздох. — Мое предложение единоразовое, и завтра оно уже действовать не будет, на случай, если вы передумаете, — предупреждаю я.

— Не передумаю, вот вам мое слово! — в голосе Константина Валентиновича чувствовалась ярость.

Стоило ему это сказать, как дверь гостиной распахнулась, и к нам вошла красивая женщина в бордовом длинном платье. На вид ей было не больше тридцати, хотя я понимал — на самом деле она куда старше.

Она шла легко, чуть ли не паря над землей. Приблизилась к нам и уверенным тоном спросила:

— Ваше Императорское Величество, разрешите обратиться?

— Конечно, Анастасия Игорьевна, — разрешаю я.

— Мой муж согласен.

Константин Валентинович вскинулся и резко ответил ей:

— Женщина, что ты себе позволяешь⁈

Она бросила на него пренебрежительный взгляд и снова обратилась ко мне:

— Мой муж будет верен вам и империи. И если империи он был и так верен, то после сегодняшнего дня он начнет еще и вам подчиняться. Как того и требует клятва, которую он забыл.

Анастасия открывает свою сумочку и достает оттуда толстую папку документов. Удивительно, как они туда поместились… Хотя не удивлюсь, если там спрятан какой-нибудь пространственный карман.

— Вот доказательства о всех махинациях моего мужа в армии за последние несколько лет. Там хищений на двадцать семь миллионов, — уверенно продолжает Анастасия. — Там записи всех его переговоров и контакты соучастников. Этого хватит, чтобы его казнить. Но если мой муж и после этого не будет согласен быть верным вам, то, пожалуй, вам и правда лучше казнить его, и тогда эту должность займет его заместитель. Он более сговорчив и благоразумен, но мой муж не догадывался, что он поддерживает именно вас. Вам нужно только утвердить его на должность. Прошу… помогите моему ребенку.

Хорошая мать… Она в первую очередь подумала о своем наследнике, поставив выгоду на второй план. Ее муж сделал ровно наоборот.

Услышав слова жены, Константин Валентинович взорвался. Он вскочил со своего места, и его аура загорелась ярко-красным. Уваров был готов атаковать!

— Я тебя убью! — процедил он супруге.

Женщина вздрагивает, но не отступает. По ней видно, что ради своего ребенка она готова на все.

— Ты предала меня! — кричит он и сжимает кулаки.

Генерал замахивается и расправляет ладонь… Хочет дать ей такую пощечину, которая в купе с даром попросту снесет голову Анастасии с плеч.

Однако рука Уварова встречается с моей — я хватаю его за запястье. Мне это далось так легко, словно его ладонь ничего не весила, словно и не было в ней такой концентрации магии.

— Не советую бить женщин в моем присутствии, — строгим тоном говорю я.

Тем временем Алина уже читала документы, предоставленные Анастасией.

— Мой господин, здесь очень интересная информация. Судя по ней, граф сядет очень надолго. Но я бы лучше казнила, — слегка усмехается служанка.

Я же отпускаю руку генерала и оборачиваюсь к перепуганной супруге Уварова:

— Не бойся, тебе больше ничего не угрожает, — слегка улыбаюсь, чтобы успокоить женщину. — Алина, обеспечь женщине безопасность, — велю я служанке.

— Слушаюсь, господин! — отвечает Алина и достает свой телефон, набирает чей-то номер и говорит в трубку: — Отправьте ко мне девяносто восьмую.

Я передаю кейс с лекарством Анастасии Уваровой и объясняю:

— Одна микстура раз в неделю. И через десять недель твой сын встанет на ноги. Но если вдруг такого не случится, я применю другие методы.

Анастасия смотрит на меня завороженно. А генерал внимательно наблюдает, не решаясь сказать что-либо еще.

— Какие? — осторожно спрашивает испуганная женщина.

У ее сына довольно серьезное заболевание. Лучшие врачи и лекари сказали, что он навсегда останется инвалидом, но я нашел другой метод помочь ему.

— Заберу его родовой дар и заменю его на целительский. Этот дар вылечит своего носителя, — отвечаю я.

— Благодарю! — кланяется Анастасия Уварова.

Перевожу взгляд на Константина Валентиновича и говорю:

— Присаживайтесь, а то еще глупостей натворите.

Он опускается обратно на диван и спрашивает:

— Но откуда у вас такая сила?

— А разве император должен быть слабым? — слегка усмехаюсь я.

— Но вы…

Перебиваю его:

— Слишком молод? Или просто не афишировал свои сил? Извините, но я не видел причин давать подобные козыри своим оппонентам. Мне гораздо больше нравится удивлять их.

Поднимаю с дивана Кодекс Первого Императора и кладу его на стол.

— Теперь пришло ваше время сделать выбор, — говорю генералу и киваю на реликвию.

— Позвольте, я первая! — вызывается Анастасия Уварова.

— Прошу.

— Я, Уварова Анастасия клянусь в верности императору и Российской империи. Клянусь, что никогда не предам ни его, ни свою империю, — говорит она, положив руку на Кодекс.

Он принимает клятву женщины и загорается белым огнем.

— Теперь ваша очередь, — смотрю на генерала.

— А разве у меня есть выбор? — обреченно спрашивает он.

— Выбор есть всегда. Но сомневаюсь, что вам понравится альтернатива. Единственный путь, в котором ваша жизнь практически не изменится — это присягнуть мне на верность.

Константин Валентинович вздыхает, его плечи опущены. Видно как сложно ему принимать свое поражение.

— Признаю, — тихо начинает он. — Я проиграл… Прошу вас помиловать меня и мой род, за который я в ответе.

— Твоего поступка хватит не только, чтобы опозорить весь род, но и для того чтобы эта дурная слава осталась в веках. Даже те простолюдины, кто будет несчастным носить схожую фамилию, будут стремиться ее сменить, чтобы их случайно не приняли за ваших родственников, — отвечаю я и пододвигаю к графу Кодекс Первого Императора.

Он неохотно кладет руку на реликвию… И произносит такие же слова клятвы, какие недавно произносила его супруга. Кодекс загорается белым, принимая его слова.

А после этого взгляд генерала становится и вовсе печальным, ведь теперь для него пути назад нет.

Вдруг в открытые двери гостиной входит девушка в форме горничной. Черные локоны струятся по её плечам, она выглядит достаточно миниатюрной, на вид этой красавице около тридцати пяти лет.

Девушка подходит ко мне и кланяется:

— Прибыла по вашему приказанию, господин.

— Анастасия, — обращаюсь я к жене Уварова. — Теперь это ваша новая служанка. Когда она рядом, вы можете ничего не бояться, — перевожу взгляд на Константина Валентиновича. — Впрочем, его тоже можно больше не опасаться. Больше ваш муж не причинит вам вреда, а иначе Кодекс его убьет. Таким он создан, — и добавляю так, что мой голос едва слышно: — Таким я его создал…