Код идеальной магии 2

Глава 13

Началась эта история очень давно. Тогда Леда Хлебникова, еще не самая известная пророчица, а просто мать, едва не умерла, рожая свою дочь, Матильду. На помощь тогда ей пришла неизвестная повитуха, невесть откуда взявшаяся в дорогой и престижной больнице империи.

По рассказам очевидцев, бабка уверенно и неторопливо шла от главного входа, напрямую к Хлебниковой. И, не обращая внимания на медицинский персонал, прошла в родильное отделение.

Там она без тени сомнения нашла Леду, оттеснила врачей и наложила на роженицу руки. Сказав одну-единственную фразу:

— Так хочет богиня.

Новорожденная Матильда, которая не должна была выжить, в тот момент радостно заверещала. Все с удивлением увидели, как от нее к матери потянулись сиреневые нити, связавшие их судьбы навеки.

Повитуху потом пытались найти, но ее и след простыл. Кроме того, кроме, как она вошла в родильное — никто не видел, как она его покидала.

Но это уже узнавали потом, когда Леда стала знаменитой. Многие интересовались ее прошлым и личной жизнью, но мало что можно было узнать. История была спрятана за семью замками.

Матильда росла обычным ребенком. Играла, училась, шалила. Разница была лишь в том, что для поддержания в ней жизни, ей нужно было проходить ритуал.

Леда называла это благодарностью неизвестной богине. А для Матильды — суровое испытание.

После бурных переживаний и изменений в судьбе дочь великой Леды была вынуждена возвращаться в старый дом матери, чертить мелом символы и обращаться к высшим силам.

Что это за богиня, что за сила у обеих Хлебниковых — осталось загадкой. Хотя положа руку на сердце, никто особо не стремился узнать правду. По привычке способности назвали ведьминскими. К этому добавилось еще и дар пророчеств, но правду не знает никто.

За всю свою недолгую жизнь Матильда проходила через ритуал четырежды. И сегодня был пятый.

Ведьма все сделала, как велела мать: уехала в свое убежище, нарисовала знаки, разделась и произнесла нужные слова.

Богиня ответила сразу же. Матильде всегда казалось в такие моменты, что так некая сущность с любопытством смотрит на мир через ее глаза.

В этот раз все начиналось, как обычно: едва ведьма ощутила чужое присутствие, неведомая и сладкая сила наполнила ее до самых кончиков ушей.

Мир привычно переворачивался с ног на голову, но это не пугало, а лишь радовало. В такие моменты все становилось ясным и понятным. Перед Матильдой открывались линии будущего, прошлого и настоящего. Она знала все и обо всех.

Жаль, что когда ритуал заканчивался, она практически полностью все это забывала. Лишь потом, когда увиденные события свершались, в голове ведьмы вспыхивало узнавание.

Сегодня же незваные гости чуть все не испортили.

Все уже приближалось к логичному завершению, как вдруг Матильда ощутила, как богиня изменила свое обычное поведение. Ее магия выплеснулась из ведьмы, хлестнула по коже всполохами, опалив негодованием.

Впервые Хлебникова ощутила, что в ней бесновалась чужая сущность, но сделать ничего не могла. Водопад эмоций затопил сознание ведьмы. Здесь было и любопытство, и злость, и обида.

Присутствие гостей всполошило богиню, и вместо того, чтобы сбежать с ритуала, она решила покарать того, кто ей помешал. И под руку попался Олег.

Матильде не помогла бы его любовь и привязанность, и сущность бы поглотила водного мага, не оставив от него ни малейшего следа.

Если бы не Зарницкий.

Отчего-то богиня посчитала, что он достоин не только противостоять ей, но и помочь.

Матильда ощущала весь спектр чужих эмоций, но не могла видеть, что происходит за всполохами сиреневой магии. Лишь ощущала горячее предвкушение и томительное ожидание.

А потом все закончилось. Когда ведьма распахнула глаза и обнаружила Тимофея Викторовича, потрепанного, но с интересом смотревшего на нее, испугалась.

Она решила, что ритуал сорван. Но прислушавшись к себе, она ощутила, что богиня довольна.

— И что потом? Что делает сила этой богини в тебе? — спросила Тень, первой нарушив молчание.

— Не знаю, — пожала плечами Матильда. — Она просто есть. Это все выглядит дико, да и потом, я не нашла нигде упоминаний о такой сущности. Так что приходится ориентироваться только на собственные ощущения.

— А Леда разве тебе ничего не сказала?

— «Так надо», — дернула плечом ведьма. — Когда что-то дает твоему ребенку жизнь, ты не спрашиваешь, зачем и почему. Просто сидишь и молчишь в тряпочку.

— Дар Леды, — вдруг сказал я, — он был до этого или появился вместе с богиней?

— Не, это семейное, — махнула она было рукой, но внимательно на меня посмотрела. — Думаете, это не семейный дар, а этой богини? Нет. Возможно, с его помощью она смогла воздействовать на маму. Хотя он значительно улучшился. Многие это связывали с родами, но матушка считала, что последствия принятия в меня богини. Странно, почему усилился тогда ее дар, а мой остался обычным.

— Иногда некоторые люди с особенным даром могут быть проводниками между мирами, — задумчиво пробормотал я. — Вполне может быть, что основной целью была именно Леда, с таким даром, а ты — итог их взаимодействия.

Я вдруг вспомнил, как богиня через Матильду сказала, что меня здесь не должно было быть. Она имела в виду в доме или в мире? Может ли это означать, что эта сущность находится между мирами?

Боюсь, мне этого никогда не узнать.

— Так и что? Получается, ты теперь можешь больше? — прищурилась Тень.

— Да, моя сила возросла. Немного, но я это четко ощущаю, — кивнула Матильда. — Я вас очень прошу, больше так не делать. Не нужно меня спасать, я же как-то без вас жила это время.

Она выглядела раздосадованной. Я ее прекрасно понимал. Но нисколько не жалел о том, что вмешался, и увидел то невероятное заклинание. Кстати, о нем.

— Матильда, я могу расспросить тебя о ритуале? — спросил я ведьму.

— Можете, конечно. Только у меня ответов для вас нет. Я не знаю, что происходит во время него. Могу лишь описать свои ощущения.

Она задумчиво пожевала губы, покрутила чашку и снова посмотрела на меня.

— Мне показалось, что вы нравитесь богине, — выдала она и опустила глаза.

— А кому он не понравился бы? — проворчала Тень, закрыв лицо чашкой. — Знать бы еще, во что это потом выльется.

Маг без магии, обладатель абсолютной магии и любимчик богини. Этот мир умеет преподнести сюрпризы.

— И как ты чувствуешь, что нужно пройти ритуал? — Еж наконец отложил сковородку.

По-моему, он ее использовал, как предлог не участвовать в разговоре. Иначе зачем он поджарил два десятка тостов?

— Сложно сказать, — Матильда в очередной раз дернула плечом. — Просто раз и надо. Я думаю, что со временем сила богини выветривается из меня, а ритуал обновляет, наполняя заново.

— Очень странно, — потянула Тень. — Леда тоже проходила через ритуал?

— Нет, только я. Она всегда воспринимала это как плату за мою жизнь, и готова была его проводить хоть каждый год.

— Но сегодня был лишь пятый раз, — добавила Оксана.

— Да. В них нет никакой системы. Первый раз я прошла через него в пять лет, потом в девять, в тринадцать, пятнадцать. И вот сегодня.

— Ты сказала, что ритуал связан с изменениями в жизни. Но Леда умерла, когда тебе было двенадцать, — заметил я.

— Почти год в моей жизни ничего не менялось, — тонкие пальчики Матильды крепче обхватили чашку. — Все счета были оплачены, договора с прислугой тоже. Продукты даже завозились. Матушка будто бы уехала по работе. Я училась, тренировалась и ни о чем не беспокоилась. А потом… Потом все закончилось. Сердобольные соседи, видя дом в запустении, охотно делились со мной газетными статьями. Оттуда я узнавала все мерзкие сплетни. Плюс начали приходить работники различных структур. Ребенок один в большом доме в столице. Всем было от меня что-то надо. Думали, что во мне такой же сильный дар, а может, просто хотели денег матери. Вот я и сбежала в Дубровск. Мы тут иногда жили. Это я уже потом поняла, что матушка не просто так выставила дом на продажу, а чтобы обеспечить меня.

— А дом так никто и не купил, — кивнула Тень.

— Да, если бы его продали, то я бы еще долго оставалась в столице, — нахмурилась Матильда, но тут же просветлела, — зато я встретила вас!

Она обвела всех взглядом, но остановилась на покрасневшей лысине Ежа, который успел снова отвернуться к плите.

Теперь мы все смотрели на суетящегося водника, который краснел все больше и продолжал выкладывать на блюдо новые тосты.

— Скоро нам потребуется места побольше, — я улыбнулся краешком губ, и Тень захихикала.

Матильда смутилась и уставилась в свою чашку.

— Ой, я тут подумала, — начала она. — А если вот нам всем вместе отправиться жить в тот дом?

— Под бок твоей богине? — скривилась Тень.

— А что? — удивилась ведьма. — Там хорошо. Места много. Да и потом, Тимофей Викторович говорил про клан, а это же много людей. Дом большой, красивый.

— У меня нет желания возвращаться туда, где меня взрывом на крышу забросило.

— То ритуал был. Если перед домиком не появляться, то вы и не заметите ничего, — щеки у Матильды пылали. — Ну и еще там комнат много, можно не тесниться.

Она снова бросила быстрый взгляд на Ежа, но тот смотрел на меня. Я едва заметно прикрыл глаза. Водник просиял и сел рядом с Матильдой.

— Я не против, — сказал я, — но без глупостей. Мне не нужны ссоры и разлад внутри клана.

Теперь покраснела ведьма.

— У дома богатая история. Он построен во времена Вильгельма четвертого. Там есть потайные ходы, искусные фрески, уютные балкончики…

С каждым словом голос ее затихал от наполненных нежностью объятий водника. Мне оставалось только покачать головой.

День плавно превращался в вечер, а я не хотел терять ни минуты свободного времени. Мне нужно было проанализировать все, что смогла сохранить Алекса. Да и хотелось еще раз взглянуть на структуру ритуала. Уж больно необычной она была.

Мы с помощницей засели в кабинете, обложившись моими записями. С помощью новой способности у меня получилось воссоздать блеклый образец ведьминской магии. Алекса выступала гарантом безопасности, чтобы код не сработал, и давала возможность подробно его изучить.

Я копался в нем без особой цели, мне нравился этот массив данных с четкой структурой и логичными последовательностями. Над ним будто поработала стая перфекционистов, так он был хорош.

Дошли руки и до бреши, которую я восстанавливал. Матильда была права — именно мы испортили ритуал. Если у меня не получилось закрыть дыру, мы бы все погибли.

Еще меня очень интересовало, почему богиня выбрала именно меня. Сначала я решил, что это все из-за того, что на мне были остатки проклятья Матильды, пусть и немного видоизмененные.

Или тому виной протокол Алексы.

— А что за код ты активировала, чтобы та слизь на мне не закрепилась? — спросил я у аватара помощницы.

— Аналогом можно назвать водоотталкивающие свойства ткани. По результатам поверхностного анализа, я сделала вывод, что энергетическая структура взаимодействует с…

— Проще, Алекса, пожалуйста. Мы не на конференции.

— Хорошо, Тимофей Викторович. Я посчитала, что если блокировку и рассеивание энергии распространить по всему телу, это не даст субстанции на нем закрепиться.

— Но как бы обошла нестабильность магии? То есть, энергии.

— Я не создавала его заново, как сделал это Владимир. Я усилила действие того, что уже был на вас. А также приняла во внимание принцип работы субстанции.

— То есть, ты все же распознала структуру этой энергии?

— Нет, к сожалению. Ориентировалась на механику работы.

— Что еще интересного обнаружила?

— И какой категории вас интересует информация?

Мы снова погрузились в обсуждения, анализировали, перебирали детали кода. Я был в своей излюбленной стихии, среди данных и информации.

Несколько раз ко мне заглядывала Тень, говорила что-то, я даже поднимал голову от записей. Но увидев мои ошалевшие глаза, Оксана захлопывала рот и уходила.

Не сейчас! Мне казалось, что я вот-вот раскрою тайну магии ведьм, и ничто не должно было меня отвлекать.

Когда Тень заглянула в очередной раз, мне пришлось рыкнуть на нее и заблокировать дверь.

Я ощущал себя на пике возможностей, моя голова работала на повышенных оборотах на подпитке заклинаний бодрости и концентрации.

В какой-то момент я понял, что магия богини мне что-то напоминает. Ведьминская сила была очень похожа на обычную, с вкраплениями чужих символов.

Они походили на примесь в золоте, едва извлеченного из породы. Я раз за разом разворачивал перед собой структура кода, любовался стройными рядами данных, но так и не мог понять, что ищу.

Это напоминало картинки, где нужно было найти отличия. Их я находил, но никак не мог уловить их сути. Мелкие частицы меняли принцип работы магии ведьмы.

Именно поэтому Матильда могла видеть тех, к кому применяла силу, и могла отследить Тень. Я пользуюсь этим же слепком заклинания, пусть и на свой лад.

К этому всему я пытался привязать слова Трубовой об абсолютной магии. Валил все в кучу, надеясь, вытащить из кучи грязи сверкающий бриллиант знаний.

И когда, казалось бы, я почти нащупал его, меня снова отвлекли. На этот раз гонцом выступал Ветер. Его хмурый вид заставил мои мозги остановиться и сосредоточиться на его словах.

— Тимофей Викторович, лавку Жан-Поля подожгли, — сказал он, застыв в дверях.

— Как⁈ Пострадавшие?

— Нет, только товар, — он скосил взгляд на часы.

Я поступил так же. Четыре утра! Не удивительно, что Оксане было интересно, когда я закончу.

— Как узнал?

— Прибежал парнишка. Эй ты.

— Надо бы уже узнать его имя, — пробормотал я, поднимаясь из-за стола. — Едем.

В мобиль мы сели вдвоем, остальных будить не стали. Эй ты забрался на заднее сиденье вслед за нами, с восторженным взглядом рассматривая салон.

— И как же мне тебя звать, приятель? — спросил я его.

— Ты ж и так знаешь! Крикни «эй, ты», и я сразу прибегу, — с улыбкой до ушей ответил он.

— Нет, — покачал я головой, вспоминая одну историю из прошлой жизни. — Буду звать тебя Фигаро.

— Ну уж нет, длинно! Лучше Фиро, — он исковеркал имя на свой лад и повторил. — Фиро, а что мне нравится!

— Ну так, что, Фиро, расскажи, что ты видел?

— Да мало чего, — расстроенно сказал он. — Я ж спал. Но проснулся от вони. Запах горелого ни с чем не спутаешь! Подскочил, побежал, увидел дым. Крикнул сторожа. Он, в отличие от меня, дрых без задних ног. А потом уже помчался к вам.

— А почему не к Жан-Полю?

— Его ребята поднимут, — махнул он рукой. — Я всех на уши поставил.

— Молодец, держи, — я протянул ему монетку, которая мгновенно исчезла в мозолистых руках Фиро.

— Думаю, там уже все потушили.

— Ничего необычного не видел? Может, кто ходил чужой?

— Не-а, — парнишка погладил обивку сиденья. — Я же всех знаю.

— Это наводит меня на мысль, — я переглянулся с Ветром, — что это сделал кто-то из своих.

— Да зачем им это? Могло же все сгореть. Везде дерево, пыль, ткань. Вспыхнуло бы за секунды.

— Но не вспыхнуло, — резонно сказал я.

— Я успел вовремя! — гордо ответил Фиро.

— Весьма и весьма подозрительно, — тихо сказал я, глядя на дорогу.

Ветер кивнул, и остаток пути мы провели в тишине.

На улице едва рассвело и было пустынно. Мне вдруг подумалось, что города ранним утром прекраснее, чем днем. Безлюдные мостовые и слепые окна витрин навевали на меня очарование, а тишина добавляла покоя.

Но это все кончилось, когда мы свернули к рынку. Перепачканные в саже люди, перепуганные лица и разлитая вода — вот что нас встретило у главной арки.

Фиро вылетел из мобиля первым и быстро скрылся в переулках, собирая информацию по моей просьбе. А я поискал глазами Жан-Поля.

Он сидел на каменной скамейке, схватившись за голову. Он был в домашней рубахе, штанах и в одном тапочке.

— Тимофей Викторович! Все пропало! — воскликнул он, увидев нас с Ветром.

— Совсем все или что-то осталось? — спросил я.

— Все, что было в магазине. Будто огонь знал, что уничтожать.

— То есть за порогом — ничего?

— Абсолютно. Даже тушить не нужно было.

— Тогда это был поджог, — нахмурился я. — Кто мог желать вам такого?

— Да многие! Мало кто был доволен тем, что я выкупил лавки и что торговля пошла вверх.

— А не могла это так сработать артефакт? — на всякий случай спросил я.

— Нет, что вы! Я не держу такие вещи в магазине. Да и не думаю, что Аннабель умеет такие делать.

— Хорошо, я разберусь, — я поискал глазами Фиро, но не нашел. — Вам нужна помощь? Деньги на восстановление?

— Я не могу просить у вас деньги, после всего, что вы сделали для моей семьи.

— Бросьте, Жан-Поль. Я буду рад помочь.

— Спасибо, Тимофей Викторович! — мы пожали руку, и тут к нам подошел один из торговцев. — Семен, что это?

В руках он держал увесистую коробку.

— Это то, что осталось. Увы, больше ничего спасти не удалось.

Жан-Поль забрал коробку, поставил ее на скамейку и сел рядом.

— Интересно, почему они не сгорели? — я с удивлением рассматривал код артефактов.

— Я даже не знаю, чьи они, — вдруг сказал Жан-Поль. — Мой брат такие не вырезает.

Я достал деревянную фигурку человека и показал Ветру. Тот нахмурился сильнее обычного и забрал ее из моих рук.

— Весьма необычно. Что она делает? — спросил он.

— Ты не можешь увидеть заклинание? — удивился я и всмотрелся внимательнее.

На первый взгляд на артефакте был простой код, который позволял рассмотреть объекты вдали. Эдакий магический зоркий глаз. Но через секунду я разглядел еще и остатки ведьминского проклятья.

«На данном предмете три слоя кода», — вдруг сказала Алекса.

«И что последний делает?»

«Огненная вспышка. Активация через четыре… три…»

— Щит! Быстро! — заорал я, и мой голос потонул в грохоте взрыва.