Князь ветра

Глава 14. Отрезанные

В жизни мужчины бывают такие пробуждения, которые нельзя назвать приятными. При фразе «неприятное пробуждение» воображение рисует вечер, попойку, слишком много алкоголя и ночь с не первой красавицей на деревне, которая на утро оказалась не так хороша, как виделось вчера.

Но в моей жизни таких пробуждений не было. Хотя я с радостью бы обменял сегодняшнее пробуждение на такой вариант.

Когда говорят: память ко мне возвращалась медленно и урывками, обычно это используют, как метафору. В моём же случае это было суровой реальностью. Организм, словно древний жигули, которые ещё Петра видели, заводился нехотя.

Нехотя — это со скрипом, чертыхаясь, непрерывно сбоя, подключал системы жизнедеятельности и память была далеко не первой в этом списке.

Если пропустить эти несколько часов, что я провалялся в бредовом состояние, терзаемый болью и не соображающий, где нахожусь... То нашёл я себя в расщелине, присыпанный землей, с оторванной рукой, наполовину в теле бога.

Причем моё тело активно пожирало чужой труп, восстанавливая конечность.

Кхм... Расскажешь кому, так обязательно неправильно поймут...

В битве на перекрестке, когда явился князь-убийца, я использовал ту заготовку, которую выковал специально для него. Конкретно — нож накопитель, поглощающий его молнии. Это дало мне фору перед ним. Его магия уходила в никуда, нож позволял пробиваться к нему и наносить удары. При этом я ещё и чужую силу копил.

Не явись боги, думаю, смог бы победить Гортона. Но что-то пошло не так... Кадиас думал, что расставил ловушку на богов, что те не рискнут высунуться разом, но просчитался. Двадцать четыре бога. Слишком много для одного дня. И для одного, как оказалось, недостаточно ушлого бога ветра.

Ещё и я... Тогда показалось хорошей идеей вмешаться в битву. Пока Гортон где-то валялся, знатно отхватив люлей, я рванул прямо в облако какой-то гадости, заметив раненого бога. Ну и ударил по нему всем тем зарядом, что собрал у князя-убийцы, пробил щиты, врезался и вынес за пределы облака подвернувшегося небожителя. Ещё и меч всадил в брюхо, пробив насквозь.

Но это всё же был бог. Его потрепал Кадиас, я тоже рану нанёс, но эта сволочь оставалась жива и в короткой, но злой драке, оторвала мне руку. Это произошло уже после того, как мы рухнули.

Что было дальше — могу лишь предположить. Как-то я разорвал грудную клетку богу и вырвал ему сердце. Как-то рухнул в эти кровавые объятья. Как-то мой организм, отказываясь умирать, принялся поглощать чужую плоть... Видимо клетки организма восприняли труп как высоко питательную пищу, ну и... Напрямую я его не жрал, стандартным путем не пользовался. Впитывал чужую плоть и божественность через кожу.

Интересно, мне теперь дадут какое-нибудь крутое прозвище, типа пожиратель богов?

Смешно...

В смысле смешно то, что убийство бога мне засчитали. Одно из трёх необходимых для перехода на следующий уровень. При этом мечу предложили два имени на выбор. Убийца богов и пожиратель богов.

Вот это и смешно.

Подумав, решил, что убийца — это как-то слишком банально. Наверняка в веере есть сотни таких мечей. А пожиратель звучит опасно и круто. Интригующе я бы сказал.

Вместе с именем дали награду для меча: плюс десять процентов к урону по богам. Неплохо так.

Пока размышлял над случившимся, моё тело завершило процесс восстановления. Раскинув остатки ауры, которой остались жалкие клочки, прощупал, что происходит вокруг и...

Не обрадовался.

Наверху какое-то мракобесие творилось. Ауру моментально разъедало, стоило залезть во что-то... Неужели то самое облако? И чем закончилась битва? Сколько прошло времени? По моим ощущениям не меньше суток. Мы либо проиграли, либо нет. Может я вообще один жив остался.

И что делать?

Чтобы ответить на этот вопрос, требовалось ещё определить, в каком состояние я нахожусь. Ничего хорошего, как и говорил. Чувствительность постепенно вернулась и я оценил бесчисленные повреждения, переломы и травмы. Находился я в плотном коконе из земли и металла. Сам не знаю, как так вышло, но эта штука меня спасла, послужив дополнительной защитой против той заразы, что наверху. Наверное опять происки тела, которое очень хотело жить. По крайней мере я не помню, чтобы сознательно создавал кокон.

Ничего лучше не придумал, как прихватить остатки бога и двинуться вниз, под землю. Вместе с коконом. Раздвинул под собой землю, провалился вниз и двинулся подальше. Спустя час я выбрался на поверхность. Ух, хорошо на свежем воздухе... Жаль, что тут свежестью и не пахнет.

От перекрестка хрен пойми что осталось. Больше всего это походило на зону ядерных испытаний. Эдакий Чернобыль, закрытый болотного цвета туманом. Эта штука ауру и разъедала. Не везде туман был однороден. Кое-где концентрация меньше, в других местах больше. Там, где меньше, я ещё мог держаться и заглянуть, что внутри. Ничего не нашёл. Увидел лишь, что часть граней... Сложно описать. Будто проходам плохо, они заболели и находятся на последней стадии умирания.

Если так, то даже не знаю. Мы остались без перекрестка? Когда это облако спадёт? Жив ли Кадиас? И что, черт его дери, с моим государством?!

Столько вопросов и нет никаких ответов.

Клан дал о себе знать минут через тридцать. Открыли портал рядом со мной. А я уж думал, за перекрестком никто не приглядывает.

Первой встретила меня Алиса. Кроме неё и других людей хватало, переместили меня сразу в штаб. Аналитики, посыльные, маги пространства, но главная над ними была Алиса.

Вместо слов она меня порывисто обняла.

— Мы уж думали, что погиб.

— Рано мне погибать, — ответил я, скидывая рядом останки бога.

Я их запаковал в металлический короб, так что ни у кого не возникло вопросов, почему труп притащил.

— Ты в порядке? — отстранилась женщина и оглядела меня, — Что с рукой?

Я глянул на руку. Та, начиная чуть ниже плеча, имела серый цвет. Да и по форме отличалась от той, что справа.

— Долгая история, — качнул я головой, — Лучше расскажи, чем битва кончилась?

— Отступлением. Как боги появились, так Герман скомандовал отход. Ушли без жертв. Если не считать потерь в самой битве и... — замялась она, — Тех, кто погиб от рук князя.

— А потом?

— Потом ничего. Минут двадцать ещё сверкало, облако разрослось и всё. Тебя искали, но не нашли.

— Эрнест! — разговор прервала вбежавшая Саша.

Я аж смутился от того, сколько на лице девушки радости было. Она пробежала разделяющие нас метры и тоже обняла. Гораздо крепче, чем минутой ранее Алиса. Прижав девушку, поймал несколько взглядов, направленных в нашу сторону. Очень уж выразительных.

Наобнимавшись, когда эмоции улеглись, я узнал остальную часть истории. Которой особо и не было. Никто не знал, что произошло. Сейчас клан отсыпался, восстанавливался, залечивал раны. За перекрестком следили, но там царила тишина.

С Сашей я поговорил отдельно.

— Ты не знаешь, где Кадиас?

— Нет, — покачала она головой, — Думаешь он...?

— Не думаю. Если кто и мог там выжить, то это он.

Чувствовалось, что девушка волнуется за отца. Да и я волновался, если честно. Кадиас пусть себе на уме, но он сильный союзник.

Пока говорили о нём, вспомнил, что и у меня есть отец. Не только по этому вспомнил. Отец явился в штаб. Вбежал в проход и крикнул:

— Где он?!

— Здесь я, здесь.

— Живой, — выдохнул отец, обнимая меня.

Я почувствовал, как внутри что-то защемило. В то же время я почувствовал грусть, видя то, как на нас смотрит Саша. Волнуется она всё же Кадиаса.

— Жуткое зрелище, — пробормотал Иван, смотря на облако.

Я притащил аналитика к перекрестку, чтобы тот выдал прогнозы. Для этого ему нужна была информация. Как можно больше информации.

— Распада не наблюдаю. Есть идеи, что это? — повернулся он ко мне.

Иван был одет в зимний пуховик. Я же в отличие от него носил обычные штаны и кофту. Холод мне не страшен. В доспехе могу хоть голым гулять, никто не увидит. У мужчины имелся навык металлической брони, но та не защищала от холода. Как обычный доспех, она скорее холодила, нежели согревала.

— Одни лишь предположения, — ответил я, — Там дрались боги. Сильные боги. Применяли разные свои наработки. Ещё и я до этого пространство прорвал. Как-то вся эта мешанина сил срезонировала и получилось... это.

— Семьдесят процентов, что это так, — выдал Иван, на секунду прикрыв глаза. — В переводе означает, что это одна из причин, но далеко не все.

— Тогда это следствие какого-то проклятья? Может боги захотели уничтожить перекресток?

— О как, — хмыкнул он, — Семьдесят пять процентов, что это так. Чтобы ты знал, просчитывать вероятности, связанные с богами, довольно затруднительно.

— Качайся и легче станет, — пожал я плечами.

Наш аналитик не любитель подраться. Я ему дал возможность получить стихию металла и он её развил, но... По факту он фиктивный мастер, которого прокачал клан, как ценного и уникального специалиста. К Канту он тоже ходил. По моим наблюдениям, если бы не гордость, то сдался ещё в первые дни. А так до финала добрался, даже выжил, да только вот дальше развиваться в этом направление прекратил.

— Нет, стать богом — это по твоей части.

— Ладно, шутки в сторону. Каков прогноз, что эта хрень рассосется?

— Нужен конкретный запрос. Восемьдесят процентов, что рассосётся в ближайшие сто лет. Ноль процентов, что в ближайшие пять лет.

— Если всё так и останется, каков шанс, что наше государство уцелеет?

— Низкий, — вздохнул он. — Нас всех сплачивала общая идея, великая цель. Сейчас она исчезла, — махнул он в сторону перекрытых возможностей, — В том виде, в каком государство есть сейчас, оно больше никому не нужно. Не от кого защищаться. Можем переключиться на магическое развитие. Но воины... Они процветают там, где идёт война.

— Возможно, это и неплохо. У нас хватает проблем и задач, которые проще решить в спокойной обстановке.

— При отсутствие конфликта внешнего, велик шанс появления конфликта внутреннего.

— Учту. Давай попробуем сделать то, ради чего пришли...

На перекресток мы заглянули спустя три дня после моего возвращения. Выставив левую руку вперед, насытил её аурой и вошёл в облако. Так называли всю ту адскую хрень, что накрыла перекресток

В этот раз получилось чуть лучше. Восстановления и усиленная аура выдержала натиск слабого участка. Несколько минут я простоял, пытаясь разобраться, что это такое и, что главное, есть ли возможность с этим что-то сделать.

— Наметился распад, — заметил Иван, — Получилось?

— Да, но идёт тяжело.

— Если ты ускоришь процесс, то шанс справиться с этим в ближайшие года существенно увеличивается, — в голосе Ивана послышалась радость, которая резко оборвалась, — Но ты уверен, что это нужно сделать?

Свернув ауру, я повернулся к мужчине.

— Кто-то другой за нас решил закрыть дверь в другие миры. Этот кто-то также может открыть эту дверь в любой момент, когда мы будем не готовы. Также он может наслать облако на города, да хоть на весь мир. Или в центре перекрестка отстроить храмы богам и тогда всё, мы будем захвачены.

— Я тебя понял, — скис аналитик, — Расслабить булки не получится.

— Как и сказал, нам выпал шанс подготовиться. Осталось этим шансом воспользоваться.

Закончив разговор с Иваном, я проследил, чтобы его забрали, а сам дождался группу учёных, которые прибыли сюда для изучения феномена. Требовалось в срочном порядке разобраться, с какой угрозой мы столкнулись и какие последствия у этого могут быть.

Люди пришли не с голыми руками, а прихватили с собой гору измерительных приборов. Так как мы не знали, что может выкинуть облако, в буквальном и переносном смысле, я собирался находиться рядом, чтобы контролировать ситуацию. Если что, у меня больше всего шансов прикрыть людей. Так-то они даже близко подходить не будут, но мы уже знали, что облако не статично, а смещается, то сужаясь, то раздвигаясь в стороны.

Что в свою очередь говорило об искусственности происхождения этого феномена. Не то, что облако дышит, а то, что оно остаётся на одном месте и его никуда не сносит. Я даже пробовал ветер нагонять. В рамках определенного периметра облако колышется, пусть и неохотно, а за территорию принципиально не выходит. Это и успокаивало, и тревожило. Кто-то явно стоял за созданием этого места, преследуя свои цели.

Вопрос в том, насколько это нам пойдёт на пользу и как мы воспользуемся ситуацией.

Следующую неделю можно описать, как осторожную растерянность. Никто не знал, что произошло, но все очень хотели узнать. А ещё хотели определиться, что же делать дальше.

Мне ситуация была ясна, но направить людей приступить к делам сразу не мог, потому что... рука. Будь она неладна.

По факту мой организм сейчас разделился на две части. Родная часть и полубожественная. Которая никак не хотела стабилизироваться и нормально соединиться с телом. Зато я получил материал для изучения. Причем в трёх градациях: останки бога, то есть образец того, к чему надо стремиться, полу божественную руку, гибрид моей и божественной плоти, ну и самого себя. Это три точки, между которыми нужно провести линию, чтобы решить задачу.

Жаль, что решаться она не хотела. Каждый день по несколько часов я медитировал, в тщётных попытках как-то исправить случившееся. Но только мне покажется, что наладилось, как рука отчебучивала что-нибудь новое. То разлагаться начнет, то деревенеет, то просто слушаться перестаёт, то кровью хлещет.

Так что нет ничего удивительного, что я не особо следил за тем, что происходит в мире. Были проблемы и насущнее. Тут бы не сдохнуть.

В конце концов я подобрал ключик. А точнее перестроил свой организм так, чтобы он стал чуть больше походить на полубожественный вариант. Скажем так: снизил напряжение между рукой и телом. Что позволило расслабиться, выспаться и не сдохнуть от заражения.

За это время облако на перекрестке почти никак не изменилось. Оно дышало, перемещалось, меняло оттенки, но в одном оставалось неизменным — оно было чертовски опасным.

На восьмой день меня попросили поучаствовать в очередной исследовательской акции. Её отличие в том, что разом собрались все заинтересованные стороны. Наши маги, мастера и руководители направлений, ученые, представители других государств.

Я присматривал за тем, чтобы они не убились. Опытным путём выяснили, что у края облака мастер с хорошей защитой продержится. Но недолго. У тех, кто послабее так и вовсе шансов нет. Внутрь засылали примитивные роботы и дроны, обвешанные датчиками, но любая аппаратура сбоила и переставала работать в ту же секунду. А через несколько минут и вовсе, уничтожалась, ржавела или плавилась.

У меня были свои мысли по поводу этой субстанции. В том числе идеи, как её убрать. Отдельно, уже после встречи с Иваном, я провёл ряд экспериментов и убедился, что если приложить достаточно усилий, то я смогу уничтожить облако. За сколько-то лет или месяцев. Если я смогу, то и другие смогут. Надо будет через пару недель начать работы и восстановить доступ к хоть каким-то мирам. А там видно будет, куда это заведет. Сейчас этим заниматься не готов. С рукой я разобрался достаточно, чтобы не умереть, но недостаточно, чтобы полноценно заниматься столь серьезным вопросом.

Пробовали также и порталы внутри открывать. Не срабатывает. Открываются и тут же разрушаются. Пробовали и магию кидать. Ничего хорошего из этого не выходит, заклинания рассыпаются, как и навыки.

По всему выходило, что облако это крайне агрессивная и токсичная среда, которая разрушает всё, что оказывается внутри него.

Ещё через пару дней я собрал всех своих... кхм... поданных. Да, пора называть их именно так. Собрал на улице, под открытым небом, перед этим создав подобие стадиона. Надо же им всем меня увидеть.

Не мастак я произносить речи, но сейчас был тот момент, когда надо. Долго думать, как обратиться к ним. Друзья? Как-то слишком. Граждане? Попахивает чем-то нехорошим. Искатели? Получше, но исключает элемент сплоченности.

В итоге так и не определился.

На дворе стоял конец зимы. Было хотел пойти снег, чтобы выпасть на наши головы и испортить мероприятие, но я перехватил тучи и отогнал их в сторону. Да и ветер успокоил, чтобы не дуло.

Выйдя на помост, оглядел собравшихся людей. Стоят, молчал, взирают на меня. Чего ждут? Кем меня видят?

— Вы знаете, по какому поводу я вас всех собрал. На ваших глазах на перекрестке случилось бедствие, до этого невиданное. Мы узрели то, как сражаются боги. И это ведь не против нас была обращена их агрессия. Наш мир, наш дом стали всего лишь площадкой для их разборок между собой. Что было бы, напади они все разом на нас — не сложно представить. Земля была бы в тот же день захвачена, наша цивилизация повержена и, либо порабощена, либо уничтожена.

Судя по тому эмоциональному фону, который я отслеживаю, должная степень серьезности появилась.

— То, что случилось на перекрестке... То, что мы потеряли проход в другие миры, можно воспринимать по-разному. Кто-то вздохнет облегченно. Раз мы не можем пройти, то и чужаки не пройдут. Кто-то понимает, что мы также потеряли возможность прокачиваться, торговать, узнавать, что происходит в других мирах и заключать союзы. А кто-то, возможно, уже задумался, что если мы не можем пройти, это не значит, что другие этого тоже не смогут. Да и никто не обещает, что облако останется там навечно. Оно может рассосаться, может двинуться в другое место, а может с ним произойдет другая сотня вещей, о возможности которых мы не подозреваем. Поэтому для нас, как для государства, ничего не изменилось. Мы по прежнему первый и единственный щит землян от внешней угрозы. Я собираюсь приложить все силы, чтобы постичь суть облака и разобраться с ним. Также я собираюсь продолжать развивать наше государство. Мы продолжим помогать остальным, продолжим выполнять свои обязательства, продолжим развиваться. Надеюсь, вы понимаете важность этого также, как и я.

Замолчав, оглядел толпу. Как воспримут? Этого я не знал. Закончив речь, отправился с помоста. Пора и делами заняться.