Каникулы бога Рандома

Глава 21

— Слушай, ссыльнопоселенец, — ответила она по-хозяйски, — если я буду ждать, пока каждый не выпьет, меня Дзен уволит нахрен.

— Да ладно, как он тебя уволит? — я попытался невинно улыбнуться, но получилось очень натянуто. — Он же тебя, наверное, опасается? Ты же и его можешь… того, — я сделал жест рукой, словно серпом траву кошу.

— Не-не-не, — Смерть выставила вперёд руку. Худая — да, но не костлявая, зачем наговаривают? — Я в такие игры не играю. А чётко выполняю положенную работу.

Я пытался хоть как-то тянуть время, чтобы что-то придумать, только вот само оно замерло на месте.

— Слушай, — оглядевшись, я посмотрел на застывшие фигуры рядом со мной. — А научишь время останавливать, а? Годная фишка, смотрю. А то я вечно пытаюсь опоздать, а тут — раз.

— Ты мне зубы-то не заговаривай, — добродушно, но строго проговорила бабушка. — Со временем шутки плохи, сам знаешь. А это можно использовать только мне и лишь по работе. Попробуй успей ко всем умирающим в моей зоне ответственности.

— Ну да, заговариваю, — дальше юлить смысла не имело, поэтому я решил пойти в лоб. — Просто хочу ещё хотя бы дня три деду добыть. Пусть под конец жизни оторвётся.

— Знаешь, что, — Смерть посмотрела на меня весьма серьёзно. — Он не тромб, чтобы отрываться. И вообще, одного я тебе простила, которого ты у меня из-под носа увёл, но двое, это уже — перебор.

— Да не трогал я его, сама проверь! — вскипел я на явное непонимание старушкой ситуации. — Твоя печать, как стояла, так и стоит.

— А что же он у тебя козликом-то горным скачет? — приподняла бровь Смерть, но подошла к деду и проверила свою метку. — И правда не трогал. Только подлечил, чтобы он себя хорошо чувствовал.

— Я же говорю, — разведя руками, я пытался угадать, что же она решит. — Ничего не трогал, так что не спеши. Дай деду ещё три дня. А я в долгу не останусь.

— Так-так-так, — она обернулась ко мне и плотоядно улыбнулась. — А вот это уже интересно, — но тут же снова стала собой — уставшей от переработок бабулей. — Как ты тут освоился? Как мир в целом?

— Мир с особенностями, — отозвался я, припоминая, как Игоря пытались убить, и все эти хитросплетения интриг. — Но прикольный. В плане отдохнуть, поразвлекаться — очень даже. Кстати, есть условия и для барышень сверхбальзаковского возраста. Вроде тебя.

— Я вот сейчас чего-то не поняла, — прищурилась моя собеседница. — Ты меня старой что ли назвал?

— Даже в мыслях не было, — мгновенно соврал я. — Лишь намекнул, что и тебе будет не лишним взять да отдохнуть от трудов своих денёк-другой.

— Да ну, — запротестовала бабушка, но я видел, как у неё загорелись глаза. — У меня же работа. Ты не представляешь, как это всё утомительно и много.

— А я тебе о чём, — продолжал настаивать я, почувствовав слабину. — Твои реликты от тебя всё равно далеко не уползут, так?

— Так, — согласилась со мной Смерть довольно решительно, не понимая, что сама себя загоняет в ловушку.

— А у меня арендованная яхта в Средиземном море простаивает. Шампанское, лето, музыка, дево… в твоём случае — подкаченные мальчики. Ну? Как тебе такое предложение?

— Заинтриговал, чертяка языкастый, — проговорила она, и я уже понял, что победил. — Давай подробнее.

— Королевская яхта, её ни с чем не спутаешь, — ответил я, но на всякий случай назвал номер и название. — Найдёшь там распорядителя Ренье, скажешь, что от меня. И у тебя хоть на неделю полный ол-инклюзив, — я надеялся, что не ошибся в датах. — Отдохни на всю катушку, расслабься, а?

— Эх, Рандомушка, — с улыбкой сказала Смерть. — Умеешь ты развести и богов и людей. Ладно, неделю мне, конечно же много, а вот дня два-три — вполне. Надеюсь, ты не наделаешь глупостей за это время? — и она кивнула в сторону деда.

— Нет, обещаю, — я поднял руки, открытыми ладонями вперёд. — Только поддержание полноценного существования до твоего следующего прихода.

— Так, — она достала древний блокнот и карандаш из воздуха. — Как тебя зовут в этом мире, чтобы мне распорядителю сказать?

— Игорь Туманов, — ответил я.

— Как красиво, — мечтательно произнесла она и оглядела тело, но снова перешла на серьёзный тон. — Верность последователей тоже надо ценить. Не каждый день смертный защищает собой бога, да и не станет это делать любой. За такие дела нужно поощрять. Так что три дня. Пусть кайфует и наслаждается жизнью. Заберу я его во сне.

— Отлично, — ответил я ей, склоняя голову. — Спасибо тебе огромное, бабушка Смерть.

И в этот момент она перевела взгляд на волкодава.

— А пёсик-то у тебя хороший, — задумчиво проговорила она. — Да проблем с ним не оберёшься. Ладно, отбыла я отдыхать!

— Пока, — сказал я, но Смерти уже и след простыл, а время потекло в прежнем темпе.

Вдалеке что-то хлопнуло. Похоже было на то, что кто-то с размаху закрыл дверцу машины. Дешёвой, разваливающейся машины.

Пёс мгновенно сорвался с места и побежал на звук.

Я даже среагировать не успел, а того и след простыл.

Оглядевшись, я оценил обстановку. Дед уже скрылся внутри дома. Ксения и Светлана следовали за ним, поднимаясь по крыльцу. Пёс побежал в парк. А я стоял всё на том же месте, где разговаривал со Смертью, и крутил головой.

— Куда это он? — спросила меня Светка.

— Да кто ж его знает, — я развёл руками и пожал плечами. — Пойду проверю, чтобы не набедокурил, а вы идите внутрь. Возможно деду помощь потребуется.

Они зашли внутрь, а я отправился в парк.

Где через несколько минут смог наблюдать занимательную картину: огромная трёхголовая псина тащит за шкирку некоего субъекта, которого я не мог разглядеть в темноте. Цербер вновь принял своё обличие, но, судя по всему, только на время преследования.

Как только он кинул свою добычу к моим ногам, тут же снова превратился в обычного волкодава, привычного этому миру.

Его жертва была без сознания. Но приблизившись к лицу человека, я обнаружил весьма знакомые черты.

— Тимур, что ты тут делаешь? — спросил я, пытаясь привести брата Игоря в чувство. — Как ты вообще тут оказался?

Естественно, он ничего не мог сказать, так как по-прежнему был в отключке и даже немного пованивал. За него ответил пёс.

— Вынюхивал что-то, — проговорил мне волкодав, забавно раскрывая пасть. — И маленькой чёрной коробочкой водил перед собой.

— И где эта коробочка? — я решил, что на телефоне Тимура может быть много интересного, и тогда к нему появятся дополнительные вопросы.

— Сожрал, — с готовностью отозвался пёс. — Невкусная печенька оказалась.

— Потому что это не печенька была, — тяжело вздохнув, проговорил я. — Это был телефон, который бы мог прояснить мотивы этого субъекта.

— Я не знал, — ответил на это пёс и облизнулся. — Я голодный, есть хотел, вот и подумал, что печенька.

— Кстати, — я перевёл взгляд с бессознательного тела на моего нового питомца. — А чем ты питаешься?

— Да по-разному, когда как, — ответил он неопределённо, а затем глянул на Тимура. — В принципе, могу его сожрать.

— Нет уж, — сказал я настолько твёрдо, чтобы волкодав понял. — Сегодня ты никого есть не будешь. Посмотрим, что есть дома у Озеровых. Хорошо?

Мне послышалось, что цербер вздохнул. Но ничего не ответил, видимо, поняв, что сегодня будет питаться исключительно заморозкой.

Брат Игоря пришёл в себя уже в усадьбе, когда я усадил его на стул, а Ксения Альбертовна поднесла ему под нос нашатырный спирт.

— Тимур, что ты делал возле усадьбы? — спросил я, когда увидел, что веки его дрогнули.

Он открыл глаза, и я увидел в них ужас. Но, понимая, что ему уже ничего не грозит, брат Игоря постепенно приходил в себя. Наконец, он понял, что я от него хочу.

— Отец, — ответил он и сглотнул, попутно озираясь, видимо ожидая увидеть трёхголовую псину, сожравшую его телефон. — Отец послал меня сюда. Говорит, что дед вот-вот преставится, и я должен быть рядом. Глядишь, из наследства что-то перепадёт.

— Что⁈ — встал со своего места дед, только что приняв энную рюмку коньяка. — Какое ещё наследство? Я твоему отцу уже столько всего отдал, что на три наследства хватило бы!

— Это что же, я зря пришёл? — невпопад поинтересовался Тимур Туманов.

— Абсолютно, — кивнул я и бросил взгляд на деда, который сейчас выглядел здоровее всех живых. — Как видишь, Альберт Эдгарович не собирается помирать.

— И даже когда соберусь, — громогласно заявил Озеров. — Ни тебе, ни папаше твоему ни копейки не достанется. Заруби себе это на носу! И титул я отдам Игорю!

Тимур уехал, а я остался ночевать в усадьбе Озеровых.

Всё-таки деду осталось три дня, дон Гамбино задерживался в Европе, так что ничего не мешало мне побыть немного тут. Кроме разве что желания развлекаться и отдыхать.

Вот только мне стало гораздо интереснее участвовать в местных интригах, нежели просто пить шампанское литрами и приходовать девочек на яхте. Уж не знаю, что произошло, но я ощутил в этом какой-то определённый кайф.

Утром мы собрались в гостиной на кофе. Ярко светило солнце, пахло жасмином и ещё чем-то цветущим. На голубом небе за окном проплывали редкие барашки облаков.

— Дед, — сказал я, когда все расселись по местам, а прислуга открыла панорамное окно для того, чтобы мы чувствовали свежесть утра, — как ты себя чувствуешь?

— Очень хорошо, — ответил он, прислушавшись к себе. — Даже удивительно. Последний раз у меня ничего не болело лет в тридцать. А что?

— Да мне бы нужно отъехать по делам, — ответил я, составляя в мозгу план действий. — Осталось несколько незаконченных дел, которые требуют моего непосредственного присутствия.

— Конечно, езжай, — проговорил Озеров с ехидной улыбкой. — Надеюсь не помру до твоего возвращения.

— Не помрёшь, — конечно, я же точно знал, когда это произойдёт. — Вернусь к вечеру и поговорим ещё.

Не то чтобы мне много чего было ему сказать, скорее, мне стоило бы его послушать.

Из машины я позвонил Гагарину.

— Привет, — он откликнулся сразу, словно ждал моего звонка. — Чем могу быть полезен?

И тут в моей голове начала зарождаться одна мысль, которую я сформулирую чуть позднее.

— Нам бы встретиться чуть позже, — сказал я, полагая, что к тому времени буду знать, что говорить. — Где-нибудь в районе обеда.

— Хорошо, — с готовностью ответил тот. — Буду ждать твоего звонка.

— Кстати, — я вспомнил о просьбе Гагарина. — Я говорил с доном Гамбино. Тот обрадовался информации, но, к сожалению, у него произошли некоторые проблемы, поэтому сразу он приехать не сможет.

— Надеюсь, ничего серьёзного, — проговорил на это Алексей с искренним сочувствием в голосе.

— Точно не знаю, — сказал я, стараясь ответить по возможности завуалированно. — Сам надеюсь, что всё обойдётся. Но какие-то семейные проблемы.

— Понятно, — вздохнул Гагарин, но тут же вновь собрался. — Ладно, жду от тебя звонка, где и когда встречаемся.

— Договорились, — ответил я и нажал отбой.

И практически сразу после этого позвонила Дарья.

— Как у тебя дела? — спросила она после того, как мы поприветствовали друг друга. — Разобрался со вчерашними проблемами?

— Разобрался, — ответил я, поглядывая на соседнее сидение, на котором сидел огромный волкодав и облизывался. — Можно сказать, всё обошлось.

— Это здорово, — весело, но всё-таки со слегка печальными нотками ответила она. — А я сделку подготовила. На полдень, если тебя устроит. Так что сегодня можем всё провести, и ты сможешь вселяться в свою новую резиденцию.

— И ты в свой новый кабинет, — напомнил я, потому что мне показалось, что она думает, что я пошутил.

— Да? — спросила она только для того, чтобы я подтвердил свои слова. — Это было бы здорово.

— Да, — ответил я безо всяких пояснений.

Итак, расписание на день сформировалось практически, само собой. Но до полудня я вполне успевал заехать к Жданову, чтобы окончательно переманить его к себе. Есть такие люди, которых необходимо держать рядом с собой.

Но до этого всего у меня было несколько вопросов к Игорю.

«Игорь, — позвал я Туманова. — Скажи мне, пожалуйста, где ваша СБ?»

«СБ? — он явно не понял вопроса, и аббревиатура ему ни о чём не говорила. — Что это?»

«Служба безопасности вашей, — ответил я, начиная понимать, в каком мире оказался. — Есть такие специально обученные люди, а лучше маги, которые защищают одних людей от других, или от таких вот событий, — я бросил взгляд в сторону притихшего пса. — Это называется СБ».

«Нет, — ответил тот. — У нас такое не практикуется. Я бы даже сказал запрещено. То есть охранные агентства, которые берут на себя защиту грузов или перевозки ценностей. А вот свою свиту из магов собирать нельзя. И император зорко следит за этим».

«А почему запрещено-то? — удивился я, соображая, что можно сделать. — Тебе сейчас защита очень нужна. Я-то скоро отчалю, а Северский, Серпухов и прочие негодяи останутся».

«Запрещено это потому что иначе аристократия вообще оборзеет. Те, кто побогаче, — очень выразительно проговорил Игорь. — Будут иметь целые армии и с их помощью отжимать всё, что им заблагорассудится».

«О времена, о нравы, — высказался я на этот счёт и, чуть подумав, сказал: — Я буду просить Гагарина, чтобы обеспечил твою защиту. То есть пока, разумеется, мою, но в целом, конечно, Игоря Туманова».

«Спасибо, — сказал он через какое-то время. — Ты делаешь для меня и моей семьи невероятно много. Я буду тебе обязан по гроб жизни».

«Достаточно просто благодарить бога Рандома, помнишь? — я, конечно, зубоскалил, ну а что мне оставалось делать, когда человеку приходилось очевидные вещи говорить. — И вообще, я начал получать от этого удовольствие».

Да, в этом была доля правды. Потому что я, наконец, понял, как повысить своё могущество. И из второразрядного бога стать достаточно видным и уважаемым.

«Да, помню, — ответил тот. — Так что помогу тебе всегда, чем могу».

«Тогда расскажи в двух словах о местной магии и о своём гласе, которым ты спас меня, себя и деда. А ещё одну собаку заставил повсюду таскаться за мной».

«Магия в нашем мире — как талант. Но обычно она весьма узкоспецифическая. И больше всего она похожа на сильно развитое отдельное умение, — он говорил что-то явно заученное, а мне важно было то, что он сам думает. — Кто-то создаёт картины, кто-то пишет книги, другие — сложную технику».

«Ну по твоему деду вчера нельзя было сказать, что это отдельный талант, когда он целым озером прикрыл нас от пёселя, — я в тот момент почувствовал очень сильное проявление магии. — Это было похоже на серьёзную магию».

'То, что было вчера — это что-то с чем-то. Я не думал, что он такое умеет. Возможно, и он сам тоже, — он задумался, а потом выдал такое, о чём я и не подозревал. — Может быть, он стал сильнее из-за того, что рядом присутствовал ты. Каким-то образом твоя божественная сущность усилила способность.

«Надо будет об этом подумать, — проговорил я, решив, что в его словах очевидно есть зерно истины. — Тогда расскажи, как у вас в старне магии курируют?»

«На магию у нас проверяют с самого детства. Начинают в семь лет и потом каждые три года до шестнадцати, — он снова шпарил по какому-то учебнику, засевшему в его мозгу. — Если магию находят у простолюдинов, то их обучение оплачивает государство, и все они становятся государевыми людьми. Аристократов не трогают, но те, у кого их способности проявляются особенно сильно, как, например, у Гагариных, служат в армии. Собственные дружины из магов создавать запрещено. В лучшем случае можно окружить себя обычными людьми».

«Так не должно быть, — я был в сильнейшей задумчивости из-за его слов. — Если есть семя магии, оно должно прорастать. А в вас не прорастает, оставаясь на каком-то зачаточном уровне. А что по гласу?»

«Это не обнаруживалось во мне во время проверок. Только в восемнадцать лет я совершенно случайно понял, что могу использовать силу, вкладывая их в слова. Когда отпрашивался в клубы, — он неловко хохотнул, видимо вспоминая эти случаи. — Когда просил денег на что-то. Но потом понял, что нельзя это показывать никому. Даже самым близким».

«Это ещё почему? — поинтересовался я. — Снова какие-то запреты?»

«Тут всё ещё более сложно. Глас, как я это называю, легендарная способность императорского рода. Именно благодаря нему этот род и пришёл к власти, — он даже сейчас, в разговоре внутри сознания перешёл на шёпот. — Мы с дедом разбирались, и нашли, что кто-то из Озеровых давным-давно роднился с императорским родом, видимо как-то через них я это дело и унаследовал».

«То есть дед в курсе? — спросил я, примерно понимая степень доверия между этими людьми. — И больше никто?»

«Совершенно верно, — ответил мне Игорь и вздохнул. — Он-то мне и сказал, чтобы я ни в коем случае не пользовался им без лишней надобности. Потому что иначе ко мне возникнут ненужные вопросы. А возможно, начнут преследовать, так как время сейчас смутное. Я его не послушал, и на последней сделке использовал глас, но совсем чуть-чуть, чтобы подтолкнуть одну из сторон к нужному решению».

«Смошенничал? — усмехнулся я. — Поэтому тебя и пришить решили?»

«Судя по всему, — согласился со мной Туманов. — Только, это не было мошенничество. Я сделал так, как было правильно. И справедливости ради должен сказать, что раньше никогда такого результата, как вчера, не было. Поэтому я и подумал, что это от твоего присутствия поблизости. Потому что приказ одним-единственным словом для меня до сих пор выглядит, как фантастика».

«А есть шанс, что ты — отпрыск местной правящей династии? — спросил я, пытаясь найти логику в происходящем. — На трон там с этим гласом сядешь, а?»

«Исключено, — ответил Туманов. — Седьмая вода на киселе, говорю же. А дар, видимо, как-то просочился через кровь. Да и в любом случае, к трону меня не подпустят. Убьют ещё на подходе, так сказать. Там и так сейчас ужасная грызня».

«Но всё-таки, не могла твоя мама?..»

Я даже договорить не успел.

«Нет, это исключено, — быстро проговорил Игорь. — Мама слишком любит отца. Она на нём, можно сказать, крышей немного сдвинулась. Так что при всём желании никогда не смогла бы изменить ему».

«Ну есть и другие возможности, — пробормотал я, решив разобраться в этом перед возвращением на Олимп. — Ладно, не переживай, всё выясним. Ибо кто тебе помогает?»

«Всемогущий Рандом! — рассмеялся Игорь. — Благодарю великого Рандома!»

Император и императрица лежали в своей монаршей постели и готовились к тому, чтобы встречать новый день. По всему дворцу уже вовсю суетились лакеи, дворецкие и прочая прислуга, чтобы день императорской четы стал ещё одним замечательным днём.

А они лежали в постели и проводили мини-совещание. Мало кто знал, что многие решения императора рождались именно тут, в этой кровати.

— И какие у нас сегодня вопросы на повестке дня? — поинтересовалась императрица, поцеловав супруга в уголок рта.

— Обычные, — вздохнул тот. — Кто виноват? Что делать?

— И что делать с теми, кто виноват? — подсказала императрица.

— Это, как раз не вопрос, — рассмеялся император, но тут же вновь стал серьёзным. — До юбилея ещё полгода, а светлейшие князья уже головы подняли и скоро начнут друг другу глотки рвать.

— Это печально, — согласилась императрица и тоже вздохнула. — Произойди с тобой чего, и что? В стране междоусобица начнётся. Народ будет гибнуть пачками. Ещё кто-нибудь революцию догадается сделать.

— В том-то и дело, — император обычно обходил эту тему стороной, но дальше тянуть было некуда. — Они думают, что я ничего не понимаю. А я понимаю, что и Северский, и Тверской просто угробят страну и утопят её в крови.

— Точно всех проверили? — спросила на это императрица, и человеку несведущему вопрос мог показаться непонятным, но император сразу понял, о чём она.

— Да всех, кого смогли. Ни одного бастарда завалящего, — император перевёл взгляд на супругу и перешёл на полушёпот. — Уже всё равно от кого. Хоть от девки портовой, но наш… Но нет, никого не нашли…

— Слушай, — императрица положила руку на грудь супругу. — Я своих людей и к Северскому, и к Тверскому подослала. Глядишь, что интересного узнают. А, если вдруг что-то где-то кто-то просмотрел «случайно», то мы с тобой обязательно узнаем.

— Ты у меня такая умница! — с умилением произнёс император и поцеловал жену в губы.