Измена. Брачное агентство попаданки

Глава 7

Адриан ушел. Я осталась наедине с Генри, и сердце тревожно сжалось. Я даже отступила назад, так зверушка вжимается в прутья клетки, даже зная, что некуда сбежать. Чего боялась? Что ударит? Или… наоборот? Я помнила сильные руки Генри, горячие губы, хрипотцу от желания в голосе. Все это лишало здравого рассудка.

Еще и чертовы воспоминания настоящей Дженни! Вот на кой черт я помнила их ночи в супружеской спальне? Смятые простыни, лунный свет, переливающийся на коже Генри, перекатывающиеся под ней сильные мышцы. Его крепкие руки, перехватывающие тонкие запястья Дженни, прижимающие к постели, чтобы лишить всякого контроля. Пока жадные поцелуи до следов. Так, что приходилось после носить платья с высокими воротниками.

Дженни была такой робкой, застенчивой, она смущалась, краснела, гасила свечи в спальне. В голове мелькнуло помимо воли, что я оставила бы свет. Чтобы смотреть на тело Генри, его широкие плечи, едва не каменную грудь, мускулистые руки… и жестокие шрамы?

Я резко выдохнула, едва сдержавшись, чтобы не тряхнуть головой. Воспоминания Дженни словно лежали скопом, смятым тряпьем в ящике с бельем. Копаешься и не знаешь, на что наткнешься.

Из воспоминаний меня выдернул Генри. Его шаги, чеканные, отчетливые в повисшей тишине. Каждый стук черных начищенных сапог о пол как приговор для меня. Генри остановился напротив, сильные пальцы жестко перехватили меня за подбородок, заставляя задрать голову. Встретиться взглядом с горящими глазами.

– И что же здесь делал этот щенок? – прорычал Генри. – Давно вы знакомы? И насколько близко?

Похоже, у него и Адриана были старые счеты. Я хотела бы покопаться в памяти Дженни, постараться что-то выудить оттуда. Вот только она мало лезла в дела мужа, в его прошлое или отношения с другими аристократами. А выискивать крупицы информации, как золотинки в песке, было некогда! Не тот момент, знаете ли, когда перед тобой стоит альфа-самец в крайней степени ревности!

– Не смей ревновать меня, Генри! – фыркнула я, вырываясь и скрещивая руки на груди. – Сначала сам научись штаны держать застегнутыми!

Вообще-то, хотелось замахнуться пощечиной по этой самоуверенной морде. Но не при ребенке же? А без этого Генри не впечатлился. И решил продолжить допрос.

– Ты не ответила, Дженни, – он подался вперед, снова воруя всякое личное пространство. – С какой стати этот паршивец захаживает к моей жене? Отвечай!

Я не успела ничего сказать. Ведь раздался тоненький не то стон, не то всхлип Фионы. Мы резко, оба повернулись на звук. Малышка замерла в паре шагов от нас, бледная, как мел. Только на щеках разгорелся яркий нездоровый румянец. Пошатнувшись, Фиона начала падать. Генри подоспел первый. Он подхватил ее на руки, а она обмякла, запрокинув голову. Выражение лица стало безмятежным, как у спящей, только губки остались слегка приоткрыты, и дыхание было сбитым, рваным.

– Фиона, что с тобой? – вскрикнула я, бросаясь к дочке.

– У нее жар, – Генри попробовал лобик Фионы ладонью. – Черт! Это же один случай на тысячу!

– О чем ты?

– Тот порошок, который я использовал… В нем используется пыльца одного магического цветка.

– У нее аллергия на него? – ахнула я в ужасе, прижав ладони к груди.

На эмоциях я и забыла, что в дремучем Средневековье таких слов не знают. Генри непонимающе на меня покосился.

– Э-э-э… не знаю, о чем ты! В общем, этот цветок у некоторых вызывает плохую реакцию организма. Я забираю Фиону в замок, это не обсуждается!

Он удобнее перехватил Фиону, направляясь к двери. Она казалась такой хрупкой, такой маленькой на руках отца, по-медвежьи крепкого. Куколка, фарфоровая, беззащитная… и будто неживая. Я бросилась наперерез с заходящимся от страха сердцем.

– Что?!

– Фиону должен лечить кто-то знакомый, кому я доверяю! Не стой на дороге, Дженни! – рявкнул на меня Генри. – Не мешай мне спасать свою дочь!

Он выбежал на улицу, а я бросилась следом, решительно выпалив:

– Нашу дочь! Поэтому я еду с тобой!

***

Лекаря звали Дональд Хьюз. Он жил недалеко от замка Генри. Пожилой мужчина наблюдал Фиону с самого рождения, стоило ей расплакаться от колик, режущихся зубок или схватить простуду. Дональд прекрасно ладил с малышкой, развлекал ее, приносил с собой сладости. Так что она совсем его не боялась и всегда улыбалась при встрече. Вот только сейчас Фиона ни на что не реагировала. Генри занес ее в детскую, опуская на кровать, и оглянулся на меня.

– Я за Дональдом! Глаз с нее не спускай! – рявкнул он, направляясь быстрым шагом к двери. – Иначе, клянусь, Дженни, я не знаю, что с тобой сделаю!

Глаза Генри сверкнули опасным горячим огнем. Ой-ой, а почему это мне вспомнились стыдные фильмы для взрослых? Я нервно сглотнула. И встряхнулась, пытаясь восстановить потрепанную гордость.

– С прислугой своей так разговаривай! – шагнув к Генри, я гордо вздернула подбородок, хотя и чувствовала себя котенком перед волкодавом. – Я, что ли, виновата в том, что произошло?! Это ты посыпал на нее какой-то дрянью!

Я сжалась от собственных слов. Если честно, ожидала, что Генри меня ударит. Ну, или обругает последними словами. Настолько яростно вспыхнул его взгляд! Вспыхнул и погас. Генри низко склонил голову, ссутуливаясь, будто съеживаясь на глазах.

– Да. И если с Фионой что-то случится, я себе не прощу, – глухо, по-больному проговорил он. – Ни того, что использовал «Золото правды», ни того, что упустил тебя и ее, позволив сбежать! Ты права, это моя вина. Нужно было повести себя жестче. С тобой, милая. Тогда наша дочь не пострадала бы.

Жестко отрезав это, Генри вышел за дверь. Она хлопнула так, что чуть стекла в окне не зазвенели. Я положила прохладный компресс на лоб Фионе. А потом присела на край кровати, ноги не держали. Сейчас, наедине с Фионой, больше не было сил сдерживать эмоции. Слезы навернулись на глаза.

– Прости меня, малышка, – всхлипнула я, хватая ее маленькую ручонку в свои ладони. – Может, это и правда я во всем виновата. А твоя настоящая мама позаботилась бы о тебе лучше. Но я… я просто попаданка. Одна в чужом мире. И я понятия не имела, как лучше! Ведь твой папа… он грозился отнять тебя! И что тогда? Няньки, которым на тебя наплевать? Школа со строгими наставниками? Чего только в Средневековье в этих школах ни творилось! Нет, нет, я не могла допустить, чтобы тебя кто-то обижал или наказывал, или…

Я уронила лицо в ладони, тихо плача. Хорошо, что Фиона не слышала меня. Я не могла напугать ее своими слезами или словами о других мирах. Просто появился шанс выплакаться. Ведь я правда хотела, как лучше! Но теперь Генри смотрел так жгуче. Казалось, что он любит малышку, искренне переживает за нее. Хотя это никак не вязалось с его жестокими словами про то, чтобы отнять ее, лишь бы насолить мне! Я совершенно запуталась в том, что творится в дурной голове Генри. И сейчас чувствовала себя виноватой не меньше, чем он.

Наконец дверь распахнулась. В комнату влетел седой мужчина, сразу же доставая из сумки нужные эликсиры.

– Можно нам остаться, Дональд? – спросил Генри.

– Да, конечно, – сосредоточенно кивнул Дональд, – только не отвлекайте, я должен помочь малышке как можно скорее.

Генри молча ответил кивком. Я села ближе к изножью кровати, чтобы не мешать, а он застыл за моей спиной. Его ладонь, тяжелая, горячая, опустилась на мое плечо. Сильные пальцы неосознанно сжались. До боли. Я в первую секунду поморщилась, но дернуться не решилась. Ведь увидела, какое напряженное лицо у Генри. Он переживал. Боялся. Не меньше, чем я. Моя ладонь сама собой потянулась к его, накрывая, слегка поглаживая. В эту минуту мы были на одной стороне.

Я понятия не имела, дышала ли, вообще, пока Дональд суетился вокруг Фионы. У меня буквально свело пальцы. Физически не получалось отпустить ладонь Генри. Может, я даже сжимала ее слишком сильно… Но мы оба не могли разомкнуть рук. Настолько нас объединил страх за нашу дочурку.

Дональд обладал небольшим магическим даром. Он давал возможность ему создавать особые лечебные эликсиры. Помимо этого, были и обычные травы, настойки, компрессы… Дональд не отходил от Фионы ни на минуту, разве что для того, чтобы смочить белую тряпицу в каком-то настое и положить ей на лоб. Ничего не работало, пока в ход не пошел магический эликсир.

Я напряглась, заметив, что жидкость поблескивает магией. Хватило с меня этого вашего волшебства, будь оно неладно! Но Генри слегка погладил по плечу. Похоже, почувствовал, как я вся подобралась, едва держась, чтобы не вмешаться.

– Дональд знает, что делает. Вспомни, он всегда помогал Фионе, – шепнул он мне на ухо.

И оказался прав. Через минуту ресницы Фионы затрепетали. Она приоткрыла глаза, слабая настолько, что было больно смотреть. И все-таки ее ручонка приподнялась, потянулась ко мне.

– Ма? – пискнула Фиона.

Она почти не говорила, и этот короткий слог заставил мое сердце тепло екнуть. Я бросилась к ней, хватая за ручку, прижимаясь губами к маленьким пальчикам.

– Все хорошо, маленькая, я рядом, я с тобой, ты скоро поправишься, – зашептала я, чувствуя, как душат слезы радости.

Я и не услышала тихих шагов за спиной. Только почувствовала тепло от сильного тела, когда Генри наклонился рядом с нами. Он погладил Фиону по встрепанным волосикам, улыбаясь нерешительно, словно боясь, что она снова исчезнет. Генри смотрел на нее так, что у меня сжималось сердце. Ох уж эти горе-папаши! Сам был готов сбагрить ее, отняв у матери, сам теперь переживал, корча из себя отца года!

Генри отошел в сторону с Дональдом, обсуждая с ним дальнейшее лечение, расспрашивая, какие лекарства еще понадобятся. Лекарь заверил, что самое страшное уже позади. Теперь Фионе просто нужен покой. Следить, чтобы отдыхала, давать один эликсир – вот и все рекомендации. Сказав это, Дональд ушел. А я так и не смогла выпустить ладошку Фионы из своей руки. Что бы там ни говорил этот лекарь, я боялась за нее! Неважно, что мне не довелось носить ее под сердцем, держать на руках в первые дни жизни или кормить грудью. Чужих детей не бывает, и я полюбила эту девочку сразу, как родную. Всегда мечтала именно о доченьке… Что ж, теперь моя мечта исполнилась. И глядя на Фиону, которая сладко зевнула, я поняла, что позабочусь о малышке любой ценой. Даже если сама буду одна против всего этого чужого мира.