Измена. Брачное агентство попаданки

Глава 21

– Но Генри сказал, что охрана не заходит на второй этаж, даже если твоих девушек мучают. Ты… ты плохой человек, если это так! – я подняла глаза и дерзко посмотрела на Зверя.

На моих ресницах блестели слезы. Зверь усмехнулся и покачал головой.

– Это неправда, Дженни. Да, мои девушки идут на второй этаж по доброй воле и ради денег. Но у каждой из них есть небольшой магический амулетик. Браслет на руке, который они не снимают. Если им грозит что-то, чего они не желают, если их берут силой или наносят увечья, то я прихожу сам. И не один. И такого клиента, нарушившего правила, навсегда изгоняют из моего дома.

За спиной Зверя раздался звон разбиваемого зеркала и сдавленные ругательства. Я приподнялась и увидела, как Адриан лежит на полу, подмятый Генри.

– Зверь! Адриан, он…

– Я разберусь, – Зверь молниеносно встал.

Он рывком, резко стащил Генри с Адриана, отшвырнув, будто дурного щенка. Тот отлетел к стене и, приложившись о нее затылком, глухо застонал. Я подивилась силе Зверя. Будто он продал душу демону, что в столь хрупком, по-девичьи изящном теле таилось столько мощи. Чтобы даже взять верх над Генри.

– Дай руку. Помогу встать.

Адриан тоже застонал и схватился за протянутую руку Зверя. А потом бросился ко мне, падая на колени.

– Дженни! Ты в порядке? Прости меня! Мы со Зверем обшарили буквально каждую комнату на втором этаже! Взламывали замки голыми руками, чтобы побыстрее найти тебя! Вламывались в комнаты к посетителям! Но все равно опоздали… Прости!

– Да уж, посетителей в моем доме теперь явно поубавится, – криво усмехнулся Зверь и кивнул мне. – Пойдем, я вас проведу в свой кабинет, там поговорите, голубки. А я утихомирю Генри. Разберусь с ним.

– Только не убивай, ладно? – поежилась я, когда в нечеловечески светлых глазах Зверя сверкнуло пламя ярости.

– Я ненавижу когда порочат и нарушают законы моего заведения, – тчеканил Зверь. – Здесь никого не берут силой. Ни последнюю шлю… развратную девушку. Ни собственную жену. Генри поплатится за свое поведение, уж поверь. Он больше не потревожит тебя, Дженни.

Я подавленно кивнула. Боясь, что после внушения Зверя Генри не даст мне развод. А может, наоборот? Даст еще быстрее.

***

Адриан накинул мне на плечи свой пиджак, пока мы шли по коридору к лестнице. Я думала, что мы спустимся на первый этаж. Но вместо этого Адриан повел меня наверх, на третий этаж. Я вздрогнула. Адриан улыбнулся, правильно поняв мои переживания.

– На третьем этаже не принимают клиентов. Там располагаются девочки и персонал, прислуга. Это технический этаж. Там же находится и кабинет Зверя. На первом этаже – общие залы и комнаты «полегче», как тебе объяснял Зверь. Размещать там кабинет было бы глупо. Отвлекала бы от работы громкая музыка и смех, доносящийся из общих залов.

– Ты такой осведомленный, – я повела плечами под пиджаком, почувствовав себя глупо.

Адриан усмехнулся и встряхнул волосами, но глаз не отвел.

– Послушай, Дженни, я не святой. Я не стану тебе врать больше. За всю свою жизнь я бывал в домах разврата и не раз. Но этот особенный. Поверь. Я прихожу сюда, чтобы пообщаться с другом. Не больше. Хотя до тебя, не скрою, бывал и в общих залах. И в комнатах наедине с девушками.

– А на втором этаже бывал? – обожгла я Адриана злым ревнивым взглядом.

Он тихо рассмеялся, привлекая меня к себе. Пальцы Адриана запутались в моих волосах.

– Нет. Мне не интересны всякие игры с болью, стыдом и унижением. Хотя после сегодняшнего я бы тебя наказал… – глаза Адриана лукаво сверкнули, и он легонько, игриво замахнулся по моему бедру.

Я зашипела и оттолкнула его. Адриан вечно заигрывался!

– Иди ты!

Мы подошли к кабинету. Адриан поиграл ключами и запустил меня внутрь. Я вошла и изумленно огляделась. Кабинет был огромный и делился на несколько частей. Стандартная часть кабинета со столом и диваном и креслами, массивными шкафами и камином. И какая-то отделенная часть за ширмой.

– Что там? – я с любопытством встала на цыпочки.

Адриан рассмеялся.

– Как говорила мне Элизабет, набравшись у своих подруг-попаданок с Земли, тут он держит тела своих бывших жен! Шутка.

Я улыбнулась, но с опаской посмотрела на ширму. Адриан кивнул мне:

– Пойдем туда со мной. Как раз разгадаешь тайну.

Я поежилась. Не слишком любила чужие тайны, но если Адриан настаивал… Мы отодвинули ширму и вошли. Я увидела небольшую гардеробную. Мои глаза в удивлении расширились. Чего тут только не было! И роскошные мужские наряды, и женские платья…

– У тебя разорвано платье, – пожал плечами Адриан. – Зверь предложил воспользоваться его помощью. Не бойся, платья полностью новые, это не платья развратных девок.

– Откуда же у него платья в кабинете?

Я даже приоткрыла рот от шока. И коснулась ладонью тонких дорогих тканей. Адриан пожал плечами.

– К Зверю часто попадают девушки в сложных ситуациях. После насилия или побега. Идти им некуда, есть нечего, иногда нечего и надеть. Вот он специально и подготовил для них платья. И держит у себя в гардеробной. Тут есть многое. И украшения, и маски, и веера, и обувь…

– Да он просто святой. Спасает девушек, а пожертвования в храм тоже делает? – усмехнулась я и потянулась к скромному жемчужно-розовому платью, которое за счет своей тонкой ткани выглядело прозрачным.

«Черт! Ненавижу Зверя за его откровенные наряды. Даже те, что полностью закрыты, и то откровенные!» – подумала я.

– Зверь… не той веры, – усмехнулся Адриан, и я скрылась в закутке ширмы, чтобы переодеться.

Когда я вышла обратно, он восхищенно охнул. Я посмотрела в зеркало и удивленно покачала головой. Платье было мне впору.

– Ну, теперь можно и поговорить… о нас. Да, милая Дженни? – голос Адриана стал тверже, жестче.

Я смешалась и кивнула, нервно облизнув губы. Чего он хотел, черт бы его побрал? Неужели винить меня в случае с Генри? Но Адриан сам привел меня в этот дом разврата! Я тут ни при чем!

– Ну, давай поговорим о нас, – настороженно отозвалась я, присев на диван.

Адриан сел напротив в удобное кресло и откинулся на спинку. Кажется, он чувствовал в этом кабинете себя, как дома. Легкий укол ревности отозвался в моем сердце.

– Я не собираюсь ругать тебя насчет случившегося с Генри, – сразу с места в карьер зашел Адриан.

Я облегченно вздохнула. А то мало ли! Нового приступа ревности, уже от Адриана, мне переживать не хотелось.

– Произошла чудовищная случайность, – проговорила я негромко. – Мы со Зверем начали обмениваться колкостями, и я сбежала. Спряталась, провела Зверя, а потом залезла в комнату, где Генри ожидал девочку из дома разврата. Генри сначала не узнал меня. А уже потом… ревновал к тебе. И захотел доказать мне, что он лучше тебя в постели.

– Ну, уж неутомимее так точно, – хмыкнул Адриан, ни капли не обидевшись на меня за мои откровения. – Хотя Генри стоило осторожнее бросаться словами! Он же не спал со мной, чтобы утверждать, что лучше в постели?

– Боже упаси, – передернулась я. – Но я в любом случае отбивалась. Не хотела его, понимаешь? Но Генри слова «нет» не понимает. Особенно, когда закусывает удила. Вот он и натворил дел.

– Надеюсь, ты его не оправдываешь? – подозрительно прищурился Адриан.

Я вздохнула. Я и сама на это надеялась.

– Нет, Адриан, не оправдываю, – все так же тихо ответила я. – Я не приемлю насилие ни под каким соусом. Даже под маской благочестия или «милая, я буду таким ласковым и горячим, что ты забудешь его». У Генри эта черта характера имеется. Он азартен. И пока я была не попаданкой, а обычной молодой женщиной, его женой, ему было скучно со мной. Ну, а когда уже я попала в тело Дженни, бросила его, начала дерзить и отталкивать, у Генри включился инстинкт охотника. Только и всего. Зов тела, не больше.

– Я ненавижу говорить что-то хорошее о своем верном враге, но мне кажется, ты слишком поверхностно судишь людей, Дженни. И меня ты осудила быстро в те моменты вранья. И сейчас делаешь с Генри то же самое. Скажи… А тебе не приходило в голову, Джен, что у Генри работает не азарт, а искренние чувства? Что он не любил свою прошлую жену – Дженни. А с тобой все иначе. Не думала о том, что и я, и Генри, влюбились в тебя, именно в тебя, в попаданку, по-настоящему?

Я приоткрыла рот и умолкла. Это прозвучало, как признание в любви. И в то же время я поразилась чуткости Адриана. Он ведь сам себе рыл могилу, глупый! А что, если я выберу Генри и прощу его, а не Адриана?

– Ну, я его не люблю. Генри то есть, – я неловко откашлялась и сцепила пальцы замком. – И то, что он продолжает ходить в дом разврата и спать с другими девками, для меня это измена. И недостойно прощения. Зато тебя, Адриан, мне не за что прощать. Я…

Адриан перебил меня. Порывисто схватив мои ладони в свои, он подался вперед. И крепко их стиснул, глядя мне прямо в глаза.

– Я люблю тебя, Дженни. И я счастлив, что ты после этой встречи с Генри не передумала. И не собираешься его прощать. Выходи за меня замуж, Дженни. Когда тебе дадут развод. Я больше не хочу тебя терять, моя любимая попаданка!

В моих глазах заблестели слезы счастья. И я бросилась на шею Адриану, пискнув:

– Да!

Я и вправду была счастлива. От того, что Адриан такой чуткий. И показал, что хочет не просто Дженни-из-прошлого. А именно меня, попаданку. Я была счастлива, что он простил мне все грехи, в том числе и сегодняшнюю сцену с Генри. Адриан мог подозревать меня в измене, но нет. Он ни на секунду не усомнился во мне в глубине души. Он и вправду любит меня. Меня настоящую!

– Я выйду за тебя, Адриан, – тихо сказала я, пряча залитое слезами счастья лицо на плече у Адриана.

Он обнимал меня, утянув к себе на колени в этом кресле. Целовал мое лицо беспрестанно. А потом шепнул:

– Обещаю. Ты выйдешь замуж не за разбойника, а за аристократа. Благородного джентльмена. Обещаю, еще до свадьбы я верну титул и свои богатства. Я работаю над этим.

– Только не убивай Генри! – всполошилась я.

Адриан рассмеялся.

– Тебе так дорог этот паршивец? Ну, смотри, еще передумаю и заревную тебя!

Я замотала головой. Мне было сложно объяснить то, что я чувствую. Но я попыталась:

– Ты хороший, Адриан. Да, у тебя так сложились обстоятельства, что ты потерял все. Но ты не станешь строить козни Генри, желая любой ценой заполучить деньги или титул. Ты честен и благороден. И знай, я ответила «да» тебе, Адриан. Как ты мне сказал? Ты сделал предложение попаданке. А я ответила на предложение благородного разбойника. А не аристократа или богача. Мне плевать на деньги. Главное то, что мы чувствуем друг к другу!

Глаза Адриана засверкали. Он впился в мои губы горячим поцелуем. И я почувствовала, как внутри меня расслабляется какой-то узел. Узел напряжения, страха. Сейчас я уже не одна, и все хорошо. Есть тот, кто меня поддержит, если случится беда. Я изменилась… больше нет той наивной девчонки с Земли. Нет и ледышки-сухаря Дженни, которая отвергала все плотские и не только радости и умела лишь вышивать крестиком. И не хотела учиться большему.

Я смогла справиться и сама. Открыть свое небольшое дело, брачное агентство, в этом сложном и неприспособленном для бизнеса мире. И я смогла не замкнуться в себе, не поддаться страхам и ошибкам прошлого. Не простила того, к кому звало тело, но не душа. Открыла сердце навстречу новому человеку, новой любви. Адриану. Он совершенно точно сделает меня счастливой. Я это чувствовала.

– Адриан, а как думаешь, Зверь не откажет мне в одной маленькой просьбе? – надула губы я, как капризная девчонка.

Адриан изогнул бровь.

– В какой же просьбе?

– Ну, ты сказал, что он особенный хозяин дома разврата. Очень понимающий и добрый, и…

Адриан рассмеялся и взъерошил мои волосы.

– Оставь эти комплименты Зверю, а не мне, моя дорогая Дженни! Так что ты хочешь?

– Я хочу поговорить с девочками Зверя. Может, кто-то из них захочет обратиться в мое брачное агентство? Знаешь, многие из твоих разбойников не против жениться на… э-э-э… распутных в прошлом девушках. Говорят, что они в постели хороши и без комплексов!

– Обобрать Зверя решила? Лишить его работниц? – хохот Адриана разнесся по всему кабинету, но отсмеявшись, он кивнул. – Но если серьезно, я не думаю, что он будет против. Он всегда рад и отпускает девочек, если они выходят замуж. Или просто уходят из дома разврата, остепеняются даже без мужей. Такое бывает редко… Но ты права. Он добрый. Так что поговори! Уверен, все будет хорошо, и у тебя прибавится клиенток женского пола! Разбавят красотки компанию разбойников.

Глава 22

Зверь и вправду оказался не против того, чтобы я поговорила с девушками в доме разврата. Я немного нервничала, когда заходила в «гримерку». Так я окрестила комнату на третьем этаже, где девушки собирались вместе. Готовились к «ночам страсти»: подвивали друг другу волосы, красили кармином губы, подводили углем глаза.

– Здравствуйте, девушки. Меня зовут Дженни. Вам обо мне Зверь рассказывал? – я вошла и присела на краешек дивана, боясь, что меня засмеют.

Я оказалась права. Многие девушки зашептались и захихикали, переглядываясь друг с другом. А потом одна из них, посмелее, подсела ко мне.

– Привет, Дженни! Так ты не просто пришла в гости, ты нам женихов принесла? Ну, показывай, кого выбирать-то? Я Айрис.

Глаза девушки были большими и зелеными, почему-то у меня пошли ассоциации с зелеными яблоками. Губы пухлые и розовые. А платье… ох, мне даже смотреть было стыдно! И я отвела глаза.

– А вы разве хотите замуж? – робко спросила я у новой знакомой.

Она рассмеялась и утянула меня за руку в угол, подальше от чужих ушей.

– Я знаю, о чем ты подумала, Дженни. Наш Зверь славится особенной магией… – глаза Айрис лукаво засверкали. – Когда девушка попадает в дом разврата, и у нее нет желания или возможности жить обычной жизнью, Зверь, используя свою магию, узнает самые стыдные и тайные сексуальные желания девушек. Кто-то мечтает танцевать обнаженной, в большом зале, возле серебристого шеста. А кто-то – пойти на второй этаж и распробовать самые разные игрушки уже на себе. Когда удовольствие не в ласках, а в чем-то другом. В иных ощущениях. Зверь подбирает и мужчин каждой из нас. Кому-то хочется погрубее парня, чтобы ощутить себя добычей. А кто-то, наоборот, мечтает о нежности и ласках. Этим и славится наш Зверь. Сводник еще тот!

Мы рассмеялись вместе с Айрис, а я покачала головой.

– Да кто по доброй воле захочет уходить от такой идеальной жизни из дома разврата. Если вам уже подбирают идеальных мужчин и раскрывают ваши желания? Зря я пришла…

– Подожди, Дженни, ты не права! – схватила меня за руку Айрис и никуда не пустила. – Секс – это еще не все. Многие из нас мечтают о настоящей любви. О крепкой семье. О муже. Просто такие, как мы, девушки мало кому нужны. Мы «порченый товар», мы из дома разврата. И мужчины смотрят на нас только как на тело. Ходят слухи, что, если раз попал в дом разврата, он не отпускает. Он до смерти. Будто магия какая-то злая лежит на нем, – Айрис грустно рассмеялась, а потом вцепилась мне в рукав. – Развеем эту магию вместе? Ты будто светлый ангел, Дженни, послана нам с неба, в ответ на наши молитвы. Сними с нас проклятье. Я не хочу состариться и умереть в доме разврата! Да, Зверь благороден, и он заботится о каждой из нас до самой смерти. Но это же не жизнь! Это клетка. Хоть клетка и золотая. Многие наши девочки ходят на балы в красивейших платьях: бархат, шелк, атлас. Все это им покупает Зверь, чтобы они не чувствовали себя обделенными на фоне остальных замужних дам. Он дарит нам даже драгоценности. И мы сверкаем на каждом балу. Более того, мы украшения этих балов. Но больше, чем пара танцев с благородными аристократами, нам не светит. И от этого больно.

– Да, ты права, Айрис. Карета все равно умчит Золушку в полночь домой. В привычный старый склеп с мачехой и ее дочерями, и тяжелой работой. Так же, как и вы, вернетесь на утро в дом разврата. С неприятным ощущением, что счастье было так близко. И вы могли изменить свою жизнь. Но предубеждения людей вокруг не дают вам этого сделать, – задумчиво проговорила я.

Айрис горячо закивала. Я догадывалась, что она не особо много понимала из моей тирады про Золушку. Эта история родом с Земли. Айрис ее никогда не слышала и не читала. Но…

– Я помогу вам! Увидишь, к концу месяца многие из твоих подруг выйдут замуж. Обещаю! – я шутливо подняла вверх кулак.

Айрис расхохоталась снова. Она такая хохотушка!

– А я? – вдруг застеснялась она. – А я выйду замуж к концу месяца?

Айрис запрыгала вокруг меня расшалившимся щенком. Я улыбнулась и закивала.

– Обязательно поищем тебе жениха, Айрис. И снимем твое проклятье! У тебя еще будет семья и дети. Обещаю тебе!

Айрис поверила. Счастливо улыбнувшись, она бросилась мне на шею. И мы так стояли довольно долго. Просто обнимая друг друга.

***

Генри за шкирку притащили в высокую башенку, стоящую отдельно от дома разврата, трое охранников. Все, как на подбор, крепкие, сильные, хищные. Генри не раз задавался вопросом, как Зверь умел так идеально подбирать себе «персонал». Девушки у него все были горячими и красивыми. И никто, ни одна из них не изображала страсть! Уж Генри это чувствовал. Он на «изображении страсти» собаку съел, когда столкнулся с холодностью жены в постели и позорно сбежал от нее в дом разврата. И был там приятно удивлен. Хотя эта попаданочка его тоже удивила.

– Ну-ну, Каэр, как же вы докатились до жизни такой? – раздался насмешливый голос Зверя над ним.

Генри едва не зарычал от злости. Охранники нарочно решили выслужиться перед господином и унизить его. Поэтому синхронно толкнули его на колени. Генри дернулся, но сделать ничего не мог. Под кожей охранников играли мускулы. И как бы он ни рвался из их железных хваток, вырваться не смог.

– Тише, зверек. Ты не кусаешься? – мягко проговорил Зверь и изогнул губы в издевательской улыбке, погладил Генри по спутанным волосам, и вправду как по шерсти.

Генри зло рванулся, но безуспешно. Он, может, и укусил бы Зверя, но дотянуться до него не мог. А что он издевался?!

– Из рук моей охраны не вырваться. Не догадываешься, почему? – глаза Зверя вдруг блеснули чем-то нечеловеческим.

Генри на секунду стало страшно.

– Нет, – буркнул он, недовольно отворачиваясь от Зверя. – Ты выбрал себе хороших подхалимов в охрану.

– Даже не представляешь, насколько хороших… – почти пропел Зверь, отходя в сторону и садясь в единственное кресло, обитое алым и золотом. – Мальчики, фас.

Дальше происходило что-то совсем невообразимое. Вместо того, чтобы разжать пальцы и выпустить Генри, охрана придвинулась ближе, окружив плотным кольцом. А вместо пальцев людей тонкую рубашку разодрали звериные когти. Разодрали до крови.

Генри вскрикнул от боли, когда увидел на белой ткани алые капли. Вокруг него кружили, щелкая челюстями, огромные серые волки. Генри вдруг почувствовал себя маленьким и уязвимым рядом с этими огромными зверями. Ему захотелось вырваться из этого круга и сбежать, бежать, куда глаза глядят. Но волки не выпускали, они повиновались власти своего господина, который мог остановить их щелчком пальцев. Но вместо этого с усмешкой наблюдал за представлением из кресла.

– За что? – прохрипел Генри, косясь на волков.

Они не нападали… пока. Лишь с удовольствием щелкали челюстями совсем рядом с ним. Да добавляли царапин, замахиваясь когтями. Зверь покачал головой, словно Генри был не взрослым мужчиной, а неразумным дитя рядом с ним.

– Ты ж у нас насильник, да, Генри? И знаешь правила моего заведения. Вообще, за такое вышвыривают навсегда из дома разврата. Но ты всегда нравился мне. Поэтому я решил поучить тебя правилам поведения лично. Ну, с помощью моих собачек.

Генри прорычал какое-то ругательство. Дерзость. На инстинкте. Но Зверь услышал, и ему не понравилось. Он вытянул ладонь, и оттуда сорвалась магическая змея, одним ударом сбившая Генри с ног. Просто лицом в пол. Змея с захлестом обвилась по его рубашке, больно цепляя спину, и потом исчезла, как любая временная боевая магия. Но боль от удара осталась.

– Ты с первого раза не понимаешь, Генри? Так я повторю урок послушания, – голос Зверя, нежный и музыкальный, звенел под сводами этой башни.

Теперь Генри понимал, почему он не вызвал его куда-то в кабинет в доме разврата. Зверь резко, напоказ сжал кулак, и волки, восприняв это как сигнал к нападению, бросились на Генри. На этот раз он ощутил не только прикосновение когтей волков, но и острых зубов. Воздух наполнило щелканье челюстей, грозное рычание, серая шерсть. Генри не выдержал. Закрыл руками голову и вскрикнул в испуге, что его сейчас загрызут. Но услышал заветное щелканье пальцев. Волки отступили.

– Можете быть свободны, – процедил Зверь, явно недовольный поведением.

Волки мгновенно выбежали из башни. Оставив Генри один на один со Зверем. Перепуганный, Генри не вставал, боясь пошевелиться. И проверить, целы ли его руки и ноги после атаки волков. Но боль почти прошла, и он увидел, как Зверь встал с кресла. Подошел к нему, протянул руку.

– Вставай. Они были предупреждены. Никаких серьезных повреждений. Ты же не изнасиловал Дженни. Только напугал. Волки поступили так же.

Генри, отбросив гордость, уцепился за руку Зверя и поднялся на ноги. Ноги заметно дрожали. Он посмотрел на Зверя испуганно, а тот, держа его за руку, подвел к креслу. И снова сам сел в кресло.

Генри огляделся. Больше никакой мебели в башне не наблюдалось. И Генри в очередной раз опозорился, опустившись у колен Зверя, просто сел на пол, подогнув под себя ноги. Если честно, его попросту они не держали. Зверь довольно усмехнулся. Кажется, очередное унижение было в плане этого господина в безукоризненном белом костюме? Но Генри уже не имел сил, чтобы протестовать или сопротивляться.

– Я не хотел пугать Дженни или насиловать ее, – вдруг буркнул Генри, сам не зная, зачем выдает семейные дрязги какому-то владельцу дома разврата, который ему не друг, не сват и не брат, в принципе. – Она моя жена. И я хотел ее соблазнить. Увлечь на кровать и затра… залюбить до изнеможения.

Зверь протянул руку и подхватил за подбородок, вздергивая его вверх, к своим прозрачным голубым глазам с нечеловечески узкими зрачками. Зверь пытливо изучил лицо Генри, прежде чем отпустить его.

– Я тебе верю, смер-ртный, – проговорил он немного надменно.

И уже по тому, что Зверь назвал его смертным, Генри понял, что перед ним не человек. Какое-то высшее магическое существо, скрывающее свою сущность ото всех. Но почему решил довериться ему, Генри, еще и в такой щекотливой ситуации, где он мог выдать секрет? Наверное, Зверь слишком богат? И откупится от любого заартачившегося дознавателя.

– Но ты должен усвоить. В моем доме Дженни – это Дженни. Не твоя жена. А моя гостья в первую очередь. Правила по защите распространяются и на Дженни. Да и просто, на будущее… – Зверь помедлил, он не слишком любил раздавать советы, но глядя на этого коленопреклоненного мужчину перед собой, не смог сдержаться. – Не стоит насиловать ту женщину, которая говорит «нет». Даже если эта женщина, как Дженни, на самом деле тащится от подчинения и такого горячего малого, как ты, Генри. Ты все равно должен прислушаться и отступить.

– Но ей же понравилось! – невежливо взвыл Генри.

Зверь рассмеялся. Улыбка преобразила его красивое тонкое лицо, дышащее благородством и умом.

– Понравилось. Я же сказал. Я… прощупал Дженни. Она и вправду дуреет от такого мужчины, как ты. Но она не твоя собственность, Генри. Ты должен уважать ее слова. Хотя… это бессмысленно, Генри. Мне жаль, но Дженни не вернется к тебе, как жена, – Зверь разочарованно вздохнул, комкая в руке белый платок, который он извлек из кармана.

– Почему? – негромко спросил Генри, опуская глаза. – Я… я все испортил, да?

– И да, и нет, – вздохнул Зверь. – Да, ты испортил с Дженни те крохи, что оставались от ее доверия к тебе. Но… Дженни никогда бы не вернулась, Генри. Она так и не смогла переболеть, простить и отпустить ту измену. Она, вообще, не приемлет измены в семьях. Поэтому она совсем не та пташка, что может простить изменника и встречаться с ним как с любовником или мужем.

– А ты откуда знаешь? – снова недовольно рыкнул Генри, вставая на ноги.

Хватит, поползал на коленях перед Зверем, хватит!

– Я, как ты верно заметил, Генри, не совсем человек – усмехнулся Зверь. – Помнишь мальчиков-волков? Они оборотни. Это редкий дар, но он бывает, встречается на Эллиосе. Далеко отсюда, от Эрлая, оборотни столкнулись с тем, что простые смертные, завидев любого из них на улице, так и норовят убить их. Мои товарищи-оборотни создают целые отряды. Однажды я стоял во главе такого отряда. И придумал, как защитить оборотней от людей. Не от всех, конечно, людей, а некоторых. Злых и плохих. Люди… не любят нас за магию и особенную силу. Они нас боятся и убивают. Поэтому оборотни, а их осталось мало, очень хорошо прячутся.

– И один из них, таких отрядов, однажды возглавил ты? – заинтересовался Генри историей.

Зверь закивал, едва удерживая улыбку.

– Уже нет того отряда. Остался только я. Особенный оборотень даже на фоне моих товарищей. Со мной произошло много плохого, Генри. Привычный мне мир оказался разрушен. А я… был вынужден построить новый. На руинах старого. Так и появился Зверь. Владелец этого дома разврата.

Генри увидел, как погрустнел Зверь. Как в его красивой фарфоровой маске вместо лица вдруг мелькнула печальная усмешка. Он потянулся к ладони Зверя, перехватывая ее и сжимая крепче. И шепнул:

– В тебе дремлет сильнейшая особенная магия, отличная от остальной магии Эллиоса. Пускай не такая, как прежде! Ты создал такой невероятный дом разврата, где будятся самые горячие человеческие страсти. Ты чувствуешь людей вокруг себя, видишь их насквозь, но… все равно ощущаешь себя белой вороной здесь, правда, Зверь? Внутри тебя раны. И эти раны не заживают уже много, очень много лет. Как… и мои. Мы похожи с тобой, Зверь. Мы одной крови.

Его собеседник выдернул руку из горячего пожатия Генри, снова прячась в невидимую раковину. Словно боясь открыться больше, чем нужно.

– К счастью, Генри, у меня нет разбитого сердца, как у тебя. Иногда мне кажется, у меня, вообще, нет сердца. Хотя раньше оно было.

– Нет! – тонко вскрикнул Генри, не желая смириться с проигрышем на любовном фронте. – Мое сердце не разбито! Да, я дам Дженни развод, но… я буду видеться с дочерью! Часто! Я буду видеть Дженни! С Адрианом мы подружились, он не будет против. И возможно, однажды Дженни оттает и снова захочет вернуться ко мне?

Зверь посмотрел на Генри с жалостью. Того затошнило от самого себя. О небо, как же жалко он смотрелся сейчас со своей чертовой любовью, пробившейся крохотным белым цветком надежды на пустой скале.

Глава 23

– Не трави себе сердце, – негромко и с жалостью посоветовал Зверь. – Не будет тебе счастья здесь, Генри. В том городе, где на любой улице ты будешь бояться встретить Дженни за руку с Адрианом и увидеть в их глазах счастье. Ты третий лишний, к сожалению. И цепляясь за Дженни, как сегодня, как планируешь делать в будущем… этим ты делаешь больно только себе. Я от этого хотел уберечь тебя, неразумное дитя. Когда напустил на тебя своих волков, я… Не считай меня врагом. Я хочу помочь тебе, Генри. А ты будто заставляешь меня причинять тебе боль, говорить эти жестокие слова, учить тебя непреложным истинам.

– Что же сделал ты, Зверь? Тогда, в прошлом. Потеряв все. Потеряв отряд и все, что было дорого? – Генри чувствовал, как окаменел.

Слова Зверя были правдивы. Но принять такое решение – вырвать окончательно Дженни и дочь из своего сердца – было слишком сложно. Но и жалким быть больше… Генри не намерен. Дженни должна запомнить его другим. Не насильником, грубым, ревнивым, жестоким. Не тряпкой, ползающей у ног ее будущего, пускай и очень понимающего, и хорошего мужа, умоляющей о свиданиях с дочерью и Дженни. А благородным гордым воином, делающим то, что должно. То, что он должен сделать.

– Я ушел, – пожал плечами Зверь, отвечая на его вопрос, и мягко, немного виновато улыбнулся. – Лишился всего однажды. Родных, друзей, даже магия моя, привычная в том месте, где я жил до этого, преобразовалась в ту, что ты видишь сейчас. Я стал другим, Генри. Другим внешне. Ведь все, что ты видишь, – это маска. Маска силы. Маска уверенности. Прячущая под собой одиночество и тоску.

– Однажды я уже потерял все, как и ты, – глухо отозвался Генри, отворачиваясь от Зверя. – Я потерял способность быть воином. Мои травмы и шрамы…

– Я знаю, – Зверь тепло улыбнулся и тоже встал с кресла, прошелся по комнате вкрадчивой походкой и подошел к сгорбившемуся у окна Генри, который смотрел вдаль, вспоминая прошлое. – Но я вижу перед собой сильного мужчину, который смог овладеть боевой магией. И стать сильнейшим воином, чем он был прежде, без магии. Может… так же случится в будущем с тобой снова, Генри? Сейчас тебе кажется, что жизнь кончена и ты стоишь на осколках надежд, связанных с Дженни. Но у тебя большое сердце, Генри. Дай себе время. Раны на сердце заживут. Рано или поздно. И ты… возможно, ты встретишь новую любовь? Которая затмит в тебе страдания по прошлой несбывшейся любви. Да, сейчас это кажется невозможным, но… поверь. Однажды так и случится. Обещаю. Я же особенный зверь, правда? Считай, что я увидел будущее. Твое будущее. Наполненное любовью и счастьем.

Генри неуверенно улыбнулся и кивнул. У Зверя так ярко горели глаза, что ему невозможно было не поверить.

Зверь оставил его и вышел из башни. А Генри какое-то время еще стоял у окна, бесцельно глядя вдаль, за горизонт. Губы его беззвучно шевелились. Он словно прощался с Дженни… прощался навсегда.

Генри вышел из башни и огляделся. Куда идти? Возвращаться в опостылевший дом, снова в свое одиночество? Генри сцепил зубы. Лучше отправиться в дом разврата. Забыться в горячем женском теле. Закрыть дыру в груди простым проверенным способом.

Генри быстрым шагом одолел расстояние между башней и домом разврата и вошел внутрь, с опаской оглядевшись. Ему было страшно наткнуться на Зверя и увидеть укор в нечеловечески светлых глазах с узкими зрачками. Но к счастью, привратник сообщил, что хозяин отправился в сторону леса и больше не появлялся в доме.

Генри не решился идти на второй этаж, а направился в общий зал, где гремела музыка и женский смех. Общий зал разделялся на несколько зон. В одной, где стены были отделаны панелями красного дерева, мужчины перебрасывались шутками, свежими сплетнями и во что-то играли. Генри вошел туда, но на него никто не обратил внимания. Зато девушка – работница заведения – сразу заприметила Генри. Она прильнула к нему, поглаживая рукав. Девушка, наверное, была новенькая: светлые волосы, симпатичное свежее личико, розовые губки, поблескивающие интересом к Генри глаза.

– Я первый день сегодня работаю. Да и вообще… у меня еще никогда никого не было, – застенчиво ответила она на короткий, порыкивающий вопрос Генри. – Зверь сказал, мы можем сами выбирать клиентов, и я… Мне никто не нравился здесь, если честно. Кроме тебя. Может, я даже влюбилась в тебя?

Генри только головой покачал, услышав звонкие искренние нотки в девичьем голосе. Влюбилась, ага. За те пару часов, что он мелькал в заведении? Где только Зверь таких подбирает? Юных, невинных… Может, специально для него постарался? Такая девочка – бальзам на раны на сердце. Кажется, так сказал Зверь там, в башне? Ну, а если нет, все равно сработает. Не раз пробовал. Помогало.

– Пойдем в комнату, малышка, – мягко проговорил Генри, стиснув запястье девушки.

Она странно покосилась на его запястье. Генри мысленно выругался. На его запястье красовался черный кожаный шнурок. Эту «метку» придумал Зверь для всех посетителей второго этажа дома разврата.

– Я… боюсь боли и всего такого, – честно призналась девушка. – Но с тобой пойду. На второй этаж, да?

Спина блондинки поежилась так, будто она свела лопатки. И усилием воли заставила себя расслабиться. Генри нахмурился и сорвал с запястья шнурок.

– Нет. Комната на первом этаже. Пошли скорее?

Девушка просияла и закивала. И сама первая выбежала из общего зала, почти таща Генри за собой. Как барана на веревочке. Генри почувствовал, как во рту у него загорчило от отвращения. Но сходить с выбранного пути не собирался. Клин выбивают клином? Вот он и выбьет Дженни этой милой невинной…

Но едва переступив порог обычной спальни первого этажа, декорированной в темно-синие тона, Генри замер. Девушка начала раздеваться перед ним. Слегка смущаясь, она сняла платье и осталась обнаженной в лунном свете. Ее фигура была идеальной: тонкая талия, высокая грудь, округлые бедра, длинные ноги, но… Это была не Дженни. С ужасом – уже не впервые в этом доме разврата – Генри почувствовал, что не сможет изменить Дженни. Неважно, что она бывшая жена и что ее стоит забыть. Неважно, что она выбрала другого и счастлива с ним.

Наверное, после признания Дженни, что она попаданка, что-то изменилось. Генри поймал себя на том, что он ходит в дом разврата совсем не за тем, за чем ходил раньше. Не за любовью распутниц, а просто… по привычке. Он приходил, играл с другими мужчинами в карты и уходил, оправдывая себя разными предлогами.

Единственный раз после признания Дженни о попаданке он заказал себе девушку. На второй этаж. Но пришла Дженни. И измены не получилось. Получилось, наверное, хуже. Он все разрушил. Но изменить так и не смог. Как не мог и сейчас. Уже стоя напротив обнаженной, влюбленной, на все готовой красавицы, Генри чувствовал только холод и пустоту внутри. Ни искорки былого желания. Ровным счетом ни-че-го.

– Прости, красавица. Я не могу. Я… женат. И изменять жене не стану, – глухо проговорил Генри.

Не глядя на ошарашенное лицо девушки, он оставил несколько золотых монет на кровати. Генри не сказал, что жена уже бывшая. И блюсти нравственную чистоту сейчас, по меньшей мере, даже глупо. Но к счастью, никто не заставлял раскрывать душу перед этой милой невинной девочкой, которая, по всей видимости, проведет эту ночь одна, в этой темно-синей постели, укрытая пологом от чужих глаз. Он так чувствовал. И вышел за дверь. Не колеблясь, не оглядываясь. И пошел наверх. На второй этаж… но уже не за плотскими утехами.

Тяжелые черные сапоги чеканили шаг даже по мягкому ковру, устилающему второй этаж. Генри шел, оглядываясь по сторонам. Всматриваясь в каждую дверь этого этажа. Некоторые стояли пустые. Некоторые были неплотно прикрыты. Некоторые заперты.

Генри не мог, не мог сдержаться. Видя приоткрытые двери, он заглядывал туда. Но пока натыкался только на пустые комнаты. Пока не открыл предпоследнюю дверь… Генри оцепенел. Даже забыл, как дышать. Перед ним, как на сцене, открылась резанувшая сердце картина. На смятых простынях лежало два сплетенных тела. Мужское и женское. Знакомый девичий силуэт, рассыпавшиеся по подушке русые волосы, плавные изгибы тела… Дженни. Ее рука обвивала крепкое мужское тело, а вторая рука запуталась в черных кудрях любовника, который ласкал ее так умело и жарко.

Генри перестал дышать. Перед глазами все поплыло. Сложно было даже понять, что он испытал в этот момент. Ревность, злость? Нет. Будто очередное испытание для его решимости. Очередное доказательство… что принятое решение было единственно правильным?

Генри сглотнул, понимая, что до разговора со Зверем он кинулся бы в комнату. Разорвал бы сплетение тел, оттащил Дженни за волосы от Адриана, ударил бы, избил соперника, шарахнул темной магией, убил бы? Но сейчас ни единой темной искорки не вспыхнуло на его пальцах. Ни огонька боевой магии не загорелось на ладони.

Генри зажмурился, отчаянно подавив желание закричать от боли, когтями безжалостно рвавшей его сердце, и медленно, неслышно, но плотно, прикрыл дверь. Будто отсекая последние сомнения. Но дышать он так и не научился. По-прежнему стоя перед дверью, за которой занимались любовью Дженни и Адриан, упершись лбом в темное грубое дерево, Генри ощущал предательскую влагу на ресницах. Воздуха не было, воздуха просто не хватало, легкие уже горели огнем.

Генри мечтал бы сам о том, чтобы Адриан каким-то чудом возник сейчас в коридоре, переместившись из комнаты с Дженни. И вонзил ему в грудь свой клинок. Генри впервые в жизни не сопротивлялся бы! Даже не попытался бы вызвать на поединок соперника. А просто… безоговорочно принял поражение.

– Генри. Это не мы, – на плечо Генри вдруг легла чужая рука со спины.

Он дернулся, мысленно помолившись. Обернулся. Похолодел от суеверного страха. И снова оцепенел. За ним стоял Адриан! Живой, не призрак, не выдумка. Грустный, задумчивый, серьезный. Его рука была теплой.

– Адриан? – голос Генри звучал ломко, сорвано, он хрипло выдохнул воздух и бессильно кивнул на дверь. – Но откуда ты… появился? Ты же только что был там? Что это? Магия? Или шутка такая? А может, это я с ума сошел уже?

– Нет, – все так же грустно покачал головой Адриан. – Это не шутка. Там, на кровати, не мы с Дженни. Смотри.

Он подошел к двери и нагло ее толкнул, распахивая полностью. От звука раскрытой двери, любовники развернулись лицами и ойкнули. Генри увидел, что и у девушки, и у парня в кровати совсем другие лица. От сердца отлегло. Воздух в легких появился неожиданно резко. Генри смог вдохнуть его полной грудью.

– Адриан… – от эмоций Генри едва не разрыдался.

Адриан взял его за руку и закрыл дверь.

– Пойдем, – он повел его в небольшой закуток коридора с витражным окном. – Тут нас никто не потревожит.

Глава 24

– Я думал, вы… Я… – Генри по-прежнему задыхался, хватаясь ледяными пальцами за Адриана.

Тот осторожно потянулся к Генри и распустил сам его шейный платок.

– Нет, Генри. Мы с Дженни никогда не поступили бы так. Нечестно. Дженни никогда не изменила бы тебе, пока ты ее муж. Я искал тебя как раз поэтому… – Адриан помедлил, было видно, что ему очень сложно говорить, но он пытался. – Я люблю Дженни. Ты любишь ее. Да, грязно, дико, извращенно, но я… я видел сегодня, что ты отпустил ее. Сразу. Ты не причинил ей боли. Просто в первый момент во мне взыграл гнев и страх за Дженни. Поэтому я кинулся на тебя. И мы сцепились в драке. Я не жалею о драке. Я считаю, ты получил по заслугам, но… это странно, но именно сегодня я увидел, я почувствовал, что Дженни тебе небезразлична. Да, мы с тобой любим ее по-разному. Моя любовь к Дженни нормальная. Светлая. О такой мечтают многие девушки. Твоя любовь к Дженни другая. Темная. Одержимая. Безумная. Ты болен, болен Дженни. И лично мне… было бы страшно испытать на себе подобную любовь. Но я хочу, чтобы ты знал: я отступаюсь на время от Дженни. Я хочу дать ей время подумать. Вдруг она одна на миллион, одна из тех девушек, которой нужна именно твоя любовь? Та самая больная, темная, одержимая? Я не хочу больше делать ошибок, повторяя судьбу своего отца: вести себя подло ради своей выгоды. А еще судить людей по привычным рамкам, лишать их права выбора… Пускай Дженни сама выберет, кто ей нужен. Ты или я. Поэтому можешь быть спокойным, я не потревожу Дженни и не попытаюсь склонить ее на свою сторону.

– Не надо, – вдруг хрипло ответил Генри, опуская взгляд.

Адриан с тревогой нахмурился.

– Что? Почему?

– Она сделала свой выбор, Адриан. И четко сказала мне об этом выборе. Она выбрала тебя. И когда я понял это, я… взбесился. Попытался насилием склонить Дженни на свою сторону. Ты прав, я не причинил бы ей вреда. Но… насилие всегда порождает насилие. И ничего хорошего из этой связи в будущем не вышло бы. Не нужно жертв, Адриан. Иди… к моей жене. Сделаем вид оба, что эта ночь нам приснилась? – Генри с трудом улыбнулся, но губы его дрожали. – Притворимся, что не было этого разговора в коридоре. Не забывай только одного. Каждую минуту с вашей с Дженни первой встречи моя жена… выбирала тебя. Не меня.

Адриан снова серьезно посмотрел на Генри и медленно кивнул.

– Спасибо, что сказал, Генри. Обещаю, ни одна живая душа не узнает об этом разговоре. Но знай… для меня было важно услышать от тебя. Что Дженни всегда выбирала меня. Прощай, Генри.

Адриан ушел. Буквально растворился в темноте коридора, заставив Генри снова вцепиться в развязанный шейный платок. И задрожать от страха, когда лунный свет заструился сквозь витражное окно, окутывая его разноцветной плывущей дымкой. Реальность словно плыла, растворялась в каком-то зыбком мареве. Из которого вдруг выступил Зверь.

– Что это? – прерывисто дыша, спросил Генри. – Это все… твои игры, да, Зверь? Иллюзии, больные выверты сознания… Все знают, что ты любишь поиграть! Ты нарочно захотел наказать меня за ту попытку насилия иначе, более жестко, чем когда отдал меня на растерзание твоей стае?!

Злость в Генри поднялась волной. Он бросился на Зверя с кулаками, но тот удивительно легко перехватил его запястья. Жестко фиксируя, не давая двинуться с места.

– А что, если это и была реальность? – спросил Зверь, глядя Генри прямо в глаза.

– Это были испытания! – отрезал он, дергаясь в стальной хватке, безуспешно пытаясь вырваться. – Твои испытания! Я знаю, ты нарочно послал мне их, чтобы сломать меня!

– Но ты не сломался, – вдруг проницательно усмехнулся Зверь. – Ты не поддался даже Адриану, который предлагал тебе отступиться от Дженни. Ты поступил благородно. Преодолев искушение. Ты принял решение. Единственно верное, хоть и болезненное решение. И шел до конца. Ты поступаешь правильно, Генри. Хотя и отдаешься сомнениям.

– Так все это было неправда? – застонал Генри, закрыв глаза. – Не было никакого Адриана? Не было тех двух в комнате, любовников, таких похожих на Дженни и Адриана?

– Было. Ты и сам знаешь правду, – Зверь смотрел в упор. – Чувствуешь ее сердцем.

– Правду?! – заорал Генри, попытавшись прикусить ему руку, не вышло. – Какую еще правду?!

– Нужно отпустить, – пожал плечами Зверь. – Я твержу тебе это с самой башни. Отпустить Дженни. Фиону. Адриана. Отпустить даже то, как сломал тебе жизнь отец Адриана.

– Простить отца Адриана? Никогда! – прорычал злобно Генри.

Зверь грустно покачал головой, разжимая тонкие сильные пальцы.

– Прощать не нужно. Нужно отпустить прошлое. Оно травит тебя изнутри. Убивает.

– А Дженни, Фиона и Адриан? – Генри тяжело дышал, глядя на Зверя, как на врага.

Тот лишь пожал плечами.

– Они уже тоже твое прошлое, Генри. Просто ты пока еще не можешь с этим смириться.

– Это неправда! – вскрикнул Генри, но уже тише, чувствуя, как теряет силы на сопротивление морально и физически.

– Правда, – тихо-тихо ответил Зверь и отступил на пару шагов. – Она имеет такой вес, что никакая ложь с ней сравниться не сможет. Как бы ты ни убеждал себя в обратном, Генри. А сейчас нам пора. Идем за мной, Генри?

Генри попятился, вжимаясь в стену лопатками. Его глаза расширились от страха, когда высокий темноволосый мужчина в белом костюме – Зверь – вдруг обернулся в этом розовом мареве, льющемся через витражные стекла, в огромную черную пантеру. Генри сглотнул, когда она обернулась и позвала его человеческим голосом, отчего-то пугающим, повторяя снова и снова:

– Идем, Генри. Идем за мной.

***

Очнулся Генри уже в башне. В полном одиночестве, полулежащим в кресле, где вчера сидел Зверь и науськивал на него свою охрану – серых волков. Все тело болело так, будто били палками всю ночь.

Первый солнечный луч пощекотал нос Генри, он чихнул и понял, что помнит все. Каждую секунду этой чертовой ночи. И неудавшееся насилие, и крик Дженни, и Зверя в кресле, и волков, рвущих рубашку… А еще Генри помнил чужие тела, так похожие на Адриана и Дженни, сплетающиеся на кровати. И грустного, неуловимо взрослого, серьезного Адриана, отступающегося от Дженни. И то, как Генри сам не позволил ему этого.

– А еще я помню свое решение. Зверь прав. О, как он прав… – прошептал решительно Генри и поднялся на ноги, собираясь отправиться домой.

Нужно было привести себя в порядок, а потом найти удобный момент, чтобы поговорить с Адрианом и Дженни вдвоем. Начистоту.

– Устрою вам сюрприз, голубки, – без улыбки проговорил сам себе Генри.

Он твердыми шагами направился к выходу из башни. Безумная темная-темная ночь кончилась, наступил рассвет.

***

В городе собирались устроить ярмарку. Я, как девушка земная и современная, намекнула Адриану, что была бы не против сходить. Заодно присмотреть какие-нибудь игрушки для Фионы. Ведь говорили, что там будет много заморских мастеров. Наверняка, они привезут какие-нибудь интересные штуковины. Однако Адриан, который в этот момент пил чай у меня за кухонным столом, со вздохом отставил чашку.

– Прости, в этот раз не получится. Устраивают королевскую охоту. Думаю, Дигби поговорит на ней насчет меня. Я должен быть там.

– Один? – чуть нахмурилась я.

– Не заманивать же тебя снова хитростью. А тебе вряд ли захочется снова сопровождать меня. После той истории с приемом, – Адриан пожал плечами.

Он не смотрел мне в глаза. Более того, казалось, чуть съежился. Ожидал, что я снова наброшусь с упреками, начну припоминать прошлое? Но я не стала этого делать. Лишь протянула руку, накрывая ладонь Адриана своей и слегка сжимая.

– Я пойду с тобой. Не хочу, чтобы ты был там один. Только договорюсь с Оливией или Элизабет, чтобы присмотрели за Фионой.

Адриан явно этого не ожидал. Он вскинул на меня взволнованный взгляд, наши пальцы переплелись.

– Спасибо. Не только потому, что Дигби хочет видеть меня серьезным, без пяти минут семейным человеком, а потому… – Адриан замялся, опустив взгляд на наши ладони, подбирая слова.

– Потому что тебе нужна сейчас поддержка, – улыбнулась я, погладив его по щеке. – Это важный момент. Я понимаю.

Адриан кивнул. Сейчас он казался уязвимым, как никогда. Когда его пальцы сильнее сжали мои, я почувствовала, что ему физически необходимо сейчас выговориться.

– Столько времени я думал только о том, как вернуть то, что принадлежит мне по праву! А сейчас… это особенно важно для меня. Я хочу быть достойным тебя, Дженни, – с огнем в глазах заявил Адриан. – Дать тебе не меньше, чем Генри.

– Не будем о нем, – я вздохнула, покачав головой. – Это прошлое. К тому же, прошлое Дженни Каэр, а не попаданки Жени. Я больше не чувствую себя богатой благородной леди. Я обычная горожанка, живущая в маленьком домике и ведущая свое дело. Так что тебе необязательно быть крутым лордом и богачом.

Я улыбнулась Адриану. Это было правдой. Главное для меня – это не деньги! А верный, надежный мужчина рядом. Тот, кто будет заботиться обо мне и моей дочери, а не шататься по домам разврата, ища приключения в постели.

– Обязательно, – возразил Адриан негромко, но твердо. – Я хочу дать тебе больше. Намного больше.