Избранница Белого Волка

Глава 20. Мрачные перспективы

Император выставил меня за дверь. Другие сопровождающие просто не поместились в мою комнатку и Гио разогнал их, дав ну очень срочные поручения. Одна я осталась ждать, когда император приведёт в сознание государя Серого Стана.

Стою в коридоре, ни жива ни мертва. Сердечко готово выскочить из груди. Оборотни, покидавшие своего вождя, бросили на меня холодные взгляды. Я поёжилась. Даже представлять не хочу, что будет, если Рагнар не очнётся.

Как там его состояние? Брат обещал, что приведёт его в сознание. Теперь ещё и лечить и ухаживать за ним придётся наедине в собственной комнате. Не то чтобы я была против, но ощущаю какое-то странное беспокойство и покалывание ладоней. И это не магия. У меня есть браслет блокиратор магии.

Поить Рагнара целебными настойками не вызывает волнение. Я заслужила это наказание. Но вот другая сторона заботы о больном вызывала у меня какое-то непонятное томление.

Ухаживать — значит держать в чистоте тело. Я однажды ухаживала за Майей, когда она болела. Мы с матушкой обтирали всё её тело, она была настолько слаба, что не могла подниматься с кровати. У меня аж затылок похолодел от картинок, которые нарисовало моё буйное воображение. Как я буду дотрагиваться до обнажённого тренированного тела Рагнара, смотреть в его глаза. Остановись, Велена!

— Велена, ты где витаешь? — возвращает меня к реальности император. Я вздрагиваю от его неожиданного вопроса.

— Как он? — с робкой надеждой спрашиваю я.

— Заходи, сама всё увидишь, — приглашает меня он в собственную комнату.

Там нам тесно находиться втроём. Мужчины занимают слишком много места. Рагнар развалился на моей малюсенькой кроватке. Ноги, рука и часть туловища свисают на пол. Глаза его прикрыты. Грудь равномерно вздымается.

— Я привёл Рагнара в сознание, но ему нужен постоянный уход. Не подведи меня, сестрёнка, — Гио так по-доброму улыбается мне, что я забываю обо всём: о том, что неприлично жить с мужчиной, пусть и больным в одной комнате, о том, что брат такой же, как и все мужчины в моей жизни.

Гио не спросил моего желания выйти замуж за Рагнара, просто выгодно продал удачно подвернувшуюся сестрёнку.

Я очень зла на всех. Оттого что я сестра императора, проблем в моей жизни добавилось. Не думаю, что приёмный отец проглотит унижения последних дней. Обязательно отыграется на мне. Сидеть мне на хлебе и воде, но лишь бы руки не распускал. К голоду я привыкла уже.

Но эта обаятельная улыбка брата, способная растопить даже каменное женское сердце оттесняет все претензии на задний план сознания. Я только смотрю на него и киваю, соглашаясь.

— Я считаю, что раз находиться в одной комнате с мужчиной не позволяют правила приличия, пусть он и является твоим женихом…

Я набираюсь храбрости и перебиваю брата-императора:

— Но Гио, помолвки-то не было. Я пока ещё официально не невеста.

Вопреки моим опасениям брат не рассердился, а даже, наоборот, обрадовался. Только не могу понять чему?

— Верно мыслишь, Велена, — широко улыбается брат. — Поэтому я решил отложить отъезд до завтра и заняться улучшением твоей жизни. Во-первых, организовать твой переезд в другие покои. Хватит жить в этом клоповнике…

— Не такой уж и клоповник, — обиделась я за свою комнату. Мне она нравится, кто бы что ни говорил. У неё есть свои преимущества. — Я хотела бы рядом с мамой, а не на третьем этаже со слугами. Ой!

Я захлопываю рот. Проболталась. Теперь Келси Велес меня точно отлупит и посадит на хлеб и воду на неделю.

Глаза брата наливаются кровью. Ох, боюсь я за себя в первую очередь.

— Сестру императора поселить к слугам, — рычит Гио, — что за демонстрация неповиновения.

Он хватает меня за руку и тянет за собой. Глаза метают молнии, желваки играют на мужественном лице. Захлопывает дверь в мою каморку и решительным шагом идёт вперёд. Я подозреваю, что в кабинет приёмного отца.

— Гио, ты же хотел рассказать мне о Рагнаре, — пытаюсь остановить его я и вернуть в свою комнату. — Как за ним ухаживать?

— Тебя, что этому не учили? — я сжимаюсь под его возмущённым взглядом, словно это я виновата, что не училась, а не меня не учили.

— Нет, — робко говорю я.

— А чему тебя учили? — выжидающе смотрит на меня Гио. Я молчу не могу сообразить, как ответить. — Ну, же, Велена, неужели сложно ответить на простой вопрос?

— Это не простой вопрос, ваше императорское величество? — я стараюсь переключить внимание брата на моё обращение, чтобы собраться с мыслями.

Меня начинает трясти, как только подумаю, что сделает со мной приёмный отец, если Гио узнает о моём житье — бытье.

— Я жду ответа, сестрёнка, — его голос звучит ласково, а взгляд цепкий. Не так-то просто сбить его с толка. Придётся отвечать.

— Меня учила мама травничеству. Изготавливать мази, настойки, отвары, притирки и тому подобное на основе трав, — выдаю я то, чему меня действительно учили. Лгать императору в лицо я не могу, а за правду могу поплатиться.

— А ещё чему тебя учили? — натаивает Гио. — Не бойся, говори.

— Я не могу сказать правду, — сдаюсь я. — Последствия будут тяжёлые для меня.

Я опускаю голову и смотрю в пол, сердце стучит как сумасшедшее.

— Поясни, — ледяным тоном просит брат, но я знаю, что этот холод направлен не на меня. Берёт за подбородок и поднимает мою голову. Так смотрит в глаза, словно читает в моей душе.

— Меня посадят на хлеб и воду, если повезёт, — я, не мигая, смотрю ему в глаза, как заворожённая. Гио сжимает мою руку, требуя продолжения. — А если не повезёт, то могут и побить.

Очень тихо говорю я и оглядываюсь по сторонам. Вдруг меня кто-то услышит и донесёт приёмному отцу.

— Ясно, — шипит брат, играя желваками и так стискивает мою руку, что я вскрикиваю от боли.

— Прости, сестрёнка, — он притягивает меня к себе, гладит по голове. Я замираю, боясь спугнуть такую редкую для меня минуту нежности.

Я понимаю, что это «прости» не только за боль, которую он причинил мне, сжимая руку. А ещё за то, что не проконтролировал исполнение приказа отца.

Он глубоко дышит, успокаиваясь, держа свою магию под жёстким контролем.

— Так чему тебя учили? — повторяет он свой вопрос. Я чувствую, как учащённо бьётся его сердце, как дёргается мускул на лице. Гио с огромным усилием держит себя в руках.

— Учителей отец, — Гио дёрнулся на этом слове, — приглашал для Марты и Майи, а меня учили мама и Майя. Я умею писать, считать, читать.

— Мне всё ясно, Велена. Я сам поговорю с Келси, а ты возвращайся к жениху, — тоном, не терпящим возражений, говорит брат. — Нам всем нужно исправлять свои ошибки, и мне в том числе.

Мне становится неуютно только от мысли, что потом будет со мной. Я даже пошатнулась. Брат уедет, а я останусь здесь без защиты.

— Не бойся, сестрёнка. Завтра проведём обряд обручения, и ты останешься под защитой Рагнара.

— Так быстро? — охаю я, прижимая ладони к горящим щекам.

А меня, как обычно, спросить забыли. Всё решил за меня. Я вздыхаю украдкой. Не то, чтобы я была против обручения. Но мне страшно. К приёмному отцу я уже как-то привыкла и даже научилась угадывать настроение и не получать наказание слишком часто.

Как будет себя вести Рагнар, я не знаю и очень боюсь.

— Тянуть дальше некуда, — подмигивает, улыбаясь брат. — Вы станете уже мужем и женой, и твой приёмный отец уже не будет иметь над тобой власть.