Избранница Белого Волка

Глава 11. Уроки этикета

— Ты вообще нормальный? Я думал, ты сейчас зверя выпустишь! — зло шепчет Ингвар. Только толку шептать, у оборотней чуткий слух, за пятьдесят шагов слышат, как падает ветка в лесу! — Ты чуть невесты не лишился из-за своей глупой подозрительности. Остановись, Рагнар! Ты сходишь с ума, с этой женитьбой.

Пришедший в себя Рагнар замечает, что его невесту держит на руках другой, и поспешно забирает меня у брата.

— Прости меня, малышка Велена. Прародитель — свидетель, я надеялся, что ты будешь умирать в моих объятьях, но совсем по другому поводу, — шутит он. Фраза разлетается по лагерю, вызывая понимающий смех оборотней. А я радуюсь, что напряжение спадает.

Воины выдыхают, натягивают на себя спешно штаны и разбредаются по лагерю. Повара возвращаются к приготовлению вечерней трапезы. Даже каша в котле булькает веселее.

Рагнар на руках несёт меня к костру, где, истекая жиром, жарится кабан. Сев поближе к огню, он устраивает меня рядом с собой так близко, что подол моего платья укрывает его колени. Оборотень кладёт мне руку на плечо и притягивает к себе ещё ближе, будто чувствуя моё волнение и оберегая меня. Я собственно и не возражаю: надёжнее места, чем рядом с Рагнаром, я не знаю. А все эти брутальные, и местами до сих пор полуголые, мужики только усиливают тревогу. Поэтому я вжимаюсь в бок жениха, его тепло меня немного успокаивает. Рагнар смотрит на меня с улыбкой, а на сидящих невдалеке воинов коршуном. Слышу добродушные смешки, дескать, гляньте — какая из вожака вышла курица-наседка, нежелающая отпускать своего цыплёнка из-под крыла.

Повар приносит нам тяжёлые чеканные блюда с мясом. На них выгравирован герб рода Белых Волков: волк, стоящий на задних лапах и держащий в замахе меч, по краю блюда змеится надпись, которую я не разбираю.

— Рагнар, что здесь написано? — любопытничаю я.

— Похвальная любознательность, — слышу я за спиной тот же твёрдый голос, который призывал Рагнара остановиться и дать мне возможность дышать. Не успеваю я повернуться, как рядом уже сидит беловолосый мужчина средних лет.

У них, что здесь все белобрысые? Ах, ну да! Белые Волки же, у них цветовая гамма — все оттенки белого.

— Любопытство — хорошее качество для девушки, — тянет он, и я выжидательно смотрю на него: интересно, что дальше скажет, чувствуется какое-то «но», и оборотень меня не разочаровывает, — но не для женщин.

Я просто спросила, что написано на тарелке, но, кажется, получила лекцию о том, какой должна быть женщина, и где её место.

— Гравировка на блюде — наш девиз: «Честь превыше всего», — приходит мне на помощь Рагнар и представляет своего соплеменника. — Познакомься, Велена, это мой дядя Вегейр.

Я киваю, поклониться старшему мне не позволяет рука Рагнара, по-хозяйски лежащая на моих плечах. Вегейр пристально смотрит на меня тёмно-серыми, почти чёрными зрачками. На мгновение мне даже кажется, что зрачок сужается почти до вертикального. Несмотря на обжигающую близость Рагнара, холодок пробегает от затылка по спине и прячется в пятках. Дым от костра попадает в глаза, и я моргаю, чтобы прогнать выступившую слезу. Поднимая глаза снова на Вегейра, облегчённо выдыхаю. Фух, показалось! Обычные у него глаза! Но выглядело жутко.

— Рада познакомиться, — улыбаюсь я приветливо, стараясь сгладить впечатление от моего беспардонного разглядывания. Ветер снова шалит и бросает прядь моих волос на плечо Вегейру.

Тот аккуратно возвращает её мне за спину, стараясь не злить Рагнара и касаться меня руками. Вегейр задумчиво смотрит на моего жениха и пожимает плечами. Рагнар разочарованно кивает и зарывается носом мне в волосы.

Опять тайны! Сплошные тайны кругом!

С появлением Рагнара в моей жизни я очутилась в водовороте каких-то интриг, секретов и постоянных стычек.

Привыкай, Велена, вот что значит быть женой воина и государя.

— Ну, не чувствую я запаха, — раздражённо отвечает на немой вопрос Рагнара дядя.

— Мясо восхитительно пахнет, — жалею я Вегейра, который не может почувствовать его запах, но его, похоже, это совсем не волнует, что удивительно. Разве для оборотня обоняние не одно из важнейших чувств? — Отлично прожарено. А какой пряный вкус. Пальчики оближешь!

Выражение, конечно, образное, но Рагнар воспринимает его, как указание к действию, и, захватив мою руку, медленно слизывает текущий по пальчикам мясной сок.

Краснея от смущения, я пытаюсь выдернуть руку. Но куда там! Вырвать что-то из лап Рагнара невозможно! Если уж он что-то присвоил, то не отдаст ни за что.

Медленно, явно наслаждаясь процессом, он продолжает свои возмутительные действия, которые заставляют моё сердце выпрыгивать из груди.

— Я могу попросить маму, и она приготовит вам снадобье, возвращающее обоняние, — тараторю я, заливаясь краской, потому что не знаю, куда деться от стыда. Десятки глаз устремляются на меня, я пытаюсь вырвать свою руку у Рагнара, но всё бесполезно, поэтому я заговариваю зубы окружающим в надежде, что они перестанут на нас пялиться. — Только сначала она должна вас осмотреть, чтобы понять, в чём причина проблемы.

— Осмотреть, это хоть сейчас, — хохотнув, соглашается Вейгар. — Твоя мама — очень красивая женщина.

— Кстати, я тоже ничего не чувствую, — доносится до меня шёпот Ингвара, склонившегося к уху брата.

Когда он успел подойти? С этими оборотнями надо держаться начеку! И что у них за хворь такая повальная? Насморк, что ли? Или аллергия на смущение девиц? И в том, и в другом случае я и сама могу прописать лечение — купание в подштанниках!

— Ты мне мешаешь, — бормочет Рагнар, посасывая кончик моего мизинца. Не припомню, чтобы я его запачкала в соке кабана!

Стыдно-то, как! Столько стыда натерпеться за один день, сколько я сегодня, это просто кошмар!

Коварный Рагнар пользуется тем, что сейчас он среди своих и позволяет себе вольности. Видимо, у них такое в порядке вещей, а ещё пенял на воспитание Марты! Я повторяю попытку вырвать руку, но она опять заканчивается провалом.

— Рагнар, на нас все смотрят, — шепчу ему я, надеясь образумить.

— Пускай смотрят и не смеют посягать на мою собственность, — с видом триумфатора заявляет Рагнар. — А то выискались тут защитники и без них есть кому тебя защитить.

— Ну, Рагнар, — жалобно пищу я. — Мне неловко!

— Мне нравится, когда ты зовёшь меня по имени. Скажи ещё! — требует он.

Ингвар прячет ухмылку, а я не знаю плакать или смеяться.

— Рагнар, давай я тебя по имени назову и прижмусь к тебе нежно, — смеётся Ингвар. — Совсем девчонку засмущал, да нас заставляешь завидовать!

Повар, который принёс новые блюда, с тоской смотрит на то, что Рагнар не даже не притронулся к своей порции, зато полностью поглощён мной.

— Мне теперь, что, девиц в меню вводить? — хмурится он.

Дружный солдатский хохот становится ему красноречивым ответом.

— Велена! Господин Рагнар! — с пригорка доносится крик мальчишки — прислужника. — Пора к ужину!

— М-да, вот где точно мне еда поперёк горла встанет! — вздыхая поднимается Рагнар и предлагает мне руку. — Ну, пошли, отведаем гостеприимства Келси Велеса.

Я доверчиво всовываю свою ладошку в его лапищу, и весь путь обратно до замка меня волнует вернувшееся покалывание и странное предчувствие.