Из пыли времен (СИ)

Глава 9 7 Эон, 482 Виток, 45 День Осени

Четверо. Все четверо в бордовых мантиях с золотой оторочкой. Все четверо — мужчины в расцвете сил. Темно-каштановые волосы всех четверых слегка серебрятся сединой, но лица выглядят молодо. Слишком молодо. Совершенно не по возрасту, который выдают ореховые глаза. В этих глазах читается опыт и знания. Они видели многое. Видели столько, сколько никак не могли видеть обладатели этих лиц без единой морщинки.

Все четверо Старшие магистры ордена Нового Света. Каждый из них владеет Силой.

Орден составляли не только эти четверо. Помимо них имелось множество адептов и послушников, различных колдунов и чародеев. Но никто не мог сравниться с этими четырьмя. Собственно, потому они и назывались Старшими магистрами, магистрами Золотого Совета.

— Дай свою руку, девочка, — мягко произнес один.

Голос звучал легко и бодро, но, как и глаза, не мог обмануть Литу. Обладатель этого голоса давно пересек черту зрелости, в этом девочка нисколько не сомневалась.

Говоривший стоял перед Литой, остальные восседали в резных креслах, расположенных полукругом: по два с обеих сторон от ступеней, ведущих к более массивному, что своей отделкой больше напоминало трон.

«Значит, это ЕГО место», — пронеслось в голове девочки.

Она стояла в центре круглого зала, на украшенном мозаикой полу, окруженная колоннами, что поддерживали прозрачный купол. Стояла в лучах мягко струящегося света, который ложился на плечи и играл в огненных волосах россыпью искр, оттеняя силуэт в изумрудном с золотом платье и топя мир за границей этих лучей в легком сумраке.

За белыми ребристыми колоннами и окружающей галереей виднелись ниши, в которых уютно расположились статуи четверых Старших Богов. Лита сообразила, что это не кто иные, как Вардена, Акев, Хемаль и Эледур, олицетворяющие четыре стихии: землю, воду, воздух и огонь. На каждую из ниш сверху падал тот же мягкий искрящийся свет, придавая изваяниям величия, и словно заставляя сиять. Игра света и тени искусно подчеркивала изгибы каменных тел, создавая впечатление, что остальной зал погружен во тьму.

А за троном возвышалась пятая статуя, своими размерами превосходящая все остальные почти вдвое. Эриан, Повелитель Золотого Света. Из рассказов Саодира Лита знала, что Орден почитает его, как главного из Богов.

«Несущие свет в мир», — невольно вспомнились девочке слова адерика, наполненные презрением.

Холодные, как лед, пальцы магистра коснулись девичьей ладони. Он вглядывался в изумрудные глаза, и мороз бежал по коже. Внезапно, она почувствовала легкий укол где-то глубоко в сознании. В груди все словно сковало льдом.

Это не походило на страх или онемение — девочка полностью контролировала свое тело, — но ощущение такое, будто с головой окунули в ледяное озеро.

«Стихия воды», — мелькнуло в голове.

Сосредоточенное лицо магистра сперва нахмурилось, а затем — на нем появилось удивление, граничащее с растерянностью. Выражения сменились так быстро, мелькнули всего на мгновение, но Лита успела их уловить.

Магистр отступил на шаг, молча передал ладонь другому, не сводя с девочки ореховых глаз — руку обожгло. Волна тепла прокатилась от запястья к предплечью. Тепло растекалось по венам, согревая мышцы и окутывая тело легким блаженством.

«Огонь, видимо».

И вновь она заметила краткое удивление и растерянность в умудренных жизнью глазах, что смотрели на нее с неподходящего им молодого лица. И вновь магистр передал руку следующему, не сказав ни слова.

«Так, а это, похоже, воздух», — решила девочка, когда тепло отхлынуло и повеяло свежим бризом.

И вновь укол в сознание, и вновь недоумение на лице.

Лита стояла неподвижно. Ни один мускул не дрогнул. Ни когда холод полз по спине, ни когда жар коснулся кожи, ни когда свежесть наполнила легкие. Не дернулась, не шелохнула рукой — лишь молча смотрела в одинаковые ореховые глаза, не отводя взгляда. Смотрела без злости, без ненависти. Смотрела, как можно равнодушнее и преданнее. Даже, когда сознание покалывало, она не вела и бровью.

«Земля», — поняла она, когда по телу, по мышцам разлилось безразличное спокойствие.

Очередная пара глаз вглядывалась в лицо, словно стараясь заглянуть за маску наивности, скрывающую истинные мысли девочки.

Четвертый магистр отступил на шаг, повернулся к остальным. На лице промелькнуло обескураженное выражение. Столь мимолетное, что можно было решить, что просто так лег свет, струящийся сквозь прозрачный купол. Но Лита видела его! Она умела доверять своим чувствам.

Глаза всех четверых обратились к ней.

— В тебе нет… магии, девочка, — тихим голосом произнес магистр, что первым брал ее ладонь.

И, казалось, он озадачен!

Лита повернулась к магистру Имилин Ват — Старшие магистры не носили имен, в тщеславии своем приняв имена стихий, которыми повелевали.

— Я научусь, — ответила Лита поспешно, возможно, даже чересчур. — Я очень быстро учусь. Для того и пришла.

— Ты не поняла, — снисходительно улыбнулся Имилин Элед, что обжег прикосновением. — В тебе совсем нет магии!

— Как научить гепарда держать меч, если он не способен сжать ладонь? — добавил Имилин Раер, магистр воздуха.

Лита смутно представляла гепарда, но метафора звучала вполне прямолинейно. Девочка прекрасно поняла, что они хотят сказать; и самообладание дало трещину. Цель вновь отдалялась, подернувшись расплывающимся маревом.

— Но… я… хочу служить Ордену… — пробормотала она севшим голосом.

— Не обязательно становиться магом, чтобы служить Ордену, — мягко успокоил Имилин Хейм, оглядывая Литу с ног до головы. — Наверняка, у тебя есть другие таланты?

Голос звучал мелодично, но пугающе твердо. Он успокаивал, придавал уверенности. Но за этим спокойствием, Лита чувствовала холодность и непоколебимость палача — такому страдания и чувства других не более чем слова.

— Я хорошо владею мечом… и еще лучше — луком.

— Вот, видишь, — улыбнулся магистр земной стихии. — Воины Ордену нужны не меньше, чем жрецы и маги. Как выйдешь из храма, поверни направо. Там будут казармы Имперской стражи, мимо не пройдешь.

— Но я не хочу служить королю. Я хочу служить… Богам.

— Все мы служим Богам, — усмехнулся Имилин Элед. — Стражи — не исключение. Ступай, девочка.

Зал Лита покидала со спутанными мыслями. Она не могла поверить, что ее не приняли. Такая близкая цель вновь растворялась вдали. Она не сможет добраться до Холара, ее не подпустят! «Может он все-таки узнал меня?! И все это какой-то искусный заговор?»

— Не понимаю, — долетел до слуха удивленный голос. — В сорняках у дороги больше Силы, чем в ней. Как такое возможно?

— Вы сами все видели, — ответил второй голос.

— В том то и дело, я не увидел ее мыслей! — вмешался третий, и звучал он крайне растерянно.

— Как и я, — подтвердил второй. — Да, мы все не смогли пробиться!

— Пробиться? — усмехнулся четвертый. — Через что там пробиваться? Барьеры мы бы почуяли. А там, словно… пустота.

Двери захлопнулись за спиной, глуша и размазывая звуки, делая слова неразборчивыми; гулкое эхо ринулось в коридоры, что уходили в обе стороны от приемного зала в глубины храма.

«Я найду способ! Я доберусь!..»

Внимание Литы привлек металлический шелест и позвякивание. Звуки приближались из восточного коридора. Такие знакомые. Она уже слышала нечто похожее… Это…

Она остановилась — из коридора показался воин.

…Кольчуга!

Стальные кольца шелестели и позвякивали при каждом движении воина. Меч, что придерживала рука, стучал ножнами по бедру. Бордовый плащ с золотой каймой легко развевался, и на нем восходило неизменное солнце с пятью лучами.

Воин направился к выходу, не обратив на девочку никакого внимания.

«Значит, стражи имеют свободный доступ в храм!»

Эта мысль, словно первый утренний луч, прорезала мрак, сгущающийся в голове. Надежда воспрянула, взмыла над пропастью безнадежности, словно сапсан, расправивший крылья и подхваченный восходящими потоками, не рухнула вниз на острые камни дна, что уже проступали перед внутренним взором.

Лита бодро зашагала к выходу, вслед за «бордовым».

Улица дружелюбно встретила ярким светом, лучи ударили в глаза легкой болью, заставляя щуриться и растягивая улыбку шире. Глаза поднялись на восток, где над зубцами стен поднималось Золотое Солнце. Лучи сверкали зайчиками на шпилях крепостных башен, на куполах дворца, что виднелись над внутренними стенами Регелстеда. Они сжигали тени, которыми изобиловал город совсем недавно, окрашивали окружающий мир насыщенными красками, полностью оправдывая название этого Мира.

Девочка потянула ноздрями свежий воздух, что в таком огромном городе, как Регелстед, просто не мог быть правдой. И все же. Запахи роз, украшающих клумбы в Храмовом районе, смешивались с запахом других цветов, деревьев и растений. Сладковатый аромат слегка кружил голову, поднимал настроение. Слух улавливал журчание фонтанов, что повсеместно украшали улицы. А теплые лучи касались кожи, и их тут же развевал едва ощутимый бриз.

Без магии здесь не обходилось, Лита понимала это.

Она легко сбежала по ступеням, придерживая подол изумрудного с золотом платья, что тон в тон повторяло цвет ее глаз.

Саодир утверждал, что девушке в Регелстеде не следует одеваться, как юноше. Тем более, что она должна поступить в Магистратуру. Лита не спорила, хотя и ощущала себя непривычно в этих тряпках, не стягивающих бедра и совершенно не ощущаемых ниже талии. А после того, как Нарин заметила, что «теперь сердца будут разбиваться при одном только взгляде на нее», неприязнь к платью лишь возросла. Но это все же не ее Мир, и выделяться не стоило. Она стерпит любое неудобство ради своей цели.

Как и сказал магистр, казармы Лита нашла без труда. Она услышала их задолго до того, как увидела — звон стали мечей Лита не спутала бы ни с чем. У распахнутых настежь ворот, скучали два «бордовых» стража — молодые, но хорошо сложенные сильные юноши. И все же в росте и мускулах Смертные воины уступали адерику, и тем более, Свободным Охотникам, каким девочка помнила отца.

Звон доносился откуда-то из глубины, со двора казарм.

— Ах ты, маленький змееныш! — возглас заставил Литу замереть в десятке шагов от ворот. — Держите его! Стража!

Привратники дернулись, разворачиваясь и еще не совсем понимая, что происходит. Выхватили короткие мечи, готовые «держать» кого бы то ни было. Перегородили портал ворот. И… замешкались.

— Не дайте ему уйти! — вновь донесся хриплый командный рев.

Оттуда, где стояла, Лита не могла видеть, кого пытаются остановить стражи. Рука инстинктивно двинулась к пояснице, но наткнулась на пустоту — Когти остались на постоялом дворе Нарин: по уверению женщины, «сталь плохо сочеталась с платьем».

Один из «бордовых» справился с собой, шагнул в портал, неуверенно поднимая клинок; короткий звон пронзил воздух.

— Ах ты ж… — последовала ругань.

Второй воин шагнул следом за напарником, занося крайвер для удара…

Все, что случилось дальше, настолько поразило неожиданностью, что Лита просто хлопала ресницами, оторопело наблюдая за происходящим. Она не знала, кого пытаются остановить стражи, но воображение разошлось с реальностью, как небо и земля.

На привратника из портала выскочил юноша. Не юноша — мальчик! На вид не больше двенадцати витков от роду! В руке блеснул меч, короткий, как у стражей на воротах. Он изящно парировал выпад стража, мягко отведя клинок в сторону, нырнул под рукой, пытавшейся ухватить за ворот. И бросился в сторону Литы.

Их взгляды столкнулись.

Лицо юного воина хитро просияло, «стальные» глаза полыхнули отраженным солнцем. И на миг они блеснули алыми рубинами, отражая лепестки роз на багровеющих клумбах. А в следующий миг мальчик замер на расстоянии вытянутой руки.

— Мой меч — ваш меч, моя принцесса, — он быстро и излишне вычурно опустился — даже, скорее, упал — на колено и положил клинок к ногам девочки.

— Хватай его! — грянуло на всю улицу.

Лита оторвала взгляд от юного, но уже мужественно красивого лица. Глянула на приближающихся стражей, вслед за которыми спешил зрелый воин в «бордовом». И краем глаза уловила движение — мальчик метнулся, будто вспорхнувший ворон. Девочка обернулась вслед и увидела лишь сноп иссиня-черных волос, скрывающихся в переулке.

Короткий клинок так и остался лежать у ног.

— Верткий, как змей, гаденыш, — проворчал итлаир, нагибаясь и подбирая крайвер.

Пустые ножны на поясе давали понять, что тот принадлежит ему.

— Назад! — рявкнул он стражам, бросившимся в погоню. — Ушел уже… Не догнать…

Итлары переглянулись, бросили взгляд на переулок и раздосадовано поплелись обратно на свой пост, нехотя убирая мечи. Видимо, очень надеялись хоть на это, так нежданно свалившееся, разнообразие.

— Знаешь его? — итлаир пристально смотрел на Литу.

Немолодое лицо воина покрывала сеть мелких морщин, в которую вплетались несколько шрамов. Волосы, что на голове, что на бороде, обрамляющей широкую челюсть, местами белели от седины. Но, несмотря на все признаки приближающейся старости, мужчина еще не растерял силу и уверенность, которой его наградили Боги. Ореховые глаза пронзали девочку острым живым взглядом из-под густых, хмуро сдвинутых, бровей.

Лита оглянулась в сторону переулка.

— Впервые вижу, — рассеянно пробормотала она, пожимая плечами. — Я недавно в городе.

«Бордовый» еще мгновение буравил глазами, пытаясь отыскать в юном лице хоть малейший намек на ложь, и, видимо, удовлетворившись, хмыкнул. Нежно отер клинок ладонью, и сталь шаркнула в ножны.

— Я пришла служить Ордену, — остановила Лита, когда итлаир уже развернулся, намереваясь уйти. — Я владею мечом, а еще лучше — луком.

— Ты? — он недоверчиво оглядел изящное изумрудное платье, которое заставляло усомниться не только в воинских способностях, но и в том, знает ли она с какой стороны браться за меч.

— Не стоит оценивать по внешнему виду, — кротко проворковала Лита, как можно наивнее похлопав ресницами и заглядывая в ореховые глаза, и, ухмыльнувшись, бросила с вызовом: — Вам ли не знать?

Морщинистое лицо вмиг помрачнело, напряглось, челюсть плотно сжалась, ноздри наполнились гневом; Лита не дрогнула, спокойно выдержав всю сжигающую ярость ущемленной воинской гордости. А в следующее мгновение черты лица мужчины разгладились.

— Ты, пожалуй, права, — басом хохотнул итлаир. — Не стоит совершать одну ошибку дважды… за день. Но ты ж его видела, — оправдываясь, махнул он рукой в сторону переулка, — быстрый, как вепрь!

Воин, улыбаясь, глянул на Литу, но уже по-другому: по-доброму, тепло. И при всем желании, несмотря на бордовый плащ, девочка не могла сейчас смотреть, на него, как на врага. Она чувствовала, он — не враг ей.

— Пойдем, — мотнул седеющей головой мужчина. — Посмотрим, так ли ты хорошо обращаешься с оружием, как выглядишь в этих тряпках.

В «Темную ночь» Лита вернулась за полдень. Саодир и Нарин сидели в обеденном зале и вполголоса беседовали. Но оба умолкли, как только Лита вошла.

— Сейчас принесу обед, — Нарин тут же встала из-за стола и стремительно удалилась.

Лита присела рядом с адериком; скамья тихо скрипнула.

— Рассказывай, — произнес охотник.

Девочка протянула руку, подставляя под лучи, проникающие сквозь оконное стекло, повертела ладонь, наслаждаясь ощущением тепла, что ласкало пальцы.

— Меня приняли в стражу…

Она вкратце пересказала встречу с магистрами. С пылом описала мальчика, что играючи отбился от «бордовых», не забыв упомянуть и о мече, положенном к ее ногам…

— Здесь полно таких, — кивнул Саодир. — Регелстед притягивает их, как мед. В городе очень легко затеряться.

— Завтра нужно прибыть в гарнизон, — закончила Лита свой рассказ.

Адерик тяжело вздохнул, словно на плечи упал неподъемный груз, словно он один мог что-то изменить, но не мог решить с какой стороны взяться. Пустой взгляд уперся в отполированное временем дерево стола.

— Если тебе что-нибудь понадобится, — он скользнул взглядом по вернувшейся с кухни хозяйке «Темной ночи», — я буду здесь. Подумаю, как тебе помочь. Если не застанешь меня, обращайся к Нарин.

Женщина поставила перед ними тарелки, донышки стукнули по столешнице.

— Все, что угодно, девочка, — кивнула она. — Что бы ни потребовалось.

Лита заметила мелькнувшее сочувствие на ее лице.

— Спасибо. — Лита перевела взгляд на Саодира.

Адерик выглядел подавленным, былое спокойствие улетучилось, как утренний туман…

— Я буду в городе, — улыбнулась девочка, протянув руку над столешницей и коснувшись ладони охотника. — Я никуда не денусь.

Солнце полыхнуло искрами в пламенных волосах, засияло на гранях изумрудных глаз. И на мгновение показалось, что в обеденном зале стало светлей.

«И из призрачных глубин тогда явится Дитя Солнца. И Линии Жизни его неразрывно сплетутся с Судьбой Мира, — всплыло в сознании Саодира. — И примут Боги дар жизни, чтобы воспротивиться тьме…»

Он горько улыбнулся в ответ.

«Не мне с тобой спорить, Инниут, но… будь к ней благосклонна», — пронеслось в голове.

Лита тоже прекрасно знала «Пророчество о Линд де Риан». Причем версии обоих Миров. Она поняла, о чем думает адерик… Дар жизни — не что иное, как смерть.

Но это ничего не меняет, она пройдет свой Путь. Должна пройти.