История Стража: кинжал Судьбы

7

Первое, что я заметила, когда открыла глаза — было печальное лицо Кали. Он сидел, опершись на гниющий ствол и, казалось, был готов заплакать. Я поднялась с земли. Постепенно пришло понимание, что все кончено и глаза наполнились слезами. В ярости я выхватила меч и от бессильной злобы принялась рубить камыши, росшие по краям островка:

— Тангерийские собаки! Клянусь Ариконом, вы заплатите за это своей кровью. Я отмщу за тебя Арен.

Обессилив от боли, я упала на колени, опершись на меч. Слезы горечи стали скатываться по щекам, капая на руки:

— Почему Кали? Как боги это допустили?

Но Кали, закрыв лицо руками, ничего не ответил.

Из подручных средств мы с Кали сделали факел и зажгли его в память об Арене Дархе, произнеся:

— Да хранится память о тебе в этом мире, да будет легок твой путь в других мирах.

Вскоре мы продолжили путешествие. Зловонный запах заползал в нос, заставлял глаза наполняться слезами. Пришлось оторвать от рубашки рукав, чтобы повязать его на лицо. Кали тоже последовал моему примеру. Время, казалось, изменило свое течение, замедлив до невозможности. Каждый наш день проходил в молчании…

Я проснулась от всплеска, раздавшегося рядом. В глаза бросилось то, как из болотистой жижи выползает огромная ящерица, опирающаяся на когтистые лапы, которые оставляли след на мягкой земле. Она разинула пасть, высовывая раздвоенный язык. Воздух наполнило зловещее шипение, отчего сердце ускорило свой ритм в несколько раз. Ее узенькие глаза вонзились в меня, сияя в темноте призрачным светом. Голова ее была украшена перепончатым хохолком, который она изредка раскрывала, отчего казалась еще отвратительнее. Дрожащей рукой я схватилась за рукоять меча. Ее движения были медлительными, она, казалось, едва могла сделать шаг. Я сделала выпад — меч едва оцарапал шкуру. Отпрыгнув в сторону, я стала выжидать более подходящего момента для нападения. Через секунду он настал — она прыгнула на меня, я отскочила в сторону, нанеся удар снизу вверх. Меч разрезал лишь воздух — ящерица на удивление быстро ушла из-под удара. Я не ожидала от нее такой быстроты, поэтому не смогла отскочить в сторону, когда она вновь прыгнула на меня, порвав когтями рубашку. Ноги подкосились, и при падении брызги грязи полетели в разные стороны, а рука, ударившись об камень, выронила клинок. Со страхом, вглядываясь в свою смерть, я ощутила, как паника охватывает сознание. Попытка подняться оказалась провальной. Ящерица приближалась ко мне, оскалив свои зубы, слюна стекала по ее подбородку, падая мне на оголенную кожу. Внезапно над ней появился Кали. Я затаила дыхание, боясь пошевелиться. Прошел миг, и сталь вонзилась ей в спину. Она с визгом отшвырнула от себя керриша, но мне было достаточно даже такой передышки. По телу пробежала дрожь, едва ладонь наткнулась на рукоять меча. Когда тварь в гневе вновь набросилась на меня, я вонзила в нее свой преданный клинок до самой рукояти, ощущая, как кровь окропляет одежду. Вес ее тела придавил к земле. Я попыталась приподнять тушу твари, но ничего не вышло. Из горла начали вырываться болезненные всхлипы, когда взгляд наткнулся на Кали. Он стал помогать мне выбраться из-под трупа ящерицы. Вскоре оказавшись на свободе, я с жадностью начала вдыхать воздух, не обращая уже внимания на запах гниющих растений, распространяющийся вокруг. Слабеющей рукой, убрав со лба липкую прядь волос и сняв промокшую тряпку с лица, я радостно улыбнулась Кали — он застенчиво улыбнулся в ответ.

— Спасибо, что помог мне, Кали.

В его глазах заплясали веселые искры, он покачал головой:

— Меня не за что благодарить. Это вы, так ловко уложили ее на обе лопатки.

Я откинула голову и впервые за все то время, что была в пути с керришом в этом мерзком месте, от души рассмеялась. Смех дополнило переливистое журчание — Кали смеялся вместе со мной. Потрогав ссадину на лбу, я с сожалением посмотрела на разорванную, на уровне живота, рубашку. Там на коже уже проступили первые признаки будущего синяка. Вытащив рубашку из штанов, я завязала ее узлом на животе. Обернувшись, заметила, как Кали с любопытством наблюдает за мной.

— Тебе бы тоже следовало что-то сделать со своей одеждой.

Оглядев себя с ног до груди, он покачала головой:

— Мне кажется, что и так хорошо.

— Как хочешь.

Подойдя к нашим припасам, которые мы прихватили с собой, когда оставили лошадей, я достала оттуда воду и оторвала оставшийся рукав, чтобы омыть раны. Закусив руку, я облокотилась о керриша и в тот же миг почувствовала, как некий поток энергии проходит сквозь ладонь, вливаясь в него. Мне казалось, что по мне проехалась повозка, нагруженная камнями, поэтому я отстранилась и удивленно взглянула на Кали. Испуганный крик вырвался из горла — вместо раны на плече у керриша образовался шрам. Я не могла вымолвить не слова, лишь опустила взгляд на руки, как будто ожидая пояснения.

— Что-то не так?

Отрицательно покачав головой, я произнесла:

— Нет…все в порядке. Лучше давай прямо сейчас двинемся в путь.

Мы договорились спать по очереди, чтоб вновь не попасть в такую передрягу. День шел за днем, но конца болоту не было видно. Все же Кали признался, что мы заблудились, хотя раньше говорил, что знает здесь все вдоль и поперек, поэтому сможет быстро вывести к горе Оракула. Ему была хорошо известна эта местность, оттого что его деревня располагается как раз на границе с болотом, и в девстве он бегал сюда поиграть со своими друзьями. Меня удивило лишь одно — что это были за игры? Все бы хорошо, но к этому еще добавилось то, что у нас может не хватить запаса еды на долгое плутание в этой местности.

Перепрыгивая с кочки на кочку, я следовала за Кали, стараясь подавить усталость, ставшую частью меня. Хотелось закричать от безысходности, но не хватало сил, поэтому я следовала за своим проводником. От влажного, зловонного воздуха слезились глаза, отчего все время приходилось останавливаться, чтоб оттереть их. В движениях появилась некая обреченность, хотя я старалась от нее избавиться. Погрузившись в свои мысли, не обратила внимания, как поскользнулась и упала в жижу. Когда же приподнялась, то заметила, что она оказалась до самых колен, а когда попыталась выбраться из нее, то погрузилась еще глубже. Теперь она доходила до бедер, затекая в сапоги. И с каждой попыткой, я погружалась еще глубже. Стало страшно, хотелось быстрее выбраться из болота, но было ясно, что еще одно резкое движение — смерть. Я закричала, призывая на помощь Кали — он не ответил. Жидкость стала доходить до груди, и когда я потеряла надежду выбраться, появился керриш.

— Виэль Катарина не двигайтесь!

Я хмыкнула, на всякий случай, приподняв подбородок, чтоб не наглотаться этой зловонной воды:

— Я и без тебя это знаю.

Кали сплел пальцы в знак силы, в тот же миг несколько лиан оплели мои вскинутые вверх руки. Медленно и аккуратно Кали вытащил меня на более или менее твердую поверхность. Закрыв глаза, я попыталась восстановить дыхание, успокоится. Вся одежда была испачкана в зловонную жидкость и прилипала к телу. В сапогах плескалась жижа, но все это не испортило радости от того, что я жива.

— Кали большое спасибо, что спас меня!

Керриш лишь усмехнулся в ответ, затем помог встать, придерживая за талию, чтоб я вновь не упала. Волосы упали на глаза, забиваясь в рот. Убрав их со лба, я оперлась на плечо керриша и сделала робкий шаг вперед. Через несколько часов мы сделали привал. Мне даже ужинать не хотелось, так тело ныло от пережитого напряжения и усталости. Глаза слипались, и вскоре я погрузилась в сон…

Меня, как и наяву, окружало болото, покрытое призрачным туманом. Сил бороться больше не было, поэтому, я пошла в темноту, не выбирая дороги. Вокруг все время что-то шевелилось. Изломанные деревья стояли по бокам — их корни выглядывали на поверхность. Перед глазами мелькали большие стрекозы, которые, не замечая меня, пролетали мимо. С их крыльев осыпалась пыльца, взрывающаяся едва коснувшись болотистой жидкости. От одного из деревьев отделилось существо, издалека похожее на человеческого ребенка. Оно было на вид столь милым, что хотелось дотронуться до него, погладить. Мимо него пролетела стрекоза. Он прыгнул на нее, впиваясь в плоть острыми, как клинки, зубами, разрывая крылья когтями, блеснувшими в полумраке красноватым светом. Отскочив в испуге, я представила себе, чтоб было бы, если, привлекшись безобидным видом, оказалась вместо летающего насекомого. Остатки стрекозы он увлек под дерево, очень сильно исковерканное. Кора его так была собрана к низу, что, казалось, это был рот. Можно было так же различить и глаза, в темноте отливающие желтым. Как только древесное существо облокотилось о ствол, он разошелся в стороны, поглощая его в себя. Раздался душераздирающий крик — мне бы не хотелось знать, что с ним произошло, поэтому я ускорила движения и встретилась с той тварью, которую мы с Кали уничтожили. Тело в испуге оцепенело, рука уже по привычке опустилась к бедру, где должны были висеть ножны, но их там не оказалось. Не зная, что делать, я приготовилась нападать, только вот она прошла мимо, не обратив внимания. Ящерица, выхватив из жижи змею, откусила ей голову. Тело погибшей раздвоилось — уже две представительницы данного вида извивались у ног твари. Она атаковала — с каждой смертью змеи раздваивались, пока весь этот образовавшийся клубок не охватил всю ящерицу, через мгновение, оставив после себя только обглоданный скелет. Все то, что я увидела, оказалось последней каплей, чтоб остановиться и не двигаться больше вперед. Туман около меня сгустился, и почудилось, что передо мной возник Арен. Я радостно улыбнулась ему и попыталась обнять, но руки прошли сквозь него. Откуда-то издалека донесся его голос: "Следуй за змеем". После чего туман вновь окутал мои ноги. Я удивленно оглянулась, не понимая, что он имел в виду. Поблизости в зловонной воде что-то слабо блеснуло и из нее вынырнуло существо, посмотревшее на меня своими ярко-синими глазами…

От шороха, раздавшегося рядом, я проснулась. Около меня сидел Кали, встревожено вглядываясь в лицо воспаленными глазами, что говорило о том, что он провел бессонную ночь:

— С вами все в порядке, виэль Катарина? Вы во сне кричали и всю ночь сжимали рукоять меча.

Я улыбнулась ему:

— Со мной все в порядке, Кали… даже очень — я знаю, как выбраться из этого места, избежав многочисленных опасностей. Отдохни, тебе это нужно, а чуть позже мы двинемся в путь.

Через несколько часов я разбудила керриша, после чего закрыв глаза, приказала ожить своему созданию, заключенному в серебре браслета. Боль, на мгновение охватившая левую руку, обозначила успешное его освобождение: в мутной жиже передо мной возникло бледно-голубоватое свечение. Взмахом руки, я велела Кали следовать за мной. Так начался длинный путь к горе Оракула. Мы следовали за нашим призрачным проводником почти без отдыха. В пути он оберегал нас, увлекая прочь от гиблых мест, которые я видела во сне. Еда подходила к концу, поэтому пришлось уменьшить рацион вдвое.