История Стража: кинжал Судьбы

4

В тот день мой путь лежал в направлении библиотеки, поднимаясь в задумчивости вверх по лестнице, я не заметила летевший в меня шар огня. Он был не мощный, но этого хватило чтобы, отсчитав несколько ступенек вниз, в итоге вывихнуть кисть. Одежда не загорелась — мне уже были известны кое-какие защитные заклинания. Когда я добралась на верхний этаж, там уже никого не было. Отследить по ауре я не могла — не умела, но звуки шагов заглохли в другом конце огромного зала. Выяснить, кто же это был — невозможно, но мне, казалось, что они себя еще обязательно проявят. Надо только разозлить их и я приступила к занятиям с еще большим рвением.

То, что мне удалось овладеть похищенным заклинанием стрелы Иврира, наконец, дало толчок. Я продемонстрировала его Дувуру — мастеру огня — и заслужила похвалу. В тот же вечер, по дороге в Жилище натолкнулась на маленькую огненную змею. Она извивалась в только начавшей пробиваться весенней траве. Распознать знак не составило труда, и я осторожно последовала за ней по тропинке, ведущей в сад. Входя в калитку, отделяющую зеленеющий сад Тайного Склепа от еще голых деревьев Академического, на всякий случай я прошептала защитное заклинание. И не раскаялась в этом: из-за кустов слева от склепа вылетел огненный шар — такой же, который сбил меня с ног на лестнице. Этот благополучно разбился о защитную стену, покрыв ее на несколько секунд красноватым свечением. С вызывающим видом я повернулась в ту сторону, откуда было совершенно нападение. Змея все еще вилась около ног, но не долго — ее уничтожил кнут, который я создала. Это произвело впечатление. Из кустов вышли четверо: трое в зеленых и один в черном одеянии. Они встали полукругом, преграждая мне путь к отступлению.

— Да как ты смеешь! — парень в черной одежде выступил вперед. — Только я могу уничтожить то, что было создано мной.

— Ах… так этот огненный червячок твое произведение!? — я иронически улыбнулась и подчеркнуто церемониально исполнила приветствие, которое мой ранг в данный момент обязывал сделать.

Две девушки и парень в зеленом переглянулись. Темно карие глаза юноши в черном сверкнули чистой злобой. Он шагнул ко мне, попросту схватив меня за горло. Я, почему-то не испугавшись, так же зло прошипела:

— Неужели черный мастер, ты, пал так низко, что предпочитаешь решать вопрос как обычные люди — голыми руками. И не уж-то ты не был обучен манерам — нельзя хватать даму за шею в порыве ярости.

Он сжал пальцы еще сильнее, и мне стало тяжело дышать, но я все так же, нагло сощурив глаза, смотрела на него. Он был довольно симпатичен. И злоба делала его еще более привлекательным. Луна играла в его невероятно светлых волосах, почти белых, которые обрамляли смуглое лицо и мягко падали на плечи. Его подбородок был покрыт небрежной щетиной, а тонкие бледные губы искривлены в злой усмешке.

— Помните, виэль Катарина, что все истинно одаренные люди плохо оканчивали свою жизнь, и не стоит вызывать неодобрение друзей.

Тут во мне вспыхнула настоящая злоба. Это то, о чем рассказывал мне Риваол — спонтанная, неудержимая ярость. Я уже чувствовала, как стальные искорки заиграли в глазах. Он тоже заметил это, и довольно улыбнувшись, подался вперед и запечатлел на моих губах грубый поцелуй. Никто никогда не смеет целовать меня без моего согласия. Моя ладонь вспыхнула незнакомым мне голубым сиянием: всю свою ярость я вложила в эту пощечину. Ближние кусты озарились голубоватой вспышкой. Черный мастер упал без чувств на мощеную площадку перед самым склепом. Его союзники в ужасе смотрели на меня, не зная бежать ли им, покинув товарища или же продолжать стоять на месте. Все еще охваченная возмущением, я часто дышала, яростно вдыхая прохладный ночной воздух. Затем парень, отойдя от оцепенения, подхватил находившегося без сознания мастера, взвалив свою ношу на плечи, постепенно удалился, преследуемый своими спутницами.

Я знала, что это только начало и черный мастер мне этого не простит. Мне стало так одиноко. Кетан в последнее время при встрече со мной ограничивался ритуалом приветствия. Чем была вызвана такая холодность? Я завидовала своим врагам — их дружбе.

Да, что же это произошло со мной там возле склепа — этот вопрос занимал меня, пока не поняла, что в своих раздумьях приблизилась к Белой башне на достаточно близкое расстояние. Под самой крышей тускло светилось окно. Она представлялась волшебной и живой в свете полной луны, заливавшей голые деревья и тающий кое-где снег возле них.

Сзади послышались шаги. Кто-то шел очень быстро — почти бежал. Резко обернувшись, я увидела Кетана в сопровождении Ириона и еще одного черного мастера.

— Виэль Катарина, с вами все в порядке?

— Теперь уже да, — я устало улыбнулась, вспомнив стычку в саду, и взглянула в глаза Кетану. В них на удивление обнаружила не задумчивость и не холодную учтивость, в коей он пребывал последнее время, а ярость. Его глаза стали почти желтыми, а зрачки сузились в щелки.

— Они, наверное, направились к кузнице. Ирион, Дан, отправляйтесь следом, а я обеспечу виэль Катарине безопасность.

Понимающе улыбнувшись, Ирион ухватил за локоть Дана, и они удалились.

— Кто это был Катарина?

— Я не знаю их имен, Кетан. Но одного из них можно будет обнаружить завтра по отпечатку моей ладони на щеке. Странно, что он потерял сознание — он же черный мастер.

— Черный мастер?! Как он выглядел, Ката.

— Ката?

— Извини… виэль Катарина.

— Да ничего… просто давно никто меня не называл так. Он был чуть выше меня, но ниже тебя, небритый и с почти седыми волосами.

— Дрейк?! Клянусь, он ответит!

— Нет, Кетан, прошу тебя. Я не хочу, чтобы кто-то пострадал. Тем более он и так понес довольно странное наказание.

Тут я описала ему все, что произошло между нами, когда мой рассказ дошел до того момента, где он поцеловал меня — рука Кетана сжала рукоять меча.

— Они не уйдут от Суда. Я сделаю все, чтобы это так не оставили. Но Катарина, ты, сама того не зная, стала полноправным черным мастером. Ты использовала Хвост Дракона. Знаешь, ему очень повезет, если оклемается.

— Так я убила его?!

— О, нет, не беспокойся… но лишиться памяти у него есть реальный шанс. Завтра же я представлю тебя Совету мастеров.

— Но, Кетан…

— Катарина, поздравляю тебя.

Я с улыбкой так же дотронулась до его плеча, задержав пальцы чуть дольше, чем того требовали приличия.

— Но как вы меня нашли?

— После занятий я искал тебя — хотел поговорить и шел по следам твоей ауры, которую надо сказать вскоре скрыло защитное поле. Потеряв, я понял, что что-то неладно и позвал Ириона и Дана. Снова напасть на твой след нам удалось лишь здесь, — он взглянул на сияющую молочным светом стену Белой Башни. — Что ты здесь делаешь?

— …Я… я пришла сюда в раздумьях о том, что одинока. Помнишь тот день, когда я вывихнула кисть, упав с лестницы — тогда мне стало жаль, что нет рядом никого, кто мог бы заступиться за меня.

Сняв свою ладонь с рукояти, Кетан потер лоб. Его лицо было усталым, и мне стало заметно, что он исхудал с последней нашей встречи. Я сцепила руки, дожидаясь его реакции на свои слова. Но он лишь смотрел на меня. Его зрачки вновь то сужались, то расширялись. Он подошел ко мне ближе, и мое сердце забилось сильнее в надежде, что он вновь коснется меня. Его рука приподнялась, но затем резко опустилась.

— Я был рядом с тобой Катарина все время. Просто мне было запрещено вмешиваться в ход событий, потому что мое присутствие могло лишь отпугнуть их, и мы не смогли бы догадаться кто это.

Я ошарашено смотрела на него.

— Кетан! Ты знал, что мне угрожает опасность, но не защитил меня. Для тебя было важнее поймать этих… нарушителей спокойствия Академии.

Он, смотря мне прямо в глаза, произнес:

— Да, Катарина, для меня это было важнее.

Отшатнувшись от него, я спросила:

— Почему?

— Академия — это моя жизнь, она подарила мне то, чего не было снаружи, в мире окружающем ее. И если размеренная жизнь Академии будет поставлена под угрозу, то я буду в первую очередь беспокоиться об этом.

Надеясь найти подтверждение тому, что он врет, я с надеждой вглядывалась в его глаза. Но мои попытки оказались безрезультатными. Обняв себя за плечи, я склонила голову, не желая его больше видеть. Наступило молчание, которое изредка прерывалось свистом ветра, пригибающего голые ветви деревьев. Волосы растрепались, падая на лицо, а волосы Кетана образовали черный ореол, как будто это исчадие Ворфа стояло передо мной. Накинув себе на голову капюшон, я произнесла:

— Мне уже пора.

— Подожди…

Я остановилась, зная, что не сдвинусь с места ни за что на свете… Пока не услышу то, что он хочет мне сказать.

— …Будь осторожна. Мы подозреваем их в краже заклятия стрелы Иврира, но их вина еще не доказана. Я… надеюсь, что вы больше не будете делать необдуманных поступков.

Во мне воспылал гнев, который смешался с болью от обиды, нанесенной им:

— Ты не в праве мне что-либо указывать! У меня своя голова на плечах.

После этих слов я побежала, боясь, что он увидит слезы, потекшие из глаз. Ветер иссушал их, оставляя за собой лишь следы на щеках. Буря эмоция так захватила меня, что не заметила идущего навстречу альва. От сильного толчка тело едва не оказалось на земле, но меня подхватили и не дали упасть. Приподняв голову, я заметила изумрудного цвета глаза, золотистые локоны на высоком лбу, слегка полноватые резко очерченные губы, которые изогнулись в приветливой улыбке. В этом альве я узнала Риваола — моего давнего собеседника в Тайном Склепе. Он мягко поддерживал меня под руку, вглядываясь в лицо. Я попыталась вырвать локоть из его рук. Риваол удивленно посмотрев на меня, разжал пальцы. Понимая, что только что совершила грубый поступок, я улыбнулась.

— Простите, не хотела вас обидеть.

Он отрицательно покачал головой.

— Вам не за что просить у меня прощения. Это я задумался и не заметил вас. Но я вижу, что вы плакали.

И он нежно коснулся моих щек, проведя по следам, оставшихся от слез. Не зная, что делать, я стояла не шелохнувшись.

— Все в порядке. Просто… соринка в глаз попала.

Риваол понимающе улыбнулся. Покраснев от смущения, я склонила голову, чтобы скрыть лицо.

— Я слышал о нападении, произошедшем на вас. Ирион уже схватил ваших обидчиков. Они будут представлены перед Судом. Скорей всего они будут отчислены.

Я удовлетворенно кивнула. Заметив это, он произнес:

— Вы не испытывает жалости к осужденным.

— Они это заслужили. Им было известно, на что они идут.

Риваол снова внимательно вгляделся в мои глаза.

— Ощущение превосходства над другими — это тот мост, который некоторым не под силу пройти не спотыкнувшись. Сила она влечет, завлекает и кто не сумеет контролировать тот будет поглощен ею. И он будет использовать свой Дар не для улучшения жизни, а будет жить лишь для достижения еще большего могущества — это ведет на путь тьмы.

От его ладони полилось тепло, которое начало меня успокаивать, убаюкивать, заглушая злость, гнев, ненависть.

— Вам известно, что есть два пути и кто сказал, что один из них ошибочен…

Это промелькнуло в моем мозгу, когда, чуть не засыпая, склонилась в его объятия. Мне было неизвестно почему, но стало так уютно, спокойно… Затем, опомнившись, где я и в компании кого, быстро отскочила, извиняющие улыбаясь.

— Простите меня, я не хотела доставлять вам беспокойство.

В ответ Риваол склонил голову и прошептал:

— Вы не причиняете мне беспокойство. Спокойной ночи, вам, виэль Катарина.

И он растворился в темноте.

В ту дивную ночь я еще долго сидела в раздумьях на ступенях Жилища. Звезды лили свой загадочный свет, и все мои вопросы были обращены к ним, но они не отвечали. Лишь когда по мшистой стене стал красться рассвет, я вернулась в свою келью и обессиленная, провалилась в сон…