История хорошего человека

IX

По плотно уложенной дорожной плитке негромко постукивали обтянутые каучуком колеса и скрипели рессоры мягкого экипажа. Сквозь ветви деревьев пробивалось утреннее солнце. Я прикрыл глаза и с наслаждением вдыхал воздух чистый и свежий после ночного дождя. Слава Владетелю, за время его правления научились строить очень неплохие дороги. Надо сказать, что первое время строителей неплохо стимулировали повешенные на обочине проворовавшиеся подрядчики. Потом такая надобность отпала, но до сих пор через каждые полмили устанавливают характерный столб с перекладиной. В качестве напоминания и предупреждения.

Когда Плумкис объявил о том, что ему известна моя настоящая личность, мне с большим трудом удалось справиться с рефлексами, в полный голос кричавшими об опасности. Надо отдать должное Начальнику Канцелярии - он в совершенстве владел искусством убеждения, и почти убедил меня в правдивости его невероятной истории. Я испытал что-то похожее на неудобство, поскольку находился рядом с сыном убитого мной человека. Однако практически сразу стало понятно, что говорил он все-таки не о конкретном Убийце, отправившем в лучший мир герцога Маронского, а лишь об одном из людей, вышедших из Башни Убийц.

Оказалось, что Плумкис любит поговорить. Несмотря на все достоинства экипажа, тряска ощущалась достаточно чувствительная, и гере Начальник Канцелярии, имеющий привычку говорить быстро и энергично, как это свойственно уроженцам Марона, пару раз чувствительно прикусил язык. Определенно, словоохотливость является его слабостью, причем слабостью, играющая мне на руку.

- Мы обратили на вас внимание и практически сразу определили, что вы некогда прошли через Башню. Наши люди утверждали, что ваши внутренние реакции просто поразительные. Мы задались вопросом - кто вы. Получить ответ оказалось несложно. Есть только три Башни, которые не меняют внешность людей. Я, правда, отбрасываю мысль, что вы - Экзекутор, это было бы слишком невероятное предположение. Легионеру или Стражу Ворот непросто затеряться в толпе. Итак, вы - Убийца, Стратег, или офицер Внутренней Стражи. При этом Стражи и Стратеги не обучены вживаться в образ чужого человека. А вот Убийца... Самая загадочная и закрытая Башня. Об Убийцах слышали все, а видеть их не доводилось никому. Исключительно результаты их работы... Так что методом исключения приходим к тому, что вы, Рюмпель, - Убийца из Башни.

Возница не выдержал и оглянулся. Его лицо мне было знакомо - это один из помощников бывшего вице-бургомистра. Вот, значит, как... выходит, подозрения Тайной Стражи насчет руководства города имели под собой основания. Стало быть, у маронцев горят пятки, и их разоблачение - дело самого ближайшего времени, если уж Серый Дом серьезно взялся за дело, то наверняка доведет его до конца. Но при всем при этом нельзя отказать этим отчаянным маронцам в сообразительности, если конечно, изложенная Плумкисом история является правдой, а не очередной комбинацией Серого Дома. Если у Тайной Канцелярии появился достойный противник, то жизнь в землях Владетеля может стать по-настоящему интересной. Между тем, Начальник Канцелярии продолжал свои крамольные речи:

- Я не берусь пытаться угадать, почему Убийца очутился в нашем забытом людьми и богами городе, но оцениваю этот факт как знак свыше...

- Послушайте, Плумкис, - я прервал его на полуслове, отчего тот поперхнулся и закашлялся, - представьте на секунду, что ваша теория верна. Вы не боитесь, что Убийца, как и положено верному слуге Владетеля, попросту свернет вам шею? А заодно и вашему доверенному лицу, - я кивнул на возницу.

На лице Плумкиса отчетливо нарисовалось выражение крайней озабоченности. Я готов был поклясться, что и возница пребывал в состоянии изрядного волнения.

- Боюсь, - честно признался он, - но наши ученые считают, что у людей Башен есть куда больше причин ненавидеть Владетеля, чем даже у нас. Надо только разбудить эту ненависть.

Я рассмеялся.

- Как вы наивны, гере Плумкис! Предположим... повторяю, предположим, что я являюсь именно тем субъектом, за которого вы меня принимаете. Самым простым и естественным действием для меня будет ликвидация угрозы Владетелю, которую вы, несомненно, представляете.

Похоже, Плумкис испугался. Возможно, что до сих пор его жизни по-настоящему ничего не угрожало. Старый герцог Маронский был куда мужественней, он успел заметить Убийцу и принял смерть с оружием в руках, как и подобает настоящему воину. Хотя, скорее всего, я не прав. Если Плумкис, и вправду сын герцога, то мужества ему не занимать. Так раскрыться перед Убийцей - это верный путь к гибели.

Я усмехнулся.

- Но, успокойтесь. Я - всего лишь переписчик второй ступени Рюмпель, и я расцениваю наш разговор как проверку благонадежности. Я прав, гере Начальник Канцелярии?

Плюмкис явно почувствовал себя спокойнее. Он осмотрел меня, словно неведомую диковинку и пробормотал:

- А вы - очень неглупый человек. Пожалуй...

Тут он широко улыбнулся и произнес:

- Пожалуй, вам будет очень невредно пообщаться кое с кем. Надеюсь, это позволит взглянуть на ситуацию несколько по иному. Вы же готовы проследовать со своим начальником в место, удобное для рассудительной беседы?

Мне оставалось только кивнуть головой в знак согласия. Дальнейший путь до означенного Плумкисом места мы проделали в полном молчании.

Место, которое Начальник Канцелярии, он же наследный правитель Марона, указал как наиболее подходящее для задушевного разговора, оказалось небольшим трактиром, отстоящим на четверть мили от основной дороги. Уютный домик, сложенный из потемневших от старости толстенных бревен с высокой трубой. На вывеске была намалевана совершенно потерявшая цвет фигура, в которой при некотором воображении можно узнать гуся, играющего на трубе. Буквы названия стерлись совершенно, поэтому оставалось только предполагать, что оно как-то связано с этим гусем.

Несмотря на утренние часы, когда многие путешественники, выехавшие затемно, заезжают в придорожные заведения выпить чашку-другую кофе и посудачить о том, о сем, тяжелая дверь трактира была закрыта. У входа на скамейке сидел человек вида весьма угрожающего - огромный как гора, в кожаном фартуке и бритой наголо головой. Увидев вышедшего из экипажа Плумкиса, он изобразил на лице что-то вроде улыбки и поднялся. Сам же Плумкис несколько вальяжно поприветствовал его и подошел к двери. Я проследовал за ним, сопровождаемый подозрительным взглядом привратника.

Внутри оказалось неожиданно многолюдно. Это походило бы на праздничный прием, устраиваемый бургомистром в день тезоименитства Владетеля, если бы не слишком серьезные лица присутствующих. Люди сидели за столиками и что-то оживленно обсуждали, и даже трактирщик, позабыв о своих прямых обязанностях вступил в оживленную дискуссию с долговязым детиной, сильно смахивающим на отставного стражника. Впрочем, дел у трактирщика было явно не много: столики были девственно пусты. Этакое светлой памяти заседание Императорской Академии Наук.

При появлении Плумкиса, все словно по команде замолчали, встали и низко поклонились. Тот ответил небрежным кивком, жестом подозвал одного из присутствующих и прошел к двери, едва заметной за высокой стойкой. За дверью оказалась уютная каморка с низеньким столом и тремя креслами. Именно так выглядел обычный рабочий кабинет маронской знати.

Плумкис без церемоний опустился в кресло и жестом позволил сесть своему спутнику. Я уселся, не ожидая особых приглашений.

- Простите, Рюмпель, что не предлагаю вам еды и напитков. По нашей традиции серьезный разговор нельзя мешать с услаждением чрева.

Я кивнул в знак согласия, хотя перекусить было бы очень неплохо.

- Разрешите представить, - Плумкис кивнул на своего спутника, - это доктор Максус, наш лучший специалист. Он... что-то вроде Ведуна.

Доктор церемонно поклонился, а я почувствовал, что он изо всех сил пытается залезть ко мне в череп. И это называется "лучший специалист"? Не понимаю, почему раньше не заметил, как эти недоученные Мастера копаются в моих мозгах. Этому парню ой как далеко до самого слабого Ведуна.

Максус сладко улыбнулся.

- Вы совершенно правы. К сожалению, возможности Ведунов для меня недостижимы. При нашей прошлой встрече я был значительно более осторожен.

Надо же! Похоже, я его здорово недооценивал. Придется запрятать мысли поглубже.

На лице доктора изобразилось выражение величайшего удивления.

- Поздравляю вас, гере Рюмпель! Это просто поразительно! У вас невероятные возможности управления сознанием.

- Что происходит? - заинтересованно спросил Плумкис.

- Это как... Я видел его мысли, словно читал свиток. И вдруг буквы исчезли, только белый лист. И полностью непроницаемый разум.

Они обсуждали меня так, словно разговаривали о странностях в поведении домашней собачки.

- Прошу прощения, гере, - напомнил я, - я очень спешу. Не могли бы вы изложить ваше дело.

Плумкис и Максус уставились на меня, словно я произнес нечто поразительное. Впрочем, Начальник Канцелярии, или же правитель Марона, я еще не разобрался какое определение наиболее точно подходит к этому человеку, практически сразу фыркнул и рассмеялся.

- Ну, вы даете, Рюмпель! Однако, поразительное самообладание. Ладно, не буду вас более держать в неведении. Скажите, вы не обращали внимания на некоторые происходящие с вами в последнее время странности?

Я кивнул, соглашаясь с утверждением Плумкиса. "Странности" - это наиболее мягкое слово из тех, какими можно было описать все происходящее со мною.

- Спешу сообщить вам, что в определенной степени являюсь причиной ваших злоключений. Могу сказать, что сочувствую вам, но великая цель требует жертв. Тяжелых жертв. Будьте уверены, сам я в любое мгновение без малейших колебаний отдам за нее жизнь. Впрочем, считайте эти слова лирическим отступлением... Начну с самого начала. Ни для кого не составляет тайны, что Владетель смог выиграть войну и покорить все известные земли только благодаря системе Башен, построенных таинственными Мастерами. Башни, по нашему мнению - ничто иное, как школы, где производится обучение специалистов в своем деле. Методы этого обучения крайне жестоки, но поразительно эффективны. Мастера владеют секретами воздействия на сознание и могут по своему усмотрению наделять учеников теми или иными качествами, недостижимыми для обычных людей. Воины Владетеля - непобедимы, а созданная им система управления, основанная на поддержании равновесия с помощью Людей Башен близка к совершенству. Все мы, жившие в Мароне, после того как прошло время задавались вопросом, а может быть, так и надо? Может быть, Владетель прав, и его цель - это счастье людей, к которому он идет ведомым только ему путем?

Плумкис на секунду задумался, словно потеряв нить повествования. Похоже, что высказанный вопрос действительно изрядно волновал его.

- Но нет, - голос его звучал уверенно, - это не так. Вы можете подумать, что я подвержен эмоциям, поскольку потерял во время войны всех близких... Да, мне больно вспоминать о том, как сожгли заживо моего маленького братишку и сестренку, а мою мать, которая видела все это и потеряла рассудок, изнасиловали и убили солдаты Владетеля. Меня, совсем еще мальчишку, спас старый садовник.

Плумкис замолчал, воспоминания были слишком болезненны.

- Это правда, - спокойно сказал Максус, - могу подтвердить, что двигает нами не только желание отомстить за проигранную войну. Четыре года назад, - его голос дрогнул, - к моему брату пришли люди Ночного Хозяина. Вы знаете, кто такой Ночной Хозяин?

- Разумеется.

- Брату сказали, что он должен платить за спокойствие.

-У него было свое дело?

- Если бы... он служил на лесопилке. Механиком. А лесопилка принадлежала какому-то большому человеку из Столицы. Брат пошел к управляющему, но тот ответил, что это не его дело...

- Я не понял, почему вообще к нему пришли ночные людишки. Дела у него своего не было, служилый человек...

- Он, как и я - коренной маронец. И посему является просто овцой, которую надлежит стричь и пускать на мясо. Так ему и сказали в Городской Страже, куда он имел неосторожность обратиться. На следующий день его дом загорелся. Мой брат, его жена и трое детей погибли в огне.

Что сказать? Я немало слышал о всевластии Ночных Хозяев и о дружбе с ними стражников. Не понимаю я такую политику Владетеля. Почему он позволяет подобное этим людям? Может быть, здесь находится граница его власти?

- Каждый из находящихся здесь людей может рассказать нечто подобное, - сказал Плумкис, - раскройте глаза, Рюмпель! Вы не можете не знать о реальной жизни! Неужели вы думаете, что закрывшись в домике с палисадничком, сможете спокойно попивать наливочку с любимой супругой?

- Прошу вас, гере Плумкис, я хотел бы все-таки знать, что вы хотите от меня? Я очень сочувствую гере Максусу...

- Перестаньте, Рюмпель! - Плумкис почти кричал, он приподнялся с кресла и довольно комично стал размахивать руками. - Слова о сочувствии в вашем исполнении звучат слишком фальшиво!

Впрочем, гере Начальник Канцелярии быстро вспыхивал и не менее быстро остывал. Он отдышался и продолжил совершенно спокойным тоном:

- Как вы понимаете, я не готов посвящать вас в детали нашей деятельности. К нам поступили сведения о том, что вы, Рюмпель, будете удостоены аудиенции у Владетеля. И мы предприняли определенные шаги...

- Каралла - это ваша работа? Она знала?

Плумкис сокрушенно покачал головой.

- Увы! Мне безумно жаль бедную гере Караллу и несчастных детей, но это была необходимая жертва. Мы не могли рисковать и должны были все проверить.

- Проверить... Капитан?

- О, да! Мы были уверены, что он прошел Башню Убийц. Не знаю, по какой причине он оказался в здешних краях, одно могу сказать, для нас это был просто подарок. У него явно прослеживались определенные психические отклонения, и прежде всего - патологическая жестокость. Окружающие были уверены, что он потерял кого-то из близких. Ерунда. Подозреваю, что именно из-за тяги к жестокости его убрали из подальше Столицы в маронский департамент Тайной Канцелярии. Да, мы сделали так, что он узнал о присутствии троих беглецов и некоей подозрительной личности в логове Ули. А до этого проинформировали самого Ули о том, что он может оказать услугу семейству Шашунов.

- А до этого вы подсунули девчонку Шашунам?

- Что вы, что вы! - протестующе замахал руками Плумкис. - Так сложилось. Мы просто, так сказать, стимулировали Караллу к организации побега. Я понимаю, что мы кажемся вам чудовищами, бросающими в жертву невинных людей. Вы не представляете, Рюмпель, чего стоило мне принятие подобного решения.

Я промолчал. Плумкис слишком легко рассуждал о вопросах жизни и смерти. Можно понять его ненависть к Владетелю, но симпатии этот человек не вызывал. Скорее наоборот. Те черты его личности, которые раньше казались забавными и даже притягательными, теперь вызывали ощущение чего-то неприятного и опасного.

Мне было понятно, почему Убийцы не могли иметь семьи, и только я стал исключением благодаря Слову Владетеля. Любовь к близким, которую я осознал с Мартой и Роником, была чувством запретным для сознания Убийца, поскольку могло изменить его в направлении, неизвестном Мастерам. Именно это и произошло со мной. Погибшую от рук капитана Софу я воспринимал так, словно она была близким для меня человеком - маленькой Мартой. И ощущал горе, которое обрушится на ее родителей. Возможно, такая восприимчивость является особым свойством сознания Убийцы. К чему я теперь годен? Ко многому, если придется защищать своих близких, но никак для верной службы Владетелю. Хотя он и смог найти мое слабое место и заставить следовать его воле...

Плумкис, между тем, развалился в кресле и продолжал говорить, правда, без прежней пылкости:

- Нас давно занимали два вопроса. Первый: возможно ли обратить на нашу сторону людей, прошедших Башню. Скажу без лукавства, до встречи с вами лично я считал это совершенно невозможным. Да и сейчас я испытываю в этом отношении определенные сомнения... И второй. Возможно ли подготовить специалистов, сравнимых по способностям с теми, кто проходит обучение у Мастеров. Здесь есть определенные успехи, но мы пока еще очень далеки от цели. У нас только-только получилось приблизиться к пониманию азов искусства Мастеров.

То, что поведал Плумкис, было, несомненно, интересно, но сейчас мне следовало спешить. Потом будет время разобраться во всем... или забыть как страшный сон, но сейчас приходиться очень серьезно относиться к угрозам Посланника и поспешить в Столицу.

- Послушайте, Плумкис, - судя по всему, в голосе моем проявились очень серьезные интонации, поскольку Начальник Канцелярии поперхнулся и невольно отстранился, - объясните, что вы хотите от меня? Я крайне ограничен во времени.

Плумкис, словно в поисках поддержки, оглянулся на Доктора Максуса и, собравшись с духом сказал:

- Мы хотим, чтобы вы, Рюмпель, убили Владетеля.

Отсмеявшись, я вытер выступившие слезы и, помотав головой, сказал:

- Давно я так не веселился, гере Плумкис. Благодарю вас за чудесные шутки, но, к сожалению, вынужден откланяться. Дела, знаете.

Я встал, быстро поклонился и направился к двери. И тут Плумкис, продемонстрировав неожиданную проворность для его довольно тучной комплекции, вскочил с кресла и преградил мне дорогу.

- Постойте, Рюмпель, я должен сообщить вам еще кое-что.

Я посмотрел на Плумкиса так, что тот попятился, но прохода, тем не менее, не освободил.

- Выслушайте меня, Рюмпель, это в ваших интересах, - упрямо сказал он.

- Давайте, Плумкис, только будьте любезны, покороче.

- Еще раз повторяю, - быстро заговорил Начальник Канцелярии, опасаясь, что я выйду за дверь, - вы должны убить Владетеля. И это не шутка.

- Обязан? - усмехнулся я. - Скажите, вы не страдаете ночными болями в затылке? Хорошо лечатся пиявками и приложением горячего компресса.

Плумкис отступил назад, прислонился спиной к двери и отвел глаза в сторону.

- Вам придется. Я не договорил. Наши специалисты утверждают, что единственная сила, способная преодолеть заложенную в вас преданность Владетелю - это забота о безопасности ваших жены и ребенка.

Во время последующей паузы я боролся с сильнейшим желанием свернуть Плумкису шею.

- Говори, - сказал я, не узнавая свой голос.

Плумкис побледнел.

- Это была моя идея, - у меня за спиной послышался голос Максуса, - у нас не было другого выхода.

- Да, да, не было, - Плумкис не решался взглянуть мне в глаза, - и поэтому... одним словом, сообщаю вам, что ваша жена и ребенок находятся у нас. Один неверный шаг, и... они будут убиты.

Мое последующее молчание он, скорее всего, расценил как следствие смятения, и продолжал говорить, пытаясь просто заполнить тишину.

- Не подумайте, мы вовсе не звери, но мы не имеем права упустить такой шанс. Подумать только - личная встреча с узурпатором! Я знаю, на что способны Убийцы из Башни, вы сделаете все как надо, и сможете уйти, все будет прекрасно, просто великолепно! Только помните, нам пришлось принять меры предосторожности. Если я не подам условленный сигнал по гелиографу, ваши... родственники умрут. Вы же понимаете, это необходимость, и я надеюсь, что никаких эксцессов не будет, правда ведь...

Бормотание Плумкиса доносилось до меня словно из глубины колодца. А я ощущал рождение волны ледяной ярости, растущей с каждым биением сердца и готовой вырваться из груди. Сознание чиновника Рюмпеля растворялось в темной воле просыпающегося Убийцы.

Глупые люди. Убийца мог опасаться угроз Владетеля. Но все прочие... да и решиться на подобные угрозы мог только тот, кому была неведома истинная сила Убийцы из Башни. Давно, очень давно не чувствовал я такой мощи, растекающейся по телу с током крови, и вместе с пониманием собственной силы пришла кристальная ясность ума и полное осознание происходящего.

Я повернулся к Максусу.

- Это ты придумал? - мой голос звучал ровно и спокойно.

- Да, - ответил он не без самодовольства.

В следующую секунду я убил его.

Единственное, что мог заметить Плумкис - это стремительный бросок серой тени, за которым попросту не успевают глаза. Переписчик второй ступени Рюмпель, он же Убийца из Башни, возник, словно из воздуха за спиной Максуса, который дернулся всем телом и замер в кресле, странным образом запрокинув голову.

Начальник Канцелярии успел только протянуть руку к дверной ручке, когда я остановил его, поймав тяжелым взглядом Убийцы расширенные, полные ужаса зрачки. Через секунду Плумкис был полностью в моей власти. Воля этого наследника маронского престола разлетелась как яичная скорлупа, и его разум подчинился моему. Вы хотели играть с Убийцей? Мой ход, дорогие гере!

- Сигнал гелиографа - это правда?

- Правда, - равнодушно ответил Плумкис, глядя прямо перед собой.

- Сколько человек рядом с Мартой и Роном?

- Четверо. Трое мужчин и женщина.

- Где они находятся?

- В вашем доме.

- У них правда есть приказ убить моих жену и ребенка?

- Да. Они убьют их, если не получат сигнал.

- Какого рода сигнал?

- Два тестовых кода подряд, завершаемых точкой.

- Сколько всего сигналов?

- Один сейчас, потом - раз в сутки, точно в полдень.

- Как они узнают о получении сигнала?

- Ближайшая к городу мачта находится на болонском холме. В развалинах старой башни. Оператор примет сигнал и подаст знак. Он ожидает сигнал каждый день в течение получаса.

- Сигнал могут увидеть посторонние?

- Могут. Но конструкция мачты такова, что сигнал виден в очень узком секторе. Это снижает риск.

- Линия гелиографа проходит далеко отсюда. До ближайшей станции - миль двадцать. Как вы собирались быстро передать информацию?

- В этом здании находится станция резервной линии старого маронского гелиографа. Раскладная мачта находится в пристройке. Она поднимается за десять минут.

- О ней ничего не знала Тайная Канцелярия?

- В Мароне все еще умеют хранить тайны.

Я обдумывал полученную информацию не более секунды.

- Сколько людей здесь находятся?

- Около тридцати человек.

- Они подчиняются твоим приказам?

- Беспрекословно.

- Превосходно. Идем вместе к гелиографу, посылаем нужный сигнал и отправляемся домой. Своим людям даешь приказ не заходить в эту комнату... и вообще покинуть здание и расходиться по домам.

Плумкис, ставший похожим на механического человека, каких показывают по праздникам на ярмарках, повернулся на негнущихся ногах, открыл дверь и вышел из комнаты. Я проследовал за ним.

Все просто. Отправляю условный сигнал, и домой, разбираться с теми, кто посмел угрожать Марте и Ронику. Главное - успеть до завтрашнего полудня, но это - не проблема. Нет никого быстрее вышедшего на охоту Убийцы.

Мы вышли в зал. Все находящиеся в трактире посмотрели на меня. Ничего страшного, взгляды напряженные, но достаточно спокойные. Правда вот трактирщик проявляет определенную нервозность. Ладно, думать об этом некогда. Я улыбнулся и несильно подтолкнул в спину сиятельного герцога Маронского.

И в этот момент короткий арбалетный болт вошел Плумкису точно в середину лба.