Искупление

Эпилог

В ветеринарной клинике сиделось беспокойно. Монотонно жужжал кондиционер, непоседливая девушка на ресепшене отбивала ритм ручкой по столу, чересчур громко и звонко записывая на прием новых жаждущих. Переноска на коленях периодически оживала, дергалась вбок, заставляя нервно сжимать руку. Смолька заходилась осуждающим шипением. Периодически в поле её зрения попадал нос любопытного пса и тогда шипение переходило в низкий вой, успешно отпугивая и собак, и их заботливых хозяев.

Подходила их очередь. Саша пытался вспомнить любую молитву. Будучи совсем маленьким, он с восторгом повторял их за угасающей бабушкой, сидя за высоким столом на кухне. Навряд ли сейчас поможет хоть одна. Злобное пушистое создание в переноске могло отпугнуть самого дьявола, что говорить о ветеринарном враче.

Телефон в кармане салатовой ветровки ожил, напомнил о себе мягкой вибрацией. На экране высвечивалось весомое «мать», он принял вызов.

— Сашенька, может ты рано её к врачу повез? Оклемалась бы Смолька, она просто на тебя дуется. — В голосе лавина удушающей вины, Бестужев сморщился, пятый раз за десять минут успокаивающе провел по переноске ладонью.

— От того, что дуются на диван не блюют. — Помолчал немного, наклонился к темной сетке, оценивающим взглядом скользнув по кошке. Весомо добавил: — И в кофейные чашки тоже.

Приезжая за Смолькой к матери, он не заметил ничего странного. Да, ощутимо раздалась в боках, стали пышнее усы и громче урчание. Должно быть, он просто отвык от емкого вида соскучившегося животного. Напряжение тронуло первую струну нервов тогда, когда Саша подошел к мискам. Привычные фарфоровые тарелки с заботливо выведенной акриловой краской кличкой, стояли в окружении блюдец с остатками красной рыбы и сырого мяса. Для счастливой праздной жизни кошке не хватало коньяка и сигары.

Заминка по ту сторону трубки, невнятный всхлип и в отдалении послышался переливающийся насмешкой голос отца.

— Да расскажи ты ему, что это чудовище выпрыгнуло из окна и скиталось по помойкам с неделю, пока мы её не отловили.

Гневный вопль, звук шлепка. Саша устало растер переносицу.

Мало того, что нахальная питомица весь месяц питалась творожками и семгой, вместо положенного корма, так она еще устроила себе тур по местным мусоркам. К предполагаемому пищевому расстройству добавился страх глистов, лишаев и прочих кошачьих инфекций. Горящие из переноски глаза смотрели на него без сожаления или раскаяния, трубка продолжала надрываться заискивающим материнским голосом:

— Ничего не неделю, да и второй этаж ведь, я не подумала, что она может прыгнуть за птичкой. Денек другой побегала, так мы её с твоим папой помыли, вычесали и от блошек обработали. Она просто обиделась на тебя, Сашенька, ну не болеет она, посмотри какая плюшечка откормленная, я же её всем сердцем люблю...

Клацающая по кнопкам клавиатуры девушка на ресепшне замерла, а затем повернулась к нему на крутящемся бежевом кресле, громко цокнув аккуратным невысоким каблучком по кафелю:

— Александр Бестужев, вас готовы принять.

— Мне пора, позже созвонимся. — Коротко пискнул мобильный в руках, обрывая материнское покаяние, Саша подхватил переноску и направился к дверям в приемный кабинет.

Два высоких железных стола, запах спирта, и уставший ассистент с глубоко залегающими синяками под глазами. На одном из столов капалась капельница хрипло дышавшему пекинесу. Рядом сидела заплаканная хозяйка, гладила дрожащее тельце, ласково шептала, склонившись над ухом.

Внутри беспокойно заерзал червяк тревоги, сдавил желудок.

А кошки болеют бешенством или чумкой? Это точно опасная болезнь, Смольку так просто не рвет.

Первые дни после приезда из Козьих коч Саша во всем и всегда искал подвох. Вздрагивал, когда кошка на кухне шуршала кормом, трижды проверял запер ли на ночь двери. Казалось, что простая счастливая жизнь вот-вот прервется, накинутся новые беды. Привыкшая годами испытывать стресс, психика сбоила, ночами нет-нет, да снились черные бездонные глаза Чернавы.

Каждый раз, глядя на улыбающуюся незнакомку Бестужев инстинктивно замирал и внутренне сжимался: сейчас накроет дикой тоской по Катиным касаниям.

Не накрывало, не жило под кожей отравленным аконитом. Агидель его из этого пекла выдернула.

И тогда он окрыленный этой тишиной набирал на спутниковый Славику (опьяненный счастьем, Саша запер телефон другу уже через неделю, едва не утопившись в болоте между Кочами и Жабками), просил к трубке Агидель, рассыпаясь в благодарностях. Ведьма всегда смущенно смеялась и отнекивалась от предложенных подарков. А затем трубку вырвал ревнивый Елизаров и советовал найти себе пассию для таких дифирамб. Каждый раз насмешливо, без злобы — друг всё еще помнил его состояние.

У свободного стола их встретила невысокая хрупкая девушка, взгляд метнулся от неё к переноске, губы скептически дернулись в кривой усмешке. Да поможет ей Всевышний. Переноска угрожающе заголосила, заходила ходуном. Кошка помнила недавние прививки, обстановка явно не располагала к хорошему настроению. Ветеринарный врач поправила короткие, выпаленные до пепельного блонда мелкие кудряшки и ослепительно улыбнулась:

— Смотрю, не верите в мои способности?

— Шанс вытянуть её без боя равен нулю.

Серые глаза хитро прищурились, её самоуверенность поражала. Бестужев слишком хорошо помнил кошачьи клыки в руке прошлого ветеринара — тогда улыбчивый уверенный мужчина разразился такой тирадой, что невольно стало стыдно за питомицу.

Нынешняя девчонка невольно заражала легкостью, брошенный вызов, лучики мимических морщин у смеющихся глаз. Совсем молодая, на вид — младше его.

Не скрывая широкой сомневающейся улыбки, Саша молча водрузил переноску на стол, готовясь прийти на помощь при первом вскрике боли. Мимолетный взгляд зацепился за бейдж: Евгения Суверенова.

С тихим звуком пополз по молнии замок, черное кошачье тело стрелой ринулось вперед. Бестужев не успел пожелать удачи бедной Жене.

Да и не нужна она была ей.

Мозг с запозданием проанализировал ситуацию. Вот Смолька пытается стремглав покинуть переноску и злосчастный кабинет, а вот она, истошно орущая, с выпученным безумным взглядом распластана по столу и не может пошевелиться. Уверенные пальцы девушки зажимают кожу на холке и крестце. Нервные узлы. Животное временно обездвижено.

Аккуратный девчачий нос с едва заметно вздернутым кончиком задумчиво морщится, Смолька продолжает голосить.

— А ты, я гляжу, дамочка неврастеничная. Что беспокоит, помимо сложного характера?

Озадаченный Бестужев удивленно моргнул, неловко прочистил горло. Недоверчивый взгляд упирался в голосящую кошку, гневные обороты стихали, теперь она просто утробно рычала.

— Я хотел бы сдать все анализы, она порядком набрала, пока я был в отъезде. И теперь её рвет, стала требовательна к пище. Буквально пару минут назад узнал, что у неё был продолжительный контакт с улицей.

— Рацион во время вашего отъезда? Рвота до или после приема пищи? Стул?

— Красная рыба, креветки, кисломолочные продукты и телятина. — Брови врача медленно поползли вверх, стало неловко. Уводя взгляд в сторону, Саша нервно дернул уголком губы. Сейчас ему скажут, что он убил пищевые привычки и желудок кошки ужасным отношением. Стоило найти надзирателей поумнее. — Рвота начинается, как только она подходит к миске. И после еды. И пару раз во время моей готовки.

Хозяйка пекинеса за спиной нервно хихикнула, губы Евгении сжались в суровую полосу. Еще немного и она расхохочется. Даже кошка осуждающе притихла. Господи.

Подавив ком в горле, он непонимающе запнулся:

— Стул...

Девушка улыбнулась, подалась к нему навстречу, заставляя наклониться ухом к губам.

— Фекалии. Какой у неё кал?

— А. — Разогнувшись слишком резко, он неловко растер запястье одной руки горячими пальцами. Стало слишком душно. — С этим все в порядке. Какашки в норме.

Захотелось удариться головой об железо стола и выключиться, сегодня он явно встал не с той ноги. Мужчина с высшим образованием, обольститель и сердцеед. Какашки.

Должно быть ветврачу слышать такое было не впервой, задумчиво кивнув, она осторожно отпустила кожу на крестце кошки и с нажимом прошлась по спине пальцами. Смирившаяся с нахальным обращением Смолька сочла ту недостойной внимания, лишь утробно рыкнула в ответ.

— Упитанная, не обезвоженная. Мне нужно будет, чтобы вы дали контактную информацию наблюдающих за ней людей — хочу прикинуться кошечкой у их порога. — Насмешливо сверкнули серые глаза и, о боги, она так просто подняла на руки капризную кошку, будто та была не опасней домашнего бурундучка. Хвост животного нервно дернулся, выпустились в ткань белоснежного халата когти, а Женя даже бровью не повела. Должно быть, в прошлой жизни она была валькирией, не меньше.

— Пойдемте, сделаем вашей красавице УЗИ. Если рвота не во время приема пищи и не через 15 минут после — вряд ли мы увидим воспалительный процесс или язвенную болезнь. Но давайте исключим их и убедимся, что все органы этой девушки в порядке. После возьму анализы и запишу все показатели.

Кивая, Бестужев догнал её в два широких шага. Аппарат УЗИ стоял в отдельной затемненной комнатушке, пришлось поддерживать кошку за лапы, пока девушка фиксировала её на странном столике с углублением для спины. С завязанными растянутыми лапами, орущая… Укол жалости попал прямиком между лопаток, когда животное решило сменить тактику и горестно мяукнула, растягивая звук в мученически тонкий вопль. Уверенная рука врача сбривала шерсть с порядком покруглевшего пуза.

Выдавив добрую порцию геля на бледную, отдающую синевой кожу, Евгения примостила датчик и затихла, глядя в монитор. Шли минуты, она молча делала снимок экрана и двигала датчик ниже. Пальцы, держащие датчик в один момент, дрогнули и замерли, она закусила губу.

— Вы правы, с вашей кошкой не всё в порядке. Посмотрите на экран. — Миниатюрный указательный с по-мальчишечьи коротко обрезанным ногтем коснулся монитора, начал скользить по непонятным ему белоснежным точкам. — Смотрите, один, два, три, вот здесь четыре, пять и шесть.

Он обошел столик. Игнорируя недовольную Смольку, наклонился, упираясь взглядом в монитор. Пятна понятнее не стали, а Женя не спешила пояснять, что они обозначают. Внутренний голос плевался ядом, предполагал злокачественные метастазы, скопления глистов или свернутую пленку от сосисок, которую она сожрала на помойке и теперь непременно страдает.

— Это что-то плохое?

Откинувшись на спинку кресла, девушка неожиданно улыбнулась, потянулась за салфетками, чтобы протереть влажный датчик и кошкин живот.

Откинувшись на спинку кресла, девушка неожиданно улыбнулась, потянулась за салфетками, чтобы протереть влажный датчик и кошкин живот.

— О, для многих мужчин это кажется самым страшным, что может произойти в жизни. К моему сожалению, сегодня я вам сделала невероятный подарок — не нужно сдавать анализ крови, термометрия тоже мне не кажется необходимой, выходит, платить вам всего ничего за этот визит.

Капкан тревоги захлопнулся. Не нужны анализы. Смольку не спасти.

— Евгения, не говорите загадками, мне нужна конкретика. — В сухом голосе наплывами бьется тревога. Получив благосклонный кивок, Бестужев принялся быстро развязывать лапы кошки, та не лишила себя удовольствия вцепиться зубами в спасающую руку. И была прощена. Хотелось верить, что не посмертно.

— Да что же вам не ясно, Александр? Животное в прекрасном состоянии, в разных рогах матки шесть плодов. А тошнит её, потому что у любого живого существа может быть токсикоз. Поздравляю, скоро вы станете молодым крестным папочкой. — Смеясь, она поднялась с кресла, направилась обратно в приемный кабинет, на ходу подхватывая новый пакет натрия хлорида для собаки.

А он ошарашенно жал к себе кошку, поглаживая пальцами вдоль мокрого от геля бока. На морде животного ни грамма раскаяния, в расширенных от темноты зрачках ликование и гордость за себя.

— Разгульная ты душа, ты превратишь мой дом в хаос. — Почесав усатую пушистую щеку, Саша запоздало ринулся за врачом. — Погодите, а что мне теперь делать?

— Как что? Растить. — Искренне изумившись, она протянула листик с заключением и широко улыбнулась. — Если боитесь домашних родов, вы можете привезти её к нам или вызвать меня на дом, я прослежу, чтобы всё было по высшему разряду. Через месяц ждите пополнения и, Александр, постарайтесь сбалансировать её рацион. Креветки, конечно, хорошо, но не для её нынешнего положения.

Издевается. В хитрых глазах пляшут бесы, а губы дрожат. Пытается казаться суровой, сводит брови к переносице, но к серьезному разговору это не располагает.

И неожиданно для себя Бестужев решился. Принял лист с заключением, опустил уставшую от бесполезной борьбы кошку обратно в переноску. Уже у двери остановился, пальцы так и не легли на дверную ручку, когда он обернулся.

— Евгения, что вы делаете сегодня вечером? Я хотел бы прогуляться с вами. Кафе с чашкой кофе или может кино? А пока я буду провожать вас домой, вы расскажите мне побольше о положении этой сердцеедки, мне бы не помешала точная инструкция.

Женя подняла голову, рассеянно погладила понуро лежащую собаку и неожиданно для него отрицательно качнула головой.

— Не выйдет, извините, Александр.

Он почти извинился, когда девушка, искрящимся голосом пояснила:

— Ветврачи в клинике работают сутками через трое. Но вы вполне можете пригласить меня на утренний кофе, мне просто необходим герой с хорошей порцией кофеина.

Кивнув со сдержанной улыбкой, он взял номер девушки, сбросил короткий звонок, чтобы она смогла записать его. А на выходе из клиники неожиданно легко рассмеялся, провожая взглядом пушистое невесомое облако, проплывающее над головой.

В груди крепла, наливалась силою вера. Уверенность, что каждый прожитый день будет лучше вчерашнего.