Искаженный мир – Одержимые (СИ)

Глава 9 Разговоры на закате

Встретить его я тут никак не ожидал, а потому несколько секунд просто смотрел ему в спину. Мы разошлись в Караке и вот, спустя три месяца, встречаемся на другом конце мира… Нет, то что он оказался тут раньше меня вообще не удивительно. Мы ведь в основном пешком шли через Леонидарис, причем часто задерживаясь на охоте с монстрами. Этот же мог спокойно сразу поплыть вдоль берега сюда, благо так плавать по морю вполне можно, а из Озера Азгары есть прямой речной путь в океан Забвения.

Но все равно, встретить его здесь никак не думал.

Кивнув остальным что немного подышу воздухом, пока они занимаются примеркой, я подошел к перилам, откуда открывался действительно красивый вид на порт. Здесь море кажется таким завораживающим и спокойным. В пути у меня было полно времени, но скука не позволяла наслаждаться этим, а сейчас… смотря как закатное солнце искрится в волнах, освещая силуэты кораблей, чьи паруса уходят за горизонт… это и правда завораживает.

— Как остальные? — решил я нарушить тишину.

— Относительно, — выдохнул дым Хенкель. Доппельгангер, демон, что принял облик, скорее всего давно мертвого журналиста Хенкеля Брауна. — Марта и Рэо сумели вывести часть наших включая беженцев. Если бы не Юджин…

Казнь Юджина была ужасной. Несправедливой и жестокой.

Ему даже последнего слова сказать не дали.

Он рассказывал, что на земле был мошенником, он был преступником, но он не заслужил такой конец.

— Я ничего не смог сделать, — сжимаю перила, что мнутся под моей черной рукой. — Ничего.

— Это не твоя вина, — покачал Хенкель головой. — Никто уже ничего не смог бы поделать.

— Знаю… и от того мне больнее…

Мы замолчали на какое-то время.

Хенкель курил, выдыхая облака табачного дыма, что уходил вверх и его подхватывал морской бриз унося куда-то в неизвестность и растворяя в себе. Запах еще какое-то время оставался, но и он постепенно затухал, пока новое облако не появлялось.

— Я познакомился с Ю Дзином на той конференции, где я был одним из приглашенных журналистов, — начал Хенк. — Я задавал стандартные вопросы и просто отрабатывал работу, обдумывая что мне делать дальше. Ю отвечал, как положено, заученными фразами, которые ему выдали церковники. Ничего лишнего и мы задавали только то что оговорено изначально. Все это лишь фарс и клоунада для народа, ничего настоящего не было… Пока я сам не решился спровоцировать его ответ.

— А как же договоренность? — спросил я.

— Хенкель Браун еще при жизни был скандальным журналистом, что умел вывести любого собеседника из себя. Когда мне поручили заменить его, то я решил не отходить от его линии поведения и даже благодаря врожденной эмпатии мог находить более острые темы для вопросов. Думаешь, просто так Хенк владел глифом с прохождением через стены? Так он уходил от тех, кто решался его заткнуть… А когда я стал Отрезанным, это не раз помогало мне спасаться от тех кого за мной посылали.

Он усмехнулся, вспоминая что-то.

Бриэль говорила, что доппельгангеры могут даже использовать некоторые глифы тех, кого они копируют. Ничего, впрочем, сложного, сильными скитальцами они никогда не притворялись.

— И тогда я спросил его, «какие песни снятся вам во сне?». И он ответил просто: «Те что я ненавижу, но которые пытаюсь понять». И это был самый искренний ответ за всю конференцию. Он ответил спонтанно и явно потом получил выговор от своих хозяев, а я тогда сразу понял, что должен его вытащить.

Хенкель грустно вздохнул, глядя на порт.

— Он без проблем принял помощь от демонов, чтобы спастись из Церкви. Может это и говорит о нем как о не самом надежном человеке, что согласился на «сторону зла». Он ведь тогда не знал, что мы несколько необычные демонические создания…

Нельзя не согласиться. А ведь он упоминал, что провернул несколько мошеннических схем, чтобы заработать денег. Неоднозначный человек — это точно.

— И он был первым человеком среди всех, кто так спокойно отнесся к нам. Быть может потому что он еще не успел увидеть всю угрозу, исходящую от демонов и был непредвзят, а может просто чудак. Но для нашей маленькой компании он действительно стал кем-то близким… Не вынужденным соседом или сообщником, а… другом…

Хенкель вытер лицо и отвернулся.

Странно это даже.

Вот так охотник и демон спокойно болтают без вражды и необходимости убивать друг друга.

Быть может и правда, между нашими видами не так уж и мало общего. Все демоны подключены к Источнику и беспрекословно выполняют волю своих Владык, но получив свободу у них появляется выбор. Да, им пришлось затаиться и быть неприметными, чтобы выжить, но быть может, будь у них право что-то решать, думаю, и он бы попытались остановить бессмысленную резню, что непонятно кому выгодна.

Мы какое-то время молчали, смотря на уходящее солнце.

— Ты собираешься пойти в тот Храм?

— Да. Я устал ходить вслепую и мне нужны ответы, — ответил я, не сводя глаз с горизонта. — Только это сейчас имеет значение.

— Не надорвись только, — он хлопнул меня по плечу. — Ты нам еще живой нужен.

— Постараюсь. А сам что намерен делать?

— Я бы хотел помочь, — признался он. — Юджин отдал жизнь, чтобы получить хоть какие-то зацепки, а потому для меня дело чести попытаться их раскопать. В бою от меня поддержки не жди, но собрать информацию и помочь за спиной вполне могу.

— Нам нужны сведения из Центра Маата или любой другой столицы, а после мы поедем в Аль-Урат.

— Тогда увидимся в Аль-Урате, — кивнул доппельгангер. — Подготовлюсь к вашему прибытию.

— Не выкури все что там есть, — фыркнул я.

— Не могу обещать. Это ведь моя «страсть», — усмехнулся тот.

— Что вообще такое ваши «страсти»? Демоны упоминали об этом, но я не совсем понял.

— Тут все просто, — начал он. — Каждый демон рождается с чем-то внутри, какой-то… уникальной особенностью. Деталью, что принадлежит только ему или такому виду. Что-то… что особенно сильно нравится такому. Эта мелочь, может быть незначительной, но делая это демон получает гораздо больше удовольствия. Например, теоретический суккуб может сколько угодно любить секс, наркотики, но только Рок-н-Ролл особенно сильно цепляет её душу. Хе-хе! Так и я могу любить что угодно, но сигаретный дым особенно приятен. Это — моя страсть.

— То есть это какой-то бзик, что определяет вашу личность, — понял я. — И он есть у всех? Даже в Владык?

— Разумеется. И об их «страстях» всем известно. Барблспью обожает опыты и готов месяцами проводить в лаборатории что-то создавая. Занзаар вообще помешанный на искусстве строитель. Крофенольф всегда составляет сложные многоходовочные стратегии битв. Не удивительно что именно он готовит каждый Прилив и на его время становится лидером всех Архидемонов. А моя бывшая начальница госпожа Лилитрия скорее радуется от своих коварных тактик, растления людей и порабощения других. Поскольку раньше она была человеком, то её сущность несколько иная и мыслит она немного по-другому.

— Могу представить. А что случается с демоном, который свою «страсть» утолить не может?

— Постепенно сходит с ума. Таким образом часто наказывают провинившихся, лишая их доступа к своей «страсти». Одному черту вот как-то запретили отрезать головы достойных врагов и заставили его биться в строю… Для Рэо это было той еще пыткой.

— Трагично, — хмыкнул я.

— Это практически физическое наказание, а вот лишение имени так вообще скорее социальное. Лишиться имени — это тот еще позор.

— Для вас это так важно?

— Мы рождаемся без имен и нам дают какие-то цифры и буквы, чтобы как-то различать. И то, они часто повторяются или меняются. Мой вот был «С-910», а имя Хенкель я взял себе после того как стал им уже будучи Отрезанным. Подключённые к Источнику даже помыслить о выборе своего имени не могут.

— Но какая-то свобода воли у вас есть. Зачем вам её дали, если вы должны быть просто инструментами для исполнения приказов?

— Не знаю, — вздохнул он. — Мы просто рождаемся такими и ничего более не помним. Прошлого ни у кого нет, кроме Владык. А нам просто велят не спрашивать и выполнять приказы, попутно утоляя свои «страсти» в свободное время. Те, кто давно не умирал так вообще порой задавались вопросом: «А для чего мы вообще сражаемся?», но мало кто осмеливался его озвучивать. Владыки не потерпят даже каплю сомнений. А те, кто возвращаются в Источник порой меняются так… что ты их больше не узнаешь.

Я не стал спрашивать об этом.

Когда я сражался с демонами Барблспью, то те порой вели себя странно на мой взгляд. Они злились и впадали в ярость, когда я убивал их собратьев. Они явно грустили по тем, кто ушел, ведь вернуться он уже может совсем другим и то что вас связывало когда-то окажется потерянным. А получится ли восстановить… сложно сказать.

— Ладно, Макс, думаю, нам пора завязывать с разговором, — сказал Хенк, когда солнце уже ушло за горизонт и на город опустилась темнота.

— Да, ты прав.

Недалеко прошел фонарщик и начал зажигать фонарные столбы, потому разговор и правда лучше закончить.

— Увидимся, — он махнул рукой и ушел.

Я же какое-то время молча смотрел на темнеющее небо…