Ищите женщину

Глава третья

— Кажется, наша проблема близка к решению.

Снова та же полуразвалившаяся таверна, снова стол в самом углу. Снова трое за столом, снова темный пенный напиток, отдаленно напоминающий пиво.

— Ты призвал кого-то из Срединного Мира? — выгнул бровь Третий. Женщина подняла на спутников усталые глаза. Она провела много времени в Галактическом Информатории, пытаясь найти решение для сложившейся проблемы, но так и не преуспела в деянии своем. Кристаллы мерцали равнодушно, скрывая в своей глубине многие тайны. Даже древние фолианты, написанные на пергаментах, не знали ответа. Да что там! Глиняные таблички рассказывали о чем угодно, но только не о борьбе с нахальными мальчишками, возомнившими себя Великими Темными Властелинами. Нет, рецепты-то были, но все какие-то не те. Еще ни разу мир не становился на самый край.

— Самый распространенный вариант: призвать героя из другого мира, — согласно кивнул Орк. — И этот герой пройдет с огнем и мечом по гибнущему миру, найдет соратников, как-то все организует, соберет, слепит. В конце концов, вызывает Властелина на бой. И все как-то само собой приходит в норму.

— Увы, это не наш вариант, — отмахнулся Третий. В этом мире не осталось никого, кто мог бы стать командой. Я много времени провел, изучая оставшихся. Проще, действительно, шарахнуть по миру галактическим катаклизмом, и начать все заново. У меня даже парочка астероидов поблизости крутится.

— Нет, мальчики, так нельзя, — остановила своих спутников женщина. — Мир еще можно спасти. Не знаю, как именно, но чувствую, что можно. Давайте не будем торопиться. Я хочу заглянуть в самый последний отсек Информатория. Возможно, там и отыщется рецепт всеобщего счастья.

Зеленокожий только хмыкнул саркастически. Ему давно никто не приносил жертв, и орк чувствовал себя этаким пустым местом. Было бы проще развоплотиться, но странное дело: ему все еще хочется жить. Так же, как и Третьему, и Женщине. Впрочем, ей было чуточку легче: Женщине все еще возносились мольбы и воскурения. Она, как могла, делилась со спутниками, но этого было ничтожно мало.

— Может быть, и в самом деле, притащить сюда кого-нибудь из Срединного мира? — задал вопрос Третий. — возможно, там еще сохранились верующие в нас?

Женщина отрицательно покачала головой.

— Эту проблему должны мы решить сами, — неуверенно сказала она, понимая, что сказать-то легко, как воплотить сказанное в жизнь. Особенно, когда Темный Властелин вот-вот примется воплощать в жизнь очередной безумный план. Нет, она не знала этого точно, но не может же быть такого, что Темный Властелин оставит в покое мир?! Иначе зачем бы ему все это было нужно.

— Да, просмотрели мы этого гаденыша, — сокрушенно покачал головой Третий. — Как же быстро он набрал силу!

— Не так уж и быстро, Тэрри. Не так уж и быстро. Мне вот что непонятно: кто ж его так хорошо прикрывал от нас? Почему мы не успели понять — что скрывается за смазливой физиономией? Он же ровно ничего не значил в мировом раскладе. И вдруг за какие-то пару столетий набрал силу, уничтожил предыдущего Властелина, влился в структуру Мира. Я бы счел это посторонним вмешательством, но в этом секторе нет других обитаемых миров.

Собеседники вновь уткнулись в кружки. Ответов у них не было.

— Ладно, что без толку тут сидеть, — тяжело поднялся Орк. — есть у меня пара идей, пойду, поразмышляю.

— Да, только это нам и осталось — размышлять. — вслед за ним поднялся Третий. — Я предпринял некоторые шаги, чтобы осадить пыль. Через три дня начнется сорокадневный ливень. Всемирного потопа не обещаю, воды маловато, но основную пыль он прибьет.

— Вот так сразу, без перехода — из лютой зимы в лето? — выгнула бровь Женщина. — Не уничтожим ли мы оставшихся?

— Думаю, нет. Орк, я от твоего имени оставил в главном святилище знак. — Как только они начнут взывать к тебе — ливень прекратится.

— Ведешь свою игру, Тэрри?

— Нет, друг мой. Игра наша общая. Их молитвы дадут тебе силу. Нам не выстоять без тебя.

— Хорошо. Я благодарен вам, что делитесь со мной силой. Если выживу — отдарюсь сторицей. Уходим.

Они вновь растворились в воздухе, оставив вместо себя Знак. На хромоногом столе проступил рисунок круга, изломанной линией разделенного на три сектора. Знак Триединства.

Их всегда было трое: Орк, отвечающий за все степные народы, Тэрри, или Третий, покровитель всех остальных Разумных, и Женщина, во власти которой находились женщины и малые народы, в других Мирах считавшиеся разумной нечистью.

Под Знаком крупно было выведено: «Помните! Верьте! Молитесь»!

— Боги умирают, когда в них перестают верить, — бубнил мне в левое ухо чей-то бас. В правом все так же всхлипывала и повизгивала Лялька. Тоненько так, с подвывом и присвистом. И дышать было тяжело, будто мне на грудь дверь пристроили, да еще Прошка сверху прилег.

— Валерка-а, Вале-ер! Ты там живая? — проныла Лялька, и я попыталась все же подняться. А вот и не поднялась. На мне и впрямь лежал Прошка. Без сознания. Кое-как спихнув приятеля в сторону, я огляделась. Присвистнула. Прошка был. Я была. А вот Ляльки, моей безголовой соседки и подружки, не было. Впрочем, и комнаты не было. А была раскисшая от долгого ливня дорога, голые кусты на обочине, бурая прошлогодняя трава, щедро уляпанная грязью. И ни одного намека на жилье. И никого живого, кроме нас с Прошкой, который все еще был без сознания.

— Валера, а мы где? — перестала хлюпать Лялька. — И почему ты вдруг стала такой большой? Валерка?! Я тут, внизу! Валера!

Я посмотрела вниз. На моей босой ноге, вцепившись розовыми лапками в пятнистую штанину моего комбинезона, сидела крошечная белоснежная, с оранжевыми пятнами по шейке, морская свинка.

— Чего ты ржешь?! — тут же возмутилась Лялька. — Мне страшно, а ты ржешь!

Я сидела в грязи, из которой только что попыталась встать, и хохотала, размазывая по щекам счастливые слезы и жирную грязь. Лялька, моя Лялька все-таки отправилась в путешествие. Именно так, как и мечтала когда — то. Налегке. А зачем морской свинке багаж?!

— Валерка? — позвал пришедший в себя Прошка. — Валерка, что случилось? И где это мы?

Парень с трудом повернулся все в той же грязи, сел, схватившись за голову. Посмотрел на меня.

— А Лялька где? И откуда ты взяла морскую свинку?

— Боги умирают, когда в них перестают верить, — снова забубнил кто-то. — Вы должны верить, чтобы мы жили.

— Сань, ты это слышишь? — спросила я, озираясь.

— У меня в башке сплошной гул и дятлы, — поморщился Прошка. — Куда нас занесло?

— Где свинка? — прорезалась Лялька. — Сань, где свинка?

— Валер, у меня глюки? Что мы пили?

— Не, Сань, не глюки. Да и не пили мы ничего такого, чтобы глюки ловить.

Я нагнулась, подхватила свинку и продемонстрировала ее приятелю.

— Прошу любить и жаловать: Ляля Заморская, породы…. М-м-м…. навскидку не вспомню, пусть будет Кучерявая. А что — вроде неплохо звучит.

— Ляля Заморская?! — пискнула Лялька, обеими лапками вцепляясь в мой палец. — Я — Ляля Заморская?! Я — морская свинка?! Я — морская свинка….

— Довела ребенка, — хмыкнул Прошка, тяжело поднимаясь на ноги. — Как теперь морскую свинку в сознание приводить?

Лялька, раскинув в стороны лапки, лежала на моих ладонях кверху брюшком, закатив глазки, и высунув розовый язычок.

— Ничего, сейчас сама очнется, и примется нам мозг чайной ложечкой вычерпывать, — вздохнула я, просмеявшись. — Скажи, друг ты мой Прошка, а куда это нас занесло? Как — пока не актуально.

— Три извечных русских проблемы, — вздохнул Прошка, помогая мне выбраться из грязи. — Кто виноват, что делать, и дрянные дороги. Валерыч, а ты сама-то что об этом думаешь?

Я фыркнула. Если б я знала, что тут можно думать. Что прыгать надо — это однозначно. Потому что не жарко тут. Совсем не жарко. А я в мокрой одежде и босиком. Тапочки не то в грязи потеряла, не то во время перемещения. А может, я и вовсе за столом без них сидела.

— Прошка, ты не помнишь — я в тапочках была, или босиком?

— ?!!

— Дурацкий вопрос, — согласилась с удивленно вытаращившимся приятелем. — Но ведь надо с чего-то начинать. Мы сидели тихо — мирно за столом, готовились плов по назначению употребить. Ты разливал вино. Лялька, как всегда, за тебя замуж просилась.

— Я сказал, что у меня уже есть один ребенок, — припомнил Прошка. — И тут в коридоре что-то бабахнуло.

— Это у нас в комнате дверь кто-то выбил, — кивнула я. — И я даже догадываюсь, кто был этот смертник. Вернусь — отомщу. Жестоко.

— Не хочется тебя расстраивать, но вернуться нам будет сложно, — вздохнул приятель. — Кажется, мы в другой мир угодили.

— Полагаю, что ты прав, — согласилась, пытаясь не завизжать. Потому что за спиной моего приятеля медленно раскручивалась странная мерцающая воронка. Такого в нашем мире точно не было. Как и того существа, которое выбиралось из этого мерцания.

— Пришельцы! Вы призваны, чтобы спасти этот мир!

Трубный глас резанул по ушам, а я исполнила свое самое заветное желание. Завизжала, да так, что мне позавидовали бы все свиньи колхозного свинарника. Старательно, вдохновенно, и на самых высоких нотах, какие только могла взять.

Что сказать — психическая атака удалась. Существо аж присело, зажимая руками уши. Знатные уши, надо сказать. Остроконечные, длинные, и даже чуточку оттопыренные.

— Предупреждать надо, — флегматично сказал Прошка, поднимая упавшую в грязь морскую свинку. Она, кстати, в себя пришла от моего визга, и теперь ошалело переводила взгляд с меня на Прошку. Но молчала — и то хлеб.

— Должна же я хоть как-то негатив выплеснуть, — спокойно сказала я и попинала присевшего чудика. — А вы кто, любезный?

Странное существо отклеило руки от ушей, поднялось и укоризненно уставилось на меня. А я на него. А оно опять на меня. А я — на него. А оно….

— Валера, — слабым голосом позвала меня Лялька, — Валера, а это кто? И где мы? И почему я в таком странном виде?

— Любезный, отвечать будем?

А существо весьма даже человекообразно. Довольно высокий, тощий, явно мужеска полу. Мускулами не хвалится. Но и не совсем чтобы доходяга. Физиономия…. Был бы красавцем, если б прибавил пару десятков килограммов, а так…. Глаза ввалились. Щеки впалые. Волосы светлые, собраны в неопрятный хвост. Про уши уже говорила.

— Я Арониэдиэль, Покровитель великого народа эльфов! Уверуйте в меня!

— Вот прямо все сейчас брошу, — буркнула я.

— Боги умирают, когда в них перестают верить! — возмутился Арониэдиэль. — Уверуйте в меня, чтобы я мог вам помочь! Это я вытащил вас сюда из Срединного мира, чтобы вы спасли Нариен.

— Уверуем, — пообещал Прошка, ткнув меня в бок, чтобы я помолчала. — Но сначала нам бы куда-нибудь в тепло. Высушиться, выпить чего-нибудь горячего, а там и о делах можно поговорить. А как же ваши подопечные? Куда они подевались? Неужто не веруют больше?

Арониэ…. Арон…. Пусть будет Ароном — не нанималась я язык ломать. Так вот, Арон как-то погрустнел резко. Но переместил нас в тепло. В придорожную таверну, за широкий и прочный деревянный стол. И к нам тут же подошел мрачный тощий тип, кинул на замусоленную столешницу деревянное блюдо с сухарями.

— Из еды только картошка в мундирах, — пробурчал неласково. — Серебрушка с троих. Деньги вперед.

— А мог бы быть плов, — вздохнула я, припоминая Сашкин шедевр. — Интересно, его кто-нибудь стрескал, или он так и остался в комнате?

Прошка хмыкнул. А Лялька тут же завозилась в моем кармане, высунула розовый нос и пропищала:

— Плов? Где плов?

— Плова нет, и уже не будет, — щелкнул ее по носу Прошка. — И вообще: морские свинки пловом не питаются.

Между тем, наш сопровождающий о чем-то переговорил с подавальщиком — или кто он там. Через пару минут перед нами стоял вполне себе деревенский чугунок с парующей картошкой. Почему-то синей. Впрочем, на Земле такой сорт тоже есть. Рядом встал глиняный кувшин с коричневым напитком, отдаленно напоминающим компот из сухофруктов.

— Ешьте, будущие спасители мира, — как-то очень уж обыденно сказал Арон, и первым потянулся за картошиной.

Студенты — народ прожорливый, вечно голодный, и никогда не отказывающийся от дармовой еды, даже если это картошка в мундире. А потому мы уговаривать себя не заставили, и вскоре в чугунке показалось дно. Впрочем, компот закончился так же быстро.

— А теперь можно и поговорить, — сыто икнул Прошка, откинувшись на стену. — Как мы сюда попали, зачем, и почему именно мы?