Исчадия Ада. Предвестники апокалипсиса (СИ)

Глава 19

Гул, непрекращающийся, сводящий с ума гул. Он проникает глубоко в голову, скапливается там, становится мыслями. От негромкого, но монотонного звука хочется кричать, но нельзя. Нельзя шуметь, иначе они могут услышать. Не для того он плутал по бесконечным металлическим переходам внутри чрева громадного чудовища, чтобы вот так просто открыть свое местоположение.

Его ищут. Да, они идут по его следу. Словно гончие, принюхиваясь и прислушиваясь. Прячутся в тени, чтобы внезапно встать на пути. Нет, они не бросаются, не рвут на части. Им нужно что‑то иное. Что‑то гораздо более страшное.

Гул смешивается с равномерными взмахами лопастей огромного вентилятора. Он гонит воздух – душный, пропитанный вековыми миазмами сотен разлагающихся тел. Они все еще живы. Они ждут своей очереди.

Лопасти перекрывают свет. Почему‑то они всегда перекрывают свет. Откуда он исходит? Почему каждый новый взмах погружает переход во мрак? Такие моменты наиболее страшны. Не знаешь, чего ожидать. Не знаешь, где поджидает опасность.

Взмах – свет, неровный, болезненно–желтый, но свет. Видны ржавые переборки, рассыпающиеся под руками перила и все еще работающие бортовые приборы. Стрелки не стоят на месте, они двигаются, словно сошли с ума.

«Мы потерялись. Нас никто не найдет, никто не спасет. Мы? Нет, остался только я. Я один – против целого сонма живых мертвецов».

Взмах – тьма, полная и непроглядная. Но откуда в ней тени? Раньше их не было. Чернее мрака, они движутся, обходят стороной. Страх. От них исходит страх. Нет – они и есть страх! Леденящий кровь ужас!..

Джи'м Скиф проснулся в холодном поту. За стенами слышался неразборчивый гул. Монотонно появлялся и исчезал какой‑то резкий, свистящий звук. Он все еще сидел на жестком стуле в почти пустой грязной комнате. Никаких теней – он специально зажег светильники на максимум. Никакого запаха разложения.

Джи'м обхватил лицо руками. Снова кошмар! Сколько можно?! Они приходят каждый раз, когда он закрывает глаза. Но каждый раз все происходит иначе. Сколько он сможет продержаться, прежде чем сдастся и решится на последний шаг?

Он безвылазно сидит в этом металлическом ящике и никуда не выходит. Запас еды почти не тронут. Сколько прошло времени с тех пор, как он связывался с капитаном Сконевым? Дней пять? Семь? Голова отказывается работать.

А если капитан все же приходил, а он не слышал? Что, если он упустил свой и без того призрачный шанс?

Джи'м встал, неверной походкой направился в ванную. Холодная ржавая вода неохотно текла из гудящего крана. Скиф умылся, посмотрел на себя в зеркало. Да, таким уродом он себя еще никогда не видел. Рассеченные красными прожилками глаза в серых кольцах болезненной кожи, взъерошенные волосы, щетина. Лицо осунулось и уже почти походило на обтянутый выбеленным пергаментом череп.

Джи'м коснулся лба: холодный. А последний раз был горячий. Или ему кажется? Глубоко в груди возникло колючее першение, стремительно поднялось, обжигая, прокатилось по горлу, вырвалось лающим кашлем. Скиф согнулся пополам, облокотился о раковину, пока приступ не прошел.

Лекарства, ему нужны лекарства. А еще лучше – полноценная и квалифицированная медицинская помощь. Но для этого надо выйти из апартаментов или вызвать врача сюда. А что, если у маршала и здесь свои люди? Нет, нельзя выходить! И так много следов…

До его слуха донесся звук переливчатой трели. Приятный, мягкий звук. Скиф улыбнулся. Хоть какое‑то разнообразие в осточертевшем гуле. Трель повторилась. Скиф провел ладонью по стеклу, словно хотел стереть с него свое отражение.

«Звонок! Это звонок!»

Неожиданная догадка прожгла заторможенное сознание. Кто‑то пришел и теперь стоит за дверью. Кто‑то хочет войти! Джи'м бегом бросился из ванной. Стук сердца болезненно отдавался в груди. Он медленно подошел к входной двери, остановился возле считывающего устройства. Открывать или нет? Рука замерла над горящей красным панелью.

Мгновение промедления – и рука коснулась гладкой поверхности. Свет с красного сменился на зеленый. Дверь уплыла в сторону.

— Джи'м Скиф? — спросил мужчина в строгом синем комбинезоне с черными вставками.

— Да…

— Я Константин Сконев.

— Вы все же прилетели! — выдохнул Джи'м и поспешно отошел в сторону, пропуская гостей. Их было четверо – три человека и женщина–аллари. Если люди без скафандров – в стандартной униформе, то представительница Содружества затянута в плотно подогнанную легкую броню. Правда, легкий скафандр аллари не уступал по своим боевым качествам средней защите, изготавливаемой Триумвиратом.

У Сконева Джи'м не заметил оружия, а вот каждый из сопровождающих его охранников предусмотрительно держал руку в районе набедренной кобуры. Что ж, их тоже можно понять.

— Проходите, пожалуйста! — заторопился Скиф. — Я здесь один. Могу предложить воды. Простите, но ничего другого нет. Еда не очень хорошего качества, предлагать не рискну.

— Не стоит, — мотнул головой Сконев. — Мы вас слушаем.

— Конечно–конечно. Присаживайтесь.

Он пододвинул гостям пару стульев. Охранники метнулись по апартаментам, но вскоре вернулись, по всей видимости не обнаружив ничего подозрительного.

— Извините, но с мебелью тоже плохо.

Аллари воспользовалась приглашением и села, Сконев предпочел стоять.

— Вы не в себе. Сядьте и успокойтесь! — сказал он.

— Да, разумеется… — кивнул Джи'м, но к стулу даже не подошел. — Полагаю, мне стоит представиться…

Сконев неопределенно повел плечами.

— Джи'м Скиф, лейтенант военно–космических сил Триумвирата человечества. Эксперт по телекоммуникационным системам и сетям. В настоящее время лишен звания и объявлен в общий розыск. Все эти данные легко проверяются по запросу на Нибиру.

— Уже проверил, — ровным голос сказал Сконев. — Несколько замечаний, несколько арестов за неподобающее поведение и пьянство. Но главное – дезертир и саботажник. Подозрение в работе на разведку Кен–Кун, множественном убийстве. Последнее место службы засекречено.

— Нет! — воскликнул Джи'м. — Это ложь! Они специально хотят выставить меня преступником. Все, в чем я виновен, — так в том, что выжил там, где погибли остальные.

— Истерика закончилась? — спустя несколько секунд тишины все так же, не повышая голоса, спросил Сконев.

— Простите, — Скиф рассеянно сел на стул. — Это случилось примерно три недели назад. Система дракона, планета Горгона. Там располагается военная академия повышения квалификации. Вы, наверное, слышали о ней. Там занимаются целым рядом специальностей. В основном к ним поступает младший командный состав. Меня впервые послали на эти курсы. Все шло хорошо. Обучение организовано на самой планете, но для выпускного тестирования на орбите Горгоны имеются специальные макеты–тренажеры. Внутри каждый тренажер – точная копия одного из кораблей Триумвирата. Задача экзаменуемой группы – выдержать имитацию полета в различных условиях. Тестирование длится от трех до десяти дней, в зависимости от пройденного курса. Нам отвели пять дней.

Джи'м замолчал и посмотрел на гостей. Те ждали. Трудно сказать – действительно ли заинтересованы в продолжении истории или могут просто встать и уйти? Между тем сам Скиф с каждым новым словом все глубже погружался в собственные воспоминания. Все отчетливее начинал чувствовать пережитый недавно ужас. А еще окончательно не выветрившийся сон… он как нельзя некстати оживлял ужас, делал его осязаемым.

— В моей группе было пять человек. До академии я их не знал. Обычные ребята. Мы довольно быстро сработались. Только сейчас я понимаю, с одним из них было что‑то не то. С Тришем МакКенси. Взгляд… пронизывающий. Он словно проникал тебе в самую душу.

Джи'м вздрогнул.

— Я занимался сканированием доступных каналов связи и поиском условленного сигнала, когда услышал хлопок. Это было похоже на то, как если бы лопнул пластиковый пакет. Логан Хантер – первый пилот, запросил о случившемся по внутренней связи, но ответа не было. Я не мог прекратить сканирование, а потому выяснять, что произошло, пришлось второму пилоту. Наташа Белая…

Джи'м снова замолчал, а потом его слова потекли быстрым потоком.

— Она покинула командный мостик, но вскоре связь оборвалась и с ней. Внезапно, словно она выключила передатчик. Мы знали, иногда академия вносит в обычные тренировки элемент неожиданности, чтобы проверить работу испытуемых в экстремальной ситуации. По легенде, мы лишились внешней связи, а потому получить уточнение в академии не могли. Когда спустя полчаса никто не вернулся, мы по–настоящему забеспокоились. К тому времени я уже закончил свою часть работы. Мы договорились, что я постоянно буду на связи, буду сообщать обо всем, что вижу. Я шел по коридору, когда свет начал меркнуть. Не сразу, а так, словно кто‑то установил ночной режим. На мои команды система не реагировала. Логан Хантер подтвердил неисправность. Сказал, что это нечто вроде вируса и пока он ничего не может с ним сделать.

— Переходите к сути, у нас мало времени, — вдруг перебил его Сконев.

Джи'м посмотрел на него с таким удивлением, словно тот окатил его холодной водой.

— Все происходило в общей каюте, — глаза Скифа затуманились, его разум вновь вернулся на три недели назад. — Посреди каюты, над самым полом, висел объект… Сначала мне показалось, что это просто светящийся ящик, но, присмотревшись я увидел тончайшую паутину световых нитей. Они переплетались, двигались, пульсировали. Сейчас мне кажется – они были живые. Знаете, ну, словно переплетение мышечных волокон. Или нет, скорее нервных волокон. Только сильно увеличенных в размерах. Рядом с ящиком стоял Триш МакКенси и техник… тот, кто пропал первым. Не вспомню его имени… А Наташа… она лежала на этом приборе и не двигалась. К ее голове тянулись какие‑то не то провода, не то нити. Мне кажется, они то исчезали, то вновь появлялись. Я потом много думал над ними, но до сих пор не могу дать более точного определения. МакКенси и техник посмотрели на меня. В их взглядах не было ничего человеческого. Даже в полутьме отсека их глаза светились. Я остолбенел. Мак Кенси подошел ко мне. Из его глаз смотрело чудовище. Я чувствовал, как оно рвется на свободу, тянется добраться до меня. А потом Наташа закричала… Никогда раньше я не слышал такого крика. Она билась в конвульсиях, из ее рта пошла пена, а из носа и ушей – кровь.

«Никуда не уходи», — сказал мне МакКенси и отошел к ней. Он не приказывал, просто сказал. Я хотел бежать, хотел закричать, но стоял парализованный страхом. Или не знаю – возможно, он загипнотизировал меня. А Наташу все трясло, словно она попала под высокое напряжение. Потом ее кожа начала лопаться. Ужасно – кровь выплескивалась из ран под давлением, попадала на стены, стекала по ним. Но как‑то медленно… МакКенси и техник что‑то кричали, но я не понимал ни слова. А потом меня сильно толкнуло, словно взрывной волной. Я ударился головой о стену. В глазах затуманилось, а когда пришел в себя – Наташа уже стояла рядом с ящиком. Ее лицо, бледное, в потеках крови, кривилось в страшной гримасе. И ни одной раны. Понимаете? Ее кожу должны были покрывать рваные раны. Но их не было! — выкрикнул Скиф. С полминуты он обводил затравленным взглядом гостей, потом все же закончил рассказ. — Я думал, она сейчас же бросится на меня. Что‑то щелкнуло в моей голове, и я побежал. Так быстро, как только мог, как никогда не бегал. Не знаю, сколько блуждал по кораблю. Это было помешательство. Наверное, на какое‑то время мое сознание просто отключилось, иначе я сошел бы с ума. Ничего не помню. Только когда меня нашли, я снова находился в той каюте, прятался под одной из кроватей.

В апартаментах повисло молчание. Джи'м Скиф выдал все, что его так мучило, а гости не успели переварить услышанное.

— Тот техник, — спросил Сконев, — каким был его взгляд?

— Когда я увидел его в каюте, такой же, как у МакКенси.

— А как он вообще выглядел? Раны, кровь, выражение лица…

— Никаких ран, — взгляд Скифа медленно обретал осознанное выражение. — Крови тоже не помню. Лицо… скорее отстраненное, но не такое, как у Наташи.

— А когда вас нашли, — вступила в разговор аллари, — что‑то изменилось в той каюте?

— Ящик исчез. Вокруг того места, где он стоял… то есть висел, — следы крови. Но не так, как в вашем случае.

— Кстати, как к тебе попал мой отчет?! — в голове Сконева зазвенела сталь.

— Я искал похожие случаи. Верил, что не могу быть единственным. Помогли друзья.

— Система безопасности! — сплюнул Нил Джек. — Если каждый молокосос с легкостью вскрывает канал личной связи координатора, то что мы делаем в космосе?!

— Спокойно, Джек, — осадил его Сконев. — Хотя вопрос правомочен. Как это вам удалось?

— Простите, но мы специалисты, — замялся Скиф. — Я знаю – это незаконно, но от этого зависела моя жизнь. И не только моя.

— Чья еще?

— Понимаете. Меня взяла под арест служба безопасности академии. Немного подержали на Горгоне. Даже ни о чем не спрашивали. А потом отправили на Землю. Там возили с места на место. Мне кажется – на какое‑то время заинтересованные люди меня просто потеряли из виду. Потому направили за мной черного маршала.

— Черный маршал?! — усмехнулся Бишоп. — Да ты, парень, важная персона.

— Что ж, мы на Землю не летим, но уверен: вам будут рады и на Нибиру. Вы же понимаете: рассказав свою версию произошедшего, вы не снимаете с себя выдвинутых следственными органами обвинений, — сказал Сконев. — Вы это знали и все равно хотели встретиться?

— У меня нет выбора, — Джи'м медленно поднялся и посмотрел Константину в глаза. — Я видел его так же близко, как сейчас вас. Я видел внутри него такую злобу, что чуть не сошел с ума. А может, и сошел, но это не отменяет моей убежденности – они не люди. И спасенные вами члены экипажа шаттла – тоже не люди. Вы же сами все видели, когда нашли их. Если не верите мне, почему не хотите поверить себе?!

— Вы не в себе. Вам требуется медицинское обследование, — Сконев кивнул десантникам, и те нависли над сжавшимся мужчиной. Сейчас Джи'м походил на запуганную, доведенную до отчаяния мышь. — Мы доставим вас на Нибиру. Все, что рассказали сейчас нам, — расскажите координатору.

— Вы разве не поняли?! — глаза Скифа чуть не вылезали из орбит. Он закашлялся, резко опустился на стул. — Маршалы не занимаются простыми уголовниками и убийцами. Их дела имеют наивысший приоритет важности. Я уверен – в высших военных кругах Триумвирата есть человек, которому докладывают обо всех крупных происшествиях на подконтрольной нам территории. Дела, схожие с моим, вычленяются из общего потока и попадают к этому человеку напрямую. Может быть даже к самому… — Скиф осекся, вздохнул, но реплику так и не закончил.

— Крупное дело… — снова сплюнул Нил Джек. — Малыш, ты слишком много о себе думаешь!

— Вы не понимаете! Вы не хотите понять! — Джи'м сжал кулаки. — Я никуда не полечу. Убейте меня, я не стану сопротивляться! В отчете укажете – попытка к бегству, вам поверят. В конце концов – я же дезертир и убийца.

— Забирайте его. Мы возвращаемся на корабль, — поморщившись, сказал Сконев. Ему начинало надоедать это нытье. Человек явно испытал сильное эмоциональное потрясение, но оно не дает ему право отсиживаться в углу. Если на орбите Горгоны действительно произошло нечто странное, дело необходимо тщательно расследовать. Отпускать при этом потенциального свидетеля, а возможно, и преступника, нельзя.

Джи'м неожиданно ловко кувыркнулся назад со стула, вскочил на ноги и бросился к выходу. Но Нил Джек действовал быстрее. Стоило Скифу сделать пару шагов, как ему в ноги врезался стул, на котором он только что сидел. Взмахнув руками, дезертир покатился кубарем.

— Ты еще покалечь его! — рявкнул Сконев.

— Попытка к бегству, — развел руками десантник.

— Ладно, следить за ним в оба. Похоже, парень действительно в чем‑то замешан. Все, возвращаемся.

— Капитан… — аллари грациозно поднялась со стула. Она двигалась столь плавно, словно лишена костей. — Я бы хотела попросить вас задержать отлет.

— Простите?

— Вы сами сказали: этот человек в чем‑то замешан. Я бы хотела воспользоваться услугами представителей Колонии свиршей.

— Но зачем? — удивился Сконев. — Это внутреннее дело Триумвирата. Оно никоим образом не затрагивает интересы Содружества.

— Позвольте с вами не согласиться. Возможно, этот человек действительно преступник. Возможно, большую часть информации он получил нелегальным путем и теперь пытается ввести нас в заблуждение. Но существует вероятность его правоты. В этом случае дело выходит за пределы Триумвирата. Вы же не будите спорить, что произошедшее на вашем шаттле несколько необычно, а состояние выживших все еще несет в себе массу вопросов.

— Не буду спорить, — сдержанно ответил Сконев.

— На этой базе имеется представительство Колонии?

— Полагаю, да.

— Капитан, я официально настаиваю на обращении к свиршам.

— Имеете в виду биосканирование?

— Конечно.

Колония свиршей никогда не держалась особняком от других рас. Но, тем не менее, всегда оставалась на периферии событий. Слишком большая пропасть отгораживала ее от всех остальных. Свирши единственные в галактике пошли по пути биологического развития цивилизации и достигли на этом нем впечатляющего прогресса. Основной преградой на пути сближения с другими расами стали их ментальные способности, пределы которых так доподлинно и не были установлены. Очень неуверенно чувствуешь себя, когда собеседник может без труда копаться в твоей голове, считывая самые потаенные мысли и чаяния. Но в то же время именно благодаря этим способностям, свирши часто нанимались в качестве живых детекторов лжи.

— Я должен связаться со своим руководством, — сказал Сконев.

— Разумеется. Поставьте его в известность.

Сконев скрипнул зубами. «Поставьте в известность», — замечательная формулировка. И действительно, что может возразить Триумвират? Из‑за одного человека, пусть и со странной историей, пойдет на конфликт с Содружеством? Очень сомнительно.

— Где полагаете производить биосканирование?

— Зависит от того, как далеко вы готовы пойти в плане официализации этого дела. Насколько я поняла, Триумвират не желает огласки. Как вам известно, представителям Колонии запрещено применять ментальные способности выше первого уровня вне секторов своего влияния. На это требуется специальное разрешение.

— Что вы предлагаете? — Сконев лихорадочно искал варианты решения возникшей проблемы. Если бы он знал, что все так повернется, то не совершил столь опрометчивого поступка. То‑то он удивился, с какой готовностью аллари приняла его предположение о незапланированной остановке. Инициатива и любопытство наказуемы! И что теперь докладывать координатору?

— Я предлагаю не поднимать ил со дна. Пока не поднимать. Если биосканирование покажет, что этот человек лжет, мы отправляемся на Нибиру. Если говорит правду… в этом случае все зависит оттого, что мы узнаем.

— Я вас понял, — хрипло проговорил Сконев. Что ж, хочешь или нет, а выбор делать надо. Винить в его сложности некого. Никто насильно на Северный предел не гнал. — Хорошо, вы меня убедили, — собственные слова вызывали горькую усмешку. — Давайте не будем терять времени и узнаем, где расположено представительство.

— Капитан, это не все…

Сконев выжидательно уставился на аллари.

— Выжившие на шаттле тоже должны пройти биосканирование.