Имперский экзамен

Глава 81 Скажи это сейчас, или уже никогда!

Ого! Это я, что ли, ван теперь? Вот же нифига себе.

Я, конечно, стремился к победе, но что будет после победы — всерьез не думал. Я теперь тут главнее всех, что ли? Или как? И в лапшевне работать мне уже не доведется? Мне зарплата теперь больше всех положена, или я буду всех тут данью обкладывать? Или что?

Как-то это всё-таки немного внезапно…

И с этого момента события понеслись уже совсем с какой-то бешенной скоростью.

Тут же все меня кинулись поздравлять. Дзянь первой вылетела на арену и сиганула мне на шею. Сян ворвалась следующей, и я обнимал их обеих на виду у всего мира.

— Ты смог, — шептала Сян. — Ты смог! Я так тебя люблю.

Потом на меня налетел дед и остальные сочувствующие из фэн-клуба и просто зеваки. На арене стало не протолкнутся. Я успел пожать руку погрустневшему надзирателю Ди, прежде чем нас захлестнула и разделила ликующая толпа. Потом с ним обнималась Сян, его хлопали по спине болельщики, а вот и бабуля Хо с чашкой своей фирменной объедятины и вот скорбное выражение с лица Ди уже отступило и он улыбаясь обсуждает с бабулей походный перекус. Некоторым не нужно много для счастья.

На огромном экране над толпой транслировали мой портрет с подписью: «Победитель в турнире за титул Вана Земли Сливающихся Потоков». И ниже: «Что скажет Межимперская Ассамблея?»

Действительно. А что скажет эта самая Межимперская Ассамблея? Что скажут собранные там отборные политиканы со всей освоенной поверхности планеты? Не «добро пожаловать в клуб» же они там мне скажут? И красную дорожку раскатывать не станут, это уж сто процентов.

Проблемы, о которых я даже еще не думал…

В толпе я заметил обоих братьев Убиванов. Оба синхронно поклонились с синхронным скорбным выражением на одинаковых лицах.

Кажется, я не смог удержать злорадства в ответном взгляде.

Ой, а чего это мордахи у нас такие недовольные? Нешто кто котеек обидел! Видать, мошну здорово облегчили. А вот не нужно играть против меня! Накладно выйдет. Так-то поганцы! Это вам не в грибной суп украдкой плевать!

Мрачно глянув на меня четырьмя глазами, мол отольются тебе ещё кошкины слезки, братья отступив скрылись в толпе. Да и катитесь, славные подданные.

Если чего будут — уж я-то с ними теперь разберусь…

Кстати!

— Что там со ставками? — тихо спросил я у повисшей у меня на руке Дзянь.

— Мы сорвали банк, — усмехнулась эта прожженная подпольная букмекерша. — Мы побили все их ставки! Ободрали их, как кошка лосося. Мы их по миру пустили! Яогаи отлично умеют побеждать в людишках непереносимый азарт. Убиваны теперь по миру пойдут! Ты знаешь, кто ещё играл против нас? Хон-Цзы, старый дурак! Совсем крыша поехала от любовных зелий! Он поставил против тебя всю свою сеть бутиков. Он разорен, сидит, плачет там около касс.

— Однако, — офигел я.

— А вот нефиг, — безжалостно отозвалась моя острая Дзянь. — Печальный, но предсказуемый конец.

— Зачем нам его сеть? — успел спросить я пожимая руки напирающих фанатов.

Дзянь нахмурилась:

— Ну, бабуля что-то упоминала о расширении лапшевни. Войдем с нею в долю. Через шесть месяцев город будет наш, а там и на континент выйдем…

Так-то. Под руководством Дзянь и задумавшей эту аферу, мы организовали яогаев делать ставки меняя облики и так создали нужный нам ажиотаж. И желающие сыграть против нас по-крупному горе-букмекеры повелись, как велись всегда. Только в этот раз все они погорели. Теперь им конец.

Терпкий вкус хорошо приготовленной и правильно охлажденной мести.

— Дайте там Куоану денег на ремонт арены, — вспомнил я. — Пусть утешится. И Хон-Цзы. Негоже бросать на улице, пристройте его, к директору Цао, травником-фармацевтом, что ли…

— Будет исполнено, мой ван, — усмехнулась Сян с другой стороны.

В окружении стражи сквозь толпу прошел сам генерал Цинь Цюн, имперский эмиссар, и мы с ним раскланялись.

Кланяюсь как на банкете, а сам в красных боксерских трусах и в футболочке с ехидной надписью.

Цинь Цюн её прочел и едва заметно усмехнулся.

— Коронацию проведем сегодня же, — провозгласил он. — И завтра же отправляемся домой. Необходимо представить нового вана двору Императора. Время не ждет!

Чего⁈ Завтра? Да вы офигели! Да я не поеду никуда завтра. И послезавтра тоже, раз на то пошло, у меня и тут дел невпроворот!

— Где проведем церемонию? — поинтересовался Лунцюань.

— В зале торжеств городской администрации, — поспешил прогнуться наш славный мэр, тоже внезапно оказавшийся рядом.

— Нет, — веско сказал я и все тут же замолкли, переведя на меня ожидающие взгляды. Молчат. Ждут высочайшего решения. Моего решения.

Опа. А в этой вашей монархии есть положительные стороны…

— Я коронуюсь на Лестнице из Черепов, — произнес я. — Моё положение создано трудам тех, кто её построил. И я намерен продолжить их труды и впредь.

— Чан-драконоборец! — в восторге завопил кто-то в толпе и вся эта толпа отозвалась приливом верноподлпнических чувств.

Ого! А это круче чем футбол на центральном стадионе! Да я реально популярен! Интересно, если я сейчас прыгну им на поднятые в восторге руки, они понесут меня над толпой как рок-звезду?

— Не вздумай, — прошипела мне на ухо Сян, как обычно легко читающая мои душевные порывы. Эх блин, такой момент ушел…

— Вам хватит времени подготовить всё до заката? — озабоченно спросил Лунцюань.

— Все будет готово через три часа, — бросила Дзянь держа меня под руку с другой стороны от Сян.

Люнцюань приподнял вопросительно отеческую бровь, мол не зарываешься ли ты малышка? Дзянь только хмыкнула, мол вот и посмотришь батюшка, на высочайший организационный класс в исполнении уникального специалиста.

— Вот список гостей, — поднял стопку листов наш обожаемый мэр. — Э-э для первичного ознакомления.

Возникшая рядом тетя-теща Фэн отобрала список у мэра со словами:

— Да отдай ты его мне, я его проверю.

Дзянь закрутила головой, заметив рядом надзирателем Ди бабулю Хо, замахала ей рукой:

— Бабуля! Хотите совершить эпический кулинарный подвиг? Мне нужен торт в рост человека через три часа!

Бабуля только отмахнулась:

— Да ну вас, у меня таких подвигов и без этого хватает, а в лапшевне я похоже, опять одна. Кто вечерний наплыв теперь обслуживать будет? То-то.

Но Дзянь не обламалась, её такой мелочью, как добыть торт для банкета за три часа — не сломить, она тут же погрузилась в организационные созвоны.

И, должен сказать, справилась она на пять баллов. Или какие там в Институте Благородных Клинков оценки ставят…

Через три часа в парке перед Лестницей из Черепов был возведен павильон вроде свадебного, и стол с кейтерингом и фуршетом, с огромным тортом на две сотни приглашенных, ещё, глядишь, и не хватит на всех. Дзянь распоряжалась там всем. Пока она распоряжалась, я по быстрому рванул на квартиру над бойцовской лапшевней бабули Хо, скинуть эти красные порты и принять в душ.

Уже идя обратно я увидел, что дверь в комнату Сян была открыта. Сян уже собралась для церемонии. Строгое, хотя и весьма сексуальное кремовое платье, шикарная причёска, глубокий разрез декольте, дорогая сумочка…

— Чан, — сказала она. — Я рада, что всё так сложилось.

— Что сложилось?

— Ну… у тебя с Дзянь. Теперь вы будете князем и княжной. Ведь так?

Проклятое удвоенное энергетическое тело! Да уж. Забегался я. Заторопился. Я думал, что ещё будет время — что ещё получится поговорить, объясниться. Разобраться.

Или это хитрость была?

Или это мне дают последний шанс?

И я понял — да, так и есть. Это определённо был последний шанс. Шанс не упустить своё счастье из рук. Ответь я тогда на этот вопрос утвердительно, мол, да, «так всё сложилось», пройдя мимо — всё было было кончено, окончательно и бесповоротно. Но я не позволил этому случиться:

— Нет, Сян. Всё не так. Я хочу, чтобы мы были вместе.

Она ждала это. Она буквально накинулась на меня, и мы упали в объятия друг друга.

Мы опаздывали, мы очень спешили. Я едва не порвал это дорогущее кремовое платье, отчаянно добираясь до нижних предметов гардероба, чуть не разнёс стол, опрокинул все предметы на нём.

Всё происходило стремительно, громко и очень, очень сладко.

— Ты мой, мой…

Она говорила и шептала что-то ещё. Мы потом лежали, молчали, говорили друг другу что-то. И почему-то никто из нас не пожалел о разрушенных отношениях «врач и пациент» ни секунды. У нас теперь были другие отношения…

Надеюсь, Дзянь примет это легче чем Сян… А там уж как-нибудь само образуется.

Тетушка Фэн приехала за нами, чтобы отвезти меня на мою коронацию на том самом памятном броневичке, с охраной из отряда «Зеро». Она привезла мне список гостей, белый костюм и бронежилет.

— Посмотрите на него, он даже в белом неотразим, подлец, — восхитилась агент Фэн когда я вышел к ней в костюме, и протянула мне бронежилет.

— Ждете неприятностей, тётя Фэн? — произнес я взвешивая бронежилет в руках. Ничо так штука, под пиджаком совсем будет не заметен.

— Я на твоем месте ждала бы, — бросила агент Фэн. — Надевай. Целее будешь.

— Ну ладно, — буркнул я — Надену…

Тетушка Фэн протянула мне скрепленные степлером бумаги.

— Вот список гостей.

Я пробежал список глазами и заметил в нем скорее недостающих, чем лишних.

— Надзиратель Ди будет присутствовать на церемонии, тетя Фэн, — произнес я, опуская список. — Он мой учитель.

— Это будет политически неосторожно, — поморщилась тетушка Фэн.

— Он будет присутствовать! — отрезал я. — И Тям Чупрадикт тоже. Я сказал.

Агент Фэн закатила глаза, мол за, что мне это всё? Подала мне еще пачку бумаги.

— А это что? — поднял я в удивлении брови, разглядывая официальную такую книжечку с государственным гербом.

— А это твоё производство в очредной чин за успешное внедрение в высшие слои Империи, — усмехнулась тетушка Фэн. — Теперь ты капитан Гун.

— О, как… — офигел я. — И что мне за это будет?

— Тебя не расстреляют за измену Родине, когда дойдет до возвращения города под полный контроль государства, — порадовала меня любимая тёща. — Будешь совершенно секретным героем тайного фронта. Задачу по отсрочке вторжения из Империи мы выполнили, теперь ждём, когда на континенте соберутся с мыслями, как действовать дальше. Это может сильно затянуться, как ты понимаешь. И нам придется продержаться всё это время считай в одиночку. В общем, приказано выжить.

Приказано выжить, вспоминал я позже, на собственной коронации, у подножия Лестницы из Черепов, взирая на уходящие к небу ступени из черепов сраженных чудовищ. Ладно, раз приказано, выживем. И найдём компромисс. Похоже, мне еще доведется положить в эту груду пару новых ступеней…

С моей стороны собрались просто все, вплоть до парочки терракотовых телохранителей.

Людно, в общем, было. А ещё на торжество стянулись горожане и туристы со всей округи. У капитана Чонга дел сегодня невпроворот.

Корона моя, кстати, выглядела не так, чтобы и круто, если не знать, что выточена она вручную из целтного куска редчайшего серендибита и весит около двух кило. Корона Вана Нефритовой Империи простой на вид черный обруч с восемью светящимися жемчужинами, знаком достигнутого энергетического уровня. Во всем мире нет куска серендибита такого размера, какой пошел на мою корону. Глаз да глаз теперь за нею.

А эти жемчужины я еще исследую на предмет недокументированных свойств, а то знаем мы этих данайцев дары приносящих…

— Нехилый подгон, — пробормотал я, принимая корону из рук генерала Цинь Цюня и водружая себе на голову. Пограничный ван, самовластный, погубитель чудовищ и варваров сам себя коронует, таков красивый старинный обычай.

— Ты, внучек, не обольщайся, — негромко пробормотал дед, стоя за моим левым плечом в этом своем традиционном прикиде дикого бродяги. — У Императора таких корон миллион. У него целая мануфактура такие день и ночь клепает. Ваны для империи, что расходный материал, сотней больше, сотней меньше, кто их считает вообще? Сплошные обязанности и никаких прав.

— Что ж ты раньше-то не сказал, — пробормотал я. — Я, может, ещё подумал бы.

— Чтобы думать — на плечах голову иметь надо, а не кулак, — скривился дед. — Ты внук мой, и я тебя, Чан, люблю, какого есть, но думать ты научишься еще очень нескоро…

Вот, блин, весь благостный настрой обгадил, даос хренов…

Так, а это что мне такое подносят? Дары Императора? Знамя, чтобы вести войска в бой, и боевой барабан, обтянутый кожей кёнси-шамана, орка, то бишь: подавать сигналы и воодушевлять эти самые войска. Я так понимаю, воодушевлять я буду, исполняя на этом барабане какой-нибудь этнический джангл или минимал-техно. Спасибо дяде Императору за милость, обязательно спляшем на ближайшем параде.

А это чего? Это мой герб, что ли, на знамени? Два кулака на вертикальных синем и циановом полях. Ну, так. Быстро изобразили, но можно было и поинтереснее отмочить чего. Ладно, вроде подойдёт. Так, а что это за надпись под гербом имперскими иероглифами?

— Я осмелился перенести ваш гордый девиз на ваши регалии, — поклонился мне Лунцюань.

— Какой еще девиз? — напрягся я

— Ваш.

— Мой? — прищурился я.

— С вашего боевого одеяния, — пояснил Лунцюань.

Это какое еще боевое одеяние? А блин! А я и думаю, что за девиз такой! Это который, я у меня на футболке на Центральном рынке купленой? Это который Эпицентру не грози? Вы серьезно⁈

Рожи у Цинь Цюаня и Лунцюаня бесстрастные. Настоящие прожженные царедворцы. Особенно у Лунцюаня рожа постная — а чего ему, считай, если что — уже отомстил за дочку, превентивно.

А дед ржёт. Смешно ему…

Ну, офигеть теперь, приколисты имперские.

Ну, делать теперь нечего, кланяюсь:

— Благодарю вас господа, за точность формулировки. Это очень важно для меня.

— Носите с гордостью, ваше высочество, — поклонился Лунцюань. — Пусть сей девиз и впредь вселяет страх в сердца ваших врагов.

— Ну вот ты и ван, — по простому улыбнулся мне генерал Цинь Цюнь.

— Не совсем, — произнес Лунцюань.

Да, что еще⁈

Генерал Цинь Цюн только рукой махнул. Мол жги эксперт коли в курсе таких мелочей.

— Есть ещё одна небольшая формальность, ваше высочество, — с поклоном произнес Лунцюань.

— Удиви меня, — процедил я.

— Мне нужно обратиться к народу, — произнес Лунцюань.

Я хлебосольно махнул рукой, мол вот народ, весь ваш.

Лунцюань повернулся к толпе заполнившей Центральный парк кажется полностью, развел руки и могучим как труба голосом возвестил:

— Найдется ли здесь кто-то, кто против сего возвеличивающего действа? Здесь, пред лицом Неба и лицом Земли, ты в последний раз можешь оспорить право сего мужа на престол сей.

Толпа моих потенциальных подданных недоуменно молчала.

— Есть кто-то против? — громогласно вопросил Лунцюань снова. — Скажи это сейчас, или не говори уже никогда!

— А как же, — произнес Вэй Гун, мой дядя и отец мой в одном лице, появляясь перед офигевшими участниками церемонии. — Есть, конечно. Я против.