Имир

Глава 13

На официальном сайте инопланетян появились новые разделы, посвященные экономической иерархии между созвездиями в содружестве. Помимо классов планет, входящих в состав той или иной цивилизации, я обнаружил данные, позволяющие по косвенным показателям оценить уровень их технического развития.

Планетам каждого класса были присущи профессии, соответствующие экономическому уровню. Если провести аналогии, то были планеты как с экономикой феодального строя, где нормальным считалось профессия мечника или каменщика, так и планеты с молекулярными синтезаторами товаров и пищи, оценить социальную жизнь которых не представлялось возможным. Всего в содружестве было более 20 классов, планета Земля оказалась в середине списка, со своим 12 уровнем экономического развития.

До последнего времени мне не давал спокойствия вопрос, почему в учебном центре некоторым людям присваивали более высокий класс гражданства, в то время как большинству населения достался двенадцатый. После трехчасового просеивания доступной информации и составления диаграмм зависимостей, я пришел к нелогичному на первый взгляд, но все объясняющему выводу.

В Звездной коалиции осуществлялся строгий контроль за технологиями, исключающий ситуацию, когда «дикари бегают по планете с бластерами». Чтобы система работала и «кулибины» не создавали опережающего развитие цивилизации оружия или технику, была реализована система депортации для потенциально способных на такие изобретения и изыскания индивидов. С отсталых планет «мозги» перевозились в другие звездные системы, где уровень технического развития соответствовал возможностям, а главное мировоззрению депортируемых людей.

«— Блин, похоже, что я сам запалился», — запоздало сообразил я.

Пожелав получить базу знаний, которая относилась к уровню более развитой цивилизации, я получил свой девятый класс. Мне повезло в том, что мой мозг подошел под предъявляемые требования, но не повезло в том, что Земля еще не достигла подобного уровня развития. Ехать в резервационный лагерь я и раньше не особо горел желанием, а теперь, после того как немного разобрался в ситуации, я собирался приложить все силы, чтобы туда никогда не попасть.

К тому, что мне сильно не нравилось к слово «депортация», добавилось понимание того, что на планете 9-го класса я буду всего лишь одним из миллиардов разумных существ. Не зная местной жизни и не имея понятий о культурном наследии цивилизации, мне будет очень сложно не быть хуже коренных жителей, несмотря на равенство в уровне гражданства. Скорее всего, переселенцам из других звездных систем, была уготована участь «эмигрантов в США», только дети которых могли рассчитывать на небольшое улучшение своего социального статуса.

«— А может я ценный специалист и генных инженеров не хватает даже на более развитых планетах», — мой оптимизм не сдавался, решив предложить альтернативный вариант возможной причины, по которой инопланетники тратят средства и ресурсы на депортационную программу.

Найдя статистику трудозанятости генных инженеров, я испытал шок, так как данный род деятельности считался давно потерявшим свою актуальность и востребованность во всей галактике.

Созданные схемы лечения хомо и других видов разумных были лицензированы более пары тысяч лет назад, принося своим правообладателям прибыль все это время. На текущий момент никто не занимался изучением медицины, так как вся галактика использовала мед капсулы для лечения по уже имеющимся схемам. Все, что можно было придумать, уже было придумано. Повсеместно считалось абсолютно бесперспективным проводить какие-либо исследования в данном направлении.

Осознав это, я почувствовал себя средневековым кузнецом, который пытается ударами молота по сыромятному железу на наковальне, соперничать с промышленными объемами производства прессованных деталей из легированного металлопроката на современных заводах. Впрочем, проснувшийся пессимизм не смог долго превалировать в моих мыслях, так как уже совершенное мной с собственным телом, наглядно доказывало, что инопланетники в чем-то просчитались.

Поставив себе цель, разобраться в чем конкретно мое преимущество, я стал искать все, что имелось на официальном сайте. Долгое время ничего путного не попадалось, пока я не вспомнил о том, что всем разумным, имеющим класс гражданства, отличающийся от класса планеты, в обязательном порядке устанавливают ментальный блок.

Зайдя с этой стороны, я для начала узнал, что ментальный блок относится ко второму классу развития цивилизации. То есть для того, чтобы работать с подобными технологиями, у разумного должен иметься второй класс гражданства и выше.

«— Ага, — сказал я сам себе: — вот и те, кто реально управляет Звездной коалицией».

Прикрываясь красивыми словами о неприкосновенности и уникальности развития каждой цивилизации, населяющие планеты первого и второго класса разумные, умело манипулировали и ограничивали развитие остальных созвездий, всегда оставаясь на первых ролях.

«— А если кто-то приподнимется в песочнице, то его перевезут в другую песочницу, где стены повыше и забор покрепче», — пришедшая на ум аллегория позволила охватить абстрактным взглядом всю картину целиком, и я понял, где мне искать ответы на свои вопросы.

Все действительно оказалось просто. Оборудование, поставляемое на планеты, учитывало класс технологического развития цивилизации. Чем выше был класс гражданства у обратившегося к блоку пользователя, тем более полные права получал разумный при обращении к функционалу оборудования. Для тех же, у кого гражданство совпадало с уровнем развития планеты, предоставлялся минимальный пользовательский интерфейс, основывающийся только на денежных взаимоотношениях.

Контроль за неавторизированным использованием расширенного функционала был реализован посредством установки ментального блока всем, кто подлежал депортации и гипотетически мог воспользоваться не предназначенными для данной цивилизации возможностями.

«— Вот так, стоит мне оказаться на планете 9-го класса, как я тут же потеряю все свои преимущества», — испытываемые ранее опасения в отношении депортации, получили доказательства своей обоснованности.

— Пойдем погуляем? — заглянувшая в кабинет Катя была одета в светлое платье до колен и босоножки: — смотри какая погода, а ты все дома сидишь.

— Идем, — отказываться от прогулки не было никакого желания.

В конце июле темнело поздно, позволяя по летней погоде гулять, забывая о времени. Столпотворение рабочих часов сошло на нет, уменьшив количество куда то спешащих людей и оставив лишь медленно прогуливающиеся парочки по тротуарам и на дорожках пустынных парков.

— Пойдем домой, — неожиданно предложила Катя, но было уже поздно.

Я как то совсем расслабился и не обратил внимания на компанию подвыпивших подростков быстро приближавшихся к нам с одной из боковых алей парка.

— Не бойся, они ничего сделать не смогут, — постарался успокоить я девушку, выходя вперед и задвигая ее за свою спину.

Идущий впереди парень занес для удара руку, на зажатом кулаке блеснул кастет. Его движение размазалось в воздухе, о таком восприятии в экстренных ситуациях я только читал в книгах, не веря, что так может быть на самом деле.

«— Я же ген модифицирован», — мозги работали в уже форсированном режиме, обсчитывая ситуацию и выбирая наиболее оптимальное решение.

Остальные подростки притормозили, образуя полукруг. Судя по всему они не собирались нападать на меня скопом, позволив своему главарю расправиться со мной. Промахнувшись, напавший на меня парень не растерялся и продолжил атаковать, сместившись и ударив второй рукой. Повторно уклонятся было не оптимально, поэтому я ответил на противоходе, выбрав точкой приложения для своего удара его солнечное сплетение.

После того, как парень отлетел от меня и скрючился на гравии парковой дорожки, мое восприятие мира вернулось к прежней скорости. Тягучие ноты, звучащие до этого на периферии слуха, ускорились, сложившись в сыплющиеся на меня оскорбления и похабные обещания для стоящей за моей спиной девушки.

Упавший главарь послужил спусковым крючком, сорвавшим взведенную пружину с «боевого взвода». Вновь ускорившееся восприятие уже не могло помочь уклониться от многочисленных векторов атак. Проследить за движением предметов, зажатых в руках подростков, мне не хватало восприятия. Придя к единственному правильному на данный момент решению, я занялся лишением подвижности каждого, кто оказывался в зоне поражения.

Знания об анатомии человека оказали неожиданную помощь при выборе точек, в которые я бил кончиками пальцев со всей доступной моему телу силой. Боль от пропущенных ударов казалась не настоящей, как и хруст сломанных костей. Через какое-то время все замерло, напавшие на нас подростки лежали на земле, я тоже не долго оставался на своих двоих, пошатнувшись, завалился на гравий.

Кричавшая что-то все это время Катя бросилась ко мне, перепачкавшись в крови. Вставший с земли в самый разгар драки главарь подростков пырнул меня ножом, который теперь торчал в моем боку, позволяя рассмотреть наборную рукоять.

— Такси, в госпиталь, — проговорил я, с неудовольствием отметив пузырящуюся кровь, появившуюся на губах вместе с произнесенными словами.

Деньги, всунутые водителю решили вопрос и с его нежеланием пачкать салон кровью и с уверенностью в том, что надо вызвать полицию и скорую помощь. Пока мы ехали до «яйца», я пытался понять, от чего безотказно работавшая система правосудия инопланетян дала сбой. Ни во время драки, ни после, перед моим внутренним взором не выскочило никакого предложения от имплантата, чтобы подать иск и призвать к порядку напавших на меня подростков.

«— Главное жив», — отложив решение проблем на потом, я погрузился в меню мед капсулы, в которую меня аккуратно положил водитель такси, продолжавший быть замотивированным солидной пачкой наличности, перекочевавшей в его карман еще в парке.

Запустив диагноз, я собрал информацию о полученных повреждениях. Галактических крон на лечение по чужой схеме у меня не было, что вынудило вновь обратится к загруженным в мою голову знаниям. Я особо не торопился, так как имел теперь представление об особенности мед капсул. Помещенный в нее человек не мог умереть, так как на аппаратном уровне был заложен постулат поддержания лежащего на ложементе тела в том же состоянии, в каком он попал в кокон.

«— Если кто об этом узнает, то все капсулы окажутся заняты безнадежными больными, в ожидании лекарств, которые еще не придумала наша медицина, — подумал я, впрочем тут же поправив самого себя: — вернее пока галокрон родственники не заработают».

Сам факт появления госпиталей на поверхности нашей планеты, поставил крест на любых медицинских исследованиях. Всем и каждому стало очевидным, что до уровня галактической медицины наша планета будет добираться несколько столетий. На такой срок жизни ни один из населяющих нашу планету людей рассчитывать не мог, что исподволь вносило коррективы в приоритеты научной деятельности человечества.

«— Научной деятельности? — сарказм прорезался в моих размышлениях: — если кто и не опустит руки в сложившейся ситуации, так его вышлют через резервационный лагерь на другую планету, где он до конца жизни будет лишь среднестатистическим обывателем, не способным ни только сделать какого-либо открытия, но даже дотянуться до минимального уровня, принявшего его в свой социум общества».

Мои мысли не мешали заниматься делом. Способность мыслить в два потока я освоил совсем недавно, покупка три Дэ экрана дала неожиданный результат от работы в «два окна». Работая с внутренним зрением и с внешним, я натренировался настолько, что теперь мог одновременно воспринимать информацию из обоих источников. В обычной жизни это не сильно помогало, но если я работал с загруженной в голову базой данных, то это существенно ускоряло творческий процесс.

Схема лечения поврежденных тканей свелась к регенерации определенных участков тела. Разбираясь ранее с проблемой ускоренного старения, я уже работал с востребованными сейчас матрицами данных. Предварительный результат был готов минут через пятнадцать субъективного времени, после чего еще полчаса занял процесс улучшения созданной мной схемы за счет чужого интеллектуального труда. Запоминание и копирование предлагаемых улучшений уже не требовало столько времени, как вначале. Если раньше я проверял каждый ген код, сверяясь с библиотекой, то теперь просто добавлял, увеличивая объем собственной схемы.

«Внимание, индивидуальное применение данной схемы невозможно. Схема имеет стопроцентную идентичность с запатентованной интеллектуальной собственностью корпорации ТриЛапси».

На этот раз название владельца самой дорогой схемы было другим, как впрочем и порядок стоимости лечения. Внеся минимальное изменение, я активировал свою схему, аналог которой стоил всего 57 галактических крон. Именно столько хотела мед капсула за лицензированный продукт от корпорации ТриЛапси, что слегка удивляло.

«— Наверно так дешево, потому что нет ген модификаций», — подумал я, сообразив, что ни одно улучшение моей схемы не содержало работы с генами.

— Ты в порядке? — интонация слов, с которой Катя спросила о моем самочувствии, затронула что-то в глубине моей души.

— Да любовь моя, — ответил я, впервые обозначив вслух свои чувства.

Стоило принять сидячее положение, как меня обняли, в очередной раз разрыдавшись. Из-за заслонивших мой обзор ее прядей волос, я не сразу смог разглядеть, что рядом с капсулой находится кто-то еще. Отстранившись от девушки, я взглянул на незнакомца, одетого в полицейскую форму.

— Тут с тобой хотят поговорить, — обратив внимание, что я смотрю ей за спину, Катя отпустила меня, отойдя в сторону и принявшись копаться в своей сумочке.

— Да, слушаю вас, — выбравшись из капсулы, я дал девушке время привести себя в порядок, повернувшись к ней спиной и лицом к ожидавшему моего излечения сотруднику правопорядка.

— Сержант Васков, — представился он и продолжил: — по поводу драки в парке у нас возникли некоторые вопросы.

— У меня тоже, — вспомнив о том, что наказания пьяной шпане от вездесущих звёздников не последовало, нахмурился я.

— У всех задержанных и доставленных в больницу нет гражданства, — не став ничего скрывать, полицейский поделился информацией.

— Спасибо, — оценив этот жест, я был готов к сотрудничеству и сказал: — спрашивайте.

— Вы возьметесь их вылечить? — неожиданно спросил он, после чего добавил: — они все из интерната и современная медицина если и поставит их на ноги, то подростки останутся на всю жизнь инвалидами.

Охнувшая за моей спиной Катя, своей реакцией наилучшим образом показала себя такой, какая она есть. Еще минуту назад она готова была свидетельствовать против напавших на нас в суде, стараясь чтобы им достался максимально допустимый срок, а теперь девушка была готова простить их и уговаривать помочь.

Стоящий напротив меня полицейский внимательно следил за мимикой моего лица. То, как я скривился на реакцию Кати, и то, как я отнесся в целом к информации об избиении подростков до инвалидности, не осталось не замеченным и учтенным.

«— Он такой же полицейский, как я инопланетянин», — сообразил я.

— Можно ваши документы? — спросил я и разглядев протянутую мне корочку, добавил: — не эти.

Усмехнувшись, он достал другое удостоверение, в котором значился лейтенант Васков, работник управления ФСБ нашего города. Катя благоразумно не лезла в наш разговор, оставаясь за моей спиной.

— Пусть пацаны полежат в больнице пару дней, — ответил я: — мед капсуле все равно от какого состояния лечить, главное, чтобы живыми были на момент погружения в капсулу.

— Вас подвезут домой, — отойдя в сторону, он указал на стоящего у выхода из госпиталя мужчину, протянув визитку.

Сунув ее в карман, я взял Катю за руку и направился к выходу.

— Жду звонка в течении пары дней, — напомнил он.

— А если не позвоню?! — меня неожиданно взбесила эта фраза, отпустив руку девушки, я развернулся всем корпусом к ФСБ-шнику.

— Всего доброго, — нейтрально ответил он, уйдя от ответа.

Ночной город спал, на улицах не было ни души. Мы сидели на заднем сиденье авто, везущего нас домой. Катя прижалась ко мне, положив на плечо свою голову. Мне было о чем подумать, слишком странные события стали разворачиваться вокруг меня. И все это началось после того, как я «засветил» свою способность лечить людей без гражданства. О чем думала Катя я не знал, но ее напряженное тело вызывало во мне беспокойство.