Именем Федерации!

Глава 8

— Скажи, Фелки, и часто у вас бывают землетрясения? — спросил Гемм, когда человечки немного успокоились и взялись наводить порядок в Центре Слежения.

— Землетрясения? Длинный, на Пальнеро не бывает землетрясений, — вскинул бровки Фелки.

— Тогда что же это было?

— Сейчас все узнаем, — человечек отошел к наблюдателям, сгрудившимся у одного из мониторов.

— Самоуверенный тип, — сказал Пурвис.

— Есть немного. Но, надо отдать им должное, они действительно очень способные. За несколько лет разобраться в сложной технике, выучить галактический и создать подобный Центр, как они его называют…

— А бобы вырастить не могут, — скорчил презрительную гримасу Хан.

— Вероятно, у них они не растут. Но стараниями мага теперь на Пальнеро будут и бобы.

— Мда, мага… Слишком активный старик. До сих пор не пойму, как он творит свои чудеса.

— Чего только на свете не бывает, — произнес, потягиваясь, Святов. — А вот Корнелиус до сих пор уверен, что железяка, вроде нашего судна, не должна и не может летать. И ведь он в чем-то прав: металлической болванке по логике летать не полагается.

— Логично все от науки. А его колдовские манипуляции — антинаучная философия мракобесия, — буркнул Хан.

— А вот я где-то читал, что «логика — дырявая ложечка, которой философия пытается вычерпать океан мироздания»1.

— Давай обойдемся без дешевых сентенций! — раздраженно повозился на ящике Хан. — Я серьезно говорю.

— И я тоже. Тебя же не удивляет, что, к примеру, фьюриане взглядом могут заставить мутировать растения?

— Только с родной планеты, и тому есть научное объяснение.

— И здесь есть, только мы его не знаем.

Хан что-то неразборчиво проворчал и отвернулся.

— В общем, так, — сказал Фелки, вернувшись к людям, — наблюдатели доложили, что придурки с разбившегося корабля зачем-то взорвали его.

— Ты шутишь! — воскликнул Гемм.

— Если бы. Пол-леса, гады, уничтожили! — посуровел Фелки.

— Но зачем?

— Почем я знаю! Может, они лесоненавистники?

— Я про судно.

— Ты у меня спрашиваешь, длинный? Это ведь твои соплеменники. Ваши помыслы для меня полнейшая загадка. Могу предположить акт суицида от безысходности — устраивает?

— Что-то меня гложут тяжкие сомнения, — сказал Хан.

— Ты опять, да? — человечек упер руки в бока. — Опять?

— Он прав, — согласился с Ханом Пурвис. — Не стали бы они взрывать корабль. Ты говорил, они расчищают площадку. Может, не рассчитали чего?

— Ага! Лучший способ расчистить площадку — подорвать заряд внутри корабля, — хихикнул Фелки.

— Случайность?

— Больше походит на злой рок, — угрюмо предположил Хан. — И имя ему…

— Монах! — догадался Фелки, округляя глаза. — Говорил я вам: опасный человек. Говорил?

— Еще ничего неизвестно, — вступился за святого отца Гемм.

— Эврика! — вскричал Корнелиус, взмахнув исписанным листом. — Нашел!

— И колдун туда же! Заклинаю вас, люди, — взмолился Фелки, — избавьте нашу прекрасную планету от этих двоих!

— Троих, — напомнил Хан. — Ты забыл про голого Фарро.

— О Великое Светило! — вскричал Фелки, воздевая руки к потолку. — Чем мы прогневали тебя, а?

— Будет тебе причитать, — сказал Гемм. — Нужно действовать.

— Действовать, да-да, — забормотал человечек. — Но как?

— Если все так, как мы полагаем, то Торренцу уже известно, что мы на планете, и его люди разыскивают судно министра. И, полагаю, не только его. Нужно раньше Торренца отыскать Фарро и святого отца — боюсь, им обоим грозит большая опасность.

— Так чего же мы ждем? — саданул кулаком по ладони Фелки. — Впере-од!..

Отец Ансельм выбрался из-под завала веток, в который угодил после взрыва. Он хорошо помнил, как взрывом его бросило далеко вперед и завалило по самую макушку. Чудо, что жив остался. А после совсем рядом упали два дерева, еще бы немного и… Святой отец зажмурился при воспоминании о них и забормотал молитву, затем перекрестился, подтянул штаны комбинезона и перебрался через толстый ствол, лежащий поперек дороги.

Собственно, дороги никакой не было. Отец Ансельм просто выбрал направление, противоположное взорванному судну — лучше неизвестность, чем безжалостные пираты, явно не питающие склонности ко всепрощению, тем более, после взорванного корабля. Монах нисколько не сомневался, что они уже идут по его следу.

С трудом продираясь сквозь завалы, святой отец корил себя за горячность. На кой, спрашивается, сдался ему проклятый доходяга-разбойник, едва не застреливший его вчера? Неужели так уж необходимо было тратить на него столько сил? И ради чего, собственно?

Вчера… Неужели все произошло так недавно? Отцу Ансельму казалось, будто он находится в этом сумасшедшем мире по меньшей мере уже неделю, а то и две, столько событий произошло. А сколько их еще произойдет, прежде чем ему удастся вернуться в родной и тихий шестнадцатый век? Если вообще удастся…

«Господи, скажи, в чем моя вина перед тобой, что ты посылаешь мне такие испытания?» — Отец Ансельм бросил взгляд, полный мольбы, на безоблачное небо, туда, где светили сразу два солнца. — Тьфу, дьявольское наваждение!

Справа за пышной зеленью обломанного сука послышалась какая-то возня. Листья дрогнули. Отец Ансельм замер, насторожившись. Пираты? Или дикий зверь? Гном ведь говорил про страшилищ, обитающих в лесу. Впрочем, еще неизвестно, кто опаснее — неведомый хищник или пираты. Тем более что те не стали бы таиться с их волшебными ружьями, изрыгающими молнии.

Отец Ансельм медленно наклонился, не сводя глаз с кустарника, и подобрал длинную суковатую дубину.

— Выходи, кто там есть? — хриплым от волнения голосом крикнул он.

Куст дрогнул, но никто не появился.

— Выходи, говорю! — повысил голос монах и добавил: — Именем Федерации! — с его точки зрения последняя фраза должна была внушать невольные почтение и страх, хотя он и не имел ни малейшего представления, что же такое таинственная Федерация на самом деле — вероятно, какое-нибудь местное божество.

Куст затрясся как в лихорадке, и до слуха святого отца донесся удаляющийся топот.

— И-иэх! — размахнулся отец Ансельм и запустил дубиной вслед убегающему существу.

Глухой удар возвестил о метком попадании.

— Ай! — вскрикнул кто-то, и шаги стихли.

— Ага, попался! — восторжествовал отец Ансельм. Работая руками, он поспешно продрался сквозь ветки и вывалился на открытое пространство. У его ног распластался совершенно голый, покрытый серой коркой грязи человек. Неизвестный едва слышно постанывал и болезненно морщился, ощупывая пальцами затылок.

Монах наклонился, подобрал дубину и похлопал ей по ладони.

— Отвечай, кто ты, бесстыжий пес, оскорбляющий своей постыдной наготой мой взор?

— Да пошел ты!.. — огрызнулся очень знакомым голосом человек и приподнялся на руках.

— Фарро? Это ты, грязный торгаш? — не поверил своим ушам, а, главное, глазам отец Ансельм.

Человек не ответил и сел.

— Чего молчишь? Язык проглотил?

— Нужно было вас, гадов, сразу пришить, а не размениваться на любезности, — процедил сквозь зубы Фарро и пригладил слипшиеся, стоявшие дыбом волосы.

— Но-но, следи за языком, грязная свинья, — погрозил дубиной отец Ансельм.

— Я бы посмотрел, как ты выглядел, святоша, если бы твоя одежда пропала, а тебя самого окунуло в болото, — огрызнулся министр и поднялся на ноги.

— О чем ты? — опустил дубину отец Ансельм.

— Я шел по лесу, и вдруг вся моя одежда испарилась, а меня зашвырнуло в вонючую лужу! — Фарро пустил слезу и растер ее кулаком. — Еле выбрался, между прочим. А тут еще взрыв…

Черствое сердце отца Ансельма дрогнуло, до того был жалок вид стоявшего перед ним человека.

— Кхм-м, — сказал святой отец, смущенно отводя глаза. Вдруг его внимание привлек шевелящийся куст колючки.

Монах напрягся, покрепче сжав дубину.

Ветки кустарника разошлись, и меж них показалась отвратительная зубастая тварь, похожая на летучую мышь, только гораздо крупнее, не меньше полуметра в длину. Животное двигало крохотным пятачком и разевало пасть, усеянную острыми зубами. Черные бусинки глаз, обрамленные мехом, впились в спину Фарро, стоявшего близко к кусту.

Святой отец замер, неотрывно наблюдая за тварью. Министр, ни о чем не подозревая, продолжал деловито оглядывать себя и брезгливо отколупывал с кожи чешуйки засохшей грязи.

Тварь, примерившись, прыгнула. Отец Ансельм взмахнул дубиной.

Визгливое скуление и вскрик отшатнувшегося в испуге Фарро разорвали тишину леса. Министр, решивший, будто монах вознамерился огреть дубиной его, теперь с потаенным ужасом и одновременно отвращением смотрел, как святой отец добивает хищную тварь.

— Все, — перекрестился отец Ансельм, отбросив окровавленную дубину.

— Ты… — Фарро сглотнул и приблизился к зубастой твари, от одного оскала которой бросало в дрожь. — Ты спас меня?

— Да, — монах поддел носком сапога тварь и отбросил в кусты, — пусть даже такой человек, как ты, и не заслуживает того. Прощай!

Отец Ансельм развернулся и побрел в гущу леса.

— Постой! — окликнул Фарро монаха.

— Ну, чего тебе?

— Пошли со мной, и ты увидишь, что я могу быть благодарным.

— Благодари Господа, а не меня, — буркнул отец Ансельм, отирая о комбинезон окровавленную ладонь.

— Но куда ты направляешься? Там ничего нет, кроме бескрайнего дикого леса — я оттуда пришел.

— Мне все равно. И прими совет: не ходи к кораблю, — бросил через плечо монах.

— Почему? — недоуменно скосил челюсть Фарро.

— Тебя убьют.

— Ты в своем уме, монах? — расхохотался Фарро. — Да они мне пятки лижут.

— Ты хотел сказать зад?

— А есть разница? — довольно оскалился Фарро.

— Чем смеяться, лучше взгляни на себя, кто ты и что ты сейчас.

— Я — министр! — гордо выпятил грудь Фарро.

— Дурак ты.

— Но-но, что еще за неуважительный тон!

— Я тебя предупредил. У них твои камни, твое золото, и они решат, что им нужен новый главарь — так поступают все пираты. Прощай!

Фарро оглянулся назад, туда, где над лесом все еще вился дым из развороченного нутра спейсера и припустил за отцом Ансельмом.

— Стой! Да стой же ты!

— Ну?

— Ты уверен в том, что говоришь?

— Можешь проверить, если желаешь, — монах скривил губы в неприятной ухмылке. Фарро колебался, но недолго. В смысле, на дальнейшие колебания у него просто не осталось времени.

Из-за поваленного ствола дерева, что лежал метрах в тридцати позади, показалась голова в защитном шлеме. Безопасник повел головой и встретился взглядом с Фарро. Лицо за стеклом приобрело жесткие решительные черты.

— Вот они! — крикнул безопасник и, вскинув оружие, прицелился. Фарро, которому ни разу в жизни не доводилось заглядывать в дуло оружия, остолбенел. Святой отец оказался сообразительнее и шустрее. Присев, он подхватил булыжник, размахнулся и запустил им в безопасника. Камень пролетел совсем рядом с его головой. Безопасник, нажав на спуск, непроизвольно дернулся. Выстрел прошелестел поверх головы Фарро, и толстый сук над головами Фарро и монаха затрещал. Громкий треск вывел министра из ступора, Фарро поспешно упал на землю и прикрыл руками голову.

— Беги, чего развалился! — крикнул отец Ансельм и юркнул за дерево.

— Ага! — вскочил Фарро, увернулся от падающего сука и понесся за монахом, петляя меж деревьев, словно заяц.

— Не стрелять, взять живым! — раздался позади крик сержанта. — Он разбился, а не застрелился, чтоб вас!..

Фарро быстрее заработал ногами, но, не привыкший к экстремальным нагрузкам, вскоре выдохся.

— Все, больше не могу, — задыхаясь от быстрого бега, проговорил он и обнял теплый ствол дерева.

Отец Ансельм остановился, постоял в сомнении и нехотя вернулся.

— Пошли!

— Нет.

— Пошли, говорю! — потянул он за руку Фарро

— Да не могу я! — вывернулся тот и сполз по стволу на землю. — Послушай, я не совсем понял, чего они про меня говорили.

— Помер ты, — сплюнул отец Ансельм.

— В каком смысле? — вывернул шею Фарро.

— Полагаю, в самом прямом. Нет тебя.

— И… и что это значит? — струхнул министр и, поджав колени, обнял их.

— А то и значит. Поймают — и кх-х! — провел он пальцем по горлу.

— Меня так нельзя. Я — министр, — заявил Фарро, но уже без особой уверенности в голосе.

— Был… министр, да весь вышел. Пошли!

— Дай отдышаться, — покрутил головой Фарро. — Серьезно, не могу больше. Да и куда идти? Кругом лес.

— К нашим пойдем. Больше некуда.

— Не пойду, — буркнул министр.

— Ну, поступай как знаешь, — дернул плечами отец Ансельм и заковылял прочь.

— Нет, подожди, я с тобой! — спохватился Фарро, поднялся на ноги, опираясь на ствол, и вихляющей походкой заковылял за святым отцом.

— Навязался же на мою голову! — буркнул святой отец, подставляя министру плечо. — Ладно, обопрись на меня да двигай ногами.

— Ага, — отозвался Фарро и повис на монахе.

— А, чтоб тебя! Ох, колдун, погоди у меня… — Отец Ансельм взвалил на спину бесчувственное тело министра и потащился в чащу, тяжело переставляя ноги.

Фелки скользнул в неглубокий овраг, в котором укрылись люди и несколько вооруженных копьями человечков.

— Уф, умаялся! — сообщил он, опускаясь на мягкую траву.

— Что там? — подсел к нему Гемм.

— Шебуршатся, носятся как угорелые. Похоже, ты прав — ищут кого-то.

— Сколько их человек?

— Шестеро. Плюс еще столько же ваших вояк.

— А эти-то чего носятся? — недоуменно уставился Хан на Фелки.

— Они не носятся — ходят туда-сюда, под кустики заглядывают.

— Я тебя серьезно спрашиваю, — обозлился Хан.

— А серьезно, спросишь у них сам, когда они под наш кустик заглянут.

— Судно ищут! — поскреб переносицу Гемм.

— Вполне возможно. Идут вместе, будто нехотя, оглядываются на сопровождение.

— Думаешь, их стоит опасаться? — спросил Пурвис.

— Вы не знаете своих людей? — поразился человечек.

— Они не мои — они, скорее, их. Назначены на рейс.

— Плохо. Значит, их двенадцать. Но, похоже, ваши под конвоем.

— Почему ты так решил?

— А у них оружия нет.

— И далеко они?

— Не очень, но шли в сторону отсюда, на юг, — указал рукой Фелки вдоль оврага. — Так что пока беспокоиться не о чем — Корабль на северо-востоке.

— А святой отец и Фарро — ты видел кого-нибудь из них?

— Нет. Монах, наверное, успел слинять, если, конечно, уцелел после такого взрыва. А Фарро, возможно, шляется где-нибудь.

— «Наверное», «возможно» — не слишком ли много неопределенности?

— Да откуда же я тебе определенность возьму? — развел ручками Фелки. — Кто из нас каланча? Вот и оглянь просторы с высоты, на предмет определенности… А что, колдун на подножный корм перешел?

Маг на четвереньках ползал по траве, срывал травинки, цветочки и с задумчивым видом пробовал на вкус. При этом он без устали морщился, в сомнении выпячивал губы и теребил бороду.

— Корнелиус, вам нехорошо? — осведомился Гемм.

— Отчего же? Просто я ищу необходимые для эликсира травы, — с задержкой отозвался маг.

— Колдун, ты меня пугаешь, — скривил губы Фелки. — Никак опять задумал что-нибудь эдакое-растакое?

— К тебе, сын маленького гордого народа, мои изыскания не имеют ни малейшего отношения, — пафосно произнес Корнелиус. — Так что бояться нечего.

— И то хорошо.

— Может, вам нужна моя помощь? — поинтересовался Корнелиус, вставая на колени.

— Нет-нет, лучше занимайтесь травами, — запротестовал Пурвис.

— Но я мог бы чем-нибудь помочь.

— Ни в коем случае!

— Погодите! — воскликнул Фелки, которого вдруг озарила идея, и перешел на заговорщицкий шепот: — А давайте напустим мага на вояк. Он же ходячая неприятность большого радиуса действия.

— Вот то-то и оно, что большого, — неуверенно заворчал Гемм. — Отдачи не боишься?

— Боюсь, но надо же что-то делать.

— И что конкретно ты предлагаешь?

— Пусть наколдует страшилище, вроде того, которое распугало вояк в прошлый раз.

— Да где ж ему тут развернуться?

— Ну, пусть будет поменьше ростом, — подумав, сказал Фелки. — Но много.

— Корнелиус? — обернулся Гемм к магу.

— Да? — тот разогнулся, вертя в пальцах красивый цветок, чем-то смахивающий на земные колокольчики, только с красными лепестками и длинными тычинками с крупными зелеными горошинами.

— Смогёте?

— Дьяволов-то? Запросто! А что они должны делать?

— Думаю, достаточно будет немного попугать слишком любопытных безопасников, чтобы носу из лагеря не высовывали.

— Еще можно отобрать оружие, — зевнул от скуки Святов.

— Значит, попугать и отобрать, — кивнул Корнелиус, закрыл глаза и забормотал заклинание.

— Ложи-ись! — крикнул Фелки и упал на траву, прикрыв голову руками.

— Кончай придуриваться и пойдем посмотрим, — сказал Гемм, вставая.

— А разве уже все? — приоткрыл глаза Фелки.

— Все! — кивнул маг и вновь взялся обнюхивать цветок, потеряв интерес к происходящему.

— Не, вы как хотите, а я лучше здесь посижу. Так спокойнее.

— Ну, дело твое.

Гемм, а за ним и остальные взобрались по отлогому склону оврага и выглянули. Поблизости никого не было. Да и не могло быть, если Фелки ничего не напутал.

— Ар-ры! — вдруг донеслось справа.

— А-а, чудовище! — вскрикнул кто-то, невидимый за деревьями, и открыл огонь.

— А-а-р-р! — в бешенстве взревел демон. Выстрелы стихли, а вместо них послышались топот и треск ломающихся деревьев.

— Спасайтесь!

— Куда? Назад! — надсадно кричал кто-то. — Стреляй!

— Уйди, страшилище!

Крики и топот приближались. За деревьями замелькали фигуры в защитной одежде. Люди в панике неслись, не разбирая дороги. Один оглянулся и с разбегу налетел на дерево. Ствол молодого деревца недовольно загудел, гневно завозив ветками. Человек вскочил, взбросил лучевик и выстрелил пару раз в чащу.

— Р-ры! — отозвалось невидимое чудище, чей путь отлично прослеживался по вздрагивающим кронам деревьев и ломающимся, словно спички, стволам.

Двое безопасников пронеслись мимо залегших на краю оврага людей. Третий, продолжая нажимать на спуск, вжался в ствол дерева. Ствол изгибался, будто живой, и мешал прицелиться. Безопасник нервничал и при каждом промахе вскрикивал и все больше бледнел.

— Оставь меня, зверюга! — выкрикнул он, когда из леса показался старый знакомый с красной шкурой и рогами длинной в руку. Только на этот раз росту в нем было не больше шести-семи метров. — Чего привязалась? Пошла вон, вон!

— Р-ра? — удивился монстр, наступая на военного, и потряс рогами.

— Уйди, говорю!

Ствол дерева выгнулся назад. Безопасник, потеряв опору, упал на землю и непроизвольно выстрелил. Монстр обиделся и фуганул из ноздрей струей огня. Затем сделал еще шаг и длинными когтями шутя вырвал из рук человека лучевик.

— А! — вскрикнул безопасник, отползая назад и хлопая по занявшемуся комбинезону.

Рогатый монстр повертел оружие в лапе, сунул в рот и смачно захрустел им, жмуря от удовольствия глаза.

— Вот гадство! — безопасник саданул по земле кулаком.

— Третий, что у тебя? — рявкнула рация.

— Эта зараза сожрала мой лучевик.

— Отходи к лагерю!

— Принял, первый.

Безопасник попятился, не сводя глаз со зверюги. Та, казалось, утратила к нему всякий интерес, уселась на землю и принялась чесаться. Затем поковыряла в зубах когтем и выплюнула непрожеванный ремень и изуродованные остатки оружия.

— Чего расселся, бежим!

Безопасник вздрогнул и порывисто обернулся. К нему неслись двое его товарищей. Их нагонял еще один монстр. У этого рога были длиннее, чем у первого, и когти внушительнее.

— Кларк, оружие! Брось ему оружие! — крикнул безопасник, вскочив с земли.

— С ума спятил, Фил? — бегущий первым покрутил пальцем у виска.

— Они успокаиваются, сожрав лучевик.

— Ты уверен?

— Да бросай же!

Кларк, не раздумывая, скинул ремень с плеча и запустил лучевиком в образину. Чудовище ловко сцапало оружие зубами и захрустело им. Но не остановилось.

— Шанки, бросай свое! — закричал тот, которого звали Филом.

— Ну уж дудки! — обернулся третий безопасник, работая ногами, и прижал к груди лучевик. — Перебьется.

— Бросай, говорю! — замахал на него руками Фил, прячась за дерево.

— Нет! — отрезал Шанки и шмыгнул влево. Кларк прибавил ходу и ушел вправо, к оврагу.

Проскочившая мимо зверюга взревела и от обиды забила когтями, оставляя в земле глубокие борозды. Рявкнув что-то своему собрату, отдыхавшему в тенечке, она рванула влево. Вторая образина нехотя поднялась и устремилась за спешащим к оврагу.

— А… как же я? — растерялся Фил, оставшийся в полном одиночестве.

Чпок!

Прямо перед ним из воздуха вылупился третий монстр и полоснул когтями по стволу дерева. Ствол затрещал и медленно завалился вбок.

— Чтоб тебя! — отступил Фил и со всех ног припустил наутек.

Между тем Кларк, бежавший к оврагу, вломился в кустарник и налетел на Гемма. Тот едва успел увернуться, вытянувшись во весь рост на земле. Безопасник запнулся о ноги командира, коротко вскрикнул и замахал руками, балансируя на самом краю оврага. Возможно, ему бы и удалось удержаться, но Фелки ткнул его копьем в зад.

— Уау! — подскочил безопасник от достаточно болезненного укола и покатился вниз.

— Шастают тут всякие! — проворчал Фелки. — Маг!

— Что? — оторвался от своего занятия Корнелиус.

— Твои чудища, если я ничего не путаю, должны были отогнать их от оврага.

— А что они могут сделать, если вояки мечутся как угорелые, не разбирая дороги?

— Так пусть показывают им дорогу!

— Но каким образом? — недоуменно похлопал глазами Корнелиус.

Фелки не успел ответить, потому как над кустом возникла рогатая голова, и люди прыснули в разные стороны.

— Маг, прекрати свои глупые шутки! — крикнул, улепетывая, Фелки.

Чудовище повело рогами, ухватило лапищей куст, под который забился человечек, и выдрало его с корнем. Фелки, кувыркаясь, взмыл в воздух.

— Ма-аг, чтоб тебя! Ай! — увернулся он от лязгнувших совсем рядом челюстей и ткнул копьем в нос чудищу.

Дьявол взревел почище прежнего и прыгнул в овраг, туда, где скрылся его обидчик.

Корнелиус вскочил с травы и зашевелил пальцами, но на него налетел Хан, кубарем катящийся вниз, и сбил с ног. Кларк, угодивший в овраг первым, приподнялся на руках, потряс головой и взглянул вверх. Прямо на него опускалось огромное копыто. Шокирующее зрелище парализовало Кларка, но ему на выручку пришел Пурвис, в броске с перекатом в последний момент вытащивший из-под копыта безопасника. Кларк ударился затылком о вросший в землю валун и потерял сознание. Земля дрогнула; зверюга разочарованно взревела и накинулась на мельтешившего у его ног человечка.

— Уберите зверюгу! — метался Фелки, насилу увертываясь от копыт. — Ма-аг!

— Сейчас, сейчас, — потряс головой Корнелиус, отброшенный Ханом к одиноко росшему дереву. Но сосредоточиться Корнелиусу никак не удавалось — земля непрерывно содрогалась, а Фелки, снуя туда-сюда, орал благим матом.

Вдруг человечек оступился и упал в глубокую яму, оставленную гигантским копытом.

— Помогите! — крикнул Фелки, закрываясь ручками.

Зверюга обрадованно хрюкнула и опустила копыто, но в самый последний миг, когда казалось, что Фелки уже ничто не спасет, Корнелиус проговорил заклинание и щелкнул пальцами; зверюга с хлопком исчезла, оставив после себя аромат серы.

— Уф-ф! — Фелки опустил руки и осторожно выглянул из ямы. — Он… ушел?

— Ушел, ушел, — поднимаясь с земли и отряхиваясь, проворчал Хан. — Предупреждали же насчет отдачи.

— Ну, колдун! — выдохнул Фелки. — Ты чего опять натворил?

— Я натворил? — честно удивился Корнелиус. — Я сделал ровно то, о чем меня просили!

— Но он не должен был топтать нас!

— А зачем ты его копьем ткнул? — не сдавался маг.

— А чего он зубами клацает?

— Работа у него такая, — буркнул Пурвис, усаживаясь рядом с безопасником, — зубами клацать и всех топтать. Сами же просили.

— Работа, работа, — проворчал Фелки, выбираясь из ямы. — Да ну вас к Херсту!

— Ты куда собрался?

— Погляжу, что там творится.

— Думаю, уже ничего. Но, кажись, нужного результата мы все-таки добились — вояки теперь и носа из своей консервной банки не высунут до прилета спасателей. Как мыслишь, командир?

— С трудом, честно говоря, — ответил Гемм, держась за ушибленную голову. — Но, скорее всего, ты прав. Теперь у нас есть немного времени на то, чтобы отыскать святого отца и Фарро.

— И чем быстрее, тем лучше, — хмуро заметил Фелки.

— Почему?

— Потому что знал бы кто, как вы мне надоели — вы и ваши фокусы. — Фелки гневно повращал глазами и начал взбираться вверх. — Ну, чего расселись? Пошли искать!

— А с этим что делать? — спросил Хан, указывая на ничком лежащего на земле Кларка.

— Очухается и отвалит восвояси. Время еще на него тратить. А вот лучевик очень кстати…

— Где я? — слабым голосом спросил Фарро, приоткрыв глаза.

Над головой — низкий каменный свод. Лежать неудобно, спину давят неровности и комки. Ощупав рукой жесткое ложе, Фарро вытянул из-под себя пучок травы и поднес к глазам. Поморщился, втянул носом воздух. Пахнет дымом и подгорелым мясом.

Медленно повернув голову влево, Фарро остановил взгляд на монахе, сидящем у костра. Обрюзгшее лицо монаха ничего не выражало, правой рукой он медленно вращал палку с нанизанным на нее чем-то похожим на крысу-переростка величиной с молочного поросенка. На вопрос Фарро монах никак не отреагировал, возможно, не расслышал.

Фарро еще раз оглядел стены и свод небольшой пещеры и медленно сел.

— Монах? — позвал он.

— Проснулся? — повернулся отец Ансельм.

— Да. Все тело болит, — пожаловался Фарро и оглядел себя.

— Вот, возьми, — монах поднял с пола пучок листьев и бросил министру.

— Зачем это? — Фарро поймал пучок и помял в руках, разглядывая. Пучок оказался примитивной юбкой из кое-как скрепленных широких тонких листьев.

— Прикрой срам. Только сначала помойся — воняет от тебя, знаешь ли, — сказал отец Ансельм и поворошил палкой дрова.

— Спасибо. Сам сделал?

— Угу.

— Ты сказал, помыться? — Фарро отложил юбку и поднялся с каменного ложа.

— Тут река рядом, — неопределенно махнул палкой монах и опять взялся поворачивать дичь над пламенем.

— Но… — заколебался Фарро.

— Не бойся, там никого нет. Мы в горах.

— Я про диких зверей, — нахмурился Фарро.

— Да тебя такого сам черт убоится, — фыркнул отец Ансельм. — Иди же! Потом поедим и будем думать, как быть дальше.

— Может, проводишь меня?

Воспоминания о позорном бегстве вселяли в Фарро неодолимый страх.

— Нет, — отрезал отец Ансельм.

— Я тебе заплачу!

Монах окинул презрительным взглядом Фарро и криво усмехнулся.

— Чем?

— Не сейчас. Когда мы вернемся.

— Не все меряется деньгами. Иди же!

— Но…

— Министр, или как там тебя, не испытывай моего терпения! Достаточно того, что я спас тебя и притащил сюда на своем горбу, — прорычал сквозь зубы отец Ансельм.

— Да понял я, понял. И нечего так нервничать.

Монах завозился и что-то пробурчал. Фарро еще немного поколебался и направился к выходу из пещеры.

— Где река?

— Повернешь налево и пройдешь сто шагов, — ответил отец Ансельм, не оборачиваясь. Его сейчас больше занимала дичь — есть хотелось просто невыносимо.

Фарро выглянул из пещеры — никого. Выскользнув наружу, он бегом припустил в указанном монахом направлении, туда, откуда слышался тихий шум горной реки.

Пещера находилась у самого подножия скалы, утопавшего в зелени. От нее широкими каменными уступами ввысь возносилась базальтовая стена, заслонявшая солнца и отбрасывающая длинную тень на шапку бескрайнего леса. Небо приобрело предзакатный фиолетовый оттенок.

От близкой реки тянуло влажной прохладой, но нагретый за день базальт приятно грел босые ступни и источал волны тепла. Фарро прибавил ходу. Изображать из себя мишень ему вовсе не хотелось.

Вот и река. Пробившая в скале неглубокое ложе, вода ленивым потоком перекатывалась по уступам и ниже по течению низвергалась в небольшой просвет между деревьями. Фарро приблизился к реке и долго искал место, где лучше выкупаться. Течение здесь было все-таки сильным. К тому же Фарро не испытывал ни малейшего восторга от купания в ледяной воде, но омерзительная вонь и непривычно грязное тело сильно раздражали министра. Пройдя немного вниз по течению, Фарро обнаружил небольшой каменный карман, похожий на овальную ванну. Ступив в воду, Фарро поежился и медленно опустился на дно. Вода на удивление оказалась не столь холодной, как ему казалось, а скорее, парной. С удовольствием выкупавшись и вдоволь набарахтавшись, Фарро выбрался на берег, поднял с камня юбку из листьев и с брезгливым видом нацепил ее.

— Какая мерзость, — проворчал он, оглядывая себя. Более дурацкого вида и представить себе было невозможно. Но лучше уж так, чем вовсе без ничего.

— Р-ры? — спросил кто-то за спиной.

Фарро вздрогнул от неожиданности, едва не сверзившись обратно в реку.

— А! — упал он на землю и чуть отполз. — Чудище!

Бледность разлилась по лицу министра.

— Ар-р? — красный детина поскреб когтем меж рогов.

— Не тронь меня, слышишь? Убирайся! — опомнился Фарро, нащупал булыжник и запустил им в чудовище. — Пошло прочь!

— Ра-а-а! — обиделся дьявол, когда камень угодил ему в челюсть. Он затопал ножищами и засучил длинными руками. Когти его оставили глубокие борозды в камне, и во все стороны полетела щебенка. Щеку Фарро ожег огнем полоснувший по ней один из каменных осколков.

— Помогите! — завопил Фарро, закрываясь руками. Министр перевернулся на карачки и быстро пополз прочь, потом вскочил и побежал к пещере.

— Ар-ры! — топнул дьявол и припустил следом за министром, в два шага нагнав улепетывающего Фарро. Длинные когти сграбастали маленького человечка, когда тот уже почти достиг входа в пещеру. Фарро, вереща, неистово забился в когтях, когда чудище подняло его на высоту третьего этажа и поднесло к оскаленной пасти, из которой несло, словно из помойной ямы.

На шум из пещеры выбежал отец Ансельм. Не растерявшись, он стащил с шеи крест, вцепился в него обеими руками и выставил перед собой:

— Именем Господа нашего, заклинаю тебя, исчадие ада, отпусти его!

— Хыр-р! — огрызнулся дьявол и клацнул зубами.

— Я приказываю тебе! — не сдавался монах.

Образина выпустила из ноздрей дым и затрясла рогами. Фарро закашлялся и облился слезами от едкого дыма.

— Изыди, Сатана! — отец Ансельм сделал шаг по направлению к монстру, и тот вдруг отступил. — Ага-а! — возликовал святой отец. — Все-таки ты боишься меня.

— Гыр-р! — недовольно дернул головой дьявол и прижал Фарро к груди, словно любимую игрушку.

— Давай, монах, гаси его! — возликовал министр, забившись в когтях.

— Отпусти, или я за себя не отвечаю! — зло бросил монах, продолжая наступать на рогатое чудище.

Дьявол, поджав хвост, попятился еще.

— Ах, так! — взъярился отец Ансельм. — Тогда получай, сатанинское отродье! — и, размахнувшись, он запустил крестом в дьявола.

Тяжелый крест больно саданул чудище по костяшкам пальцев, и оно разжало когти. Фарро с воплем влетел в кусты и затих в них. Оскорбленное чудище взревело так, что содрогнулась скала. С ее вершины сорвались несколько крупных камней и с грохотом покатились вниз. Один из них угодил гиганту по правой ноге. Дьявол взвыл и выпустил струю огня, едва не спалившую остатки небогатой шевелюры отца Ансельма. Еще один внушительный камень огрел несчастного дьявола прямо по макушке. Чудище закачалось и грохнулось наземь, растянувшись во весь свой немалый рост. Подскочивший к нему монах, подобрал крест и взялся колотить им по голове и рогам чудовища.

— Вот тебе, проклятый Сатана, вот, искуситель рода человеческого! Будешь знать, как цепляться к людям!

Дьявол приподнялся на руках, тряхнул головой и… исчез! Отец Ансельм, размахнувшийся как следует и вложивший в удар всю силу, на которую был свободен, опустил крест на пустое место, ухнул и покатился по земле.

Фарро, все еще сидевший в кустах, вскрикнул и выбежал на открытое место.

— Ты его победил монах, победил! — радостно вопя, министр помог подняться отцу Ансельму, но монах отпихнул руку Фарро, отряхнулся, подтянул штанины и, повесив крест на шею, сказал:

— Пошли есть.

— Невероятно! — никак не мог успокоиться Фарро, следуя за монахом обратно в пещеру. — Ты одолел здоровенного монстра. Не видел бы собственными глазами, никогда бы не поверил!

— То моя обязанность, сын мой, — скромно отозвался святой отец, усаживаясь у костра. — Борьба с нечистым во всех его воплощениях и проявлениях. Садись, — указал он Фарро на место рядом с собой и снял с костра палку с дичью. — Гнусное исчадие ада — из-за него немного подгорело. Ну да ничего.

Обжигаясь и дуя на пальцы, святой отец разорвал мясо на куски и сложил их на заранее приготовленный широкий лист.

— Ешь, — предложил он Фарро, взял большой кусок, исходящий соком, и впился в него зубами.

Министр взял кусок поменьше, с подозрением оглядел его, но не решился сунуть в рот. Подгорелое сверху, внутри мясо оказалось несколько сыровато. К тому же от него шел какой-то незнакомый, не совсем приятный запах.

— Разве это съедобно?

— Мн-нгыры, ыш! — прорычал отец Ансельм.

— Чего? — переспросил Фарро.

— Ешь, много говоришь! — более отчетливо повторил отец Ансельм.

— Знаешь, я не привык к такой… такому…

Монах лишь пожал плечами и подтянул к себе лист.

— Ты чего? — опешил Фарро.

— Найдешь себе еду по вкусу! А это я, так уж и быть, съем сам.

— Нет-нет, что ты! — перепугался министр, что святой отец действительно умнет все жаркое целиком в одиночку и засунул в рот кусок мяса. — Ничего, сойдет, — прочавкал он. — Соли бы вот не помешало.

Монах ничего не ответил и взял себе еще один кусок. Фарро заторопился, быстрее заработав челюстями, и поспешно схватил другой. Но вскоре оба вполне насытились. Отец Ансельм, отодвинув от себя лист с остатками ужина, откинулся на стену пещеры и удовлетворенно погладил живот. Фарро заколебался, не зная, хочется ему есть еще или достаточно, но мясо приятно ворочалось в желудке, и на министра навалилась сытая истома. Он вытянулся на полу и подложил руки под голову, уставившись в закопченный каменный потолок.

— Скажи, монах, — Фарро цыкнул зубом, — как тебе удалось разжечь костер?

— Вот, — отец Ансельм вынул из верхнего кармана зажигалку и продемонстрировал ее министру.

— Ага! А дичь? Как ты ее поймал?

Святой отец пошарил рукой справа и продемонстрировал длинную палку с заточенным концом.

— Копье? Разве таким можно убить?

— Если кидать, то — нет, а если проткнуть.

— Ты что же, гонялся за дичью по лесу? — усмехнулся Фарро.

— Разве я похож на дурака? Я приманил ее и заколол.

— Ты не глуп, монах, — вынужден был признать Фарро.

— Я пять лет был миссионером в Африке, а это что-то да значит! — гордо сказал отец Ансельм. — Но давай все же погорим о более важном: как нам быть дальше?

Фарро сразу погрустнел, лицо его приобрело унылое выражение.

— Я не знаю, — после некоторой заминки отозвался он. — Мои люди меня предали и… в общем, вот.

— Но ведь ты еще жив!

— И что с того? У меня ни одежды, ни денег и меня пытаются укокошить. И обязательно укокошат, будь уверен — это решительные люди. Лучше всего сдаться им, может, тогда…

— В первый раз вижу дурака, готового по собственной воле идти на верную смерть, — фыркнул отец Ансельм.

— А что мне остается?

— Нужно искать наших.

— Где? — всплеснул руками Фарро, вскочив. — Где их искать в этом лесу, полным жуткого зверья, красных громил и безопасников?

— Ладно, тогда давай спать, — вздохнул монах. Спорить с министром ему вовсе не хотелось.

— Я не хочу спать!

— Дело твое, — не стал спорить монах, улегся поудобнее, подложил под голову сложенные ладони и мгновенно заснул.

— Монах? — позвал Фарро. — Эй!

Но ответом ему был тихий храп.

Фарро долго смотрел на монаха, не разбудить ли его, потом прошел к своему жесткому ложу и растянулся на нем. Настроение было хуже некуда. Попасть в такой переплет, даже, можно сказать, безвыходную ситуацию, — такое с ним случилось впервые. Вот если бы ему вновь удалось добраться до разбившегося контейнеровоза, то, возможно, удалось бы подать сигнал бедствия — и почему только он сразу не подумал об этой возможности. Почему? Потому что надеялся на помощь своих людей. Вернее, тех, кого считал таковыми. Только вот все вышло совсем не так…

Фарро повздыхал еще немного. Глаза его сами собой закрылись, и он провалился в беспокойный тяжелый сон.