Идите к черту

Глава 18 Заноза

Хедур в плохом состоянии лежал без сознания, перебинтованный в углу деревянного каркаса под навесом в торговом зале. Мне удалось остановить у него кровотечение и прижечь опасную рану, полученную при попытке защитить Алию. Она же была возле него и после всех спасательных мероприятий спала как убитая. Из отряда искателей выжила половина людей. Староста, которого я принял за наместника, остался лежать на месте нападения на снегу недалеко от сторожевой башни, и с ним еще кто-то. Пекур с двумя рабочими занимались провиантом и переводили дух, готовясь к похоронам оставшихся в пещере людей, подбирая подходящие сани.

Всего день назад я мог на все спокойно плюнуть и уйти, куда глаза глядят. Конечно, было горько узнать, что под носом орудовал такой настырный назойливый гад. Гонец Олафа мог везти какую-то информацию, которая помогла бы мне мирным способом ознакомиться с местными правилами и знающими людьми. Но кроме этого на горизонте буквально замерцали новые события, не дающие мне и дня на передышку.

Вдали с юго-востока по условной дороге не торопясь шла внушительная конница около двухсот человек, за ними волочился еще десяток тележек, с развивающимися знаменами. Не иначе, как на пикник прибыл сам пуп земли. Разглядеть полностью всю процессию не получалось, но и они не могли меня заметить в возвышающихся сугробах. Кто это мог быть? Очередная фракция местных захватчиков или шишка без царя в голове? Как мне теперь было оставить компанию погорельцев? Да гори оно все… нужно хотя бы убедиться, что эти несчастные не попадут в очередной переплет, прежде чем пустить все на самотек.

— Тебе лучше спрятаться, — Утур, помощник старосты, один из двух выживших, тоже заметил приближающийся отряд, когда вышел на улицу, волоча за собой сани. Он не был статным воином и возможно, поэтому смог пережить ночные события, не представляя собой существенной угрозы. Но даже несмотря на это, вид у него был потрепанный: сломана рука, подтек на лице, и прочие не заметные на первый взгляд ссадины и ушибы.

— Может быть, нам всем будет лучше спрятаться? — даже если их численность была невелика, желанием разделаться с очередной армией я не горел. А если это была помощь Олафу? Гарантировать, что при этом искателей оставят в покое я не мог, не зная местных устоев.

— Это инквизиция, они в любом случае будут обшаривать найденные постройки в поисках сурийцев или отступников, — поняв, что отряд был действительно не простым, я решил вернуться под крышу. Где находился еще один выход или проход в подземные лабиринты. Но прежде я хотел утолить свой интерес и узнать, что это за люди.

— Именем Всевышнего и Совета истинно верующих, кто вы такие и что вы здесь делаете? Отвечайте немедленно! — настрой у подошедшего через некоторое время собеседника был резок. Подозреваю, он был не один, судя по шуму топающих ног. Понятно, что бояться ему нечего, когда на его стороне против Утура и появившегося Пекура с еще одним рабочим была такая орава.

— Мы искатели. Вот направление от наместника на ведение раскопок в этих местах. Ночью на нас напали наемники, посланные отступниками. У нас есть тяжело раненный и убитые, — было бы неплохо отдать их вместе с Алией под защиту родного руководства и направиться уже по своим делам.

— Мы не получали никаких известий о делах в этих краях с тех пор, как отряды Олафа были разбиты сурийцами. А ты хочешь сказать, что кроме наемников никого не видели? И что еще за отступники в этих местах? Отвечать! — где же вы, позвольте узнать, были все это время, пока мы с Олафом выбирались из темницы?

— Но граф находится в верхнем форте, он… — Утур запнулся, понимая, что ему придется рассказать о чудесном спасении Олафа и прочих подвигах неведомого существа, в которые сам едва бы поверил несколько дней назад. — Это все наемники, они убили гонца и наместника.

— А может это вы, всех убили и выкрали бумаги, а теперь хотите завести нас в ловушку в верхнем форте? Довольно! Всех под стражу и отвести для допроса! — как же меня это бесит! Лучше перебдеть, чем недобдеть, и вся эта муть вышестоящих, не желающих долгих разборок и вникания в происходящее. Правильно, на замену люди всегда найдутся, а для разбирательств нужно время и ресурсы. А что потом делать пострадавшим? Сопутствующие потери? От такого появлялось огромное желание, чтобы те, кто перебдел, оказались на месте этих жертв.

— Я думаю, эти люди достаточно натерпелись, чтобы еще получать по заднице от собственных невежественных правителей! — катушки у меня были уже давно на взводе, еще до тюремного заключения, и теперь я становился ненормальным от любой неудобной мелочи. Жить так, конечно, нельзя, и большинство современников записывали таких людей с перегретым чувством справедливости в шизофреники, но что делать. Надеюсь, хоть какой-то бог видит, что я держался, сколько мог.

Увиденная картина мне конечно не понравилась, после того как я решил обнаглеть и выйти на свет. День был в самом разгаре, основная часть каравана все еще двигалась в нашу сторону, и здесь присутствовало не больше десяти солдат. Казалось, что все трое искателей так и стояли на коленях в течение всего разговора, под окружившими их оголенными орудиями. Нужно ли говорить, что от такого мои ладони начали пылать, чуть ли не синим пламенем. Еще чуть-чуть и я бы подумал, что теперь могу извергать огонь прямо из рук.

— Безбожная тварь! Схватите ее! — наверное, я встретил знатока мифологии. В принципе любой знающий библию человек не думал бы долго, увидев мой образ. Разве что рогов не хватало, но железяка, обрамляющая мой затылок от виска к виску, прекрасно их заменяла.

— Божий придурок! Ты будешь в ответе за то, что твои люди пострадали напрасно, в то время как надвигалась опасность сурийского нападения! — солдаты стояли наготове и не торопились выполнять приказ, пока я медленно подходил к окруженным, переключая их внимание на себя. Мне было видно только одно выражение лица этого командира. Остальные физиономии скрывали железные забрала. Но даже без этого наблюдалось замешательство в отряде.

— Ослушники, вы будете преданы суду божьему! — сказав это, командир выхватил свой меч и направился ко мне, а я краем глаза наблюдал за отползающей троицей. — Силой Всевышнего и его вечно сияющей истиной я изгоняю тебя в глубины бездны, окружающей этот освещенный мир! — слова звучали пафосно и поэтично. А еще я заметил, как на его шее загорелся кулон, похожий на тот, что носила за пазухой Алия. Затем и его меч приобрел странный оттенок.

Вот только магии мне тут не хватало. Его замах я довольно просто отбил левой рукой, получая ясные образы о том, куда будет нанесен удар, после которого выскочили искры, оставляя заметный порез на ороговелости предплечья. Это было грозное оружие, и испытывать его на своих внутренностях, демонстрируя всем превосходство, мне не хотелось. Поэтому как можно скорее я ухватился за лезвие голой рукой, при этом чуть не потеряв пальцы. К моему удивлению, оружие не торопилось нагреваться, из-за чего командир легко вырвал его у меня из рук, оставив неприятное жжение на ладонях.

Бросившаяся в мою сторону подмога, отошедшая от замешательства, была снова ошарашена видом расправленных крыльев и моим демонстративным негромким рычанием. Тем не менее, нашлась пара отчаянных, которые попытались воткнуть мне в тело свои зубочистки и быстро отправились корчиться от ожогов среди сугробов и снега. Мне было интересно, что будет дальше, а главному явно что-то мешало нормально двигаться, и я надеялся, что это не что-то четвертое в штанах.

Эта потасовка походила на встречу двух друзей, пытающихся научиться драться, которые неловко обменивались ударами. Время от времени кто-то из его осмелевших подчиненных мешал мне сосредоточиться на главном противнике, но это ни к чему не приводило. Еще несколько ударов откололи чешуйки на моих руках, а порезы вместо того, чтобы быстро затянуться, долго лавоточили. Я закончил этот цирк, схватив нападающего за лицо и сорвав с шеи кулон. Некоторое время я разглядывал его, замечая странные и едва заметные усики, расползающиеся по моей коже в сторону брошенного в снег меча. Пока командир страдал вместе с остальными на грязной от возни земле, перемешанной с мокрым снегом.

Воспользовавшись моментом, я подобрал лежавшее оружие, и это заставило мои нервные клетки немного оцепенеть. Стало понятно, что оно не давало мобильного преимущества, и только за счет своей мощи позволяло получить превосходство над врагом. Еще через несколько мгновений меч перестал отливать синими оттенками и загорелся. Мне даже показалось, что моя собственная жидкость просачивается сквозь него прямо из ладони через рукоять, но это были всего лишь щекочущие усики, прорастающие как мох между поверхностями рукояти и ладонью.

— Заберите ваше недоразумение и отправляйтесь к Олафу, если не хотите расстаться с жизнями раньше, чем это требуется! — я указал пылающим клинком в направлении севера. — Эти люди находятся под моей защитой! И если вашему богу угодно их забрать, то пусть обращается лично ко мне!

После этих слов командир начал еще больше сыпать в своих подчиненных проклятиями. Пришлось успокоить неугомонного, пнув его как следует по голове. Надеясь, что с ним все будет в порядке, я дожидался, когда остальные придут в себя и перестанут страдать. В это время основная группа всадников приближающегося каравана решила прибавить в темпе. Еще до того как под моим пристальным наблюдением собравшиеся успели водрузить своего недовольного начальника на лошадь, кавалерия уже мчалась на всех парах к месту встречи. Видимо и этих придется прожарить, только бы меня не накрыло как в прошлый раз.

Пекур с остальными уже успели скрыться в башне, и мне пришлось бы держать ответ одному, если бы неожиданно не выскочило еще несколько запряженных лошадей. Вместе с конницей неизбежно приближался и шум, издаваемый копытами, поэтому разобрать, что с другой стороны из-за холмов навстречу несся еще один небольшой отряд, было сложно. Они размахивали белым флагом, но я сомневался, что кто-нибудь из них знал о происходящем.

— Что за глупцы посмели противостоять отрядам инквизитора⁈ — раздался громкий возглас, когда всадники настигли поднявших руки людей в сотне шагов от меня. Пожалуй, это единственное, что удалось разобрать через завывание ветра, поскольку ответ был не таким внушительным. Долго не церемонясь их связали, и несколько человек потащили захваченных к повозкам. Оставшаяся часть людей выстроилась в оборону, и начала окружать место одинокой башни.

Я ждал чего-то на подобии «Сдавайся и все кончится быстро», но с монстрами, как и с террористами, здесь никто переговоров вести не собирался. На заднем плане я даже заметил бесполезную возню с сетями. Тактика для ездоков была отработана, осталось избавиться от меча так, чтобы никому в голову не пришло им воспользоваться. Но это оказалось меньшей из проблем, когда наконечники копий в руках десятков наездников начали отливать голубоватым оттенком. Двадцать конных еще куда не шло, но тут была орда вооруженных, можно сказать, по последнему слову техники. Похоже, придется валить.

— Вниз! — сразу же у входа я встретил незадачливую троицу, подглядывающую за ходом событий. Но вместо того, чтобы спуститься в торговый зал, они рухнули на пол. — Бегом вниз! — то ли я не до конца разобрался с языком, то ли меня опять окружали идиоты. На уме было большое желание завалить проход и дождаться, когда прибывшие сами выяснят все обстоятельства. С другой стороны, даже если они решат забраться сюда, один на один или двое я смогу отбиться и дать возможность времени решить эту проблему, надеясь, что еды для этого нам хватит.

Стены подземелья они пробить не могли, и времени на подкоп понадобилось бы слишком много. Но кто мог знать, что у них еще припасено в закромах кроме светящегося оружия? Пока парни спускались, в двери уже ломилась толпа. Единственное место для обороны был служебный спуск, достаточно узкий, чтобы сдержать натиск по сравнению с широкой лестницей. Здесь они уже начинали мешать друг другу сами: стоило дотянуться до первого и обжечь его, как следующие, спотыкаясь, тянули за собой остальных.

Я старался держаться ближе, несмотря на назойливо разящие копья, доставляющие неприятности. Пара наконечников тут же вспорола мне живот, заставляя напрягаться от боли. Их древки были обтянуты металлическими жилами, которые не торопились плавиться даже при высоких температурах после того, как сам ствол выгорал дотла. В результате раны превращались в дыры, набитые проволокой. Но это быстро закончилось, поскольку раненые, извиваясь и крича, собирались в проходе кучей, не позволяя добраться до меня остальным.

Наблюдая, как оттаскивали раненых, я переводил дух и следил за неохотно затягивающимися отверстиями в животе. Едва первые жертвы покинули лестничный спуск, как следующие готовились наносить удары. Три человека свалилось после неудачного выпада из-за отсутствующих поручней ниже к проходу, куда мне пришлось постепенно отступить. Спустя два десятка нападавших, получившие ранения, столпились у нижнего выхода, но отступать не желали, пока все оголенные части тел не получили своих ожогов, несмотря на попытки защитить себя разными способами. Тогда часть бойцов занялась транспортировкой недееспособных, а остальные, выстроив небольшую оборону из пяти человек, следили за моими действиями.

Такое противостояние мне не выстоять. Силы от ранений быстро истощались. Я еле держался на ногах, спасаясь только тем, что стоял оперевшись в узком каменном проеме и внушал ужас раскаленным бетоном от текущей из ран лавы. К этому моменту каждый нападавший через пару минут присутствия чувствовал себя как в бане и вскоре начинал откашливать. Кто-то догадался притащить ведро снега, который быстро испарился. После такого противостояния борьба им давалась труднее, глаза слезились, и они начали выбегать наружу каждый раз, как добирались до меня. Приятное тепло окутывало меня и клонило в сон, я еще слышал возгласы воинов, но быстро отключился.

Очнувшись уже в обыденной после такого отдыха обстановке, я обнаружил, что нахожусь совсем не у служебного выхода, а рядом с одной из стен торгового зала под остатками широкой лестницы. Наверху зияла дыра, бетон вокруг уже затвердел, и мне с трудом удалось из него выкарабкаться, пусть он и крошился как сгоревшее дерево и внешне напоминал пористый камень. Также меч, который я держал все это время в руке, куда-то испарился вместе с кулоном, несмотря на то, что руки оказались по локоть зацементированы. Вокруг никого не было, небольшая часть деревянных укреплений превратилась в уголь, остальные были разломаны и небрежно собраны в другом конце помещения.

Должно быть, прошло много времени, и где искать своих подзащитных я не знал. Выйти отсюда привычным путем теперь невозможно, на месте служебного выхода осталась воронка, под потолком которой виднелся одинокий проем. Карабкаться по отвесной стене мне не хотелось, поэтому я пошел искать другой выход. После нескольких минут блужданий я нашел несколько проходов. Из одного доносился чей-то приглушенный голос, следуя за которым я быстро нашел несколько обвалов, ведущих в небольшие помещения наверх, где расположилась вся компания.

— Не подходи! — Алия была самой настороженной из всех. Она машинально выхватила свой заново полученный меч, направляя его в мою сторону. Остальные только вскочили на ноги, не предпринимая никаких действий. — Ты… ты нас чуть не задушил! А Хедур! Ты о нем подумал? — в этот момент ее оружие больше выступало в качестве указки, чем предмета обороны. И все же я решил поднять руки, осторожно выставляя их вперед.

— Это происходит, когда меня убивают или когда я сплю, — слегка пожав плечами, я развел поднятыми ладонями в разные стороны, демонстрируя удивление.

Хотя должен заметить, в первый раз такого почти никогда не было. Я просто засыпал после месячного спринта по знакомым окрестностям, но представлять теплое обволакивающее чувство начал только после разговора с Олафом. И теперь мне стало приятно вспоминать об этом. Может быть, это какая-то форма зависимости, которая становилась с каждым разом все хуже и хуже, или погода так на меня действовала? И опять я поймал себя на мысли, что за последнее время так и не представилось ни одной спокойной недели без чудаков, пытающихся меня убить.