Ида

Глава 17

Иллис скучал. Не по ведьмаку и его подопечной, хотя, наверное, по ним все-таки скучал, но вовсе не потому, что не мог без них прожить. Тут дело было в ином. В общем, юноша скучал отчаянно и всей душой, до зевоты и протяжных стонов. Он уже несколько часов слушал своего родственника. И ладно бы тот вел светскую беседу или делился какими-то воспоминаниями, но речи древнего старца были бессвязны и маловразумительны. Более того, он уже раз десять переспрашивал, как зовут его гостя. И столько же раз радовался ему и начинал свое бормотание заново.

А еще он путался во Фрашах. Точнее, не во Фрашах в целом, а лишь в двух: Иллиса старик именовал Верентом, то есть внука принимал за деда.

— А помнишь, Вер, что мы с тобой устроили на гулянии в Миле? Ох и досталось тогда тебе от твоего папаши, — старик заходился в хриплом смехе.

Иллис вежливо улыбался и поправлял:

— Дедушка Эклин, я не Верент, я его внук — Иллис, младший сын Юнира.

— Иллис? — хмурил брови старик. — Ах да, малыш Иллис! Конечно же! А ведь я говорил тебе, Верент…

И так продолжалось бесконечно. Юноша уже махнул рукой и перестал поправлять родственника, почти утратившего разум. Несколько раз Иллис пытался вернуть старика к реальности, начинал рассказывать про отца и братьев, но это Эклину Фрашу было неинтересно. Он переставал слушать уже спустя пару минут и снова уходил в свой собственный мир грез, где царило далекое прошлое, сотканное из обрывков, как лоскутное одеяло.

— Дедушка Эклин, а Ливидов помните? — без особой надежды спросил молодой человек, дождавшись, когда старик замолчит.

Древний Фраш остановил на Иллисе непонимающий взгляд, но вскоре махнул рукой:

— Не люблю Ливидов. Тетка моя за Ливида замуж вышла, сына родила. Всего несколько раз с ним виделись. Себе на уме, как все Ливиды. Мы с Верентом шалили, а этот всё тишком-тишком. Тьфу, не люблю таких. Вот мы с тобой, Вер…

— А потом он к вам с семьей приезжал? — прервал его Иллис, пока деда не унесло в дальние дали. — Ливид.

— Кто? — переспросил Эклин. — Тетка моя за Ливида вышла, а муж ее, дядька мой, выходит, мне совсем не нравился. И сынок их, братец мой троюродный, стало быть, тоже такой. Всё тишком-тишком, тьфу, не люблю таких.

— А когда он женился, вы с его семьей были знакомы? С дочкой не приезжал?

— Ой и славная дочка у него, такая красавица, а хохотушка! Я влюбился, вот прямо с первого взгляда и влюбился, уж такая девушка была…

— В кого влюбились? — оторопел юноша. — В Малису Ливид?

— Ливид? Это какой такой Ливид? Моя тетка за Ливида вышла…

Иллис выслушал в очередной раз про мужа тетки, про их сына — отца Малисы и махнул рукой, смирившись с тем, что от Эклина Фраша он не узнает ничего.

— Простите, дедушка, я покину вас ненадолго, — произнес юноша и поднялся с места.

Его родственник замолчал, поднял взгляд на молодого Фраша и нахмурился:

— Кто вы такой, молодой человек?

— Так что вы там говорили про девушку, в которую влюбились с первого взгляда? — вместо пояснения спросил Иллис.

— О-о, Ланисса, — протянул старик, — она была прелестна, как сама жизнь…

Иллис направился на выход из гостиной, оставив Эклина Фраша переживать свои воспоминания в одиночестве. И когда он тихонько притворил за собой дверь, из-за нее продолжило доноситься бормотание старика — слушатель ему был не нужен. Юноша вздохнул и покачал головой:

— Тягостное зрелище. Неужто и я стану таким однажды? — он передернул плечами и решил больше не задерживаться, смысла в этом не было.

Вскоре Иллис покинул дом родственника. Он вышел на улицу и огляделся, решая, что делать дальше. Молодой человек рассчитывал поспрашивать, если уж и не о Ливидах, то о колдуне, но старик ответа дать не мог. Юноша попробовал разок спросить еще в первый час своего гостевания, но дед только отмахнулся и сказал, что в жизни с этой братией не связывался и другим не советует.

А из прислуги у него были только слуга, который работал в доме, когда его хозяин еще был в своем уме. Он и остался сиделкой при старике. Да его жена — кухарка, она же горничная. Ни первый, ни вторая юноше на глаза не попались, когда он уходил. А он сам так спешил вырваться из того омута, в котором оказался, что даже не вспомнил о вопросах прислуге.

Осознав это, Иллис в растерянности обернулся. Возвращаться ужасно не хотелось, однако ему надо было услышать ответ, и юноша направился к дому. Дойти он не успел, потому что открылась дверь, и к нему навстречу вышел слуга.

— Вы забыли вашу сумку, господин Фраш, — сказал пожилой мужчина после легкого поклона.

— Проклятье, — проворчал Иллис и ответил: — Благодарю, я как-то совсем не вспомнил о ней.

— Я понимаю, — улыбка слуги вышла немного грустной, — хозяин сильно утомляет тех, кто не привык к его состоянию. Он всегда был хорошим человеком, но теперь стал тенью, которая живет в своем мире. Мы пытались найти того, кто ему поможет, но, к сожалению, рядом с нами нет никого с даром. Была когда-то ведьма, но она уже давно умерла. Возможно, она сумела бы вернуть хозяину разум.

Иллис едва не вздохнул с облегчением, слушая собеседника. Ему даже не пришлось спрашивать. Однако разговор надо было поддержать, возможно, что-то любопытное да всплывет.

— А в соседних городах или деревнях? Там не искали? Если не ведьму, то колдуна, они тоже лечат.

— Спрашивали у людей, — ответил слуга, — но в нашей округе никого не осталось. Может, где подальше и есть кто, только как же я пойду? Хозяина одного не оставишь. Жена моя за ним не уследит, она всё больше по хозяйству, а я за ним нянькой хожу. Он же как дитя, сам не понимает, что делает.

— Почему же моего отца не просили? Или братьев? — удивился юноша. — Я знаю, что он навещает дедушку Эклина.

— Господин Фраш обещал узнать, но, видно, так никого и не нашел. А может, подумал, что всё это глупость. Знаете, не всякий захочет с ними связываться. Никогда не знаешь, на кого попадешь. Взять травки-то одно, а вот пустить в голову — другое. Нашу-то ведьму мы хорошо знали, но померла. А чужого кого звать боязно. Но уж больно хочется хозяину помочь, чтоб последние свои дни прожил по-человечески.

— Я узнаю у отца, — пообещал Иллис. — Или сам приведу кого-нибудь, кому можно довериться. Только не могу сказать, как быстро.

— Благодарю, господин Фраш, — поклонился мужчина.

Большего он сказать не успел, потому что в доме раздался звон стекла, и слуга, охнув, поспешил обратно.

— Опять что-то разбил, — только и услышал молодой человек.

Он поднял взгляд, скользнул им по окнам и, закинув сумку на плечо, направился прочь. Кого позвать к старику, Иллис уже знал. Ему искать кого-то было не надо, он и так был рядом. Только сейчас это было как-то не к месту. Их ожидала дорога в столицу, раз уж тут не было колдуна. Сколько времени займет лечение? У них, возможно, времени вообще не было. Теперь еще и Виш оказался под угрозой.

— Когда закончим, тогда и вернемся, — наконец решил молодой человек и свернул к рынку.

Он знал, что его спутники там появятся, возможно, они уже даже добрались до города. Впрочем, подходить к ним юноша не собирался, но побродить позади и понаблюдать было веселей, чем сидеть со стариком, выжившим из ума.

А потом мысли студента вернулись к слуге старого Фраша. Была ведьма, но умерла… Она могла бы помочь Малисе сорок лет назад, но явно не могла вернуть Иду сейчас, еще и управлять ею. Значит, не она. А о ком-то другом мужчина не сказал. И по близости колдовской братии нет… если, конечно, тот, кто нужен Иллису и его спутникам попросту не привлекает к себе внимание.

— Но Малиса-то о нем или о ней как-то ведь узнала, — прошептал юноша.

Узнала, сошлась и убрала соперницу. Однако это не роксумская ведьма, потому что ее уже нет. Иллис остановился и потер подбородок. Ливиды ездили не в Роксум? Возможно, что и нет. Дед хоть и без разума, но, сколько вспоминал о Ливидах, столько же раз и отзывался о них с неодобрением. Значит, дружны не были и вряд ли бы отец Малисы повез дочь сюда.

Но куда тогда? Точно не в Мил, потому что и с родней молодого человека Ливиды дружны не были и не поддерживали родственных отношений. Отец о них толком ничего не сказал, кроме того, что есть такие и еще по мелочи. А остальные родственники живут не так близко, чтобы обернуться за три дня.

— Вот осел, — произнес Иллис, вдруг остановившись, и шлепнул себя ладонью по лбу.

Ну конечно же, осел! Как можно было не подумать о том, что лежало на поверхности? Фрашами родня Ливидов не заканчивалась! У Ливидов были Ливиды, а еще родня матери Малисы. Так что уехать из Фелита они могли куда угодно и уложиться в эти несчастные три дня, если вообще ни поехали сразу к колдуну…

А затем пришла иная мысль, озадачившая молодого человека. Но как тогда он сам оказался втянут во все это? Почему Иду послали за его жизнью? Ни Ливидам, ни тем более родственникам жены отца Малисы он не мог перейти дорогу. Да он вообще никому дорогу не переходил! Однако Иду отправили именно за его жизнью.

— Ничего не понимаю, — мотнул головой юноша.

Он протяжно вздохнул, обвел улицу взглядом и обнаружил, что за своими мыслями не заметил, как дошел до рынка. Иллис уверенно свернул к торговым рядам и побрел мимо них, больше рассматривая людей, чем товары. Остановился лишь пару раз. В первый — возле продавца сладостями. Купив себе леденцов, юноша сунул один за щеку и усмехнулся, подумав, что подобное лакомство больше бы подошло для ребенка или для девушки. После этого улыбнулся и направился дальше, уже точно зная, что хочет купить.

Второй раз, и это было его целью, Иллис остановился возле павильона, вывеска на котором гласила, что это дамский магазин. Туда-то молодой человек и зашел, ведомый своей идеей. Не сказать, что посещать подобные лавки было ему привычно. Напротив, молодой человек заглядывал как-то в столице в дамский салон, но был он с подружкой, и выбирала она сама, а юноша просто оплатил. Он тогда был увлечен девушкой и желал ее порадовать.

А сейчас зашел в одиночестве и выбирать намеревался сам, однако смущения не ощутил. Иллис вообще смущался нечасто, а если и смущался, то скрывался за показной бравадой. Но смущения и вправду не было. Да и не отчего было приходить в смятение, ничего этакого он покупать не думал. Так… мелочь.

— Доброго дня, молодой господин, — приветливо улыбнулась юноше женщина лет тридцати.

Была она миловидна, и в глазах таилась игривая искра. Должно быть, женщина была веселого нрава. Иллис бросил взгляд на ее руку и не обнаружил супружеского кольца. Возможно, она была вдовой, потому что вряд ли в таком возрасте и при приятной внешности осталась незамужней. И будь студент сейчас не занят иным делом, он бы, пожалуй, приударил за вдовушкой, однако ныне было не до игр, и досады от этого молодой человек не испытал.

— Я хочу выбрать подарок, — сказал Иллис.

— Матери, сестре или невесте? — деловито уточнила женщина.

Юноша уже открыл рот, чтобы сказать — знакомой, но неожиданно для себя ответил:

— Невесте.

— О-о, — вдохновенно протянула торговка, — у такого приятного молодого человека и невеста должна быть премиленькой.

— Именно так, — заверил ее юноша. — Так что же вы можете мне предложить?

— Реда, — стрельнув глазами, назвала свое имя женщина.

— Реда, — с улыбкой повторил Иллис.

Она отвернулась, сжала пальцами подбородок и заскользила взглядом по полкам. Юноша осмотрел товар и, заметив, что там есть довольно объемные шкатулки, добавил:

— Только не очень большое. Мне в дорогу, так чтоб довезти и не попортить.

Реда обернулась и приподняла брови:

— Так девушка не из Роксума? Жаль.

— Почему? — полюбопытствовал Иллис.

— Потому что я была бы рада, если бы ко мне заходил такой… — она вновь стрельнула глазами и закончила, — приятный мужчина.

Да, если бы Иллис желал, интрижка бы с этой женщиной точно вышла. Она была не против.

— Ты сама красавица, Реда, — упершись ладонью в прилавок, с улыбкой произнес молодой человек, разом перейдя на «ты». — Должно быть, муж тобой налюбоваться не может.

Он, конечно, сделал вывод, что его собеседница свободна, но оглашать этого не стал.

— Муж, — она пренебрежительно махнула рукой. — Мой муж уехал на заработки в Анген через два года после свадьбы. И вот уже шесть лет я не жена и не вдова, а не пойми кто. Может, помер, а может, снова женился там и живет себе, детей растит. А я тут его до смерти, похоже, ждать буду.

— Неужто и писем друг другу не пишите?

— Не пишем, — несколько резко ответила Реда и вновь отвернулась, однако продолжила говорить: — Он на прииск поехал, сказал, даст знать о себе при случае. За шесть лет случая, видать, не представилось. А может и прибили уже, если нашел чего стоящего. Кто ж знает.

— Можно запрос составить в полицию Ангена через полицию Роксума, — заметил Иллис.

— Зачем? — женщина полуобернулась и хмыкнула: — Я за шесть лет без него привыкла. Сама себе хозяйка.

— А если детей захочется?

Реда опять обернулась и окинула своего покупателя откровенным взглядом:

— Если детей, то только от красивого мужчины, но ты ведь сам почти муж, еще и уезжаешь, — она широко улыбнулась и направилась к одной из полок.

— Нет, правда, — продолжил беседу юноша. — Если он мертв, то твоя свобода останется с тобой. Зато при встрече с мужчиной, которого захочется назвать мужем, ты сможешь снова сыграть свадьбу.

Реда ответила не сразу. Она что-то взяла в руки, а когда развернулась, Иллис увидел небольшой ящичек, украшенный резьбой. Женщина подошла к прилавку, поставил на него свою ношу и, бросив взгляд на покупателя, наконец произнесла:

— Если он жив, то, узнав, что я его разыскиваю, захочет вернуться. А этого уже не хочу я. — Заметив в глазах молодого человека любопытство, она усмехнулась и пояснила: — Из восьми лет мы были вместе всего два года, и не скажу, что это было хорошее время. Самым счастливым событием стал его отъезд в Анген. Так что мне без него и вправду лучше, не хочу, чтобы он возвращался.

— Есть другой способ узнать, живой или нет, — пожал плечами юноша. — Сходи к ведьме или колдунье, они скажут. И если умер, тогда отправить запрос, чтобы уже стать свободной по закону.

Реда открыла ящичек и развернула к покупателю, чтобы он увидел содержимое. Однако Иллис не спешил опускать взгляд на то, зачем пришел. Теперь, когда разговор подошел к тому, из-за чего студент продолжил его, отступать не хотелось.

— Ты, похоже, совсем не из наших мест, — сказала Реда, и юноша кивнул. — Наша ведьма давно померла, я ее даже толком не помню. Говорят, была у нее ученица, успела набраться мудрости незадолго до смерти старухи. Думали, что у нас и останется, но с ней разругалась какая-то горожанка. Вроде как просила чужого мужа приворожить, а может, соперницу проклясть. Сплетни разные ходили, я от родителей слышала. Ушла, в общем, ученица, а вскоре и старуха померла. Так что остались мы без колдовства.

— Колдунов немало, может, есть где-то неподалеку или в соседней округе.

— В соседней округе может и есть, а неподалеку никого нет, уж не знаю, почему колдуны нас десятой дорогой обходят. Не нравится им, видать, Роксум. Ты товар-то смотреть будешь? — улыбнулась Реда. — Или решил со мной остаться? Я ведь не откажусь, — она подмигнула, а Иллис, хмыкнув, опустил взгляд на то, что предлагала ему хозяйка дамской лавки.

В ящичке, на бархатной подкладке лежало небольшое зеркало в ажурной раме с ручкой, гребень с резным позолоченным орнаментом, маленькая круглая шкатулочка и два пустых флакончика в витой позолоченной оплетке. Иллис открыл шкатулку, но она была пуста, и Реда пояснила:

— Можешь купить своей невесте браслет или сережки, тогда шкатулка не будет пустой. А в парфюмерной лавке тебе нальют любых духов по нраву. Нравится?

— Нравится, — кивнул молодой человек. — Тогда помоги уж выбрать и сережки.

— Какие глаза у твоей любимой? — спросила женщина.

— Голубые, — ответил Иллис и на миг отвел взгляд. Немного привирать ему было нестыдно, но слово «любимая» все-таки смутило.

Признаться, Ида ему понравилась, хоть и была призвана, чтобы убить его. Но девушка и вправду трогала своей хрупкостью и отрешенностью. Хотелось обнять ее, прижать к сердцу и отогреть. Возможно, это была просто человеческая жалость, потому что участь ей досталась незавидная. В любом случае, те чувства, которые будила в молодом человеке бывшая покойница, влюбленностью не были. Невестой она и вправду была, несчастной погубленной чужой подлостью невестой, но любимая… Это слово было слишком интимным и откровенным, и назвать так Литтиду Кайель молодой Фраш не мог. Однако и объяснять свою заминку торговке безделицами не собирался, а потому вновь деловито потер руки и улыбнулся.

— Выбирай, — Реда разложила на прилавке несколько пар сережек с голубыми камешками.

Юноша с интересом посмотрел на товар и протянул руку к увесистым крупным серьгам с большим камнем. Выбор был продиктован мыслью о том, что у Иды не только голубые, но и большие глаза. Однако тут же мотнул головой. То, что он выбрал, девушке совершенно не подходило. Реде бы подошло идеально, а Ласточке нет.

— Она нежная, — негромко произнес юноша и улыбнулся, наконец заметив то, что нужно.

Сережки были просты и незатейливы, но сделаны, словно их выплетала искусная кружевница, а не мастер ювелирных дел. Такой же хрупкий цветок, как и Ида, с сердцевинкой — камушком нежно-голубого оттенка.

— Красивые, — одобрила Реда, после задумалась и щелкнула пальцами: — Вот что у меня есть к этим сережкам.

То, что вскоре появилось на прилавке, по большей степени подходило не к сережкам, а к цвету их камешка. Скорей всего, женщина решила, что таков цвет глаз неизвестной невесты. Это была атласная лента на волосы, бархотка с позолоченной подвеской, тонкая также позолоченная нить с голубыми бусинками, насаженными на небольшом расстоянии друг от друга, и брошь. Брошь, пожалуй, более всего походила на серьги, не была один в один, но довольно близка.

— Сколько это стоит? — спросил юноша, раздумывая над деньгами, лежавшими в его кошельке. А выслушав ответ, кивнул: — Возьму всё.

— Теперь я еще больше жалею, что ты не из Роксума, — рассмеялась Реда.

— Врешь, — усмехнулся Иллис. — Если бы я был из Роксума, ты не была бы со мной откровенна.

— Откровенной бы не была, — согласилась хозяйка лавки, — но почему же я вру? От красивого и щедрого покупателя я бы не отказалась. Как видишь, люди у прилавка не толпятся. Если бы у меня не было еще одной лавки, то мне и вправду пришлось бы разыскивать своего мужа. — Она опять подмигнула и уложила покупки в ящичек с расческой и зеркальцем. После закрыла его на маленький крючок, не позволявший крышке открыться, и добавила: — Не думай обо мне дурно, не такого уж я и легкого нрава. Просто захотелось немного поболтать.

— Я и не думал, — заверил ее молодой человек, расплатился и пожелал: — Будь счастливой, Реда.

— И ты будь счастлив со своей невестой, красавчик, — ответила она с улыбкой. — Будешь опять в Роксуме, не забудь зайти, девушки любят подарки. А у меня их полная лавка.

— Непременно, — весело ответил молодой человек и покинул дамский магазин.

Иллис погладил через ткань своей дорожной сумки подарок для Ласточки и удовлетворенно вздохнул. После обвел приметную ему часть рынка взглядом и едва не вскрикнул от радости, потому что увидел тех, кого хотел найти. Несмотря на то, что они теперь выглядели иначе, чем утром, молодой человек сразу узнал их. Он расправил плечи и поспешил за своими спутниками, впрочем, пока не намереваясь приближаться.

Юноша остановился, когда к его спутникам подошел юркий поджарый мужчина. Он о чем-то заговорил с ведьмаком, и тот уже не сводил взгляда с незнакомца. Иллис захотел услышать, о чем идет беседа и, подойдя ближе, случайно наступил кому-то на ногу. Возмущения прохожего привлекли к студенту внимание.

Юноша буркнул извинения, досадуя на неожиданный скандал. Он повернул голову и встретился взглядом с ведьмаком. Тот едва приметно качнул головой, показав, чтобы Иллис не подходил, и молодой человек его понял.

— Да простите же вы меня, — сказал он прохожему, не желавшему успокаиваться. — Народу-то сколько, я не желал задеть вас. Вот, — он вытащил из кармана несколько монет, — примите, как извинения.

Мужчина посмотрел на ладонь студента, забрал и буркнул себе под нос:

— Однако же надо быть внимательней, — а после ушел.

Иллис вновь посмотрел туда, где стояли его спутники, и увидел, что они уходят с юрким незнакомцем.

— Кто это? — шепотом спросил себя юноша и последовал за ними.