И пришел Лесник! 16 (S-T-I-K-S)

Глава 17 Фройляйн Иштар

— Как же у вас воняет, барон! — Иштар сморщила свой носик. — И к тому же холодно как в космосе!

— Приходилось бывать? — спросил Хайзенберг.

— Приходилось. Я на белой жемчужине прошла двести метров по внешней стороне платформы без скафандра. Кое-что отвалилось по пути, но это не так важно.

— Зигфрид, принеси нашей союзнице плащ. Хороший немецкий кожаный плащ на меху, — Хайзенберг взглянул на Иштар. — И сапоги тридцать седьмого размера.

— Спасибо, барон. У вас кормят? — спросила невинно хлопнув ресницами Иштар. — Позавтракать не успела, знаете ли.

— Смотря кого, — игриво ответил барон Хайзенберг. Иштар вздрогнула, вспомнив тот зелёный орган, свисавший ниже колен. — Да ты не волнуйтесь, дорогуша. Мне от тебя нужна только база. Откроешь её для меня и в расчёте. Ну ещё медицинская капсула. Зигфрид, прикажи пусть нам накроют в кабинете, здесь и правда прохладно.

Одевшись Иштар, прошла за бароном в его кабинет. Могут, когда захотят, удовлетворённо подумала Иштар. Это была библиотека с многочисленными книжными полками по стенам. В центре стоял массивный дубовый стол и два глубоких кожаных кресла. На столе стоял шести рожковый подсвечник с зелёными свечами и кое-как разгонял мрак, сгустившийся в библиотеке. Исходящий от свечей свет неважно освещал старинный кувшин с вином, два серебряных кубка и таких же серебряных блюда с восхитительно пахнувшим рагу. Барон показал на кресло, а сам уселся напротив.

— Рагу из партизан? — не удержалась Иштар. — Пахнет замечательно, чем вы их кормите, барон?

— А если и так, откажетесь? — ехидно ответил вопросом барон. — Чистый уран, дорогуша, без всяких примесей.

— Ни в коем случае, партизан я люблю в любом виде.

— Рагу из телятины мы, знаете ли, не чужды вкусно поесть. У нас и магазин неплохой появляется недалеко. Угощайтесь, — барон Хайзенберг развёл руками. Позади Иштар беззвучно возник слуга и налил из кувшина вина в кубок. Иштар как воспитанная девочка заложила салфетку за отворот негнущегося кожаного плаща. Как они в них ходят? Ну не в ночнушке же сидеть за столом. Сапоги тоже надо разнашивать, но это лучше лаптей из коры деревьев.

— Барон, а вы фюрера видели? — невзначай спросила Иштар сама не понимая почему.

— Не только видел, но и хорошо знал. Довольно экзальтированный и нервный тип. Мистика у него на первом месте, он, по-моему, без неё даже в сортир не ходил, простите. Порой как начнёт рассказывать, как он овладел копьём сотника Лонгина убившего Христа, то никак остановиться не может. Мол, оно ему нашептала напасть на русских.

— Лоханулся, чудак, — засмеялась Иштар, — и всю вашу нацию вогнал в каменный век.

— Я не виноват.

— О, не стоит извиняться. А как вам идеи национал-социализма, не заразил он вас этим? — Иштар ловко орудовала ножом с вилкой поглощая огромную порцию рагу.

— Не поддерживаю. Я как учёный и наполовину еврей резко против. Да в каждом уважающем себя институте есть учёные-евреи. Да он и сам на какую-то там часть из наших. Зря он, вот американцы, наоборот, дружили с ними, говорят добились неплохих результатов.

— Вы бы тогда ещё один рожок к подсвечнику приделали, — засмеялась Иштар. — С русскими надо дружить, мы ребята простые, если кого полюбим, то последнюю рубаху снимем.

— Хотел, но не успел, — серьёзно ответил барон Хайзенберг. — Я и сам не понимаю, рад ли я что попал сюда или нет. Чем там всё закончилось? Всё забываю спросить у «партизан».

— Фюрер отправился в Ад застрелившись в бункере. Остальные, кто успел, разбежались по миру как тараканы. Ну и как водится всё свалили на нас, на русских, мол, довели несчастного художника до самоубийства.

— Я так и думал. Да, — спохватился барон, — атомную бомбу сделали?

— А то, американцы и тут же скинули на косоглазых. Как говорится с пылу с жару.

— Японцев? — уточнил барон.

— Да, им понравилось. Сто сорок тысяч как небывало, а может и больше. Не фига дельфинов убивать! Но вот те бомбы, что вы нашли сильнее в сотни раз. Вы уж осторожнее с ними, барон. Мы же на одном стабе всё же, — Иштар промокнула краешек губ салфеткой.

— О, я не собираюсь взрывать их. Тем более одной уже нет. Весь добытый из неё уран пошёл в дело.

— Эти ваши пугающие оранжевые глаза из этой серии? Эффектно смотрится.

— Ты догадлива, Иштар. Да, баловство, но вставляет. Главное, я смог запустить реактор на совершенно новых принципах. Сомневаюсь, что мои коллеги на Земле смогут добиться подобных результатов. Не та физика, знаешь ли. Но у меня получилось мощнейшее оружие на основе аккумуляторов.

— Интересно. А что вы скажите, барон о чудовищах, вылезающих из разломов? — Иштар пригубила второй кубок.

— Ты и это знаешь? — удивился барон. — Небывалая осведомлённость, не успела появиться как столько наделала!

— Я всё знаю, — улыбнулась Иштар.

— Вылезло во время эксперимента. Прямо на наших глазах одно из «окон» болота исчезло и из ямы появилась эта тварь. Первым делом она сожрала мой прекрасный…

— Немецкий топливный стержень? — закончила за него Иштар со смехом. — Испугались наверное? — спросила Иштар. — К вам из Пекла элита доходит?

— Бог миловал, нас защищает чернота. Но всё же бывает, иногда проникают кружным путём. Но я специально организовал вокруг своей базы сеть болот. Элита, как оказалось, не любит тяжёлую воду. Редко какая зверушка сюда забредёт, — довольный собой барон поднял кубок.

— Если бы не ваш доминирующий зелёный цвет и некоторые… эээ изъяны на теле, я сказала, что вы неплохо устроились, — девушка огляделась вокруг.

— Ну не надо, — отмахнулся барон Хайзенберг. — Если нам всё удастся, то я рассчитываю улечься в медицинскую капсулу. И навсегда избавиться от этого… оттенка! — Барон украдкой смахнул со стола упавший кусочек плоти, предательски отделившийся от носа. Опять начал разваливаться нос, с сожалением подумал он, неделю держится и потом, вот. Как-то неудобно перед дамой даже, немного смутился барон.

— Вы наверняка хотите обсудить предстоящий штурм? — намекнула Иштар.

— Да, кстати тебе пойдёт аккуратная фуражка чёрного цвета под твоё светлое каре. Истинная арийка! — восхищённо поедал её глазами барон. Но, к сожалению, вместе с носом такая же беда постигла и его пенис. Об этом он никому не решался говорить, иначе пришлось бы потом перестрелять всех шутников и остаться один на один с членом. Пенис периодически набухал, приобретая неестественно огромные размеры, а затем начинал разваливаться по частям. Что больше всего его удручало то, что первыми отделялись тестикулы и его голос приобретал нотки кастрата. Мочеиспускание в эти дни было особенно затруднено, не говоря уже о накрывающей барона депрессии. В это время Хайзенберг пребывал в печали и грустил.

— Спасибо, барон. Обязательно воспользуюсь вашим советом.

— Я прикажу, чтобы вам выдали полный женский офицерский комплект, — сам себе удивляясь пообещал барон Хайзенберг. А затем я залезу в капсулу и выйду из неё красавцем с огромными стальными яйцами! И обязательно трахну тебя, подумал барон. На некоторое время он отключился представляя, как он будет развлекаться с Иштар, перебирая в уме известные ему позы. Знал бы он, что ему могла показать Иштар, тогда бы он заплакал, поняв какой он несмышлёныш в Камасутре. А что потом? Два варианта на выбор. Если она согласится разделить с ними бремя власти, то будет жить как кот в масле, так вроде? В противном случае придётся её пристрелить как собаку. Есть третий вариант, можно отдать медузам, те сразу обеспечат ей сеанс похудения. В общем он ещё подумает, решил господин барон.

— Так что со штурмом? — Иштар тоже лелеяла некоторые моменты, а именно свалить под шумок от этих зелёных человечков. Лесник их отделает как Бог черепаху, полюбас, здесь даже к гадалке ходить не надо. Она специально подставит их под стволы. Из ныне живущих за пределами Холма она одна знала сектора обстрела треног. Ха-ха! Это будет знатная подстава!

— Я могу выставить полк! — похваляясь заявил барон. Правда в недавнем походе он потерял четверть, но это мелочи. — У меня есть пять тысяч штыков, Иштар. Как тебе?

— До вашего визита, барон у меня было немногим меньше, — заметила Иштар.

— Ну я забрал с собой пять сотен ваших, возможно ещё столько же убили при нападении мои люди. Остальные, вероятно, где-то бегают и нервируют медуз, — барон позволил себе саркастически усмехнуться. — Так вот эти пять сотен я передам тебе!

— Ого! Рискуете! — подыграла ему Иштар. Чудесно, разложившийся ты ишак, я всех их направлю к тебе. Пусть оторвут твой гнилой зелёный череп.

— Я вижу блеск в твоих глазах, женщина. Но нет! Ты будешь сидеть в штабной машине и обрисуешь картину по громкой связи своим подопечным. Ну и понятное дело рядом с тобой будет находиться Зигфрид. На случай если ты начнёшь болтать лишнего. Справедливо? — в оранжевых глазах барона зажглось солнце.

— О, да, — покачала головой Иштар. Вот же старый гондон, но посмотрим кто кого переиграет. — Согласна. Когда начинаем?

— Сразу после обеда, чего тянуть партизана за яйца. Так вроде у вас говорят? — уточнил Хайзенберг.

— Примерно так, да, — заржала Иштар представив муров с зажатыми в тиски яйцами.

К тому времени как они выбрались на улицу на плацу уже стояли отборные части господина барона. Все они не сводили глаз, не с господина барона, а с его спутницы. Очаровательной блондинки в чёрной коже и знаками отличия штурмбаннфюрера СС. Поодаль стояли потрёпанные пять сотен её коллег. Живые, хотя и порядком ощипанные. Хайзенберг демонстративно достал «парабеллум», давая понять Иштар, что завалит её сразу, если та отдаст команду своим солдатам. Представление прошло идеально. Все узнали о предстоящей затеи. К удивлению, Иштар, атомиты реагировали также безотказно, как и муры. С ними как раз всё было понятно, но атомиты восприняли будущий штурм как должное нисколько не возражая. Что на них повлияло Иштар не могла понять. Дисциплина, безнадёжность, незавидное положение. Впрочем, ей по большому счёту было всё равно. Главное, чтобы Хайзенберг истощил свои силы, а затем она поговорит с ним по-другому. Она даже сделает ход конём и временно покинет стаб, но только лишь за тем, чтобы набрать себе ещё больше войска. Пару хороших засад с громкоговорителем и караваны, следующие по трассе в Вавилон, перейдут под её знамёна!

Через час состоялся Великий поход к Холму. Зигфрид не сомневался, что о нём сложат песни усопшие викинги в Вальхалле. И обязательно будут воспевать его на пирах вместе с Одином. Ну или в крайнем случае сложат стихи, стишок возможно. Или просто слово «холм» станет матерным. Типа «холм» тебе на воротник, собака сутулая. Но об этом Зигфрид ещё не знал. Сейчас он бодро осматривал окрестности высунувшись из люка командирского бронетранспортёра и представлял себя Кононом-завоевателем! Ещё через два часа первые разведчики добрались до Холма. На Улей опустилась ночь. Яркие звёзды этой части галактики от наблюдателей скрыли плотные облака, а с Холма медленно стекал плотный белёсый туман. Видно, было только начало тропы и несколько больших валунов. Что там наверху было непонятно. Жители базы примерно знали, что может поджидать усталого путника при ночном восхождении на вершину. Атомитам же об этом было неизвестно. Два разведчика бросившие свой замечательный немецкий мотоцикл с пулемётом решили по-тихому взобраться по тропе.

— Ганс, тише, доннерветер! — прошипел Кунц. — Передвинь флягу на поясе, она издаёт слишком много шума о твой автомат. Хочешь неприятности?

— Да, да, — прошептал усатый Ганс. Кунц был за старшего в их паре. Оба в рваных камуфляжных брезентовых плащах, одетых поверх кожаных курток, в касках с рожками. Каждый из них весил свыше ста двадцати килограмм, так что третьего бойца, положенного по штату их чудесный немецкий мотоцикл, уже не вывозил. Сейчас они медленно пробирались вверх по тропе перебегая от одного валуна к другому. Пока всё шло замечательно, и колобки исчезли из глаз погрузившись в туман. Он был настолько плотным, что видимость моментально упала до метра. Усатый Ганс шёл первым и под его ногой что-то треснуло, атомит опустил глаза и увидел раздробленную берцовую человеческую кость!

— Шайсе! Кунц, ты видел это? — он повернулся, держа в руках кость. Но позади него никого не было. — Кунц! — тихо позвал напарника атомит, но ответа опять не последовало. Тогда он рискнул снять противогаз с запотевшими стёклами. Стало ещё хуже, его глаза не привыкли к такому. Ганс пошарил вокруг себя и нашёл на земле автомат Кунца. Уставившись на него, он струхнул. — Кунц!!! — Прошипел он ещё громче. Опять без ответа. Атомит решил вернуться назад и сделал два шага вниз завернув за валун и опять на что-то наступил. В этот раз это было нечто мягкое. Протерев очки противогаза, он надел его, привычно глянув на мир… и тотчас охуел. Перед ним лежала огромная жопа, несомненно, принадлежавшая ранее Кунцу. Вот его сапоги, один каблук скошен, им он всегда шаркал по рычагу мотоцикла. Его портки со следами хлорки и нецензурной надписью на замечательном немецком языке. А выше… одиноко на камне расположилась свежо обгрызанная жопа. Остатки волос под капюшоном у Ганса зашевелились, не желая в этом участвовать и сам Ганс с истеричным визгом подорвался вниз по тропе. Но нельзя было вот так вот просто покинуть место происшествия. Чья-то длинная костлявая лапа с роскошными когтями поддела Ганс за разгрузку и бесцеремонно дёрнула обратно. Чертыхаясь усатый атомит, полетел в туман. Из-за валуна раздался жуткий предсмертный визг и чье-то удовлетворенное чавканье. Вскоре послышалась качественная отрыжка и из тумана на тропу вылетели остатки ног в замечательных немецких сапогах.

Через два часа, ближе к утру туман начал рассеиваться, обнажив тропу, как всегда, заваленную свежими костями. Сегодня это были человеческие, чего не часто увидишь здесь. Обычно заражённые играли в прятки сами с собой, но сегодня ночью к ним пришли в гости атомиты. Играть им предстояло ещё примерно сутки. Игры обещали запомниться надолго, но никто из участников ещё не знал насколько. Передовые части с мурами во главе начали окапываться уже в пять утра. После рассвета почва начала нагреваться и туман полностью рассеялся. Холм, больше похожий на небольшую гору предстал перед атакующими во всей своей красе. Барон Хайзенберг сидя в штабном броневике разглядывал его через замечательную немецкую оптику. Иштар тоже дали бинокль. Она ещё ни разу здесь не бывала и сразу поняла, насколько это удобное место. Атомиты, понятное дело здесь жить не могли, пока фоновая радиация не достигнет параметров рванувшего реактора. А вот мурам надо было поселиться здесь раньше этих бомжей. Господствующая высота, почти всё пристрелено, а внутри сухо и тепло. А также все удобства. Эх, Лесника, пожалуй, оттуда уже не выкурить. Хотя ей ли унывать, она вспомнила штурм семнадцатой платформы. Отберу всё равно, пообещала девушка сама себе. Там есть капсула! Надо обязательно поправить пошатнувшееся здоровье. Пусть Хайзенберг пока убьётся об этот Холм, а я подожду, решила коварная нимфа.

— Зигфрид! — не отрываясь от просмотра крикнул помощнику.

— Я здесь, господин барон.

— Дай несколько залпов по вершине, — приказал Хайзенберг.

— Слушаюсь, господин барон, — и полез из броневика командовать артиллерией. Атомиты умудрились притащить с собой четыре полевых 150-миллиметровых гаубицы. Их установили на относительно ровном участке в километре от Холма. Рядом с ними располагался временный штаб, к которому подъехали командирские машины и служба радиоперехвата с кольцеобразными антеннами. Они могли заодно пеленговать объект если засекали передатчик с разных направлений, но в Улье можно было напеленговать только неприятности отъехав подальше от стаба. Через минуту после исчезновения Зигфрида прозвучали четыре оглушительных выстрела. Не привыкшая к такому Иштар сжалась сидя в броневике.

— Ничего страшного, фройляйн Иштар. Сейчас, наши замечательные немецкие гаубицы выбьют всё дерьмо из мутантов, засевших в Холме, — с пафосом сообщил барон Хайзенберг.

— Охотно верю, барон, — кивнула она. — А затем ваше бесстрашные воины пойдут на штурм вершины?

— Разумеется, — пренебрежительно усмехнулся Хайзенберг. — Ведь сейчас мы стреляем снарядами с новой начинкой. Мои аккумуляторы на жидком гелии разнесут в пух и прах недоразумение, называемое Холмом.

— Вы не задумывались, что базу строили внешники по классу крепости? — закинула удочку Иштар.

— Ну и что. Займёт немного больше времени и всё. Видите, — он приник к окулярам, — на вершине полный бардак. Всё сожжено и даже оголилась верхняя часть пирамиды белого цвета?

— Ага, вижу, — кивнула Иштар разглядывая Холм в бинокль.

— А теперь, фройляйн Иштар наблюдайте как мои храбрые солдаты возьмут штурмом эту крепость!

К подножию Холма потянулись отряды вооружённых людей. Первыми шли муры, за ними в мышиного цвета формах ползли атомиты. Когда до начала тропы оставалось сто метров два огромных валуна треснули пополам и камни разъехались, обнажив убийственные жерла стволов стационарных треног.