И пришел Король

Глава 5

Путь до Йосайя у Кенджи и его спутников занял всего несколько дней — благо что по дороге они всего раз попали во вьюгу, заставившую их спешиться и искать укрытие, ведя за собой упирающихся лошадей за уздцы — и проходил без каких-либо происшествий, так что время они убивали за неспешными разговорами.

Кенджи узнал, что несмотря на появление Черных Всадников и многочисленные атаки варваров, которые все чаще были вооружены огнестрельным оружием, многие Волки также как и южане не воспринимают истории о Пепельном Короле и Черной Кузнице всерьез. Говорили такие люди, что Всадники — всего лишь переодетые дикари, байки о могуществе которых раздули любители почесать языком, ружьями и пистолетами айров снабжает кто-то из вассальных домов, надеясь тем самым подорвать авторитет Волков, огни же средь гор, где по легендам располагается Черная Кузница, были ничем иным как природным явлением, не более.

Также люди Окамото сообщили, что в последнее время дикари не только участили набеги на вессов, но и активно выясняют отношения между собой, объединяясь племенами в целые союзы против общих врагов. Притом проявляя небывалую жестокость, вырезая подчас целые деревни, не жалея ни женщин, ни детей. Однако некоторые кланы, то ли не желающие принимать участие в междоусобных войнах, то ли трезво оценивающие свои силы, снимаются с насиженных угодий, где они жили десятками лет, и уходят все дальше на юг. Иной раз они даже селятся бок о бок с вессами, если те, разумеется, готовы терпеть подобных соседей.

Кенджи в свою очередь подробно рассказал про убийство Симады и предательство главного советника. Спутники Кенджи выслушали его с интересом, но, похоже, услышанное не произвела на них сильного впечатления. Впрочем, оно и понятно. Император как и другие власть имущие редко обращали пристальное внимание на то, что творится на заснеженных северных землях, так что его обитателям по большему счету было абсолютно все равно, кто там сейчас занимает трон и по какому праву.

Думается, глава какого-нибудь местного мелкого рода, сумевший сколотить вокруг себя ватагу бойцов, имеет здесь куда больший вес, чем любая столичная шишка, обвешанная титулами и регалиями, да и разборки между прочими Домами северян мало касались; стычки меж варварами и нападения демонов беспокоили их куда сильнее. Что ж, суровому краю — суровые нравы.

А вот история про драку с Рашем — óни, который работал на Жнеца и участвовал в налете на сокровищницу в императорском дворце — напротив, заинтересовала всех. Как оказалось, на севере óни тоже хватает и нередко демоны сбиваются в целые банды, которые вполне могут представлять опасность даже для отряда опытных воинов. К счастью, óни не слишком ладят даже друг с другом, поэтому в большинстве случаев новоявленная шайка распадается сама собой, когда демоны не могут поделить добычу или решить, кто же из них главный; нередко они и вовсе изводят друг друга в жесточайшей драке.

Но, увы, не всегда. Пожилой коренастый мужчина без кончика носа самолично принимал участие в облаве на дюжину óни, что почти год наводили ужас на весь север, разоряя деревни — причем зачастую просто так, забавы ради, чтобы выяснить, кто сколько людей сможет убить за один налет. В конце концов демонов все же удалось выследить и перебить, но, увы, множество храбрых рубак и могучих заклинателей сложили головы в той схватке.

Помимо Волков север облюбовали еще несколько Домов. На востоке располагались Дом Медведя и Дом Касатки, запад облюбовали Дом Моржа и еще несколько Домов помельче. Члены их редко покидали родные земли, поэтому Кенджи, если ему не изменяла память, еще ни разу ни с кем из них не сталкивался. Впрочем, как он успел понять, север если и отставал в плане интриг от своих южных соседей, то ненамного. И если первенство Волков никто оспорить не пытался — во всяком случае, пока — то вот остальные Дома то и дело пытались доказать свое превосходство друг над другом.

Наконец, очередным утром, когда поднявшееся в голубое небо солнце било так, что искрящийся снег вокруг делал больно глазам, один из людей Окамото сообщил, что в Йосай они въедут еще до полудня.

Поднявшись на холм, Кенджи остановил лошадь и невольно присвистнул. Раскинувшийся в долине Йосай не мог не вызывать восхищения. Окруженный крепкими каменными стенами город казался неприступным оплотом; впрочем, так оно и было. Вряд ли самые бесшабашные варвары посмеют хотя бы задуматься о том, чтобы взять Йосай штурмом. Не зря многие называют его сердцем севера. К тому же, то было последние более-менее крупное селение перед Хрустальными Пустошами — дальше по пути могли встречаться лишь небольшие полузаброшенные деревушки, населенные то ли настоящими храбрецами, не страшащимися ни дикарей, ни чудовищ, то ли истинными безумцами, которые испытывают истинное удовольствие каждый день играться со смертью.

Обо всем этом Кума успел рассказать, пока они ехали до главных ворот. В город их пропустили без проволочек, стоило только стражам увидеть бумагу с печатью господина Окамото. Спиной ощущая любопытные взгляды — и если Ясу выделялся средь местных лишь гладко выбритыми подбородком и щеками, то Кенджи помимо прочего носил под плащом одежды цветов Дома Змея, члены которого вряд ли были частыми гостями в этих краях — они проехали большую квадратную арку и сразу же окунулись в городской гам.

Конечно, Йосай был не ровня Каноку с его огромными площадями, изысканными фонтанами и великолепными парками, в которых легко можно было заплутать. Йосай выглядел под стать своим жителям: насупленный и суровый, простой и прагматичный. Улицы здесь были прямы как меч, дома же теснились друг к другу словно нахохлившиеся на холоде птицы.

Йосай в свое время вырос вокруг одинокого форта, что был построен почти сразу после нашествия айров. Крепость стояла и поныне прямо посреди города и именно туда двинулись Кенджи с Ясу, Кумой и Белым Лисом, чтобы встретиться с господином Такаяма, главой Дома Волка. Люди же Окамото, попрощавшись, отправились по своим делам.

Такаяма принял гостей с юга практически сразу. К удивлению Кенджи, то оказался не какой-нибудь суровый здоровяк, способный ударом кулака убить быка, а невысокий худощавый мужчина лет пятидесяти с аккуратной клиновидной бородкой и длинными волосами, собранными в тугую косу.

Кабинет его наверняка бы пришелся по вкусу Каташи. Как и почивший старший Такэга, главный Волк предпочитал строгость излишеству и явно не стремился впечатлить кого бы то ни было роскошью. Такаяма встретил Кенджи с его спутниками сидя за крепким столом, заваленным пергаментами. Позади Такаямы стоял высокий парень лет двадцати пяти, не старше, и его внешнее сходство с предводителем Дома Волка было видно невооруженным взглядом. Кенджи не ошибся — то оказался Риота Такаяма, единственный сын и наследник Горо.

— Что ж, дурные вести отныне приходят не только с севера, но и с юга, — протянул он, сплетая пальцы, после того, как выслушал Кенджи. — Примите мои самые искренние соболезнования по поводу гибели господина Такэга. Он был храбрым воином и благородным человеком. Что же касается Исаро… Его поступок ничуть меня не удивил. Не скажу, что хорошо знал его лично, но ядовитую змею от ужа я отличу.

— Так вы знаете, что Каташи предал именно род Ода?.. — с удивление спросил Кенджи, который за весь разговор ни разу не упомянул имя предателя.

— Разумеется, — усмехнулся Горо; Риота тоже не сдержал улыбки, но уже через миг вновь посерьезнел. — Многие южане не отличают нас от варваров — прошу, не надо переубеждать меня в обратном, подобное положение вещей меня более чем устраивает — однако мы тоже не гнушаемся использовать соглядатаев. Да и слухи подчас куда любопытнее, а то и правдивей официальных вестей. Что же касается того негодяя, которого вы преследуете — боюсь, вынужден вас огорчить. Если бы столь колоритная личность вдруг посетила наши края — я бы непременно о том узнал.

— Скорее всего, Жнец будет сторониться городов и постарается лишний раз не показываться на глаза, — Кенджи и не ожидал, что предводителя Братства Рока получится отыскать так быстро, однако в глубине души надеялся найти хоть малейший след негодяя, поэтому все же остался чутка разочарован. — Однако мы знаем, куда он держит путь и рано или поздно настигнем его.

— Вы и впрямь собираетесь пересечь Хрустальные Пустоши и найти Черную Кузницу? — недоверчиво спросил Риота.

— Будто бы у нас есть выбор, — пожал плечами Кенджи.

Отец и сын Такаяма обменялись многозначительными взглядами.

— Вы же, конечно, слышали о Святом Войске? — осторожно поинтересовался Горо.

— Разумеется, — кивнул Кенджи, прекрасно понимая, к чему клонит глава Дома Волка.

— Тогда, я думаю, вы знаете и то, что из трех сотен, вошедших в Хрустальные Пустоши, назад не вернулся никто, — продолжил Горо. — Вы же собираетесь повторить их путь вчетвером…

— На самом деле, мы надеемся настигнуть Жнеца еще до того, как увидим Мертвые Горы, — произнес Кенджи. — Если же нам придется пройти Пустоши насквозь — так и тому и быть.

— Не скажу, что сильно одобряю ваше решение, но не могу не восхититься вашей решимостью идти до конца, чего бы вам это не стоило, — спустя несколько мгновений вздохнул Горо. — Во всяком случае, я пытался отговорить вас идти на верную смерть, так что совесть не будет терзать меня по ночам. Надеюсь. Однако вы также упомянули, что перебросились парой слов с Черным Всадником…

— Впервые слышу, чтобы хоть кто-то заговорил с одним из этих демонов, —покачал головой Риота.

— Вряд ли нам имеет смысл обманывать вас, — сказал Кенджи. — Да, Всадник действительно упомянул некого Оракула.

— Боюсь разочаровать вас во второй раз, однако я впервые про него слышу, — покачал головой Горо. — Вы уверены, что Всадник не пытался вас попросту запутать?

— Я знаю единственный способ выяснить это наверняка, — вмешался в разговор Риота и губы его дрогнули, словно бы он пытался сдержать улыбку. — Обратиться к господину Атаме.

— Точно! — Горо щелкнул пальцами. — Правду говорят — старый волк хоть и знает больше молодого, однако тот видит дальше. Как это я и сразу не додумался. Господин Атама — глава канцелярии нашего Дома и смотрящий за его архивами, — пояснил Горо в ответ на недоуменные взгляды Кенджи и его друзей. — А по совместительству — человек с просто таки феноменальной памятью. Если уж кто в Йосайе и знает об этом таинственном Оракуле — так это Атама.

— Благодарю за помощь, — кивнул Кенджи. — Если вы еще и расскажете, где найти этого господина…

— Думаю, лучше я провожу вас лично, — сказал Риота. — Наш город, конечно, куда меньше столицы, однако и здесь можно легко заплутать. К тому же, Атама… как бы вам это поделикатнее объяснить… имеет слегка специфический характер.

— О, этим никого из нас не испугать, — усмехнулся Кенджи, припоминая всех тех интересных личностей, с которыми он успел завязать знакомство за последние месяцы.

— Люблю уверенных в себе людей, — кивнул Горо. — Хотя, боюсь, вы слегка недооцениваете масштабы бедствия. Прежде чем вы уйдете — Кенджи, вас не затруднит остаться со мной на пару слов? Обещаю, что не займу слишком много времени.

— У меня нет секретов от моих спутников, — ответил тот.

— Это похвально, — сказал Горо. — Однако некоторые разговоры необходимо вести с глазу на глаз.

Когда кроме него и Кенджи в комнате не осталось никого, лицо Горо тут же изменилось. Он будто бы сбросил маску — и сделал это с явным облегчением. Лоб его разрезали морщины, улыбка исчезла, в голосе засквозила неприкрытая усталость.

— Скажу честно — ваше появление здесь, мягко говоря, не слишком кстати, — произнес Горо, наливая себе сакэ. Он было предложил стакан Кенджи, однако тот отказался. — Не сочтите меня негостеприимным, отнюдь. Я всегда был высокого мнения о Каташи и, если уж он пригласила вас стать членом Дома Змея лично — вы сумели произвести на него должное впечатление, а это уже само по себе немалый подвиг. Отношения севера и юга всегда были натянуты — но в последнее время они особенно обострились, учитывая нападения варваров, появление Всадников и другие тревожные знаки, которые в Каноку предпочитали не замечать, делая вид, что их не существует.

— Я придерживаюсь другого мнения, — возразил Кенджи. — И знаю как минимум одного порядочного человека, который считал также. За что и поплатился жизнью.

— Значит, вы двое — исключение, — одним залпом осушив бокал, Горо поморщился и наполнил его вновь. — Тогда как подавляющее большинство считает нас суеверными полудикарями, верящими в покрытые пылью байки. Это, как и прочие другие давние обиды, уже давно побуждает многих здесь задумываться о свободном севере, который не будет подчиняться никому, кроме своих собственных вождей.

— То есть — вам, — заметил Кенджи.

— Признаю — поначалу мысль стать полноправным владыкой всего севера от Трех Рек до Хрустальных Пустошей мне весьма льстила, — не стал спорить Горо. — Однако уже скоро, тщательно все взвесив, я понял, что не готов рисковать жизнями тысяч ради собственных амбиций. Если империя разлетится на множество осколков — а после смерти Симады все идет именно к этому — боюсь, ничем хорошим ни для одного из нас это не кончится. Но не все разделяют мои опасения и, увы, принимают здравый смысл за слабость. К чему я веду — сторонники вольного севера вполне могут использовать ваш визит в свою пользу, устроив какую-нибудь провокацию. Так что я настоятельно рекомендую вам не слишком задерживаться в Йосайе и покинуть его как можно быстрее. Со своей стороны я обещаю оказать любое возможное содействие в поимке мерзавца, за которым вы охотитесь. Как минимум — предоставить еду и ночлег.

— Мы выдвинемся в путь как только узнаем хоть что-либо об Оракуле, — кивнул Кенджи. — Благодарю за предупреждение — мы будем предельно осторожны.

Что ж, ничего другого Кенджи и не ожидал. Когда он покидал Каноку, атмосфера, царящая в столице, напоминала промасленную пачку хвороста, вдобавок присыпанную сверху толстым слоем пороха. Одна искра — и все взлетит на воздух. Странно было бы думать, что север останется в стороне от всеобщей неразберихи, которая грозила заразить всю империю.

Риота повел Кенджи и его приятелей по внутренностям крепости, спускаясь все ниже и ниже, пока они не вошли в просторный вытянутый зал, в котором, похоже, и была канцелярия Дома Волка. Тут и там стояли высоченные шкафы, сверху донизу наполненные книгами и пергаментами, между ними же находились многочисленные столы, за которыми скрипели перьями, щелкали костями для счетов и перекрикивались десятки, если не сотни людей. Казалось, здесь яблоку негде упасть — однако некоторые служащие умудрялись с какой-то небывалой скоростью перемещаться по залу, притом неся с собой просто гору свитков.

На первый взгляд тут царил полнейший хаос. Однако стоило чуточку приглядеться, как становилось понятно, что каждый из присутствующих здесь прекрасно знал свое место и действовал как маленькая часть единого механизма. От момента выкрика с названием нужного документа до его вручения в руки проходили считанные мгновения.

С ног до головы перемазанный чернилами мужчина, пишущий так быстро, словно от этого зависела его жизнь, свободной рукой бросил проходящему мимо парню нужный свиток, не отрываясь от своего занятия.

Тот ловко подхватил свернутый в трубочку пергамент, проскользнул меж двумя столами и швырнул пергамент в противоположный конец зала.

На приземлившийся рядом с собой свиток седой старик обратил внимания не больше, чем на пролетевшую мимо муху. Кинув манускрипт за спину, он вернулся к расчетам, документ же наконец попал на нужный стол, за которым тут же разгорелся жаркий спор.

Признаться, развернувшееся пред глазами зрелище просто захватывало дух, однако Риота, явно видевший все это не один раз, уверенно направился куда-то вглубь помещения и Кенджи с приятелями поспешили следом, кое-как уворачиваясь от летающих в воздухе бумаг и суетящихся вокруг сановников.

Наконец Риота привел всех троих к массивному столу, что с трех сторон словно стенами был окружен книжными стеллажами. За ним сидел необычайно высокий и худой старик в длинной хламиде с широкими рукавами; на голове у него была круглая шапочка, едва-едва прикрывающая плешь, и без того вытянутый подбородок удлиняла седая борода, заплетенная в косичку, свисающую почти до груди, на крючковатом носе красовались круглые очки. Он умудрялся делать разом четыре вещи: вычитывать что-то в лежавшем перед ней толстенной книге, водя узловатым пальцем по желтым страницам, двигать туда-сюда считальные кости, дымить трубкой и распекать стоявшего рядом юнца, который попеременно то бледнел, то краснел.

Выждав некоторое время, Риота громко кашлянул. Оторвав взгляд от чтива, Атама — а это наверняка был именно он — отпустил паренька, который умчался прочь быстрее молнии, явно не поверивший своему счастью, оторвался от своих занятий, откинулся на спинку стула и пустил под потолок большое колечко дыма.

— Нечасто юный волк спускается к нам, канцелярским крысам, — произнес Атама. — Чем могу помочь?

— Добрый день, господин, — выступил вперед Кенджи и отвесил короткий поклон: — Меня зовут…

— Стой-стой-стой! — перебил его Атама, замахав руками: — Если ты не знаешь, наш разум подобен кладовке, а значит место в нем ограничено. И как только оно заканчивается, новые сведения заменяют собой старые. И вряд ли твое имя настолько важно, чтобы я помнил его заместо, скажем, даты основания Дома Оленя.

— Э-э-э… — протянул слегка растерявшийся Кенджи и покосился на Риоту, что только тяжело вздохнул и закатил глаза. Теперь-то стало понятно, о какой «специфике» упоминал Горо. — Тогда перейду сразу к делу. Нам необходимо найти некого Оракула. Господин Такаяма сказал, что вы можете нам помочь.

— Могу, — кивнул Атама, а потом вернулся к книге и расчетам.

Какое-то время Кенджи просто наблюдал за его работой, ожидая, что Атама, , покончив со своими делами, вернется к теме их разговора. Однако у того, похоже, было свое мнение на этот счет.

— Так и что? — не вытерпел наконец Белый Лис. — Ты поможешь нам или нет?

— В чем именно? — буркнул Атама, перелистывая хрупкие страницы.

— Вы знаете, что где найти Оракула? — сказал Кенджи.

— Разумеется! — фыркнул Атама, выпустив облако синеватого дыма. — На вашем месте я бы скорее озадачился тем, почему этого не знаете вы.

— Либо отвечай на вопросы, старик, либо не трать наше время. У меня нет ни малейшего желания играть с тобой в какие-то идиотские игры, — процедил Ясу, сделал шаг вперед, оперся руками о стол и навис над Атамой.

— Стесняюсь даже спросить, на какой конкретно вопрос я не ответил? — глаза его сверкнули за стеклами. — Попробуйте выразить свою мысль чуть более ясно или катитесь прочь. У меня много работы.

Костяшки пальцев Ясу побелели. Кенджи положил ладонь ему на плечо. Тот стряхнул руку Кенджи — однако смолчал и отступил, пускай и не сводя с Атамы неприязненного взгляда.

— Нам необходимо узнать все, что только можно про Оракула, — произнес Кенджи, стараясь тщательно подбирать каждое слово, чтобы не вызвать новый виток спора. — Как минимум: кто это, где находится и как нам до него добраться.

— Так бы сразу и сказали, — пыхнул трубкой Атама, захлопнул книгу и поднялся со стула. — За мной.

Поспевать за его резвым не по годам шагом было той еще задачей, особенно если учесть, что каждое мгновение можно было наткнуться на очередного писаря, несущегося куда-то с горой бумаг наперевес, споткнуться о валяющийся на полу футляр из-под свитка или поскользнуться на пролитых чернилах. Да и ждать Атама явно не собирался, быстро углубляясь куда-то внутрь зала. К счастью, он так и не расставался с трубкой — несмотря на то, что сухая бумага могла вспыхнуть от малейшей искры, учинив пожар — так что Кенджи со спутниками оставалось только идти вслед за клубами дыма.

Наконец Атама остановился возле одного из шкафов. С ловкостью обезьяны взобравшись вверх по прислоненной к нему приставной лестнице, Атама вытащил пухлый томик с зеленой обложкой, сдул с него пыль — а после бросил книгу Кенджи, что поймал ее на лету.

— Пятая глава, — с довольным видом произнес Атама, спускаясь вниз.

Кенджи раскрыл фолиант, принялся листать страницы, пока не наткнулся на нужный отрывок, а после принялся читать вслух:

— «Мнения касаемо мест силы, явления столь же опасного, сколько и малоизученного, разнятся. Одни считают их даром богов, другие — проклятием демонов. Кто-то ратует за тщательное изучение этого феномена, некоторые напротив, заклинают не приближаться к ним тем, кому дорога жизнь. Небезосновательно. Долгое время многие авантюристы посещали гору Рэу — место силы, представляющее собой цепочку пещер, часть из которых уходит глубоко под землю, ради того, чтобы добыть кристаллы мощи или найти таинственного Оракула — некое могучее существо или дух, которое, согласно легендам, способно ответить на любой вопрос. Кого-то интересует исключительно нажива, прочих — желание доказать окружающим свою удаль, однако каждый осмелившийся забраться в Рэу рискует своей жизнью.

Мало того, что подземье представляет собой запутанные лабиринты, в которых легко заблудиться, вдобавок местные кристаллы мощи отличаются как невероятной силой, так и жуткой нестабильностью, нередко взрываясь от переполняющей их энергии. Помимо прочего я слышал о неких неведомых чудовищах, таящихся под землей, однако считаю истории эти простыми байками.

После того, как в поисках Оракула без вести пропал очередной отряд — в который входил наследник одного известного и уважаемого рода — власти строго-настрого запретили кому-либо посещать пещеры, а для верности засыпали все основные входы. Разумеется, для алчности и тщеславия это не стало помехой — однако с каждым годом смельчаков находилось все меньше, так как для того, чтобы найти более-менее крупные кристаллы приходилось забираться все глубже и далеко не каждый храбрец возвращался назад…

Захлопнув книгу, Кенджи было протянул ее Атаме — однако тот в ответ лишь хмыкнул:

— Считайте это подарком. Полистайте на досуге — вам будет полезно.

— Вряд ли Кукольник направился к Рэу только ради пары кристаллов, — сказал Кенджи, не обратив внимания на снисходительно-ехидный тон Атамы.

— Думаешь, там может быть сфера? — протянул Белый Лис, пощипывая бороду.

— Если есть хотя бы шанс найти ее — нужно рискнуть, — глаза Ясу хищно блеснули, голос же его звучал так, словно он только что самолично отдал приказ. Странно. Раньше Кенджи никогда не слышал в тоне приятеля подобных ноток… Впрочем, не сказать, что ранее Кенджи столь тесно общался с Ясу, чтобы сделать такой вывод.

— Когда мы отправимся в путь, учитель? — спросил Кума.

— Через пару дней, — немного поразмыслив, ответил Кенджи, пряча книгу за пазуху. — Нам нужно немного передохнуть, восстановить силы и пополнить припасы. И еще — ради всех богов, не называй меня больше «учитель».

— Хорошо, учитель, — не стал спорить Кума, на что Кенджи лишь испустил протяжный вздох; Белый Лис же будто бы невзначай начал приглаживать усы, пряча за рукой ухмылку.

— Мы должны выдвинуться сегодня же, — упрямо произнес Ясу. — Если эти ублюдки нас опередят…

— Что толку с воина, который не в силах крепко держать свой меч? — поддержал Кенджи Белый Лис. — Отдых нам и вправду не помешает. Тем более неизвестно, когда мы еще сможем насладиться такой роскошью как мягкая постель и горячий ужин.

Ясу громко фыркнул, однако спорить не стал. Лишь скользнул по старику неприязненным взглядом. Кенджи же обратился к Риоте:

— Как далеко расположена Рэу?

— Десять дней пути, не больше, — немного поразмыслив, ответил тот. — В седлах — вдвое быстрее. Втрое, если повезет с погодой. Я прикажу снарядить вместе с вами наших самых опытных воинов и попробую отыскать хоть кого-то, кто может не заплутать в подземье. Вряд ли отец сильно обрадуется, однако если где-то в округе может быть Черный Всадник — его необходимо остановить, чего бы нам это не стоило.

На том они и порешили и, поблагодарив Атаму за помощь, покинули зал. Риота было предложил Кенджи и его спутникам воспользоваться предложением старшего Такаямы, однако Кенджи, чуть пораздумав и посоветовавшись с приятелями, ответил отказом. Злопыхатели вполне могли счесть гостей с юга шпионами и использовать это против Такаямы, Кенджи же не хотел ставить под удар авторитет главы Дома Волка — как из личных, так и политических побуждений. Кто знает, быть может, в скором времени будет на счету каждый союзник, не держащий за спиной кинжал, смазанный ядом.

Поэтому по совету Риоты они остановились в таверне, расположенной почти на самой окраине города. Вот только если в Каноку подобные районы, как правило, представляли из себя самые настоящие трущобы, кишащие крысами, бродягами и преступниками, в Йосайе дела обстояли чуть лучше. По крайней мере, здесь можно было пройти по улице и не споткнуться о храпящего в луже пьяницу с разбитым лицом. Впрочем, как метко предположил Белый Лис, вполне возможно, что оные просто не переживают зиму.

Харчевня оказалась на удивление славной — ладное двухэтажное здание, где на первом этаже находились большой зал и кухня, отделенная от него тонкой бамбуковой стенкой, а на втором — не слишком просторные, но довольно уютные спальни. Четыре из которых Кенджи оплатил разом на три дня вперед — так, на всякий случай, если вдруг им придется тут задержаться — чем заметно смягчил нрав хозяина, который поначалу посматривал на гостей довольно косо, но увидев, что у них водятся деньжата, сподобился положить им в лапшу лишний кусок масла.

Поужинав — уже смеркалось и солнце, скрывшееся за серыми облаками, готовилось отойти ко сну — Кенджи оставил приятелей цедить разбавленное пиво, поднялся наверх, скинул сапоги, растянулся на жесткой кровати, покрытой лишь тонкой циновкой, и от нечего делать принялся листать подаренную Атамой книгу.

То оказались записи некого ученого и путешественника Ито Гисукэ, который почти шесть лет тщательно исследовал север и скрупулезно конспектировал все увиденное и услышанное: от обычаев айров до конфликтов между местными родами. И если междоусобные разборки мало волновали Кенджи — вряд ли информация о том, как свара на каком-то пиру чуть не переросла в настоящую войну, в которой мог погрязнуть весь север, сильно ему пригодится — то вот первое было весьма любопытно. К примеру, Кенджи узнал, что некоторые племена варваров — как правило те, что селились неподалеку от вессов и нередко даже торговали с ними — переняли от южан их пантеон и поклонялись им точно также, как и собственным древним богам стихий.

Кенджи и сам не заметил, как провалился в дрему. И сон его выдался весьма тревожным. Он опять переместился в какое-то незнакомое место. На этот раз то было широкое плато расположенное где-то на вершине. Быстрый ветер бил в лицо, заставляя глаза слезиться. Всюду стояли зеркала самых разных форм и размеров — от круглых, едва ли больше ладони, до прямоугольных, возвышающихся над Кенджи на несколько голов — с черной гладкой поверхностью. Позади некоторых зеркал стояли высокие фигуры, кутающиеся в длинные черные плащи и скрывающие лица за широкими капюшонами.

Один из незнакомцев подошел к пьедесталу посреди площадки, на котором лежал невероятно крупный — размером со среднюю тыкву — кристалл глубокого синего цвета с бирюзовыми прожилками. Воздев над ним ладонь, незнакомец начал нараспев произносить какие-то слова на странном наречии. Один за одним фигуры присоединялись к собрату и вот уже в воздухе звучал целый хор голосов. К удивлению Кенджи, он и сам не остался в стороне, словно бы некто нашептывал ему на ухо нужные слоги.

Внутри кристалла загорелся меленький огонек, который с каждым мгновением становился все ярче и ярче. Воздухе вокруг будто бы задрожал, пение становилось все громче, кристалл приподнялся над пьедесталом на несколько ногтей… И потом разлетелся на куски. Все собравшиеся тут же смолкли, словно по щелчку пальцев, незнакомец же, начавший ритуал, судя по всему разразился громкой бранью. Да и сам Кенджи чувствовал глубокую досаду и даже горечь от того, что у них опять не получилось связаться с теми, кто остался…

Кенджи?.. Кто это? Почему он называет себя этим странным именем?

Сзади послышался громкий стук. Он оглянулся, подошел к одному из зеркал, пригляделся и замер. То, что он поначалу принял за собственное отражение, на деле оказалось мерцающим силуэтом с пылающими глазами, которого точно заперли внутри. Размахнувшись, тень что есть мочи ударила по стеклу, будто надеясь пробить себе выход.

Дико заболела голова. Столь сильно, что пред глазами поплыло, а в ушах зашумело.

Тень била все сильнее и сильнее и каждый удар отдавался в висках стуком молота.

Наконец черное стекло треснуло, пошло трещинками и…

Кенджи резко поднялся на кровати, с шумом втянул ртом воздух и огляделся. К счастью, вокруг была все та же тесная комната, пропахшая опилками. В дверь постучали. Натянув сапоги, Кенджи поднял с пола упавшую книгу, положил ее на подушку и подошел к порогу. За ним оказался Кума — донельзя смущенный.

— Прошу прощения, если разбудил, учитель, — пробасил он, глядя на Кенджи сверху вниз.

— Я же говорил — не называй меня… а, ладно, — начал было Кенджи, но потом лишь тяжко вздохнул и тряхнул головой, будто пытаясь стряхнуть остатки наваждения. — Что-то случилось?

— Хозяину только-только привезли бочонок хорошего сакэ, а сам он уже снял с вертелов цыплят и, боюсь, долго не задержится ни то, ни другое.

Спустившись вниз, Кенджи действительно увидал битком-набитый зал, гудевший, словно встревоженный улей. Ясу занял стол в углу, подальше от лишних глаз. Кое-как пробившись сквозь гомонящих людей, Кенджи вместе с Кумой присел рядом с Ясу — и почти сразу же перед ними возникли дымящаяся тарелки и наполненные стаканы.

— Приснился плохой сон? — поинтересовался Ясу, взглянув на Кенджи.

— Угу, — промычал тот. — Я бы даже сказал — отвратный.

— Понимаю, — кивнул Ясу и, немного помолчав, вдруг спросил: — Скажи, а ты задумывался о том, что будешь делать, если одержишь вверх?

— В смысле? — нахмурился Кенджи, вяло ковыряя разварившееся мясо.

— В прямом, — пожал плечами Ясу. — Допустим, тебе удастся настигнуть Жнеца и отправить его на тот свет. Возможно ты даже сумеешь вернуться назад целым и невредимым. А что дальше?

Признаться, столь простая мысль до этого момента просто не приходила Кенджи в голову. Все, чем он жил — месть. Найти ублюдка, лишившего его дома и уничтожить его. Во что бы то ни стало. Потом же… Кенджи с трудом мог представить то, что будет дальше. Разве что… В голове раз за разом всплывало лицо Рэй. Ее голос, ее дыхание на шее. То, как она прикусывает нижнюю губу, когда раздумывает. Но есть ли будущее у чудом выжившего в чудовищной мясорубке воина, случайно приобретшего таинственные силы, и синоби, чья судьба была предопределена ее кланом?

Вряд ли.

— Как говорит мой дядя: прежде чем размышлять о том, за сколько продать шкуру оленя, его необходимо подстрелить, — вмешался в разговор Кума, с хрустом разламывая большую куриную кость, и невольно спасая Кенджи от неудобного вопроса.

— Согласен, — кивнул он, а после огляделся и спросил: — К слову, а где Белый Лис?

— Нашел себе новых друзей, — кивнул в сторону Ясу, не скрывая презрения.

Белый Лис сидел неподалеку в компании пятерки мужей, играющих в кости. Судя по их сочной брани, старику сегодня явно везло, а судя по его красной шее — выигрыш он уже успел отпраздновать и не один раз. После очередного кона Белый Лис таки распрощался с новыми знакомыми и бухнулся между Кенджи и Кумой.

— Сегодня удача явно на моей стороне, — довольно ухмыльнулся Белый Лис. — И половины вечера не прошло, а я уже умудрился вдвое увеличить то, что получил от Окамото. Правда, кажется, те простофили остались не слишком довольны тем, что вообще позволили мне сесть к ним за стол.

— Так может это намек на то, что пора завязывать? — заметил Кенджи. — Портить отношения с местными сейчас — не лучшая идея. Особенно если учесть, что гостей здесь и без того не слишком любят.

— Брось. Когда еще нам доведется хоть маленько развлечься? — махнул рукой Белый Лис, взглянул в пустой стакан и крикнул: — Эй, хозяин, у меня уже глотка высохла, пока ты пойло несешь!

Ясу хотел было что-то сказать, однако вместо этого только выскользнул из-за стола и направился к выходу, пред тем буркнув, что ему необходимо подышать свежим воздухом. Кенджи же не успел даже дотронуться до еды, когда из-за спины раздался чей-то пьяный голос:

— Проклятые южане. Мало того, что разгуливают здесь как у себя дома, так еще и жульничают!

Оглянувшись, Кенджи увидел одного из незадачливых игроков, что прожигал спину Белого Лиса осоловевшим взглядом.

— Если ты позволяешь обдурить себя своими же костями — лучше выкинь их куда подальше, — спокойно произнес в ответ тот.

— Так ты даже не скрываешь, что ты обманщик! — рявкнул проигравший, поднимаясь из-за стола.

— Этого я не говорил, — ничуть не смутился Белый Лис, принимая из рук подошедшего хозяина полный стакан.

— Да? Значит мне послышалось? Или я это сам придумал? А может ты хочешь сказать, что я — вру?! — мужчина нетвердым взглядом подошел к их столу, вцепился в него побелевшими пальцами и склонился над стариком. Кенджи кинул на того взгляд, однако Белый Лис в ответ лишь подмигнул. — Повтори-ка мне это прямо в лицо, старый ты пердун!

— Послушай, — попытался успокоить буяна Кенджи, — если хочешь, мы можем вернуть тебе твои…

— Я хочу стереть с рожи этого хмыря его улыбочку! — прошипел хам и потянулся было к висящему на поясе ножу, однако Кенджи успел перехватить его кисть.

— Прежде чем ты совершишь какой-нибудь необдуманный поступок, — сказал Кенджи, глядя прямо в глаза мужчине, — учти, что мы тоже носим с собой сталь и отнюдь не для красоты.

Его взгляд забегал между Кенджи, Белым Лисом и Кумой, точно оценивая, а стоит ли дальше раздувать свару. В этот самый момент к буяну подскочил один из его приятелей и утащил обратно за стол. Выдув поставленную друзьями кружку, задира, похоже, позабыл о проигрыше, а осушив еще одну — привалился к сидящему рядом другу и громко захрапел. И только Кенджи успел порадоваться тому, что разгорающийся конфликт сошел на нет, как кто-то ехидно протянул:

— Не думал, что у Дома Змея дела настолько плохи, что его люди вынуждены бродить по всяким дырам и обирать местных выпивох.

То был парень лет двадцати, не старше, что сидел по левую руку за вытянутым столом в компании мужчин постарше. Все они были одеты на порядок лучше других посетителей и явно могли позволить себе место подороже. К тому же взяли они лишь кувшин пива на всех шестерых, а под плащами у некоторых виднелись рукояти вакидзаси. Поэтому Кенджи сразу заподозрил, что что-то тут нечисто и проигнорировал комментарий незнакомца. Однако он не унимался:

— Что, Змей, сказать нечего? Удивительно — я вот слышал, что вы как раз умеете орудовать только языками.

— Между прочим, сэнсэй Кенджи дал бой самому Черному Всаднику. И мало того — едва не отправил его на тот свет! — вступился за Кенджи Кума.

Мужчины переглянулись — а после разразились дружным хохотом. И если Кенджи столь бурная реакция никак не задела, то вот Кума тут же покраснел от злости.

— А чего сразу не Пепельного Короля прикончил? — ухмыльнулся один из незнакомцев.

— Что взять с простого Змея, раз уж глава их Дома помер в постели в обнимку с молоденькой шлюхой. — лениво протянул его приятель, широко зевнув.

Услышав столь наглую ложь Кенджи аж поперхнулся. А потом сжал кулаки, чувствуя, что внутри него начинает клокотать до боли знакомое чувство. Плевать, когда кто-то пытается поддеть его или высмеять — однако марать память Каташи он не позволит. Кенджи уже поднялся на ноги и двинулся к наглецам, чтобы выбить из них все дерьмо, как вдруг вспомнил слова Каташи, произнесенные им на похоронах Сато: «…отныне всеми своими поступками ты или восхваляешь или позоришь всех нас — заставь меня не пожалеть о моем решении». Стал бы сам старший Такэга ввязываться в случайную потасовку, особенно если учесть, что помимо прочего она может помешать достигнуть главной цели? Вряд ли.

Поэтому Кенджи глубоко вдохнул, выдохнул, заставляя уже разгоревшийся было яростный огонек погаснуть, и вернулся к похлебке, что успела заметно поостыть.

— Не веришь мне — спроси Окамото или его людей, — упрямо продолжил Кума. — Любой из них подтвердит то, что я сказал.

— Окамото? Пф! — громко фыркнул мужчина. — Ты и впрямь считаешь, что для меня что-то значат слова какого-то сельского пьяницы? Да ими разве что подтереться можно!

— Немедленно извинись, или я… — приподнялся на скамье Кума, чей голос дрожал от злости.

— Или ты что?.. — с невинным видом спросил грубиян.

Его приятели внимательно ловили каждое слово, спрятав руки под плащи. И думать нечего — каждый из незнакомцев только и ждал возможности пустить в ход оружие. Вот только Кенджи не собирался давать им шанса совершить задуманное.

— Сядь, — обратился он к Куме. Тот пускай и нехотя, но плюхнулся обратно, не сводя со своего оппонента тяжелого взгляда. После Кенджи взглянул на грубияна, на лице которого плясала мерзкая ухмылочка. — Если бы твой отец слышал бы тебя сейчас — провалился бы под землю со стыда. Оскорблять мертвых людей — что может быть проще, верно? Ведь они не могут ответить в отличие от живых. Если вдруг когда-нибудь встретишь кого-нибудь из сыновей Такэга — обязательно расскажи им то, что слышал про их отца. Уверен, они быстро объяснят тебе, что к чему. Особенно младший. Один мой хороший друг, ныне почивший, как-то сказал: «Выбирать себе врагов надо с умом». Помни об этом, когда раскрываешь свой поганый рот.

По мере того, как Кенджи говорил, лицо мужчины медленно вытягивалось. Изрядно смущенный, он перебрасывался взглядами с друзьями, что тоже заметно поумерили пыл. Кенджи же, решив, что конфликт исчерпан, вновь было вернулся к еде, когда скорее почувствовал, нежели услышал, как в воздухе что-то просвистело, метя прямо ему в затылок. Вмиг развернувшись, Кенджи поймал снаряд — то оказался железный шарик размером с яйцо, который при удачном попадании вполне мог пробить ему череп.

Разговоры и смех вокруг вдруг разом стихли — Кенджи же только тяжело вздохнул, прекрасно понимая, что спокойно отужинать сегодня ему вряд ли удастся.