Амалантару в одиночестве шагала по пустому коридору туда, откуда исходила сила Великой жрицы. После прибытия в столицу жрица чувствовала, как ее связь с богиней усилилась в несколько раз.
Стук каблуков раздавался эхом по коридору, долгое время это был единственный звук, что слышала Амалантару, если не считать чуть слышный шелест ремешков и одежд жрицы. Вскоре к звукам своих каблуков Амалантару услышала приближающийся топот армейских сапог.
Стража приближалась, и через пару минут несколько мечников перекрыли путь верховной жрице клана Дракона. Амалантару одним лишь взглядом отправила заговор оцепенения, и пятеро стражников тотчас окаменели. Не один из них не мог пошевелить и пальцем, лишь их глаза метались из стороны в сторону. Амалантару, как и прежде медленно шагала вперед по коридору, приближаясь к ним. Поравнявшись, жрица остановилась и мягко прикоснулась к одному из стражников.
Заговор тут же рассеялся, но стражник продолжал стоять как вкопанный. Его глаза, полные ужаса были прикованы к жрице. Та также мягко притянула стражника и чуть слышно шепнула.
— Беги и расскажи то, что узрел здесь. — несмотря на спокойный голос Амалантару, лицо стражника стало еще более бледным от страха.
Стражник все еще стоял в оцепенении, как только Амалантару убрала руку, стражник со всех ног бросился прочь, задыхаясь от ужаса. Жрица же продолжила свой путь прямо по коридору. Амалантару все больше ощущала нарастающею ауру духовной силы Великой жрицы.
Глава клана Паука и по совместительству Великая жрица обладала поистине выдающимися способностями. Жрицы богини паука владели заговорами, которые действовали на психическом уровне. Они могли усыпить, ослепить или взять под контроль тело того, кому не посчастливилось попасть под атаку жрицы. Более могущественные жрицы могли, одной лишь силой мысли, свести с ума или даже убить.
Ранее Амалантару могла ввести в оцепенение максимум троих, но для использования заговора ей было необходимо время и постоянно поддерживать действие заговора. Теперь же, после того как она очутилась в столице, ее силы многократно выросли. Жрице даже начало казаться, что сама богиня благоволит ей. Она смогла в одно мгновение заговорить пятерых стражников и продолжить свой путь, даже не почувствовал легкой слабости, свойственной после использования магических способностей.
Вскоре Амалантару вышла в большой зал, в который вели еще пять коридоров. Зал, как, впрочем, и остальной замок был выполнен в готическом стиле. На стенах были выгравированы изображения Великих лордов и жриц королевства. Судя по всему, в мирное время этот зал предназначался для торжественных приемов и празднеств.
Попав в зал, Амалантару оказалась в окружении нескольких отрядов стражи. Причем в этот раз им в поддержку отправили храмовых воительниц. В ряды воительниц шли те девушки, кто не смог установить достаточную связь с Богиней. Девушек обучали как боевым дисциплинам, так и некоторым заговорам, а также тренировали устойчивость к жреческим заговорам и молитвам.
Зазвучали звуки взведенных арбалетов, судя по звукам их было не меньше десяти. Амалантару сконцентрировалась и направила молитву Богине пауков. Заговор такой силы жрица ранее не использовала и сейчас могла только предполагать, какой эффект он вызовет.
Прошло несколько мгновений, но выстрелов не последовало. Прошла еще секунда и верховная жрица услышала вскрики некоторых стражников. Открыв глаза, жрица увидела, как стрелки, закрыв глаза, мечутся из стороны в стороны. Заговор жрицы ослепил арбалетчиков, выведя их из боя.
Несколько стражников атаковали своих сослуживцев, хаотично атакуя ближайших стражников, они метались как безумные. Многим пришлось защищаться, несколько обезумевших уже лежало без сознания, остальные же попятились, со страхом смотря на верховную жрицу.
Храмовые воительницы, в отличии от стражи, и не подумали отступать. Молодые девушки уверенно направились к Амалантару, заговор их не тронул, и они решили, что жрица не в силах преодолеть их духовную защиту.
Внезапно сильная головная боль пронзила сознание воительниц. Боль затмила весь разум, воительницы не смогли даже остаться на ногах. Упав на колени, они мучились от боли, которая казалась шла из самой глубины сознания.
Одна из воительниц, превозмогая боль, смогла открыть глаза и посмотрела на верховную жрицу. Та медленно шла в сторону воительниц, ее красота и величественность отпечатывались в сознании даже сквозь те страдания, которые терзали воительницу.
Когда Амалантару уже была рядом, воительница подняла свои глаза из последних сил. То, что она увидела, не поддавалось описанию, воительнице показалось, что нечто могущественное стояло за спиной верховной жрицы, что поддерживало ту. Даже боль отступила, оставив только трепет перед сверхъестественной силой, которая могла принадлежать только одной.
Воительница опустила голову и склонилась перед могущественной жрицей. Боль полностью прошла, ее заменило восхищение. Эльфийке даже показалась что она рада, что такое испытание выпало на ее душу. Остальные воительницы также встали, преклонив колени пред Амалантару.
Амалантару же спокойно и молча прошла мимо девушек, направляясь к большой двери, из которой жрица чувствовала вражескую силу. Даже стража, когда убегала, не смела войти в эту дверь, хотя та даже не была заперта на замок.
Верховная жрица клана Дракона легонько толкнула массивные двери, те отворились, открывая перед собой широкий коридор с высокими потолками. И стены, и пол, и потолок, все было расписано узорами паутины. Коридор не освещался не факелами, не локинарами, но сумрачный свет, исходящий от рисунков, давал достаточно света.
Амалантару вошла в коридор, он вел в храмовое крыло, место, где находился совет жриц, а также сама великая жрица. Тут не было стражи, ей было запрещено ступать сюда, да и не кому бы в голову не пришло входить на территорию жриц без приглашения.
Кроме Амалантару, которая решила бросить вызов Великой жрице. Амалантару шла вперед, если какие-то охранные заговоры и были, они рассеивались, как только верховная жрица клана Дракона приближалась к ним. Амалантару еще никогда не чувствовала такой силы.
Вскоре коридор закончился и Амалантару попала в широкий круглый зал, который служил местом, где издревле собирался совет жриц. Сейчас тут находилось пару десятков жриц из разных кланов, каждая из них воздавала молитвы богине Пауков в надежде получить благословление.
Зал был обставлен скульптурами богини Пауков в ее различных ипостасях, а также картины с изображением великих жриц древности. Стены замка были украшены самоцветами, которые блестели, отражая свет локинаров.
Появление Амалантару привлекло внимания анклава, и несколько жриц направились к ней. Их лица выражали презрение, а аура излучала немалую силу. Судя по татуировкам, жрицы принадлежали клану Паука, клана, жрицы которого, как считалось, имели особую связь с Богиней.
Времени у Амалантару оставалось мало, она вновь обратилась к богине Пауков и произнесла короткий заговор. В ту же секунду все три жрицы упали замертво, не успев произнести и звука. Остальные же жрицы, почувствовав ту силу, что стояла за верховной жрицей, отступили, склонив головы перед победительницей.
Амалантару стояла перед небольшой дверью, жрица чувствовала огромную силу, которая находилась за ней. Она могла принадлежать только Великой жрице, той с которой Амалантару должна была сразится на смерть.
Амалантару жестом открыв дверь, очутилась в небольшой темной комнате, освещенной фиолетовым светом. Перед ней сидела Великая жрица, которая сидела на резном кресле, медитируя с закатанными глазами.
Великая жрица получила свое положение несколько поколений назад, еще во времена правления Нергалиона. Тогда, довольно молодая жрица, показала выдающиеся способности для ее возраста, и совет жриц избрал ее на место Великой жрицы, взамен умершей супруги Нергалиона.
Великая жрица прервала медитацию, как только Амалантару вошла в комнату. Жрица медленно встала и молча посмотрела на незваного гостя. Сама же Амалантару тоже смогла рассмотреть Великую жрицу. Высокая эльфийка с абсолютно черной кожей эбонитового цвета, свойственной темным эльфам из клана Паука. Белые, словно снег волосы, были убраны в хвост, длина которого доходила по щиколотки ног жрицы. Фиолетовые глаза, что оценивающе осматривали Амалантару, были единственным, что выдавало возраст жрицы, в них отражались все те пережитые годы, высокомерие и немного усталости.
Великая жрица отличалась долголетием даже на фоне эльфийского народа. Средний возраст эльфа был семьсот лет, но Великой жрице было не меньше тысячи. Несмотря на это возраст практически не коснулся ее тела. Молодое лицо без тех небольших морщин, которые были свойственны зрелым эльфам, подтянутое тело, которому могли позавидовать многие эльфийские красавицы.
Имени Великой жрицы мало кто знал, да и не было никого кому статус позволял обращаться к жрице по имени. Так имя, данное при рождении, и осталось только в жреческих архивах.
— Так ты и есть та предательница? — усмехнулась Великая жрица.
— Кто из нас предательница нужно еще подумать. — спокойно улыбнулась Амалантару.
— Ты лишь подстилка! С твоим потенциалом мы могли вернуть старые порядки! Когда жрицы правили всем! — воскликнула жрица Паука.
— И куда это привело Великая жрица!? Тебе ли не знать, что это почти погубило нас! — кинула Амалантару в ответ.
— Я знаю одно. Такую дрянь нужно уничтожить! — тихо проговорила Великая жрица.
Обе жрицы одновременно воззвали к своей Богине, духовная сила жриц захлестнула обеих. Будто сильный шторм, потоки духовной силы захватили жриц. Для обеих, путь к свободе означала только победа в смертельной битве.
Сторонний наблюдатель, если бы увидел поединок жриц, не узрел бы ничего кроме двух жриц, стоящих друг перед другом с закрытыми глазами. Поединок проходил на совершенно другом уровне. Каждая из них произносила один заговор за другим, и каждый следующий был сильней предыдущего.
Обе жрицы обладали незаурядной силой, и каждая отражала очередной заговор соперницы. Любой бы кто оказался рядом, уже бы ослеп, обезумел иди погиб от аур жриц. Но психическая защита обеих жриц оставалась непробиваемой.
Жрица клана Паука первой решилась на использование самых могущественных заговоров. Даже высшим жрицам запрещалось использовать такое, а Верховным жрицам требовалась поддержка, чтобы правильно прочитать заговор. Ведь иначе жрица рисковала здоровьем, а может и жизнью.
Великая жрица мысленно произнесла заговор, после чего во рту мгновенно появился вкус крови. Небольшая кровяная струйка вытекла из носа, заговор отнял немало сил.
Защита Амалантару в этот раз не выдержала и пропустила заговор. Сознание жрицы клана Дракона как будто обволокло что-то липкое. Мысли хаотично зависли в ее голове, и ей с трудом приходилось вспоминать слова заговора.
Великая жрица же не собиралась дожидаться пока Амалантару сообразит и оправила еще несколько заговоров послабее следом. Каждый из них поразил разум противницы, и та, упала на колени.
Разум все еще не покинул Амалантару, и она, собрав последние силы, воззвала к своей богине. Та откликнулась на зов, и будто освежающий ветер заполнил разум верховной жрицы. Новый заговор не заставил себя ждать и после того, как нужные слова сорвались с губ жрицы, вихрь духовной силы заполнил небольшую комнату.
Великая жрица почувствовала, как ее затягивает сила ее противницы, находясь в зоне влияния врага ее заговоры станут слабее. Она произнесла слова одного из самых могущественных заговоров, заговор мгновенной смерти. Он убивал любого несмотря на любую защиту. Жрица вновь воззвала к своей Богине, что ранее никогда не отказывала своей жрице, но в этот раз она не ответила. Первый раз за всю жизнь Богиня отвернулась от своей верной последовательницы.
Силы покидали Великую жрицу, разум как будто падал вниз. Она воззвала теперь уже только к своим силам и направила атакующий заговор в Амалантару. Тот затерялся в бушующей воронке, созданной мощью верховной жрицы клана Дракона.
Внезапно в самом сознании Великая жрица узрела Амалантару, вокруг которой бушевала такая сила, которую глава клана Паука не ощущала у себя никогда. Воронка высасывала всю жизненную силу Великой жрицы, и в какой-то момент она узрела откуда была эта неведомая мощь.
Позади Амалантару виднелся восседающий силуэт эльфийки, от нее веяло той силой, что казалось стаяла у истоков мироздания. Жрица не могла рассмотреть даже лица у силуэта, но была восхищена внеземной красотой. Она перестала сопротивляться, полностью отдавая себя волнам той мощи, что бушевала вокруг.
Жизнь уходила из Великой жрицы, но она не о чем не жалела. Ведь ее пришла забрать с собой сама богиня Пауков, которой она служила всю свою жизнь.
— Это конец? — прошептала жрица.
— Да. Пришла пора узреть великий город Тьмы. — спокойно ответила Амалантару. По преданию это было местом, где царствовала богиня Пауков и куда попадали темные эльфы после смерти.
Ноги Сорамерланы подкосились, и она упала замертво, ее лицо выражало умиротворение. Амалантару, которая минуту назад чувствовала силу сравнимую с богами, сейчас ощущала легкую слабость. Как будто ранее что-то подпитывало ее, а теперь, выполнив свои задачи, покинуло.
Верховная жрица клана Дракона пошатнулась и опустилась на кресло, которое принадлежало Великой жрице. В этот момент двери в комнату немного открылись, и одна из жриц заглянула внутрь помещения.
Увидев Амалантару, восседающею на месте Великой жрицы, и саму Великую жрицу, чье бездыханное тело лежало у ног победительницы, жрица вежливо поклонилась и быстро удалилась из комнаты, оставив Амалантару наедине со своими мыслями.