Хозяин таёжного неба

Глава четырнадцатая, в которой демон освобождает гоблина

Утренний воздух упруго забирался за шиворот, задувал в рукава, холодил ноги. Стёпка сначала терпел, поёживался, прижимался к тёплой спине дракона, в итоге всё-таки застучал зубами и заставил Дрэгу приземлиться прямо на дорогу, совершенно безлюдную в этот ранний час. Достал из котомки плащ, закутался в него и потом придерживал дракона, чтобы тот не летел слишком быстро. Кроме холода пришлось заново привыкать к высоте, преодолевая никуда, как оказалось, не девшуюся боязнь падения. Когда эффектно взлетали с постоялого двора, он, не успев правильно настроиться, опять едва не свалился. Хорошо, что никто этого не заметил, только дракон виновато покосился и лапы плотнее поджал для удобства седока.

Тайга давно пробудилась, солнце светило в спину, становилось теплее. Сначала Стёпка перестал кутаться, потом понемногу избавился от напряжения, выпрямился, незаметно для себя поймал нужную ухватку — и забыл все свои страхи. Теперь он сидел на драконе, как влитой, не прилагая для этого ни малейших усилий. Словно сто лет в седле (вернее, на спине) провёл. Утренняя неуверенность бесследно испарилась. Простор, высота и свобода сделали своё дело. Ну, и гузгай, понятно. Куда ж без него. Жизнь была прекрасна, от нахлынувшего счастья заново захватывало дух. Люди, это не сон! Это всё на самом деле! Невероятный праздник продолжается. Он взаправду летит на драконе, он пронзает небо и пространство, и все преграды и расстояния ему нипочём, и ветер шумит в крыльях, и… и вообще всё так… Всё так здорово! Слов нет, одни эмоции. Сплошной восторг и упоение.

Дорога извивалась меж холмов, мелькнуло небольшое озеро, осталась позади узкая река с неуверенно ползущими через брод повозками. Пролетевшего дракона народ провожал удивлёнными взглядами и отвисшими челюстями. Такого чуда здесь ещё не видели.

Расстояния были просто огромны. Бескрайняя и безбрежная тайга тянулась и тянулась во все стороны. Закатные горы постепенно отступали и уходили назад, а впереди открывались всё новые просторы — и не было им конца. Леса, поля, реки, холмы и вновь леса. Скалы и болота, поймы и сопки. Зелёной волной до горизонта, за горизонт, в волнующую и неведомую даль. И на всю эту неохватную красоту решил наложить свои загребущие руки жадный до чужого великовесский царь. И у него это почти получилось. А не подавится ли он, отхватив такой большой кусок? Впрочем, там, в немагическом мире московские цари захватили же всю Сибирь и не подавились. И теперь на уроках истории об этом рассказывают, как о чём-то героическом и очень правильном. Неужели и здесь так же будет лет через триста?

Честно говоря, сидя на драконьей спине, не было никакого желания забивать себе голову земным проблемами и заботами. Всё, что внизу казалось важным и страшным, сверху представлялось мелким и не стоящим внимания. Подумаешь, царь! Подумаешь, маги-дознаватели! Вы дотянитесь до меня сначала, с драконом моим попробуйте справиться, гузгая моего одолейте, меч у меня отберите, а потом уже и подумаем о том, насколько вы велики и всемогущи. В глубине души Стёпка, конечно, понимал, что на самом деле трудности и неприятности никуда не исчезли и вскоре ему предстоит столкнуться с ними лицом к лицу. Но пока — он летел и ощущал себя вполне счастливым человеком.

Княжий тракт вопреки всем ожиданиям оказался не самой оживлённой дорогой. Изредка попадались небольшие обозы, пылили в обе стороны отряды всадников неопределённой принадлежности, в одиночку не ездил никто. Не желая попусту пугать народ, Стёпка заранее направлял дракона в сторону, однако их всё равно замечали, размахивали руками, зачастую даже убегали прятаться в лес.

В нескольких промелькнувших под крылом деревеньках было малолюдно, праздных зевак и бездельников здесь не жаловали. Народ трудился в поте лица с утра до вечера, кто в поле, кто в тайге. Малышня, пасущая коз, узрев пролетающего дракона, обалдело таращилась вслед. Разговоров и пересудов на седьмицу хватит, не меньше. Ещё и подерутся те, кто видел, с теми, кто посчитает рассказы о крылатом чудовище бессовестной брехнёй.

Где-то в полдень летуны, не сговариваясь, устроили привал. Стёпка спустился к ручейку сполоснуться, дракон сразу сорвался с места и улетел на охоту, непостижимо ловко для такого огромного создания лавируя меж соснами. Стёпка выложил припасы, плотно закусил, напился всё из той же неопустошаемой бутыли. Утолив голод, лёг на плащ, закинул руки за голову. Лежать на солнышке было хорошо. Облака плыли вдаль, неторопливо меняя свои очертания, в буйных травах стрекотали кузнечики, жужжали пчёлы, бабочки порхали с цветка на цветок, шумела и копошилась неустанная насекомая жизнь. Смакла, помнится, пугал таёжным гнусом, под это дело даже заклятку у Варвария стащил, но Стёпка что-то никакого гнуса пока не встречал. Да и все прочие местные кусачие насекомые благоразумно облетали его стороной. Видимо, демонская кровь была для них не слишком привлекательна.

Вернувшийся дракон шумно приземлился у ручья и принялся шумно утолять жажду. Потом подошёл к Стёпке, упал рядом на землю и, повозившись, заснул. Стёпка смотрел на отливающую тёмной зеленью чешую, гладил мерно вздымающийся драконий бок, слушал гулкие удары могучего сердца и млел. Вот, скажем, конь. Хорошее, красивое животное. Доброе. Но за ним нужно постоянно ухаживать, кормить, поить, чистить… Запрягать и распрягать. Выгуливать. Подковывать. Хлопотное и непростое дело. Для человека городского и вовсе непонятное. Сделаешь что-нибудь не так и загубишь по незнанию безответную животину.

А с драконом всё иначе. Ухаживать не надо. Ну, почесать можно, если не лень. Или погладить. Вот и всё ухаживание. Кормить не обязательно, сам себя прекрасно кормит, ещё и поделиться может. Всё понимает, только говорить не умеет. Очень чистоплотный и не гадит где попало. Пахнет приятно, чем-то полынно-горьким. Не линяет и не потеет. Хозяина на себе возит и награды за это не требует. Просто воплощённая мечта лентяя. Ко всему прочему, его ещё и уменьшить можно в любое время.

«В этом мире нет места драконам». А ведь и вправду нет. Впервые Степану пришло в голову, что так или иначе, а когда-нибудь всё кончится, всё это невероятное, затянувшееся на долгие дни приключение. Он спасёт Смаклу, отыщет Ваньку (непременно отыщет!), и настанет пора им возвращаться домой, в свой скучный немагический мир… И тогда, наверное, ему придётся превратить Дрэгу в обычного дракончика. Навсегда. Потому что не оставит же он здесь такого огромного зверя без присмотра, совсем одного. Что Дрэга здесь будет делать, как жить? Кончится тем, что на него устроят охоту и убьют. Или в клетку посадят. Ему это надо? Нет, пусть уж лучше снова станет маленьким. Ему так привычнее.

Весский каторжный обоз они догнали ближе к вечеру, когда солнце висело ещё достаточно высоко, но уставшая от полуденной жары тайга уже расслабленно готовилась к вечернему отдыху.

Обоз как раз миновал небольшую деревеньку. Впереди ехали гружёные повозки, за ними неторопливо погоняли лошадей всадники. Растянувшуюся в хвосте вереницу невольников на первый взгляд никто не охранял. То ли они были заколдованы, то ли понимали, что бежать всё равно некуда. При мысли о том, что среди этих понурых уголовников бредёт Смакла, у Степана в душе привычно вскипела злость. Ну, устрою я вам весёлую жизнь! Узнаете, как невинных людей на каторгу угонять!

Где-то впереди видна была широкая гладь реки, названия которой Стёпка, разумеется, не знал. Кажется, именно она служила границей между Таёжным улусом и Великой Весью. Получается, что он нагнал обоз очень вовремя. С одной стороны, вроде бы, никакой разницы, где он освободит Смаклу (да хотя бы и в самом Кряжгороде!), а с другой — всё-таки приятно, что он сделает это на родной для гоблина земле. Не позволит увести его за границу.

Разглядеть младшего слугу среди понурых, серых от безнадёги и дорожной пыли невольников было невозможно. Со спины все они выглядели одинаково несчастными и забитыми. Если и брёл где-то здесь худенький гоблин, искать его нужно было иначе. А ведь была поначалу у Степана мысль налететь сверху, подхватить Смаклу драконьими лапами (если он, конечно, не прикован к общей цепи) и унести его подальше от сволочных пленителей, чтобы они только рот от удивления разинули. И что? Ни цепей, ни кандалов на невольниках не наблюдается, но и гоблина тоже не видно. На кого налетать, кого выхватывать? Всё идёт к тому, что придётся сначала выяснять отношения с весскими магами.

Никакого другого плана действий у Стёпки не имелось. Всё предельно просто и незатейливо. Догнал, сел, припугнул драконом — отдавайте, мол, гоблина, а не то!.. Ну а потом видно будет. Не исключено, что и до драки дойдёт. А драки он сейчас не боялся. Пусть только попробуют маги полезть на рожон. Огребут тогда по полной за все свои нехорошие дела.

Он решительно пришпорил дракона, и они понеслись над обозом, словно истребитель, атакующий вражескую колонну в фильмах про войну. Они налетали со спины, и поэтому их заметили не сразу — дракон летел почти бесшумно. Для пущего эффекта очень не хватало какого-нибудь устрашающего и оглушающего рёва. Впрочем, и без того получилось здорово. Про себя Стёпка точно знал, что окажись он сейчас там внизу, на дороге, обязательно бросился бы убегать сломя голову, всё равно куда, лишь бы подальше. Потому что налетающий растопыренный Дрэга, оскалившийся и выпустивший когти на всех четырёх лапах — это реально страшно. Невольники, однако, разбегаться не пытались. Они запоздало валились в дорожную пыль, прикрывая головы руками, как будто это могло их каким-то образом спасти. Наверное, в самом деле были зачарованы на неубегание. Всадники реагировали иначе: ещё даже не успев осознать, с какой стороны пришла беда, они горячили коней и уносились прочь с дороги, ловко выхватывая на ходу арбалеты.

Промелькнули под ногами испуганные лица, дознавательские плащи, согбенные спины возниц… Смаклу Стёпка, разумеется, не высмотрел, зато успел разглядеть, что на некоторых повозках стоят клетки, похожие на ту, в которой его собирались вывозить из Усть-Лишая. И тут же пришло понимание, что гоблина тоже, скорее всего, везут в такой клетке, как намеревались везти самого Степана. И холодная злость взяла демона за горло ледяной рукой. Ох, и пожалеет кое-кто об этом, ох, и пожалеет.

Ругая себя за то, что сразу не догадался, он выхватил из кармана рукоятку магического меча, вызвал в памяти Гвоздырин клинок, угрожающе вскинул руку. Трепещите, мол, гады, демон мщения явился за вами с небес, и пощады не будет никому, если вы, конечно, заупрямитесь и не пожелаете решить дело миром… Зряшная это оказалась затея, меч всё равно никто рассмотреть не успел, даже, наверное, самого Степана мало кто увидел, уж очень огромным и ужасным был несущийся над самыми головами дракон. И меч пришлось убрать… до более подходящего момента.

Обоз остался позади, Дрэга, не посвящённый в замыслы хозяина, решил, что весичей они пугали просто из озорства и теперь можно лететь дальше. И полетел. А Стёпка, засмотревшись на устроенный переполох, спохватился не сразу. «Стой, стой! — выкрикнул он. — Разворачивайся. Там в обозе должен быть Смакла. Помнишь его?» Дрэга помнил, но сказать об этом не мог. Он красиво развернулся над рекой и помчался навстречу обозу, над самой дорогой, низко-низко, как бы собираясь наброситься, разорить и разметать. И весичи, решив, что столкновение с драконом неминуемо, принялись лихорадочно готовиться к отражению атаки. Испуганная суета быстро утихла, повозки спешно развернули поперёк тракта, спешившиеся маги рассыпались по сторонам, притаились кто за деревом, кто за придорожным камнем… Задрожали в воздухе магические вихри, сорвался неосторожно пущенный огненный шар и лопнул, не долетев.

Стёпка, разумеется, нападать не собирался. Ему хотелось решить всё мирно, по-человечески. Хотя гузгай, кажется, был не против того, чтобы сразиться с парой-другой дознавателей. Он беспокойно ворочался внутри и с предвкушением скрежетал своими неухоженными когтями. Унять его было непросто, Стёпка даже боялся, что опять влипнет в какие-нибудь крупные неприятности по вине неугомонного и чересчур драчливого двойника.

Дрэга тем временем послушно притормозил, распахнув крылья во всю ширь, и опустился на дорогу на достаточно безопасном расстоянии, как бы показывая, что бояться нечего и кровавого нападения пока не будет.

Минут пять они стояли так, глядя на притихших весичей. В воздухе всё отчётливее ощущалось нарастающее напряжение. Казалось, хлопни сейчас кто-нибудь посторонний в ладоши, и в тот же миг разрядятся все приготовленные магами заклинания, полетят огненные шары, выстрелят молнии, завоют боевые вихри… А весичам, наверное, представлялось, что жуткий дракон в любую минуту может пыхнуть на них испепеляющим жаром, от которого нет спасения. Ожидание затягивалось.

Смакла был где-то очень близко, для его освобождения осталось сделать совсем немного. Стёпка вспомнил сапог Стодара, наступающий на голову младшего слуги, вспомнил поддельную грамоту о продаже, стиснул зубы и сполз с драконьей спины. «Промедление смерти подобно» — вспомнилось вдруг откуда-то очень подходящее изречение. И ещё вспомнилось: «Сейчас прольётся чья-то кровь».

Велев Дрэге оставаться на месте, он неторопливо прошагал примерно половину расстояния до обоза и остановился, всем видом показывая, что вышел не просто так, а с желанием поговорить. Вид принял — безмятежнее не бывает, руки в карманы засунул, ножку отставил, стою, мол, жду. А внутри уже начало легонько потрясывать: вдруг не получится? Вдруг маги упрутся и надумают стоять до последнего?

Повозок в обозе было всего пять или шесть. Всадники охраны стояли наготове по сторонам, это были, как Стёпка понял, не дружинники, а младшие маги. Понятно, не будут же дружинники заниматься таким неблагодарным и неблагородным делом, как охрана пойманных преступников. На это и магов довольно. Как раз по ним занятие.

Спустя несколько минут весичи наконец сообразили, что вместо схватки с драконом — или перед ней, это уж как судьба повернётся, — ожидаются вполне мирные переговоры, из-за повозок вышел маг. Видимо, главный в этом обозе. Темноволосый, высокий мужчина с суровым взглядом, уверенный в себе, он поправил на груди амулет (всего один, но сразу видно — непростой) и решительным шагом двинулся к Степану. Камешки так и разлетались из-под его узконосых сапог. Ничуть не запылённых, между прочим.

Остановившись метрах в трёх, он окинул Стёпку цепким запоминающим взглядом, что-то для себя понял и слегка расслабился. И по изменившемуся выражению его острого загорелого лица понятно стало, что он ожидал увидеть кого-то совсем другого. Во всяком случае — явно не молодого паренька нездешней наружности.

— Кто ты, отрок? — требовательно спросил маг слегка хрипловатым голосом. — И по какому праву ты осмелился преградить дорогу конвойной страже великовесской чародейной палаты? Ведомо ли тебе, кто мы и куда направляемся?

А сам смотрел при этом вовсе не на неинтересного ему Стёпку, а на возвышающегося за его спиной страшноватого дракона.

— Мне ведомо, — сказал Стёпка. И добавил. — Меня зовут Стеслав.

Ни жестом, ни взглядом маг не показал, что это имя ему знакомо.

— Вы — маг Чародейной палаты Ярохват, — продолжил Стёпка. — Мне нужно с вами поговорить.

На самом деле ему хотелось просто рявкнуть: «Где гоблин? Живо ведите его сюда! И если я увижу, что вы над ним издевались, всё здесь разнесу!» Но он понимал, что это будет неправильно и… глупо. Весичи, конечно, могут и испугаться, потому что дракон-то вон он, никуда не делся, но разговор пойдёт уже не тот, нужное впечатление будет скомкано, уважения к демону крик не добавит… Нет, во всех книгах серьёзные люди предпочитали сначала спокойно всё обсудить, поговорить, выяснить, а затем не повышая голоса спокойно сказать, что, мол, мне нужно то-то и то-то, и ежели я, к примеру, этого сейчас не получу, то за последствия не ручаюсь и сделаю вам какую-нибудь такую нехорошую бяку, что вы все потом до конца жизни будете жалеть и ругать себя за глупость и упрямство…

— Поговорить, — повторил Ярохват. Это был точно он. — И только для этого ты прилетел сюда на невиданном допреж драконе? Кто ты, отрок Стеслав?

Стёпка прищурился. Ему хотелось подобрать какие-нибудь весомые, солидные слова.

— Я тот, с кем вам лучше не ссориться, — сказал он наконец.

— Мы тебя не трогали, — возразил маг. — И не мы, заметь, преградили тебе дорогу.

— Если бы вы дождались меня в Усть-Лишае, мне не пришлось бы вас догонять, — пояснил Стёпка, понимая, что эти слова Ярохвату ничего на самом деле не объясняют.

— Посреди пустынной дороги несподручно обсуждать важные дела, — сказал маг. — Может быть, пройдём в мою повозку. Там намного удобнее и, смею заверить, там нас никто не подслушает.

— Вот уж чего я не боюсь, — фыркнул Стёпка. — У меня дело важное, но вовсе не секретное. Пусть хоть все услышат, так даже лучше будет.

Ему показалось, что он разгадал намерения мага. Тот, наверное, хочет заманить его в свою повозку для того, чтобы там с помощью какой-нибудь магической гадости пленить наконец строптивого демона. О том, что магу просто неуютно стоять под пристальным голодным (так ему представлялось) взглядом дракона, он не подумал.

— Не желаешь в повозку идти? — в голосе мага явственно звучала насмешка. — Опасаешься чего-то?

— Да чего мне опасаться, — Стёпка, поразмыслив, решил согласиться на предложение мага. — Ладно, уговорили. Вот только дракона успокою. А то подумает, что вы против меня что-то нехорошее задумали, и разорит всю вашу конвойную стражу. Он у меня не слишком терпеливый, чуть что — на любого наброситься готов.

Он оглянулся и приглашающе мотнул головой. Обрадованный дракон тотчас приблизился беззвучной походкой подкрадывающегося хищника. Даже камешек не хрустнул под тяжёлыми лапами, даже чешуйка не скрипнула. Только волна тёплого воздуха от его дыхания шевельнула волосы и рубашку. Чувствовать за своей спиной присутствие надёжного и верного Друга (именно так, с большой буквы!) было не просто приятно — остатки неуверенности и робости бесследно испарились, когда Стёпка увидел дрогнувшее лицо мага. Не надо ничего бояться, всё у нас получится. Мы сильнее, и правда на нашей стороне.

Ярохват не мог оторвать глаз от приоткрытой в кровожадной ухмылке многозубой пасти. Дракон его пугал, это сразу было видно. Более того, он пугал всех в обозе. Испуганно отступили за повозки младшие маги, попрятались возницы, затихло всё и вся, и только кони безмятежно пофыркивали, радуясь нежданной передышке.

— Жди меня здесь, — приказал Стёпка. — Стой на этом месте и никого не пропускай, пока я не вернусь. Ты понял?

Дракон послушно грохнулся на дорогу и положил голову на лапы, изображая терпеливое ожидание.

— Он у меня послушный, — пояснил Стёпка.

В маговой повозке было прохладно и довольно уютно. Мягкие лежанки, бутыли с вином и водой на столике, фрукты в вазах, красивые плотные шторы, которыми можно было отгородиться от внешнего мира. Ярохват закрыл дверцу, указал широким жестом на столик, угощайся, мол. Стёпка покачал головой, пока не хочу, может быть, позже.

— Прежде чем мы начнём важный разговор, — начал маг, выделив с лёгкой иронией слово «важный». — Я хотел бы кое о чём тебя, отрок Стеслав, спросить. Ты позволишь?

Стёпка кивнул. Он сидел настороженный, готовый, как ему казалось, к любой неожиданности. Вспомнив о силке, осторожно поёрзал, проверяя, не примагнитило ли его к сиденью. Всё-таки напрасно он согласился вести переговоры в повозке, не может быть, чтобы маг не устроил какой-нибудь изощрённой чародейной пакости.

— Где ты обзавёлся таким большим драконом? — спросил маг. — Нам до сей поры о подобных чудовищах и слышать не доводилось. Или это тайна?

— Мне его подарили, — признался Стёпка. У него не было никаких причин скрывать правду о месте древней силы.

Маг удивлённо приподнял брови:

— Подарили? Должен тебе сказать, что это очень необычный подарок. Неужели кто-то из твоих знакомых владел неким… э-э-э… заклинанием вызова? Ведь твой дракон явился сюда из иного мира. Как и ты, впрочем. Так?

— А вот и нет. Дрэга, он местный, таёжный дракон. Из иного мира сюда явился только я.

— И ты утверждаешь, что получил его в подарок? От кого же?

— Мне подарили его Ушедшие Держатели.

Ага! Проняло мага до печёнок. И ведь поверил, сразу поверил, потому что иначе в самом деле совершенно невозможно объяснить появление такого монстра. О Держателях Стёпка узнал в том последнем пророческом сне, который приснился ему в доме мастера Угроха. Не сразу он додумался, что они, скорее всего, какие-то древние боги, почти забытые, но всё ещё наблюдающие за покинутым миром. Во всяком случае, герои многих фэнтезийных книг сталкивались так или иначе с подобными богами. При этом последствия не всегда оказывались приятными. Стёпке в этом отношении страшно повезло. Ему ведь и в голову не приходило, что в месте древней силы он вполне мог «выйти на связь» с неким вселенским злом, с кем-то вроде Саурона из «Властелина колец». И вот теперь Ярохват узнаёт, что эти могущественные древние боги расщедрились на подарок и помогли демону обрести такого вот крылатого защитника и помощника.

— Почему тебе? — показалось или нет, что в голосе мага прозвучала плохо скрытая зависть?

— Наверное, я им понравился, — пожал плечами Стёпка.

Маг разочарованно хмыкнул, догадавшись, что отрок не горит желанием откровенничать.

— О чём ты хотел поговорить? — спросил он, переходя к основному вопросу встречи. — Что тебе нужно от нас, юный дракончий?

В другое время и в других обстоятельствах к человеку с таким умным и выразительным лицом Стёпка, пожалуй, мог бы испытывать пусть не симпатию, но хотя бы уважение. Сейчас же он видел в Ярохвате только врага. А умный враг опасен вдвойне.

— У вас среди… преступников, которых вы ведёте в каменоломни, есть… должен быть один малолетний гоблин. Его зовут Смакла. Его отдал мне в услужение Первый Местохранитель Совета Летописного замка чародей Серафиан. А к вам он попал по ошибке, — Стёпка решил сказать именно так, чтобы пока не обострять ситуацию. — Его передали вам в Усть-Лишае маги тайного приказа, которые в подвалах Оркулана устроились. Они не знали (как же не знали!), что этого гоблина князь Всеяр распорядился вернуть мне.

— Ты встречался со светлейшим князем? — спросил Ярохват, не поведя и бровью на упоминание о Серафиане.

— Да, я встречался с ним в Проторе. И он пообещал, что мне вернут моего слугу. И вот я пришёл к вам и хочу, чтобы вы отдали мне гоблина.

Маг вздохнул, повертел в руке глянцевое жёлтое яблоко, положил обратно в вазу.

— Гоблин. Малолетний гоблин Смакла. Я не уверен, что среди этого сброда есть малолетние гоблины…

— А я уверен, — перебил его Стёпка.

— Вот как? А ты не думаешь, что тебя просто могли ввести в заблуждение?

— Не думаю. Этого гоблина вам передали из рук в руки Перетвор и Ирифаний. Я даже знаю, для чего они это сделали. Чтобы меня в Великую Весь заманить, если вдруг у них не получится захватить меня в Усть-Лишае. Вот видите — у них не получилось.

— Надеюсь, они живы? — сухо усмехнулся Ярохват. Кажется, ответь Стёпка отрицательно, он бы не удивился.

— Почти, — решил слегка пошутить Стёпка. А чего — не соврал ведь!

— Ну, хорошо. Есть у нас такой гоблин. Теперь объясни мне, почему я должен его тебе отдать? Просто так, ни за что, по ошибке в царские каменоломни не попадают.

— Вы должны мне его отдать, потому что так сказал светлейший князь Всеяр и подтвердил верховный маг Краесвет. И не надо мне говорить, что у меня нет какой-нибудь там бумаги, пайцзы или разрешения. Мне они не нужны. Я его всё равно заберу.

— Ты так уверен в своих силах?

— Да, уверен. Потому что я демон. И ещё у меня есть дракон. Вам нас не победить.

— Похвальная уверенность, — сказал маг. Он наклонился, налил из бутыли с узким горлышком тёмно-красное вино в два бокала. — Угощайся, непобедимый демон. Это прекрасное вино, оно очень дорогое, тебе едва ли доводилось такое пробовать.

Стёпка покачал головой:

— Нет, спасибо. Я вино не пью.

— Боишься, что отравим? — усмехнулся Ярохват.

— Боюсь, — признался Стёпка. — Ваши маги меня совсем недавно уже пытались усыпить сон-травой. Мне не понравилось. Я три дня на лечение потерял… Где вы держите гоблина? Я хочу его увидеть? Он вместе с остальными невольниками идёт, да?

— Там нет невольников, отрок Стеслав. Рабство запрещено на всех землях Великовесского государя. Там преступники, осуждённые за свои злодеяния и сопровождаемые нами в царские каменоломни, где они будут работать под неусыпным присмотром на благо Великой Веси и уже никого не смогут ограбить и убить.

— Малолетний гоблин — тоже преступник?

— Я встречал много малолетних убийц, — сказал Ярохват. — Однако тебе никуда не надо ходить за своим гоблином. Его сейчас приведут прямо сюда. А пока его нет, позволь, я сделаю тебе одно очень хорошее предложение…

«От которого я не смогу отказаться» продолжил Стёпка про себя. Он не помнил, откуда к нему пришла эта фраза, из какого-то фильма, кажется, папа её ещё часто повторял, правда, всегда шутливо.

Маг помолчал, не дождался от Стёпки вопроса, продолжил, почти заговорщическим тоном:

— Я уполномочен тремя верховными магами Чародейной палаты предложить тебе, демон, перейти на нашу сторону. Мы предлагаем тебе поработать на нас. Заметь, за хорошую плату. Очень хорошую, поверь мне. Обещаю, что работа эта не будет связана ни с убийствами, ни с какими иными противозаконными действиями. Всё исключительно на благо Великой Веси. Я понимаю, что мои предшественники несколько поторопились, пытаясь применять против тебя грубую силу. Но дело в том, что ты первый истинный демон-исполнитель, с которым мы столкнулись, и поэтому наши маги не сумели найти к тебе верный подход. Прими мои за них извинения. И… что ты думаешь о таком предложении?

Стёпка помолчал. Вообще-то он удивился не тому, что ему предложил Ярохват, а тому, что весские маги не додумались подкупить его таким образом раньше. А теперь, пообломав зубы, додумались, значит. Поумнели. И как тут поступить?

— И что вы можете предложить? — спросил Стёпка. — Что у вас есть для меня?

Спросил — и испугался. Мелькнуло вдруг, что маг сейчас заявит, мол, ты на нас соглашаешься работать, а мы тебе за это твоего друга Ванесия вернём, но не сразу, а попозже, когда ты исполнишь наши пожелания.

Маг склонился к нему и сказал, значительно и негромко:

— Мы предлагаем тебе одну четвёртую часть того, что ты сумеешь отыскать. А уж где искать, мы тебе покажем. У нас есть карты, у нас есть знающие люди. Там должны быть очень интересные вещи. Ты понимаешь? Очень интересные. Почти такие же, как твой дракон.

Да, будь Стёпка чуть постарше, и знай он о весичах немного поменьше, он мог бы и заинтересоваться. Предложение и в самом деле было достаточно щедрым. Стёпка уже хорошо представлял себе, что можно отыскать в здешних тайниках, пещерах и ухоронах. Но он помнил и то, что весичам нужен склодомас. Скорее всего, именно ради склодомаса они всё это и затеяли. Интересно, как они собираются делить его в случае успеха? Отпилить демону в уплату четвёртую часть? Или возместить золотом? Или, что вероятнее, просто обмануть доверчивого отрока.

— Интересное предложение, — сказал он, пытаясь своему лицу задумчивое выражение. — Но мне надо хорошенько подумать.

— Думать надо всегда, — согласился Ярохват, старательно скрывая улыбку. Демон так забавно пытается выглядеть взрослым и рассудительным, что поневоле хочется рассмеяться. А нельзя. Сначала ты посмеёшься над отроком, а потом дракон посмеётся над твоими останками. — Это похвальное желание. Однако стоит ли следовать ему сейчас? Мы ясно высказали свои предложения и не отступимся от них. Мы можем даже скрепить договор по всем правилам магии.

— Просто я вам не верю, — сказал Стёпка. — Всем вам, весским магам. Вы гоняли меня по тайге, как зайца. А теперь хотите, чтобы я вам сразу поверил. Нет, я должен подумать. И у меня ещё есть дела. С гоблином, например, решить…

Маг, скрывая лёгкое недовольство, кивнул. Главное, что демон не заупрямился, не отказался сразу, значит, договориться с ним можно. Начало положено. Его, Ярохвата, усилия будут замечены и признаны. Он короткой беседой добился больше, чем все эти Краесветы, Перетворы и прочие заносчивые бестолочи.

Он отдёрнул полог, сказал, глядя на Стёпку.

— Вот он — твой гоблин. Смакла сын Бракши из Горелой Кечи. Забирай.

Два угрюмых крепкошеих младших мага стояли, неприязненно глядя на Стёпку. А между ними, устало опустив плечи, сутулился младший слуга. Он смотрел в землю, не ожидая, видимо, ничего хорошего от жизни, от вызвавшего его весского мага, от всей своей неудачной судьбы. Одет он был в на удивление добротную одежду, почти даже новую, в хорошие слегка запылённые сапоги, и не был ни связан, ни закован. И Стёпка догадался (а раньше он бы фиг об этом даже подумал), что пока они тут с магом разговаривали, гоблина по-быстрому переодели, расковали и привели в более-менее товарный вид. Чтобы демон, увидев своего дружка, не осерчал чего доброго и не напустил на обоз страшного дракона. Значит, они сразу поняли, что гоблина придётся отдать, какие сообразительные весичи попались.

Стёпка смотрел и поверить не мог, что видит бывшего младшего слугу живым и здоровым. Он даже уже слегка забыл его лицо, забыл, какие у него непослушные волосы и тугие щёки, пусть даже и слегка опавшие в неволе. И ещё он, разумеется, был чертовски рад, почти счастлив.

Он выбрался из повозки, встал перед гоблином и сказал тихонько:

— Смакла, посмотри на меня. Это я. Я за тобой пришёл.

Гоблин вздрогнул всем телом, вскинул глаза и долго неверяще смотрел на Стёпкино лицо. И молчал. И это Стёпку почему-то здорово испугало. Показалось, что весичи сделали из него сумасшедшего своими магическими пытками.

— Ты узнаёшь меня? — спросил он осторожно.

Гоблин часто-часто закивал. В глазах у него заблестели слёзы. И он всё ещё молчал.

Стёпка осторожно взял его за руку и тихонько задрал рукав. Рука у Смаклы была вялая и безвольная. А на худеньком смуглом запястье отчётливо пламенел широкий, плохо подживший рубец от кандалов. То ли маги в спешке забыли залечить, то ли просто не умели, то ли решили, что и так сойдёт.

Стёпка со свистом втянул воздух сквозь сжатые зубы, посмотрел на лоснящиеся морды младших магов. Те разом прекратили ухмыляться и даже попятились, такая неприкрытая ненависть полыхнула на них из глаз демона.

— Почему-то мне уже совсем не хочется принимать ваше щедрое предложение, — сказал он, оглянувшись на Ярохвата.

— Мы выполняли приказ…

— … чародейной палаты, — договорил Стёпка. — Я понимаю. Работа у вас такая: маленьких, ни в чём не повинных отроков в кандалы заковывать и гнать пешком вместе с убийцами.

— С ним хорошо обращались, — заметил маг сухо. Он не любил оправдываться, а приходилось.

— Смакла, с тобой правда хорошо обращались? — спросил Стёпка. — Они тебя не били, не подгоняли, не заставляли спать на голой земле, поили, кормили, заботились, да?

Гоблин всхлипнул и вдруг, протянув руки, прижался к Степану так, словно тот был его последней надеждой в этой жизни. В общем-то, так оно и было.

— Добрый я сегодня, — сказал Стёпка. — А не то разнёс бы весь всю вашу конвойную стражу… Пошли отсюда, Смакла, видеть их больше не могу.

Они повёл гоблина за собой, тот вцепился в его руку крепко-крепко и всё время оглядывался туда, где сидели на земле скованные преступники. Стёпка тоже поглядывал туда. На настоящих преступников эти люди были не очень похожи. Просто усталые плохо одетые, измождённые мужики. Они сидели на земле, давая отдых натруженным ногам, не поднимая голов, смирясь со своей участью. На уходящего Смаклу никто из них не смотрел.

— Я надеюсь, ты примешь правильное решение, Стеслав! — крикнул вслед Ярохват.

Стёпка досадливо дёрнул плечом, он уже давно принял решение и точно знал, что оно является единственно правильным. Злым взглядом заставив какого-то особо упёртого младшего мага отодвинуться в сторону, он подтолкнул Смаклу к узкому проходу между повозок, и тут вдруг краем уха услышал слабый стон. Хрипловатый голос с надрывом произнёс где-то над головой невнятно и почти неразборчиво:

— Ох, грехи мои тяжкие, засуши-пересуши твою болотину.

Голос был странно знаком. Стёпка мог на чём угодно поклясться, что уже слышал произнесённые этим голосом почти такие же слова, и не очень давно.

Он остановился, придержал рвущегося прочь гоблина, прислушался. Голос доносился из большой крытой повозки, стоящей у самой обочины. В неё было запряжено сразу две лошади.

Донёсся ещё один вздох. Ну, точно, из этой повозки доносится.

Стёпка шагнул поближе и спросил у сидящего на козлах весича:

— Кто там у вас вздыхает?

— Тебе до того, отрок, дела нет, — пренебрежительно ответил возница. — Ты своё уже получил, шагай отсюдова.

— Я тебе сейчас так зашагаю, — озлился Стёпка, — что ты у меня от дракона до самого Кряжгорода босиком бежать будешь, понял, морда получародейная! Кого везёте, спрашиваю?

Возница испуганно зыркнул по сторонам, сглотнул:

— Так это… Нечисть там какая-то сидит в бадейке. Слышишь, вода плещется. Не может он без воды-то. Кони вон ужо умаялись тащить. А в лицо я его не видал, не велено.

Стёпка подошёл к повозке и постучал по дощатому борту:

— Бочага, это ты там сидишь? Отзовись.

— Ктой-то там меня спрошает? Ты ли это, отрок светлый? Не мнится ли мне?

— Я это, я, — мрачно отозвался Стёпка. — Не мнится. Как ты туда попал?

— Изловили сетями, окаянные. Который уж день в смрадной темнице маету перемогаю. А в чём провинился, то мне не ведомо.

— Понятно. Ну, потерпи немного. Сейчас я тебе помогу. Только вот поговорю кое-с-кем по душам. Смакла, ты подожди меня, я сейчас.

Но гоблин помотал головой и руку не отпустил. Так и пошёл со Стёпкой назад к Ярохвату.

— Ты уже принял решение, демон? — весело поинтересовался маг.

— Зачем вы посадили в клетку родничника? — требовательно спросил Стёпка. — Какое преступление он совершил?

— О ком ты говоришь? — удивился маг. — Какого родничника?

— Родничника Бочагу. И бросьте притворяться, я его по голосу узнал. Что он вам сделал?

— Мне о том не ведомо. Мне поручили доставить его, и я его доставлю.

— Никуда вы его не доставите, — сказал Стёпка. — Я точно знаю, что он не преступник и ничего плохого не совершил. Если вы его не выпустите, я сделаю это сам.

— Много на себя берёшь, демон, — маг опасно прищурился, младшие маги окружили Стёпку, напружинились, за арбалеты-амулеты схватились, заклинания загудели вокруг, того гляди — шарахнет.

— Это вы на себя лишнее берёте. Одного невинного человека как приманку на цепи держите, другого зачем-то в клетку посадили. И думаете, что вам это с рук сойдёт? Что никто не узнает?

— Человека!.. — презрительно повторил маг. — Гоблина и нечисть болотную. Это не люди.

— А вы, значит, люди, — сказал Стёпка. — В общем, если вы не отпустите Бочагу… Плохо вам, в общем, придётся. Боюсь, что до Великой Веси ваша стража так и не доедет.

— Ты не понимаешь, демон, — заторопился маг. — Мы везём его самому государю. Клянусь, с ним там будут хорошо обращаться. Наши маги перестраивают государевы сады, нам нужен смотритель прудов и купален. Ему даже заплатят за работу.

— А по-хорошему его попросить не судьба? Или вы по-хорошему не умеете? Обойдётся вас государь без купален. Скажите ему, что демон родничника забирать не позволил. Всё.

Стёпка вернулся к повозке, дёрнул вбок массивный кованый засов. Засов, естественно даже не дрогнул, хотя, на первый взгляд, его ничто не удерживало, не было даже замка. Зачем замок, когда есть неотворяемые чары. Ярохват, не поленившийся подойти следом, с нескрываемым удовольствием:

— Если ты, демон, полагаешь, что я помогу тебе открыть эту дверь, то ты ошибаешься. Заклятие на неё наложили в Усть-Лишае сразу три мага, и отменить его может только тот маг, что ждёт нас в Кряжгороде.

Стёпка выдвинул эклитану и одним ударом перерубил засов вместе с частью дверцы, потому что о точности не заботился и бил наотмашь, от всей души. Однако даже перерубленный засов открываться не спешил. За спиной довольно хмыкнул Ярохват. Тогда Стёпка мстительно улыбнулся и припомнил слова отговора. Засов отскочил с негодующим звоном и упал на землю двумя закрученными в спираль половинками. Разбухшая дверца с облегчением отвалилась.

За Стёпкиной спиной вновь затрещала изготавливаемая к применению магия, лязгнуло оружие, но тут меж повозок просунул голову любопытствующий дракон, и вся злая суета моментально стихла, словно ножом отрезало.

Бочага сидел в грубо сколоченном осклизлом корыте, пол был залит водой, пахло плесенью и болотом и ещё чем-то неприятным. Выглядел родничник, мягко говоря, скверно. Всклокоченные свалявшиеся волосы, серое лицо, потухшие глаза, воспалённые губы. Но во взгляде его плескалась свежая речная просинь. Он глянул на Стёпку и вдруг улыбнулся распухшими губами:

— А мне ведь ведомо было, что мы ещё встренемся, Стеславушка.