Хозяин рубежа. Книга l

Глава 11

В комнате повисла тишина.

Все присутствующие понимали, что означают слова Целителя.

Стоявший в уголочке Еремей перекрестился.

— Уверены? — спросил я.

— Мария Игнатьевна со мной согласна.

Докторша кивнула.

— И вы готовы подписать протокол? — спросил я.

— Иного выхода нет, — жёстко ответил Кротов. — Для вас это, как я понимаю, впервые, но уверяю: исход один.

— Охо-хо, горе-то какое! — пробормотал Еремей. — Лучше бы тварь их сожрала, честное слово! Чем такое вот…

— Неужели совсем ничего нельзя сделать⁈ — в отчаянии воскликнул священник. — Бывали же случаи, когда удавалось…

— Батюшка, при всём уважении, вам остаётся только помолиться о душе этого мальчика, — прервал его Целитель. — Необходимо провести ритуал, не затягивая. Матерям лучше сказать, что мальчики скончались от ран. Им так будет легче. Никто не возражает?

В ответ присутствующие покачали головами.

— Тогда предлагаю приступать, — вздохнув, сказал Кротов. — Чем быстрее с этим покончим, тем лучше. В спешке я не прихватил бланки протокола, но думаю, у вас, господин проектировщик, найдётся пара листков бумаги и…

— Подождите, — сказал я, глядя на мальчиков. — Дайте мне пару минут.

— Для чего, ваше благородие? — нахмурился Целитель. — У одного вторая стадия летаргии, у другого — третья. Если бы можно было что-то сделать, уверяю, я бы…

— Да-да, понимаю. И ни в коем случае не ставлю под сомнение ваш профессионализм. Но ведь несколько минут ничего не изменят, верно? Считайте это моей личной просьбой.

Кротов пожал плечами.

— Хорошо, как угодно. Не вижу причин для возражений. Сколько вам нужно?

— Я вас позову. Отец Филарет, вы сейчас необходимы женщинам. Прошу вас пойти утешить их. Мария Игнатьевна, к вам тоже просьба: кажется, у одной нервный срыв. Может, и у второй. Будьте добры, навестите.

— Конечно, ваше благородие, — кивнула Протасова. — Всё равно я тут уже не нужна. А протокол и потом подписать можно. Идёмте, отец Филарет.

Все вышли из дома, оставив меня наедине с пациентами.

Ну, и что я собираюсь делать? Я не Целитель и даже не врач. И не было ещё случая, чтобы удалось вытащить пострадавшего от Гнили на второй стадии летаргии. Не говоря уж о третьей.

Единственное, что у меня было, — смутное предположение. И вот его я собирался проверить. Хуже, во всяком случае, не будет.

Первым делом я сдвинул столы, на которых лежали подростки. Теперь их тени располагались рядом, и я мог коснуться их одновременно.

Жаль, тут нет Сяолуна с его вечной математикой. Хотя даже он вряд ли сумел бы рассчитать вероятность успеха.

Ну, погнали!

Погрузив руки в тени, я начал пробираться сквозь слои мрака, из которых они состояли. Снимая один за другим, дошёл до того, где начинаются потаённые стороны человеческой личности — так называемые тёмные попутчики. Те глубины, о которых сами люди чаще всего даже не подозревают. Древние корни, связующие их с первородным хаосом, прародителем порядка, его основой, материалом и вечным врагом. С моей стихией.

Стоило добраться до них, и стало ясно, что моё предположение верно!

Чем бы ни являлась проникшая в тела мальчиков Гниль, её связь с хаосом была очевидна. Теперь я отчётливо видел, как она захватывает и трансформирует организмы, превращая их в чудовищ.

И ещё стало ясно, что одной лишь моей теперешней силы не хватит, чтобы извлечь эти ростки. А главное — формирующиеся Ядра. Пока они находились в зачаточном состоянии, но росли в геометрической прогрессии.

Вытащив руки из теней, я достал маленький смарагдит. Этого должно оказаться достаточно. По крайней мере, хочется надеяться. Потому что больше поглощать человеку опасно. А я сейчас, как ни крути, именно бренная плоть.

Сунув зелёный кубик в рот, я проглотил его и немедленно снова погрузил руки в тени.

По телу растекалась энергия. Я чувствовал тепло, переходящее в жар, а затем — в жжение.

Терпеть!

Сосредоточившись, я прорвался сквозь последний барьер, и в ту же секунду моя сила хлынула в тела мальчиков, оплетая паутину Гнили, захватывая и выжигая дотла!

Но главное — Ядра. Вот тут пришлось потрудиться. Не знаю, сколько времени прошло, но, наверное, не очень много. Во всяком случае, когда я, слегка пошатываясь, вышел на крыльцо, никто не спросил, что я так долго делал в доме. Наверное, прошло лишь несколько минут.

— Можно начинать, ваше благородие? — деловито осведомился Кротов.

— Проверьте пациентов ещё раз, — сказал я, спускаясь по ступенькам.

— В этом нет смысла, господин проектировщик. Понимаю, нелегко мириться со смертью детей, но…

— Я настаиваю.

Кротов поджал губы.

— Хорошо. Если это вас успокоит.

Взбежав на крыльцо, он скрылся в доме.

Еремей переминался с ноги на ногу. На меня старался не глядеть. А может, прятал накатившую слезу, кто знает.

Я присел на пустой ящик из-под провизии. Ноги и руки слегка дрожали. Такое случается, если жрать смарагдиты. Ничего, пройдёт.

— Ваше благородие, — робко обратился Еремей. — Надо бы того… могилки начинать копать. Чтобы сразу после ритуала обоих и…

Его прервала со стуком распахнувшаяся дверь. На пороге застыл Кротов. В его глазах читалось недоумение.

— Что?!. — просипел он сдавленно. Откашлялся. — Что вы сделали, ваше благородие⁈

— Молился, — ответил я. — А что?

— Мальчики… Они… — Целитель выглядел совершенно растерянным. — Они без сознания, но это уже не чёрная летаргия! Я не обнаружил Гнили! Даже счётчиком проверил. Для верности.

— То есть, как⁈ — опешил Еремей. — Да разве такое возможно⁈

— Совершенно невозможно! — твёрдо заявил, не сводя с меня глаз, Целитель.

Я поднялся с ящика.

— Ну, получается, чудеса всё же случаются.

Кротов сбежал со ступенек и схватил меня за рукав.

— Умоляю! Объясните, что вы сделали⁈

— Успокойтесь. Что я мог сделать? Я даже не Целитель. Просто молился. Отпустите.

Пальцы нехотя разжались.

— Это феноменально! — выдохнул Кротов. — Я… должен понаблюдать за пациентами. Выяснить, что произошло. Это же… Даже не знаю! Прорыв в медицине!

— Как угодно, — сказал я. — Еремей, думаю, матери этих мальчиков будут рады узнать, что надежда есть. И, наверное, лучше сказать, что у пареньков была первая стадия чёрной летаргии. Им про феномены знать не обязательно. Да и не интересно. Нет возражений?

Кротов медленно покачал головой.

— Вот и славно. Если что, я буду у себя.

— Ваше благородие… — встрепенулся Еремей. — А что с монстром-то? Надо ж того… убить тварь.

— Это я беру на себя. Ход в развалины пока закрыт. Передай всем.

Кабальный понимающе кивнул.

Я отправился к домику надзирателя. Голова слегка кружилась, кожа сохраняла болезненную чувствительность, но это должно было скоро пройти. В течение нескольких минут.

Помимо сделанного открытия насчёт природы Гнили, было ещё, о чём подумать. Например, оставил ли монстр тела подростков не съеденными, потому что его спугнули мы с Сяолуном, или нарочно пытался сделать из них Исчадий? Логика указывала на второе. И это было очень плохо.

Спустя два часа, когда я, наконец, принял ванну и пообедал, начался дождь. Целитель уехал, оставив пациентов на попечение Протасовой.

Сяолун заваривал чай, изображая китайскую церемонию. Он обожал всякие ритуалы. Видимо, считал, что они придают значимости… даже не знаю, чему именно.

— Хозяин, я слышал, люди говорят, будто вы исцелили мальчиков, — начал он, побалтывая кипяток в треснутом заварочном чайнике с лиловыми цветочками. Наверное, лучше не думать, где он его откопал. — Что вы чуть ли не святой.

— Неужели? — отозвался я, потягиваясь на кровати. — И что ты об этом думаешь?

— Что это невозможно.

— Вот так и говори, если кто спросит.

— Но им действительно стало лучше.

— Наверное, молитвы отца Филарета помогли.

— Боюсь, эту версию я тоже не могу принять.

— Осторожно, Сяолун, дружище. Людям проще поверить в чудеса, чем в твои расчёты. Особенно когда им кажется, что они их видели.

— Я буду держать рот на замке, — подумав, сообщил камердинер. — Вам с сахаром?

— Ты отлично знаешь, что нет.

— Просто уточнил. Вдруг вы обзавелись новыми привычками. О которых позабыли мне сообщить.

Вот хитрый чёрт! Чувствует, что я от него что-то скрываю.

Я пил чай, когда в дом пожаловал священник.

— Ваше благородие, сын мой! — воскликнул он прямо с порога. — Как же я был к тебе несправедлив! Дети… исцелены твоей молитвой! Простишь ли ты мне слова, сказанные сгоряча⁈

Глаза у него были от умильности и восторга на мокром месте.

— Не стоит об этом, отец Филарет, — сказал я. — Моей заслуги тут нет, не слушайте сплетни. Вероятно, Целитель просто ошибся.

— Нет! Это было чудо Господне! Явленное по твоей молитве!

— Ладно, пусть так. Считайте, как хотите. Только перестаньте восклицать. Садитесь лучше чай пить. Печенье?

Почти час миссионер на все лады убеждал меня в том, что я чуть ли не святой, а потом заявились матери подростков. Кинулись в ноги, наперебой выражая благодарность.

В общем, устроили форменный переполох. Сяолуну едва удалось их выпроводить. Даже прикрикнуть пришлось, чтобы дали дверь закрыть.

А вечером, к моему удивлению, в посёлок приехали егеря. И не только Кот и Сирена. Они притащили Кабана!

Да, именно. Того самого, который пытался их убить.

Когда бронированный фургон остановился в нескольких метрах от моего дома, маг и девушка выволокли из него закованного в наручники бывшего товарища. Все трое выглядели неважно, но куда лучше, чем вчера. Похоже, Целитель творил настоящие чудеса. Увы, только не с теми, в кого уже проникла Гниль.

— Приветствую, господин проектировщик, — проговорил Кот, когда я направился к ним. — Слышали, у вас проблема с Исчадием. Кротов рассказал, Целитель. Он тут был сегодня.

— Проблема имеется, — кивнул я. — И что?

— Вот — прибыли на выручку. Это ж наша работа — тварей изводить.

— Не хочу вас обидеть, но вы только вчера едва двигаться могли.

— Так то вчера было, господин проектировщик. А сегодня мы уже в строю, — маг оскалился, явно хорохорясь. — Маловато нас, конечно, но что поделаешь? Справимся, не сомневайтесь.

Я взглянул на Кабана. Тот стоял хмурый, понурившийся. Но выглядел получше своих бывших товарищей. Явно ему в Изломе меньше досталось. Да и помощь начал получать раньше.

— А этого зачем притащили? — поинтересовался я.

— Без него никак, ваше благородие, — сказала Сирена. — Он следопыт.

При этих словах Кабан ухмыльнулся.

— И что, будет сотрудничать? — спросил я.

— А куда он денется? — снова улыбнулся маг. — Не в том положении, чтобы капризничать. Верно, приятель?

— Ага, — мрачно отозвался Кабан, глядя в сторону. — Лучше и не скажешь.

В этот момент возле фургона нарисовался взявшийся, как из-под земли, Жариков.

— Прошу прощения, — сказал он, переводя взгляд с одного охотника на другого. — Вы ведь егеря?

— Они самые, — кивнул Кот. — А что?

— А я как раз скупщик артефактов, — просиял Жариков. — Прошу прощения, что влез так бесцеремонно. Не смею более отвлекать. Просто имейте в виду, что я тут есть и готов принять к оценке всё, что у вас имеется. По самой выгодной цене, честное слово!

И, не переставая виновато кланяться, поспешно скрылся с глаз.

— Так что, ваше благородие, — обратился ко мне Кот. — Загоним чудище-то?

Я понимал, что их привело. Не просто из чувства долга егеря прикатили на помощь. Опасались, что проектировщик решит, что нет больше их отряда, и заключит контракт с новым. Вот и торопились доказать, что даже вдвоём вполне себе сила.

По-хорошему, отправить бы их обратно на больничные койки. Я бы так и сделал, если б они не привезли следопыта. Кабан мог привести нас по следу Исчадия к его логову. А это как раз то, что мне нужно.

Я взглянул на предателя.

— Одарённый?

— Ага, — кивнул тот, не поднимая глаз. — Ясное дело.

Ну, да, другого на такую должность в отряд и не взяли бы. Можно было и не уточнять.

— Ладно, давайте рискнём, — сказал я. — В принципе, не вижу причин тянуть. Отправимся прямо сейчас.

— В каком смысле — «отправимся»? — удивилась девушка. — Вам-то зачем идти, господин проектировщик? Это наша работа.

— А парни, которых чуть не убила тварь, мои. Так что обсуждать тут нечего.

Егеря переглянулись.

— Пусть его благородие поучаствует, — усмехнулся Кабан. — Он, похоже, один стоит вас вместе взятых.

— Завали! — процедила, сверкнув на него глазами, Сирена.

— А я что? Я ничего. Мне вообще похер.

— Идёмте, господин проектировщик, — кивнул Кот. — Покажете, где мальчиков нашли?

— Лучше. Покажу, где Исчадие оставило следы.

Велев Сяолуну присматривать за посёлком, я отправился с егерями в развалины. Судить о том, к какому уровню относилась засевшая там тварь, было пока невозможно. Но, если хотя бы четвёртого, без меня у охотников почти не было шансов. Только не в таком жалком составе. Маг и стрелок — это ни о чём. Чтобы эффективно мочить крупных Исчадий, а значит, и получать с них хороший навар в виде смарагдита, необходимо иметь в отряде хотя бы пару громил-Столпов в экзоброне, изготовленной из останков монстров и покрытой особыми рунами, а также несколько стрелков. Ну, и ещё пара Рыцарей и хотя бы один маг не помешали бы. Кот прихватил зачарованный клинок, но, если мы отыщем тварь, и она окажется здоровой, отдуваться придётся мне. Благо, я к этому готов.

Добравшись до остова бронехода, мы остановились. Я указал на следы слизи и сказал:

— С другой стороны есть ещё.

— Давай, урод, действуй, — кивнул Кот Кабану.

Тот скривился, но останки боевой машины обошёл и двинулся по следам слизи.

Одарённые следопыты видят не только то, что другие люди. У них особый Дар — подмечать всё, что осталось от того, кто где-то прошёл. Вплоть до молекул запаха. Таким спецам даже счётчики Гнили не нужны. Они лучше любых приборов.

Так что, когда капли слизи кончились, Кабан не остановился. Мы шли за ним, поглядывая вокруг.

— Мы такие следы уже видели, — сказала вдруг Сирена, поравнявшись со мной. — На землях Излома. Недели две назад. И раньше — тоже. Ещё когда ваш участок зачищали. Странная субстанция. Прежде такой не встречали.

Я ничего не ответил. Похоже, слухи о том, что эти земли прокляты, расползались не на пустом месте. Было тут что-то… особенное. Понять бы, что.

На развалинах царила тишина. Мёртвая, что называется. Не было слышно даже птиц и насекомых, а уж они-то всегда есть поблизости. Но сейчас всё вокруг будто затаилось в гнетущем напряжении.

— Слабые следы, — спустя полчаса сказал Кабан, выбравшись на кусок бетонной плиты с торчащими из края штырями ржавой арматуры. — Не знаю, на сколько их ещё хватит.

— Ты давай не рассуждай, а ищи, — велела Сирена. — Тебя не языком чесать взяли.

Следопыт покачал головой, ничего не сказав, и мы отравились дальше.

Прошло минут двадцать пять, и стало ясно, что наша группа движется к окраине развалин.

Кабан стал часто останавливаться, опускаться на корточки и кружить. То ли терял след, то ли вид делал.

Наконец, объявил:

— Всё! Больше ничего не вижу. Здесь нить обрывается. Похоже, тварь ушла в лес.

Я бросил взгляд вперёд, где за последними развалинами домов темнели плотно стоявшие деревья. Зубчатая стена сосен, мрачная, как бастионы крепости какого-нибудь злодея из фэнтези-фильма.

— Попробуем снова взять след там, — сказал я. — На земле отметины должны были сохраниться дольше.

— Только не после дождя, — усмехнулся Кабан. — Смиритесь, ваше благородие. Птичка упорхнула.

— Ерунда. В лесу должно было что-то остаться. Сломанная ветка, например. Исчадие не могло пройти там, вообще ничего не оставив.

Кабан пожал плечами.

— Воля ваша. Хотите — пойдём.

— Хочу.

— Ты слышал господина проектировщика, урод! — бросила Сирена. — Двигай булками! И только попробуй что-нибудь не найти.

Мы продолжили путь. Не скажу, что всерьёз надеялся на удачу. Если Исчадие где-то свернуло, всё будет бесполезно. Разве что оно не ушло далеко и сейчас находится поблизости.

Лес подступал почти к самым развалинам. Кабан порыскал вправо-влево и вдруг издал короткий возглас.

— Что⁈ — резко спросила Сирена. — Нашёл⁈

— Не знаю, что тут прошло, — отозвался Кабан, всматриваясь в заросли кустов. — Но было оно здесь недавно, — он приподнял сломанную ветку. — Думаю, ночью.

— Ну, так веди по следу!

— Мелковато для Исчадия. Скорее, человек.

— Какой человек будет тут шастать? — фыркнула Сирена.

— Откуда мне знать? Нужно поискать с другой стороны.

— Погоди! — остановил я его. — Пойдём по этому следу.

— Зачем, господин проектировщик? А-а… Думаете, шпион? — Кабан усмехнулся. — Это будет поинтереснее Исчадия, охотящегося на детей, да?

— Иди, — велел я.

— Ваше благородие, мы здесь ради монстра, — сказал Кот.

— Следы привели сюда. А чудовище может быть любого размера. Проверим.

Спорить егеря не стали.

Через две сотни метров деревья неожиданно кончились, и мы вышли на берег небольшой, но быстрой реки.

— Переправы нет, — сказала Сирена. — Дальше не пройти.

— Человек в воду не сунулся бы, — проговорил Кот. — Слишком опасно. В источниках на Фронтире кто только ни водится. Иногда такие рыбёшки попадаются, что полтела оттяпать могут зараз. — Кабан, куда ведут следы?

Тот прошёл вдоль берега взад и вперёд, покачал головой.

— Что бы это ни было, оно залезло в воду.

— Значит, не человек, — поговорила Сирена. — Человек не рискнул бы.

— Что за рекой? — спросил я, всматриваясь в деревья на противоположном берегу.

Девушка вытащила карту. Развернула.

— Участок Лобанова, — сказала она. — Метров через триста начинаются его владения. Что будем делать?

— Мостов тут нет, — проговорил Кот. — Да и в чужие земли нам соваться не положено. Предлагаю вернуться и устроить засаду. Если тварь снова придёт на развалины этой тропой, мы её встретим.

— Думаешь, она не учует нашего присутствия? — ухмыльнулся Кабан. — Даже если монстр туп, как пробка, здесь он не пойдёт. Постарается обойти нас с наветренной стороны.

Я прикинул расстояние до другого берега. Нет, не хватит действия моего Дара, чтобы проскочить сквозь тени. Не такой радиус.

— Устроим засаду в развалинах, — решил я. — С приманкой. Пока монстр будет обходить её, мы обойдём его.

— Что за приманка, ваше благородие? — осведомился Кот.

Я уставился на Кабана.

— Да есть одна подходящая кандидатура.