Граф Наумов. В поисках Ковчега

Глава десятая Место для подумать

Глава десятая. Место для подумать.

Покинув здание Тайной Канцелярии в сопровождении доверенного сотрудника Графа Разумкова, того самого, который в бытность свою буквально двумя словами смог урезонить Колдуна, Андрей решил таки дожидаться Маркиза в оговоренном ресторанчике. При этом он преследовал сразу несколько целей. Не последняя из которых выглядела совершенно по дурацки: пристально поглядеть своему секунданту в глаза.

— Ага, ты ему еще мордой лица продемонстрируй свое глубокое презрение, -посоветовала Белову его трезвомыслящая часть, не утратившая способность в этой непростой обстановке сохранять критичность мышления. — Или в глаз плюнь. Только смотри не промажь.

И тем не менее, определенные резоны в такой встречи наличествовали. Андрей собирался пояснить Маркизу, что после встречи с дознавателями не слишком хорошо себя чувствует, поэтому в ближайшие пять дней не предполагает появляться в Академии, о чем просит проинформировать куратора. Опять же всю предстоящую неделю собирается посвятить лечению душевных травм и обретению нового смысла жизни. В связи с чем, настоятельно просит его не беспокоить. В апартаменты по утрам не ломиться, баронесс Свен ненужными вопросами о самочувствии не доставать и вообще, по возможности, исчезнуть из жизни.

— Короче поиграть в игру: «Я знаю о том, что ты знаешь, что я в курсе. Но сохраняя принятые нормы поведения делаем вид, что никто, никак, никогда и нипочем».

Был еще одно соображения, которое заставило Андрея, вместо того, чтобы нанять извозчика и без задержки вернуться в родные пенаты, дождаться Митю. Дело в том, что сопровождающий от Графа Разумкова категорически отказывался покидать своего подопечного. При этом в пользу совместного времяпровождения приводил совершенно дурацкие доводы.

Пал Палыча, а именно так представился внешне совершенно неприметный доверенный сотрудник Начальника Департамента Внутренней Безопасности Тайной Канцелярии, предложил в качестве обоснования необходимости своего присутствия целый спектр эксклюзивных услуг, начиная c того, чтобы сопроводить молодого человека в букмекерскую контору «Тищенко и сыновья», ту самую, в которой Белов разместил ставку на собственный выигрыш в дуэли с князем Рюминым, и там поработать в качестве коллектора. По слухам, букмекеры задерживали оплату, ссылаясь на неоднозначное завершение дуэли. Граф Разумков, будучи самым заинтересованным в Империи лицом в части выплаты выигрыша, поручил своему агенту разобраться с проблемой. Так что Белов в этом плане шел прицепом. Андрей тут же отказался, не хотел быть обязанным ни Пал Палычу, ни тому Маркизу Ульянову, и рассчитывал поручить это дело Кире и Глаше, в чьих способностях стребовать долг с кого бы то нибыло он ни на секунду не сомневался. Особенно в случае, когда этот долг имел хотя бы некоторое правовое обосновние. Впрочем, та же Глаша могла не слишком напрягаясь выбить долг и за просто так.

А вот то, что агент предложил повести осмотр личного жилища Андрея, гарантируя, что сможет отыскать там не менее трех подслушивающих устройств и парочку камер видеонаблюдения, его здорово смутило.

— Возможно от чужих шпионских систем навязчивый доброжелатель и поможет избавиться, зато свои наверняка добавит, — резонно предположил Андрей, не слишком понимая, кому понадобилось задействовать такое количество дорогостоящего оборудования всего лишь для того, чтобы узнать, что на завтрак предпочитает хозяин апартаментов.

— Стоп, причем здесь завтрак. А как же ночное посещение Принцессы и срабатывание Артефакта Звезды. От одной только мысли, что все это может стать известно третьим лицам, да еще и сохранено как вещдоки в виде записей с камер, Андрея бросило в пот.

— Да нет, чушь все это собачья. Не может такого быть. Во-первых, Кира и Глаша тщательно контролировали процесс ремонта, и вряд ли мимо их внимания прошла бы попытка установки подобной аппаратуры. Предположение о том, что она находилась там и ранее, будучи спрятанной в чугунном сливном бачке, была отброшена Андреем как совершенно несуразная.

К тому же, будь все на самом деле так, вряд ли для Андрея посещение подземных уровней Тайной Канцелярии закончилось бы дегустацией мороженного в кафе напротив.

Так что кофе-бар, рекомендованный Маркизом в качестве места встречи все же пришлось посетить.

Вот только ни о какой дегустации пломбира речь не шла. Ни до того было. Белову понадобилось добрых пятнадцать минут для того, чтобы уговорить невзрачного человечка оставить его в покое и отпустить в свободное плавание. При этом основным аргументом выступал тот, что Пал Палыч и Митя представляют интересы разных контор. И их прямой контакт может привести к конфликту интересов, чреватому самыми неожиданными последствиями для окружающих.

В другой ситуации Андрей не стал бы прибегать к поиску доводов, способных повлиять на решение своего оппонента. Казалось бы, один только намек на то, что своим присутствием Пал Палыч может доставить некоторое неудобство самому легендарному Мите, должен был бы заставить того вытянувшись по струнке немедленно раствориться в голубой дали. Изначально, Андрей предполагал, что так и будет. Вплоть до того момента, когда задействовав Энергетический Сканер мимолетом взглянул на своего провожатого. Взглянул и обомлел. Такого Магического Ядра он до сих пор ни у кого не видел. И не удивительно, поскольку Средоточие у Пал Палыча напрочь отсутствовало. А вся фигура в энергетическом плане выглядела одной черной размытой кляксой.

Если отталкиваться от общепризнанного утверждения, что всякий житель Империи в обязательном порядке обладает зародышем Магического Ядра и является потенциальным Магом, а у тех везунчиков, которым удалось провести трансформацию, этот зародыш превращается в полноценное Средоточие, то Пал Палыча следовало исключить из числа граждан Империи. И отнести к разряду то ли экзотичных монстров, то ли и вовсе к эксклюзивной продукции Магов Некромантов. Впрочем, последнее представлялось сомнительным. Поскольку даже в Книге Старца не упоминалось о таком разделе магии в местном классификаторе. А предположение о ходячем мертвеце Андрей сделал, вспомнив виденные в бытности своей шедевры Голливуда посвященные зомби Апокалипсису.

В любом случае увиденное произвело сильное впечатление и напрочь отбило у Андрея желание послать доверенного сотрудника дядюшки лесом, сопроводив это предложение пожеланием не морочить самому Андрею яйца Фаберже. И он таки воспользовался методами словесной дипломатии, на корню, задавив желание провести фулл контактный поединок между «Китом» и «Слоном», то бишь между Митей и Пал Палычем, на предмет выявления достойнейшего.

Доводы о возможных конфликтах интересов между различными ветвями власти сыграли свою роль.

В который раз Андрей с удивлением отметил тот факт, что несмотря на то, что миры разные, опять же в Империи, в отличии от прежней Рассеи -матушки, магия наличествует, но нечто основополагающее, скрепоносное, свойственное чуть ли не основам народного бытия, никак не меняется. Здесь, как и в прежнем мире, силовики в грош не ставят приверженность законам. И, что удивительно, обыватели, в большинстве своем, такую позицию поддерживают и разделяют. Так что конфлик между Пал Палычем и Митей за право на Белова мог вполне вылиться в силовое столкновение.

В итоге сошлись на том, что представитель Тайной Канцелярии согласился отбыть по своим делам, пообещав как-то на днях навестит Белова в общежитии. А Андрей, в свою очередь, не станет в ближайшее время встречаться с Митей.

Когда все орг. вопросы были утрясены, Андрей совсем было собрался отбыть к себе. Вот только нанять пролетку и скомандовать доставить его в Имперскую Академию Магии не получилось. Дело в том, что личный идентификатор, своевременно полученный для командира Кирой и надетый на запястье левой руки с категорическим требованием не снимать его даже в постели при общении с дамами, и выполняющий помимо функции удостоверения личности еще и роль этакой местной MasterCard, работал исключительно в контакте с другими аналогичными техно маго гаджетами. Которые простым извозчикам были явно не по карману. Так что за оплату услуг транспорта на конной тяге было принято рассчитываться наличкой. Напрочь отсутствующей у Андрея. Дожидаться Митю, чтобы занять у того пятерку Андрей не стал, уж очень по дурацки выглядел бы подобный поступок, да и договариваться с официантом, притащившим громоздкий терминал, позволяющий проводить оплату индификатором, о возврате части переплаченной суммы кэшем Андрей не рискнул.

Он просто решил пройтись, поймав себя на мысли что до сих пор не разу так и не выбрался просто погулять по столице. Безо всякой задней мысли, любуясь местной архитектурой и сравнивая нынешнюю Москву с той, которая сохранилась у него в памяти с прежних времен. К тому же по всем расчетам до Академии можно было добраться всего-то часа за полтора неспешной ходьбы.

Прогулка откровенно удалась. И Андрей решил найти укромное место, с тем чтобы посидеть, не привлекая к себе внимание, и неторопливо подумать обо всем, что произошло с ним в последнее время. Вскоре таковое место нашлось. Тихая тенистая улочка, застроенная двух и трехэтажными ухоженными домами, практически в самом центре столицы, представляла по меркам прежней жизни нечто невероятное.

А уж когда на этой улочке он обнаружил кафешку с открыто террасой на втором этаже, то тут же понял для себя, что станет постоянным посетителем этого места. Дело в том, что он всегда прекрасно себя чувствовал именно в таких местах. Когда ты вроде как и окружен людьми, но на самом деле совершенно одинок.

В очередной раз Андрей отметил для себя, что ему на удивление хорошо думается в последнее время. То что раньше представлялось клубком путанных и противоречивых фактов, выстраивается в простую и логически обоснованную систему. Он решил воспользоваться моментом и все тщательно проанализировать. А то мало ли. Вдруг сознание снова накроется туманом пубертатного периода, присущего юному возрасту хозяина тела.

Навскидку Андрей прикинул, куда он попал и остался доволен полученным результатом.

Судя по всему, ближе к ночи транспортное движение по улочке перекрывалось и она превращалась в этакую своеобразную фан зону, куда стекались многочисленные горожане, желающие расслабиться. Зажигались фонари, отовсюду звучала музыка, в кафе и ресторанах рекой текло спиртное, а девушки низкой социальной ответственности выходили на ночное сафари.

Вот только праздник жизни начинался ближе к ночи, а сейчас все дышало негой и умиротворением.

Отсюда, с открытой террасы кафешки, размещенной в двухэтажном уютном особнячке, открывался прекрасный вид на старую Москву. Ту самую, которая в мире Андрея сохранилась разве что на гравюрах, с видами Старого Арбата. Да и то после соответствующей ретуши и устранения ненужных деталей. Сама терраса венчала собой небольшой зал, на дюжину столиков. При этом немного выступала вперед за абрис фасада, нависая над тротуаром, так что немногочисленные пешеходы, неторопливо фланирующие по улице, самим своим месторасположением как будто-бы намекали на главенство гостей, сидящих за столиками, и способных, при желании, плюнуть на головы нижестоящим. Впрочем, вряд ли у кого-нибудь из посетителей могло возникнуть подобное желание. Во всяком случае в голове у Андрея и мысли подобной не было. А кроме него да пожилой пары старушек, сидящих в отдалении, в глубине помещения, и о чем-то оживлено болтающими, смакуя кофе с пирожными, в зале никого не было. К тому же, как подозревал Андрей, столик которого стоял практически вплотную к невысокой кованной решетке, ограничивающей террасу, судя по тому, что звуки проезжей части, по которой изредка проезжали мобили да значительно чаще мелькали транспортные средства на конной тяге, доносились едва слышными отдаленными шорохами и приглушенным цокотом копыт, сливающимся с неразборчивыми голосами беседующих прохожих, помещение кафе было ограждено от внешнего пространства неким невидимым силовым экраном. И вряд ли защитная функция этого экрана сводилась всего лишь к звуковому барьеру.

Все эти мелочи не слишком отвлекали Андрея от размышлений «О Главном». Он поставил перед собой непростую задачу: в явном виде сформулировать, а что, собственно говоря, он хочет от жизни. С тем, чтобы задавшись путеводной целью попытаться найти пути реализации этой самой цели.

Перипетии последних дней, сначала дуэль с князем Рюминым, которая могла закончится фатально для Андрея, потом стычка с Кинг-Конгом, ночной визит Принцессы и в заключении конфликт с дознавателями Тайной Канцелярии сподвигли его на этот шаг.

— И кого ты пытаешься обмануть, — укоризненно пожурил Андрей сам себя. Можно подумать, что у тебя здесь раньше экстремальных ситуаций не приключалось. — Да вспомнить хотя бы того же Рабиновича с его Амбалами, или войну с красными скорпионами. Все на самом деле гораздо проще. Старик Сван из прежнего мира вспомнил, что когда-то он подвизался в роли кризис менеджера, смирился с мыслью, что ему на роду написано еще пожить и решил немного порулить. Надоело наблюдать за фокусами которые молодежь, думающая не головой, а невесть чем, вытворяет. Да и Борх, похоже, свое веское слово решил сказать.

В своем анализе ситуации Андрей решил воспользоваться методикой, которую освоил играя в шахматы сам с собой. Только люди далекие от этой древней игры могут думать, что в игре самим с собой нет никакого смысла. Де мол исход предопределен. Либо ничья, либо выигрывают белые, имеющие начальную фору. Поскольку ты наперед знаешь все, что думает твой противник. На самом деле все совершенно не так. Каждый воплощенный ход меняет реальность. И то, что ты думал раньше, до того, как сделал этот конкретный ход, требует переосмысления. Так что гадать, кто же выиграет, при игре сам с собой, совершенно неблагодарное занятие. Любой мастер с рейтингом от 2200 и так знает, о чем думал его противник, совершая тот, либо иной ход. Вот только это не спасает от поражения.

Поэтому разделив собственное сознание на условного черного и условного белого, оно же консерватора и оптимиста, Андрей приступил к анализу.

— Итак, начнем с главного: «В чем правда, брат?», — как интересовался у окружающих отдельный нетипичный персонаж. — И что ты от этой жизни хочешь?

Как ни странно, но самый полный и содержательный ответ на этот вопрос заключался в банальном тосте, когда-то давно пользовавшийся популярностью у братков: «Хочу, чтобы у нас все было и нам за это ничего не было». Другое дело, что «Все» каждый воспринимал в силу своей состоятельности. Для одних «Все » сводилось к пинджаку с карманами и золотой цепи на шее в палец толщиной, способной, при необходимости, удержать разъяренного алабая. Для других «Все» — чарующая музыка, способная разбудить самое светлое и потаенное в душе человека.

— Ну это ты, пожалуй хватил, — отреагировал консерватор в голове у Андрея. — Ты попробуй еще такого музыканта найти, которого беспокоит что-либо, окромя удовлетворения личных амбиций. А вот признание публики и массовые аплодисменты с выходом на бис, вполне способны стать для кого-то смыслом жизни. Но ты мыслью по древу не растекайся. Давай ближе к делу, вернее к телу.

— Да тут и думать нечего: «Хочу жить и поступать в соответствии с собственными представлениями о „Хорошо“ и „Плохо“, посылая всех несогласных за горизонт».

— Ну если проигнорировать утверждение классиков о том, что жить в обществе и быть свободным от общества нельзя, то вполне себе адекватное желание, — привел сознание к общему консенсусу консерватор. — Опять же я всегда подозревал что в этой философской сентенции не больше смысла нежели в: ' Гло́кая ку́здра ште́ко будлану́ла бо́кра и курдя́чит бокрёнка'. Осталось понять, как к этому делу присобачить магию.