Гордая. (Не)пара для волка

Глава 37 Мой секрет

Сегодня уже не супружеский долг был совсем другим. Во-первых, Эмир был очень нежен со мной. Во-вторых, он старался сделать мне приятно, а потом уже думал о себе. Это совершенно не было на него похоже, но мне определённо нравилось. Вот если он хочет, то оказывается, всё может быть именно таким, как я себе представляла когда-то. И главное выяснилось, что он прекрасно знает, куда там и когда нужно нажать, где поцеловать и что шепнуть на ушко, чтобы моё нарастающее с каждой его новой лаской возбуждение достигало предела.

Если бы он сделал так в первый раз, я бы точно соблазняла его каждый час, только бы снова ощутить вот это блаженство. Ну с часом-то, наверное, погорячилась, конечно, но точно бы пыталась затащить его в постель при первой возможности. Потому что, когда я кончила первый раз с ним сегодня, оказалось, что это мы даже до середины ещё не дошли. Эмир держался как кремень, твёрдо вознамерившись, выжать из меня столько оргазмов, насколько хватит моих прибывших после общения с Эррин сил. Или это он должок отдавал с процентами. А я что? Раз дают – беру. И долги, и проценты. Тем более, что это снова может наша последняя близость.

Обнимая его, не удержалась от горькой усмешки. Что за подстава от судьбы? Ну почему я не могу быть просто счастлива? Неужели именно я заслужила столько испытаний?

Вот же он – смотрит на меня своим пылающим, притягательным взглядом. Серые глаза наполнены нежностью в таком количестве, в котором я вообще сомневалась, что у Эмира может быть даже чисто теоретически. А как он меня… ну… берёт? Всё-таки секс – это очень приятная штука. Вот очень. Если ты с тем, кого любишь, и с тем, кто вроде бы любит тебя.

Да что там скромничать. Любит меня Эмир. Только если после его выкриков об этом я ещё сомневалась, то теперь точно вижу. Вот оно как может быть… Жаль только, что не по-настоящему…

Всё это время Эмир был таким милым. Таким ласковым. Таким внимательным. Заботливым… Одним словом – таким, каким прежде я его не видела.

С тех пор, как чудом очнулась в его руках в морге (оживать после смерти оказалось тоже довольно увлекательно – странные ощущения, будто рождаешься заново), он только и делал, что удивлял меня своим поведением. Изредка в нём проскальзывали его прежние привычки – и я им радовалась, как родным, узнавая его, а то казалось, что мне тут подменили мужа. Бывшего.

Предположить, что он начнёт искать способ меня вылечить, я и раньше не могла, и теперь казалось странным. Его вдруг вспыхнувшие чувства ко мне и желание забрать себе до встречи с Эррин я объясняла сильным эмоциональным всплеском. Ну там может чувство вины или ощущение, что больше никому не нужен. Как бы Эмир прежде ко мне не придирался, но видел же, что тепло к нему отношусь, тогда как в основном его все недолюбливают. Вот и подумала, что наверное не очень приятно терять того, кто тебя любит вопреки всему. Там может показаться не только, что тоже любишь, но и ещё много всего.

Поэтому я просто ждала, когда его «отпустит». Ну вроде как увидит, что я не собираюсь пока больше умирать – и вернётся прежний Эмир. Но он не возвращался. Даже наоборот как-то… становился всё более мягким с каждым часом. А уж когда он меня в ванной мыл… Непривычно, что кто-то обо мне заботился. Тем более – он. Но это оказалось тоже приятным. Мне понравилось. И то, как потом мои волосы расчёсывал, и как одевал, и как обнимал осторожно. Как носил по центру снежных барсов. Как переживал, когда оставлял меня в палате. Как потом возмутился, что могу подумать, что не заберёт меня…

А я ведь ещё надеялась, что Эррин ошиблась. Что он правда просто под впечатлением, и скоро всё пройдёт. Тогда я могла бы с чистой совестью остаться с ним… Заботиться о нём дальше. Или осталась бы в прайде, как мне было предложено. Но по крайней мере не чувствовала бы вину перед ним…

Почему я не решилась рассказать ему сразу? Всё просто. Хотелось побыть с ним ещё немножко. Хотя бы денёчек. И ночь… Я же видела, как он смотрит. Как принюхивается. Кого тут обманывать? Я хотела Эмира… в последний раз. После того, как он меня точно выгонит. Пусть это и нечестно по отношению к нему, но с другой стороны, он тоже вёл себя со мной не лучшим образом раньше, вот и решила… Хотя бы раз почувствовать себя нужной ему. Любимой… им… А потом сдаться с потрохами и принять его решение с гордо поднятой головой, без слёз и истерик. Ведь почти во всём мой подозрительный муж оказался прав…

Сейчас после второго по счёту оргазма мне пришлось просить его остановиться, нашёптывая, что счастлива, но ужасно устала. Эмир закруглился так быстро, что только тогда поняла, как сильно он сдерживался. Но не перестал меня целовать, обтирать принесённым полотенцем, укутывать в одеяло и обнимать, повторяя, как ему со мной повезло. Я прижималась щекой к его груди, чувствовала, как неспешно и аккуратно он перебирает мои волосы, и думала… Что он сделает со мной завтра? Когда узнает правду…

Правду о том, что да – я верю в его любовь. В то, что он может позвать и вернуть мне волчицу. Вот только вызваны его чувства не тем, какая я чудесная…

Сегодня выяснилось, что мама многого о себе не знала. А обо мне и подавно. Эррин рассказала о себе и о ней совсем немного, но мне эта информация позволила только понять какой я могла бы быть, но уже никогда не стану. Холодность моей семьи ещё как-то компенсировалась любовью мамы до тех пор, пока я не встретила свой «якорь» – Эмира. Вот с тех пор и начались мои периодические «умирания». Выжить помогал дар мамы и её кровь, дающая ещё немного времени.

По версии Эррин, «якорь» для таких как я выбирался из тех, кому Луной суждено потерять или вовсе не встретить истинную пару. Видимо, у Даяны действительно не было шансов выжить, если именно в нём я почувствовала вторую «одинокую душу». И дать мне возможность жить мог теперь только он или… Любой другой «якорь».

Как выяснилось, я могу выбрать кого угодно из одиноких.

А ещё что ни один оборотень независимо от пола не может не ответить взаимностью на мои чувства. Каждый, кто хоть однажды кого-то терял (не обязательно пару) и вызывал у меня хотя бы симпатию, немедленно ощущал её в ответ. Поэтому видимо Эмин и Эли были ко мне так добры – потому что я с первого взгляда полюбила их сама. Поэтому, только когда я испытала благодарность к брату – впервые в жизни, он встал на мою сторону. Прежде мы почти не общались. Моя семья была уверена, что раз я скоро умру, а толку от меня нет, то и привязываться ко мне сильно не стоит. В чём-то они были правы. Ведь не знали, что шанс выжить есть… Найти себе «якорь». Или быть рядом с такой, как Эррин.

Только сейчас мой шанс продолжал гладить меня по голове, не догадываясь, что его ко мне чувства – не что иное, как притяжение «одиноких душ». А вот как он отреагирует на эту новость завтра – даже подумать страшно. Особенно после того, как из-за крови Эррин в моём организме его так сильно переклинило и он потащил меня в кровать…

И как бы мне не хотелось прекращать только-только выигранное у судьбы счастье, но признаваться было нужно. Да и время поджимало. Поэтому после сотни утренних поцелуев глубоко вдохнула, глядя в его невероятно-красивые серые глаза и выпалила всё, как есть.

Сразу же вжала голову в плечи, ожидая его злости и крика как минимум. Но, к моему удивлению, голос Эмира прозвучал совсем иначе:

– То есть ты думаешь, мои к тебе чувства ненастоящие, да?

Я кивнула, а он насупился:

– Или твоя новая подружка так думает и настраивает тебя против меня?

– Что? Нет, конечно!

Эмир подозрительно прищурился и вдруг резко приблизился, заграбастывая меня в свои объятия и принимаясь гладить.

– Ты думаешь, что я как-то неправильно тебя люблю, да? Что-то не так делаю?

– Луна! Я же не об этом, Эмир!

– Ты так сказала, – пожаловался он, утыкаясь носом в мои волосы.

– Нет, не так, – запротестовала. – Я сказала, что бессознательно выбрала себя своим якорем, и из-за того, что я тебя люблю, ты тоже меня полюбил.

– То есть ты по-настоящему любишь?

– Конечно!

– А если я – то сразу нет? – он смешно свёл брови к переносице.

Вообще я ожидала злости и уж никак не думала, что придётся его успокаивать.

– Эмир… Я просто узнала, что могу вызывать к себе взаимные чувства вне зависимости от воли других, понимаешь? И честно рассказала тебе. Потому что… ты же сам говорил, что я что-то с тобой делаю. Вот! Ты оказался прав. Я заставила тебя себя полюбить… Просто наверное сразу ты боролся ещё, а потом…

– Ев… – чуть ли не всхлипнул он. – Ну тебя же надо кому-то любить? Ты сказала, что надо. Давай я буду?

– Не совсем… Эррин сказала…

Он перебил:

– Снова эта Эррин! У меня аллергия на это имя! Всё из-за неё!

– Но она же…

– Да-да-да, типа хочет помочь! Или забрать тебя у меня! Ты сказала, что умираешь без эмоций, без привязанности к кому-то, без чьей-то к тебе любви. Если ты никому не нужна, то умираешь. Но ты мне нужна! МНЕ! А не какой-то там… Да, я тебя обидел и не давал взаимности. Из-за меня ты едва не умерла. Я виноват. Но я не знал тогда и больше не буду так, Ева! Ты же сказала, что веришь в меня! А теперь даёшь заднюю!

– Ничего я не даю, Эмир!

– Даёшь! Хочешь, чтобы я тебя отпустил. Хочешь, чтобы снова сидел тут один! Голодный!

– Эмир!

– Ева!

Мы смотрели друг на друга. Я – растерянно, он – возмущённо. И ещё обиженно. Вот какая нехорошая Ева не верит, что такой славный Эмир умеет по-настоящему любить… А я всего-то лишь его заставлять не хочу…

– Она сегодня привезёт антидот. Тебе нужно выпить, и тогда… всё пройдёт.

– А может я не хочу, чтобы проходило! Может мне это нравится?!

– А я не хочу на тебя воздействовать! Это из-за крови Эррин во мне, – на её имени он страдальчески вздохнул, – ты меня захотел вчера вечером.

– Ну конечно! А то без неё у меня бы прям не получилось!

– Ну что ты такое…

– Я не стану ничего пить! Закрою рот и не открою, пока не увезёт свой дурацкий антидот обратно! Не буду, Ева!

– Будешь!

– НЕТ! Хоть пытай меня. Не буду. Я решил!

– Эмир!

– Ты не понимаешь просто… Я за долгое время впервые чувствую себя живым. Полноценным. Цельным. С тобой. А без тебя не хочу. Невыносимо без тебя…

Я погладила его по голове:

– Это пройдёт, если ты…

– Я не буду ничего пить! Я хочу… тебя трогать. Тебя целовать. Спорить с тобой. Смотреть на тебя. Дышать тобой. Жить с тобой. Надевать на тебя свои футболки. Хоть и заказал тебе сегодня ночью одежды…пока ты спала… Я там… тапочки тебе купил… пушистые, Ева. Красивые. Тебе понравятся. Ну зачем нам что-то менять?

– Оставим всё, как есть, из-за тапочек?

Он радостно закивал и начал целовать мои щёки, прижимая поближе.

– Эмир… Я не хочу…

– Я хочу. Так сильно тебя хочу! Во всех смыслах! Если ты меня заставила тебя полюбить – это же отлично! Прекрасно просто! Хотя я уверен, что это только её план какой-то! Наверняка. Единственное, что меня смущает… что ты так можешь с кем угодно сделать…

– Но мне никто не нравится.

– Ага, кроме моего брата.

– Ну перестаааань, Эмир. Он просто хороший альфа.

– Ну-ну… – он усадил меня к себе на колени. – Я тебя по-настоящему люблю. Без всякого того, что тебе наплела эта…

У меня чуть сердце не остановилось, когда он это вот так просто и уверенно мне сказал. И промолчать было бы преступлением.

– А я тебя, Эмир… люблю… Всегда любила. Тебя только. И даже если ты перестанешь…

– Я не перестану!

Погладила его по волосам, пропуская их сквозь пальцы.

– Ладно.

– Ладно?

– Выпьешь антидот и повторишь мне это.

– Не буду! Мало ли что она мне там подмешает! Всё, Ева. Мы ищем тебе другого врача!

– Но…

– Без но! Она на меня в коридоре накинулась! Я сразу ей не понравился! С первого взгляда! Она мне мстит!

И надо же именно в этот момент раздаться звонку в дверь. Лицо Эмира превратилось из обиженного в подозрительно-спокойное, вот не к добру это…

Он, не торопясь встал, и направился на выход.

– А я? – спросила растерянно. Явно же меня приехали лечить. Почему это он меня тут оставляет? Сейчас вот возьмёт и выгонит Эррин…

– Встречу гостей, и придём к тебе, – отозвался Эмир, прикрывая плотно дверь за собой.

Вот что он там собрался делать? Просидев пару минут в честном ожидании, всё же не выдержала и тихонько встала с постели. Вчера мне стало гораздо лучше. И сегодня чувствовала себя почти здоровой. Ничего не болело. Только слабость осталась, но по сравнению с тем, что было – не считается. Хотя всё равно опасалась идти быстро, поэтому пока аккуратно добралась до выхода из комнаты, на пороге уже возникла взбешённая Эррин.

– Ты уверена, что этот… – она явно хотела наградить Эмира каким-то нехорошим эпитетом, но не стала, – волк стоит того, чтобы оставаться здесь? Он у тебя того… малость…

Я улыбнулась.

– Эмир хороший.

Её брови удивлённо приподнялись, вроде как – ты не ошиблась, мы про одного волка говорим?

– Он просто… ревнивый…

– О, это как раз я отлично заметила… – оборотница глубоко вдохнула, прошлась взглядом по мне, потом – по смятой кровати и чуть качнула головой. А я покраснела от того, что она поняла, что мы тут делали.

Но вместо продолжения тирады она наоборот вдруг успокоилась и взяла себя в руки:

– Может и правда хороший. Раз ты стоишь самостоятельно.

– Ну вот и я говорю…

Эррин достала из сумочки небольшую ампулку.

– Антидот для твоего волка. Когда притяжение его отпустит, позвони, я заберу тебя. И не вздумай расстраиваться. Ты не одна больше.

– А… – я поковыряла носочком пол. – А вот может быть, что… он сам… меня… любит?

Было странно просто доверять ещё вчера совершенно незнакомой женщине. Но почему-то меня тянуло к ней. Хотелось обнять и греться в её эмоциях. Хотелось верить. И я верила. А она как-то по-доброму, будто снисходительно усмехнулась:

– Может. Вот и проверишь, – подумала немного. – Если захочешь, сделаем так, что будет за тобой как верный пёсик ходить.

Я поспешно покачала головой. Вот уж точно не хочу. Пусть Эмир будет Эмиром… Мне и так с ним непривычно, что слишком добрый. Настаивать она не стала, вместо этого осмотрела меня бегло, обнюхала и постановила, что приехала зря. Вроде как с выздоровлением я и так справляюсь. И уже собралась уходить, как затормозила прислушиваясь. Затем, видимо сделав вывод, что Эмир не близко, спросила:

– У тебя с братом какие отношения?

– С каким?

– С младшим. Знаешь, что он сделал?

– Ну… без подробностей… Он только…

– Твой муж и альфа серых землю роют в поисках Атамана. А этот дурак сунулся на их территорию.

– Откуда ты знаешь? – брат мне даже номера не оставил, когда исчезал. И обещал, что больше ноги его не будет даже в нашей стае, не то что в стае серых.

– Отправлю тебе его номер, уговори исчезнуть. Иначе лишится жизни, – на вопрос она не ответила.

– Подожди, – ухватилась я за её руку, – откуда ты знаешь, что он тут? И что Эмир…

– Поверь, я бы предпочла не знать. Но меня как-то не очень спрашивают, – она поморщилась раздражённо, но тут же ласково улыбнулась и погладила меня по голове как маленькую. – Просто подумала, что ты расстроишься, если твой волк убьёт твоего брата. А он может. Есть за что.

Я хотела спросить, за что же, но вопрос застрял в горле. Потому что не была уверена, что готова узнать, что он сделал по приказу отца… И когда Эррин ушла, не теряя времени, быстро набрала отправленный ею номер. После пары длинных гудков, Атаман ответил на звонок.

– Тебя ищут все. Нельзя возвращаться. Уезжай подальше! – выпалила разом, боясь не успеть.

– Ты жива?! Отец сказал, что ты умерла в больнице, а твой муж забрал тело…

– Нет… То есть… он забрал… но не тело… Неважно! Эррин сказала, что…

– Так и знал, что подставит меня, – выругался он.

– Вы знакомы?

Луна! Что вообще происходит? Ощущение, что вокруг меня какой-то сериал снимают.

– Долгая история. Я… ненадолго…

– Они тебя… – я замолчала, заметив в комнате Эмира.

Брат ещё пытался докричаться до меня в трубке, но я уже разжала руку, и телефон упал на одеяло. Эмир же с непроницаемым выражением лица подошёл ближе и сел рядом. Когда его рука потянулась ко мне, то не выдержала и крепко зажмурилась. Вот сейчас снова начнёт швырять, кричать, что я предательница…

Но его горячая ладонь погладила меня по щеке будто бы растерянно.

– Не бойся, Ева…

Я открыла глаза.

– Кричать не будешь? – уточнила.

Он помотал головой.

– Бить? Душить? Запирать в подвале?

Поморщился, но снова ответил отрицательно.

– Ну… и не злишься, что я говорила с тем, кого вы ищете?

– Нет.

– И не считаешь меня шпионкой теперь?

– Не считаю.

– В чём подвох? – удивилась даже.

– Ты не виновата, что родилась в семье уродов.

– Ну там не все… Точнее… А можно как-то не трогать моего брата?

– Ты знаешь, что он сделал?

И по его глазам я поняла, что точно не готова узнать. Но он же мне не чужой… Странное дело, сейчас я правда была привязана к Атаману. Пусть не оправдывала его, но точно жалела.

– И ты зря ему позвонила. Твой отец пока требует от нас только твоё тело. Узнает, что ты жива – будет требовать тебя.

– Он не скажет.

Эмир усмехнулся.

– Будем надеяться. О чём говорили с розовоглазой? – перевёл разговор, явно не желая обсуждать дальнейшую судьбу брата.

– Вон там антидот стоит…

– Вот сама его и пей. Ясно? – недовольно нахмурился.