Гимн шута – XVI

Глава 18

Глава 18

Павел молчал.

Молчали Катерина и Виктория.

Про нимфеток из секретариата, выскочивших поприветствовать господина, и говорить не приходилось.

— Все потом, — обрубил возможность любых расспросов клановец, взмыв по ступенькам Особняка.

Секретарь и «уралочка» понятливо кивнули. Лиц девчушек же попросту видно не было. Они склонились куда ниже обычного, явно опасаясь привлечь внимание взвинченного господина. Как правило, нимфетки «угол наклона» выбирали так, чтобы прекрасно было видно содержимое вырезов белоснежных приталенных рубашек. Но сегодня никто не хотел, чтобы сюзерен обратил на нее внимание.

— Где у нас Анна Михайловна? — ровно уточнил молодой человек.

Вот только даже близкие ему девушки отчего-то незаметно поежились. Однако виду не показали. Лишь обменялись секундными взглядами, о чем-то безмолвно условившись.

Им вообще все не понравилось с самого начала. Еще в тот миг, когда Павел отправил глайдер в «убежище», потребовав немедленно доставить Архипову в Особняк.

А уж когда на площадку рухнул «Вихрь», откуда по-боевому выпрыгнул Павел, не дожидаясь окончания посадочных маневров, стало ясно, что все очень и очень серьезно.

— Я провожу, — негромко предложила Катерина.

Хотя куда больше ей хотелось встряхнуть кое-кого за шкирку и потребовать объяснений: почему воротник рубахи окрашен красным, а на лице не до конца стертые разводы крови. Да и новые «сечки» на губах и брови добавляли поводов к расспросам. Целитель их подлечить явно успел. Но косметическая работа требовала времени, а именно его Павел специалисту не дал, сорвавшись подобно выпущенной с направляющей ракете. Уж больно ему хотелось хорошенько встряхнуть кое-кого с криком «За что⁈».

— Пошли, — просто потребовал Волконский, делая первый шаг в сторону холла.

Насколько он знал, Архиповой временно выделили комнату в левом крыле особняка. Где-то под его личным кабинетом. Но где именно молодой человек не знал. Строго говоря, у него пока и времени-то толком не было осмотреть дом. Так что на втором этаже, где располагались хозяйские и несколько гостевых покоев, он попросту еще не был. Молодому человеку, конечно, не раз приходилось ночевать здесь. Но для сна он предпочитал диван в кабинете. А душ и на третьем этаже есть.

— Лена, тут твоя помощь нужна, — только и услышал клановец голос «уралочки» за спиной.

Спорить не стал. И впрямь нужна. Не ходить же ему вечно с пусть и с подлеченным, но все же посеченным лицом. Так что вызов целительницы — очень даже верное решение!

На лестницу в доме секретарь, ловко обогнав господина, ступила первой. Грациозной походкой манекенщицы. Кажется, Катерина полагала, что вид ее отдельных плавно покачивающихся частей тела чуть успокоит сюзерена. В чем-то она, возможно, была даже права.

Они поднялись на второй этаж.

— Планируете вести себя совсем грубо? — «официальным» тоном холодно поинтересовалась она.

Небольшая бомба рванула в груди человека. Но он с известным трудом «погасил вспышку».

Несколько секунд блондиночка рассматривала клановца, после чего вежливо указала на диванчик неподалеку от лестницы.

— Одну минуту, господин, — мягко попросила она.

Отчего-то эти интонации действительно сбивали пламя злости не хуже огнетушителя.

Молодой человек кивнул, старательно сдерживая раздражение, давая ей понять: иди уж. Катерина если и задержалась, то лишь на миг, чтобы послать клановцу едва уловимую лукавую улыбку, а после скрылась в коридоре.

— Вот черт, — покачал головой парень.

«И почему эта стерва меня не предупредила⁈» — в который раз «рванул» уже сотню раз заданный самому себе вопрос.

Сесть на предложенный секретарем диванчик он даже и не подумал. Шило в заднице помешало. Но вот замереть себя заставил. Нечего носиться по площадке раненным львом. Спокойнее нужно быть… Хотя бы попытаться!

«Я не такая!» — вновь прозвучал уверенный и дерзкий голос в его ушах. Ныне нотки оскорбленной невинности, которой в нем было хоть ложкой ешь, звучали издевкой.

Молодой человек резко сжал кулаки на несколько мгновений и тут же расслабил кисти.

«Я совершенно спокоен» — мысленно попытался привести себя в норму Волконский, делая вдох на четыре секунды. «Спокоен и расслаблен» — продолжил сеанс самогипноза клановец, задерживая дыхание еще на семь. «Пауза» сменилась длинным плавным выдохом.

Этот цикл молодой человек успел повторить трижды, прежде чем из практики его вырвал ровный голос Катерины:

— Господин, Анна Михайловна вас ожидает.

В груди вновь полыхнуло. «Ожидает» она… ну-ну. Сейчас дождется.

— Веди, — глухо потребовал он.

Вместо этого секретарь плавно скользнула вперед и прижалась к господину всем телом. Ненадолго. Всего на несколько секунд. Но и этого хватило.

— Да не съем я ее, — с какой-то странной досадой отметил клановец, что блондиночка своего добилась.

Накал ярости явно сбила.

— Я рада, — ровно заметила та, тут же вновь укутавшись в ауру строгости и неприступности, но тут же добавила. — Сам же себе не простишь потом.

Волконский кивнул, признавая правоту девушки. Не простит. Наверное. Все-таки она не враг. И уж тем более силы их несопоставимы. Но… как же это все бесило. Хотелось взять в руки ремень и хорошенько пройтись по чьей-то попе.

В этом плане Волконский и высказался. Катерина тут же ответила круглыми глазами:

— Как? — с видом оскорбленной невинности захлопала она ресничками. — Тебя интересует чья-то еще попа⁈

Павел на миг замер. «Как вообще опять до этого дошло?» — мелькнула мысль. Однако уже через секунду он хмыкнул и заверил:

— Естественно!

Секретарь медленно и печально обернулась. Лицо ее почти не дрогнуло. Она была все так же идеальна и, «на людях», профессионально бесстрастна. Однако легкий «излом» бровок, печальная поволока во взгляде, да на секунду сбившееся дыхание просто намекали на вселенскую обиду и разочарование столь явно…

Волконский фыркнул не выдержав:

— Кошкина же!..

Тут же улыбка мелькнула и на лице девушки.

— Вас ждут, господин, — мягко сообщила она.

В этот раз голос ее звучал многообещающе. Где-то глубоко внутри появилось желание как можно скорее закончить разговор и… начать следующий. С куда более близкой девушкой.

Двумя часами ранее.

— Все полетело под откос, — глухо объявил Виктор, усевшись рядом с братом на матах.

Собеседник молчал. Во-первых, слушал внимательно. А, во-вторых, еще болела челюсть. Павел сейчас не смог бы сказать точно, когда именно прилетело по ней, но попало хорошо. Трещину целители затянули. И зубы привели в относительный порядок (хотя поработать там еще предстояло немало). Но вот поврежденную скуловую дугу и стремительно налившийся кровью глаз они пока не трогали. Все это требовало времени. И немало. А его у братьев было немного.

— Из-за нее, — добавил негромко здоровяк в черном камуфляже.

Несколько секунд Виктор молчал. Потом как-то грузно завалился на спину и уставился в высокий потолок. Павел последовал его примеру. Только гораздо мягче. Стало действительно легче. Все-таки сил сохранять горизонтальное положение он прилагал немало.

— Я ведь с детства мечтал попасть в императорскую гвардию, — глухо выдавил из себя боевой маг. — Один из лучащих в классах… Чемпион универсальных и специальных боевых дисциплин… Затем кадет.

«Ничего себе!» — оценил клановец. Он и не подозревал, что у брата была мечта из серии «достать звезду». Лейб-гвардия — лучшие из лучших. Самые боеспособные и подготовленные. Обеспечение такое — что никому другому и близко не снилось. Конечно, финансовый аспект для выросшего в Семье Волконских особого значения не имел. Но служба в этих подразделениях была настолько почетна, что влияли не только на репутацию гвардейца, но и всего клана.

Виктор замолчал.

— Ты не прошел? — наконец чуть невнятно спросил Павел.

Отбор в лейб-гвардию был жесточайшим. Никакая Фамилия или заслуги предков не могли помочь на этом пути.

Брат болезненно поморщился.

— Прошел, — выдавил он с горечью. — Первая гвардейская пехотная дивизия. Лейб-гвардии Егерский полк.

Пострадавший клановец негромко выдохнул. Это круто. Нереально. Сам он стал опричником больше волею случая и сложившейся политической обстановки. Ну и потому что Архипов попытался подставить его с вирой, вручив в качестве откупа акции крайне непростых компаний. А вот выдержать полный экзамен в боевой полк, специализирующийся на военной разведке, он бы не смог. Однозначно.

«Круто!» — хотел было оценить новость брат и… промолчал. Ведь отчего-то Виктор сейчас не носил нагрудный знак с императорским вензелем, а на его нашивках вовсе не двуглавый орел, а эмблема пусть и одного из лучших, но все-таки обычного полицейского подразделения особого назначения.

— Я не знал, — наконец прервал неловкое молчание Павел.

Ответом ему стал еще один горький смешок.

— Еще бы ты знал, — глухо протянул брат, не отрывая взгляда от потолка. — Я не успел приступить к службе. Мои документы вернули на дополнительное рассмотрение, а предписание к месту службы аннулировали. Лет десять уже… рассматривают.

Павел сглотнул. К такой мечте нужно идти многие годы. Если Виктор лет в двадцать пять прошел испытание в лейб-гвардию, то готовился он минимум десятилетие. И вот на пороге мечты произошло… что?

— Эта тварь, — негромко выдохнул боевой маг с такой ненавистью, что Волконский-младший удивленно развернул голову.

Подобного в исполнении брата он не видел никогда. Тот в любой ситуации умел сохранить самообладание. И именно ему старался подражать маленький Паша, когда Сергей совсем уж переходил грань в своих 'невинных шутках

— Анна Архипова, — негромко произнес тот с таким коктейлем эмоций в голосе, что и становилось не по себе. — Эта проститутка…

Павел промолчал. Он мог бы сказать, что «слава» девушки сильно преувеличена. В первую очередь ею же самой. Но время ли сейчас для таких откровений?

— Мы праздновали, — продолжил Виктор. — Как же… молодые и безбашенные. Я только что получил патент лейб-гвардии. Казалось, что счастью не будет предела.

Еще одна пауза. Павел использовал ее, чтобы представить, как именно чувствовал себя брат. Получалось плохо. Особенно с учетом «постзнания», что к месту службы он так и не прибыл.

— Я ушел пораньше, — негромко продолжил парень. — Наутро мне надлежало отправиться в учебный центр полка на годовую подготовку. Я вышел из ресторана, а там эта…

И вновь тяжелая тишина. Виктор явно собирался с мыслями. Возможно, он и впрямь впервые говорил об этом с кем-то… кроме дознавателей.