Жизнь Замечательных Блондей

Завещание Эрвина Джадда

…— Не стойте на дороге! Осторожнее! — Платформа, на которой высилась пирамида чемоданов и прочего багажа, едва не сбив с ног зазевавшегося человека, проплыла мимо.

Тот, невольно шарахнувшись, нервным движением поправил лацканы пальто и принялся озираться по сторонам.

В огромном вестибюле танагурского космопорта царила оживленная суета, на первый взгляд совершенно беспорядочная: сновали туда и сюда погрузочные платформы, сопровождаемые людьми в униформе носильщиков, около справочных терминалов и рядом с табло с расписанием рейсов толпились пассажиры и встречающие, где-то спорили, где-то смеялись, кто-то громко возмущался… Найти кого-то в этом вавилонском столпотворении, казалось, совершенно невозможно!

Человек, чувствовавший себя на редкость неуютно в этой толчее, тяжело вздохнул, расправил плечи и решил все-таки попытать счастья, после чего решительно направился в одному из охранников, мрачной статуей возвышавшемуся возле какой-то двери. Правда, по мере приближения к затянутому в форму великану с оружием решительность мужчины заметно угасала, он все замедлял шаг, пока не остановился вовсе. «Пожалуй, идея обратиться к охраннику была не самой удачной, — подумал он, когда тот обратил на подозрительно ведущего себя мужчину колючий взгляд. — Откуда ему, в конце концов, знать…»

— Какие-то проблемы? — обратился к нему охранник, которому надоело ждать, пока подозрительный тип соберется с мыслями.

Впрочем, на террориста мужчина не походил: среднего роста, довольно молодой, лет тридцати пяти на вид, не больше, с приятым, но ничем не примечательным лицом, уже начинающими редеть русыми волосами и несколько растерянным взглядом голубых глаз. Одет он был весьма недурно, со вкусом, но несколько старомодно; весь облик его, казалось, был тщательно продуман с тем, чтобы внушать доверие. Образ довершали очки в тонкой золотой оправе, какие носили не из-за проблем со зрением, а исключительно ради придания себе солидности.

«Чей-то поверенный или же банковский служащий», — определил для себя охранник и повторил уже мягче:

— Могу я вам чем-то помочь?

— О… да, простите, — опомнился мужчина и сверился с записной книжкой в дорогом переплете из натуральной кожи. — Может быть, вы подскажете, где я могу найти… э-э-э… госпожу Джадд?

Закончив фразу и взглянув на охранника, он невольно отступил назад: только что изображавшая расположение физиономия внезапно приобрела совершенно непроницаемое выражение.

— Извольте подождать, — не то что попросил, а просто-таки скомандовал охранник и что-то буркнул в переговорное устройство.

«Нет, это было, пожалуй, худшей моей идеей за последние лет пять, — уныло подумал мужчина, переминаясь с ноги на ногу. — Стоило все-таки попытаться…»

Закончить мысль он не успел: рядом с ним появился еще один персонаж, причем весьма колоритный. Если охранник казался бедному посетителю космопорта великаном, то этот, второй, был просто человеком-горой. Огненно-рыжий мускулистый здоровяк, чья форма охранника едва не лопалась по швам, а здоровенный бластер в кобуре казался детской игрушкой, мрачно уставился на гостя сверху вниз, и тот в очередной раз пожалел, что явился лично, а не послал кого-то вместо себя.

— Сайрес Стальски, начальник охраны космопорта, — отрекомендовался рыжий громила. — С какой целью интересуетесь госпожой Джадд?

— Я… — Мужчина несколько суетливо полез во внутренний карман пиджака, отчего оба охранника мгновенно напряглись. Гость, впрочем, вытащил всего лишь визитную карточку. — Мое имя Густав ван дер Брук, я младший партнер в нотариальной конторе «Бринкер, Бринкер, Хольм и компания»…

— Вы, стало быть, один из «компании»? — полюбопытствовал рыжий Стальски, изучая визитку, такую же респектабельную и солидную, как ее владелец. Ван дер Брук от неожиданности растерялся — трудно было ожидать, что этот громила способен шутить! — И что же привело вас сюда, господин младший партнер?

— Мне поручено важное дело, — приосанившись, произнес ван дер Брук. — Сожалею, но детали его строго конфиденциальны, я уполномочен обсуждать их только с госпожой Джадд.

— Ясненько… — промурлыкал Стальски, заставив ван дер Брука вздрогнуть, и обратился ко второму охраннику: — Гарри, пусть тебя кто-нибудь подменит, а ты проводи господина в приемную. — Он снова повернулся к ван дер Бруку. — А вы обождите там, я доложу госпоже Джадд. Если она не занята, то, возможно, примет вас.

— С-спасибо… — вымолвил ван дер Брук, следуя за охранником по имени Гарри и нервно отирая со лба испарину.

Так называемая приемная оказалась большим кабинетом в недрах здания космопорта (обратно ван дер Брук ни за что не вышел бы без посторонней помощи, такими запутанными показались ему переходы). Охранник оставил ван дер Брука в одиночестве, но, кажется, остался за дверью. Похоже, о безопасности тут пеклись не на шутку, и не зря: ван дер Брук как-то не припоминал, чтобы в космопорте в последние годы случались крупные неприятности. Мелкие же неприятности, надо думать, имели место, куда без них, но вряд ли об этом знал кто-то посторонний. Что такое деловая репутация, ван дер Бруку объяснять было не нужно…

Сняв пальто и пристроив его на одном из стульев, ван дер Брук обошел приемную, стараясь принять как можно более важный вид. Он знал, что в этом искусстве проигрывает старшим партнерам фирмы, но ударить в грязь лицом не имел права: это было первое его серьезное дело, весьма щекотливое, надо отметить, поэтому ван дер Брук заметно нервничал.

— Господин ван дер Брук? — негромко спросили от дверей, и мужчина, вздрогнув от неожиданности, обернулся. — Вы, кажется, хотели со мной о чем-то побеседовать? Я Ким Джадд.

— О… очень рад знакомству, — выдавил ван дер Брук, принимая протянутую руку. Рукопожатие у Ким Джадд оказалось крепкое, совсем не женское.

— Присаживайтесь, — пригласила она, и ван дер Брук устроился за столом напротив нее, стараясь не очень откровенно разглядывать объект своих поисков.

На вид Ким Джадд было лет двадцать с небольшим, что вполне соответствовало досье. Невысокая, с изящной — насколько успел разглядеть ван дер Брук — фигурой, с несколько своеобразным, но, тем не менее, очень красивым лицом. Пышные каштановые волосы, заметный загар, выгодно оттеняемый светлым свитером, весьма ухоженные руки — такие мелочи ван дер Брук подмечал всегда… Карие глаза смотрели настороженно, но без опаски. «Впрочем, — подумал ван дер Брук, — если верить тому же досье, опасаться ей и впрямь совершенно нечего!»

Это самое досье ван дер Брук изучал долго, практически выучив наизусть. Было оно куда интереснее, чем иной приключенческий роман, хотя бы потому, что описываемые в нем события происходили на самом деле, а не являлись плодом вымысла ловкого писаки!

Когда-то единственная дочь и наследница сенатора Эрвина Джадда — тогда, правда, еще не сенатора, а просто удачливого и богатого предпринимателя, — связалась с дурной компанией. Такое частенько происходило даже в самых респектабельных семьях: некоторые дети то ли из любви к приключениям, то ли из врожденного бунтарства, то ли просто так, чтобы насолить родителям, порой пускались во все тяжкие. Все об этом знали и считали, что молодежи нужно как-то развлекаться, со временем дурь пройдет, а дети образумятся (но, разумеется, за пускающимися в загул наследничками во все глаза следили телохранители, чтобы, не приведи Юпитер, с теми не случилась какая-нибудь беда!). Дурь в самом деле проходила почти у всех, но только не у Карен Джадд. Девушка оказалась на редкость предприимчивой и изобретательной, видимо, удалась в отца, поэтому легко обманывала свою охрану, удирая развлекаться в самые опасные районы Мидаса. Однажды она с такой прогулки не вернулась…

Эрвин Джадд поднял на ноги всю свою охрану (в полицию, однако, обращаться не стал, чтобы не поднимать шума), и дочь в конце концов отыскал. Нет, она не стала жертвой какого-нибудь маньяка, не похищали ее и шантажисты. Просто Карен решила сбежать из отчего дома, и ладно бы просто сбежать, это бы отец ей простил, как юношескую блажь! Но нет, Карен удрала с неким молодчиком, обыкновенным бандитом, более того, кересским бандитом. Что еще хуже, на момент побега она уже была беременна от него…

Такого Эрвин не мог простить даже любимой дочери, тем более, что, узнав о похождениях дочурки, ее мать слегла с сердечным приступом, от которого так и не оправилась. О планах по объединению капиталов с другим крупным предпринимателем тоже можно было забыть — для подтверждения честности намерений Эрвин и его партнер собирались поженить детей. Конечно, Эрвин мог силой забрать дочь домой, посадить под замок, заставить избавиться от ребенка, но… Он прекрасно знал Карен и понимал, что молчать своевольная девица не станет, устроит грандиозный скандал, и тогда прости-прощай, репутация семьи!

Поняв это, Эрвин предпочел забыть, что у него вообще когда-то была дочь, объявив, что Карен тяжело больна и вынуждена отправиться на лечение чуть не на Старую Землю. Куда правильнее было бы вовсе избавиться от нее, но на это у Эрвина рука не поднялась…

Лишь через несколько лет, когда злость на дочь немного улеглась, Эрвин поинтересовался, где она и чем занимается. Выяснилось, что парня, с которым сбежала Карен, не так давно убили такие же бандиты, как он сам, Карен же с маленькой дочерью по-прежнему обитает в Кересе, на жизнь зарабатывает, подворовывая на улицах города, а поскольку денег у нее катастрофически не хватает, вот-вот выйдет на панель. Это было уже слишком, допустить, чтобы кто-то опознал его дочь в уличной проститутке, Эрвин не мог. Простить Карен он так и не простил и назад не принял, просто через доверенное лицо передал ей ультиматум: Карен будет получать достаточно денег, чтобы ни она сама, ни ее дочь ни в чем не нуждались, но за пределы Кереса Карен показываться не должна, в противном случае она лишится дочери. Самоуверенности и лихости в Карен за эти годы поубавилось, к тому же дочь она любила, поэтому она согласилась…

И все же ничто человеческое Эрвину Джадду не было чуждо, поэтому он не мог удержаться и не взглянуть хоть раз на внучку. Девочка, по его мнению, унаследовала от обоих родителей самое худшее: от отца-бандита — внешность (недурную, надо сказать, внешность, парень, похоже, был хорош собой), от матери — своенравие и упрямство. Но, кроме того — это Эрвин понял очень быстро, — маленькая Ким оказалась на редкость сообразительной для выросшего в Кересе ребенка, схватывала все на лету, а учиться ей определенно нравилось. Так и вышло, что Ким стала частым гостем в доме своего деда. Разумеется, визиты эти были строжайше засекречены, а в том, что сама Ким не проболтается, Эрвин был уверен: что-то, а держать язык за зубами она умела.

Признаться, у Эрвина были кое-какие планы на внучку. Все-таки, как ни крути, родная кровь, других наследников у него не было. Можно будет убедить ее оставить мать, купить ей гражданство… Даже ничего придумывать не придется: да, внучка, да, родилась не на Амои, а на другой планете, где, согласно легенде, жила теперь Карен. Мать умерла, и девочка вернулась домой…

Ким, однако, даже будучи ребенком, не спешила принимать заманчивое предложение. Давить на нее Эрвин не хотел, успев убедиться в том, что это может привести лишь к прямо противоположному результату. А к тому же, была жива Карен, а от нее Эрвин мог ожидать любой пакости.

Со временем Эрвин с сожалением убедился: от отца Ким взяла не только внешность, но и преступные наклонности. Полученные в доме деда знания она употребляла в основном на то, чтобы виртуозно воровать, и к двенадцати годам была уже не на последнем счету в подростковой банде.

Время шло, Ким взрослела. Карен умерла от какой-то болезни, и Эрвин собрался предпринять решительную атаку на внучку, но накануне своего шестнадцатилетия девушка бесследно исчезла. Пропали и другие члены шайки, в которой она состояла, среди их «коллег» ходили слухи, что они таки попались, кое-кто погиб, другие загремели на каторгу, но о Ким никто ничего не знал.

Поиски не дали ничего, и Эрвин смирился. Ким пошла по стопам своего отца и разделила его участь… Так Эрвин думал еще довольно долго, до тех пор, пока однажды не встретил Ким… в Эосе, на приеме, и не узнал с ужасом, что теперь она числится, изволите ли видеть, петом одного из высокопоставленных Блонди! Представителей элиты Эрвин на дух не переносил, но здесь все-таки переломил себя и попытался внучку выкупить, но получил отказ, да не от ее хозяина, а от самой Ким — она, что удивительно, была вполне довольна своим положением…

Это было уже слишком, и Эрвин в очередной раз попробовал забыть беспутную внучку: признай он ее теперь, скандал вышел бы ошеломительный! Но пару лет спустя до него дошли слухи о некоей Ким Джадд, работающей в космопорте. Никто не придал этому значения, но Эрвин сразу насторожился: внучка носила материнскую фамилию (у ее отца, похоже, фамилии не было вовсе, одно прозвище), а значит, и его собственную. Крайне осторожно — с хозяином космопорта шутить не стоило! — компетентные люди провели расследование и выяснили… Впрочем, ничего они толком не выяснили. Одни говорили, что Ким по-прежнему числится петом, другие — что она полноправная гражданка Амои, более того, одна из ценнейших сотрудников космопорта… Чаша весов склонялась к последнему варианту, и Эрвин Джадд, обдумав кое-какие детали, принял решение, из-за которого Густав ван дер Брук и вынужден был приехать сегодня в космопорт…

— Господин ван дер Брук, — окликнула его Ким, отвлекая от раздумий. — Вы, быть может, объясните, какое у вас ко мне дело? У меня не так много свободного времени.

— О, конечно, конечно! — заторопился тот, подумав: «Нет, определенно, она свободная женщина! Стали бы иначе охранники величать ее госпожой… Да и ведет она себя вполне… достойно». — Позвольте еще раз представиться, я Густав ван дер Брук, младший партнер в нотариальной конторе «Бринкер, Бринкер, Хольм и компания»… Вот моя визитная карточка.

— Хорошо, что дальше? — поинтересовалась Ким, мельком взглянув на визитку и положив ее на стол.

— Гхм… — Ван дер Брук приосанился. — Видите ли, госпожа Джадд, дело вот в чем… Недавно скончался господин Эрвин Джадд…

— Вот как? — В лице девушки ничего не изменилось, и ван дер Брук заключил, что это известие для нее новостью не являлось. — И что дальше?

— Дело в том, что господин Джадд всегда доверял нашей конторе, вот и теперь он выбрал нас для того, чтобы мы проследили за исполнением его последней воли, — на одном дыхании выдал ван дер Брук. Ким молча слушала, не перебивая. — Иными словами… я уполномочен донести до вас основные положения завещания покойного господина Джадда.

— Ну, приступайте, — по-прежнему ровным голосом произнесла Ким и откинулась на спинку стула, положив ногу на ногу. Ноги были красивые, ван дер Брук оценил.

— Господин Джадд был весьма состоятельным человеком, — начал ван дер Брук. — К сожалению, у него не осталось близких родственников, лишь двоюродные и троюродные племянники и еще более дальняя родня, в основном по линии его жены. Доверить им капиталы — значит попросту пустить деньги на ветер, эти люди весьма далеки от мира большого бизнеса и попросту не справятся с наследством…

— И причем же здесь я? — изогнула бровь Ким.

— Я сказал, что у господина Джадда не осталось близких родственников, — вкрадчиво произнес ван дер Брук, — но я обмолвился. У него не осталось близких родственников, кроме вас!

— Вот как, — в голосе девушки слышалась ирония. — Надо же…

— Мне известна ваша история, господин Джадд счел необходимым доверить ее нашей конторе… — понизив голос, произнес ван дер Брук. — Разумеется, ни одно слово из нее не достигнет посторонних ушей, у нашей конторы безупречная репутация, мы храним тайны ваших клиентов, как свои собственные!

— По мне, так можете рассказывать эту историю на каждом углу, — пожала плечами Ким. — Меня это не слишком волнует. Может быть, господин ван дер Брук, вы все-таки перейдете непосредственно к делу?

Ван дер Брук поперхнулся. Похоже, линия поведения была выбрана неправильно. То ли у этой девицы начисто отсутствовало нормальное женское любопытство, то ли еще что, но на обычные уловки она не поддавалась и на сближение не шла.

— Гм… гм… Разумеется! — выговорил, наконец, ван дер Брук. Первое крупное дело в его жизни оказалось совсем не простым, но не оправдать доверия партнеров он не имел права. — Итак, господин Джадд завещал все свои капиталы, как наличные средства, так и ценные бумаги, и движимое и недвижимое имущество вам, госпожа Джадд, но на определенных условиях…

— Я вся внимание, — ответила Ким и скрестила руки на груди, вздернув подбородок. Ван дер Брук подметил этот жест и обрадовался: красавица совсем не так спокойна, как кажется! Но, похоже, она не слишком-то обрадовалась новости, скорее, насторожилась и напряглась. — Излагайте условия.

— Да-да… — Ван дер Брук поправил очки, в которых совершенно не нуждался, но которые носил в подражание старшим партнерам, и зачитал: — Передача завещанного должна происходить в два этапа. На первом этапе вы получите право распоряжаться имуществом и капиталами господина Джадда, однако лишь с согласия советов директоров принадлежавших ему компаний, а также специально назначенного им управляющего. На втором этапе все перечисленное перейдет в полную вашу собственность. Теперь перейдем к условиям… — Ван дер Брук перевел дыхание. — Для получения поднадзорного права распоряжения наследством вы должны в течение полугода после оглашения завещания сочетаться законным браком с гражданином Амои. — Брови Ким медленно поползли вверх, и ван дер Брук не без некоторого ехидства добавил: — В противном случае, все имущество господина Джадда подлежит продаже с аукциона, а вырученные деньги перейдут в фонд помощи пострадавшим от террора. Это благотворительный фонд Федерации, — напомнил ван дер Брук и Ким коротко фыркнула.

— Продолжайте, продолжайте, — попросила она, явно что-то обдумывая. — Я внимательно слушаю.

— Второе условие… — Ван дер Брук уставился в свои бумаги. — Для получения всего наследства в единоличное пользование и распоряжение вы, не позднее чем через три года после заключения брака с гражданином Амои, должны обзавестись наследником. Какого пола, непринципиально. Следствие невыполнения второго условия таково же, как и в первом случае. Господин Джадд очень беспокоился о продолжении своего рода, — добавил ван дер Брук проникновенно.

— Да, узнаю его стиль, — довольно холодно произнесла Ким.

— Вы можете ознакомиться с завещанием у нас в конторе, — добавил ван дер Брук. — Я изложил лишь общие, наиболее значимые положения, но господин Джадд очень подробно расписал все детали. Поэтому вы в любой момент можете подъехать к нам, адрес указан на визитной карточке. — (Признаться, ван дер Брук захватил копию завещания с собой, но ему хотелось пообщаться с красоткой на своей территории. Что греха таить, имелись у него кое-какие честолюбивые планы!) — Только предупредите меня заранее, чтобы я смог все подготовить к вашему визиту…

— Благодарю, господин ван дер Брук, но, думаю, более нам встречаться незачем. — Ким поднялась, ван дер Брук тоже вскочил, ибо полагал неприличным сидеть в присутствии дамы. — Дед… То есть господин Джадд поставил заведомо невыполнимые для меня условия. Выполнить его волю для меня не представляется возможным, поэтому я вынуждена отказаться от…

— А я был уверен, что отучил тебя употреблять слово «невозможно», — перебил Ким незнакомый ван дер Бруку мужской голос, чуть ленивый и в то же время насмешливый.

Ван дер Брук обернулся — в дверях стоял мужчина такого роста и сложения, что громила Сайрес Стальски рядом с ним выглядел бы довольно бледно. Одет неизвестный был довольно небрежно: какой-то довольно потрепанный джемпер, вытертые брюки заправлены в порядочно изгвазданные высокие ботинки, на плечи накинута серая с красными вставками куртка, черная бейсболка низко надвинута на лоб, только и разглядишь, что волосы светлые…

— Ты хотя бы знаешь, от чего отказываешься? — поинтересовался он у Ким.

— Да, я вполне представляю… — начала было та, но договорить ей не дали.

— По-моему, как раз не вполне, — отрезал неизвестный, проходя в комнату и удобно располагаясь на стуле. («Даже кепку не снял в помещении, невежа!» — отметил про себя ван дер Брук.) — Но об этом мы поговорим чуть позже, без посторонних.

Пристальный взгляд ярких серо-синих глаз остановился на ван дер Бруке, и тот невольно поежился.

— Любезный, — протянул неизвестный. — Сдается мне, в вашей объемистой папке найдется и копия завещания. Никогда не слышал, чтобы представители вашей конторы ездили по важным делам, не запасшись всем необходимым! Я прав?

— Д-да… — выдавил ван дер Брук. Ему казалось, что он где-то видел этого нахала, но вот где именно, он припомнить не мог.

— Так давайте его сюда! — воскликнул невоспитанный громила с барскими замашками, и ван дер Брук, поколебавшись, все же протянул документы Ким. — Уже лучше. А теперь, уважаемый, извольте покинуть помещение. Мы ознакомимся с полным текстом завещания, после чего сообщим вам о согласии госпожи Джадд либо о ее отказе от наследства… но это вряд ли. Гарри! — позвал он, и в дверях появился уже знакомый ван дер Бруку охранник. — Проводи.

— Так точно, господин Крей! — козырнул Гарри, аккуратно подталкивая остолбеневшего ван дер Брука к выходу. — Прошу сюда…

Ван дер Брук опомнился, только сидя в собственной машине. Как он в ней оказался, он вспомнить не мог. Подобные испытания были все же не для него! Разве же он мог предположить, что этот дурно одетый громила — сам… сам…

«О боже! — подумал ван дер Брук в ужасе. — Надеюсь, я ничем его не оскорбил?!» Мысли о красавице Ким, потенциальной обладательнице огромного состояния, начисто вылетели у него из головы…

…— Ким, не дури, — терпеливо произнес Себастьян Крей.

— Это не дурь, — упрямо повторила Ким.

— Ты хочешь, чтобы состояние Джадда досталось Федерации? То-то они обрадуются! — хмыкнул Себастьян. — Да, твоему деду в чувстве юмора не откажешь…

— Состояние! — Ким поморщилась. — Как ему в голову-то такие условия пришли! Ну ладно еще первое…

— О, ты уже не отказываешься категорически, это прогресс, — заметил Себастьян, разливая вино и протягивая бокал Ким.

— Первое условие — еще куда ни шло, — повторила Ким, игнорируя предложенное. — Конечно, действовать под надзором своры управляющих довольно сложно, но все-таки можно кое-что с этого поиметь. Фиктивный брак был бы выходом…

— Ким, Ким! — поморщился Себастьян, отпивая вино. — Что с тобой? Где красота интриги, где выдумка, наконец? Фиктивный брак! Фу, какая пошлость…

— А ты что предлагаешь? — гневно фыркнула Ким, переставая ходить взад-вперед по комнате.

— Это надо обдумать, — ответил Себастьян и пошелестел страницами завещания. — Хм… любопытно. Гражданин Амои, значит… Но нигде не сказано, что брак должен быть заключен именно на Амои. Это уже проще…

— Не знаю, что ты придумал, — бросила Ким, — но никакой брак, фиктивный или нет, дела не спасет. Получить наследство все равно не удастся, ты же читал: никакие усыновления не пройдут, я обязана буду представить доказательства того, что ребенок — в самом деле мой и этого… мужа… Заключение независимых экспертов, будь они неладны! Можно, конечно, их подкупить, но где гарантия, что кто-то не проболтается? Хм… может быть, суррогатное материнство? Запрета на это нет…

— Похоже, твой дед не все предусмотрел, — хмыкнул Себастьян.

— Да нет, в общем-то, это логично, — ответила Ким. — Он же не знал, способна ли я в принципе на деторождение, медобследования не проводил… Так что? По-моему, это выход!

— Определенно, стресс на тебя действует не лучшим образом, ты сегодня выдаешь настолько банальные идеи! — заметил Себастьян. — Хотя мне всегда казалось, что, наоборот, в экстремальных ситуациях ты начинаешь соображать гораздо лучше.

— Старею, видимо, — огрызнулась Ким. — Себастьян, да что тут рассуждать! Да, брак можно устроить, но рожать ребенка от какого-то там… я не собираюсь! Или тебе настолько не хочется, чтобы деньги деда достались Федерации, что ты намерен заставить меня это проделать?…

Воцарилась нехорошая тишина.

— Я не сочту это оскорблением, — медленно произнес Себастьян, — но только потому, что отдаю себе отчет: ты сейчас немного неадекватна. И, тем не менее, я полагал, ты знаешь меня немного лучше… Всё, разговор на эту тему окончен! — повысил он голос, видя, что Ким порывается что-то сказать в свое оправдание. — Вернемся к делу.

— Я все равно не понимаю, что можно здесь обсуждать, — устало ответила Ким. — Если мои идеи, как ты говоришь, пошлы и банальны, тогда думай сам.

— В общем-то, думать тут особенно не над чем, — пожал плечами Себастьян и, протянув руку, притянул Ким к себе. — Обещаю, это будет… гм… изящное решение! Кстати, что у нас с делами? Впрочем, не говори, сам вспомню… Думаю, на неделю мы вполне можем отлучиться.

— Зачем? — поразилась Ким, с заметным облегчением осознавая, что Себастьян, похоже, не слишком сердится на нее из-за в самом деле необдуманной реплики. (В глубине души Ким прекрасно сознавала: Себастьян до такой степени собственник, что навряд ли позволит сойтись с каким-то мужчиной, но… Чего можно ждать от начтранса, доподлинно не знал никто, и это внушало опасения.)

— По пути расскажу, — ответил он. — Собирайся, отправимся сегодня же. Я только передам Мартину кое-какие дела…

…Кристиан Норт временами вполне искренне ненавидел Себастьяна Крея по многим причинам, но особенно за его мерзкую привычку исчезать бесследно именно тогда, когда в нем приспевала особенная нужда. Вот и теперь, получив от штатных осведомителей крайне занимательную новость, Кристиан решил нагрянуть в гости к начтрансу без предупреждения: так шансы застать его на месте повышались едва ли не вдвое. Увы, на этот раз Кристиану не повезло, Себастьяна не оказалось не то что в космопорте, но и вообще в Танагуре, и на Амои.

— То есть как — улетел? — обескураженно переспросил Кристиан Мартина, оставленного за старшего.

— Ну, как все летают — взял катер, да и улетел, — пожал плечами Мартин, без малейшего пиетета взирая на Первого Консула. — Но обещал скоро вернуться.

— И куда его понесло? — поинтересовался Кристиан.

— Не сказал, — коротко ответил Мартин, и Кристиан понял: парень все знает, но наставника своего не выдаст, хоть режь его.

Характерец Мартина был Кристиану прекрасно известен, поэтому расспрашивать дальше он не стал — все равно бесполезно, только попросил:

— Передай ему, как вернется, пусть заглянет ко мне. Немедленно! В любое время дня и ночи!

— Непременно передам, — кивнул Мартин и Кристиану померещилась некоторая ехидца во взгляде невиннейших и честнейших голубых глаз. — Слово в слово, будьте уверены!

— Рассчитываю на тебя, — вздохнул Кристиан и отбыл. В том, что Мартин дословно передаст Себастьяну все сказанное, он не сомневался, но вот когда тот соизволит явиться…

Похоже, на этот раз начтранс решил загулять как следует. Во всяком случае, Кристиан ждал его неделю, да так и не дождался, устав, в конце концов, даже злиться. На исходе недели, клятвенно пообещав себе применить к непредсказуемому подчиненному суровые карательные меры, Кристиан ждать перестал…

…— Крис!!! Эй, Крис! Господин Норт!..

Кристиан с трудом стряхнул сонную одурь: накануне он заработался до полуночи и остался в своей эосской квартире; сейчас, судя по черноте за окнами, было часа три ночи, и кто-то бесцеремонно будил Первого Консула.

— Ты!.. — сообразил внезапно Кристиан, садясь на кровати. Разумеется, кто же еще мог вломиться посреди ночи в его квартиру! Вариантов, честно говоря, было не так уж много… — Ты хотя бы соображаешь, который час?!

— Конечно! — ответил Себастьян, включая свет. — Видишь ли, Мартин передал мне, что ты хочешь меня видеть немедленно по моем прибытии, в любое время дня и ночи. Я решил, что раз уж ты так сказал, то дело и впрямь не терпит отлагательств, поэтому сразу отправился к тебе. Даже не переоделся!

— Это я вижу… — Кристиан хотел было попросить Себастьяна отвернуться и дать ему одеться, потом внезапно обозлился и решил не разводить церемоний. Рывком поднявшись, он накинул халат (повернувшись, тем не менее, спиной), затянул пояс, и только после этого счел возможным продолжить разговор. — И где ты был, позволь поинтересоваться? Или это снова тайна?

— Нет, никакой тайны, — заверил Себастьян, снимая перчатки и шарф и бросая их на низкий столик. За ними последовало элегантное пальто, которое полетело в ближайшее кресло. — Был я на паршивенькой такой планетке под названием Фарис, по одному забавному делу. Ты лучше скажи, зачем я тебе так срочно понадобился?

— Тоже… по одному забавному делу. — Кристиан окончательно проснулся и почти перестал злиться. — Мне сообщили, что не так давно скончавшийся сенатор Джадд оставил все свое состояние некой Ким Джадд, и имя это показалось мне до странности знакомым!

— И что? — удивился Себастьян, проходя в гостиную и открывая дверцы бара. — Крис, у тебя тут как-то пустовато, фурнитур совсем за тобой не следит!

— Ты можешь разговаривать серьезно? — вспылил Кристиан. — Впрочем, о чем это я!..

— Да, о чем это ты? — поинтересовался Себастьян. — То есть, я понял, ты догадался, что сенатор оставил свои денежки моей Ким, думаю, душераздирающую историю их семейки тебе тоже изложили. Ну так и в чем вопрос?

— Вопрос у меня один: что ты намерен делать? — спросил Кристиан. — Насколько мне известно, условия для получения наследства сенатор поставил весьма… оригинальные.

— Да я бы не сказал, что они настолько уж оригинальные, — махнул рукой Себастьян. — А почему это тебя так волнует?

— Угадай! — фыркнул Кристиан. — Мне, представь себе, вовсе не хочется, чтобы предприятия Джадда пошли с молотка, а деньги уплыли в Федерацию!

— А с чего ты взял, что деньги куда-то уйдут? — неподдельно удивился Себастьян.

Кристиан подозрительно уставился на Себастьяна. Может ли оказаться, что он опять попал впросак? Понять логику действий Себастьяна было достаточно сложно, но Кристиан полагал, будто уже достаточно неплохо его изучил. И, исходя из своих наблюдений, он считал, что условия Эрвина Джадда покажутся Себастьяну, мягко говоря, невыполнимыми…

— Я полагал, — осторожно сказал он, — что ты дорожишь своей… хм…

— Ну да, — спокойно ответил Себастьян. — Ты не ошибся.

— Но тогда я ничего не понимаю! — в сердцах произнес Кристиан. — Как, спрашивается, будут выполнены условия Джадда? Опять какая-нибудь афера? Фиктивный брак, да? Себастьян, если вас поймают на мошенничестве, будет оглушительный скандал, имей в виду! Этот старый… — тут Кристиан проглотил ругательство. — Словом, Джадд был далеко не дураком и многое предусмотрел. На Амои все-таки есть независимые эксперты, и если некоторых ты еще можешь купить, то другие точно поднимут крик!..

— А кто говорит о мошенничестве? — весело удивился Себастьян. — Кстати, Крис, как вы все примитивно мыслите! Ким тоже первым делом подумала о фиктивном браке. Едва ее разубедил…

— Ничего не понимаю! — схватился за голову Кристиан и уставился на Себастьяна.

Тот, удобно расположившись в глубоком кресле, вертел в левой руке бокал с легким вином. Кристиан нахмурился — что-то показалось ему неправильным, только он не сразу сообразил, что же именно. Потом все-таки понял: раньше он никогда не видел, чтобы Себастьян носил украшения (за исключением официальных приемов, где полагалось блистать и в прямом, и в переносном смысле слова).

— С каких это пор ты увлекся драгоценностями? — спросил он.

— Что? А, ты об этом… — Себастьян перевел взгляд на свою руку. Признаться, кольцо было совершенно ничем не примечательным — просто гладкий ободок на безымянном пальце. — Я не увлекся, просто так принято.

— Что принято? — не понял Кристиан.

— Ну, обычай такой, — терпеливо разъяснил Себастьян, явно из последних сил сдерживая улыбку.

Кристиан остолбенел. Он припомнил один занятный разговор с Себастьяном, его рассуждения на тему брачных обычаев людей, а также свои собственные мысли о том, что если Себастьян решит, будто это будет «забавно», то в самом деле может…

— Нет… Нет, такого не мог сделать даже ты!!! — выпалил Кристиан, надеясь, что это окажется лишь дурной шуткой, вполне в духе Себастьяна!

— А что в этом такого? — удивился тот. — Как, по-твоему, мне надо было поступить? Ким решительно настроилась отказаться от наследства, а я, как и ты, совершенно не расположен был отдавать такой куш Федерации! В завещании написано, что Ким обязана заключить брак с гражданином Амои, а что же, по-твоему, я не гражданин? — Себастьян улыбнулся, довольный произведенным эффектом. — Правда, пришлось слетать на Фарис, на Амои меня слишком хорошо знают. А там такое милое амойское посольство, всего два человека в штате! Более того, до них новости доходят с опозданием чуть не в год, бедолаги! Из-за каких-то особенностей атмосферы у них проблемы со связью… Словом, посол совершенно не в курсе текущих событий. — Себастьян перевел дух. — Но все совершенно законно, посол, как ты знаешь, имеет право заключать браки, официальное свидетельство у меня на руках. Ну а если ты о последствиях для меня лично… Извини, Крис, где записано, что Блонди не имеет права на подобный поступок?

— Нигде… — прошелестел Кристиан: Себастьян повторял его мысли во время того приснопамятного разговора. Видимо, мыслили они очень похоже, а Себастьян к тому же никогда ничего не забывал. — Потому что ни одному нормальному, — подчеркиваю, нормальному! — Блонди такое в голову не придет!

— Ну я, значит, ненормальный, — пожал плечами Себастьян. — Это давно уже не новость. Так значит, Крис, ты хотел меня видеть именно по этому поводу?

— Да, — мрачно ответил Кристиан, понимая, что поделать он уже ничего не может. Впрочем… если отвлечься от совершенно недопустимого для Блонди поведения Себастьяна, то выходило, что он поступил очень даже практично. Не потребовалось привлекать посторонних людей, изобретать сложные ходы… В самом деле, изящное решение, и волки сыты, и овцы целы! «И вечная память пастуху», — вспомнил Кристиан, какой фразой Себастьян обычно завершал эту поговорку, и невольно вздрогнул. — Ты хотя бы не распространяйся об этом…

— Разумеется, — серьезно кивнул Себастьян. — Нотариусу документ показать придется, но, думаю, он трепаться не будет: нотариальная контора обязана соблюдать тайны клиента. Но внушение я ему все равно сделаю.

Кристиан примерно представлял, как Себастьян устраивает внушения, а потому нотариусу заранее посочувствовал. Потом понял, что лично ему никто не посочувствует, и снова обозлился.

— Хорошо, допустим, этот твой безумный шаг позволит тебе три года понемногу пользоваться наследством Джадда, — сказал он. — А дальше что? Все насмарку? Где ты наследника-то возьмешь?

— О! — Себастьян так улыбнулся, что Кристиана передернуло. — Это, Крис, интереснейший вопрос! Но, представь себе, вполне решаемый… Прости, пока ничего сказать не могу. — Себастьян виновато развел руками. — Надо сперва кое-что уточнить.

— О, Юпитер… — простонал Кристиан. — Уж лучше бы Джадд без затей завещал все Федерации!

— Не надо упаднических мыслей, Крис, — пожурил его Себастьян. — Все будет отлично. Да, если ты все мне высказал, то я, пожалуй, пойду. Поздно уже, а я теперь остепенился, гулять всеми ночами как-то и неприлично…

— Иди… — махнул рукой Кристиан. — Делай, что хочешь!

— Ловлю на слове! — уже от дверей ответил Себастьян и испарился.

— Это не Эос, — сказал Кристиан в потолок. — Это сумасшедший дом. А я в нем — вроде санитара, потому что единственный вижу, насколько ненормальны все остальные. Только я один, а их много, и, похоже, сумасшествие в самом деле заразно…

Высказавшись, Кристиан отправился досыпать. Поделать он все равно ничего не мог, оставалось наблюдать за развитием событий…

…— Знаешь, я все-таки не вполне понимаю, зачем ты это делаешь, — произнесла Ким. События последних нескольких дней создавали ощущение полной нереальности происходящего, и, как ни старалась она сохранять самообладание, это получалось все хуже и хуже. — То есть, с одной стороны, понимаю, конечно, что отдавать такое состояние Федерации — пусть даже и благотворительному фонду — чистое безумие, но ведь ты говоришь, что не в одних деньгах дело…

— Конечно, — подтвердил Себастьян, не отрывая взгляда от дороги. — Выгода — дело хорошее, но если всегда думать только о ней, есть риск крупно просчитаться. Об этом, к сожалению, слишком часто забывают.

— У тебя есть какие-то конкретные планы на эти предприятия и на капитал в целом? — осторожно поинтересовалась Ким.

— Планы, разумеется, есть, но об этом мы поговорим позже. — Себастьян искоса взглянул на Ким и улыбнулся. — В конце концов, наследница — ты, тебе и распоряжаться.

— Смеешься! — фыркнула Ким. — Много я в этом смыслю!

— Ничего, Трейси обещал прислать кое-кого, кто разбирается в деталях, а общее руководство, думаю, и ты осилишь, — тоном, не терпящим возражений, ответил Себастьян. — Неужели тебе не хочется попробовать себя в роли деловой дамы? Заняться более масштабными проектами, чем сейчас?

— Никогда об этом не думала, — призналась Ким. — Хотя, с другой стороны, и повода не было подумать… Знаешь, по-моему, ты все-таки уклоняешься от прямого ответа! Зачем ты устроил эту аферу?

— Ответ звучит настолько мелодраматично, что мне противно произносить это вслух, — усмехнулся Себастьян. — Но если ты настаиваешь… Если со мной что-то случится — а я, знаешь ли, далеко не неуязвим, и от глупых случайностей не застрахован, — я хочу быть уверен, что ты не пропадешь. Да, я знаю, кое-какие сбережения у тебя имеются, и как у Ким Джадд, и как у Элеоноры Кэртис, и без работы ты не останешься, но тем не менее… — Он немного помолчал. — Никто из нас — я имею в виду нынешнее руководство Амои — не вечен, я не знаю, кто может прийти нам на смену, случись что, а обладательница большого состояния и кое-каких промышленных объектов — это не то же самое, что просто богатая женщина. Таких не тронут, по крайней мере, сразу, останется пространство и время для маневра. Устроит тебя такой ответ?

— Знаешь… — Ким уставилась в окно. — Я тебе отвечу еще более мелодраматично: если с тобой что-то случится, я предпочитаю, чтобы со мной случилось то же самое. Какие уж тут… капиталы…

— Фу ты! — Себастьян резко затормозил. — Докатились… Я себя чувствую, будто герой какого-то сериала, из тех, что по шесть лет кряду крутят! Ноэль недавно жаловался на этот кошмар…

— Ты первый начал, — заметила Ким, испытывая, тем не менее, некоторое облегчение.

— Ты меня спровоцировала, — ответил Себастьян. — Впредь давай обойдемся без этих… — Он неопределенно повертел в воздухе пальцами, подбирая определение. — Излияний! Звучит глупо, портит настроение…

— Зато хотя бы твои мотивы понятны, — буркнула Ким. — Не забывай, я все-таки человек, я за твоими мыслями не поспеваю и читать их пока не научилась!

— Мало практикуешься, — фыркнул Себастьян. — Все, приехали! Идем.

В Эосе Ким бывала не раз, неплохо знала расположение ярусов, но там, куда направлялся Себастьян, ей еще бывать не доводилось.

Себастьян, игнорируя удивленные взгляды попадающихся навстречу сотрудников, в большинстве своем представителей элиты, добрался, наконец, до цели и небрежно стукнул в дверь.

— Входите, — раздался голос, и Ким с удивлением узнала Алана Грасса. Себастьян распахнул дверь, и Ким убедилась, что не ошиблась. — О, Себастьян! Не ожидал тебя увидеть, я слышал, ты опять исчез…

— Я уже вернулся, — сообщил тот, пропуская в обширный кабинет Ким и закрывая за собой дверь. — И решил навестить тебя.

— Вот как? — Алан не без интереса взглянул на Себастьяна, явно ожидая продолжения.

Это был один из тех немногих Блонди, кто Ким действительно нравился, несмотря на довольно поверхостное с ним знакомство. Может, дело было в манерах, в вежливом обращении, которому Алан не изменял, даже снисходя до беседы с каким-нибудь фурнитуром, может, в чем-то еще, но, так или иначе, Алан Грасс не мог не вызывать симпатии.

— Да, я надеюсь, ты выкроишь несколько минут для нас? — поинтересовался Себастьян, бесцеремонно занимая гостевое кресло и кивком приказывая Ким сесть во второе.

Алан, кажется, собрался что-то спросить, но внезапно передумал.

— Конечно, — ответил он. — Так в чем же дело?

— Алан, — Себастьян внезапно отбросил всегдашний свой тон и сделался до странного серьезным. — Пожалуйста, покажи еще раз ту запись.

— Какую именно? — нахмурился Алан.

— Ту самую, — с нажимом повторил Себастьян, и Алан, судя по выражению его лица, понял, о чем речь. Впрочем, сказать, что взгляд, который он бросил на коллегу и его спутницу, был странным, значит, ничего не сказать.

— Но… ты уверен? — несколько растерянно спросил Алан.

— Не будь я уверен, я бы тебя не просил, — ответил Себастьян.

— Ну хорошо… Одну минуту.

Большой проекционный экран на дальней стене кабинета засветился, демонстрируя довольно большую комнату. Никаких комментариев не следовало, но Ким почти сразу поняла, что это за место. Да и трудно было не понять, увидев добрый десяток совсем маленьких Блонди, лет примерно трех на вид, а может, и меньше, Блонди развиваются быстрее обычных людей. Видимо, заснято было какое-то занятие: малыши сосредоточенно возились около низкого круглого стола, кажется, собирали что-то вроде головоломок, довольно больших и сложных.

— Это один из обязательных тестов, — пояснил Алан, видя, что Ким не вполне понимает, что происходит на экране. — Задание — собрать головоломку. Как видишь, деталей довольно много, причем среди них изрядное количество лишних.

— Но это-то не самое интересное, — подал голос Себастьян. — Но об этом я потом скажу, а то скучно смотреть будет…

Судя по хронометражу, отображаемому в углу экрана, с головоломками малыши возились уже довольно долго. Обычный ребенок давно бы бросил это нудное и сложное занятие, но эти дети обычными не были, а потому упорно продолжали перекладывать детали, выбирая нужные. У большинства головоломки были уже почти собраны, но работу не закончил еще ни один. За возней подопечных сосредоточенно наблюдал средних лет Сильвер.

— Господин воспитатель! — поднялась вдруг рука с противоположной от камеры стороны стола. — Я закончил!

Сильвер заметно насторожился, подошел к воспитаннику. Камера последовала за ним, теперь можно было вблизи рассмотреть и маленького Блонди, и замысловатую конструкцию у него в руках.

— Я тоже закончил, господин воспитатель! — вдруг произнес еще один малыш.

— И я, и я тоже! — раздавались голоса, и Сильвер вдруг почему-то растерялся.

— Нажми на паузу, — попросил Себастьян, довольно улыбаясь, и повернулся к Ким. — Видела, как воспитатель задергался?

— Да, но не поняла, почему, — призналась Ким.

— Дело в том, — сказал Себастьян, — что эту головоломку невозможно собрать. Понимаешь, в ней не хватает как минимум одной нужной детали… Все эти детали на столе есть, но они перепутаны, та, которая нужна тебе, может оказаться у соседа, а может — на другом конце стола. Плюс к тому, ты видела, масса лишних деталей, которые вообще ни к чему не пригодны.

— А зачем это? — удивилась Ким.

— Алан же сказал — это обязательный тест, — сказал Себастьян, как будто это все объясняло.

— По задумке, чем быстрее ребенок соберет все, что сумеет, и сделает какие-то выводы, тем лучше, — добавил Алан.

— Я видел запись с Кристианом, — с удовольствием заметил Себастьян. — Это было что-то! Представь, этакий карапуз совершенно серьезно сообщает воспитателю, что ему не хватает детали, судя по всему, она должна быть такой-то и такой-то, среди предложенных ее нет… И так далее.

— Аргументировано и с подробностями, — добавил Алан.

— Крис уже тогда был занудой, — хмыкнул Себастьян.

— Постойте, но как же тогда все эти дети, — Ким кивнула на экран, — ухитрились собрать головоломку целиком?

— А, так это и есть самое интересное! — Себастьян заулыбался и кивнул Алану: — Покажешь с другого ракурса?

— Да, сейчас. — Алан что-то переключил, теперь камера показывала вид сверху. — Внимательно смотрите во-от на этого мальчика.

— Следи за руками, — посоветовал Себастьян, и Ким не без интереса уставилась на экран.

Теперь виден был только стол, склонившиеся над ним белокурые головы и перебирающие детали головоломок руки. Тот мальчик, на которого указал Алан, кажется, давно уже собрал, что мог, и теперь задумчиво вертел головоломку в руках, искоса поглядывая на работу соседа. Потом вдруг уронил какую-то детальку на пол, наклонился за ней, а, вставая, задел соседа и, кажется, что-то ему сказал. Тот замер на мгновение, потом вернулся к своему занятию.

— За руками, за руками смотри… — напомнил Себастьян, явно наслаждаясь зрелищем.

Левая рука мальчика, перебирающая неиспользованные, ненужные детали, перемещалась все ближе к сектору стола, отведенному для его соседа. Тот тоже что-то разыскивал в горке деталек. Вот детские руки на мгновение соприкоснулись, тут же отдернулись… Вроде бы ничего подозрительного, но вот еще один мальчик что-то уронил на пол, а вот двое слишком близко придвинулись друг к другу…

— Господин воспитатель! Я закончил! — раздалась уже слышанная реплика, и Алан остановил показ, снова переключившись на первую камеру.

— Ты не поняла? — весело спросил Себастьян.

— Честно говоря, не очень, — призналась Ким. — Хотя…

— Это очень просто, — сказал Алан. — Я ведь сказал, недостающая деталь может оказаться у соседа. И этот малыш ее высмотрел, после чего нашел способ незаметно с соседом обменяться.

— Для такого возраста — замечательно проделано, — заметил Себастьян. — Заметь, не просто обменяться с соседом, а и дать понять другим, как можно выполнить задание. Ведь в конце концов все нашли нужные детали. Шикарно, а?

— Да… — протянул Алан. — Я боюсь даже представить, что будет дальше! Ты ведь, если я не ошибаюсь, тоже головоломку собрал?

— Да, — ответил Себастьян. — Но я, каюсь, попросту стащил нужную деталь у соседа, когда тот зазевался, а когда воспитатель объяснил, почему головоломку собрать нельзя и поинтересовался, как мне это удалось, сказал, мол, мы с соседом, кажется, случайно перемешали детальки. Конечно, запись меня выдала, я тогда еще не знал, насколько тщательно нужно конспирироваться… — Он притворно вздохнул. — Обидно признавать, но тут меня превзошли… Кстати, Алан, напомни, что он заявил, когда его уличили в подмене?

— О! — улыбнулся Алан. — Он сказал, что заданием было собрать головоломку. А вот о том, что нельзя меняться детальками головоломки с соседями, никто ничего не говорил. А что не запрещено, то, как ты обычно говоришь, Себастьян, разрешено. Сформулировано, конечно, было не так четко, но смысл — именно такой. Надо отметить, никто так и не нашелся, что тут можно возразить…

— Сдается мне, хлебнут с ним воспитатели и преподаватели горя, — мечтательно сказал Себастьян.

— Я до сих пор не понимаю, как тебе удалось уговорить меня на эту аферу, — печально заметил Алан. — У тебя просто дар какой-то…

— Должен напомнить, ты не очень-то и сопротивлялся, — парировал Себастьян.

— Тебе, пожалуй, воспротивишься!

— Ты мог бы донести Раулю, — коварно сказал Себастьян.

— Но ты же прекрасно понимал, что я этого не сделаю! Потому что Рауль запретил бы подобные эксперименты, а влетело бы, конечно, не тебе, а мне!

— Вот поэтому я и обратился к тебе, а не к Раулю…

Ким краем уха слушала пикировку двух Блонди, пристально разглядывая застывший кадр. Маленькие Блонди казались почти одинаковыми, но того, что умудрился устроить маленькую аферу, отличало что-то особенное, то ли выражение лица, то ли какая-то хитринка во взгляде, хотя толком разобрать, что выражают темно-карие глаза малыша, было невозможно. А еще… еще почему-то безумно знакомой казалась косая челка, падающая на правую бровь, и движение, которым мальчик ее отбрасывал, сам излом бровей, очертания скул и подбородка, еще детские, но, тем не менее… А шоколадные глаза, ямочка на подбородке, а главное, родинка, родинка на левом виске…

— Ты с ума сошел! Нет, конечно! — ворвался в мысли Ким возмущенный голос Алана. — Он же меня убьет!

— Нет, убьет он меня! — возражал Себастьян. — Но давай ты все-таки выдашь мне карту, а с Раулем насчет его визы и печати я сам как-нибудь договорюсь, а?

— Он убьет нас обоих и будет совершенно прав! — из последних сил сопротивлялся Алан. — Меня — за то, что я пошел у тебя на поводу и воспользовался своим служебным положением в личных целях, а тебя… тебя… Словом, тебя всегда есть, за что!..

— Ким? — обратил внезапно внимание Себастьян на свою спутницу. — Ты что? А?… Алан, налей чего-нибудь, она же сейчас в обморок грохнется!

— Я бы на ее месте именно так и поступил, — пробормотал Алан и мысленно добавил: «а перед этим дал бы тебе по физиономии за твои шуточки».

— Нет, не надо… все в порядке… — Ким попыталась собрать расползающиеся мысли и подняла глаза на Себастьяна. Тот казался встревоженным, да и не мудрено, Ким выглядела так, что краше в гроб кладут. — Значит… значит, когда ты услышал про завещание… ты уже знал, что будешь делать?… Но как ты… когда, зачем?!

— Понимаешь… — Себастьян присел рядом с креслом Ким, чтобы не возвышаться над ней. Алан деликатно отвернулся. — Понимаешь, однажды мне приснился сон. Такой, знаешь, интересный сон! Он всё не давал мне покоя, и я, наконец, решил — а почему бы и нет? Интересно было посмотреть, что получится от такого сочетания. Но чего мне стоило уговорить Алана!..

— «Интересно»! — то ли рассмеялась, то ли всхлипнула Ким. — И ничего никому…

— Да все как-то не представлялось подходящего случая, — невозмутимо пожал плечами Себастьян. — А тут вдруг одно к одному сошлось. — Казалось, он что-то уловил во взгляде Ким, потому что вдруг очень серьезно добавил: — Если хочешь, можешь меня ударить. Только один раз и несильно — мне еще к Раулю идти, а с фингалом под глазом, думаю, я буду выглядеть не слишком убедительно…

Он обезоруживающе улыбнулся.

— Потом как-нибудь… — Ким вытерла глаза рукавом, плебейски шмыгнув носом. (Когда Себастьян так улыбался, продолжать злиться на него было совершенно невозможно, и он прекрасно об этом знал.) Ким бросила взгляд на экран. — А можно… можно будет…

— Вот об этом мы поговорим чуть позже, — не дал ей договорить Себастьян, выразительно покосившись на Алана, но тут же подмигнул, давая понять, что ничего невозможного нет. — Пока у нас еще одна проблема не решена. Алан?

— Что? — отозвался Алан, усиленно делавший вид, что ничего не слышит и не видит. Несмотря на то, что он не вполне понимал, как можно поддерживать настолько близкие отношения с человеком, ему было любопытно до дрожи. Впрочем, Алан был хорошо воспитан и умел сдерживать свои эмоции.

— Выдашь карту? — кротко поинтересовался Себастьян.

— Я ведь уже сказал… — начал было Алан, но Себастьян перебил:

— Хочешь, на колени встану?

— Прекрати немедленно! — перепугался Алан, зная, что Себастьян вполне может отмочить и такую штуку. А если кто-нибудь войдет?!

— Так выдашь?

— Хорошо… — Алан отошел к своему столу, поняв, что сопротивляться дальше не имеет смысла, Себастьян все равно добьется своего, не мытьем, так катаньем. — Подожди пару минут. Но учти, если Рауль тебя пришибет на месте…

— Это будет целиком и полностью моя проблема, — закончил Себастьян. — Тебя я отмажу, клянусь! Я скажу, что заставил тебя сделать все это силой, приставив бластер к виску. Или шантажировал… Не важно, как, главное, ты действовал не по доброй воле! — Он взял протянутые Аланом документы. — Я твой должник! Ким, подожди меня здесь…

— Самое ужасное, — грустно произнес Алан, глядя на закрывшуюся за Себастьяном дверь, — что я-то как раз действовал по доброй воле. По крайней мере, у меня осталось именно такое впечатление…

Во всем Эосе можно было по пальцам одной руки пересчитать тех, кто худо-бедно мог сопротивляться бронебойному обаянию и замысловатым уловкам Себастьяна Крея. Одним из них был, что неудивительно, Людвиг Вольт, другим — Рауль Ам, и именно поэтому Алан опасался за успешность предприятия Себастьяна. Неизвестно было, как Второй Консул отнесется к афере, провернутой за его спиной его же собственным заместителем и ушлым начтрансом, и какие за этим последуют репрессии… применительно к Алану, конечно, потому что Себастьяну Рауль вряд ли что-то сможет сделать, разве что на коррекцию отправит, но это уж вряд ли.

Именно поэтому Алан чутко прислушивался к тому, что творится в соседнем кабинете — его собственный кабинет располагался буквально дверь в дверь с Раулевым, — однако за стеной царила подозрительная тишина, хотя прошло уже не меньше часа. Это было странно, Алан предполагал, что Рауль, который, надо отметить, был далеко не так тих и невозмутим, как могло показаться, будет рвать и метать.

«Может быть, конечно, он Себастьяна убил на месте и теперь думает, как незаметно избавиться от тела», — мрачно пошутил Алан и покосился на Ким. Та, казалось, не шелохнулась с тех пор, как ушел Себастьян, сидела молча, уставившись на экран с застывшим кадром. Алан невольно ей посочувствовал и хотел было даже предложить что-нибудь выпить, как вдруг дверь распахнулась, и на пороге возник Себастьян.

— Ну?… — подался навстречу ему Алан.

Себастьян молча потряс над головой документами.

— В горле пересохло… — сознался он, слегка отдышавшись. — Уговорить Рауля — это, я вам скажу… Но, Алан, тебя он не тронет, я с него слово взял!

— Спасибо… — пробормотал Алан, прекрасно сознавая, что никакое данное слово Рауля не остановит. — Так он подписал!?

— Подписал, конечно, — довольно улыбнулся Себастьян. — Два раза потом хотел отобрать и порвать, да я не позволил… Но он вымогатель! Ким, извини, я был вынужден пообещать некоторое финансовое вливание его лабораториям…

— Это на него похоже, — несколько нервно усмехнулся Алан, сознавая, что Себастьян сейчас испарится, а вот он останется один на один с разгневанным начальством.

— Но это мелочи, — заявил Себастьян, бережно убирая документы с визой и печатью Второго Консула в папку и поднимая Ким на ноги. — А теперь, Алан, нам пора! Всего доброго! Не забудь, я у тебя в долгу!

— Забудешь такое… — сказал Алан, глядя, как за престранной парочкой закрывается дверь.

Почти сразу же на столе затренькал селектор.

— Слушаю, — отозвался Алан, нажав клавишу.

— Алан, будь любезен, зайди ко мне, — вкрадчиво произнес селектор голосом Рауля Ама. — Немедленно.

— Иду, — обреченно ответил Алан. Можно было даже не пытаться оттянуть расправу, оставалось лишь надеяться, что ублаготворенный обещанием финансовой помощи лабораториям Рауль не будет слишком уж гневаться…

С самого раннего утра Густав ван дер Брук пребывал в сильнейшем напряжении. Дело в том, что накануне с ним связалась Ким Джадд и заявила, что хотела бы более подробно обговорить завещание Эрвина Джадда и условия своего вступления в права наследования. По ее тону ван дер Брук сразу понял, что отказа от наследства все-таки не предвидится, а значит… значит, конторе наверняка перепадет лакомый кусок, и, кто знает, может быть, оставшись наедине с красоткой, ему самому удастся… Впрочем, таких далеко идущих планов ван дер Брук старался не строить, чтобы не сглазить, — он был немного суеверен.

Старшие партнеры провели строжайший инструктаж, наставляя ван дер Брука, как следует вести себя со столь важной клиенткой, и теперь он чувствовал себя отменно подкованным по всем вопросам. Оставалось лишь дождаться визита госпожи Джадд…

Примерно за час до назначенного времени — а Ким обещала приехать к девяти утра — ван дер Брук занял стратегическую позицию в вестибюле конторы, у огромного панорамного окна, чтобы не пропустить прибытия Ким Джадд. Он подозревал, что ждать придется долго, ни одна женщина на его памяти еще не бывала пунктуальна, но готов был стоять на своем посту хоть сутки напролет.

Впрочем, ван дер Брук погорячился, часа ожидания ему хватило, чтобы известись окончательно. Он бросил взгляд на огромные старинные часы — было без пяти минут девять. На стоянке перед конторой не припарковалось ни одной машины. Ван дер Брук вздохнул и подумал, что стоило бы принести стул, ждать, видимо, придется долго…

Однако осуществить задуманное он не успел: без двух минут девять на тихую улицу на бешеной скорости ворвалась огромная машина, резко затормозила перед входом в нотариальную контору и лихо заняла место на парковке, которое обычно предназначалось для господина Бринкера-старшего, главы фирмы. Ван дер Брук подавил завистливый вздох: этот автомобиль стоил примерно столько, сколько он зарабатывал года за полтора, а может, и больше. Водитель тем временем выбрался наружу, обошел машину, помог выйти пассажиру. Пассажирке — сообразил вдруг ван дер Брук и напрягся. Неужели Ким Джадд?…

Дверь распахнулась, и в вестибюль вошли двое.

— Госпожа Джадд! — кинулся навстречу девушке ван дер Брук. Часы негромко пробили девять. — Рад вас видеть! Прошу… — протянул он руку, чтобы взять девушку под локоть.

— Я бы попросил не распускать рук, — негромко произнес сопровождавший Ким Джадд мужчина, и ван дер Брук похолодел.

Тот, кого он принял было за водителя и охранника, оказался… оказался… Словом, это был Себастьян Крей собственной персоной, и уж кого бы ван дер Брук меньше всего хотел видеть в стенах конторы, так это именно его!

На сей раз Крей оказался одет более чем прилично, не в форменный костюм элиты, правда, а в самый обычный, пошитый по последней моде, светлые волосы были аккуратно собраны в «хвост» на затылке. Впервые встретив, его вполне можно было принять за человека, но обознаться во второй раз!.. Ван дер Брук понял, что сейчас сгорит со стыда.

— П-прошу п-прощения… — выдавил он. — Следуйте за мной…

У себя в кабинете ван дер Брук несколько успокоился. В самом деле, ничего ужасного и непоправимого не произошло! Клиентом конторы является Ким Джадд, вот с ней-то он и будет разговаривать, а если Блонди угодно строить из себя шута горохового и устраивать маскарад, то это исключительно его личные проблемы!

— Итак, госпожа Джадд, вы хотели что-то со мной обсудить? — Утвердившись за столом, ван дер Брук успокоился окончательно и теперь ласково взирал на Ким Джадд. Сегодня она была особенно хороша, в стильном деловом костюме, со строгой прической и совсем незаметным макияжем, — мечта, а не женщина!

— В общем-то, обсуждать особенно нечего, — дернула плечом Ким. Ван дер Брук который раз отметил, что и голос у нее весьма приятен: довольно низкий, какой-то… бархатный! — Все уже решено.

— Но, насколько я понял из нашего телефонного разговора, вы не намерены отказываться от наследства? — насторожился ван дер Брук, отвлекшись от своих грез.

— Ни в коем случае, — ответила Ким, и ван дер Брук вздохнул с облегчением. — Более того, должна отметить, что первое из условий завещания моего… хм… господина Эрвина Джадда уже выполнено.

— Вот как! — оживился ван дер Брук. Однако быстро же она действует! Хотя… нужно будет еще проверить, нет ли тут какого-нибудь подвоха. — Могу я взглянуть на документы?

— Конечно. — Ким протянула через стол тонкую папку.

Ван дер Брук принял ее, как величайшее сокровище, открыл и уставился на лежащий внутри документ. Свидетельство о заключении брака, выдано… хм, выдано почему-то на планете Фарис, но — послом Амои, бланк вроде бы настоящий, печать тоже, так что с этой стороны все в порядке. Итак, брак заключен — всего десять дней назад, к слову сказать, быстро девушка обернулась! — между Ким Джадд и… Ван дер Брук поморгал, подавляя желание протереть глаза, но свидетельство никуда не делось. И имя, вписанное в это свидетельство, тоже.

— Э… гхм… — произнес ван дер Брук, с ужасом понимая, что совершенно не представляет, что делать в такой ситуации.

— Это совершенно законный документ, — подал голос молчавший до сей поры Блонди, на которого ван дер Брук старался не смотреть. Помимо всего прочего, при взгляде на господина Крея он ощущал противную слабость в коленях и дрожь в руках, хотя ничего плохого тот ван дер Бруку не сделал. — Вы ведь не станете отрицать тот факт, что я являюсь гражданином Амои?

— Н-нет… никоим образом… — выдавил ван дер Брук.

— Если вам недостаточно этого свидетельства… — начал было Крей, но ван дер Брук прошелестел:

— Что вы, что вы… Я… да, я вижу, печать, подпись посла… С вашего позволения, я немедленно инициирую процедуру введения госпожи Джадд в права…

— Не торопитесь так, — остановил Крей. — Ким?

— По поводу второго условия, — сказала девушка, и ван дер Брук насторожил уши.

Он слыхал как-то, что элита, к счастью или к несчастью, стерильна, а значит… Значит, с выполнением второго условия старого Джадда у этой парочки будут проблемы! То есть, вполне может быть, его попробуют подкупить, запугать, но он — тут старшие партнеры могут на него положиться! — он будет несгибаем, что бы ему ни сулили, какими бы карами ни грозили!..

— Господин ван дер Брук, вы слушаете? — перебил его мысли голос Ким.

— Да, разумеется! — ответил он поспешно, ощущая на себе насмешливый взгляд Крея и постарался спросить как можно более небрежно: — Так что насчет второго условия? Какие-то проблемы?

— Никаких проблем, — в тон ему ответила Ким, протягивая вторую папку. — Смотрите сами.

Не без опаски ван дер Брук взял в руки документы. Примерно страница текста, фотография (в глаза бросилось имя — Теодор Крейд), а дальше — несколько листов, сплошь заполненных какими-то маловразумительными данными. Ван дер Брук только и понял, что это — генетическая карта. А дальше… Дальше он увидел подпись и печать, и едва не выронил папку.

— Что такое, господин ван дер Брук? — поинтересовалась Ким.

— Н-ничего… — выдавил тот.

— Надеюсь, по меркам вашей уважаемой конторы Второй Консул сгодится в качестве независимого эксперта? — небрежно спросил Крей.

Ван дер Брук, потерявший дар речи, смог только несколько раз кивнуть.

— Прекрасно, — улыбнулся Крей. — А раз все документы имеются в наличии, валяйте, инициируйте эти ваши процедуры. Доложите по готовности. Идем, Ким.

— Всего доброго, господин ван дер Брук, — вежливо попрощалась девушка.

Ван дер Брук не ответил. Он понял, что первое серьезное дело в его практике, как и обещали старшие партнеры, он не забудет до конца дней своих…

…— Вот так, и все совершенно законно, — закончил Себастьян. — Но видел бы ты глаза нотариуса, когда я показал ему заключение «независимого эксперта»!

— Могу представить! — усмехнулся Кристиан. Да, Второй Консул в роли независимого эксперта в этакой афере — этого хватило, должно быть, чтобы повергнуть бедолагу нотариуса в шоковое состояние! И это не говоря уже обо всех прочих факторах… — Стало быть, теперь состояние Джадда переходит твоей Ким?

— Да, там, как обычно, началась было бюрократическая волокита, но я быстро прекратил эту тягомотину, — ответил Себастьян. — Теперь надо разобраться, что именно нам досталось и как это употребить с наибольшей пользой. Кстати, твой Элли порекомендовал нам пару отличных управляющих! Кажется, он стал настоящим асом в своем деле…

— Да, это так… — вздохнул Кристиан и поспешил сменить тему: — Что ж, на этот раз тебе снова повезло!

— Это не везение, Крис! — поднял руку Себастьян. — Это всего лишь хороший расчет… хотя, конечно, немного удачи потребовалось и в этом деле.

— Я одного не могу понять, — признался Кристиан. — Ладно само это дело, ты мог уговорить Алана, в этом я не сомневаюсь. Но как тебе удалось получить подпись Рауля?!

— Это было нелегко, — признался Себастьян. — Уговорить Рауля на участие в этом безобразии — это, знаешь ли, предприятие не для слабонервных! К счастью, я нашел один весомый аргумент.

— Какой?!

— Рауль был должен мне желание, — лучезарно улыбнулся Себастьян. — Мы как-то поспорили, что я не сумею справиться с Мартином и сделать из него что-то путное. Ну так и он проспорил… Очень удачно я об этом вспомнил, надо сказать!

И вот тут-то Кристиан с ужасом припомнил, что, вообще-то, тоже должен Себастьяну желание и наказал себе никогда об этом не напоминать. Но, надо было думать, в случае острой необходимости Себастьян вспомнит об этом сам…