Железом по белому

Глава 76

Грюнвальд

На границе с Зоннеталем

3 число месяца Монаха 1855 года

Йохан

1

В салоне паровика пахло чесноком и горячим сыром. Нет, еще здесь пахло четырьмя мужчинами, которые провели в этом салоне несколько дней, не имея возможности сменить одежду и принять ванну, но запах выпечки перебивал всё.

С водителем паровика им повезло. Не только в том, что он вообще согласился доставить их в Шнееланд на своем паровике — вернее, хозяйском, но… в общем, долгая это история… — но и вообще.

Нандор — так звали водителя — оказался гарком, что, с одной стороны, не мешало им, так как на стремление Гарки к независимости им всем четверым было плевать, в том числе самому Нандору, а с другой — помогало в тех случаях, когда их маршрут пролегал по тем местам, где гарки составляли большинство. А после встречи с несколькими зоркими людьми, которые что-то имели против гарков — что-то, кроме тех ружей, из которых они начали стрелять — маршрут паровика «Беглец» пролегал исключительно через такие места.

Прозвище паровик получил как раз после той стычки, после которой он обзавелся шикарными пулевыми пробоинами в борту, а его пассажиры — двумя старыми ружьями. Нандор сказал, что теперь их можно приравнять к боевому экипажу корабля, а каждому кораблю положено название. После чего кипящий в крови азарт дал выход несколько странному поступку — они написали варианты названия на бумажках, сложили их в старый цилиндр водителя, после чего айн Хербер, как человек беспристрастный, достал один из них. Победил вариант «Беглец», причем никто не признался, чья это была бумажка. Выбором Йохана был «Черный котел».

В той стычке был обнаружен и второй плюс Нандора — он не растерялся и мгновенно проломил голову гаечным ключом тому лохматому разбойнику, который полез в кабину управления. Ключ по размерам и тяжести напоминал увесистую дубинку и, по словам водителям, этому ключу было не впервой прохаживаться по черепам тех, кто собирался перераспределить имущество других в свою пользу.

Да, третьим плюсом того, что в их команде оказался Нандор, был его богатейший опыт. Складывалось впечатление, что он исходил или изъездил абсолютно каждую дорогу, дорожку, тропинку или просто расстояние между деревьями, из тех, что существуют в Грюнвальде. Водитель всегда знал, куда свернуть, где их ждет деревня, где — городок, где можно набрать воды и где купить угля, где можно объехать и где — позавтракать, где можно было бы искупаться, будь на дворе лето и где живут призраки после пожара на мельнице.

Да, был и большой минус — водитель оказался не просто кладезем, а целой бездной фольклора, каковым не уставал делиться с тем, кому не повезло составить ему компанию за штурвалом паровика.

По общему размышлению, они решили ехать без остановок — делая перерывы только на то, чтобы купить еды, добавить в топку угля или долить воды — а так как Нандор, несмотря на весь свой жизненный опыт, железным все же не был — кстати, историю о Железном Гарке, работавшем на сталелитейном заводе он тоже рассказывал — поэтому кому-то приходилось его подменять. Чаще всего это был Йохан, как самый молодой. Айн Хербера единогласно постановили за рычаги не пускать. Да, он хотел.

Последней остановкой перед границей, за которой заканчивался хаос, воцарившийся в Грюнвальде, и начиналось спокойствие Зоннеталя, была небольшая деревушка, в которой косились на их паровик так, как будто впервые видели это детище прогресса. Пока Йохан заливал в котел воду из колодца на площади, Нандор притащил из корчмы лангоши — горячие масленые лепешки со сметаной, сыром и чесноком.

— Долго до границы? — Йохан проглотил последний кусочек теста, вытер пальцы платком и крикнул в окошко водителю.

Паровик шумно выдохнул и начала сбавлять ход.

— Да уже приехали!

2

— Это хорошо, что военные, — задумчиво произнес Нандор, когда они встали в длинную очередь повозок, карет и телег, извивавшейся змеей перед границей.

Дорогу действительно перекрыли военные, чьи синие мундиры сновали между повозками, уткнувшимися в черно-белый полосатый шлагбаум.

— Что в этом хорошего? — безразлично поинтересовался Йохан.

— Тем, что военные — не таможенники. Они не умеют искать.

Это действительно хорошо. В тайнике под днищем паровика было спрятано оружие. И если ружья, добытые в той короткой перестрелке возле каменной ограды кукурузного поля, Йохан не задумываясь выкинул бы в реку с ближайшего моста, то аэроружье айн Хербера нужно было все же доставить. Хотя бы из упрямства, столько ее тащили.

— Кто такие? — к их паровику подошел офицер, за спиной которого блеснули штыки винтовок двух солдат.

— Карл Фабер из Зойдбурга, приезжал по торговым делам, возвращаюсь домой.

Офицер перелистнул бумаги юноши и, не отдавая их, поднял глаза. Быстро осмотрел паровик, его заляпанные грязным снегом бока, пулевые пробоины, перевел взгляд на остальных пассажиров:

— Это кто такие?

— Мой дядюшка Хельмут, он калека, не может сам позаботиться о себе, везу его к родне.

Офицер быстро отвернулся от слепых глаз айн Хербера — увечья, особенно такие, как слепота, вызывают содрогание у здоровых людей.

— Вы кто?

— Водитель, — пожал плечами Нандор, — Клиенты платят — я еду.

— Это твой?

— Хозяина.

— Документы на вывоз есть?

Йохан начал понимать, что паровик у них сейчас отнимут. Военные, похоже, восприняли пост на границе как возможность личного обогащения. Совсем недавно какого-то купца, убеждавшего, что у него нет денег, ударили прикладом в живот и утащили куда-то в сторону.

— Есть, — внезапно влез в разговор доктор Реллим, который стоял в сторонке настолько тихо, что про него все забыли.

— Что есть? — вздрогнул офицер.

— Документы. Вот тут у меня… — толстые пальцы доктора развернули перед лицом офицера лист бумаги, круглое лицо Реллима расплылось в улыбке, — постановление Флебского университета на выезд за пределы страны для осуществления научных изысканий.

— Где здесь про… — офицер встопорщился было усы.

— А вот, внизу.

— А печать…

— Вот она, слева.

Офицер сдулся. Он несколько ошарашено и оглушено посмотрел еще несколько секунду в ту точку, в которой только что висела грозная бумага, уже свернутая в рулон и убранная в саквояж предусмотрительного доктора.

— Пропустите их! — рявкнул он, взмахнув рукой.

Солдат дернул за веревку, черно-белая жердь взлетела вверх, открывая им путь.

Путь домой.

Наконец-то.

3

— Доктор, — когда они уже катили по дорогам Зоннеталая, Йохан повернулся к Реллиму, — откуда у вас постановление Флебского университета?

— Откуда у меня постановление Флебского университета? — пожал плечами низенький доктор, — У меня его нет. Зато есть написанное на древнеэстском позапрошлогоднее письмо ректора университета о проведении раскопок в курганах Гарки. На официальном бланке, с печатями и подписями, очень солидно выглядящее.

Доктор подмигнул:

— Рано еще списывать со счетов старика Реллима, он еще кое на что способен.