Герои по ту сторону: миттельшпиль

Глава VI

Или Джина решила отступить на время, или помогло присутствие Алины, Вероника не знала. Да и не собиралась об этом думать. Главное — кошмары временно прекратились, она смогла выспаться, а значит, пора показать класс на тренировке. Тем более, теперь это было делом принципа. Она должна быть готова к встрече с Джиной.

Утренний свет развеял ночные страхи, и они растаяли вместе с темнотой, уступив место гневу. Видимо, где-то в программе мироздания случился сбой, раз весь свет внезапно сошёлся клином на одной девчонке, которая даже Даром-то толком пользоваться не умеет. Ладно, часть этого она заслужила — лишение мироздания бога тьмы не могло остаться безнаказанным. Но внимание Джины? Кошмары? Это ей за что? Проклятье, как же всё это злит. Впрочем, оно к лучшему. Вероника не хотела отгонять от себя это чувство. Оно пригодится. Бойцы древности нарочно вводили себя в состояние гнева, чтобы стать сильнее, и Веронике хотелось следовать их примеру. Собираясь на тренировку, она перебирала в памяти всё плохое, что случалось в последнее время, каждое мгновение тёмных чувств, чтобы накормить разгорающееся пламя гнева. Он поможет стать сильнее. Должен помочь.

Осень окончательно вступила в свои права, с каждым днём становилось всё холоднее. И хотя температура на Священной земле редко опускалась ниже нуля, иногда по утрам можно было заметить кружева инея на траве. Так было и сегодня. Словно природа чувствовала горячее желание Вероники выступить против Джины и решила его слегка остудить. Она постаралась не обращать на это внимания. Как и на чутьё, подсказывающее, что в тёмных чувствах нет силы, способной сокрушить зло.

Отец был непривычно задумчивым. В серых глазах, похожих цветом на хмурое осеннее небо надо головой, отражалось незнакомое Веронике волнение. Похоже, что-то случилось этой ночью, но она не решалась спросить, что именно.

— Ты готова? — спросил Деланей. Вероника кивнула. — Отлично. Боги попросили нас поторопиться, поэтому я больше не буду делать скидок. Вперёд.

На горевший в глубине души гнев словно выплеснули холодную воду.

— Что-то случилось? — еле слышно спросила Вероника.

Деланей пожал плечами.

— Не знаю, могу ли я обсуждать это с людьми, — нерешительно заговорил он. — Давай пока не будем об этом, хорошо? Если боги решат, что вам можно об этом знать, они расскажут сами.

Вероника кивнула. Надо будет спросить об этом Адена, решила она. Он должен знать.

— Пойдём, пора начинать, — Деланей махнул рукой в сторону, развернулся и направился к своей обычной позиции.

Полминуты спустя они шагнули на площадку.

Вероника прислонилась к стене и попыталась успокоиться. Её глаза осветились синим. Она воззвала к теням. Они откликнулись мгновенно.

Отец был в двух метрах справа.

Вероника выскользнула из-за стены. Вовремя — послышались тихие шаги. Она перебежала к соседней стене. Вновь воззвала к теням.

Отец шёл в другом направлении. Похоже, не услышал её. Вероника зашагала параллельно ему. Погрузилась в теневое видение на ходу.

Площадка была как на ладони. Тени отзывались на зов моментально. Деланей шёл в метре от дочери, не замечая её. Веронику это забавляло. Она продолжала следовать за ним. Один раз он почти увидел её, но она сразу же растворилась в тени стены.

Вот о каком могуществе Дара когда-то говорил Аден. Это было упоительно. Так, наверное, музыканты ощущают себя на сцене перед толпой.

— Развлекаешься? — послышался голос Деланея над ухом.

От неожиданности Вероника провалилась в тень рядом, но тут же вернулась обратно. К щекам прилил жар.

— Извини, я… увлеклась немного, — она прислонилась к стене.

— Я заметил, — фыркнул бывший бог тьмы. Оценивающим взглядом окинул дочь. — А знаешь, у тебя почти получилось. Давай ещё раз?

— Давай, — кивнула Вероника.

Её глаза вновь стали карими. Теневое видение растаяло, мир снова стал ярким и цветным.

Она развернулась и зашагала к старту, лихорадочно соображая, в какой момент её занесло не туда. Наверное, не стоило прятаться в тени, задача ведь стояла другая — надо было почуять отца и найти его первой. Кстати…

Вероника замерла на половине пути. Внезапная идея вспыхнула в мыслях, принесённая волной вдохновения. А что, если…

— Не спи! — крикнул Деланей.

Вероника обернулась на мгновение, махнула рукой и поспешила к старту. Остановившись на позиции, зажмурилась и глубоко вздохнула. Только бы получилось. Надо настроиться.

— Три!

Вероника обернулась к отцу и выпрямилась.

— Два!

Тени окружающего мира готовились принять её.

— Один!

Отец махнул рукой и шагнул вперёд. В следующее мгновение Вероника вынырнула из его тени и схватила его за руку. Деланей не сразу осознал, что произошло, и машинально сделал ещё пару шагов.

— Я быстрее, — улыбнулась Вероника.

Деланей повернулся к ней. Он тоже улыбался.

— Вот и отлично.

До обеда они продолжали тренироваться в том же духе. У Деланея получилось поймать Веронику только один раз, когда она отвлеклась на проходившую мимо Алину. Подруга торопилась на отработку обязательных часов, а потому просто махнула рукой и поспешила дальше, а отец в это время удачно подкрался. Вероника разозлилась на себя и за несколько следующих попыток научилась ловить его на старте ещё быстрее. На шестой раз разозлился уже Деланей и потребовал играть честно. Вероника лишь пожала плечами — честно так честно. Всё равно ему больше не удавалось её поймать.

Они обедали в столовой общежития. Просторное помещение, выкрашенное белой краской и заставленное простой пластиковой мебелью синего цвета, сегодня пустовало, только работники о чём-то еле слышно переговаривались за стойкой. Обычная ситуация для осенних каникул — так будет до конца мая, пока не начнётся новый семестр.

Они заняли столик у окна. На улице шёл дождь, но здесь, в тепле и уюте, наблюдать за ним было одно удовольствие.

Хоть Деланей и не сказал ни слова, по нему было видно, что он доволен успехами дочери. Они обсудили её промахи и перешли к заклинаниям, которые следовало изучить в дальнейшем.

Благодаря тому, что дети бога тьмы появлялись на земле чаще других полубогов, считалось, что его Дар изучен вдоль и поперёк. Герои прошлого даже написали учебник, который дошёл до этих времён, и по которому мадам Матиа в своё время учила Веронику. Теперь же она узнала, что люди и представления не имели, насколько огромны возможности Даров богов. Возможно, и человеческие тоже были могущественны, но людям не хватало времени, чтобы изучить их. Каждый Дар, ниспосланный мирозданием, принадлежал только одному человеку, и никогда не повторялся. Или о таких случаях не было известно.

Вместе с Вероникой Деланей попытался составить список самых важных умений и выстроить программу обучения. Если сохранить тот темп, что удалось взять сегодня, они должны были закончить через две недели. Отец остался недоволен этим сроком — ему казалось, что это слишком долго. Вероника же думала, что две недели — чересчур оптимистичное заявление, следовало рассчитывать минимум на месяц.

Под конец обеда пришёл Аден, и с его приходом глаза Вероники осветились синим. Он тоже был непривычно задумчивым и рассеянным. Поздоровался, устроился на стуле рядом с Деланеем и замер, задумчиво глядя в окно. Вероника старалась сосредоточиться на расписании, но соседство с обеспокоенным богом огня не позволяло ей это сделать. Деланей несколько минут пытался привлечь её внимание, но без толку. В конце концов он сдался и предложил продолжить позже. Вероника с облегчением выдохнула и согласилась. Они договорились встретиться через час. Она проводила отца до выхода из столовой и вернулась к богу огня. Тот, казалось, даже не заметил, что Деланей ушёл.

Вероника села рядом с Аденом и осторожно коснулась его плеча.

— Всё в порядке? — спросила она.

Аден вздрогнул и обернулся. Вероника замерла на мгновение. Воспоминания о ужасном сне, до этого момента сдерживаемые мыслями о тренировке, прорвались наружу. Как же хорошо, что это был просто кошмар…

— Не знаю, — бог огня покачал головой. — Что-то происходит в мире мёртвых, и мне это не нравится. Это никому не нравится.

— Поэтому отец сегодня такой… такой же, как и ты?

— Возможно.

Вероника отвернулась к столу. Не зная, как отвлечься от дурных мыслей, она взяла в руки белую бумажную салфетку, лежавшую рядом.

— А как дела у вас? — послышался голос Адена.

— Неплохо… наверное, — Вероника принялась отрывать от салфетки маленькие кусочки. — Отец поймал меня всего один раз. Наверное, мы сдвинулись с мёртвой точки.

Неловкое молчание повисло в воздухе. Горка белых обрывков на столе потихоньку росла.

— Мы составили расписание, — нерешительно продолжила она. — Отец говорит, что если мы продолжим в том же духе, осилим всё за две недели. Мне кажется, это ещё мало, и…

— Это слишком долго, — отрезал Аден.

В душе всколыхнулось раздражение. Вероника отложила обрывок салфетки и обернулась к богу огня.

— Извини, но мне хотелось бы напомнить, что я сдвинулась с мёртвой точки только сегодня, — с трудом сдерживаясь, сказала она. — Мне нужно немного времени.

— У нас его нет, — Аден устало потёр глаза и взглянул на Веронику. — Извини. Просто в Мире грёз творится настоящий хаос, да и не только там. У нас действительно нет времени.

— Я понимаю. Но и ты пойми меня. Я всего лишь человек, и не могу превзойти человеческие возможности.

— Надо.

«Надо»? Вот так просто? Вероника ощутила, что её трясёт. Гнев ярким пламенем взметнулся в душе.

— Кому «надо»? Мне? — не сдержалась она. — Я ничего такого не просила. Это вам всем от меня что-то надо. Богам, Джине, не знаю, кому там ещё…

Злость переполняла её, переливалась через край. «Надо», ну как же… Она снова взялась за обрывки салфетки, намереваясь измельчить их в труху. «Надо»…

Аден покачал головой. Взял Веронику за руку, быстрым движением смёл обрывки в сторону.

— Прекрати, — еле слышно попросил он. — Мне кажется, нам пора бы уже перестать ругаться и начать беречь друг друга.

Вероника вновь ощутила, как её злость гаснет, словно её залили холодной водой. Она стыдливо опустила взгляд.

— Я…

— Я сам переборщил немного. Извини.

— Нет, я тоже хороша…

— Не спорю.

Что? Возмущение всколыхнулось с новой силой. Вероника подняла взгляд и увидела, что бог огня улыбался.

— Дурацкая шутка, — процедила она.

— Зато ты больше не злишься, — фыркнул Аден.

И правда. Вероника невольно улыбнулась в ответ. В этом было что-то невероятно тёплое, старое знакомое, пережитое так давно и совсем недавно одновременно. Кажется, Аден начал так шутить с первого дня их встречи. Как это было? Он называл её четырнадцатилетней безголовой девицей. Тогда это ужасно злило, а сейчас она понимала, что отчасти оно так и было…

— Я скучаю по тем временам, когда мы только встретились, — неожиданно для себя самой призналась Вероника. — Когда всё не было так… сложно.

Аден усмехнулся. Потянул её за руку, заставляя придвинуться ближе. Чуть наклонился и едва ощутимо коснулся губами её пальчиков.

— Хотел бы я сказать то же самое.

Сердце заколотилось быстрее. В памяти навязчиво всплыл момент, когда они были вот так же близки — несколько недель назад, ещё до окончания соревнований. Шёл дождь, и Вероника стояла под ним, одинокая, покинутая всеми. Тогда Аден вытащил её под навес и едва не признался в чём-то важном. Тогда их прервали…

—Ты тоже это вспомнила? — еле слышно спросил он.

Вероника кивнула.

— Я хотел тогда сказать правду насчёт… своего происхождения, — Аден заговорил ещё тише. — Ну… насчёт того, что я на самом деле бог. Я ведь не хотел тебе врать, просто… просто так получилось.

— Если бы ты сказал правду, я вряд ли бы согласилась спасти тебя, — хмыкнула Вероника. — Без обид.

— Что? — изумился Аден. Играл он или нет, она не знала, но это было похоже на правду. —  Серьёзно?

Похоже, не играл. Вероника смутилась и машинально отодвинулась в сторону.

— Серьёзно, — кивнула она. Проклятье. Как бы осторожно это объяснить? — Ты должен и сам понимать. Для тебя, может быть, это выглядело иначе, но для нас… Бог, не связанный правилами, обязательствами, законами, способный на всё, что угодно… Страшная штука, знаешь ли.

Аден усмехнулся и выпустил её руку. Его улыбка показалась Веронике наигранной.

— Припоминаю что-то такое… «Ты уже совершил грехопадение, ты уже ничем не связан с Миром грёз и ничем ему не обязан, ты можешь не исполнять правила», да?

Вероника вспыхнула. Бог огня почти дословно — или дословно? — цитировал слова, сказанные ею когда-то в храме, перед его же статуей. Сейчас это казалось такой глупостью… Молиться богу огня о нём самом же, что за нелепость!

— Это было очаровательно, а не глупо.

Теперь Аден улыбался искренне, но легче от этого не становилось.

— Ну да. Повеселился, наверное, наблюдая за этим? — буркнула Вероника.

— Вовсе нет, — бог огня покачал головой. — Ты даже не представляешь, насколько трогательной была в тот момент. Осмелиться подойти к статуе падшего бога, ещё и молиться ему, хотя для себя никогда этого не делала… Восхитительно. На такое способна, наверное, только ты.

К щекам прилил жар, не имевший ничего общего с воспоминаниями о ночи в храме.

— Слишком много лести на сегодня, — прошептала Вероника.

Аден покачал головой. Его улыбка погасла.

— Ты прекрасно знаешь, как я к тебе отношусь. Это не лесть.

На щеках, наверное, уже можно было яичницу готовить. Веронике отчаянно захотелось сбежать отсюда. Но она не могла — бог огня обещал научить её пользоваться благословением… Точно! Благословение!

— А когда ты начнёшь меня учить? — выдохнула Вероника.

Бог огня оглянулся на висевшие на стене часы. Вероника последовала его примеру. До встречи с отцом оставалось полчаса.

— Вы с Деланеем должны следовать расписанию, — сказал Аден. — У меня тоже много дел, и освобожусь я нескоро. Скорее всего, зайду за тобой на закате. Не уставай слишком сильно. Это благословение очень мощное, и с ним непросто наладить общий язык.

— Скажи ещё, мне с ним разговаривать придётся, — фыркнула Вероника.

— Кто знает? — Аден пожал плечами и снова оглянулся на часы. — Мне пора. Ещё увидимся.

Она не успела сказать и слова, как бог огня растворился в воздухе. Её глаза перестали светиться — похоже, он вернулся в Мир грёз.

Вероника с облегчением выдохнула. Да уж. Находиться теперь рядом с ним ещё большее испытание, чем раньше. Не знаешь, что ожидать от него в следующую секунду. Вероника усмехнулась про себя. Раньше она точно знала, что в следующую секунду «сосед» будет крайне недоволен, тут и к гадалке не ходи.

Вероника расхохоталась в полный голос. Работницы столовой замолчали и оглянулись, но она не обращала на них внимания.

А нервы-то расшалились немного… Настроение сменялось быстрее, чем погода за окном, а для Санктума это показатель. Вероника покачала головой. Возьми себя в руки. Пора возвращаться на тренировку и снова показать класс. Раз боги говорят, что надо — значит, надо.

Она вышла из столовой и поторопилась к тренировочным площадкам, не замечая, что за ней из-за угла следила Алина.

Известие о пропаже Ведущей битву выбила Элиота из колеи. Он и представить себе не мог, что настолько привязался к богине войны, настолько привык говорить с ней каждый день. Конечно, по долгу службы главному жрецу приходилось общаться и с другими богами, но только с Сиири у них было полное взаимопонимание. До того момента, пока не началась эта история с соревнованиями.

Теперь у Элиота не было союзников в Мире грёз. Были лишь безликие, равнодушные голоса других богов и богинь, изредка раздающиеся в тишине, чтобы узнать, как продвигаются поиски. Он уже устал говорить им одно и то же. Никак. Ни в одной человеческой книге не было информации о мире мёртвых. Оттуда не возвращались, чтобы хоть что-то рассказать. Правда, были ещё духи-хранители земли, но Элиот пока не торопился к ним обращаться. Чутьё подсказывало, что они не ответят или заведут прежнюю песенку о Туманном мире, а этого ему сейчас хотелось меньше всего.

Жизнь вышла на новый, но привычный виток, с тоской констатировал Элиот. Даже призрачные контакты, похожие на дружеские, растерялись. Всё как всегда — наедине с духами-хранителями и работой. Санни, весело щебетавшая о чём-то с матерью в соседней секции библиотеки, не в счёт — она тоже в стороне. Как и все остальные.

Как там говорят, книга — лучший друг человека? Прекрасно. У него друзей больше, чем у кого-либо, начальник библиотеки же.

Элиот покачал головой, словно хотел встряхнуться, и притянул к себе книгу, «написанную скверной». Здесь и сейчас, в светлом помещении библиотеки, верить в слова духов-хранителей не хотелось. Вот же они, яркие чёрные буквы на глянцевой белой бумаге, не тают от его прикосновения. А ведь должны. Он же Одарённый, а значит, тоже посланник добра…

— Чем это ты тут занят? — послышался весёлый голос Санни прямо над ухом.

От неожиданности Элиот подпрыгнул на месте. Девушка еле слышно захихикала, прикрыв ладошкой рот. Жрец невольно залюбовался — ей очень шло это чёрное платье, соблазнительно обтягивающее точёную фигурку.

Мгновение спустя в глубине души волной поднялось раздражение. Нашёл время отвлекаться на такую ерунду.

— Читаю, чем же ещё, — буркнул он. — Ты что-то хотела?

— Да, — Санни опустила руку и робко улыбнулась. — Мы с мамой хотели позвать тебя на обед. Что скажешь?

— Я не голоден, — Элиот демонстративно поднял книгу вверх. — Но спасибо за предложение.

Санни положила ладонь на обложку и с силой нажала, заставляя жреца опустить руки.

— Если ты и дальше будешь здесь прятаться, всю жизнь пропустишь, — назидательно проговорила она. — Пойдём, хоть развеешься немного.

Элиот замер. От прикосновения Санни буквы слегка побледнели, но не растаяли.

— Возьми её в руки, — велел он.

— Что? — девушка непонимающе покачала головой.

— Книга, — Элиот указал пальцем. — Возьми её.

Санни пожала плечами и подняла тяжёлый том на уровень глаз.

— Что ты хочешь?..

Она замолчала на полуслове. Текст на страницах медленно таял — гораздо медленнее, чем тогда, с духами.

— И всё равно, ерунда какая-то, — пробурчал Элиот и протянул руку. — Ладно, давай её сюда.

— Что это было? — Санни изумлённо взглянула на него. — Первый раз вижу что-то подобное.

— Я тоже.

Они пару мгновений смотрели друг на друга. Санни обернулась.

— Мам, подойди сюда, пожалуйста!

Элиот мысленно выругался. И как он раньше не догадался сделать это?

Богиня любви сегодня оделась в такое же простое чёрное платье, как и её дочь. Одинакового роста, в одинаковых нарядах, они были похожи друг на друга, как близнецы. Единственное, что помогало Элиоту различать их — несколько чересчур ярких цветных прядок в причёске Лилиан. И выражение лица. Богиня любви выглядела действительно богиней, если можно так выразиться — в ней чувствовалась властность, а прожитые годы нашли отражение во взгляде. Санни рядом с ней казалась юной, наивной девицей.

— Что? — протянула Лилиан.

— Возьми-ка вот это, — Санни выхватила из рук Элиота раскрытую книгу и сунула в руки матери. Они одновременно склонились над страницами, да так близко, что богине любви явно ничего не было видно.

— И что это?

— Тихо! — шикнула Санни. — Сейчас, погоди…

Ничего не происходило. Элиот украдкой поглядывал на наручные часы, затем снова на текст. Ничего. Лилиан нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Секундная стрелка завершила круг и заходила на второй, когда богиня любви наконец потеряла терпение.

— И что, по-вашему, должно произойти? Книга должна откинуть какой-нибудь фокус?

— Ну да, — разочарованно протянула Санни. — Вот, смотри…

Она вновь взяла в руки тяжёлый том. Текст начал медленно таять. Лилиан замерла в изумлении.

— Не может быть… — прошептала она.

Элиот ощутил, как сердце забилось быстрее. Вот оно.

— Ты что-то знаешь? — нетерпеливо спросил он.

— Да, возможно, — кивнула богиня любви. — Я видела такое раньше. Строки, написанные рукой Джины, отступают перед людьми, наделённым Даром.

Воцарилось липкая, неестественная тишина. Санни замерла в изумлении. Элиот вздрогнул.

Такого быть не может. Когда книга в его руках, строки не «отступают». Он же Одарённый? Одарённый. Призывает духов-хранителей Земли, а это же не ерунда какая-то.

Кстати, в их присутствии текст вообще исчезает, мелькнула дурная мысль.

И что бы это значило? Опять он не такой, как все?

К горлу подкатила тошнота, в глубине души поднялась злость. Как долго он должен быть всеобщим изгоем? Или что, даже мироздание решило, что он не от мира сего? У него вообще есть место под этим солнцем, или так и придётся вечность искать его? Одарённый, не получивший статус героя, главный жрец, по закону не имеющий права заниматься своей работой, ребёнок, брошенный родителями, словно появившийся из воздуха…

Есть же нормальные люди. Закончили академию, живут, работают, как все. Есть, сам с собой согласился Элиот. Они везде. Все, кроме него.

Резкий грохот нарушил тишину. Элиот словно очнулся ото сна. Перед ним всё так же стояла Санни, но проклятая книга теперь лежала у её ног. Девушка подняла взгляд.

— Не хочу даже прикасаться к ней, — извиняющимся тоном проговорила она.

— Тебе лучше избавиться от неё, — посоветовала Лилиан. — Я боюсь даже спросить, о чём там может идти речь.

Элиот пожал плечами.

— Ничего сверхъестественного. Размышления о сути добра и зла, какой-то ритуал. Ничего больше.

Взгляд богини любви стал жёстким. Она нахмурилась, сжала кулаки. Судорожно вздохнула, словно пыталась сдержать раздражение.

— Ритуал в книге, написанной рукой Джины? — процедила Лилиан. — Как скоро ты собирался сообщить нам об этом?

— Я нашёл её вчера и ещё не со всем разобрался…

— Что в этом ритуале? Для чего он проводится?

Волны раздражения захлестнули Элиота с головой. Если бы богиня любви не была так увлечена собой и своей дочерью, она могла бы и вчера получить ответы на свои вопросы, а то и помочь разобраться. Теперь же, как и всегда, она просто требует ответа. Без помощи, без предисловий, просто требует. Как же это злит!

— Я понятия не имею, — стараясь сдерживать раздражение, ответил Элиот. — Иногда здесь говорится о каком-то хаосе и называется имя «Шаан’Далор». Оно упоминается в начале каждой главы в эпиграфе.

— А разве это не второе название Туманного мира? — Лилиан сложила руки на груди. — Ты сам говорил нам об этом.

— Так говорили другие книги, — Элиот на мгновение зажмурился. Сейчас он был готов придушить богиню любви, и плевать, что ему за это будет. Она просто невыносима! — Здесь же это похоже на чьё-то имя. Бога, демона, не знаю…

— Демонов не существует.

— Я знаю! — не выдержал Элиот.

Вновь воцарилась тишина. Богиня любви выглядела рассерженной, казалось, ещё мгновение — и она бросится на жреца. Пусть так. Он готов ко всему.

— Так, стоп, — Санни шагнула вперёд и встала между Элиотом и матерью и раскинула руки. — Успокойтесь оба. Ещё не хватало по второму кругу начать войну.

Элиот несколько мгновений всматривался в удивительной красоты голубые глаза бывшей первой ученицы. Таким, наверное, бывает летнее небо в самый яркий солнечный день в Санктуме. Настолько же редкое явление, как и ссора жреца с богами. И если первое хоть иногда случалось, второе происходило впервые.

— Извини, — буркнул Элиот и отвернулся.

Как говорили духи? Не касайся скверны, а то она может заразить?

Тёплая девичья рука еле ощутимо коснулась плеча жреца.

— Тебе надо иногда отвлекаться от всего этого, — прошептала Санни. — Иначе ты просто сойдёшь с ума. Видишь, уже споришь с богами, а первый закон…

— Может, просто первый закон устарел?

Эти слова вырвались против его воли и собрали в себе всё — ненависть к своему бессилию, тоску, боль одиночества, неприкаянность. Элиот сжал кулаки. Ещё не хватало, чтобы ему кто-то говорил, как и что надо делать. Он уже достаточно слушался всех — богов, духов-хранителей, руководителей города…

По телу разлилась прохлада, словно он сделал глоток ледяной воды из горного источника. Злость отступала в дальние уголки сознания, как тьма, отгоняемая свечой. Элиот обернулся. Глаза Санни еле заметно светились синим. Другую руку она положила на плечо матери, замершей в изумлении.

— Я не верю, что ты сказал это всерьёз, — еле слышно заговорила бывшая первая ученица. — Но тем не менее… это уже слишком.

Горькое чувство вины обожгло Элиота, перекрыв даже разливающееся по венам спокойствие. Он опустил взгляд. Страшно представить, о чём сейчас думает Лилиан. Услышать такие слова из уст главного жреца…

— Простите. Я не хотел.

— Но сказал, — богиня любви, казалось, не верила своим глазам. — Элиот… От книги надо избавиться. Немедленно.

Санни кивнула.

Жрец выдохнул.

— Позвольте хотя бы ещё раз перечитать и показать её другим, — попросил он. — Может быть, все вместе мы…

— Ты не задумывался, почему от твоего прикосновения текст не исчезает? — спросила Лилиан. — Быть может, тьма Джины уже в твоём сердце?

Элиот хотел возразить, но так и застыл с открытым ртом. А ведь и правда. Духи предупреждали его, что скверной можно заразиться. Может, это и произошло?

Жрец опустил взгляд на глянцевые страницы. Но ведь там осталось ещё столько нераскрытых тайн! Наверняка, если подумать над этим подольше, он поймёт, что это за хаос.

— Элиот… — еле слышно позвала Санни.

— Я уничтожу её, — кивнул жрец. — Только чуть позже, хорошо?

Бывшая первая ученица взглянула на него. В глубине её глаз затаился страх.

— Обещаю, — добавил Элиот. — Я обязательно уничтожу её, но только после того, как посоветуюсь кое с кем, ладно?

— Ладно, — кивнула Санни.

Конечно, он не собирался ничего делать. Тьма это или нет, написано ли это рукой Джины или напечатано на станке — плевать. Важно другое — здесь хранятся тайны, недоступные людям. Он должен был добраться до сути.

Кажется, Санни поняла, о чём он думал. Она покачала головой и махнула рукой, словно хотела сказать «бесполезно». Элиоту на мгновение стало стыдно, но он тут же отогнал непрошеное чувство подальше.

Стоило быть осторожнее. Вдруг этой девчонке взбредёт в голову выкрасть книгу…

Собрание в Главном зале давно закончилось, но небожители не расходились. Несмотря на недовольства подопечных, они временно покинули Священную землю и вернулись в Мир грёз. За исключением Лилиан, но своевольная богиня любви пообещала прибыть, как только закончит работать в библиотеке. Многие были недовольны этим, но Дарующий пламя мысленно поддерживал её — такое отношение к дочери достойно восхищения.

В обители богов царила атмосфера подавленности и тревоги. Ведущая битву так и не вернулась, разведчики тоже. Никто не знал, что теперь делать. Спуститься в мир мёртвых и попытаться отбить сестру? Выступить против Одарённых всех времён, среди которых находились люди с действительно опасными для богов Дарами? Форменное безумие — думать, что пятьдесят небожителей способны одержать победу на этом поле боя. Вернее, сорок восемь — они уже потеряли уже двух сильнейших бойцов.

Страшно было всем, хотя не все в этом сознавались.

Где-то там, на Священной земле, три героя сейчас готовились к спуску в Туманный мир. Вероника тренировалась использовать Дар, Элиот Кэмпбелл не вылезал из библиотеки. Максим Белов закрыл свой магазинчик и всё время проводил дома, лишь иногда выходил ненадолго — как правило, в храм. За ним особо не следили — боги верили, что Воздающий свет присматривает за сыном.

Дарующий пламя в последний раз посмотрел по сторонам. Небожители сбились в группки, говорили о чём-то — как будто хотели отвлечься от тяжёлых размышлений. Никто не обращал внимания на бога огня, решившего спуститься в мир людей. Вот и прекрасно. Значит, сегодняшний вечер он сможет провести с Вероникой. Хотя бы один спокойный вечер…

Он уже протянул руку к двери в мир людей, как в центр зала выбежал Повелевающий жизнью. Невысокий, смуглый шатен, он напоминал какого-то лохматого зверька — возможно, кота или куницу, Аден не особо разбирался  в животных, подконтрольных этому богу.

— Души вышли на контакт и готовы сообщить свои требования! — протараторил Повелевающий жизнью. Он обернулся к Адену. — Брат, мы не хотели говорить тебе об этом, но теперь нет смысла скрывать. Их ведёт за собой Джейн. Твоя Джейн.

Дарующему пламя показалось, что опора под ногами обрушилась, и теперь он проваливался в безграничную тёмную бездну.

Прошлое всё же настигло его.