Герои по ту сторону: миттельшпиль

Глава IX

Следующие несколько недель всем дались нелегко.

Боги покинули Священную землю и вернулись в Мир грёз. Руководство Санктума осталось недовольно: план восстановления города не был выполнен и наполовину. Но выбора не было: держать врата в мир мёртвых закрытыми с каждым днём становилось всё сложнее.

Боги не знали усталости. Они находились рядом с источником энергии — Главным залом Мира грёз, дверь в который не закрывалась — но напряжение давало о себе знать. Мысль о том, что это временная мера, не давала покоя всем. Рано или поздно им придётся встать на защиту своего дома, каждому, без исключения. И на тот момент их останется сорок семь.

Дарующий пламя готовился к спуску в Туманный мир. Ходили слухи, что портал не пропускает богов, но слова Деланея о том, что Джина проходила туда в его теле, вселяли надежду. Кроме того, Аден рассчитывал на Дар Вероники.

Иногда он позволял себе ненадолго встать рядом с братьями и сёстрами, чтобы помочь им сдержать души мёртвых. В эти часы свободные боги так же предлагали поменяться местами, но соглашались не все. Стоять на страже врат оказалось тяжело. Не потому, что все силы уходили на блокировку дверей — с этим проблем как раз не было, благодаря источнику энергии наверху — но потому, что всё время приходилось быть настороже, всё время приходилось быть в напряжении. Стоило хотя бы одному богу отвлечься, и врата подрагивали заметно сильнее, а порой появлялась крошечная щёлка. В такие моменты, наверное, все затаивали дыхание в страхе.

Уже сейчас к противостоянию присоединились десять богов. Сначала Охраняющий землю, потом Повелевающий жизнью… Небожители договорились, что присоединяться будут в определённом порядке. Последними в очереди стояли Покровительствующая любви, старавшаяся как можно больше времени уделять дочери, и Проводящий время. Он счёл, что сейчас Видящий как никогда нуждается в охране.

Лилиан забрала Санни со Священной земли и увезла в Париж. Так быстро, что та не успела даже попрощаться с Элиотом и сообщить о том, что уезжает. Впрочем, по слухам, жрецу сейчас было не до этого; он закрылся в библиотеке и не позволял никому туда заходить, за исключением пары помощников. Созидающий воздух, теперь всегда стоявший возле врат, попросил передать жрецу приказ — Элиот должен был хотя бы иногда отдыхать и тренироваться, чтобы уметь защищать себя. Как видел Аден через кристалл, тот пропустил слова хранителя Священной земли мимо ушей.

Элиот старался держаться подальше от всех, просто на всякий случай. Он ещё помнил слова духов-хранителей о том, что книга написана скверной. Кто знает, вдруг он на самом деле одержим тьмой? Или тот, кто порождён ей, не может углубиться в неё ещё больше?

Он изучил книгу Джины вдоль и поперёк, но так и не понял, зачем её подбросили в библиотеку. В том, что она оказалась там не сама, Элиот не сомневался: раньше он её не видел. Он опросил всех подчинённых, как жрецов, так и работников библиотеки. Никто ничего не знал.

Кому-то нужно было, чтобы он узнал нечто важное — то, что стало ясно пару недель назад. Элиот оставил книгу на столе и вышел за кофе — в последнее время он мало спал, и это стало его единственным спасением — а когда вернулся, с текстом что-то случилось. Буквы, фразы, предложения и целые абзацы менялись местами, всплывая в воздухе и ныряя назад на страницы. Когда безумная пляска закончилась, текст обрёл связность и ясность.

Хаосом Джина называла некоего бога. И хотя в Мире грёз такого не было, уже после первого упоминания Элиот поверил в его существование. Джина писала, что мир был сотворён из этого Хаоса, и Хаос был его творцом. И что его можно было призвать благодаря тому ритуалу, текст которого не изменился.

Похоже, именно этого и хотела Джина. Обрушить на мир Хаос.

Элиот выписал всё, что сумел найти об этом боге. Попытался отыскать что-то похожее в книгах, имевшихся в библиотеке — ничего. Обратился к богам Мира грёз, но они не смогли помочь. Собирался призвать духов-хранителей, но в последний момент передумал — пока он не знал, какой стороне принадлежит его Дар, он не имел на это права.

Элиот попытался уйти с головой в изучение ритуала, чтобы понять, как ему помешать, но это не помогло ему избавиться от угрызений совести. Настойчивый, въедливый голосок, интонацией напоминавший Санни, твердил, что главный жрец несправедлив по отношению к духам-хранителям. Они всегда были рядом, приходили по первому зову, а порой и без приказа — чтобы предупредить или поддержать. Особенно малышка Эрика. Она всегда волновалась за него.

Долго так продолжаться не могло. Либо его растопчет совесть, либо он сойдёт с ума от одиночества.

В один момент Элиот не выдержал. Он бросил рабочее место в библиотеке — книги, заметки, отложенные для прочтения книги — и вернулся в свой кабинет. Стараясь не смотреть на бардак, воцарившийся здесь ещё со времён соревнований и теперь достигший небывалого размаха, он прошёл в крошечную душевую и подошёл к зеркалу.

Конечно, он ожидал, что такой режим дня его подкосит, но не ожидал, что настолько. Синяки под глазами, взлохмаченные, отросшие волосы, щетина… даже не щетина, а борода и усы. Если бы Санни осталась в Санктуме, наверняка не узнала бы его сейчас. Элиот провёл рукой по щеке, морщась от неприятных ощущений на коже. Покачал головой. Пора было приходить в себя — тем более, поиски уже давно не давали ничего нового. Стоило признать, что Хаос не был знаком ни людям, ни богам, поскольку существовал задолго до тех и других. А ещё неплохо было бы вспомнить, что впереди спуск в Туманный мир. Нужно хоть как-то научиться защищать себя, чтобы не висеть мёртвым грузом за спиной товарищей по команде. Нужны тренировки.

Элиот помнил, что Вероника сейчас занималась с Деланеем. Он мог бы присоединиться к ним, но чем дальше, тем больше неприятных воспоминаний оставляли встречи с этой девчонкой. Началось всё ещё до соревнований, с истории с учебниками, а теперь оказалось, что у них есть что-то общее. Не самое приятное общее, которое только можно было иметь с ребёнком бога тьмы, зачатым вселенским злом.

Нет, решил Элиот, я пойду своей дорогой. Сначала домой, переодеться во что-нибудь более удобное для тренировок, затем в спортзал.

Он привёл себя в порядок за час. И, выйдя из храма, неожиданно понял, что почти забыл дорогу домой. В этом чувстве было что-то знакомое — казалось, путь к самому себе Элиот не просто забыл, но потерял безвозвратно.

Тренироваться он всё же пошёл. Хватило его на час, а последствия давали о себе знать ещё неделю, в течение которой жрец не вылезал из библиотеки. Духов-хранителей он так и не призвал, но теперь надоедливую совесть держало в узде плохое настроение из-за ноющих мышц.

И как только эта сумасшедшая девчонка может проводить в тренировках весь день?

Вероника была почти готова к путешествию во тьму. Тренировки с отцом проходили всё лучше. Казалось, что всё, что было связано с Джиной — кошмары, та книга, дурные мысли — подстёгивало её, придавало сил. Вероника словно стала бесчувственной машиной, запрограммированной на битву. Идти вперёд, только вперёд, несмотря на осечки и ушибы — вот что сейчас было нужно. Любой ценой.

С каждым днём её знание Дара всё оттачивалось. Вероника впервые ощущала себя по-настоящему Одарённой, владеющей своими способностями от и до. Хотя мадам Матиа, наверное, сказала бы, что это базовый уровень, и что его можно развить ещё больше…

Деланей видел, что его дочь делает успехи, и понимал, какой ценой ей это даётся. Они каждый день обедали вместе, и бывший бог тьмы всеми силами старался поднять ей настроение. Они говорили на отвлечённые темы, шутили, наблюдали за возрождающимся из пепла прошлого Санктумом. Теперь, когда боги ушли, это происходило не так быстро. Как будто кто-то свыше устал крутить педали, и время постепенно замедлялось. Главное, думала Вероника, чтобы оно не замерло окончательно.

Она рассказывала отцу о том, как живут люди. Несмотря на то, что он часто бывал на Земле, пусть даже как тень Джины, он не знал многих самых обычных вещей. Назначенные руководством города опекуны-студенты пытались что-то объяснять, но отношения с ними у Деланея отчего-то не складывались — он ни с кем не мог найти общий язык. Узнав об этом, Вероника предложила обедать у него, а заодно и побыть наставником, пока была возможность. Отец согласился и договорился обо всём с руководством города. Теперь каждый день они учились готовить вместе — по кулинарным книгам, рецептам, найденным в интернете и видеоурокам. Деланей оказался способным учеником и быстро превзошёл дочь. Возможно, это было прощальным подарком Мира грёз — боги умели моментально обучаться любому делу.

Не сговариваясь, Вероника и Деланей старались как можно больше времени проводить вместе, больше болтать о ерунде, больше заниматься чем-то по дому, чем тренировками. Пока у них была возможность.

Наверное, именно поэтому отец позволял дочери сделать с домом всё, что она захочет. Вероника воспользовалась случаем и выбросила старые занавески, пару кружек с отколотыми ручками, испорченные кухонные полотенца и ещё огромную кучу хлама, на который не поднималась рука у Деланея. В коридоре появились симпатичные пейзажи, на кухне — натюрморт. Мебель в гостиной и спальнях обзавелась уютными пледами. Теперь по вечерам, когда Аден задерживался в Мире грёз, Вероника и Деланей удобно устраивались перед телевизором, закутывались в плед и смотрели какой-нибудь фильм. Не о магии.

В такие минуты она мечтала о том, чтобы время остановилось. Или о том, что вернётся из Туманного мира и останется жить здесь, с Деланеем. Если он позволит, конечно. Хотя, кажется, всё к тому и шло — он уже предложил выбрать свою комнату.

Несмотря на всё это, Веронике было трудно говорить с отцом на личные темы. А хотелось этого безумно. Она отчаянно нуждалась в советах, которые могли бы помочь разобраться в том, что с ней происходит. Вернее, в том, что происходит между ней и Аденом.

Всё началось с кошмаров. Джина оказалась дамой с хорошей фантазией — сюжеты её снов отличались разнообразием. Иногда это были просто пытки, участниками которых была и сама Вероника, и Аден, и — реже — Деланей. Иногда сны начинались как интересная история или даже сказка, но заканчивалось всё болью и ужасом. Однажды Джина приходила просто поговорить, но даже в тот раз Аден снова умирал на руках Вероники. Это было невыносимо. Да, всего лишь сны. Да, всё это нереально. Но слова «чувства настоящие, события — нет» крепко въелись в разум, стали заезженным сценарием, по которому проходила каждая ночь, вне зависимости от сюжета. Раз за разом Вероника просыпалась в слезах, готовая на всё, что угодно, чтобы прекратить это, только Джина ничего не просила. И привыкнуть к этому невозможно.

Аден приходил на зов каждый раз. Он был готов оставаться на ночь, но Веронику смущало присутствие Алины. Да и сам бог огня каждый раз выглядел так, словно его оторвали от важных дел. Вероника знала, что в Мире грёз что-то происходит, но спросить не решалась, а он не рассказывал. Впрочем, пару раз оговаривался, что Ведущая битву пропала, и они никак не могли её найти. Алина говорила о том же — с того дня богиня войны больше не появлялась на исправительных работах. Подруга всё делала одна и теперь с каждым днём возвращалась всё позже.

Вероника не заметила, как сблизилась с Аденом больше, чем следовало. Кошмары по ночам, тренировки по вечерам, единство мыслей и телепатическая связь — казалось, сама судьба подталкивала их друг к другу. Эта мысль одновременно бросала в дрожь и вызывала приятный трепет в глубине души. Но так всё выглядело со стороны. В реальности же Аден становился всё больше похож на самого себя пару месяцев назад, когда они только встретились — такой же мрачный, недовольный всем на свете. Особенно это проявлялось во время занятий — огонь его благословения отчаянно сопротивлялся, не желая слушаться Веронику. Совсем как его хозяин.

— Благословение — тот же Дар, тебе нужно просто направлять его своей волей, — терпеливо объяснял Аден, но было заметно, что он с трудом сдерживает раздражение. — Да, огонь своеволен. Огонь не подчиняется ни командам, ни просьбам, ни силе. Нужно только однажды приручить его, и он станет твоим другом навсегда.

Они сидели на лавочке возле площадки, на которой проходили тренировки с Деланеем. Солнце уже село, и в по-осеннему прохладном воздухе сгущались сумерки. Вероника растерянно наблюдала, как в её раскрытых ладонях пляшет непокорное пламя. Хорошо хоть не жжёт, а лишь слегка кусается, как бы поддразнивая.

— Если бы я знала, как это сделать, — проворчала Вероника. — Это ты хорошо сказал, «приручить»…

Она замолчала. Ей показалось, что они говорили вовсе не о благословении.

— А разве люди не приручили огонь? — резонно спросил Аден. — Спички, газовые плиты, двигатели внутреннего сгорания, что у вас тут ещё изобрели… Вы предложили огню свои условия, он его принял. Тебе нужно сделать то же самое.

— Предложи ещё магический контракт с ним заключить, — хмыкнула Вероника. Языки пламени на миг взметнулись к небу и погасли. — Отлично. Он что, на меня обиделся?

— Нет, просто это благословение, а не Дар, его мощь не безгранична.

Аден вздохнул. Казалось, он думает, что Вероника безнадёжна. Она подозревала, что так оно и было.

Бог огня поднялся с лавки, обошёл её и опустился на колени напротив Вероники. Взял её ладони в свои и сжал. Сердце заколотилось быстрее, словно в ожидании чего-то приятного.

— Если ты и дальше будешь думать, что безнадёжна, так оно и будет, — твёрдо сказал он. — Прекрати. Ты не случайно стала одной из лучших учениц, и ты это знаешь. Я всё понимаю — сложный период, кошмары, дурные мысли из-за той книжонки. Но пора бы уже собраться. С Деланеем уже получилось, должно получиться и здесь.

— Я… — Вероника зажмурилась на мгновение. Хотела возразить, что дело вовсе не в этом, что на самом деле она беспокоится о нём и о том, что между ними происходит, но вовремя передумала. — Да. Прости, я что-то совсем расклеилась.

— Джина знает нас лучше, чем мы себя, — еле слышно сказал бог огня. — Что бы мы ни делали, она всегда на шаг впереди нас. Потому тебе надо быть особенно осторожной. Все на тебя надеются.

Вероника кивнула.

— Я знаю.

Он прав. Надо собраться. Надо найти в себе силы. Получилось с Деланеем — получится и здесь. В конце концов, так ведь было всегда, верно? Несмотря ни на что она находила силы. Найдёт ещё раз. Обязательно.

Вероника вдохнула полной грудью сладкий вечерний воздух. Уже стемнело, и она с трудом могла разглядеть Адена, но что-то подсказывало ей, что он её прекрасно видит.

— Знаешь, что меня в тебе всегда восхищало? — тихо заговорил он. — Вот это умение находить в себе силы идти дальше. Даже если рушится привычный мир, даже если все ополчились против тебя, ты всё равно остаёшься собой и двигаешься дальше. — Он поднял руку и коснулся указательным пальцем виска. — Я слышал всё, о чём ты думала. Это потрясающе.

Вероника почувствовала, что бог отпустил её руки. В следующее мгновение он опустил голову на её колени. Это было неожиданно и вновь вызвало ставший уже привычным трепет в глубине души. Вероника едва успела убрать руки.

Хорошо, что уже стемнело. Со стороны это, наверное, выглядело странно — бог огня на коленях перед обычной девчонкой, вот так… Веронике стало ужасно неловко.

— Послушай…

— Всё в порядке, — в голосе Адена слышались непривычные печальные нотки. — Я тоже немного не в себе. Хорошо, что ты рядом. С тобой я хотя бы держусь и не схожу с ума.

Дыхание перехватило. Вероника неловко опустила руки на плечи бога огня, надеясь сказать этим что-то вроде «не бойся, я с тобой». Получилось или нет — какая разница, наверняка он услышал её мысли.

— Что там у вас происходит? — еле слышно спросила она.

— Давай в другой раз, ладно? Сейчас я просто хочу побыть с тобой.

— Мне очень неудобно, ведь…

— Я знаю.

Вероника закусила губу. Опять дурацкие недосказанности. Как же это иногда выводит из себя…

Аден поднял голову. Вероника ощутила его взгляд на себе.

— Я могу тебе всё сказать, если захочешь.

— Послушай…

— Нет, давай ты меня выслушаешь ради разнообразия, — в голосе бога огня на миг прорезалось раздражение. — Я должен был уже давно кое-что сказать тебе, но не было подходящего момента…

Нет. Только не это. Только не сейчас. Вероника подалась вперёд и накрыла ладонью его губы, заставляя замолчать. Голову моментально наводнил поток мыслей: удивление, непонимание, страх, выраженные в бессвязных фразах. Вероника усилием воли отстранилась от них и попыталась сформулировать свою  мысль.

— Давай… давай не сейчас, ладно?

Аден отстранился так, чтобы она не могла до него дотянуться.

— Что ты хочешь этим сказать? Ты не готова? Или ещё что-то вроде того, что я слышал?

Поток мыслей прекратился. В голосе бога огня слышалось недоверие и капля разочарования.

— Нет, дело не в этом, — Вероника покачала головой. — Просто… сейчас немного не то время, понимаешь? Вся эта ситуация с Джиной, миром мёртвых и вообще…

— Не оправдание, — в голосе Адена послышалось плохо скрываемое раздражение. Глаза бога огня на мгновение полыхнули синим, так, что она даже могла их видеть. — Скажи просто, что…

— Я не оправдываюсь. Не пойми меня неправильно… о боги, — она на мгновение зажмурилась. Как же правильно донести до него эту мысль? Как и всегда, нужные слова словно сбежали в темноту. — Проклятье. Я не говорю тебе «нет», ни в коем случае. Просто… просто хочу, чтобы это случилось тогда, когда всё закончится, понимаешь? Чтобы над нами не было этой вечной угрозы, груза ответственности… Хочу, чтобы были просто мы и больше ничего. Понимаешь?

— Нет.

— Ну да, я сама себя плохо понимаю, если честно, — Вероника выдохнула. — Не знаю, почему, но давай просто дождёмся, хорошо? Всё закончится, и я тебя выслушаю, обещаю. И дам ответ.

— Хотя бы «нет» не говоришь. И на том спасибо, — в голосе бога огня послышалась горечь.

Сердце защемила непонятная тоска. Вероника скорее ощутила, чем увидела, как Аден поднялся на ноги и отряхнулся. Она подалась вперёд и обняла его. Бог огня замер.

— Пусть это будет дополнительным стимулом, ладно? — прошептала она. — Чтобы вернуться оттуда целыми и невредимыми. Вернуться друг к другу.

Аден молчал невыносимо долго, хотя на деле, наверное, прошло несколько секунд. Вероника уткнулась носом в шёлковую рубашку, вдохнула полной грудью запах костра, исходящий от мягкой ткани. Его запах. Она сама не понимала, что на неё нашло. Может быть, вся эта история с кошмарами, может быть, ещё не давали покоя воспоминания о Джереми — она не знала. И уже была готова взять свои слова назад, вот сейчас…

— Чутьё подсказывает? — хмыкнул Аден.

— Можно и так сказать, — с облегчением выдохнула Вероника.

Кажется, он всё понял правильно.

— Хорошо, как скажешь. Пусть будет дополнительным стимулом, — он прижал её к себе и едва ощутимо коснулся губами макушки. — Меня зовут в Мир грёз. Похоже, дела там плохи. Сейчас может случиться что угодно, поэтому прошу тебя, иди к отцу. Я заберу тебя оттуда.

Веронике показалось, что она проваливается в бездну. А если на самом деле обиделся и теперь делает вид, что всё в порядке? Так, стоп. Она покачала головой. Хватит придумывать всякую ерунду на пустом месте. А насчёт отца — отличная идея. Будет с кем поговорить…

— Хорошо, иди, — она отстранилась и через силу улыбнулась.

— Всё в порядке? — в голосе Адена послышалось беспокойство.

— Да. Иди, тебя ждут.

Не успела она договорить, как осознала, что держится за пустоту. Её глаза перестали светиться. Похоже, бог огня и вправду торопился.

Вероника опустила руки и оглянулась по сторонам. Наступила ночь, уже почти не было видно дорогу. Надо было торопиться к отцу. Вероника мгновение поколебалась, затем решительно шагнула в сторону освещённой аллеи.

И что теперь делать? Вести себя, как ни в чём не бывало? Не получится. Они оба знают, что неравнодушны друг к другу. Позволить чувствам взять верх? Джина и так знает, что Аден дорог Веронике и уже давит на это изо всех сил. А что будет, если ей станет известно о том, что на самом деле с ними происходит? Неожиданная догадка вспыхнула огнём. Вот почему Вероника отказалась выслушать. Надо было беречь то, что они уже смогли построить, а не подвергать ещё большей опасности. Объяснение подождёт, это не главное. Сейчас надо сосредоточиться на другом.

Веронике казалось, что последние слова она говорит самой себе из последних сил. В эти секунды ей как никогда захотелось, чтобы всё это закончилось. Проклятье! Наверное, спокойствие им не светит. Наверняка после того, как они вернут Создателя, если вернут, нужно будет ещё что-нибудь сделать с новым кандидатом в боги тьмы…

Если вернутся. Слова царапнули сильнее, чем хотелось бы. В глубине души едкой струйкой поднялся страх. Он медленно, но настойчиво заполнял всё естество, и от этого не было спасения. Если они вернутся…

Рядом послышались и почти сразу же стихли лёгкие шаги. Дул холодный ветер, шелестели листья; если звук был так хорошо слышен, видимо, неизвестный был совсем рядом. Неужели за ней кто-то следит?

Вероника поёжилась и оглянулась по сторонам. Она сама не заметила, как вышла в город из парка при академии. Интересно, как долго она там бродила? Сколько времени вообще прошло с момента, как Аден ушёл? Наверное, следовало поторопиться. Вероника решительно зашагала по ночной улице, стараясь не смотреть по сторонам.

Волшебство момента окончательно растаяло, оставив после себя лишь привкус разочарования. Не стоило им вообще поднимать эту тему. Теперь проблем станет только больше…

Когда Вероника стучалась в дом к отцу, она не видела, что за ней из-за угла наблюдала Алина.

Главный зал пустовал. Здесь было всё так же мрачно и прохладно, словно сам Мир грёз находился на грани жизни и смерти. Кажется, даже стало темнее с сегодняшнего утра. Молочная дымка, раньше стелившаяся непрерывным потоком, теперь толкалась некрасивыми комьями, обнажая гладкий чёрный пол.

Дарующий пламя непонимающе посмотрел по сторонам. Кто же тогда его вызвал?

— Ты уже здесь? — послышался усталый голос Воздающего свет.

Бог огня обернулся. Фалберт сидел в мягком синем кресле возле библиотеки Ведущей битву. Рядом с ним на стеклянном журнальном столике лежало «Сказание о боге-человеке». В последние дни Дарующий пламя так часто читал эту книгу, что узнал её по обложке с первого взгляда.

— Ты оставил врата? — Аден подошёл к богу света и устроился в кресле напротив него.

Фалберт кивнул.

— Да, чтобы передохнуть пару минут и позвать тебя. Брат, время пришло. Вам нужно спуститься в Туманный мир прямо сейчас.