Генеральный попаданец 5

Глава 4 12 февраля 1968 года. Штаб-квартира Никсона. Округ Колумбия

Ричард Никсон заметно нервничал, удивляя собравшихся в небольшом кабинете его предвыборного штаба джентльменов. Еще недавно потрясающий всех оптимизмом, основанным на результатах внутрипартийных выборах и общественным мнением он бы сейчас не похож на себя. Собравшиеся здесь гости были далеки от его непосредственной команды. Казалось бы, для подобных «конспиративных» тусовок удобней встречаться в загородных клубах. Но не в округе Колумбия. Где все за всеми следят. Да и политическая ситуация в целом никому не добавляла оптимизма. Страну сотрясали антивоенные демонстрации, в «черных» кварталах шла настоящая война, наркомафия подняла голову. Политические партии и группировки совершали порой довольно странные рокировки. В стране явно что-то назревало.

Так что во время предвыборной кампании как раз проще всего объяснить появление странного подбора лиц, приглашенных сюда. Республиканцы, хоть и продвигались вперед по ржавым рельсам прошлых заслуг, но в свою победу свято верили. Демократы несли огромные потери из-за совершенных ошибок. Особенно были недовольны ими денежные мешки и правые. Как можно было так подыгрывать Советам? Куда делись вопросы национальной безопасности? Складывалось впечатление, что наверху царит разброд и шатание. Что чрезвычайно нервировало Никсона, имеющего богатый политический опыт и прямые выходы на клан Рокфеллеров. Без дружбы с сильными мира сего невозможна политическая карьера.

Потому именно здесь и сейчас могли встречаться как с потенциальными кандидатами в будущее правительство, так и теми, кто окажет поддержку. Или брать консультации у людей сведущих. Обычный светский разговор о политике. Казалось бы, что может быть проще? Разве что вызывали некоторые вопросы присутствие на встрече директора национальной разведки Ричарда Хелмса. Но Никсону в предстоящем разговоре остро требовались его советы и информация. Будучи в разведке еще со Второй мировой, 1965 году Хелмс сумел дослужиться до поста заместителя директора ЦРУ, а в 1966 году стал первым профессиональным разведчиком, возглавившим управление.

ЦРУ в США больше чем просто спецслужба, это настоящее государство с нитями, ведущими к тем, о ком не принято публично говорить. Один из ведущих специалистов Управления стратегических служб в Берне во время Второй мировой войны, первый директор Центральной разведки Аллен Даллес был глубокой и противоречивой фигурой. Со своих первых дней на Уолл-стрит, где братья Джон и Аллен Даллесы имели адвокатскую компанию «Салливан и Кромвель», самую могущественную на тот момент в стране компанию по корпоративному праву, они всегда были привержены к изысканному кругу привилегированных людей, которых они считали настоящей властью в Америке.

И хотя сами братья Даллесы не происходили из таких же богатых семей, которые заседали в этом элитном клубе, их сообразительность, практичность, миссионерство и связи поставили их в ряд менеджеров высшего звена в особом мире больших денег. Братья Даллесы не боялись избранных президентов. Когда Франклин Рузвельт начал проводить свой «Новый курс», направленный на то, чтобы ограничить процветавшие в стране алчность классических капиталистов, которые довели Америку до экономической разрухи, Джон Фостер Даллес собрал свою клиентуру в офисе на Уолл-стрит и призвал их игнорировать президента.

«Не подчиняйтесь, — заявил он. — Сопротивляйтесь его законам всей силой своего могущества, и скоро все будет хорошо».

И действительно, поскольку меры Рузвельта ограничивали свободу предпринимательства, Верховный суд США признал его политику противоречащей Конституции, и в 1934 году большинство мероприятий «Нового курса» было запрещено. Во время Второй мировой войны Аллен Даллес откровенно игнорировал политику Рузвельта безоговорочной капитуляции Германии и проводил собственную линию секретных переговоров с нацистами. Потрясающие жертвы, которые понес Советский Союз в войне против Гитлера, мало что значили для Даллеса. Его больше интересовала возможность использования аппарата безопасности Третьего рейха против СССР, который он искренне считал настоящим врагом Америки.

Или, скорее всего, так считали его покровители из влиятельных кругов, которые ему служили. Аллен Даллес переиграл и пережил Франклина Рузвельта. Он потряс Гарри Трумэна, подписавшего распоряжение о создании ЦРУ в 1947 году, тем, что превратил эту организацию в настоящего колосса холодной войны, гораздо более мощного и смертоносного, чем Трумэн мог себе представить. Эйзенхауэр, начав проводить свою политику в области национальной безопасности под претенциозным названием «Новый взгляд», дал Даллесу широкие полномочия для ведения тайной войны против коммунизма, но в конце своего президентства он обнаружил, что Даллес лишил его заслуженного места в истории как «миротворца», а самого его оставил у разбитого корыта.

Но Даллес ни разу не поступал опрометчиво, им всегда двигал холодный расчет. Как руководитель спецслужб США, он никогда не начинал чрезмерно рискованных операций, если не чувствовал поддержки главных членов своей «команды» — влиятельных людей в Вашингтоне и на Уолл-стрит, которые тайно управляли процессом принятия решений в стране. Эксперименты по контролю за умами, пытки, политические убийства, так называемая чрезвычайная выдача заключенных в секретные тюрьмы ЦРУ, массированная слежка за гражданами США и иностранными союзниками — все это широко применялось во времена Даллеса.

Отдельного упоминания заслуживает инициированная Даллесом операция «Пересмешник» по установлению контроля ЦРУ над американскими и зарубежными СМИ, положившая начало зловещему сращиванию американской разведки с международными информационно-пропагандистскими кланами. Иезуитское решение под крылом «Свободы прессы» вести агитацию и пропаганду, замещая в мозгах страждущих жажду правды на информационный мусор.

Даллес прослужил в администрации Кеннеди меньше года, но даже такое краткое переплетение их биографий имело гигантские последствия. Вначале признанный руководитель спецслужб фактически «окрутил» Кеннеди и втянул его авантюру в заливе Свиней, но молодой президент оказался способным учеником, быстро разобравшимся в вашингтонских политических играх. Он стал первым и единственным президентом, осмелившимся лишить Даллеса его обширных полномочий. За что вскоре поплатился.

После убийства Кеннеди Даллес опять вышел на авансцену в Вашингтоне, добиваясь у президента Линдона Джонсона назначения в состав комиссии Э. Уоррена. Даллес был так активно вовлечен в официальное расследование убийства Кеннеди, что кто-то из наблюдателей заметил, что ее следовало бы назвать «комиссией Даллеса». Он работал осторожно за кулисами вместе со своими бывшими коллегами по управлению, чтобы увести расследование в сторону от ЦРУ и привести его к «стрелку-одиночке» Ли Харви Освальду. То есть один из участников покушения точно получил возможность заметать следы.

Джон Маккоун, что наследовал пост Директора, прославился разрешением чрезвычайно опасного Карибского кризиса. На некоторое время политической элите удалось заткнуть голос и возможности влияния провокаторов из разведки. Но ветеран ЦРУ Ричард Хелмс в своей деятельности ориентировался на старые стандарты. Что делало этого одновременно нужным и опасным товарищем. Сейчас он беседовал со Спиро Агню, кандидатом в вице-президенты. Для прессы политический центрист, этот губернатор штата Мэриленд, Агню публично поддерживал гражданские права, но сожалел о воинственной тактике, используемой некоторыми чернокожими лидерами. На самом деле он был одним из зачинателей движения «Новые правые», яркими представителями которых позже стали Рейган и Тэтчер. Обычное двуличие американской политики.

— Почему Ричард сегодня так хмур? — Хелмс делал вид, что пьет выдержанный виски.

— У нас возникли проблемы в финансировании, — угрюмо ответил Агню.

— Почему-то так и подумал. Что, Рокфеллеры нашли другие кандидатуры?

— Если бы знал. Что-то здесь не так, Рич. Я думал, вы мне поясните.

— Отчего бы? — директор ЦРУ не любил, когда влезали в его владения.

— Рокфеллеры всегда поддерживали нас, республиканцев. И у нас уже были договоренности. Что там, черт побери, поменялось?

— Спокойно, Спиро, — Хелмс вздохнул. Как сложно с этими политиками. Мнят о себе слишком много. Неужели пример клана Кеннеди, проклятых ирландских выскочек ничему их не научил?

Губернатор Мэриленда осознал, что перегибает и уже более мягко попросил:

— Хотелось бы понять в чем, собственно, проблема?

Директор ЦРУ сделал глоток, пробуя ячменный напиток на вкус. Никсон и в этот раз оправдал свое реноме любителя всего прекрасного. Виски был безумно хорош.

— Вы слишком увлеклись внутренней политикой, Спиро. Сейчас дела решаются вне Америки.

— Рокфеллеры поменял курс?

— Да, и ваша партия стала барьером. Я сожалею. Мне нравитесь вы и Никсон. У вас впереди большие свершения. Вы сможете устроить миротворчество во Вьетнаме, послать ракету на Луну. Вдохнуть в Америку свежее дыхание. Но вместе с тем существует опасность, что все пойдет наперекосяк.

— Черт вас дери, Рич, вы говорите загадками! Джонсон и его партия хромые утки, кто в своем уме будет ставить на них?

Хелмс пристально посмотрел на кандидата в вице-президенты. Вроде умный парень, а так тупит.

— Если у вас не ничего выйдет и наступит политический кризис, то США откатятся назад. А это катастрофа.

Агню начал что-то понимать:

— То есть мы уходим в команду запасных?

— Да. Чтобы демократы сделали за вас самую грязную работу. Пойми, Спиро, всем будет плохо, есть у нас не будет наготове сильного президента. Всем!

— Ричард знает?

— Пока нет. Подготовь его, пожалуйста.

Агню покачал головой. Опять эти геополитически игры! Он знал, что если Рокфеллеры всегда интересовали нефтью, то Ротшильды сидели на золоте, «вечном» металле. Это их главные сферы влияния и контроля. Советский Союз был нужен Рокфеллерам, как противовес Ротшильдам. Рокфеллеры в равной мере поддерживали как нацистов, так и советскую индустриализацию. В отличие их от извечных конкурентов Ротшильдов им нужен был не управляемый Лондоном баланс «блестящей изоляции», а объединенная Евразия со всей ее нефтью. Потенциальными лидерами континента, ввиду наличия пассионарных идеологий они видели как Гитлера, так и Сталина. Кто бы из них ни победил, но только при их собственном непременном контроле. Для этого требовалось довести обе страны в междоусобной войне до состояния неспособности бросить в дальнейшем вызов США.

Кроме того, получив в конце 1920-х годов концессионную долю бакинской нефти, Рокфеллеры, уже руками Гитлера, попытались окончательно забрать ее в собственность, просчитавшись, правда, на этом под Сталинградом. Переиграв своих неожиданных «попутчиков», Сталин в 1945 году стал самостоятельной фигурой глобального масштаба. Малоизвестный, в отличие от пакта Молотова — Риббентропа, пакт Молотова — Хисса, заключенный в 1944–1945 гг. на конференциях Объединенных Наций в Думбартон-Оксе и Сан-Франциско и патронировавшийся будущим губернатором Нью-Йорка и вице-президентом США Нельсоном Рокфеллером, стал неприятным сюрпризом для американского политического истеблишмента.

Отныне тем не следовало совать нос в дела народов СССР и стран Восточной Европы, как, впрочем, и Москве в «британский» Иран и «американскую» Саудовскую Аравию. Ситуация, к сожалению, радикально поменялась после смерти великого вождя. Укрепившийся у власти в результате пятилетки «дворцовых переворотов» 1953–1958 годов Хрущев, будучи старым троцкистом, «разоблачил» пресловутый «культ личности» и не без помощи Микояна переметнулся к Ротшильдам. Или давно был с ними связан в мировой геополитической игре. Но при новом лидере Брежневе, видимо, что-то в их игре пошло наперекосяк. О чем говорили недавние события в Москве. Хрущев скоропостижно скончался, бесследно пропали важные контакты. Агню мог лишь догадываться, какие подспудные перемены идут под толстым слоем благопристойности американской элиты, и ему стало на мгновение страшно. Он во чтобы не стало должен держаться за свое губернаторство.

— Почему Советы спустили всех собак на англичан?

Никсон любил ходить по комнате во время разговора:

— Я сам не понимаю. У них же заключены с кузенами хорошие сделки.

— Да, они спасли Роллс-Ройс от разорения, — поделился сведениями Меллон Скейф. Он происходил из богатой питтсбургской семейки. Скейф активно поддерживал на президентских выборах кандидатов от Республиканской партии. Он пожертвовал избирательной кампании Ричарда Никсона 1 миллион долларов. Чтобы не платить налоги за эту сумму, бизнесмен выписал 334 отдельных чека. И в его планы входило создание в ближайшем будущем собственной медиа-империи. Никсон знал, что на этой почве миллиардер сошелся с Хелмсом, что несколько настораживало. До него доходили слухи об операции «Пересмешник», инициированной ЦРУ. И он всерьёз опасался очередного усиления спецслужбы. И в то же время пользовался ее услугами. Но в политике не бывает постоянных друзей и союзников.

— Тогда почему так происходит? Хелмс, у вас наверняка есть какие-то сведения?

Директор ЦРУ загадочно улыбнулся.

— Есть у меня одна забавная мысль. Помните, во время визита Брежнева в Великобританию желтая пресса судачила об их вспыхнувшем романе.

— В этих таблоидах чего только не пишут!

— А вдруг их статьи — это дымовая завеса. Как раз в такой чудовищный бред, запущенный для широких масс серьезные люди не верят.

Собеседники некоторые время оценивали заявление, но на лице Хелмса не увидели ни тени улыбки.

— Вы серьезно?

— Не забывайте, что личные обиды зачастую сильнее политических.

Все замолчали, обдумывая услышанное.

— Этого не может быть!

— Она ему отказала или….

— Мы со свечкой рядом не стояли.

— Вот это новость! Коммунистический пролетарий покрыл европейскую аристократку. Такой пощечины Британия давно не получала.

— Это месть за убитого русского царя. Есть мнение, что их расстреляли с согласия Виндзора.

— Зная кузенов, охотно в это верю.

Присутствующий среди приглашенных бывший руководитель военно-морской разведки адмирал Риндскоф едко заметил:

— То есть ради тела королевы русский лидер уничтожил десятки агентом Ми-6? Это неслыханная операция превратилась в настоящую прокси-войну. Ливан в итоге стал чисто русским.

Все замолчали, переваривая сказанное профессионалом. Термин «прокси» в данном контексте они давненько не встречали и потому были поражены заявлением разведчика.

Никсон перевел взгляд на директора ЦРУ:

— Рич? У тебя есть что сказать по этому поводу.

Хелмс стоически перенес жесткий взгляд кандидата и меланхолично ответил:

— Пока ты не президент, нет, Ричард.

— Но черт дери, как нам тогда строить будущую политику? Понятно, что во Вьетнаме мы вляпались в полное дерьмо. Советы оказались намного сильнее и решительней. Но у Джонсона были и победы. Ему удалось наладить диалог с Советами. С этим бешеным Брежневым. Это уже много!

Директор национальной разведки мрачно уставился на Никсона:

— То есть потерять Берлин — это успех?

— Было бы лучше дождаться, когда он взорвется изнутри. Это вы потеряли свою станцию и исходите желчью!

Хелмс сверкнул глазами, а Риндскоф резко заметил:

— Да к черту его! В Германии творится чёрт-те что. Впрягаться из-за тупых бошей это самое меньшее, что нам сейчас надо. ФРГ впереди ждет глобальный политический кризис. Он может потопить и наши желания. Но представьте, чтобы сейчас творилось вокруг Китая, если бы у нас не было постоянного контакта с русскими?

Директор ЦРУ согласился с Риндскофом:

— Китай — наша ближайшая головная боль, джентльмены. Но, похоже, что и русские не знают, что с ним делать.

— Так не знают, что оттяпали всю Маньчжурию.

— Брежнев заявляет, что это временная мера, чтобы обезопасить свои границы. Провинциями управляют местные власти.

— Которые стремятся к сепаратизму.

— Как и Восточный Туркестан.

Гости переглянулись, похоже, джентльмены сейчас обсуждали будущую политику США и потому высказывались честно. Насколько это возможно в мире политиканства.

Хелмс осторожно ронял слова:

— Кому-то надо будет обязательно поехать в южный Китай. Они отчаянно сопротивляются центральному правительству, где во главе китайские военные. Многие из них ветераны войны с Гоминьданом и потому терпеть не могут правительство на Тайване. Они лучше пойдут на контакт с Советами. Да уже пошли.

Риндскоф жестко добавил:

— Вы просто еще не слышали последние новости. Китайцы бомбили Тайвань. Советы передали им новейшие ракетоносцы Ту-16. Мы вынуждены отвезти часть флота от Вьетнама на север.

— Но тем самым вы ослабите наш натиск!

— Резервов у нас нет.

Директор ЦРУ протянул:

— Во почему Дэн Сяопин встречался с нашим агентом.

— У вас есть сигналы? — тут же оживился Никсон. Прорыв в китайском направлении здорово бы помог его политической карьере. Он отлично представлял, что уход из Вьетнама, несмотря на антивоенно настроенную общественность, вызовет позже неоднозначную реакцию.

— Возможно. Но решить отвечать на них или нет: дело уже следующей администрации.

Намек был понятен. Джонсону об этом не доложили. Зачем «хромой утке» заниматься перспективными вопросами?

Никсон произнес свои мысли вслух:

— Нам нужно срочно узнать, что там творится. Рич, вы не поделитесь следующими новостями?

— Разумеется, Ричард.

— Джентльмены, — глава выборного штаба Джон Митчелл встревожился. — Но мы так и не выработали девизы, под которыми пойдем на выборы. До 5 ноября осталось немного. Ситуация меняется так быстро, что часть лозунгов и привычных императивов устарела.

Никсон крепко задумался, что-то его настораживало. Но что, он еще не мог понять.

— Так озадачь своих людей, Джон. За это мы им деньги и платим. Внимательно оцените внутреннюю повестку. Отбирайте голоса у всех, у кого можно.

— Но так нельзя.

— Ты сам сказал, что времена меняются.

— Как скажешь, Ричард.

Меллон встрепенулся:

— Может, вам прислать моих ребят? Очень зубастые акулы пера. Рич, у тебя ведь наверняка найдется что-то на наших оппонентов.

Директор ЦРУ искоса глянул на миллиардера:

— У нас за такие разглашения принято сажать, Скейф. Это ты уже сам.

И его тон здорово не понравился Никсону. Слишком уж быстро тот ответил, как будто ждал запроса на компромат. Что-то тут не так. Надо звонить в конгресс.

Уже в дверях Хелмса остановили:

— Мистер Директор, вас просят к телефону.

Разведчик удивился. Кто его ищет так срочно?

— Хорошо.

После короткого разговора по телефону Директор ЦРУ вышел из здания штаба сильно раздраженным. Садясь в служебную машину, он размышлял о том, кому сейчас звонить и стоит ли вообще это делать. Но сразу по приезде домой он все-таки набрал номер.

— Это Ричард. Представляешь, они выбрали ирландского недоумка!

— Кандидатом будет Роберт Кеннеди? Они там на Уолл-Стрит с ума сошли?

Хелмс решил не мешать напитки и быстро набулькал себе односолодового.

— Есть только один ответ. Бобби устроил обе стороны.

На том конце телефонного провода некоторое время молчали, затем осторожно произнесли:

— В прошлые разы оба клана на букву Р совершали подобное перед грядущими глобальными изменениями. Например, мировыми войнами. Которые сами и устраивали.

Директор ЦРУ очень быстро думал. Рузвельт, которого с помощью полковник Хауса, именовавшего себя «властью за троном», приводили к власти Ротшильды, на деле оказался креатурой Рокфеллеров. Не случайно самого Хауса в окружении нового президента сменил Б. Барух — крупный биржевой спекулянт, существенно поправивший свои дела на посту председателя Комитета военной промышленности США, который он занимал всю Первую мировую войну. Главной причиной двух мировых войн было не что иное, как изъятие у Ротшильдов и консолидация Рокфеллерами евразийских нефтяных активов. Именно для этого Германию дважды натравливали на Британию. Гитлера, как и кайзера, Рокфеллеры исправно финансировали всю войну.

«Горячая» война закончилась и началась холодная. Рокфеллеры — прежде всего «нефтяная» династия, а для Ротшильдов главное — это «золото» и другие драгметаллы. Ротшильды начали с подкопа под доллар, поставив целью заменить его золотом. Главный рычаг для этого — цена на золото. Она устанавливается не рыночным, а директивным путем. Начиная с середины 1940-х годов ежедневно, без перерывов на выходные и праздники, два раза в день Лондонской ассоциацией рынка драгметаллов проводятся так называемые «фиксинги», в которых участвуют пять банков: головной банк британской ветви Ротшильдов «N M Rothshild Sons», близкий к их французской ветви «Societe Generale» (он нам еще потребуется), памятный еще по «турецко-иракской» сделке 1910−1920-х годов «Deutsche Bank», китайский «филиал» Ротшильдов — глобальный банк «Hong Kong Shanghai Banking Corp.», взросший в XIX веке на торговле наркотиками, а также мировой лидер в сфере оборота золота и драгметаллов «ScotiaMocatta» — подразделение «Scotiabank Global Banking Markets».

Внезапно Хелмса озарило: американского золота в Форт-Ноксе больше нет! Чертовы ублюдки! Не отсюда ли отчаянные провалы их агентов? И наступающая гегемония Советов?

— Ричард, что мы будем делать?

— Я свяжусь с тобой.

Первым порывом было позвонить Даллесу, но директор вовремя отдернул руку. К черту этих махинаторов! Данную проблему нужно решать самому. Ибо ввергать державу в новые испытания в угоду банде ублюдков он не желал. С них станется устроить новую Великую депрессию. Только не сейчас, когда Брежнев строит сверхдержаву. Неужели упыри с Уолл Стрит не понимают, чем это грозит им, Америке? Но Хелмс еще не ведал, что все телефоны предвыборного штаба прослушиваются. И что у молодого работника с немецкой фамилией имеется собственный интерес и главное — доступ к записям.

Информация к размышлению:

В течение десятилетий после знаменитого убийства 1963 года фактически никаких подозрений не было направлено против Израиля, и, как следствие, ни одна из сотен или тысяч книг о заговорах с целью убийства, которые появились в 1960-х, 1970-х и 1980-х годах, не намекала на какую-либо роль Моссада, хотя почти все остальные возможные виновники, от Ватикана до иллюминатов, подвергались тщательному изучению. Кеннеди получил более 80% голосов евреев на своих выборах 1960 года, американские евреи играли очень заметную роль в его Белом доме, и его очень превозносили еврейские медиа-деятели, знаменитости и интеллектуалы от Нью-Йорка до Голливуда и Лиги плюща. Более того, люди с еврейским происхождением, такие как Марк Лейн и Эдвард Эпштейн, были среди ведущих ранних сторонников заговора с целью убийства, а их спорные теории отстаивали влиятельные еврейские культурные знаменитости, такие как Морт Саль и Норман Мейлер.

Учитывая, что администрация Кеннеди широко воспринималась как произраильская, не было никаких возможных мотивов для вмешательства Моссада, а странные, совершенно необоснованные обвинения столь монументального характера, направленные против еврейского государства, вряд ли получили бы большую поддержку в подавляющем большинстве произраильской издательской индустрии.

описываются экстремальные усилия администрации Кеннеди, направленные на то, чтобы заставить Израиль разрешить международные инспекции его якобы невоенного ядерного реактора в Димоне и тем самым предотвратить его использование для производства ядерного оружия.

«Опасные связи: внутренняя история тайных отношений США и Израиля» Эндрю и Лесли Кокберна появились в том же году и охватывали схожие темы. Хотя в то время политический конфликт между американским и израильским правительствами в начале 1960-х годов по поводу разработки ядерного оружия был полностью скрыт от общественности, он представлял собой главный внешнеполитический приоритет администрации Кеннеди, которая сделала ядерное нераспространение одной из своих центральных международных инициатив. Примечательно, что Джон Маккоун, которого Кеннеди назначил на пост директора ЦРУ, ранее работал в Комиссии по атомной энергии при Эйзенхауэре и именно он раскрыл информацию о строительстве Израилем ядерного реактора для производства плутония.

Давление и угрозы финансовой помощи, тайно применяемые к Израилю администрацией Кеннеди, в конечном итоге стали настолько серьезными, что привели к отставке основателя Израиля премьер-министра Давида Бен-Гуриона в июне 1963 года. Но все эти усилия были почти полностью остановлены или обращены вспять после того, как Кеннеди был заменен Джонсоном в ноябре того же года. Еще одной важной областью беспокойства для израильских чиновников могли быть усилия администрации Кеннеди по резкому ограничению деятельности произраильских политических лоббистов.

Во время своей президентской кампании 1960 года Кеннеди встретился в Нью-Йорке с группой богатых сторонников Израиля во главе с финансистом Авраамом Файнбергом, и они предложили огромную финансовую поддержку в обмен на контрольное влияние на политику на Ближнем Востоке. Кеннеди удалось отмахнуться от них с помощью неопределенных заверений, но он счел инцидент настолько тревожным, что на следующее утро он разыскал журналиста Чарльза Бартлетта, одного из своих ближайших друзей, и выразил свое возмущение тем, что американская внешняя политика может попасть под контроль сторонников иностранной державы, пообещав, что если он станет президентом, то исправит эту ситуацию.

И действительно, как только он назначил своего брата Роберта генеральным прокурором, последний инициировал серьезные юридические усилия, чтобы заставить произраильские группы зарегистрироваться в качестве иностранных агентов, что резко сократило бы их власть и влияние. Однако после смерти Кеннеди этот проект был быстро заброшен, и в рамках урегулирования ведущее произраильское лобби просто согласилось преобразоваться в AIPAC. American Israel Public Affairs Committee, Американо-израильский комитет по общественным связям, целью которой является оказание влияния на проведение произраильского курса во внешней политике США