Ген подчинения. Том 3

Глава 11

Для человека, привыкшего посещать всякого рода массажные салоны или хотя бы живущего некоторое время в отношениях, где добренькая «вторая половинка» с радостью готова помочь снять напряжения при помощи вполне легальной техники рук, данная ситуация не вызвала бы никакого волнения или переживаний. Вот только всё обстояло слегка иначе.

— Простите, Джу, но в этом совершенно нет никакой необходимости. — Превращаясь в ещё более нервный и затверделый камень от каждого движения, произнес я.

Руки девушки на мгновение остановились, вслед за чем жаркий вздох и дрогнувшая всем телом Бокин буквально вжалась в мой затылок своей грудью.

— Михаил, Вы прекрасный сотрудник, но почему Вы так зажаты? Вам следует вести себя более раскрепощенно. — Работавшая над моим плечами, та постепенно, размеренными движениями своих сильных кистей сводила руки всё ближе к моему горлу.

— Вам кажется. — Дернувшись в кресле, попытался отстраниться я, но пустившая корни под мою одежду Бокин словно этого и ждала.

— А Ваше тело говорит совершенно другое. — Едва ли не касаясь своими губами моего уха, прошептала та. — У вас приятный голос, свойственный профессиональным дикторам. — «Единственное, для чего годится мой голос — так это кричать «Свободная касса!», и это не мои слова, а слова школьного учителя по вокалу». — Также, сильной Вашей чертой является тело. Вы, случаем, спортзал не посещаете, а то создается впечатление, что Вы отлиты из стали? — Уткнувшись своим лобиком в мою шею, запустила руки под рубашку Бокин в момент, когда я думал, как выкрутиться из этой ситуации.

«Какой к черту спортзал, какой к черту камень? Я выглядел как похудевший тюлень на случке. Сейчас за стеной огромная толпа народу, не приведи господь кто-то зайдет и начнет трезвонить даже о том, что происходит в кабинете…

— Ой… Я, должно быть, дверью ошибся. — едва проговорив это, удивленный мужчина, заскочивший в кабинет, тотчас закрыл за собой дверь, а я с ужасом взглянул на усевшуюся на столе призрачную тень, с коварной улыбкой нажавшую на красную кнопку своим тонким длинным пальцем. «Вот же засранец!»

Кнопка погасла. Недоумевающая Бокин, отпрыгнув в сторону как ошпаренная, поспешно стала поправлять свою рубашку, а следом и слегка помявшийся костюм.

— Чёрт, неужели я случайно прожала кнопку… — таращась на меня, риторически произнесла та, на что я, строя из себя расстроенного произошедшим пай-мальчика, лишь тяжело вздохнув, пожал плечами. — Извините, Михаил, не знаю, как это произошло… — Прикусив губу, с видом человека просравшего за секунду десяток тысяч долларов, прокомментировала обстановку Джу.

Быстро поднявшись из своего кресла, я решил позвать не спешившего возвращаться к нам в кабинет мужчину. Следовало как можно быстрее расставить все точки над «и», дабы избежать разного рода недопонимании, и, тем более, не дать тому сболтнуть в очереди чего-либо лишнего.

Из открывшихся дверей представилась весьма любопытная картина.

Франки со своим безэмоциональным лицом слушал щебетание и лепетания о покаянии и сожалении невысокого китайца, которого тот, к слову, прихватив за шманты, прижал к стене под многочисленный испуганные взгляды местных соискателей.

— Прошу, ради любимой жены и нелюбимой любовницы, только не по лицу! — думаю, играя вот в такого рода словесные дразнилки, паренек до конца и не осознал, что Франки действительно может тому вдарить. Не понимающий юмора великан, грозно взглянув на хлюпкое тельце в своих руках, спросил:

— Как поступим с вот этим, босс?

— На прием, разумеется, Вы так быстро выскочили, что я даже и слова сказать не успел. — Остряк быстро придумал ответку, я видел это в его хитрых глазах, однако, явно побоявшись за собственное здоровье, в прямом смысле находившееся в руках Франкенштейна, благоразумно промолчал.

— Спасибо, Франки. — когда тот вернул мальца на землю, поблагодарил того я, отчего Франк, выпрямившись, пафосно выпалил:

— Это всего лишь моя работа. — Ага-ага, надеюсь, вот подобного рода встряску девушки, покидавшие наш кабинет, не проходили…

Сразу показавшийся мне странным, мужчина таковым мог называться по праву: скользкий, быстро говорящий, легко меняющий темы и подстраивающийся под собеседника он был профессиональным интервьюером. Опросы и выводы, что тот делал на базе полученной информации, были потрясающе точными. Даже слегка подрастерявшаяся Джу по началу была впечатлена, ибо гость с легкостью справился со всеми ею предложенными задачами. Однако вскоре Бокин быстро нашла подход и к этой личности. Дав мне возможность наблюдать за всем с позиции второго номера, девушка, вцепившись тому в горло, взяла мужчину в профессиональный оборот.

Допрос, а именно таковым данное общение и являлось, стал для гостя весьма неожиданным сюрпризом. Рассчитывавший на то, что бо́льшую часть времени он будет общаться со мной, загоняемый в тупик, тот косился в мою сторону. «Кто эта женщина и почему Вы молчите?» — читалось в его глазах. Ни произошедшее ранее, за чем нас с Джу спалили, ни шуточки наглеца, пытавшиеся пристыдить эту стальную женщину, не возымели никакого эффекта.

— Вы сменили множество компаний, некоторые из них настоящие акулы рекламного бизнеса. Лестно то, что после них такой ценный сотрудник, да ещё и с такой потрясающей характеристикой, приходит к нам.

— Карьерный рост. — Произнес взмокший от напряжения мужчина.

— Да-да, конечно. — Поставив вместо меня штамп, а после свою роспись в анкете, проговорила Джу. — Ваша кандидатура одобрена, так что Вам не придется проходить второе собеседование. — из бокового кармана её пиджака показалась визитка. — Вот мой номер, наберите на следующей неделе.

На этой ноте мы были вынуждены распрощаться. Ещё раз получив от того косой, недоумевающий взгляд по поводу того, кто я и что тут вообще забыл, гость покинул офис.

— Ненавижу информаторов. — фыркнула акционерша. — С их высокомерием может посоперничать только их же продажность.

— Пожалуй. — Я сразу почувствовал в нем что-то нехорошее, но только сейчас до меня дошло, что именно. Такие вот типы, асы и профессионалы во всем, нанимались конторами соискателями, что внедряли подобных людей в качестве шпионов в ряды конкурентов. Зачастую, в обязанности подобных индивидов входила задача по сбору информации о самых ценных и перспективных сотрудниках с их последующим перетаскиванием на сторону. Кадровая война была самой жаркой на азиатском фронте, ибо за амбициозных и прошаренных спецов большие боссы были готовы платить много. Также, данные персонажи, пусть и крайне редко, но всё же пытались вести подрывную деятельность, иногда даже получали доступ к управленческим постам, что зачастую сулило крупные неприятности…

— Джу, зачем Вам подобная личность? — перетянув к себе дело следующего гостя, спросил я.

— Мне он к черту не сдался, уж слишком скользкий тип, просто подобных ему лучше держать к себе как можно ближе. Да и вдруг я ошиблась, и это всего лишь очередной гений, самородок, решивший поступиться с более престижными должностями, зарплатами, привилегиями в обмен на начало с самого нуля и рост в нашей компании?

— Ну, да, как же… — Усмехнувшись, поддержал ту я, вслед за чем мы вместе вернулись к нашим… Кандидатам. Так, один сменялся другим, тот по счету десятым, двенадцатым, и так далее и тому подобное. Ничего необычного, за исключением пары легких контактов, посуливших моим и не только будущим коллегам возможные эротические сны с моим участием.

Так мы постепенно приблизились к времени, когда можно спокойно и вполне законно ничего не делать. У меня был час покурить, перекусить, навестить местного «белого друга», а также связаться с той же раненой в голову «А», разузнав о дальнейших наших планах на вечер. Ведь место следующей встречи с лисицами Кио было всё так же не предопределено. Да и возможность разузнать очередную вселенскую правду от малышки гомункула вызывала неподдельный интерес у моей суицидальной личности, лезущей в дела «творцов».

Показавшаяся на пороге нежданно негаданно с деревянным лицом Суинг, не суля чего-то хорошего, безразличным взглядом смирила моего защитника, меня и бедолагу Джу, облюбованную тенью. Дамочке сейчас было ой как непросто: красные щеки, уши, замыленный взгляд и подкошенная стойка, в которой та папкой старалась прикрыть свои бедра. Она всем видом пыталась показать собственное спокойствие, однако лиса знала что с ней не так. С отстраненностью игнорируя собравшихся Хэ, обратилась ко мне:

— Михаил, на обеде свободны? Компанию составить не желаете? — «Михаил»? Ой, не к добру это…

— Простите, уважаемая Хэ, у меня были немного другие планы.

— И что? Они настолько важны, что Вы готовы отказать своему непосредственному начальнику? — Напирая, командно произнесла та. Уверен, не стой между нами короткостриженый верзила, она бы уже давно разорвала меня на части.

— Обеденное время, мисс Суинг, работники имеют право проводить так, как пожелают. — давя статусом, вступилась за мою честь Джу.

— И как же, по-Вашему, они должны его проводить? — С вызовом взглянув на аукционершу, а после на позу, в которой та стояла, Хэ, ещё больше тем самым взбесив Бокин.

— А вам не кажется подобный тон недопустимым или…

— Простите… — Оборвав ту на полуслове, рыкнула лиса. — Я, пожалуй, пойду.

Проводив Хэ ненавистным и злобным женским взглядом, Джу так же поспешно откланялась, объясняя это некими женскими делами, а также желанием привести себя в порядок и немного успокоиться. Как и какими методами эта взрослая женщина собиралась «приводить себя в порядок», оставалось только догадываться. Пожелав той приятного время препровождения, сам же я поспешил попытаться связаться с Марсом и Афиной — увы, тщетно. Телефоны молчали, ребяткам, по-видимому, было сейчас на до меня. Единственный, к кому я мог обратиться за пояснениями, был Франки. Честно говоря, он — последний, от кого я мог ждать разъяснений, никогда бы не подумав, что того будут держать в курсе всех новостей.

«Никогда не говори. Никогда, Миша» — удивившись согласию мужчины рассказать последние вести, мы вместе с ним поспешили на курилку, что бы после не опоздать к местному аналогу столовой, пользовавшемуся популярностью лишь в кругах обслуживающего персонала да охраны, ибо все, кто обитали этажами выше, отчего-то призирали данное место. Да и чего душой кривить, я тоже в свое время придерживаясь коллективного «разума», незаметно для себя став брюзгой.

— Миссию по спасению заложников вынесли на второй план. Когда и как нападать на главную крепость Ба и Триады, ещё толком никто не знает. Полученные от наших людей разведанные об этом месте разнятся, охрана, чертежи строения, планы патрулей, всё скомкано. Также, некоторые говорят о том, что в ближайшее время планируется какое-то значимое мероприятие с привлечением огромного количество знающих со всех сторон востока. Около сотни гостей, принадлежащих к разношёрстным азиатским кастам, планируют посетить с праздничным визитом наместницу небесного императора, правящую Китаем императрицу Ба. По другим сведениям, это вовсе и не празднество, а нечто более значимое и масштабное.

— Кровавый ритуал. — Давними воспоминаниями прогремело в моей голове откровение одной из моих старых знакомых.

— Вам что-то известно об этом? — на этот раз предложив свои сигареты, спросил Франки.

— Немного. — С благодарностью кивнув, ответил я, а следом, затянувшись, попытался вспомнить всю ту «небесную лебеду», повешенную на мои уши сначала Хэ, после Паком, Мо, лисицами и, в конечном счете, представителями сверхсильной и могущественной организации типа Континенталь. — Кажется для ритуала им нужна сотня разного рода демонов, ангелов и прочих. Чем те будут сильнее, тем выше сила этого, как там… Сусаноо, кажется…

— Всё так, Михаил. — Кивнул громила. — Будь это правдой, Континенталь не постеснялась и ковровую бомбардировку по данному месту сбора произвести, при чем не только человеческими средствами, знай только, что у врага есть все необходимые для ритуала средства. Однако, никто до сих пор не знает, где находится осколок. Даже ООН все свои резервы на территории Китая мобилизовало, осколок словно испарился — вернулся к своему хозяину.

— Может, и вправду вернулся? — Не особо понимая, что тут и как, прокомментировал я.

— Нет, Гекатонхейры, сторукие, пятидесятиглавые великаны, олицетворяющие силу всех стихий, к слову, дети верховного бога Урана, отрицают подобное. Из недр земли пропал осколок, вернись он, всё бы давно уже закончилось, и забыли бы мы про Укуна, но нет. Камень, способный изменить и развратить личность любого познавшего жизнь в мире смертных. И от чего-то кажется мне, что он уже нашел себе хозяина, и с силой, подвластной лишь одним Титанам, вот-вот разрушит мир, поколебав часы равновесия.

— Хрена се, — в очередной раз затянувшись, хмыкнул я. — крутая, должно быть, штука.

— Легендарная, Михаил! — Подтвердил Франки. — Сторукие говорили, что рана у Кроноса под самым сердце, а то у него очень темное. Чернее самой ночи, оно хранит в себе самые мерзкие и опасные пороки.

— Так, чисто к слову, а что дает этот осколок тому, кто его подберет?

— Никто не знает. — Тяжело вздохнув, отозвался мужчина.

— Как это, никто не знает? А с чего тогда все вот эти тирады о могучем оружии, смертоносной угрозе и так далее? — «По факту, ребята с неба искали «то, не знаю, что». Забавно, конечно, если не считать факта смертоносности этой хреновины.

— Ты не понимаешь, Миша, в силе древнего нет ничего, что могло бы не повлиять на мир сметных. В осколке могла скрываться безграничная сила, дарующая непобедимость своему владельцу, или возможность одним лишь своим словом заставлять повиноваться всех, кому был слышен голос говорящего. Только представь, что подобный человек может сотворить в мире? Подчинив себе тройку-другую богов и с полсотни влиятельных личностей, он может создать целую империю, что ввергнет мир в пучину бесконечного хаоса и воин!

«Мда, круто, что тут сказать ещё… На фоне этого моя способность по быстрому совращению женщин действительно меркла, хотя по факту я тоже мог создать нечто такое, что-то типа бабского государства с одним лишь мною на чале. Ха… Фраза «затрахаться до смерти» в такой трактовке заиграла бы совсем другими красками».

— Вижу, ты понял, насколько важен этот камень. — Оценив мой многозначительный задумчивый взгляд, произнес Франкенштейн. Благо, старичок не умел читать мысли, ибо знай, о какой херне я думаю, точно прописал бы мне подзатыльник.

— Понял, друг мой, я всё понял. — ответил я.

— Это хорошо. Ну а что касается твоей лисы, полагаю, она уже получила заказ на твоё устранение, а после того, как она, фактически став мятежницей, передала всю известную той информацию Континентали, что в свою очередь отреагировала лишь бездействием… Думаю, она посчитала тебя предателем, а нас — бросившими пешку на произвол судьбы негодяями.

— Логично. — согласившись, кивнул в ответ я. — Только вот, от этого не легче. Делать-то что?

— То же самое, что и всегда — жить, ждать, друг мой, избегай контакта с ней. Жаль, конечно, лису, но тут ничего не поделаешь. До вечера потерпи как-нибудь, а после, может, А или М что-нибудь придумают. Да, кстати, ты на эту местную херню-то. в смысле кухню, несильно-то и налегай. — Заговорил о местной столовой Франки.

— Думаешь, может быть отравлена? — потеряв после этой фразы весь былой аппетит, спросил я.

— Ха, вовсе нет, по-моему, простой человек не стоит того, чтобы отравить сразу с полсотни таких же бедолаг. — Намекая, что я зазнался, усмехнувшись, заявил громила.

— Сегодня вечером у Вас сеанс в одном из местных ресторанов. Пища там, всяко вкусней, нашей местной будет.

— Пожалуй. — Уже обдумывая, как хозяева ресторана будут объяснять своим гостям болезненные крики, доносящиеся из своего подвала или кабинета, подумал я.