Где моя башня, барон?! Том 5

Глава 4

Он не заметил Юлиану. Тень за креслом вовремя расползлась, погружая в себя девушку. Гоб постарался на славу. И, разумеется, эта красотка не издавала ни звука, как я и велел.

— Николай Трифонович, я понимаю, вы уважаемый человек, но и я не шиш с маслом, — возмущённо выдавил я.

— Возвращай мне мою дочь, ты… — Островский затряс передо мной пальцем. Как бы от перенапряжения не лопнул.

— Какого, спрашивается, чёрта, вы вламываетесь ко мне⁈ — повысил я голос. — Тем более с такими бредовыми обвинениями!

— Где Юлиана? А? Где ты её прячешь? Признавайся. Она точно здесь, — всё ещё злобно шипел Островский, продолжая всматриваться в каждый угол. Но уже не кричал, остывая понемногу.

Пусть смотрит, сколько угодно. Главное, чтобы глаза не сломал. Я скрестил руки на груди, картинно нахмурил брови, открыто выражая недовольство.

— Здесь никого нет, кроме нас с вами, — процедил я. — С вами точно всё в порядке? Может, приснилось что? Или горячка белая напала?

Островский стиснул зубы, затем постарался взять себя в руки. И взгляд стал более осознанным. Он уже понимал, что всё не так, как он предполагал.

— Тогда где она, Владимир? Где моя дочь? — выдавил купец.

— Вы меня об этом спрашиваете? — вскинул я брови от удивления. — Вам лучше знать. Она же ваша дочь, а не моя.

Островский ещё раз оглядел комнату, его телохранители прошлись по периметру, и один из них чуть не задел нычку, где затихла Юлиана. Деловито прокрутил боевой жезл в руке, словно ковбойский пистолет, едва не касаясь девушки.

И надо отдать должное Юлиане. Хоть бы звук издала. Красотка!

— Дочь сбежала. Вот я и подумал, что ты в этом замешан, — ещё тише произнёс Островский.

— Меньше бы её притесняли в желаниях, так и не сбегала бы никуда, — заметил я.

— Не лезь не в своё дело, Владимир, пожалуйста, — попросил Островский. — Я её отец! Отец, понимаешь?

— И это позволяет обращаться с ней как с игрушкой? — приподнял я бровь.

— Она тебе так сказала? — нахмурился Островский, и вновь взгляд его забегал по комнате.

— Я заметил, — хмыкнул я. — Вот такой я замечательный, всё замечаю.

— Вот и замечай что-нибудь другое, — выдавил Островский. — А уж мы как-нибудь сами разберёмся. Говоришь, не видел её?

— Она звонила мне недавно, гуляла по саду поместья, — произнёс я, не отводя пристального взгляда от купца.

— Вот значит как? — Островский выдохнул, вытирая выступивший на лбу пот. — Можно воды?

— Конечно, угощайтесь. Но попрошу после этого немедленно покинуть яхту, — подвинул я графин, и отец Юлианы утолил жажду, выпивая стакан залпом.

— Я же ведь извинился уже. Погорячился… Но ты и меня пойми, — потупил взгляд Островский, теперь уже краснея от неловкой ситуации, которую сам и спровоцировал.

— Кстати, а с чего вы, собственно, подумали, что она здесь? — рассудительно сказал я.

— Подумал, что раз сбежала, значит, только к тебе и пойдёт. У подруг её точно нет, — произнёс обескураженный Островский. — Но мне не показалось. Эта чертовка сбежала наглым образом. Только сад весь обыскали, каждый чёртов метр… Всё, не мешаю отдыхать. Ещё раз извини за столь грубое… кхм… вторжение.

— Если нужна помощь в поисках, могу посодействовать, — предложил я, выражая на лице крайнюю озабоченность.

Если уж играть, то очень правдиво. Ведь Островский далеко не дурак. Понимает, что его дочь мне небезразлична. А если я не проявлю к этому внимания, проколюсь на ровном месте. Он точно заподозрит неладное.

— Не понимаю только, чем ты мне поможешь, — нахмурился Островский. Этим я ещё больше разозлил его, но вида он не подал. Хотя в его тоне это явно проскальзывало. — До свидания.

Он раздражённо махнул своим здоровым лбам, выскочил вместе с ними из моей каюты. И я закрыл за ним дверь.

Тень в углу уменьшилась, занимая своё законное место, за креслом. Юлиана тихо выдохнула, испуганно посмотрев на меня. В то же время губы её расплылись в довольной улыбке. Она справилась.

— Я чуть не вскрикнула, когда этот… этот… чуть не коснулся меня артефактом… в общем, ты понял, — она уставилась в пол растерянным взглядом. — И что же теперь делать?

Её телефон ожил. Хорошо, что она поставила на беззвучный режим, а то её папаша мог запросто услышать. Звонил как раз Островский.

— Да, папочка, — тихо произнесла она, отвечая.

— Тебя где носит, Юлиана⁈ — сразу повысил тон её отец. — Почему не отвечаешь⁈ Я уже полгорода на уши поднял, тебя разыскивая!

— Разыскивая? — удивлённо ответила Островская, переглянувшись со мной. — Да я в саду гуляю.

— Вот только не обманывай меня, — напряжённым тоном продолжил папаша. — Охрана прочесала всё поместье и не нашла тебя!

— Значит, плохо смотрела твоя охрана, — резко ответила Юлиана. — И вообще, оставь меня в покое, я хочу побыть одна.

— Как ты посмела выйти из сарая⁈ Я тебе не разрешал! — воскликнул купец.

— Я сама решаю, что мне делать, — процедила Юлиана. — Никуда я не пойду. Понятно?

Она сбросила звонок. Затем вновь посмотрела на меня, теперь уже умоляющим взглядом.

— Прошу тебя, скажи, что у тебя есть план, — прошептала девушка.

— Конечно, есть, — слегка улыбнулся я. — У меня всё схвачено. Ты зря переживаешь. Только ответь на один вопрос. Желательно утвердительно.

— Хорошо. Задавай свой вопрос, — Юлиана поднялась из кресла, а я толкнул её обратно, и Гоб вновь спрятал девушку в тень.

Дверь открылась. На пороге вновь появился Островский. В этот раз он был без своих верных псов.

— И вот ещё что, — выставил отец Юлианы указательный палец. — На будущее. Увижу тебя рядом с дочерью — не обижайся.

— Ваши угрозы на меня не действуют, — усмехнулся я. — Приберегите их для кого-либо другого.

Островский побагровел, сжал руку в кулак, слегка потряс им, но не сказал ни слова. И вновь выскочил из каюты, на этот раз окончательно. Я закрыл за ним дверь.

— Чуть не попались, — услышал я над ухом голос Юлианы. Щёку обожгло её жаркое дыхание. Я обернулся, и Островская наградила меня жарким поцелуем. — Мне очень хочется продолжить, — заблестела она взглядом, в котором плескалось желание, — И надеюсь, что это произойдёт уже скоро.

— Да, скорее, чем ты думаешь, красотка, — притянул я красотку к себе, сжимая в руках её упругие ягодицы и немного подтягивая их вверх. И девушка издала еле слышный стон.

— Получается, что мы обманули моего отца, — тяжело вздохнула она. — Меня ведь нет в саду.

— А кто сказал, что тебя там нет? — довольно ухмыльнулся я. — Я не договорил. У тебя есть секретное место в саду, о котором не знает твой отец?

— Да куда ж там спрячешься?.. Хотя да, есть одно, — игриво хихикнула Островская. — Точно! За старой прачечной я оборудовала себе гнёздышко ещё будучи подростком. Тогда мы воевали с отцом чуть ли не каждый день. Вот я там и сидела, подальше от его криков. Он точно не знает о нём.

— Вот в нём и спрячешься, — кивнул я. — И доставим мы тебя домой по тому же маршруту.

— Тогда нам пора, Володя, — решительно произнесла Юлиана. — Надо попасть в поместье раньше, чем туда заявится отец. И если охрана может и не найти, то он всё перероет на этот раз.

— У меня самый лучший водила в городе, — поспешил я её успокоить. — Так что и глазом не успеешь моргнуть, как будешь сидеть в своём укрытии.

Жига в этот раз выложился по полной, и выложил по полной своего железного коня. На большой скорости, закоулками водила проскочил до нужного места, и мы прошли по знакомой тропе через небольшой густой лес, прямо к стене поместья Островских. Именно за ней и находилось здание старой прачечной, как сообщила Юлиана.

Гоб появился на другой стороне, двумя ударами выбил наружу четыре больших камня. Я настоял, чтобы именно так он и сделал. Так никто не подумает о внешнем вторжении. Вот и пусть голову ломают, как хрупкая девушка умудрилась разрушить стену.

Дыра в ограждении оказалась достаточной, чтобы Юлиана пролезла в сад. И хвала всем богам, что кроны деревьев в этой части сада были пышными, и нашу афёру никто не заметил.

Неподалёку раздавались настороженные голоса охранников, прочёсывающих местность по хрен знает какому кругу.

— Пока, Володя, — услышал я счастливый голосок Островской, и ответил тем же.

Направляясь к машине, я услышал жуткий вой, которое сопровождалось хлюпаньем. Тут же я вспомнил о том, что недавно учудил Гоб.

— Так что ты сделал с бедным псом? Его же теперь пристрелят. Он же в мутанта превратился, — поинтересовался я у зеленомордого, и тут же применил способность «Отрицание», запрещая ему временно говорить стишками. Периодически так делаю, уставая от бесконечных рифм.

— Мясо того зловонного червя в пасть этой падле закинул, — оскалился Гоб. — Пусть знает, как на короля гоблинов нападать. Отродье треклятское.

Я покачал головой. Уж очень бывает радикальным мой друг и помощник. Хотя и сказать тут нечего. Гоб отомстил за дерзость, а ведь мог и убить запросто. И тоже бы оказался прав.

Я вернулся к машине, а когда оказался в салоне, только и успел что дверь закрыть за собой. Жига словно метеор сорвался с места. Через минуту мы уже были в центре Хабаровска.

— Да уж, вот смотрю на тебя, шеф, и в натуре юность свою вспоминаю, — хохотнул Жига, поворачивая с перекрёстка направо. — Как лазили на многоэтажные девчачьи корпуса, в гости к аппетитным кралям. Как щас помню. Лезем вверх, руки уже нихера не держат, цепляемся за балконы, а на ремнях болтается груз, баклажки вина и спирта.

— Ну и что в итоге? Барышней осчастливили? — хохотнул я, представляя этих домолазов.

— А то. И не раз, — оскалился Жига. — Правда, один раз пришлось с безопасниками тёрки тереть. Даже, помню, как-то кипиш подняли, драки даже были. Чуть не выкинули с учёбы.

— Так ты в Академии учился? — удивился я.

— Ага, дядька то мой куковал в приёмной комиссии. Вот и протянул меня в бюджетную группу… Были такие раньше, во Владивостоке, — хмыкнул водила, поблёскивая глазами. — Но меня всё равно потом выпнули оттуда. Разбил шнобель одному фраерку. А тот оказался сопливым сынком заведующего этой, как его… кафедры. Прикинь?

— Зуб даю, что виноват был тот урод, — улыбнулся я.

— Именно так. Хотя смешного тут мало, — подметил Жига.

— Я радуюсь, и от другого. Всё произошло так, как и должно произойти, — объяснил я. — Если б ты не набил чесало тому негодяю, возможно мы бы и не встретились. И ты бы сейчас работал… на заводе, инженером? Или считал в конторке цифры?

— На энергостанции, по любому, — хрипло засмеялся Жига. — Каким-нибудь монтёром высшей квалификации, вечно бухающим и матерящим начальничков. Которые вместо премий грамотками вшивыми кормят.

— Вот именно, — кивнул я. — Так что всё не просто так.

— Ага, точняк, — кивнул Жига. — Куда щас едем?

— В господинницу, конечно, — кинул я взгляд в сгущающиеся сумерки и поневоле зевнул. — Пора на отдых.

— Понял. Без базара, ща организуем красиво, — вдавил педаль газа в пол Жига, и мы понеслись по улицам, на которых уже загорались фонари.

Москва, улица Новослободская, участок № 3, в это же время

— Вот, держите, Пётр Евстигнеевич, — зашёл в кабинет его помощник. — Как и заказывали.

— Клади сюда, Влад, — улыбнулся Борщов, отодвигая в сторону ненавистные папки с документами.

Помощник поставил на лакированную столешницу большое блюдо. Поперёк большой расписанной узорами тарелки лежали шампура с нанизанными румяными кусками мяса. Всё ещё горячие шашлыки пахли изумительно, и в животе начальника тайной полиции призывно заурчало.

Когда они насытились, Борщов вытер жирные губы салфеткой, кинул её в урну, попадая с расстояния трёх метров.

— Ну что там? Какие новости по нападению? — его довольный взгляд тут же перерос в хищный и цепкий. — Разобрались, что за артефакт применялся? Стена в три кладки, причём не арабы строили. Усилена магией. Это же уму непостижимо.

— Предположительно была применена искра, сообщил помощник.

— Ты идиот?.. Нет, не так. Ты идиот, Владислав, — процедил Борщов.

— Были проведены исследования, которые ничего не дали, — сообщил дрожащим голосом помощник. — Вы и сами говорили, что нужно смотреть шире, быть креативней.

— Но не настолько же, Влад! — вспыхнул Борщов. — Ты ведь о тех самый искрах говоришь?

— Да, один из фрагментов пока непознанных нашим миром артефактов, — пробормотал Владислав. — Я даже порядком растерялся, когда прикинул, что это очень может быть.

— Очень может быть — это разговоры бабок на лавке, — хмуро подметил начальник тайной полиции. — Ты сначала убедись в этом.

— Я принёс данные, сделал отметки. Сами посмотрите, — Влад потянулся к стулу, где покоился его портфель, покопошился в нём и достал толстую папку, кинув её на стол.

Несколько минут Борщов изучал содержимое, по мере изучения брови его поднимались вверх, а лицо краснело.

— Ох ты ж, грёбаный единорог! — воскликнул он, ударив ладонью по столешнице, отчего помощник слегка вздрогнул. — Если это так, то у нас ещё одна искра. Так получается?

— Получается так, — кивнул Владислав. — Как вы понимаете, мы знаем пока только об одной. И она хранится… сами знаете где.

— Да, Владик, знаем где. В сокровищнице императора, — произнёс Борщов, а затем вдруг внутри него буквально вскипело. — Да какого дьявола происходит? Кто это, мать его, такой, а⁈ Влад, нам надо найти владельца искры! И главное…

— Да, разумеется, Пётр Евстигнеевич, — понял его с полуслова помощник. — Больше ни одна живая душа не должна знать об этом.

— Именно. Кроме тебя и меня. А если какая живая душа и узнает, постарайся, чтобы она стала очень быстро мёртвой, — сморщился Борщов.

Он не любил мокруху. Но периодически приходилось прибегать к такого рода действиям. И это откладывало определённый осадок у него на душе. Будто мразью себя чувствовал, что ли.

А с другой стороны — это было необходимо. Убить десяток, чтобы спасти тысячи жизней? Ну вроде того. Только так он и держался, внушая себе, что к криминалу не имеет никакого отношения. Хотя руки его были также по локоть в крови, как и у того же Воробья, о котором судачит теперь уже весь криминальный мир Империи. Да что там! Он уже почти утоп в этой крови! По уши!

— Кстати, пока вспомнил, — Борщов поковырялся зубочисткой во рту. — О том парне, которого наша служба искала для Мышкина. Графа уже нет в живых. А паренёк гуляет на свободе.

— Но дуэль была честной, Пётр Евстигнеевич, — заметил помощник. — И сами понимаете. Мышкин был ещё тем заносчивым снобом.

— То, что он был мудаком, это мне известно и без тебя. Влад, хватит обелять преступника, — нахмурился Борщов. — Ты знаешь ещё кое-что. Так ведь? Всё же наши агенты убиты, причём наглым образом. И пацан причастен к этому. В общем, что-то с ним нечисто.

— Я вам это уже говорил, — кивнул Влад. — Противодействовать тайной полиции может не каждый аристократ. А тут какой-то выскочка уделал нескольких бойцов. Это очень странно.

— Вот именно, — показал пальцем вверх начальник тайной полиции. — Когда он узнает, нам всем попадёт. Поэтому надо шевелить булками. Звони Дорохову.

— Дополнительное задание? — вопросительно уставился на него помощник.

— Только не трогать пацана. Прям подчеркни это, — уточнил Борщов. — Пусть его люди аккуратно последят за Авдеевым. Главное, выяснить, что из себя тот представляет, в чём его секрет. И ещё… Телефон одного из наших скорее всего у этого щенка. Так что надо изъять. Аккуратно, как мы умеем. Там всё закоддировано, так что он явно не успел ещё вытащить что-то ценное.

— Понял, без шума и пыли. Сейчас составлю задание и отчитаюсь, как ответит, — энергично ответил Влад.

— Давай, шустрей делай, — отмахнулся от него Борщов.

Когда помощник выскочил из кабинета, начальник секретной полиции задумался. Замочить бы Авдеева — и закрыть это дело. Но тот был не так прост. Слишком много совпадений, чтобы это были случайности. И башни он закрывает просто идеально. Так что секретами этот паренёк точно богат. Что ж, комната дознания с нетерпением ждёт нового клиента.

Я рассмеялся в голос. Мне так было смешно, аж до коликов.

— Прикольно, да? — всмотрелся в экран ноутбука, ещё одной удивительной техники этого мира очкастый ботан по кличке Пузырь.

Где откопал Жига этого спеца, оставалось только догадываться. Водила не признался, подметив, что как-то чалился с ним на зоне.

Полный, действительно похожий на Пузырь, паренёк, поправил очки, нагло ухмыляясь.

— Я что, только что прослушал разговор в кабинете начальника? — офигевшим голосом произнёс я. — Там же нет прослушки.

— Зато через камеры можно подключиться. Даже если они не рабочие, — ответил Пузырь, доставая из пакета очередной бутерброд и откусывая от него половину.

Один из них был Борщовым. Я узнал его по голосу. Второй — его помощник. И говорили они обо мне. Свисток — это искра. Понятно. Но как мне найти остальные фрагменты? И что получится в итоге? Слишком много вопросов.

Кажется, надо связаться с Савелием Аристарховичем, тем самым торговцем артефактами, которого мы однажды сопровождали группой охотников.

Я набрал его, но вежливый сексуальный голос девушки сообщил в ответ, что данный номер не существует. И где мне теперь его искать, чёрт возьми? Ладно, разберёмся со временем. Надо будет спросить Гвоздева, может он что подскажет. Возможно завалялся у него ещё один телефончик торговца.

И ещё момент — надо вычислить слежку и быть аккуратней. Гоб справится с первой задачей идеально.

Я был настолько взбудоражен, что даже не заметил, как в кабинет ночного клуба зашёл Шишаков.

— Бойцы готовы, Володя, — услышал я над ухом. Шиша прищурился и пытался понять, что за графики и цифры мелькают на экране. — Чо за хрень?

— Да тут… — начал было Пузырь.

— Ничего особенного, Саня, пошли, — я поднялся и мы вышли из кабинета. В дверях я обернулся, обратившись к толстяку: — Рот на замок, понял?

— Понял, — нервно сглотнул Пузырь и вытаращился на меня, запивая бутеры соком.

— Что за секреты, Володька? — покосился на меня Шиша, когда мы направлялись к арене. — Ты хочешь банк грабануть, что ли?

— Я не преступник, ты верно меня с кем-то путаешь, — хмыкнул я. — Потом расскажу. Давай к делу.

— Пятьдесят отличных бойцов готовы выступать, — довольным голосом начал Шишаков. — Из них трое из влиятельных семей. Будем как-то их продвигать?

— Подожди, — остановился я в паре метров от гомонившей толпы накачанных парней с голыми торсами. Затем всмотрелся в довольное лицо Шишы, которое становилось растерянным.

— Ты чо на меня так уставился? Нотацию будешь читать? — пробормотал Шишаков. — Ведь я как лучше хочу. Продвинем их. А там и деньги, и связи не помешают.

— Знаешь, я уже сыт по горло такой хренью, — признался я. Хотя не уточнил, что видел я всё это в прошлом мире. Там тоже были арены, только гладиаторские. Куча проплаченных боёв, подкуп судей и прочее. Просто достало. Хочется по-честному, как положено. Чтобы у каждого был шанс пробиться на олимп.

— У нас честные бои, Саня, и точка, — тихо выдавил я.

— Да как знаешь, — отмахнулся Шишаков, хотя огорчился моим словам, судя по поджатым губам. — Я хочу как лучше всем.

— И тем, кто из несостоятельных семей тоже? Ведь ты их обманываешь, — нахмурился я, ткнув пальцем в его грудь. — А если меня обманешь, считай что сразу разойдёмся.

Шишаков задумался, затем тяжко вздохнул.

— Наверное ты прав, я что-то не туда полез, — ответил он. — Сам же был таким когда-то. Тоже ведь участвовал в боях у Крапивина.

— Кажется, я догадываюсь, почему ты не используешь ноги во время спаррингов, — произнёс я. — Травму получил.

Шишаков подумал, говорить мне это или нет, затем всё-таки оглядел арену, ещё раз вздохнул и перевёл на меня тяжёлый взгляд.

— Один пидар подрезал связки во время одного из боёв, — сообщил он. — После этого я завязал. Понял, что здоровье дороже, и жизнь одна.

Теперь понятно, почему он так переживал за меня и ходил чуть ли не на каждый бой. Увидел во мне себя. Вот только не знал как это мне донести, чтоб не раскрывать свою тайну.

— Кому скажешь это — прибью, — предупредил Шиша.

— Нет у меня привычки трепаться, — хмыкнул я. — Разве ты ещё не понял? Пойдём к бойцам. Поглядим, кого ты там собрал.

— Точнее мы вместе это сделали, — присоединилась к нам Кристина. Теперь она была в светлом брючном костюме. И будто специально расстегнула блузку, показывая часть своей налитой и очень аппетитной груди.

— Рад слышать, — кивнул я ей, замечая, как Шиша уставился на выпуклости девушки.

— И я тоже… очень рад, — пробормотал Шишаков, и с трудом отвёл взгляд от ухмыляющейся Кристины.

Мы осмотрели бойцов, познакомились. Каждый из них крепкий, а взгляды тяжёлые, серьёзные. Я сообщил им правила поединков. Ни оружия, ни запрещённых приёмов. За переломы будут сниматься очки. А кто сдаётся, может постучать рукой об пол.

Двое судей присутствовали рядом и подтвердили сказанное. Добавили всего лишь, что всего десять раундов по три минуты. И по итогу каждого будут начисляться очки. Бой заканчивается досрочно лишь в двух случаях. Либо когда после нокаута боец не встаёт в течение пяти секунд, либо — как я уже говорил ранее — когда он лупит рукой по арене, признавая своё поражение.

Затем начались ответы на вопросы бойцов. Я передал слово Кристине и Шише, которые уже были осведомлены обо всех нюансах турнира. Меня отвлёк звонок от Юлианы.

— Да, принц слушает, — улыбнулся я, направляясь в ВИП-ложу. И сразу же услышал звонкий смех Островской.

— Володь, если б ты видел физиономию отца, который нашёл меня в саду! — воскликнула она.

— Представляю. Значит, успокоился твой папенька? — произнёс я, устраиваясь за большим столом перед большим окном с видом на арену и толпу возле неё.

— А куда бы он делся, — радостно сообщила Юлиана. — Правда, уволил трёх сторожей, которые клялись, что искали меня очень хорошо.

— Ай-яй-яй, как нехорошо смеяться над чужим горем, — иронично произнёс я.

— Так им и надо. Ленивые и разбалованные мужланы, — хихикнула Юлиана.

— Как там пёс поживает? — как бы невзначай спросил я.

— А что вы сделали с Баском? Это было очень жутко! — воскликнула Юлиана. — Его хотели пристрелить. Представляешь, он заплевал кислотой газон и спортивную площадку. Но затем вновь обернулся Баском и лекари забрали его куда-то.

Я кое-как сдержал смех. Хотел бы я взглянуть, как за склизким монстром гоняется толпа охранников, а он отплёвывается от них кислотной слюной. Но Гоб же сказал, что всё пройдёт, вот и пришёл пёсик в себя.

— Слушай, каждый раз наше с тобой свидание это прям какое-то приключение, — хихикнула Юлиана, пользуясь паузой.

— Это плохо?

— Наоборот. Мне очень это нравится, — призналась Островская. — Уж лучше, чем откисать на курсах благородных девиц. Или смотреть каждый день на напыщенные и степенные лица аристократов.

— Я ведь тоже аристократ, — напомнил я девушке. — Ты забыла? Барон.

— Но… как бы это сказать, — задумалась Юлиана. — В тебе есть нечто такое. В общем, ты качественно отличаешься от всех этих снобов. Даже не пойму чем. И кстати… давай как-нибудь продолжим наше общение.

— Обязательно, — согласился я. — Дела все свои решу и встретимся. Если твой надзиратель-папенька не прикуёт тебя к батарее.

— Ха-ха! Да, он грозился как-то это сделать! — расхохоталась Юлиана. — Но мой принц ведь меня спасёт?

— Для твоего принца нет препятствий, — успокоил я, замечая, как в зал зашли несколько полицейских. — Ну всё, мне пора. До встречи.

— Пока, — услышал я волнующийся голосок Юлианы. — До встречи.

Видимо, Прихожин, начальник полиции, направил нескольких блюстителей порядка, чтобы проверить документы. Сейчас поймём, откуда ветер дует.

— Володь, тут требуют хозяина, — тихо шепнул мне на ухо Шишаков. — Что-то мутное творится. Какого хрена тут полицаи появились?

— Владелец сменился, вот и хотят разведать обстановку, — предположил я. — Сейчас разберёмся.

— Я тогда с тобой? — спросил он.

— Да я сам поговорю. Ты лучше с бойцами пообщайся, — добродушно улыбнулся я. — О турнирной сетке и призах уже говорили?

— Пока нет, — вздохнул Шиша, косясь в сторону полицаев, с которыми пока общалась Кристина.

— Вот и расскажи им, а я их в кабинет приглашу, — хлопнул я его по плечу. — Давай, действуй.

— Доброго дня, достопочтенные господа, — я специально выбрал уважительную манеру общения. Не хотелось бы с ходу ссориться с полицией.

— Так вы и есть хозяин? — спросил меня полицай, похожий своими щёками на хомяка.

— Я и есть, ага, — махнул я им. — Пройдёмте за мной.

Когда я устроился в кресле своего кабинета, вгляделся в замерших на пороге четырёх полицейских. Заметил дубинки на их поясах, магические шокеры и защитные артефакты. Они что, думали, что придётся вступать в драку?

Теперь мне стало вдвойне интересно, что они от меня хотят. Точнее что хочет от меня тот, по чьему требованию Прихожин направил их в ночной клуб.

— Господа, скоро открывается заведение, — напомнил я. — Скоро здесь будет много влиятельных людей. И многих смутит присутствие полиции.

— Можно посмотреть документы? — спросил пухлощёкий полицай.

— Пожалуйста, — подвинул я им папку с бумагами. — Но желательно, чтобы мы уложились за полчаса.

— Как получится, — буркнул тощий страж порядка с козлиной бородкой.

Он наиболее враждебно был ко мне настроен, всё время пучил глаза, будто растерзать хотел. И что я ему плохого сделал? Или это личная неприязнь к обеспеченным людям? Впрочем, мне похрен, что у этого засранца в голове. Пусть только попробует что-нибудь вякнуть — сразу закрою ему пасть.

— Нет уж, не как получится, — возразил я холодным тоном. — Я ведь могу и к князю Громову обратиться. Он быстро поставит вас на место.

— По его распоряжению мы и прибыли, — произнёс пухлощёкий.

— Документы в порядке, — сообщил козлинобородый.

— Можем поговорить наедине? — тихо обратился ко мне человек-хомяк.

— Можем, — кивнул я, наблюдая, как остальные выходят из кабинета.

Пухлощёкий сел на краешек кресла, тревожно посмотрел на меня, и продолжа молчать. Было видно, что он ппытался подобрать слова, чтобы начать разговор.

— Ну, так что случилось? И что хочет от меня глава города? — напряжённо произнёс я.

— Его сиятельство Громов Степан Романович обеспокоен, что в его казну перестали поступать деньги из «Белого журавля». Танин с ним в хороших отношениях.

— Так теперь Танин в Китае, — широко улыбнулся я. — Я хозяин ночного клуба.

— Вот поэтому нам и надо было передать послание, от Его сиятель…

— Да-да, его великодушного сиятельства, великого покровителя Хабаровска, покорителя семи районов города и завоевателя самого просторного кабинета в административном здании… — иронично продолжил я.

— Вы сейчас смеётесь? — удивился пухлощёкий, начиная бледнеть на глазах.

— Ни в коем случае, просто пытаюсь донести, что времени в обрез, — натянуто улыбнулся я в ответ. — Что хочет Громов?

Понятно, кормушка Танина закрылась. И теперь меня хотят обязать отчислять в казну города солидные проценты. Делалось это лишь для того, чтобы администрация и полиция прикрывали глаза на творящиеся здесь тёмные делишки. Но у меня не будет ни борделя, ни развратных групповушек, ни кровавых разборок.

— Я не собираюсь ничего платить, кроме налогов с дохода своего заведения, — сухо сообщил я, прожигая взглядом человека-хомяка.

— Так и передать? — лицо полицейского теперь уже побагровело.

Как там говорят? Гонца, принесшего хорошую новость, осыпать золотом, а передавшего плохую — голову с плеч? Вот и переживал, бедолага, что как минимум его высекут за такие вести.

— Прямо слово в слово передай, ага, — кивнул я, расплываясь в довольной улыбке. — Хорошего дня.

— Х-хорошего дня, — кивнул пухлощёкий и, напоследок встряхнул студенистыми щеками, резко вскакивая.

Дверь за ним закрылась, а я откинулся на спинку кресла, закинув руки за голову. Итого, что мы имеем? С одной стороны слежка тайной полиции, и кто-то из них по-любому попытается сюда прощемиться. С другой — Громов, который будет рвать и метать, получив мой ответ.

Могут они объединить усилия? Вряд ли. Тайная полиция на то и тайная, что работает сама и скрытно. Но Громов точно ещё себя покажет. И к этому надо быть готовым.

Я подумал ещё пару минут и набрал номер Пузыря.

— Да, Владимир Константинович, — произнёс он, опять что-то пережёвывая.

— Дорогой ты мой человек, есть для тебя работёнка, — хмыкнул я и выдал ему задание.

Надо поставить больше видеокамер внутри и снаружи клуба, и магическую защиту, причём конкретный такой, надёжный купол. Чтоб ни одна хитрая падла не смогла его разрушить или устроить подкоп.

Я вышел из кабинета, услышав восторженные голоса. Аристократы заходили в зал, оглядывая столики, и посматривая в сторону новой барной стойки, а также мерцающей на нижнем уровне арены.

Что ж, погнали!

Я вышел им навстречу, прицепил к уху микрофон, распростёр руки в радушных объятиях.

— Добро пожаловать в «Белого журавля», дамы и господа! Меня зовут Владимир Авдеев, и я новый хозяин этого чудного заведения. Устраивайтесь согласно забронированным столикам, сейчас к вам подойдут официанты! Надеюсь, что кухня вас не разочарует! — восклицал я. — А впереди танцы, выступления звёзд, а также новое развлечение — арена! Отдыхайте и наслаждайтесь!

Я отошёл, давая возможность гостям рассосаться по своим местам. Многие из них были довольны увиденным. Но встречались и те, кто скептически поджимал свои губы и хмурился. Да и пошли вы нахер, великие критики. Я буду набирать новый список постоянной клиентуры. А распинаться перед вами я точно не буду.

Я отправился в ВИП-ложе, где уже находился Гвоздев. Прошёл, главное, и не поздоровался. С ним был и Шишаков, устроившись за одним накрытым блюдами столом.

— А вон тот всех сделает, точно тебе говорю, — показал в стекло Шиша, закидывая в рот одну из тарталеток с икрой.

— Александр, кажется, что мы о чём-то договаривались, — напомнил я, присаживаясь рядом с Никитичем.

— Володь, ну дай посмотреть первый бой, — умоляюще взглянул на меня Шиша. — Чо ты как надзиратель, блин?

— Охрана работает? Всё хорошо? — спросил я.

— Да вот же, — он снял с пояса рацию, показывая её мне. — Всё под контролем.

— Ладно, если Никитич не против, — улыбнулся я и обратился к Гвоздеву: — Ну как настроение?

— Пока никак, я ещё ни одного боя не видел, — ухмыльнулся Гвоздев, протянув мне руку. Мы обменялись рукопожатиями.

На арене распинался приглашённый ведущий. Вокруг уже собралась толпа желающих лицезреть поединки. Турнирный вечер открывали два бойца примерно одной физической формы. На втором раунде закончилось всё ударом в челюсть и броском с выходом на удушающий.

— Хм… неплохо, — прокомментировал Гвоздев.

Приглашённые звёзды — певцы, танцевальные коллективы и юмористы — развлекали оставшихся за столиками в другой зоне. Выкинул я на это великолепие более ста тысяч. Но видно было, что не зря. Гостям нравилось, многие даже аплодировали.

Посмотрим, сколько прибыли принесёт ночной клуб в первый день. Надеюсь, что достаточно. А пока оставалось лишь наблюдать за мероприятиями.

Одни артисты заменяли других на сцене, одни пары бойцов сменяли других на арене. И охрана всё очень хорошо контролировала. Сверху прекрасно была видна их слаженная и грамотная работа. То перебравшего аристократа, который зацепился с соседом, культурно вывели из заведения. То другому объяснили, что грязно выражаться в ночном клубе запрещено. Ну и прочее и прочее.

К слову почти все аристократы вели себя достойно. И это меня очень обрадовало. Шишаков лишь раз выходил из ложа, реагируя на слишком буйного княжича, который зацепился за стойкой с пожилым графом. В итоге они выпили мировую, а затем ещё одну, и ещё. Их забрали слуги семей, и стало спокойней.

По окончании вечера, в четыре утра, Гвоздев признался, что всё очень даже неплохо организовано в плане боёв.

— Да и вообще, — окинул он рукой пространство зала, который покидали засидевшиеся посетители. — Для дворян самое оно. Я завтра приду на второй отборочный.

— А как первый, Никитич? — довольно оскалился Шишаков. — Я же говорил, что мой здоровяк красиво выступит!

— Ну вот что ты скалишься, Александр? Больше шкаф — громче падает. Тебе ли этого не знать, — прищурился Гвоздев. — Посмотрим как он выступит в следующем бою.

— Нормально выступит, я топлю за него, — довольно сказал Шиша. — Моя ставка сыграла, кстати.

— Смотри не потопись… Топит он, — проворчал Гвоздев, направляясь на выход. — Проиграешься — не жалуйся потом.

Шишаков запыхтел, хотел ответить. Но мимо прошёл прилично выпивший седой мужичок. Точнее, его провёл слуга, поддерживающий своего хозяина под мышки.

— Это ж надо! И что ты налетел на этот виски? — возмущалась супруга в блестящем платье и закрученной причёске. — Гена, ты меня разочаровал сегодня…

— М-м-мало, — выдавил лишь седой мужичок, не открывая глаз.

— Всё будет хорошо, Геннадий Иванович, там машинка ждёт, — бормотал слуга, продолжая тащить щуплого аристократа.

Супруга лишь бросила в нашу сторону сердитый взгляд, будто мы споили её мужа. И процессия удалилась в коридор.

— Так мы не договорили… — вновь обратился к Гвоздеву Шиша.

— Э, одноглазый, поди-ка сюда, — махнул последний посетитель за ближайшим столиком. Он склонился над пепельницей, в которой дымился окурок, а в руке держал стакан янтарного напитка.

Гвоздев ухмыльнулся.

— Я сейчас. Кажется, меня зовут, — сладко произнёс он и направился к упившемуся парню. Кажется, я его узнал. Тот самый княжич, который конфликтовал у стойки с седым.

— Никитич, не обязательно реагировать, — бросил я ему вслед. Но глава СОХ не отреагировал. Он дошёл до столика.

— Что случилось? Как ваши дела? — ласково поинтересовался Гвоздев у аристо.

Тот поднял на Никитича мутный взгляд, а в это время Шишаков вызвал по рации охрану. Но он не успел ничего сделать.

— Выпей со мной, давай, — княжич налил в соседний стакан виски, часть разливая на стол.

— Я не употребляю, уважаемый, — усмехнулся Гвоздев. — И вам не советую. А то печёнка ведь не резиновая. Верно?

— А ну быстро пей, одноглазый! — рявкнул ему бухой в доску княжич.

— Ой, аккуратней! — воскликнул Никитич и выбил из-под аристократа стул. Тот грохнулся на пол, рассыпаясь в проклятьях. — Ну вот, вы сломали стул. Теперь вам придётся оплатить.

— Эт всё ты, да? Хы-ы-ы, — растянулся на полу княжич. — Ты же это сделал, да?

— Молодой человек, заведение закрывается, — культурно начал один из подскочивших охранников. — Оплачивайте счёт и прошу на выход.

— Одноглазый! Ты выпьешь сы мной? — попытался подняться аристократ, но Никитич неуловимым движением выбил почву у него из-под ног. Тот грохнулся на мраморную плитку.

— Да что ж вы падаете всё время, сударь⁈ — воскликнул довольный Гвоздев.

— А я и не п-падаю, — выдохнул бухой княжич. Его подхватили под руки два охранника и поволокли на выход. — Пустите меня, ну! Я не выпил с одноглазым!

— Как-то так, — вернулся к нам Гвоздев. — Мне понравилось.

— Я думал, что ты его убьёшь за это, — признался я.

— Что взять с пьяного юноши. Просто не следит за своим языком, — улыбнулся Гвоздев. — Я его немного проучил. А так — жизнь научит, проверено.

— Так это, мы не договорили, Никитич, — произнёс Шиша. — Ну вот с чего ты взял, что…

— Доброго вечера… точней уже утра! Отлично провели время! — Гвоздев выставил большой палец в одобрительном жесте, и пошёл на выход. Так и не дал высказаться Шишакову, отчего тот недовольно засопел.

— Как всегда, в общем. Никитич всегда прав, — обиженно ответил Шиша. — Ладно, чёрт с ним!

Через минут пять мы собрались за центральным столом зала. На фоне трудились официанты и уборщики, приводили ночной клуб в исходное состояние. Я посмотрел на Кристину, Валька и Шишу. Они сияли будто ясны солнышки.

— Ну и что вы хотите сказать мне, тихушники? — покосился я на них.

— Ты смотри, сколько мы заработали, Володя! — воскликнула Крис. Она показала мне лист бумаги. Итоговая сумма — больше трёхсот тысяч рублей.

— Неплохо, — оценил я, понимая, что не прогадал с клубом. — Правда, звёзды твои, Кристина, по карману ударили. Но без этого тоже никак.

— Ну вот что сейчас ты начал, Володя? — возмутилась Кристина. — Сегодня был пробный день. Они посмотрели, выступили. Далее разработаем график выступлений. Подпишем с ними и не только контракт на месяц. И там выйдет гораздо дешевле. Доверься мне.

— Хорошо, — согласился я. — Бюджет на месяц на все эти выступления прочее — четыреста тысяч.

— Ну хорошо. Постараюсь уложиться, — улыбнулась Крис.

— И я приглашу ещё одну звезду скоро, сам с ней расплачусь, — расплылся я в таинственной улыбке. — Точнее это комик, выступает в довольно шутливой манере, вроде шута.

— Что за звезда? Я её знаю? — удивилась Кристина.

— Вряд ли, — ответил я. — Новое дарование, талантище, я бы сказал.

И чуть не прыснул со смеху, когда в моей голове раздался голосок Гоба «Спасибо, друг». Он пообещал, что выложится по полной.

— Не, шуты и всё такое — аристократам это точно не понравится, — произнёс Валёк. — По крайней мере в этом заведении.

— Поддерживаю, бред полный, — нахмурился Шишаков, явно вспоминая оскорбительную песню шута на одном из заданий.

— А вот посмотрите, — пообещал я. — Будет точно весело.

— Интриган вы, Владимир. Просто жуткий интриган, — оценила Кристина. — Звезда какая-то появилась. Новое дарование, а ты не пригласил её сегодня. Ну как так?

— Всему своё время, — ответил я.

Почему я не вывел Гоба на публику? То, что он зеленокожий — разве это проблема, когда у меня есть куб, меняющий внешность? Первый день — тестовый, и аристократы ведут себя менее раскрепощённо. Вот через пару-тройку дней будет самое-то. Моей целью было всё то же, что и в прошлом мире — собирать с помощью Гоба сплетни и тайны высшей знати. А уж как ими потом воспользоваться, я подумаю.

Я взглянул на витиеватые часы, мерцающие на дальней стене. Уже почти пять утра. Спать пора давно, а мы тут устроили беседы.

Шишаков с Вальком сели в заказанные такси и умотали по домам. Кристина поволокла меня в мой кабинет. Но мы так до него не добрались.

Входная дверь распахнулась. Из неё выскочил испуганный Воробей, за ним озадаченный Сергеич.

— Сюда нельзя. Заведение уже закрыто, — преградил им дорогу плечистый охранник.

— Подожди, это мои знакомые, — подошёл я к ним. — Что случилось?

— Мы можем поговорить на улице? — взглянул он в сторону замершей позади меня Кристине.

— Да, сейчас, — кивнул я, возвращаясь к откровенно расстроенной брюнетке.

— Ты опять уезжаешь? — вздохнула она.

— Да, срочное дело, — произнёс я. — Увидимся завтра.

— Удачи решить свои срочные дела, — взглянула она на Сергеича и её глаза заблестели. Будто она узнала его.

Крис поцеловала меня в щёку, и я отправился на выход. Когда мы оказались в машине рекрутёра железнодорожников, он напряжённо произнёс:

— Плохо дело, Владимир. Краснореченские собираются мстить за смерть Креста и Секача.

— Да, Володь, — добавил Воробей с переднего пассажирского. — Они собираются у своего склада, недалеко от Журавля! Надо бы поспешить.

— Наших собрали? — окинул я их сосредоточенным взглядом.

— Да, всех, кого можно, — коротко кивнул Сергеич. — Уже в транспорте, ждут. Толя, поехали.

Когда мы тронулись в путь, я набрал Жигу и сообщил, чтобы ехал домой. На сегодня его смена закончена. Но не проехали и ста метров, как я заметил толпу вооружённых краснореченцев.

Она уже подходила к Журавлю, громя по пути витрины магазинов. Агрессивно настроены, факт. В руках многих я заметил куски арматуры, трубы. Кто-то был вооружён посерьёзней, пистолетами и ружьями.

Что ж, надо выходить. Постараюсь всё уладить миром, хотя предчувствие не отпускало меня, что кто-то сейчас умрёт, и хорошо если это произойдёт не в наших рядах.

вздыхает и обращается к Воробью:

— Пользуйся своим свистком лишь в крайнем случае, — обратился я к Воробью, когда мы вышли из машины. — Слышишь меня?

— Ты гонишь, Володька? — уставился он на меня испуганно. — Почему это не пользоваться? Нас же порешат.

— Это может ещё больше обозлить их, — объяснил ему Сергеич. — Попытаемся вырулить словами.

Я смотрел на приближающиеся злобные морды уголовников. Трое из них находятся чуть впереди и в подпруге. Значит с ними и надо разговаривать. Временные лидеры.

Из подъехавших машин начали высыпать железнодорожники. Все, кого Сергеич и Воробей смогли собрать. Мало, очень мало. Примерно один к десяти расклад сил сейчас.

В последний момент я заметил силуэты на крышах. Во как даже. Да они прям мастера засад, ха-ха! Снайперы краснореченских занимали свои позиции, ну а я послал по их душеньку Гоба. Он быстро разберётся с ними.

Но не учли мы одного. Справа от нас была подворотня. Причём наполовину загороженная жестяным полуржавым листом. Этот чёртов лист упал на асфальт и на нас выскочила группа вооружённых ублюдков.

Ближе ко мне оказался здоровый сукин сын. Он поднял ружьё, как и остальные трое рядом с ним, и… нажал на спуск.

От автора:

🔥Я маг Михаил Архаров. Возродился в теле младенца без магического дара, но я могу воровать способности! Теперь я… Стоп! Как это меня выгоняют из родового гнезда?

Рекомендуем! https://author.today/reader/373106