Гасконец. Том 1. Фландрия

Глава 22

Де Порто поставил две свои перевязанные бочки на землю и забрал ту, что нёс д’Арамитц. Здоровяк приподнял её над головой, словно разогреваясь перед сложным подходом.

Солдаты всё прибывали и прибывали, но бежали они по центральной улице и нас пока не видели.

— Тебе придется выйти на открытое место, — вздохнул я, оглядывая площадь перед особняком. — Сделаешь шага на три из проулка, и тебя увидят.

— Человека такого масштаба, да ещё в мушкетёрском плаще, раскручивающим бочку с порохом, сложно будет не заметить, — улыбнулся д’Арамитц. Де Порто только чертыхнулся. Тогда гугенот продолжил:

— Исаак, вас по католическому обряду отпеть или по-христианскому?

— Много ли народу пялится в переулок, — пожал плечами д’Атос.

— Вот сколько пялится, стольких мы и положим, — я повернулся к гугеноту. — Анри, не сочти за оскорбление, но я попрошу тебя зарядить наши пистолеты.

— Какая ты вы всё-таки сволочь, — рассмеялся д’Атос, переводя взгляд с меня на д’Арамитца.

— Он прав, — махнул рукой злой брат близнец Арамиса. — Давайте сюда ваши игрушки.

Четыре пистолета легли на землю, рядом с мушкетёром. Четыре, потому что я и свой вытащил из-за пояса. А затем я достал из сумки на поясе сокровище, сделанное по моему заказу. Д’Арамитц с ужасом поглядел на это.

— Что ещё за извращение?

— О! Я видел такой, у одного рейтара. Парниша плохо кончил. — улыбнулся де Порто.

— Просто зарядите мне пистолет, Анри, — сам я уже взводил тетиву охотничьего арбалета. То же самое делал и Арман де Сиге д’Атос.

На двоих у нас было четыре арбалета и пять пистолетов, что уже неплохо. Я был рад, что не придётся возиться с фитилем и трутом. Бочки с порохом были опасно близко, и высекать искры рядом с ними было рискованно, сунулись бы мы сюда с мушкетами? Так или иначе, но мы шли на встречу с Создателем, как сказал бы Анри д’Арамитц.

— Стрелять лучше с колена, — сказал я д’Атосу. — Чтобы нас не задела наша человеческая катапульта.

— Ну что за неуважение, Шарль.

Мы рассмеялись, все четверо, я затем я выбежал из спасительного переулка. Держать заряженный арбалет в каждой руке было очень круто, и очень тяжело. Мои предплечья заныли, стоило пробежать так метров пять, от силы.

Я положил второе оружие на землю, присел на колено, прицелился. Через мгновение, то же самое и в том же самом порядке, проделал д’Атос. Испанцы нас заметили только тогда, когда появился де Порто. Он действительно начал раскручиваться на месте, держа бочку с порохом на вытянутых руках.

Я думал, что он шутил насчёт «раскрутиться» или я просто не так перевёл нужный глагол, и на самом деле здоровяку нужно разбежаться.

Испанцы подняли крик, схватились за аркебузы и на этом их время вышло. Я выстрелил в того, кто уже начал проталкивать пулю в дуло своего оружия. Д’Атос в того, кто ещё возился с порохом. Испанцев было не меньше дюжины и оставшаяся десятка бросилась на нас, выхватывая шпаги. Мы успели положить ещё двух, а затем, над головами у бегущих пролетела бочка. Они даже на секунду остановились, но заряженные арбалеты закончились, а для пистолетов время ещё не пришло.

Только когда испанцы уже были метрах в десяти от нас, я понял: пора!

— Залп! — выкрикнул я, когда мы все вчетвером выстроились в линию. Прогремели одновременно четыре выстрела, и поскольку испанцы бежали весьма кучно, попал даже д’Арамитц. Шансы стали почти равными.

Я, Арман и Анри успели бросить разряженные пистолеты на землю, и выхватить шпаги. Исааку повезло чуть меньше. Да и он сам, по неясной мне причине, сделал шаг вперёд, после выстрела.

Сразу двое испанцев обступили его, а их товарищи, через мгновение, помешали нам пробиться к здоровяку на помощь. Правда, первый же налетевший на д’Арамитца получил шпагой в глаз в то же мгновение, и сразу освободил дорогу последнему, десятому испанцу.

Д’Атос фехтовал довольно умело, но без огонька. По очевидным причинам, ему слегка не хватало опыта. Я же пытался пробиться к де Порто, но противник, словно угадав мои намерения, только активнее атаковал.

Впрочем, здоровяку наша помощь была и не нужна. С удивительной для своего размера прытью, он ускользнул от прямого укола и перехватил кисть напавшего. А затем бросил беднягу в товарища, отчего оба врезались в стену.

Я думал, что после этого де Порто наконец-то вытащит шпагу, но нет. Он схватил одного из испанцев за шею и даже посреди раздающихся со стороны казарм треска пламени, криков и выстрелов, был слышан хруст. Обмякшее тело полетело на землю. Случившееся явно пошатнуло боевой дух испанцев. Завидев уже два трупа, и больше шести убитых нами с расстояния, они начали медленно отступать.

— Бросайте шпаги и бегите, — предложил я на испанском. — Мы не будем вас преследовать!

Это почти сработало. Враг отступил ещё на шаг, де Порто наконец-то обнажил шпагу. Но тут прибыло подкрепление.

С десяток испанцев окружали проулок полукольцом, и в отличие от первой группы, у них уже было время зарядить своё оружие. К счастью, и мой уродливый секрет уже был набит порохом и пуля уже ждала своего часа в дуле. Я уже отточеным движением взвёл замок. Четверо выживших из первой волны как раз выходили из проулка, чтобы освободить пространство для стрельбы. Я улыбнулся, поднимая пистолет и приставляя добавленный мастеровым приклад к плечу.

Не уверен, что испанцы что-то сообразили, но даже если и так, было уже слишком поздно. Приклад гасит отдачу, пусть и не помогает пуле лететь ровно. Но когда тебе важен один точный выстрел, даже эта небольшая помощь может оказаться критически важной.

Приклад треснул, моё плечо взвыло от боли — мастеровой не справился с задачей так, как я этого хотел. Но через мгновение, пуля вошла в лежащую посреди площади бочку и воспламенила порох. Прогремел взрыв, к которому я с тремя мушкетёрами уже были готовы, а вот испанцы нет.

Те, кто должны были стрелять, упали лицом в землю. Часть из них ещё кричала, катаясь по площади и пытаясь потушить горящую одежду. Часть стонала, безуспешно надеяться на то, что вонзившийся в спину кусок обода или здоровенная щепка. Часть лежала без движения — этим повезло сильнее всех.

Отступающая четвёрка бросилась врассыпную. У нас не было повода её преследовать. Мы должны были спешить, пока находящиеся в особняке солдаты не догадались начать палить в нас из окон.

Пока мы скрывались в переулке, этого можно было не бояться. Первую минуту после взрыва может быть тоже, но риск нарастал с каждым шагом, сделанным по направлению к особняку.

Я отбросил в сторону сломанный приклад. Своё дело он сделал, дальше нужно его усовершенствовать. Если де Порто «видел такой у рейтара», значит технология существует. Но если она не применяется повсеместно, есть и какие-то чисто технические препятствия. Например, банальное неудобство. Пистолет с прикладом на поясе не поносишь, мне нужна была для него отдельная сумка.

— Де Порто! У кого ты видел такой пистолет? — крикнул я здоровяку, добивая раненых.

Моя совесть и гуманизм в этот момент помалкивали, потому что спасти людей от ожогов или тем более здоровенной деревяшки в затылке, я всё равно не мог.

— У рейтара! Имперцы так кирасиров зовут, — ответил мушкетёр, волоча на себе бочки с порохом.

Легче не стало. Мы, впрочем, достаточно быстро пересекли площадь. Кажется, я вообще был единственным, кто заморачивался по поводу coup de grace. Исаак был занят бочками, Арман и Анри вырывали аркебузы из мёртвых или ещё живых рук. Арбалеты мы всё-таки бросили, поскольку тишина уже не была для нас надёжным союзником, да и время поджимало.

Я остановился, чтобы подобрать горящую доску. Какой-то ограды вокруг особняка не было и мы достигли «слепой зоны» достаточно быстро. Укрывшись у порога, я жестом попросил Армана следить за окнами рядом. Вдруг кто додумается высунуться. Де Порто уже развязывал верёвку, разделяя бочки. Одну он поставил прямо перед порогом.

Я же спросил у мушкетёров:

— Месье. Как так вышло, что будучи весьма умными малыми, и зная о том, что нам придется много взрывать этой чудной ночью. Никто из нас, остолопов, не подумал о том, чтобы прихватить с собой фитиль?

— Ты планировал всё дело, дорогой Шарль, — рассмеялся де Порто. — Но у меня есть кое-что получше.

Он снял с пояса флягу и в тот момент, когда здоровяк её откупорил и резкий запах ударил всем нам в ноздри, я хмыкнул. Де Порто взял с собой совсем не вино. Он вылил часть содержимого на саму бочку, а потом отошел шагов на десять. Разумеется, мы гуськом, шли рядом, стараясь отойти от бочки так далеко, как только можно. В доме всё стихло. Мы не слышали ни разговоров, ни скрипа мебели.

— Если сеньор Кеведо Лорка не собирается баррикадироваться и вести оборону, — сказал я. — Значит он попытается улизнуть.

— Скоро узнаем, — меланхолично ответил д’Арамитц. Я передал тлеющую уже палку де Порто и тот ткнул её в разлитое пойло. Оно занялось, а мы нырнули за угол особняка. Взрыв почти потонул во вновь начавшемся обстреле.

— Исаак, Арман, — бросил я мушкетёрам. — Вы с парадного, мы с шоколадного.

— Что? — три удивлённых и ничего не понимающих лица повернулись ко мне. Хотя даже рифма d’entree и chocolatee сохранилась!

— Мы с д’Атосом проверим чёрный ход.

Здоровяк и гугенот кивнули, после чего скрылись за углом. Мы побежали в другую сторону. В наших никто не стрелял и это мне очень сильно не нравилось. Добежав до входа на кухню, я ожидал, что деревянные двери будут распахнуты… но они оставались плотно запертыми. Вздохнув, я ударил ногой точно в замочную скважину. Раздался сухой треск и дверь открылась.

— Я мог бы сделать это тише, — пожал плечами д’Атос, но вместо меня, ему ответили радостные французские песни, раздавшиеся в квартале от нас. А потом очередной залп артиллерийских орудий де Ла Рошфуко.

Мы ворвались на кухню, размахивая шпагами, но нашли только трупы. Кухарка, пара помощников и мальчишка лет семи (скорее всего лакей), лежали на полу. Крови не было, но ребёнок точно захлебнулся рвотой, а лица взрослых казались перекошенными и словно позеленевшими.

— Яд? — спросил Арман. Я пожал плечами.

— Никогда с таким не сталкивался., — честно признался я. Д’Атос открыл двери, ведущие в большой коридор. Окна выходили как раз на площадь, стеклы были выбиты взрывом. Но ни одного солдата, ни одной аркебузы. Никто даже не собирался оборонять от нас особняк.

— Нашли кого-нибудь? — донёсся до нас крик Анри д’Арамитца. Через секунду, и сам мушкетёр показался в коридоре. — У нас пусто.

— У нас трупы, — ответил я.

— Ублюдок потравил слуг и мальчонку! Зачем⁈ — крикнул Арман. Я посмотрел на мушкетёра. Только сейчас, в неровном свете пожара, я заметил, что он побледнел. И с какой яростью сжимает рукоять своей шпаги.

— Поговорим подальше от окон, — предложил я. — Не хочу поймать пулю, что свою, что чужую.

— Верно, — кивнул д’Арамитц и мы вошли в большую и просторную гостиную. Прямо сейчас там сидел де Порто. Он развалился в шикарном кресле, чьи подлокотники были украшены бархатом и драгоценными камнями. Мушкетёр уже мародёрствовал, достав откуда-то бокал и бутылку вина.

— Месье, мы его упустили? — спросил он, наливая себе нечто янтарно-медовое. Первый раз, когда я увидел, как кто-то пьёт белое вино в этом времени. Обычно все хлестали что-то, напоминающее тот кагор из тетрапака, что мы пили подростками на заброшках.

— Скорее всего, — устало развёл руками д’Арамитц. д’Атос в гневе пнул один из небольших столиков. Тот отлетел в противоположный конец комнаты, разбрасывая по полу позолоченные подсвечники и другую утварь.

— Не думаю. Мы действовали быстро, увидели бы хотя бы спины, — я качнул головой.

Стоять спиной к взорванным дверям было опасно, так что я отошёл к стене.

— Что это значит? — спросил д’Атос.

— Какие шансы, что владелец такого богатого особняка не подумает о секретном лазе, навроде того, по которому мы пришли? — спросил я у де Порто.

— Весьма низкие, но всё же, — здоровяк отставил бокал и в задумчивости засунул в рот кончик уса. Пожевав его пару секунд, он сказал:

— Генерал Кармело Кеведо Лорка, и просто сбежал? Через тайный лаз, оставив крепость врагу?

— Его повесят свои же, — безо всякого выражения произнёс д’Арамитц. — На втором же суку. Первым ему сперва выткнут глаза.

— Но испанцы проигрывают. Все знают, что войска во Фландрии не раз поднимали бунт, — вставил д’Атос.

— Он отравил слуг, чтобы они нам ничего не сказали, — продолжал размышлять я.

— Вряд ли они могли знать о том, куда бежать за пределами особняка, — кивнул д’Арамитц. — Слуги редко покидают хозяйские дома.

— Значит нужно искать дома, — сказал де Порто. Не без сожаления, он бросил последний взгляд на недопитое вино и поднялся с кресла. Мы распределились по комнатам, обшаривая всё, что только можно.

Я вспомнил те немногочисленные приключенческие фильмы, что смотрел в своём времени. Трогал корешки книг, дёргал за светильники, крутил портреты — безо всякого результата. Пока наконец, из кухни, не раздался окри д’Арамитца.

— Подпол, месье! — услышал я. — Это же всегда подпол!

Мы бросились к нему и через минуту уже всё наша группа собралась в гостях у четырёх кухонных трупов. Д’Арамитц, аккуратно оттащив тела в один из углов, с широкой улыбкой демонстрировал нам свою находку. Практически незаметный на первый взгляд люк, без крюка, ручки или любого другого похожего элемента.

— Всегда проще, когда знаешь, что искать. Мы в таком прятались, когда Бэкингем спровоцировал моих братьев на восстание, — его улыбка слегка потеплела.

— Ну да, — рассмеялся д’Атос. — Вините во всём Бэкингема.

— Я не отрицаю нашего участия, — начал было д’Арамитц, но де Порто быстро прервал его.

— Тебе было девять лет, Анри, — бросил он, вставляя кухонный нож в щель, между половицей и люком. Я вытащил из кухонной печи кочергу и подошёл к здоровяку. То продолжал:

— Вы не были бы здесь, если бы кто-то вас лично в чём-то обвинял.

Гугенот кивнул, хотя было видно, что ему ещё многое хочется сказать.

Исаак начал приподнимать люк. Рычаг из ножа был неважнецкий, каким бы силачом не был наш де Порто. Но как только щель между люком и полом увеличилась, я вогнал в неё кочергу и дело пошло на лад. Очень медленно, словно что-то мешало этому, мы начали приподнимать крышку люка.

— Стойте! — вдруг крикнул д’Атос. — Почему так туго идёт?

— Может к люку подвязали чего? Чтобы тяжелее был, — пожал плечами д’Арамитц.

— Зажги свечу, — попросил я д’Атоса. — И проверь, будь добр.

Мушкетёр кивнул и уже через полминуты в его руке была горящая свеча. Он даже кухни не покидал, просто пара раз осмотрел её, кивнул, заглянул в один или два ящика и всё. Затем он лёг на пол, стараясь разглядеть что-то в достаточно узкой щели.

— Верёвка, — наконец сказал он, когда у меня уже начало сводить мышцы. — Она натянута. Можно как на струне играть.

— Что это может быть? — спросил д’Арамитц. Мы с де Порто вздохнули своей одновременной и очень неприятной догадкой, а затем, не сговариваясь и в один голос ответили:

— Бомба.

Повисло тяжелое молчание. Мы опустили люк, вытерли со лба пот. Я уселся на пол, в обнимку с кочергой.

— Он уходит, — покачал головой де Порто. — Чем дольше мы здесь, тем дальше от нас Кеведо Лорка.

— Если просто взорвать бомбу? — предложил я.

— Тогда и сам секретный ход обвалится, — вздохнул д’Арамитц. — Но у меня есть идея.

Он отобрал у меня кочергу и начал простукивать пол, по кругу, в полуметре от самого люка. Гугеноту явно мешала канонада. Зато крики со стороны казарм смолкли. Я надеялся на то, что кадеты уже сделали своё дело и отступили к гостинице, как и мушкетёры.

— Здесь, — сказал д’Арамитц. — Легче лёгкого.

Он вогнал кочергу между половиц и попытался навалиться на неё всем весом, но тщетно. Де Порто с усмешкой наблюдал за ним, скорее всего ожидая, что его вежливо попросят помочь. Но вместо этого, почти сразу же к д’Арамитцу присоединился д’Атос. Вдвоём, они выломали половицу, демонстрируя нам чудесный (пусть и узкий) спуск вниз. Я взял с пола свечу и просунул голову в лаз.

Верёвка и впрямь была чем-то вроде чеки: она удерживала большой масляный фонарь, но если люк открыть, верёвка выскальзывала из вбитой в него петли и фонарь падал на нехилых размеров ядро. У ядра были смешного вида «уши», а также вставленный в центр деревянный «фитиль». Именно он и должен был загореться, приведя к взрыву.

— Люк не должен был быть тяжёлым, — сказал я.

— Что? — не понял д’Арамитц. — Дай посмотреть?

Я уступил ему место. Мушкетёр заполз в узкую расщелину и присвистнул.

— Верёвка зацепилась за бомбу, — сказал он. — Поэтому даже Исаак не смог открыть люк.

— Но как? — я покачал головой. — Сама она что-ли в ненужном месте обвязалась?

— Или у нашего генерала есть недруг, который желал нас спасти, — со вздохом произнёс д’Арамитц. — Или это Божий промысел.

Я кивнул и мы вырвали вторую половицу. После этого можно было спокойно спрыгивать вниз. Я поднял свечу, улыбнулся товарищам и в этот момент, раздалось громкое:

— Они здесь! Они здесь!

Испанец появился в дверях кухни внезапно. В руке у него был взведённый, и брошенный нами охотничий арбалет.

Я успел только схватиться за шпагу, когда поймал туловищем арбалетный болт.

Сила удара сбила меня с ног, и я, вместе с зажжённой свечой, полетел в подпол.

В гости к нашей новой подруге, мадемуазель Бомбе.