Галера чёрного мага

Глава 24 Дальний вояж

ПОЗДНЯЯ ЗИМА — РАННЯЯ ВЕСНА, 1Е9575

— У Детей моря! — вырвалось у Тинка. — Но разве они существуют? Это же просто морские байки.

— Как сказать! — с довольным видом воскликнул Эльмар. — Байки? Нет, дружище, Дети моря — это не шутка.

Тинк повернулся к Аравану, и тот улыбнулся, глядя на юношу:

— Маг Эльмар прав, Тинк. Дети моря — такая же реальность, как мы с тобой.

— Совершенно верно, — подтвердил Эльмар. — И если в Большом Водовороте есть остров, Дети моря знают об этом.

— Ты уже имел с ними дело, маг Эльмар? — спросил Араван.

— Если бы нет, эльф, то я не знал бы, как их вызвать ко мне.

— Отец однажды спас одного из них, — припомнила Эйлис. — Дитя было выброшено на берег во время сильной бури. по-моему, это случилось на острове Фаро. Я не ошибаюсь, отец?

Эльмар согласно кивнул:

— Да-а. Волны едва не унесли нас с собой. Они подбирались почти к самому лесу. Никогда не видел такого урагана. Я обнаружил Дитя моря без сознания возле большого поваленного дуба, точнее — под ним. Сначала я подумал, что бедняжка мертва, но слабое дыхание еще теплилось в ее груди. Я отнес ее в башню леди Кэтлоу, лекарше. Она выходила Дитя, хотя та поправлялась очень медленно. Я учил ее язык. Он казался мне очень странным, наполненный щелчками и стрекотанием. Дитя моря звали Синтой. Когда она уходила обратно в море, то подарила мне это. — Эльмар подтянул рукав, приоткрывая золотой браслет с красным кораллом.

Рука Аравана потянулась к висящему на шее амулету.

— Имеет ли он какую-либо… силу, Эльмар? Эльмар взглянул на капитана, затем на Джиннарин.

Пикса все еще стояла перед ним, упирая кулачки в бока.

— Он дает возможность позвать их, — ответил он и добавил: — Правда, Дети моря должны находиться поблизости, иначе они не услышат — Хм-м — зова.

— Не услышат? — переспросила Джиннарин. — Браслет издает какие-то звуки?

— Да нет же, пикса.

— Если он не издает звуков, тогда как они его слышат?..

— Они чувствуют его. Воспринимают. — Маг посмотрел на коралл, словно пытаясь что-то в нем разглядеть.

— Отец имеет в виду, что мы не знаем, каким образом браслет вызывает их, — пояснила Эйлис. — Это выше нашего понимания… как и твой камень, Араван.

Эльмар поднял глаза:

— На днях я буду знать, как он делает то, что делает. У меня будет возможность разобраться в этом.

— Отец, ты пытаешься выяснить это уже два или три тысячелетия.

— Не все время, дочь. Не постоянно. Но раз уж возникла такая необходимость, я узнаю его секрет.

Араван еще раз указал на темное пятно на карте:

— Итак, все решено. Наша цель — Большой Водоворот. Когда мы доберемся до места, Эльмар вызовет Детей моря, и, если там окажется остров, нам понадобятся плоскодонки, чтобы добраться до него. Наши гички для этой цели не годятся. — Капитан повернулся к Джату. — Пусть Финч сделает… восемь шестивесельных плоскодонок с одним парусом и установит парные уключины на задней банке. Если нет возражений… — Все молчали, и Араван обратился ко второму помощнику: — Фризиан, мы отплывем с восходом зари.

— Да, капитан, — ответил гелендерец. — И наш курс?..

— Держи на мыс Штормов.

— Понятно, сэр.

Фризиан вышел из каюты, Тинк внимательно рассматривал карту:

— Ого, полмира надо обойти до этих водорослей.

— Да, Тинк, — подтвердил Джату. — Они находятся в точности с противоположной стороны от места нашей сегодняшней стоянки.

— Как далеко до них?

— Примерно четырнадцать тысяч миль, если огибать Великую Бурю.

Тинк прищурил глаза:

— Не ближе ли будет пройти мимо Серебряного мыса? Джату улыбнулся:

— В милях поближе, Тинк, но времени потребуется больше. — Джату развернул еще одну карту и принялся объяснять юнге подробности маршрута. — Мы можем пройти вдоль западного и южного континентов и затем взять курс на Водоворот. Но в этом случае мы попадаем в зубы полярных ветров не только во время прохождения Серебряного мыса, но почти на всем пути к Водовороту. С другой стороны, если огибать мыс Штормов, ветры будут благоприятствовать нам. И если нам повезет, путешествие продлится от двух до полутора месяцев.

— Весь этот путь за такое короткое время! — присвистнул от удивления Тинк.

Капитан хлопнул юношу по плечу и сказал:

— Ты просто молодец, Тинк. Сначала ты навел нас на мысль о Большом Водовороте, а затем сообразил, как связать паука и галеру. Замечательно, парень, так и действуй.

Юноша втянул голову в плечи, собрал поднос с чаем и выскочил из каюты.

— Когда мы впервые встретились, — обратился Араван к магу, — я, помню, сказал тебе, что плодотворные идеи возникают иногда из самых неожиданных источников. Сегодняшний вклад Тинка — яркий пример этому.

— При чем тут неожиданность, капитан? — возразил Джату. — Тинк замечательный парень. Я думаю, он далеко пойдет.

Араван улыбнулся:

— Да, Джату. Он напоминает мне тебя в том же возрасте.

— Ну уж нет, капитан! — громыхнул Джату. — Я был намного выше.

Корабль эльфа вышел в море с утренним приливом. Светила ущербная луна, дул свежий попутный ветер. Джиннарин наблюдала, как земля исчезает за кромкой горизонта. Она взглянула на лежавшего рядом лиса и вздохнула:

— Ох, Рукс. Похоже, мы с этим кораблем никогда не расстанемся.

Стоящий у руля Бодер опустил взгляд на пиксу:

— Ты пришла на борт, Джиннарин, в середине сентября, а сейчас март, и если мои вычисления верны, а дни не стали короче, то прошло всего полгода.

Джиннарин от неожиданности широко раскрыла глаза. Осень и зима проведены на «Эройене», и никаких признаков Фаррикса! Она опять вздохнула:

— Шесть месяцев, Бодер? И два лунных месяца, по словам Джату, мы будем добираться до цели. Мне, видимо, суждено скитаться по морям вечно.

У Бодера даже дыхание перехватило.

— Не говори так, Джиннарин, еще сглазишь. Того и гляди, можно стать похожими на «Серую Леди».

— Что за «Серая Леди»?

— Это проклятый корабль, плывущий в ночи, его мачты и такелаж светятся странным и жутким зеленоватым огнем, а призрачная команда обречена на вечное скитание.

— Ужасно, Бодер. Но как такое могло случиться?

— Поговаривают, что корабль не всегда назывался «Серая Леди». Но никто не знает его изначального имени, все это случилось очень давно. Тем не менее он до сих пор плавает в районе Серебряного мыса с единственным пассажиром на борту — сыном колдуньи.

— А кто такие колдуньи, Бодер?

— Ну, скажем, это женщина — маг.

— Как Эйлис? Бодер выпучил глаза:

— Ну нет, Джиннарин. Эйлис — настоящая леди, в то время как колдунья вовсе даже не леди, и она всегда злая.

— В таком случае она похожа на черного мага?

— Пожалуй.

— Я перебила тебя, Бодер. — Джиннарин подняла вверх ладонь. — Пожалуйста, продолжай свою историю.

Бодер слегка повернул руль.

— Как я уже говорил, судно огибало Серебряный мыс и на его борту был один — единственный пассажир. Мыс труден для судоходства в любое время года. Шторма возникают неожиданно даже в спокойные дни. Но дело происходило осенью, когда появление штормов наиболее вероятно. Капитан предупредил об этом пассажира и сказал, чтобы тот не выходил на палубу, если начнет подниматься ветер, иначе его может смыть волной.

Они вышли из своего родного порта Алкабар в Гирее и, держа курс на юг, подходили к водам, омывающим Серебряный мыс. Всю неделю стояла тихая погода, но как только они вошли в пролив — на судно накинулись громадные седобородые волны и стали бросать его из стороны в сторону, вверх и вниз, вперед и назад.

Пассажир стал кричать, вопить и звать на помощь. Но когда он увидел, что вода просачивается под дверь его каюты, он открыл дверь. Волны прокатывались взад и вперед по коридору снаружи каюты. И он, глупец, подумал, что корабль тонет. Забыв про приказ капитана, он бросился на палубу. Не успел он подняться наверх, огромная волна прокатилась по палубе и унесла пассажира с собой.

Капитан был не в силах что-либо предпринять, и, когда двумя днями позже шторм утих, ему ничего не оставалось, как вернуться в Алкабар.

Узнав о гибели сына, колдунья разразилась пронзительными воплями и прокляла корабль и его команду. Они были обречены вечно плавать по морю и искать ее пропавшего сына. Теперь ты понимаешь, Джиннарин, почему «Серая Леди» — корабль — призрак — скитается в бесконечной ночи, а ее мачты и такелаж горят жутким зеленоватым огнем.

Но говорят, что хуже всего то, что призрак капитана не перестает звать пропавшего по имени. Поговаривают также, что, если вас угораздит услышать этот зов, вы окажетесь на борту «Серой Леди» и останетесь там навсегда.

Бодер замолчал и вновь слегка дотронулся до штурвала.

— Приходилось ли кому-нибудь видеть «Серую Леди»? — спросила Джиннарин. — Ты веришь в эту историю?

Бодер взглянул на пиксу:

— Те, кто мне ее рассказывал, клялись, что это чистая правда.

— То есть история о сыне коддуньи передается от моряка к моряку?

Бодер не возражал.

— И ты не знаешь никого, кто бы видел этот корабль?

— Нет. Но я не знаю и таких, кто бы сомневался в правдивости этой истории.

— Похоже на морскую байку, — прошептала Джиннарин Руксу. — Что ты об этом думаешь?

«Эройен» продолжал двигаться на юго-восток. Ветер задувал с кормы по правому борту, пока они не вошли в экваториальную штилевую полосу Рака. Стало заметно теплее, ибо, двигаясь на юг, они постепенно переходили из зимы к весне.

Ранним утром в последних днях марта «Эройен» подошел к водам Мидлайн — Айронс. Ветер стих полностью, и паруса корабля эльфа безжизненно повисли. На воду были спущены гички и укомплектованы командой гребцов для буксировки судна. В знойном неподвижном воздухе слышались песни моряков. Команды гребцов менялись часто из-за тропической жары, и песни моряков чередовались с военными гимнами соратников Бокара. Солнце село, и наступила душная ночь. Гребцы продолжали работу не останавливаясь, пот струился с них градом, но судно упорно продвигалось на юг по раскаленным зеркальным водам.

На следующий день, поздним знойным утром, на восточном горизонте стали собираться тучи. Тьма медленно нарастала, двигаясь в их сторону.

— Поднять гички, — отдал команду Араван.

В самом центре сгустившейся тьмы сверкали молнии. Ветер набирал силу.

— Держи на юг, Редью, — раздался голос капитана.

Боцман подал сигнал, и команда принялась ставить паруса, рулевой повернул штурвал. С приближением шторма ветер задул в полную силу, корабль окунулся во тьму, пошел проливной холодный дождь. Лини были подтянуты и закреплены, паруса ловили ветер, «Эройен» бежал на юг. Сверкали молнии, в воздухе раздавались удары грома.

Насквозь промокший Эльмар направлялся к себе в каюту.

— Ну не чудо ли! — заметив его, радостно воскликнула Джиннарин, подставляя лицо под холодный дождь.

— Что за непроходимая глупость! — раздраженно бросил старик. Его внимание привлек спешащий к дверям каюты лис. — Из вас двоих, пикса, по-моему, лишь Руке сохранил чувство здравого смысла. — Эльмар затопал дальше, Джиннарин проводила его заливистым смехом, но не тронулась с места.

Корабль эльфа шел на юг, покидая район Мидлайн — Айронс; он быстро летел сквозь тьму, сопровождаемый громовыми раскатами и проливным дождем. Фортуна благоволила кораблю эльфа, унося его на юг на крыльях штормового ветра.

Молнии одна за другой сверкали в ночном небе. Осененный внезапной догадкой, Эльмар поднялся на постели и воскликнул:

— Ага! Так вот оно в чем дело!

Очередная вспышка молнии разорвала тьму ночи, свет проник через иллюминатор, и с возвращением темноты огненные блики еще долго плясали в глазах мага.

Эльмар выбрался из постели. Подойдя по качающемуся полу к подкоечному жилищу Джиннарин, он заколотил по маленькой двери:

— Пикса! Просыпайся!

Затем он отыскал висящий на стене фонарь и с трудом зажег его. Желтый мерцающий свет наполнил каюту.

— Пикса! Я сказал: проснись! — завопил Эльмар и для пущего эффекта пнул маленькую дверь ногой. — Вай! — вскрикнул он от боли и, хромая, проковылял к стулу и плюхнулся в него.

Пока он тер ушибленные пальцы, дверка открылась и, протирая глаза, появилась Джиннарин. За ней следовал Рукс.

— В чем дело, Эльмар? — позевывая, спросила пикса. Ночную мглу осветила еще одна молния.

— Смотри! — выкрикнул Эльмар, указывая на иллюминатор.

— Куда смотреть? В окно? — Джиннарин вновь зевнула. — Ты разбудил меня, чтобы я посмотрела в окно?

В небе прогремел гром, и послышалась барабанная дробь дождя.

— Смотри наружу! — рявкнул Эльмар.

— Ну дождь. — Джиннарин медленно стряхивала с себя остатки сна.

— Что у тебя в голове, пикса? Солома?

— Если ты собираешься оскорблять меня, — уже окончательно проснувшись, отчеканила Джиннарин, — то я иду спать.

Она повернулась, чтобы уйти, Рукс, опередив ее, исчез под койкой.

Промелькнула еще одна молния, на этот раз совсем близко.

— Молния! — воскликнул Эльмар под очередной раскат грома.

Джиннарин стояла и смотрела на мага, склонив голову набок:

— Молния? Ты боишься молнии, Эльмар?

Маг негодующе заскрипел зубами и сквозь сжатые челюсти тихо произнес:

— Молнии и потоки — это одно и то же.

— О чем ты, Эльмар? Объясни, пожалуйста. Эльмар раздраженно взмахнул руками и сказал:

— Объяснить? Да это так же очевидно, как нос на твоем лице.

— Что? — взвизгнула Джиннарин. — Чем тебе не нравится мой нос? — Она скрестила глаза на кончике носа.

— Если бы ты могла себя сейчас видеть, пикса! — обрадовался Эльмар. Затем маг и сам скрестил глаза. — Ты выглядела примерно вот так.

Джиннарин топнула ногой, но от смеха удержаться не смогла.

Еще одна огненная стрела промчалась за окном. Эльмар, улыбаясь, подошел к иллюминатору:

— В мачты корабля из твоего сна, то есть, я хочу сказать, послания, молнии ударяют?

— Ну и что?

— Все то же, пикса. Я говорил тебе, что истинная суть вещей не та, что видится нам во сне.

Джиннарин молчала.

— Я думаю, что, кто бы ни посылал тебе эти сны…

— Фаррикс, — прошептала Джиннарин.

— Хорошо, пусть будет Фаррикс, — уступил Эльмар и продолжил: — Фаррикс пытается сообщить тебе, что кто-то на корабле вытягивает из северного сияния потоки. Во сне же они превращаются в молнии.

— Верно! — воскликнула Джиннарин. — Ты прав, Эльмар. Именно так наверняка и есть! Потоки и молнии — одно и то же. И это означает…

— …означает, пикса, что за всем этим стоит Дарлок. Потоки, исчезновение Фаррикса — все. В послании это корабль Дарлока, его галера.

Джиннарин была согласна:

— И в галеру, которая затем превращается в паука, ударяют молнии, но не потоки.

— Потому что, — перебил ее Эльмар, — в сновидениях искажается истинная суть вещей.

— А зеленая паутина? Эльмар покачал головой:

— Я почти уверен, что это и в самом деле водоросли — Большой Водоворот в море Синдху.

— Таким образом, Эльмар, все прояснилось.

— Нет, пикса. Мы должны выяснить по крайней мере еще одну вещь.

— Какую же?

— Хотя мы, возможно, и открыли, где скрывается Дарлок, но почему он это делает — мы не знаем.

— Делает — что?

— Зачем он притягивает потоки из северного сияния, пикса. Для чего они ему?

Джиннарин вздохнула и задумалась:

— И все это каким-то образом связано с Фарриксом. Но зачем и почему… это для нас еще одна тайна.

Эльмар согласился, теребя седую бороду:

— Несомненно одно…

Снаружи промелькнула еще одна молния и послышались близкие раскаты грома. Джиннарин подняла глаза:

— Что?

— От Дарлока хорошего не жди.

Менее чем за десять дней они достигли штилевой полосы Козерога, и опять удача улыбнулась им. Легкий переменчивый ветерок подгонял их вперед, и буксирные шлюпки оставались на борту. Жизнь на судне шла своим чередом: Эйлис продолжала учить Аравана языку магов, Джиннарин с Эльмаром играли в токко и, как всегда, слегка ссорились. Рукс исследовал трюм в поисках неуловимых грызунов. Бокар со своей командой совершенствовался в военном искусстве. Под палубами плотник Финч и его подмастерье Квилл с помощью гномов строили плоскодонки.

Ночные кошмары Джиннарин возникали нерегулярно, и они с Эйлис решили не рисковать и никаких прогулок в сон не совершать.

Когда штилевая полоса Козерога осталась позади, необходимость идти галсами отпала. Постепенно они приближались к полярным широтам, воздух по ночам становился холоднее, ветер набирал силу.

— Эльмар, как ты думаешь, Дарлок и на юге вызывает потоки? — спросила Джиннарин, подняв глаза в ночное небо.

— Возможно, да, — проворчал маг. — Если бы я знал, зачем он это делает, сказал бы более определенно.

На пятнадцатый день после выхода из штилевой полосы Козерога они подошли к южной оконечности мыса Штормов.

Араван вышел из рулевой рубки и направился в капитанскую каюту. Эйлис сидела за столом, перед ней лежала разложенная колода карт. Провидица была явно удручена выпавшим раскладом.

— Что там, Chieran?

Эйлис взглянула на Аравана и жестом указала на карты:

— Смертельная опасность, милый. Хотя я и блокирована, нет никакого сомнения, что мы плывем навстречу ужасным событиям.

— В Большом Водовороте?

— Похоже, да.

Араван мельком взглянул на карты и взял руку Эйлис в свои.

— Если так, Chieran, то нам надо выяснить природу опасности менее чем в три недели. Мы только что обогнули мыс Штормов. Отсюда прямой путь к морю Синдху, и если ветра нас не подведут…

— Три недели?

Араван прижал ее руку к своим губам.

«Эройен» продвигался вперед, оставляя за собой холодные полярные воды и устремляясь к более мягкому климату средних широт.

На семнадцатый день после прохождения мыса Штормов с фок-мачты раздался крик наблюдателя:

— Вижу водоросли! Спереди, прямо по курсу!

Джиннарин с Эйлис стояли на палубе, провидица, перегнувшись через леер, пристально всматривалась в даль. Сердца их бешено стучали, но лица выражали непреклонную решимость.

Под полуденным солнцем медленно и неотвратимо «Эройен» входил в воды бирюзового моря.