Формула истинной

Глава 14. Тренировка до смерти

Мне не удалось поспать даже получаса, хотя половину ночи провела на ногах, да к тому же пережила столько волнений. Но уговорить себя не удается, и после завтрака я выхожу на улицу. Вдалеке, за пристройками раздается звон мечей, от которого я уже успела отвыкнуть. Кажется, местные парни, закончив прокапывание рвов, вернулись к тренировкам.

Я иду на звук и замираю. Там не только жители дворца, но и мой внук, а рядом с ним… Граф Риввард! Живой, на ногах. Хотя нет, я вижу, как он тяжело опирается на трость, но это не мешает ему держать во второй руке тренировочный меч. Его противник — Лес. Я подхожу ближе, чтобы рассмотреть подробнее.

— Мне говорили, что ты не тренировался в последнее время. Но я никак не ожидал, что ты забыл вообще все, что мы учили, — сурово произносит граф и бьет Леса мечом. Мой внук в последний момент успевает отскочить, но даже мне видно: ему скорее повезло, чем он сделал осознанный уворот.

Риввард напоминает себя в тот день, когда мы общались с ним по местному магическому скайпу: все те же черно-бордовые одежды, разве что теперь более домашние, и потому не такие похожие по цвету на кровь. Борода у моего мужа отросла еще длиннее и гуще, чем была. Черная, она подчеркивает его тяжелый взгляд. Риввард на миг оборачивается ко мне, но то ли не замечает, то ли не хочет отвлекаться. Я не удостаиваюсь даже приветствия.

— Нападай, — командует Риввард.

— Я не могу. Ты же ранен… — теряется Лесандр.

— Даже с копьем в груди я буду драться лучше тебя. Покажи мне свой удар, ну же.

Лес аккуратно замахивается, но Риввард нещадно ударяет его по ладони плашмя. Лес коротко вскрикивает и хватается за ушибленное место, а его тренировочный меч отлетает на пару метров.

— Ты безоружен. А значит — мертв. Мне понадобилась одна секунда. Неплохо для раненого, да? — издевается Риввард.

— Я пожалел тебя. Больше не буду, — начинает злиться Лес и бросается за мечом.

Другие ребята рядом тоже тренируются, но боковым зрением наблюдают за поединком. От некоторых из них я слышала, с каким придыханием они говорят про графа.

— Издевательство, — шепчу я.

— Так воспитывают мужчин, — доносится позади. Я оборачиваюсь.

Навстречу мне идет граф Алан. Он одет в одежды моего мужа и, в отличие от Лесандра, довольно хорошо укутан в теплый кофтан с бордовыми вставками. Он подчеркивает широкие плечи Алана и прекрасно на нем смотрится.

Граф останавливается в паре шагов от меня.

— Воспитывают мужчин, избивая их? — спрашиваю я. Голос дрожит от волнения, но, надеюсь, со стороны кажется, что я просто возмущена.

— В бою обретаешь силу и храбрость. Мы с Риввардом не раз оказывались в ситуациях, когда нам грозила смерть. Только его навыки и решительность спасали нас.

— Так мой муж — герой? — усмехаюсь я. У меня он такого впечатления не вызвал.

Но Алан кивает с самым серьезным видом.

— Я обязан ему жизнью. Десятками жизней — он выручал меня не раз. Если ваш пасынок и его сын сможет вырасти хотя бы вполовину таким же хорошим воином, вы будете гордиться.

— Я предпочту, чтобы Лесу никогда не пришлось воевать, — шепчу я.

Алан подходит ближе и становится рядом. Теперь мы вместе смотрим на то, как Риввард почти избивает моего внука. Я не вмешиваюсь только потому, что не хочу подставлять Лесандра. За мальчика вступается мамочка — даже в нашем мире это осуждается и вызывает издевки, а здесь и подавно.

— Ваша милость… — начинаю я. — Расскажите, как вы пробудили свою силу дракона? Лесандр очень печалится по этому поводу.

Алан некоторое время молчит, будто вспоминая.

— Черные драконы пробуждаются раньше других. Еще в колыбели я чихал черным пламенем, а обращаться научился раньше, чем ходить. Признаться, это доставило много хлопот моим нянькам и родителям. Так что, графиня, извините, мне нечего посоветовать вашему пасынку.

Тем временем Риввард в очередной раз ударяет Лесандра под ребра. Сам граф ни разу не шагнул назад, а его левая рука так и покоится на трости, с помощью которой он удерживает равновесие. От слишком широких замахов он иногда болезненно морщится, и я вижу, насколько же Риввард старше Алана — возле глаз у него уже приличные морщинки.

Удары Леса с каждой минутой становятся… не лучше, нет. Но гораздо более уверенными, дерзкими. Словно он чувствует азарт, сражаясь с Риввардом. Несколько раз я даже замечаю, что Лес улыбается. Ему что, нравится это показательное избиение?

Риввард продолжает поучать, при этом каким-то образом подхватив наш с Аланом разговор, хотя точно не мог его слышать:

— Если твоя сила не пробудилась сама по себе, в раннем возрасте… — Риввард легко отражает удары Леса и делает лишь короткие паузы в речи. — Значит, она еще недостаточно вызрела. Как цыпленок в яйце. У тебя дальше два пути, Лесандр: либо драконья сила прорвется, и станешь сильнее остальных, так как ждал дольше, либо она так и останется в скорлупе твоего человеческого тела. Она сгниет там, как птенец, который не смог пробить даже скорлупу.

— И что… мне… делать? — Дыхание Леса давно сбилось, но он яростно бросается в бой вновь и вновь.

— Есть несколько вариантов, сын мой. Тебя им подвергать я бы не хотел.

— Пожалуйста! — вдруг резко останавливается Лесандр. — Если есть способ, я хочу его попробовать!

Бог мой, что это с ним? Неужели настолько мечтает стать драконом? Нет, после того как мы увидели перевоплощение Алана, я могу понять внука: зрелище величественное. И он, конечно, упоминал, что волнуется из-за своей миссии в этом мире. Но почему не говорил, что это настолько для него важно? Мне, родной бабушке, не говорил, а типа как своему отцу, которого на самом деле видит первый раз в жизни, рассказал сразу же!

Как же мальчик скучал без мужской крепкой руки… Теперь до меня начинает доходить.

Риввард жестом останавливает бой и поворачивается к нам.

— Алан, друг мой, подойди, — говорит граф таким тоном, будто не просит, а приказывает. Интересно, какие у них отношения? Кто из них старше по званию, являются ли они друзьями или просто сражались вместе? Хотя второе без первого, наверное, невозможно.

Алан коротко подмигивает мне и выходит на тренировочную площадку. Риввард же объясняет задумку:

— Частенько силы дракона пробуждаются в моменты опасности. Ты рос в почти что комнатных условиях, тебе разве что сопли не подтирали. Но теперь, Лес, я понимаю, что такое воспитание было ошибкой. Попробуй сразиться с Аланом — он сейчас в лучшей форме, чем я. Для тебя он, разумеется, не Алан, а граф Старрвинд.

Лесандр с готовностью поднимает меч, но Риввард качает головой.

— Постой-постой. Разве я говорил о тренировке? Возьмите боевое оружие. Нилл!

Тренер, услышав распоряжение графа, тут же принес два боевых меча. Острые, заточенные.

— Это же опасно!

Я шагаю вперед, чтобы вмешаться, но Риввард уже идет ко мне, прихрамывая, и крепко берет за запястье, без труда оттаскивая меня с тренировочной площадки.

— Ничего с мальчиком не случится. Даже если отрубить ему руку, через месяц восстановится. А в сердце Алан целить не станет.

— Я не позволю рубить руки моему!.. — вовремя прикусываю язык, чтобы не сказать «внуку».

Риввард, не отпуская моего запястья, удивленно смотрит на меня. В этот раз у меня тоже мурашки — я не могу отделаться от ощущения, что со мной говорит Гришка, мой давно покойный муж. Такой же взгляд, такие же черты лица! Пока граф молчит, я забываю, что нахожусь в другом мире — мне кажется, что я вернулась в прошлое, где была еще молода.

Что же творится со мной? Нет, от присутствия Ривварда у меня не перехватывает дыхание, мне не хочется быть к нему как можно ближе, как с первой же минуты меня тянет к Алану. Но с Риввардом я чувствую нечто иное — теплую ностальгию по прошлому. Я не хочу быть с ним, я будто уже давно с ним.

Но потом он открывает рот, и магия испаряется.

— С каких это пор вы с моим сыном стали дружны? До моего отъезда вы на дух друг друга не переносили.

— Людям свойственно притираться, если они живут вместе, — говорю я и тут же понимаю, что фразу можно понимать двусмысленно. Мы-то с Риввардом тоже типа как живем вместе. Наверное, вежливо будет спросить, как его самочувствие. Я же играю роль верной жены, не правда ли? — Когда ты очнулся? Я заходила к тебе утром. Как твои раны?

— Я жив, и это главное. О моих ранах ты и так знаешь, мы говорили с тобой об этом. Шрамы не затягиваются, когда нет подпитки снаружи.

Последнюю фразу я совершенно не поняла и, чтобы не выдать себя, поворачиваюсь к площадке.

Это уже больше походит на бой. Алан аккуратными, но четкими движениями заставляет Леса прыгать, уходить от специально замедленных ударов, перемещаться по полю. Видно, что граф просто играется и не бьет даже в половину своих умений, но не знаю, понимает ли это Лесандр. Он с явным азартом бросается вперед, его удар отбивают, он отходит, чтобы вскоре вновь нападать. С таким упоением он раньше разве что в компьютерные игры играл.

— У него кровь, что ли? — замечаю я на рубашке внука красное пятно.

— Молодое драконье тело уже затянуло эту рану. Ты опекаешь его, как курица-наседка, — отвечает Риввард.

Хотя он и ворчит, я мысленно отмечаю, что он ведет себя куда лучше, чем при первой нашей встрече. Грубоват, со своими взглядами на жизнь. Я не могу их принять, но понять — да. Мужчины в принципе думают не так, как девушки, а уж в средневековье, в мире, где пройти через войну обязан почти каждый, и подавно. Тут нельзя вырастать слабаками и нытиками. Выживают такие, как Риввард: суровые, даже жестокие, но зато сильные…

Но ведь и Алан силен и ловок. Как он там говорил? Риввард не раз спасал ему жизнь? Возможно, Алан не такой умелый воин, хоть по тренировке этого не скажешь, зато он хотя бы не попытался меня ударить при первой же встрече — как сделал мой муж.

Схватка же продолжается. На белой рубашке Лесандра уже не одна, а пять или шесть кровавых следов, но он их будто бы не замечает. У меня же вместо него сердце кровью обливается! Я несколько раз пытаюсь шагнуть вперед, инстинктивно бросаясь на помощь, но Риввард удерживает меня крепкой хваткой.

— На поле боя ты не сможешь его защитить.

— С чего ты решил, что он пойдет воевать?

— Это обязанность любого графа, вот с чего.

— Лес пока не граф!

Риввард усмехается и зачем-то показывает себе на шею. Я не вижу под густой бородой, но вспоминаю, что утром видела в этом месте шрамы. И что он хочет этим сказать?

— Едва ли я переживу еще одну такую рану. Мое тело уже не способно восстанавливаться с такой же силой, как прежде. Расслабься, Леотта, тебя я больше в этом не виню. Мне уже рассказали о твоих попытках хоть что-то исправить в графстве. Не думаю, что что-то получится, а некоторые твои решения мы еще обсудим, так как они мне не по душе. Но кое-что тебе исправить не удастся. Истинная дракона подпитывает его, а меня — подпитывать некому. Когда меня не станет, Лесандр займет мое место. И к тому моменту ему хорошо бы научиться стоять за себя.

Риввард говорит это с какой-то… тихой, сдержанной печалью. Будто бы он уже смирился с тем, что ему недолго осталось. Вот почему шрамы? Его драконье тело разваливается без истинной любви? Мда…

— Ай! — Лесандр упускает меч и вскидывает руки, но Алан не перестает атаковать. — Вы чего? Дядя Старрвинд, я же безоружен!

— Разве? Дракон не бывает безоружен, — с каким-то почти хищным оскалом говорит Алан.

Он наносит мечом скользящий удар, и Лес хватается за бедро — тонкая струйка крови бежит по ноге.

Я бросаюсь вперед, и на этот раз Ривварду приходится отбросить трость и схватить меня двумя руками, чтобы не удержать.

— Пусти!

— Стой смирно и смотри!

Риввард обхватывает меня в крепкие объятья сзади, заставляя неподвижно смотреть на то, как мой внук падает от удара ногой. Лес неверяще смотрит на Алана, который нависает над ним.

— Он же его убьет! Риввард, помоги! — воплю я. Сомнения, что это всего лишь тренировка, покидают меня, слишком уж хищный взгляд у Алана. Что с ним? Он сошел с ума? Этот человек мне нравился минуту назад?!

Алан замахивается мечом. Лезвие молниеносно летит вниз. Лесандр вскрикивает, а я только успеваю зажмуриться…

Проходит несколько бесконечных секунд, прежде чем я слышу спокойный голос Ривварда:

— Видишь? Ничего страшного не произошло. Научись доверять моему выбору, жена моя. Хоть в этот раз он ни к чему не привел.

Открываю глаза. Клинок Алана застыл у груди Лесандра. Мой внук испуганно смотрит на своего противника, в его глазах застыл ужас.

Алан убирает меч, поворачивается к нам и растерянно разводит руками. Риввард все еще обнимает меня, но уже не так крепко.

— Сделал все, что мог, Рив. Мальчик просто не превратился, хотя был в миллиметре от смерти.

— Видел, — грозно отвечает мой муж. — Проблема здесь не в том, что он не почувствовал смерть. А в том, что не стал с ней бороться. Испугался, не поверил в свои силы — это второстепенно. Его сила не пробудится, пока Лесандр не решит выступить против смерти, а не принимать ее. До тех пор он будет всего лишь человеком, на котором легко заживают царапины. Хватит с меня тренировок. Иди, осмотри своего птенца, — последнюю фразу Риввард говорит уже мне, после чего отпускает.

Я бросаюсь к Лесандру, который все еще лежит на снегу и не может прийти в себя. Ну и методы воспитания в этом мире! Сдохнуть можно!