Философ

Глава 3 ТАЙНА ЧУДО УСТРОЙСТВА

Сергей, бывший сталевар и атеист со стажем, а ныне воплощение подросткового максимализма в теле близорукого школьника, уставился на «шкатулку» с таким видом, будто перед ним была не самоделка из радиодеталей, а по меньшей мере машина времени. Хотя, учитывая его недавнее путешествие сквозь десятилетия, сравнение было не таким уж неуместным.

«Так, давай-ка разберемся», — пробормотал Сергей, щурясь на россыпь проводов и микросхем. «Если это действительно радиоприемник, то где же кнопка „Вкл/Выкл“? Или в 2003 году их уже отменили?» Он осторожно повертел устройство в руках, боясь, что оно вновь разразится зловещими пророчествами или, чего доброго, начнет транслировать хит-парад Верки Сердючки.

Внезапно его пальцы нащупали небольшой тумблер. «Ага! Вот ты где, предатель!» — воскликнул Сергей с триумфом человека, только что разгадавшего тайну пирамид. Он решительно щелкнул выключателем, и комнату наполнил треск помех, словно рой электронных пчел решил устроить дискотеку.

«Ну, хоть не голоса в голове», — подумал Сергей с облегчением. Он начал крутить ручку настройки, прислушиваясь к обрывкам фраз и мелодий.«…а теперь новости спорта», «…купите наш чудо-крем», «…„Стоп, что?“ — Сергей чуть не выронил приемник. А как же дорогой Леонид Ильич?»

Реальность 2003 года начала медленно, но верно просачиваться в его сознание. Сергей почувствовал, как земля уходит из-под ног. «Так, спокойно», — сказал он себе. — «Ты же мужик. Ну, или был им когда-то. Соберись!» Он сделал глубокий вдох и продолжил свое исследование.

Покрутив ручки еще немного, Сергей наткнулся на какую-то попсовую песню. «О, Боже, что это за вой?» — поморщился он. «Неужели в будущем все певцы разучились петь?» Но тут до него дошло, что это, вероятно, и есть та самая современная музыка, о которой говорила бабушка. «Господи, помилуй», — пробормотал Сергей, осеняя себя крестным знамением. Кто бы мог подумать, что бывший атеист будет взывать к высшим силам из-за поп-музыки?

Внезапно дверь в комнату распахнулась, и на пороге появилась бабушка. «Сереженька, ты что тут делаешь? Опять со своей шкатулкой возишься?» — спросила она, подозрительно глядя на внука.

Сергей, застигнутый врасплох, попытался спрятать приемник за спину, но тот предательски продолжал выдавать в эфир последние хиты. «Э-э-э… я просто… музыку слушаю, бабуль», — промямлил он, чувствуя себя нашкодившим котенком.

Бабушка покачала головой. «Ох, молодежь… Вместо того, чтобы уроки учить, все с этими железками возитесь. А ну-ка, марш за учебники!»

Сергей вздохнул. Кто бы мог подумать, что в свои сорок с лишним лет (или шестнадцать, если считать по новому телу) ему придется снова садиться за школьную парту? «Хорошо, бабуль», — покорно согласился он, откладывая приемник в сторону.

Но стоило бабушке выйти из комнаты, как Сергей снова схватился за свое творение. «Так, а что у нас тут еще есть?» — пробормотал он, продолжая исследование. Он заметил небольшой отсек в задней части устройства. «Интересно, что там?»

Открыв крышку, Сергей обнаружил внутри… батарейки. Самые обычные пальчиковые батарейки. «Вот это да!» — воскликнул он. «А я-то думал, что эта штука работает на энергии космоса или чем-то в этом роде». Нам же обещали, что чуть-чуть подождать и корабли будут бороздить космические просторы. Он почувствовал себя немного глупо, но в то же время и облегченно. Все-таки лучше простой радиоприемник, чем портал в параллельные миры.

Сергей продолжил изучать устройство, теперь уже с большей уверенностью. Он увидел, что к приемнику подключен маленький экранчик. В его годы это напоминало осциллограф. Раньше такие в заводских лабораториях видели, они показывают, как электричество меняется.

Когда Сергей нажал пару кнопок то оказалось, что он включил свой приемник, на экране появились странные узоры. Не карта звезд, а просто точки и линии, которые дергались и двигались. Выглядело это чудно, будто кто-то рисует невидимым карандашом.

Сергей удивился — откуда это взялось? Может, думает, это какие-то сигналы из космоса? Ведь по радио можно поймать разные странные штуки, даже когда не ждешь. Приемник будет ловить эти непонятные сигналы, а осциллограф — показывать узоры, хоть смотри на них, хоть нет. Это настоящие сигналы, пойманные из воздуха.

Он нашел антенну, которую можно было выдвигать для улучшения приема, и даже обнаружил небольшой динамик, вмонтированный в корпус. «Ну надо же, — подумал он, — а ведь неплохо я… то есть, он… то есть, я в будущем… ах, черт, как же это запутанно!»

Внезапно его осенило. Если это действительно радиоприемник, то он может использовать его, чтобы узнать больше о мире 2003 года! Сергей начал крутить ручку настройки, пытаясь найти новостную станцию. «Так, давай же, расскажи мне, что тут у вас происходит», — бормотал он, вслушиваясь в эфир.

Наконец, сквозь шум помех прорвался четкий голос диктора: «…и в завершение выпуска новостей напоминаем, что до начала Евровидения осталось всего несколько дней. Украину на конкурсе представит Александр Пономарев с песней „Hasta la vista“…»

Сергей уставился на приемник с выражением полного недоумения на лице. «Евро… что? И кто такой этот Пономарев? А „Hasta la vista“ — это вообще на каком языке?» Он почувствовал, как его мозг начинает закипать от обилия новой информации.

В этот момент в дверь снова постучали. «Сережа, ты уроки делаешь?» — раздался голос бабушки.

«Да, бабуль, уже начал!» — крикнул Сергей, поспешно выключая приемник и хватаясь за первую попавшуюся книгу. Открыв ее, он обнаружил, что это учебник по алгебре. «Ох, ё-моё», — простонал он. — «Из огня да в полымя».

Сергей уставился на страницу, заполненную формулами и уравнениями. В своем времени он в ней кое-что понимал, но сейчас все эти символы казались ему китайской грамотой. «Так, спокойно», — сказал он себе. — «Ты же взрослый мужик. Ну, или был им. Неужели какая-то школьная алгебра тебя напугает?»

Он начал читать задачу: «Найдите значение выражения (a^2 + b^2)/(a — b), если a = 3, b = -2». Сергей почувствовал, как по его лбу стекает капелька пота. «Так, ладно, давай по порядку. А….а в квадрате это… 9? Да, что бы у тебя углы были закругление по краям вроде бы. А b в квадрате… 4? Или -4? Черт, почему все так сложно?»

Через полчаса мучений над задачей Сергей был готов рвать на себе волосы. Он уже подумывал отправить учебник по назначению — в сортир. Ведь там могла бумага закончиться. А газетка — жесткая. Можно и пораниться. «Как же так?» — думал он. — «Я же варил сталь, управлял сложными механизмами, а теперь не могу решить простую алгебрагическую задачку?» Он с тоской посмотрел на свой самодельный радиоприемник. «Эх, лучше бы я и дальше с тобой возился».

Внезапно его осенило. «А что, если…» — пробормотал он, хватая приемник. Он начал крутить ручку настройки, пытаясь найти образовательную программу. «Давай же, ну должно же быть что-то полезное в этом эфире!»

Наконец, сквозь шум прорвался голос: «…и сегодня в нашей программе „В мире науки“ мы поговорим о последних достижениях в области квантовой физики…»

Сергей разочарованно вздохнул. «Ну вот, от алгебры сбежал, а тут уже квантовая физика. Куда катится этот мир?» Он выключил приемник и вернулся к учебнику, чувствуя себя как никогда одиноким.

Вдруг в дверь постучали. «Сережа, к тебе Катя пришла!» — крикнула бабушка.

Сергей почувствовал, как его сердце ушло в пятки. «Катя? Какая еще Катя?» — пробормотал он. Потом до него дошло — это же, наверное, одноклассница того парня, в чьем теле он оказался. «Ох, елки-палки, только этого мне не хватало!»

Он поспешно попытался привести себя в порядок, глядя в зеркало на незнакомое лицо подростка. «Так, спокойно, Серега. Ты же с доменными печами справлялся, неужели с какой-то девчонкой не справишься?» Глубоко вздохнув, он открыл дверь.

На пороге стояла симпатичная девушка с длинными светлыми волосами и улыбкой, от которой у Сергея екнуло сердце. «Привет, Сережка!» — весело сказала она. — «Ты готов к контрольной по химии на завтра?»

Сергей почувствовал, как земля уходит из-под ног. Контрольная по химии? Завтра? Он едва помнил, что такое химия, не говоря уже о каких-то контрольных. «Э-э-э… да, конечно», — промямлил он, пытаясь сохранить лицо. «А ты… э-э-э… хорошо подготовилась?»

Катя рассмеялась. «Ой, да ладно тебе прикидываться! Ты же у нас гений химии. Я вот пришла попросить, чтобы ты мне помог подготовиться. Ты же не откажешь?»

Сергей почувствовал, как по его спине пробежал холодок. Гений химии? Он? Да он едва помнил, что такое формула воды! «Э-э-э… конечно, не откажу», — выдавил он из себя, лихорадочно соображая, как выкрутиться из этой ситуации.

Катя радостно захлопала в ладоши. «Отлично! Тогда давай начнем прямо сейчас. У меня столько вопросов по органической химии!»

«Органической?» — мысленно застонал Сергей. «Господи, за что мне это? Я же сталевар, а не Менделеев!»

Следующие два часа превратились для Сергея в настоящий ад. Он пытался вспомнить хоть что-нибудь из школьного курса химии, но в голову лезли только названия металлов и температуры их плавления. Катя забрасывала его вопросами об алканах, алкенах и прочих — анах, а он только и мог, что мычать что-то невразумительное и потеть как мартеновская печь.

«Сережа, ты сегодня какой-то странный», — наконец заметила Катя. — «С тобой все в порядке?»

Сергей почувствовал, как краска заливает его лицо. «Да, просто… э-э-э… голова немного болит», — соврал он. — «Знаешь, может, нам стоит сделать перерыв?»

Катя кивнула. «Хорошо. Можно, выйти на улицу, прогуляться немного».

Сергей с облегчением согласился. Уж лучше прогулка, чем эта пытка химией. Они вышли во двор, и Сергей с удивлением огляделся вокруг. Мир 2003 года казался ему одновременно знакомым и чужим. Вот знакомые деревья, но почему-то они кажутся меньше, чем он помнил. А вот старенькая «Волга» соседа, но рядом с ней припаркован какой-то незнакомый автомобиль странной формы.

«Слушай, Сереж, — вдруг сказала Катя, прерывая его размышления. — А ты уже решил, куда будешь поступать после школы?»

Сергей чуть не поперхнулся собственной слюной. Поступать? После школы? Он и думать забыл о таких вещах! «Э-э-э… нет, еще не решил», — пробормотал он. — «А ты?»

Катя вздохнула. «Я думаю о медицинском. Но это так сложно! Нужно столько всего знать. Особенно химию. А у меня с ней все так не однозначно.»

Сергей почувствовал укол совести. Вот девушка мечтает стать врачом, а он тут застрял в теле подростка, не зная, что делать со своей жизнью. «Знаешь, я уверен, что у тебя все получится, — сказал он, пытаясь подбодрить Катю. — Ты же такая умная и… э-э-э… целеустремлённая». Катя улыбнулась, и Сергей почувствовал, как его сердце снова екнуло. «Ох, только влюбиться мне сейчас не хватало», — подумал он. «Я же вдвое старше ее! То есть, был вдвое старше… Эх, как же все запутано!»

Они продолжили прогулку, и Сергей изо всех сил старался поддерживать разговор, не выдавая своего полного незнания современных реалий. Когда Катя упомянула о какой-то «Фабрике звезд», он чуть не спросил, не новый ли это завод по производству осветительных приборов. К счастью, вовремя прикусил язык.

«Слушай, Сереж, — вдруг сказала Катя, останавливаясь. — А ты не хочешь сходить на дискотеку в субботу? Там будет вся наша параллель».

Сергей почувствовал, как его бросило в жар. Дискотека? Он? Да он последний раз танцевал на свадьбе своего друга Васьки в 1975 году! «Э-э-э… я не уверен», — промямлил он. «Надо у бабушки спросить…»

Катя рассмеялась. «Ой, да ладно тебе! С каких это пор ты стал таким послушным внуком? Обычно ты первый на всех тусовках!»

Сергей мысленно застонал. Похоже, тело, в котором он оказался, принадлежало настоящему оторве. «Ну… я просто… э-э-э… решил взяться за ум», — выдавил он из себя. «Выпускной класс все-таки».

Катя посмотрела на него с подозрением. «Ты точно хорошо себя чувствуешь? Может, тебе к врачу сходить?»

«Нет-нет, все в порядке! — поспешно заверил ее Сергей. — Просто… э-э-э… переходный возраст, гормоны и все такое». Он мысленно дал себе подзатыльник. Переходный возраст? Серьезно? Ему же за сорок! То есть, было за сорок… Ох, как же все сложно!

Внезапно из кармана Кати раздалась странная мелодия. Она достала какой-то маленький прямоугольный предмет и поднесла его к уху. «Алло!..Да, мам, я у Сережи…. Да, скоро буду дома».

Сергей уставился на устройство с открытым ртом. Это что, телефон? Такой маленький? И без провода? «Вот это да!» — вырвалось у него.

Катя удивленно посмотрела на него. «Что такое? Ты же сам такой же телефон на прошлой неделе купил. Забыл уже?»

Сергей почувствовал, как краска заливает его лицо. «Ах да, конечно, — пробормотал он. Просто… э-э-э… твой как-то по-особенному блестит на солнце».

Катя подозрительно посмотрела на лицо одноклассника. «Ты сегодня какой-то странный, Сережка…. Ладно, мне пора домой. Увидимся завтра в школе».

Она чмокнула его в щеку и убежала, оставив Сергея стоять с ошарашенным выражением лица. Он медленно поднес руку к щеке, чувствуя, как его сердце готово выпрыгнуть из груди. «Господи, — пробормотал он. — Кажется, я влюбился. А ведь она спереди хороша. Да и сзади виляет бедрами не плохо. Ой, что это я о девушке, которая годится мне в дочери. То есть, годилась бы, если бы я не… Ох, черт, как же все запутано!»

Он медленно побрел домой, пытаясь осмыслить все, что произошло за этот безумный день. Войдя в свою комнату, он увидел учебник химии, все еще лежащий на столе. «Так, надо срочно что-то делать — пробормотал он. — Иначе завтра на контрольной я опозорюсь на всю школу».

Сергей схватил учебник и начал лихорадочно листать страницы. «Так, органическая химия… Что тут у нас? Алканы, алкены, алкины… Боже, да это же китайская грамота какая-то!»

Он попытался вспомнить хоть что-нибудь из своего школьного курса химии, но в голову лезли только названия металлов и температуры их плавления. «Так, спокойно, — сказал он себе. — Ты же взрослый мужик. Ну, или был им. Неужели какая-то школьная химия тебя напугает?»

Следующие несколько часов Сергей провел, пытаясь втиснуть в свою голову максимум информации. Он рисовал структурные формулы, зубрил названия соединений и пытался понять, чем, черт возьми, отличается пропан от пропена. К полуночи его голова гудела, как трансформаторная будка, а глаза слипались.

Он упал на кровать, чувствуя, как усталость накатывает на него волнами. Перед тем как провалиться в сон, он подумал: «Интересно, а что бы сказали мои коллеги с завода, если бы увидели меня сейчас? Сталевар Сергей, зубрящий школьную программу и влюбленный в девочку-подростка. Да уж, история на орден первой степени…»

Утро наступило слишком быстро. Сергей проснулся от звука будильника, который, казалось, звенел прямо у него в голове. «Ох, елки-палки», — простонал он, пытаясь нащупать источник звука. Вместо привычного механического будильника его рука наткнулась на что-то маленькое и пластиковое. Он с трудом открыл глаза и уставился на странное устройство. «Ах да, мобильный телефон», — вспомнил он. — «Будущее, чтоб его».

Сергей с трудом поднялся с кровати, чувствуя себя так, будто всю ночь работал в горячем цеху. «Так, соберись», — сказал он себе, глядя в зеркало на незнакомое лицо подростка. — «Ты же мужик. Ну, или был им. Неужели какая-то школьная контрольная тебя напугает?»

Он быстро оделся, стараясь не думать о том, как нелепо выглядит в этих подростковых шмотках. «Боже, неужели в 2003 году все так одеваются?» — подумал он, разглядывая яркую футболку с каким-то непонятным рисунком.

Спустившись на кухню, Сергей обнаружил, что бабушка уже приготовила завтрак. «Доброе утро, Сереженька, — улыбнулась она. — Как спалось? Готов к контрольной?»

Сергей попытался изобразить уверенную улыбку, но получилось больше похоже на нервный тик. «Да, бабуль, все отлично», — соврал он, чувствуя, как желудок скручивается в узел при мысли о предстоящем испытании.

Позавтракав в рекордно короткие сроки, Сергей схватил рюкзак и выбежал из дома. По дороге в школу он пытался вспомнить хоть что-нибудь из того, что зубрил ночью. «Так, алканы — это… это… А, черт, почему все так сложно?»

У входа в школу его встретила Катя. «Привет, Сережка! — радостно воскликнула она. Ну что, готов показать всем класс на контрольной?»

Сергей почувствовал, как его лицо заливает краска. «Э-э-э… да, конечно, — промямлил он, пытаясь сохранить лицо. — А ты как, подготовилась?»

Катя вздохнула. «Не очень. Я всю ночь пыталась разобраться в этих проклятых алкенах, но они все такие похожие!»

Сергей почувствовал укол совести. Вот девушка честно признается, что не готова, а он тут изображает из себя великого химика. «Знаешь, — сказал он, сам удивляясь своим словам, — Может, нам стоит вместе готовиться к следующей контрольной? Я мог бы… э-э-э… помочь тебе разобраться».

Глаза Кати загорелись. «Правда? Ох, Сережка, ты такой молодец! Я знала, что на тебя можно положиться!»

Сергей почувствовал, как его сердце снова екнуло. «Ох, только не это, — подумал он. — Я же втрое старше ее! То есть, был втрое старше… Ох, как же все запутано!»

Звонок прервал его размышления. Сергей глубоко вздохнул и направился в класс, чувствуя себя как перед первой плавкой. «Ну что ж, — подумал он, — была не была. В конце концов, я же варил сталь. Не может быть, чтобы какая-то органическая химия оказалась сложнее».

Войдя в класс, Сергей с удивлением обнаружил, что помнит расположение парт и даже лица некоторых одноклассников. «Видимо, память тела, — подумал он. — Интересно, а что еще я… то есть, он… то есть, я в будущем.»

Учительница раздала листы с заданиями, и Сергей уставился на вопросы, чувствуя, как по его спине стекает холодный пот. «Напишите структурную формулу 2-метилбутана», — гласил первый вопрос. Сергей почувствовал, как его мозг лихорадочно пытается вспомнить хоть что-нибудь из ночной зубрежки.

«Так, спокойно, — сказал он себе. — Ты же взрослый мужик. Ну, или был им. Неужели какой-то метилбутан тебя напугает?» Он начал рисовать какие-то палочки и загогулины, надеясь, что хотя бы что-то из этого окажется правильным.

Время тянулось мучительно медленно. Сергей чувствовал на себе взгляды одноклассников, которые, казалось, уже давно справились с заданиями и теперь с интересом наблюдали за его мучениями. «Боже, как же стыдно, — думал он. — Я, взрослый мужик, сижу тут и потею над школьной контрольной».

Наконец, прозвенел звонок. Сергей с облегчением выдохнул и сдал свою работу, стараясь не смотреть учительнице в глаза. «Ну что, как прошло?» — спросила, подбежавшая Катя.

Сергей попытался улыбнуться, но получилось больше похоже на гримасу боли. «Нормально, — соврал он. — А у тебя?»

Катя пожала плечами. «Не знаю. Вроде что-то написала, но уверена только в паре вопросов. Эх, если бы ты мне вчера нормально объяснил, может, лучше бы справилась!»

«Прости, — сказал он. — Я… э-э-э… был не в форме вчера. Но я обещаю, что к следующей контрольной мы подготовимся как следует!»

Катя улыбнулась и Сергей снова почувствовал, как его сердце делает кульбит. «Ох, только не это, — подумал он. — Я же не могу влюбиться в школьницу! Я же… ох, как же все запутано!»

Остаток дня прошел как в тумане. Сергей пытался сосредоточиться на уроках, но его мысли постоянно возвращались к проваленной контрольной и странным чувствам к Кате. «Что же мне делать?» — думал он.

Вернувшись домой, Сергей первым делом бросился к своему самодельному радиоприемнику. «Ну-ка, железяка, расскажи мне, что творится в этом безумном мире 2003 года», — пробормотал он, включая устройство. Из динамика донеслись обрывки новостей: что-то про Ирак, про какого-то Кучму, про евро… Голова Сергея шла кругом. «Стоп, а где же Советский Союз?» — вдруг осенило его. Он начал лихорадочно крутить ручку настройки, пытаясь найти хоть какое-то упоминание о родной стране. Но вместо этого натыкался только на странные названия: «Украина», «Россия», «Беларусь»… «Что за чертовщина?» — пробормотал он, чувствуя, как холодный пот выступает на лбу. «Неужели развалили? Но как? Когда?»

Внезапно в дверь постучали. «Сережа, к тебе Витя пришел!» — крикнула бабушка. Сергей в панике выключил приемник и попытался придать себе невозмутимый вид. В комнату вошел веснушчатый парень в нелепой кепке набекрень. «Здорово, Серый! — радостно воскликнул он. — Ну что, как контрольная? Небось, опять всех сделал?»

Сергей почувствовал, как краска заливает его лицо. «Э-э-э… нормально», — промямлил он, пытаясь вспомнить, кто такой этот Витя по жизни и как он должен с ним общаться. «А ты как?»

Витя махнул рукой. «Да я, как обычно, накатал чего-то. Авось, на тройку натяну. Слушай, а правда, что ты Катьке свидание предложил?»

Сергей чуть не поперхнулся воздухом. — Что? Кто тебе такое сказал?

Витя хитро прищурился. «Да вся школа об этом гудит! Молодец, Серый, давно пора было. Она ж по тебе уже второй год сохнет!»

Сергей почувствовал, как его сердце готово выпрыгнуть из груди. «Второй год? Но… но я же…» Он вовремя прикусил язык, чуть не сказав, что еще вчера был сорокалетним сталеваром. «Я… я не знал», — промямлил он.

Витя усмехнулся в ответ. «Ты чего, Серый? Как можно было не заметить? Она ж с тебя глаз не сводит! Ладно, колись, куда поведешь ее?»

Сергей почувствовал, как паника накатывает на него волной. Куда повести девушку на свидание в 2003 году? Он понятия не имел, какие развлечения сейчас в моде. «Я… я еще не решил, — выдавил он из себя. — Может, в кино?»

Витя присвистнул. «О, гляди-ка, романтик нашелся! А на какой фильм-то? „Матрицу: Перезагрузку“ или „Терминатора 3“?»

Сергей уставился на друга с открытым ртом. «Матрица»? «Терминатор 3»? Что за чертовщина? «Э-э-э… я еще не выбрал», — пробормотал он. — «Надо посмотреть, что идет».

Витя хлопнул его по плечу. «Ну ты даешь, Серый! Сам же неделю назад трещал без умолку про эти фильмы, а теперь вдруг забыл? Ладно, не дрейфь, прорвемся. Главное, не облажайся, а то Катька — девчонка что надо, упустишь — локти кусать будешь».

Витя посмотрел на него с подозрением. «Ты чего, Серый? На тебя это не похоже. Обычно ты такой уверенный, а тут прям как первоклашка мнешься. Может, ты заболел?»

Сергей попытался взять себя в руки. «Нет-нет, все в порядке, — поспешно заверил он друга. — Просто… э-э-э… волнуюсь немного. Все-таки первое свидание с Катей».

Витя ухмыльнулся. «Ну-ну, не прибедняйся. Ты ж у нас главный сердцеед школы. Уверен, все пройдет отлично. Ладно, мне пора. Бывай, Ромео!»

Когда Витя ушел, Сергей рухнул на кровать, чувствуя себя совершенно опустошенным. «Господи, во что я связался? — простонал он. — Я, сорокалетний мужик, должен идти на свидание со школьницей? Да еще и притворяться, что я какой-то там сердцеед? Как же я во все это вляпался?»

Он снова включил свой самодельный радиоприемник, надеясь отвлечься от тревожных мыслей. Из динамика донеслась какая-то странная музыка с ритмичным битом. «Это что за шум? — поморщился Сергей. — Неужели в 2003 году это считается музыкой?»

Вдруг его осенило. Если он застрял в этом времени надолго, ему нужно срочно разобраться, что тут к чему. Иначе он не сможет нормально общаться ни с одноклассниками, ни с Катей, ни с кем-либо еще. «Так, нужен план, — пробормотал он. — Шаг первый: узнать, что случилось с Советским Союзом. Шаг второй: разобраться с этой чертовой химией, иначе меня раскусят. Шаг третий: выяснить, что за фильмы сейчас в моде. И шаг четвертый… ох, черт, как же мне быть с этим свиданием?»

Сергей схватился за голову, чувствуя, как она начинает раскалываться от обилия информации и проблем. «Кто бы мог подумать, — пробормотал он, — что жизнь подростка в 2003 году окажется сложнее, чем работа сталевара в 1977-м? Эх, вернуть бы мне мою доменную печь… Хотя нет, судя по новостям, ее уже давно нет. Как и всего, что я знал и любил». Он тяжело вздохнул и уставился в потолок, пытаясь собраться с мыслями. «Ну что ж, Сергей, — сказал он сам себе. — Ты всегда гордился тем, что умеешь приспосабливаться к любым условиям. Вот и докажи это сейчас. В конце концов, если ты смог варить сталь, неужели не справишься с какой-то там школьной жизнью и свиданием?»

С этой мыслью Сергей решительно встал с кровати и подошел к столу. «Так, с чего начнем?» — пробормотал он, оглядывая разбросанные учебники и тетради. Его взгляд упал на учебник истории. «Ага, вот с чего!» Он схватил книгу и начал лихорадочно листать страницы, пытаясь найти информацию о последних годах существования СССР. «Так-так-так… Горбачев… перестройка… путч… Ельцин… Что за чертовщина?»

Следующие несколько часов Сергей провел, погрузившись в изучение недавней истории. С каждой прочитанной страницей его глаза расширялись все больше и больше. «Не может быть, — бормотал он. — Как же так? Куда все катится?»

Когда он наконец оторвался от учебника, за окном уже стемнело. Голова гудела от огромного количества информации, а в груди поселилось странное чувство пустоты и потерянности. «Ну и дела, — пробормотал он, потирая виски. — Выходит, я не просто в будущем, а в совершенно другом мире. Без СССР, без привычной системы, без… всего».

Внезапно в дверь постучали. «Сережа, ужин готов!» — крикнула бабушка. Сергей вздрогнул, вырванный из своих мрачных мыслей. «Иду, бабуль!» — ответил он, пытаясь придать голосу бодрость.

За ужином бабушка внимательно посмотрела на внука. «Сереженька, ты какой-то бледный. Может, заболел?»

Сергей попытался улыбнуться. «Нет, бабуль, все в порядке. Просто… э-э-э… много учился сегодня».

Бабушка покачала головой. «Ох, молодежь… Все с этими учебниками сидите. А вот в наше время…»

И тут Сергея осенило. Кто, как не бабушка, может рассказать ему о том, что происходило в стране последние 25 лет? «Слушай, бабуль», — перебил он ее. «А расскажи-ка мне, как оно было… ну, когда СССР 1970 — х и почему развалился. Я вот в учебнике читал, но там как-то сухо все».

Бабушка удивленно посмотрела на внука. «С чего это ты вдруг историей заинтересовался? Обычно тебя от нее за уши не оттащишь».

Сергей почувствовал, как краска заливает его лицо. «Ну… это… для школьного проекта», — соврал он.

Бабушка глубоко вздохнула и начала свой рассказ:

«Знаешь, Сережа, чтобы понять, почему СССР развалился, нужно копнуть глубже. Брежнев у власти, застой в разгаре. Вроде все стабильно, но под поверхностью уже назревали проблемы.

Экономика СССР держалась на нефти и газе. Цены на них были высокие, и страна могла позволить себе много импортировать. Но в 70-е годы начался спад, появился дефицит товаров. Помню, как мы с девчонками гонялись за модными сапогами — целая охота была!

Сельское хозяйство хромало. Представляешь, огромная страна, а колбасу „колбасными электричками“ из Москвы везли. В магазинах — шаром покати, а на прилавках — только морская капуста да березовый сок.

После Брежнева были Андропов и Черненко, но они недолго продержались — старые уже, больные. А в 1985 году пришел Горбачев. Молодой, энергичный, с новыми идеями. Начал перестройку и гласность.

Понимаешь, Сережа, Горбачев хотел как лучше. Он видел, что система буксует, и решил ее обновить. Но получилось как в той пословице: хотел как лучше, а вышло как всегда.

Перестройка разрешила многое. Люди начали открыто говорить о проблемах, о репрессиях, о привилегиях партийной верхушки. Это подорвало авторитет партии и всей системы.

Экономические реформы тоже не сработали. Кооперативы, аренда — все это только усилило дефицит и инфляцию. Люди злились: цены растут, а в магазинах пусто.

Национальный вопрос обострился. В республиках поднялись народные фронты, начались конфликты. Карабах, Фергана, Тбилиси — везде кровь, везде напряженность.

Горбачев метался между реформами и сохранением системы. Он не хотел применять силу, боялся повторения 1968 года, когда советские танки вошли в Прагу.

А вокруг него были разные силы. Одни толкали к более решительным реформам, другие хотели все вернуть назад. Ельцин, например, начинал как сторонник Горбачева, а потом стал его главным оппонентом.

Знаешь, некоторые считают, что Горбачев был агентом Запада. Мол, его жена Раиса Максимовна любила красиво одеваться, ездить за границу. Но я так не думаю. Он просто хотел сделать страну лучше, но не рассчитал свои силы.

К 1991 году ситуация стала критической. Экономика в упадке, республики требуют независимости. В августе произошел путч — часть руководства попыталась отстранить Горбачева и вернуть старые порядки. Но люди вышли на улицы, путч провалился.

После этого процесс распада стало не остановить. Республики одна за другой объявляли о независимости. В декабре Ельцин, Кравчук и Шушкевич подписали Беловежские соглашения. СССР прекратил существование.

Понимаешь, внучек, распад СССР — это результат многих факторов. Экономические проблемы, национальные противоречия, кризис идеологии, борьба элит — все это сложилось вместе. Горбачев пытался реформировать систему, но она оказалась слишком жесткой, не смогла измениться. Все держалось на соплях, склеенным страхом.

А после распада началась новая эпоха. Ельцин, шоковая терапия, приватизация. Кто-то разбогател, а большинство обеднело. бандитизм, развал промышленности. Тяжелое было время.

В СССР было много хорошего: бесплатное образование, медицина, уверенность в завтрашнем дне. Но были и проблемы, которые в конце концов привели к краху.

Ох, непростое было время, я тебе скажу. Мы-то жили-жили, работали, верили в светлое будущее, а оно всё никак не наступало. Смотрели мы на начальство наше, на партийных боссов — живут они не по-нашему, всё у них есть, а мы концы с концами еле сводим. И стали люди задумываться: а правильно ли это всё? Может, обманывают нас? Вот и пошло-поехало, разочарование да недовольство. Кто-то махнул рукой и стал жить как придётся, кто-то в подпольный бизнес подался — рисковое дело, но деньги-то нужны были. А ведь боялись все — и ОБХЭС этот проклятущий, и комсомольцев с их проверками. Ты не знаешь, что такое ОБХЭС? Это, внучек, был такой отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности.

Страшная штука, скажу я тебе. Могли нагрянуть в любой момент, всё перевернуть, а потом ещё и посадить ни за что. А инициировали эти проверки часто мелкие партийцы, которых прикрывали большие начальники. Вот и крутились люди как могли. Знаешь, что творилось? Директоров предприятий, которые начальству приглянулись, заставляли платить. Не официально, конечно, всё под столом делалось.

Собиралась такая группа людей и получала неофициально от нескольких десятков до нескольких сотен тысяч рублей. А директора платили, чтобы их не посадили. Да что там, сами директора тоже не лыком шиты были. В планах-то одно писали, а излишки продавали налево через цеховиков. Это мне знакомая бухгалтерша рассказывала, уж она-то знала. Вот так и жили — двойной жизнью. На словах одно, на деле — совсем другое. И ведь все знали, что так нельзя, что это неправильно, но что поделаешь?

Выживать-то надо было как-то. А система эта прогнила насквозь, держалась на честном слове да на страхе. Вот и рухнуло всё в один момент, когда страх пропал. Люди-то устали бояться, устали врать самим себе. Захотелось правды, свободы. Только вот не готовы мы оказались к этой свободе-то. Думали, заживём как в сказке, а оказалось — из огня да в полымя. Но это уже другая история, внучек.

А ты учись хорошенько, старайся честным быть. Может, ваше поколение сумеет жизнь нашу наладить, чтобы не было больше такой двойной жизни, чтобы не боялись люди сказать правду. Ведь страна у нас богатая, народ талантливый — надо только по уму всё делать, по совести.

И вот что я тебе скажу, Сережа. Важно помнить историю, чтобы не повторять ошибок прошлого. Но еще важнее — смотреть в будущее, строить свою жизнь и жизнь страны так, чтобы всем было лучше. Учись, работай, будь честным — это лучшее, что ты можешь сделать для себя и для общества».

— Ба, а кто такие цеховики?

Цеховики — это, внучек, такие хитрые люди были, что на заводах да фабриках работали, но не просто так, а с выгодой для себя. Вроде как начальники небольшие, цехами заведовали, оттого и прозвали их цеховиками. А на самом деле — подпольные предприниматели, можно сказать.

Вот представь: работает такой завод, делает, скажем, обувь. План есть — столько-то пар в месяц выпустить надо. Ну а цеховик, хитрец эдакий, так дело поворачивал, что сверх плана ещё обувку шили. Только вот эти лишние сапожки-туфельки не на склад отправлялись, а налево уходили — в магазины подпольные али спекулянтам, фарцовщикам. А денежки — в карман.

Но ты не думай, что это просто было. Ух, как они изворачивались! Материалы-то надо было где-то брать, станки загружать, людей подговаривать. Всё шито-крыто делалось, тайком. А коли поймают — тюрьма. За частное предпринимательство-то по головке не гладили, ой не гладили.

Ставили в цеховики обычно людей ушлых, с хваткой. Кто языком подвешен, кто с начальством дружбу водит, кто рисковать не боится, кто молчать умеет. Часто это были фронтовики — они и порядок навести могли, и перед трудностями не пасовали. Дети партийных работников — у тех связи были нужные.

Но главное — надо было уметь договариваться. С рабочими — чтоб молчали да работали сверхурочно. Ну да им оплачивали. А кто откажется от подработки за двойным тарифом у выходные и ночные смены. С поставщиками — чтоб материал лишний подкинули. С бухгалтерией — чтоб концы с концами сводились в отчётах. Проверяющим показывали одно, а сами вели еще вторую — для себя. С милицией — чтоб глаза закрывали на странности всякие. Ох, непросто это было, внучек!

А ведь кроме всего прочего, надо было ещё и план выполнять. Не дай бог сорвёшь — тут уж не до левых делишек будет, тут бы шкуру свою спасти. Вот и крутились, как белки в колесе. Днём — передовики производства, ночью — подпольные воротилы.

Знаешь, многие из этих цеховиков потом, когда Союз развалился, в большой бизнес пошли. Опыт-то какой! Умели они дела вести, это да. Только вот методы у них частенько были не самые чистые. Как привыкли в обход закона действовать, так и продолжали.

А некоторые и по сей день на плаву держатся. Вон, дядя Витя с соседнего подъезда — он в советское время на трикотажной фабрике цехом заведовал. Теперь у него своя сеть магазинов одежды. Хитёр, бестия! Но ты смотри, никому не говори, что я тебе рассказала. Не любят они, когда о прошлом вспоминают.

Непростое было время, мутное. Вроде и жили неплохо, а всё одно — с оглядкой, с хитринкой. Ты вот учишься честно, молодец. Так и живи — по совести. Оно хоть и труднее, может быть, зато спокойнее. И людям в глаза смотреть не стыдно будет.

Сергей слушал, затаив дыхание, пытаясь соотнести то, что он прочитал в учебнике, с живыми воспоминаниями очевидца. «Вот это да», — думал он. «Как же все изменилось. И как я теперь во всем этом разберусь?»

После ужина Сергей вернулся в свою комнату, чувствуя себя совершенно опустошенным. Он упал на кровать и уставился в потолок. «И что мне теперь делать?» — пробормотал он. «Как жить в этом новом мире? Как быть с Катей? С учебой? Со всем этим?»

Вдруг его взгляд упал на самодельный радиоприемник. «А ведь это идея, — подумал он. — Если я смог собрать эту штуковину, значит, в этом теле есть какие-то технические знания и навыки. Может быть, я смогу использовать их, чтобы разобраться во всем остальном?»

С этой мыслью Сергей решительно сел за стол и начал разбирать приемник. «Так, посмотрим, что тут у нас», — бормотал он, изучая схему. «Ага, вот это интересно… А это зачем?.. Ох ты ж елки-палки, неужели это…»

Несколько часов пролетели незаметно. Сергей настолько увлекся изучением устройства, что даже не заметил, как за окном стало светать. Когда он наконец оторвался от работы, его глаза горели азартом, а на лице играла довольная улыбка. «Вот это да, — пробормотал он. — Похоже, у меня в этом теле талант к электронике. Может быть, это мой шанс начать новую жизнь?»

Внезапно зазвонил будильник, и Сергей с ужасом понял, что не спал всю ночь. «Черт, черт, черт! — воскликнул он, лихорадочно собираясь в школу. — Как же я теперь на уроках-то высижу?»

По дороге в школу он пытался привести мысли в порядок. «Так, химия вроде сегодня не по расписанию, это хорошо. С историей теперь более-менее разобрался, спасибо бабуле. А вот с остальным… Эх, была не была, придется импровизировать!»

У входа в школу его встретили крутые пацаны. Тело рефлекторно дернулось. Вероятно, они много лет издевались над умным подростком.